Путь менталиста (СИ)

Глава 7

— И как там поживает наш малолетний эксперимент? — спросил Первый, входя в кабинет Харта и занимая посетительский стул. Он с некоторым удивлением узрел царящий на столе хаос, оценил потрепанный вид младшего брата и с сочувствием поинтересовался:

— Все так плохо?

Харт скрипнул зубами. Пальцы сжались, комкая лист бумаги, и тот был отправлен в уже заполненную корзину для мусора. Щелкнуло, бумкнуло, алой вспышкой осветилась корзина, наполняясь пламенем и сжигая выброшенное.

Третий с удовлетворением полюбовался на бушующий огонь, отвернулся, возвращаясь к столу и посетителю.

— Но каникулы-то они провели нормально? — нервно поинтересовался Лиестр, заинтригованный кровожадным выражением лица брата.

Тот молча достал из ящика стола пару исписанных листов, передал Первому.

Лиестр вчитался в доклад Альгара. Он знал, что родители ассары пару лет назад купили дом за городом, куда благополучно переехали, занявшись малопонятными для аристократии, но явно любимыми на Земле делами: огородом, разведением птицы и мелкой живности.

Почти как тапуны, — подумал Первый, пропуская восторженный рассказ о черно-алом петухе, белых козах и здоровенной, умной собаке, которую дядя Сережа подарил бабушке с дедушкой. Потом шли описания рыбалки на местном озере — «Майра научилась сама насаживать червяка на крючок и даже поймала пару рыбешек»; похода на пасеку к соседу, где они угощались вкуснейшим медом; прогулок в лесу — на Земле заканчивался первый месяц лета; купания в озере и катания на лодке. Словом, совершенно ненормальные для высочества каникулы.

А когда повествование пошло про развлечения с дядей Сережей, Лиестр вдруг ощутил острый приступ зависти. Сергей устроил детям тир со стрельбой из местного оружия по банкам «у Майры талант, это все отметили», какую-то игру под названием «страйкбол» и катание с ветерком на мотоцикле.

Лиестр вспомнил свадьбу ассары, баранов и черных рычащих зверей на двух колесах. Дернул ворот рубашки. Подумал, что давно не брал отпуск. Жена вряд ли оценит такой отдых… с насекомыми и червяками, а ему вдруг захотелось… Может, спросить у Четвертого? Взять в компанию Пятого, Второго и рвануть дней на пять? Сергей точно будет рад, да и родители ассары гостеприимные люди.

Из пустоты, отвлекая Лиестра от приятных размышлений, вынырнул знакомый конверт и шлепнулся на правый угол стола. Стопка точно таких же конвертов чуть накренилась, но не упала, зависнув в угрожающей позиции.

Харт поправил. Поймал вопросительный взгляд брата. Махнул рукой с видом обреченного терпеть страдания человека.

— Это ведь из академии? — осторожно уточнил, признав конверт, Лиестр.

— Тридцать восьмой. Восьмая. Жалоба, — кивнул Харт, и Первый заметил, как нервно дернулся правый глаз у младшего брата.

Доклад Лиестр вернул на стол. Что ж… как и ожидалось, каникулы у Майры прошