Путь менталиста (СИ)

Глава 21

— Прохладного всем утра, — ректор быстрым шагом вошел в зал, приветственно кивая преподавателям и деканам. Прошел к своему месту, сел, оглядел собравшихся, и разговоры за круглым столом постепенно стихли, а на лицах присутствующих сквозь скуку — опять эти совещания — проступило сдержанное любопытство.

— Ну что, коллеги, поздравляю вас с началом нового учебного года, — начал свою речь ректор. В его взгляде явственно сквозило желание построить всех по стойке смирно, пройтись по расшатанной дисциплине, указать на товарищей, подрывающих вековые устои королевской академии, портящих святой огонь своим присутствием, вспомнить добрые прошлые времена и искренне пожалеть о них. Но глаз цеплялся за присутствующего на собрании гостя, который увлеченно черкал на бумаге линии, рисуя, и ректор, стиснув зубы и дернув щекой, отложил воспитательный процесс до лучших времен, когда детский сад закончится. Впрочем, даже тогда декана факультета менталистики вряд ли получится направить на путь истинного асмасца.

Юля поправила сидящего на коленях двухлетнего малыша, пододвинула к нему лист бумаги, и сын увлеченно принялся рисовать сложные загогулины.

— Удивительно спокойный ребенок, — одобрительно говорила свекровь, тут же вздыхая: — И до огня привязан к матери.

Это было правдой. Горислав, Горень или просто Слава был прекрасным ребенком пока в поле его зрения находилась Юля, но стоило ей отлучиться дольше, чем на десять минут, как у малыша начиналась истерика, мгновенно переходящая в ультразвуковую атаку.

— Это ненормально, — утверждала свекровь, — мальчик должен быть сильным.

И не плакать, — стиснув зубы, повторяла про себя Юля набившую оскомину фразу, даже не думая ругать сына. После года жить стало легче — малыш научился играть сам, но все еще отказывался менять, пусть и временно, маму на няню. Приходилось выживать в режиме «многодетная мать на ответственной работе», хорошо хоть старшие были под присмотром свекрови и наставников.

Ректор, скорбно поджав губы, обвел собравшихся недовольным взглядом, точно они дружно в чем-то провинились.

— Его величество отметил успехи факультета менталистики. В этом году число продолживших обучение курсантов дошло до восьмидесяти процентов. Так же его высочество Шестой заканчивает основную программу обучения в группе безмолвных и переходит на факультет менталистики. Мои поздравления, господин декан, — и ректор с кислой улыбкой поприветствовал Кайлеса.

— Благодарю, — тот вскочил с места, поклонился и, не обращая внимания на перекосившееся лицо Сэльса, обвел напрягшихся коллег радостным взглядом человека, жаждавшего поделиться с ними сокровенным знанием.

— Пользуясь случаем…

— Вам слово никто не давал…

— Я хочу сказать, что мой успех — это в первую очередь ваша заслуга.

Коллеги застыли. Кое-кто впечатлительный побледнел и тихонько выругался. Декан факультета менталистики никогда не делился своим, а значит… задумал недоброе и теперь готовит почву.

— Наша академия столько всего делает для других.

Ректор поднял было руку, но куда там остановить менталиста, которого понесло…

— Мы учим огню курсантов со всего мира, наши расценки довольно гуманны, а некоторым доступны бесплатные стипендии. Но при этом нас называют варварами, считают жестокими и необразованными.

На лицах коллег проступила поддержка. Проблема была давней и болезненной. Можно было бесконечно кричать о том, что огонь — самая опасная стихия из всех и потому требует бОльших усилий при освоении. А огненная лихорадка? Выбросы? Многих огонь в принципе пугал, а если он еще и внутри? Вот и приходилось наставникам быть для курсантов страшнее, чем их собственный огонь. Но репутация от этого лучше не становилась.

— Наш факультет укомплектован восьмью преподавателями менталистами, некоторым из них не хватает опыта, но все они талантливы и готовы работать. Мы смогли набрать даже воспитательниц с ментальным даром. Разработали свой метод обучения. На нашем счету бесценный опыт по вытягиванию тяжелых случаев. Я имею в виду его высочество Фардея Третьего и Майру. И все это, — Кайлес сделал трагическую паузу, — никому не известно.

Юля прикусила губу, сдерживая смех. Кажется, кто-то считает себя недооцененным. Что же… Кайлес всегда был амбициозен и не разменивался на мелочи, даже когда жил на Земле.

— Но у вас есть второй иноземный курсант, — возразил ректор, вклиниваясь в пылкую речь декана. Он все еще надеялся обойтись малой кровью. Тщетно. Его смерили снисходительным взглядом.

— Неужели вы считаете кузена его высочества Фардея заслуживающим внимания? — тон Кайлеса явственно говорил, где он видит подобные подачки судьбы. — Он с нами лишь потому, что их семья винит Лифгану в перевороте. К тому же у кузена слабый ментальный дар, зато сильный воздух. Он здесь в роли охранника его высочества, не более.

Ректор побагровел, дернул щекой и… посчитал бессмысленным возражать. Спорить с менталистом глупее, чем играть с огнем.

— Каковы ваши предложения? — спросил он, бросив тоскливый взгляд на лежащий перед ним на столе лист бумаги с прописанными пунктами совещания.

— Нам необходимо нечто, что привлечет внимание к академии.

И Сэльс, к своему стыду, не сдержался. Список, на который он вчера весь вечер угробил, полыхнул вызывающе ярко, за мгновение исчезнув в огне. Лица преподавателей вытянулись, во взглядах, обращенных к ректору, читалось тревожное недоумение.

— Благодарю.

Сэльс в первый момент даже и не понял, за что именно его благодарят — так был занят поиском внутренней точки опоры. Взмахом руки загасил огонь, смел пепел в ладонь, стряхнул в окно.

— Нам нужно нечто не менее яркое, — вещал Кайлес, — чтобы привлечь всеобщее внимание.

И до ректора, наконец, дошло.

— Вы хотите сжечь родную академию? — спросил он ядовито.

— Нет же, — с удивлением человека с кристально-чистой совестью ответил Кайлес.

— Академию Лифганы? — крикнул кто-то.

— Никаких пожаров! — потребовал Кайлес. — Мы не варвары, — напомнил.

— Я предлагаю турнир. Вы, наверное, слышали о соревнованиях, которые проводят между собой другие академии. Так вот я предлагаю устроить подобный турнир в нашей академии. Пригласим команды, гостей, послов. Проведем экскурсию по факультетам. Заодно, покажем и факультет менталистики. Продемонстрируем, что мы здесь занимаемся исключительно учебой и ничем иным. Никаких покушений на власть огня, воды или воздуха. Только лишь развитие мозга и его способностей.

— И кто решится к нам приехать? — с усмешкой — неплохая идея, н-да, но все упирается в репутацию — поинтересовался ректор.

— Академия Рива-Атор согласится, у нас учится их наследник. А если скажем Рузанде, что их извечные соперники имеют шанс победить в Асмасе, они примчатся как миленькие.

— Вижу, вы подтянули политологию, — сдержанно похвалил Сэльс, — но три команды — это не турнир.

— Позовем такийцев. Второму они не откажут, — донеслось справа.

— Можно и другим странам приглашения отправить.

— И куда мы их всех денем? Еще и кормить придется.

Народ активно, срывая голоса, включился в дискуссию.

— Вижу, кто-то читал «Гарри Поттера»? — с усмешкой поинтересовалась Юля. Вокруг стоял гвалт. Ректор мученически переносил приступ демократии у подчиненных. Все равно будет так, как он скажет. Ну или как они договорятся с Кайлесом, потому как от поддержки короны — а там явно вцепятся в идею заявить о себе на мировой арене образования — отказываться глупо.

— Тс-с-с, — Кайлес, сделав страшные глаза, прижал палец к губам, — я его большой фанат. Но у нас будет все по-простому, без страшных дядей. Моим девочкам пугаться нельзя.

Фильярг поежился. Зимний ветер задувал всерьез. Серое небо клубилось облаками, из которых срывались колючие снежинки. Надо бы, конечно, вернуться в кабинет, а еще лучше отправиться домой, сесть у камина, вытянуть ноги к огню и спокойно все обсудить, но Харту с чего-то вздумалось прогуляться. В такую погоду лишь мозги морозить, а не гулять.

— И что думаешь? — поинтересовался он у старшего брата.

— Турнир — неплохая идея. В свое время еще Второй с ней носился, но отец отказал. Сказал, нечего и думать с приглашениями. Все откажут. Лифгана много сделала, чтобы нас не любили.

— Но сейчас все изменилось, — возразил Фильярг.

Харт усмехнулся:

— Никогда не думал, что это скажу, но я даже рад, что те воздушники решили напасть на академию и похитить кузена. В итоге их идея оказалась прибыльной. Ну а с турниром… Думаю, он станет отличной традицией для нашей ветви. Ты же помнишь, что через двадцать пять лет нам принимать власть в стране?

Фильярг вздохнул — забудешь тут.

— Второго отправим договариваться с такийцами, Пятому поручим остальные страны. Пусть посетит Риву-Атор, Рузанде достаточно будет письма с приглашением и слуха об участниках. Хорошо бы еще пару-тройку стран привлечь. Для первого раза достаточно. Времени на подготовку немного. И я согласен с Кайлесом, первая неделя летних каникул — идеальное время для турнира, вот только…

Харт поморщился.

— Что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовался Фильярг.

— Неделю назад у нас пропало торговое судно, — со вздохом поделился проблемой Третий, — меня привлекли, потому как на этом судне плыл мой человек.

— Шторм?

— Нет, — качнул головой Харт, — на корабле был отличный водник. Да и не было шторма в те дни. Я отправил запрос в соседние страны. Мало ли… Вдруг пираты шалят. Такийцы отозвались. Прислали вчера весть, что у них за последний месяц пропало два корабля.

— Пираты? — вскинул брови Фильярг, уже прикидывая, как выкроить время на охоту.

— Воры, которые крадут у воров? — недоверчиво покачал головой Харт. — Не похоже. К тому же корабли пропали, словно их огнем слизнуло с воды. Никаких следов. Не нравится мне это.

— Не переживай, — хлопнул его по плечу Четвертый, — до турнира еще пять месяцев. Найдем мы этого лизуна.

— Не хотелось бы опозориться перед гостями еще до начала турнира, — обеспокоенно заметил Харт, — но идею Кайлеса отец поддержал. Он тоже считает, что пора этим мозгожорам показать — не одни они здесь умные.

— Меня смущает лишь одно, — Харт поднял воротник, укрываясь от ледяного ветра, — в районе пропажи судна был замечен калкалос.

— Наш? — поинтересовался Фильярг.

Харт фыркнул, закатил глаза:

— И ты туда же… Знаешь, какое прошение лежит у меня на столе — из канцелярии отца передали, не решив, что с ним делать? Все думаю, не повесить ли на стену в рамочку. Представь, просят поставить калкалоса на государственное довольствие, выдать ему официальное разрешение на проживание на территории Асмаса и прочая… прочая… А давай, чего уж мелочиться, сразу ему гражданство дадим? — ядовито вопросил Харт. — Или предложим место советника короны?

Фильярг пожал плечами. Лично он был не против. Драго давно уже стал членом семьи. Дети от него в восторге. А какие воздушные шоу он устраивал по праздникам! Да и за посредничество в торговле «слезами калкалоса», Драго заслужил признание. Как бы старший брат не хмурился, это был уже «наш» калкалос.

— Думаю, Драго гражданство Асмаса, как говорят, до хвоста, а вот довольствие… идея неплохая. Можно ему и должность предложить — воздушного трюкача. Зарплату рыбой выдавать. Что касается пропавшего корабля… Я усилю патрули и велю прочесать район в поисках обломков. Погода, правда, — поморщился Фильярг. Штормило и сильно. Много не находишься по таким волнам.

— Ждать нельзя, — заметил очевидное Харт, — следы разнесет по всему океану.

— Возьмем по паре чарксов на судно, — решил Фильярг, — будут с палубы патрулировать.

На том и порешили.

Всю весну академия готовилась к приему важных гостей и проведению турнира. Отдраивалась по десятому разу территория — шутку Кайлеса о покраске травы никто не оценил. Ремонтировались корпуса. Выстраивались трибуны для гостей на полигоне Силы, где планировались проходить соревнования. Третий с Первым что-то мудрили с защитой. Сэльс успевал везде и сразу. И даже летние экзамены прошли буднично — академию лихорадило в преддверии игр.

Лето в этом году выдалось знойным. Солнце почти не скрывалось за облаками, и даже здесь, в горах, академия изнывала от жары. Наставники охрипли, призывая курсантов к собранности на экзаменах и грозя всеми возможными карами нерадивым. Малышей пораньше отпустили на каникулы, оставив под присмотром старших лишь первый курс — прижилась традиция кураторства. По случаю турнира курсанты три месяца выстраивали подъемник, чтобы не пугать непривычных коллег поездкой на вальшгасах.

— Не получится! — стонал декан факультета артефакторики.

— Получится! — уверенно заявлял ему Кайлес, указывая на сложенные во дворе металлические тросы с Земли.

— Я парней из воздушников на всякий случай там расставлю, чтобы ловили повозки, если те падать начнут с вашего троса, — предупреждал ректор.

— Не возражаю, — терпеливо соглашался Кайлес.

Металлические столбы вплавили в камень. Тросы пустили по привезенным с Земли катушкам, а тягу создали артефакты, ну и воздушники страховали, особенно спуск, активируя особые артефакты для торможения. Вместо кабинок использовали переделанные деревянные повозки.

Новое чудо активно обсуждали в городке, делая ставки, сразу ли рухнет повозка на камни вместе с пассажирами или чуть проедет.

На открытие прибыла королевская семья. Его величество, подавая личный пример всем сомневающимся, взошел первым. Рядом с ним устроилась Восьмая с сыном. Декан артефакторики покрылся мертвенной бледностью. Ректор подарил ему убийственный взгляд, улыбнулся ласково, мол, помни — в твоих руках будущее нашей страны.

Рядом, привлеченные зрелищем, толпились горожане, громко споря, что станет делать его величество при падении на скалы: спасать себя, спасать жену или наследника?

— Третьего на них нет, — сокрушенно заметил Фильярг.

— Сейчас появится, — успокоил его Ларс и поинтересовался с усмешкой: — Ты разве не знаешь, что мы все туда полезем? Представь, какой шанс для заговорщиков пропадает!

— Посмотрел бы я на этих заговорщиков, — хмыкнул Фильярг, — там столько страхующих заклинаний навешено… Захочешь — не убьешься.

Музыки не было. Цветов, красной дорожки и ленточки тоже. Все прошло по-будничному. Нервно махнул рукой декан артефакторики, кабинка дернулась, словно раздумывая — а надо ли? — и заскользила вверх по тросу.

— Что-то в этом есть, — согласился Ларс, глядя на плывущую на фоне ярко-голубого неба над скалами повозку. Их выкрасили в цвета факультетов. На дверцы нанесли герб Асмаса. Сверху натянули тенты от дождя и солнца.

— Ну я пошел, — махнул братьям Ларс и зашагал к месту посадки, где во вторую кабинку уже загружался Лиестр с семейством.

Харт появился внезапно, когда Второй уже занял свое место, готовясь опробовать новшество.

— У нас еще одна пропажа, — бросил он мимо ходом Фильяргу, устремляясь к жене и сыну.

Четвертый скривился, выругался незаметно. Это был уже третий случай за весну, а они все еще пребывали в догадках — кто, а главное — зачем топит суда.

Обломки удалось найти лишь от второго пропавшего судна, да и то благодаря магическим меткам на грузе, которые не поленился поставить владелец. Часть вещей была обуглена, пострадав еще и от морской воды, вот и все результаты расследования.

Фильярг усилил патрулирование границ, Ларс объезжал соседей — беда коснулась всех. Они пробовали отрядить боевых магов на суда, но на каждое судно магов не напасешься, а неизвестные атаковали, выбирая небольшие, плохо защищенные корабли. Груз их не интересовал и складывалось впечатление, что эта чья-то глупая шутка или месть.

А в академии готовились к турниру…

— И все равно, это несправедливо, — Шиль выдернул травинку, засунул в рот, прикусывая кончик, — почему старшим можно, а нам нет? Ну и что с того, что им двадцать шесть исполнилось? Нам через два года тоже будет. Уверен, нас лишь пугают опасностью. Наставники не допустят ничьей гибели.

Аль пожал плечами. Его не сильно расстроило решение допускать до участия лишь совершеннолетних. Дядя обещал, что следующий — через три года — турнир будет его, и на нем Аль станет биться за честь огня, а пока… У него есть время подготовиться.

Он нашел взглядом кролика — уши торчали из-за ближайшей кочки травы. Успокоено выдохнул.

— Здесь он, здесь, — кивнул Шиль, — я слежу.

Следили они все, ибо Алю достался не кролик, а какой-то исчезающий дух. Вот он здесь, а в следующий момент его и след простыл. С установлением ментального контакта дело продвигалось медленно. Аль чувствовал зверька, тот откликался, выполнял простые команды, но слушался неохотно, и часто на приказ: «Домой!», приходил отклик: «Занят».

Аль не знал — смеяться ему или плакать. Что делать с непослушником? Отшлепать?

— Ты должен стать для него главным, — учил Кайлес, — важнее вкусной еды, веселой прогулки.

И вот с этой важностью Аль и пытался работать.

— Вы их уже видели? — Франтех дышал тяжело — явно бежал от главного входа.

— Кого? — вскинул брови Шиль. Впрочем, и так было ясно кого.

Участники прибывали делегациями.

Первыми заявились такийцы аж на трех кораблях, дали приветственный водный салют у берега. Часть команды сразу усвистала во Второй тэорат и в академии их больше не видели. Десятерых участников препроводили в комнаты, откуда они в первый же вечер тайком слиняли в город. Пешком. По незнакомым горам.

Ректор молча открывал и закрывал рот, ища политически правильные слова.

— Не переживайте, к утру вернуться, — успокоил его старший такиец — декан водного факультета. Достал из-за пазухи бутылку, обтер темное стекло, взболтнул и предложил:

— А не отметить ли нам знакомство?

Ректор обреченно кивнул, понимая, что завтра его ждут все прелести похмелья, ибо перепить такийца не удавалось еще никому.

Следующей прибыла команда из Рива-Атор. Воздушники держались просто. Много шутили, смеялись, а еще…

— И что нам делать? — скрипнул зубами Сэльс. — Трое! А у нас? Ни одной. Скажут, что мы женщин только для постели держим.

— Так давайте выберем кого-нибудь из женского факультета, — миролюбиво предложил Фильярг, думая о том, что Юля была права, намекая, что парочку студенток надо бы включить для равновесия.

— Выберем? — на него посмотрели, как на врага. — Без подготовки? Там ведь еще и индивидуальные соревнования будут. Вы хотите, чтобы мы опозорились?!

— Вы уж определитесь, — Четвертый тоже повысил голос, — либо прогресс, либо победа. У такийцев в группе женщин нет.

— Сравнили тоже, — с досадой проговорил ректор, — у них другая культура. Они женщин только похищать умеют.

— Давайте хотя бы попросим Юлю отобрать кого-нибудь?

Сэльс махнул рукой, мол, просите. Потом решим — позориться так или иначе.

Рузандцы явились плотной группой, строевым шагом добрались до своих комнат, заперлись там и больше не показывались.

— Странные они какие-то, — пожал плечами Кайлес, — надо им хоть еды принести, а то будут голодными сидеть.

— Рузандцы слегка помешаны на дисциплине, — просветил всех Арвэл, — а еще отличаются крайне й подозрительностью к чужакам. Очень закрытая культура. Здесь они лишь из-за соперничества с Рива-Атор.

— Четверо из десяти, — побледнев, прокомментировал команду воздушников ректор и отправился пить успокоительный сбор, проклиная Кайлеса с его идеей. Если еще и остальные команды будут представлены обоими полами… придется позориться и выставлять неподготовленных студенток, дабы не выглядеть полными варварами.

Сегодня в академии ждали двоих: команду из Фарсы — магов земли, и варайцев — водников.

И кто, интересно, так впечатлил Франтеха, с любопытством подумал Аль.

— Представляете, они все босиком? — с восторгом выпалил Франтех. — И парни, и девушки.

— Значит, босиком и драться будут, — задумчиво кивнул Аль. Магам земли нужна связь с родной стихией, чтобы подпитываться.

— Эх… — вздохнул Шиль, — надо было турнир зимой устраивать. Посмотрел бы я на них голыми ногами, да на снегу. Идея! — он вскинулся. — Давайте что-нибудь заморозим?

— Надоело здесь учиться? — спросил Лунь, отрываясь от книги. — Хочешь опозорить семью отчислением?

Шиль помрачнел, мотнул головой и проворчал:

— Зануда.

— Жыргхва! — вдруг выругался. Аль, беспомощно оглядел друзей и простонал: — Он опять удрал!

Сэльс ожесточенно потер виски, раздраженно хлопнул дверью в лазарет, и на него со страдальческим неодобрением посмотрел декан боевого факультета.

— Простите, — смутился ректор, ощущая неловкость.

— Проходите, господин ректор, — махнул ему со стула декан артефакторики, похлопал рядом с собой: — Сейчас освободится и нас всех примет.

Ректор осторожно присел, вытянул ноги и откинулся на спинку, понимая, что его личный список позора пополнился еще одним пунктом. Но сегодня, в первый день турнира, он не мог потратить и капельку сил на исцеляющие заклинания. Пришлось вот обратиться к коллегам за помощью. Впрочем, не он один такой… умный.

Хлопнула дверь, раздалось громогласное «Попутного всем ветра». Ректор быстро стер с лица злорадную ухмылку и кивнул ввалившемуся в коридор такийцу. Похмелье вдруг перестало причинять моральную боль.

— За кого болеть сегодня будете, уважаемые? — осведомился поглотитель алкогольных емкостей и покоритель женских сердец — безмолвные замучались отгонять любопытных студенток от корпуса такийцев — ну и декан недоразумения, которое такийцы с гордостью именовали «Морской академией». Обучались там как водники, так и воздушники, но на турнир позвали именно водников. Для равновесия.

На такийца дружно посмотрели, как на потерявшего огонь.

— Ах да, — оскорбительно ухмыльнулся тот, — у вас же выбора нет… Огонь, да?

Воздух в коридоре потеплел. Ректор поймал себя на том, что сжимает кулаки, точно мальчишка, которого задела чья-то глупость. Выдохнул. Вечно у этой мокрой стихии все с вывертом, не по-людски, с двойным и тройным дном.

Повернулся к такийцу.

— Уважаемый, а вы за кого? — спросил, не скрывая язвительности.

— За рузандцев, конечно, — пожал плечами тот, — они частые победители, а вы, при всем уважении к вашей выпивке, новички.

Резко пахнуло горелым.

— Простите, — красный от стыда курсант-целитель, судорожно захлопал по халату, гася от смущения пламя голыми руками. Ректор бросил на него завистливый взгляд. Ему тоже хотелось вспылить, но статус не позволял терять контроль над даром.

— В-в-вас ждут, — заикаясь, пригласил их в кабинет курсант, озабоченно осматривая безнадежно испорченный халат на предмет непогашенных язычков пламени.

Аль озадаченно почесал затылок. Он проверил все любимые места подопечного. Заглянул под каждый куст на полянке, где чаще всего любил гулять Кроль, но тот как сквозь землю провалился.

Аль вздохнул — внутри зрело раздражение. Все уже собрались на центральном поле, где уже начиналось открытие турнира, а он… кролика ищет. Нелепо. Но дядя был показательно суров, говоря о том, что Кроль — член семьи, часть команды и если с ним что-нибудь случится, то… Выразительный взгляд намекал о неизбежном наказании.

Вдобавок, Аль привык был лучшим. Самый юный безмолвный, бессменный лидер своего курса — десятого по счету, первая строчка на большинстве экзаменов, а тут… какой-то кролик ставит жирное пятно на репутации.

Аль разозленно пнул камень. Обиднее всего, что окружающие не хотели верить, что ему в подопечные достался не кролик, а жыргхва с лапками. Причем очень странная жыргхва… Ушастые собратья его раздражали, двуногие настораживали, Кроль предпочитал гордое одиночество любой компании, а потому удирал по случаю и без.

Когда Аль пожаловался на странности красноглаза, дядя Кайлес поднял Кроля на руки, заглянул в глаза, пробормотал:

— Надо же… какая яркая мизантропия. Тебе повезло, Шестой, — безапелляционно заявил он, — редкий экземпляр. Сможешь установить с ним крепкую связь, считай, научился почти всему.

Аль прислонился к стволу дерева, прячась в тень. Со вздохом — он предпочел быть чуть менее везучим и получить в питомцы обычного кролика — прикрыл глаза, настраиваясь на Кроля. На этот раз его ощутимо потянуло в дальний угол академии.

— И куда забрался? — сплюнул раздраженно Аль. От жары пересохло в горле, спина вспотела. Он призвал воду, и та тоненькой струйкой нырнула в руку. Умылся — полегчало, и Шестой зашагал по выгоревшей траве к старой башне.

Постоял около подъема, но зов вел чуть дальше, во двор. Аль шагнул было туда, но его остановил раздавшийся шорох. Шестой чуть помедлил, раздумывая — проверить или нет, но никого из курсантов там быть не могло — все на поле, и он, крадучись, двинулся наверх.

Ступать старался бесшумно — слух у Кроля был отменный, а еще зверек плевать хотел на любую маскировку — даже безмолвного, безошибочно угадывая приближающегося хозяина по одному ему известному признаку. Доведенный до отчаяния Аль начал экспериментировать со щитом. А то еще попробуй поймай. От сети эта тварь уворачивался с изяществом натренированного прыгуна, применять что-то более убойное Аль не решался. За покалеченного питомца ему точно прилетит от дяди.

Аль поднялся уже на второй этаж, искренне недоумевая, что могло понадобиться кролику так высоко, и почти веря, что это какой-нибудь дикий зверек или птица.

— Я не смогу! — горячий шепот заставил Шестого замереть на месте. Говорили по-рузандски, и активированный на время турнира мыслевик послушно переводил слова невидимого паренька. Голос говорившего отчетливо дрожал, а еще в нем слышалось отчаяние.

Аль напрягся. И что забыл здесь этот ветряк? Он должен быть с командой на поле, а не сидеть на старой заброшенной башне.

— Там же наши. Вы обещаете, что они не пострадают?

Час от часу не легче. Аль ощутил, как цепенеют плечи. Это кто там пострадать должен? На открытие собралась вся королевская семья. Прибыло много благородных семейств. Академия позволила пригласить родственников всем участникам команды, а родственники в Асмасе понятие широкое…

И там же… Аль сглотнул, зажмуриваясь, Юля с детьми. Братья. Отец.

— Хорошо, — согласился некто обреченно, упрямо уточнив: — Их защита точно выдержит?

Аль активировал щит безмолвного, одновременно с этим отправляя по браслету сигнал тревоги своим. Отправил и только потом понял, что нужно было сигнал сначала Четвертому послать, но браслет уже принимал входящее сообщение, и Аль поспешно отключил его.

Наверху что-то почувствовали.

— Подождите, — попросили, и Аль прирос к полу, задерживая дыхание. Он ощутил, как щита коснулось чужое заклинание, и его прошибло холодным потом. Спина чудовищно зачесалась от стекающих по кожи капель. Аль стиснул зубы, запрещая себе даже думать о том, чтобы пошевелиться. Вот когда пригодились многочасовые тренировки в компании с безмолвными.

— Нет, показалось, — проговорили, но беспокойство осталось, и парень явно решил закругляться. Дальше, видимо, шел инструктаж, потому как ответы пошли короткими:

— Да. Помню. Сделаю.

И в конце прозвучало то, что заставило сердце Аля замереть от ужаса:

— Что насчет отхода? Точно? Корабль ждет в порту? Хорошо. Помните, вы поклялись, что наши не пострадают.

Аль медленно поставил ногу на ступеньку, беззвучно делая шаг. Внутри билась единственная мысль: «Это не тренировка. Ошибки быть не должно».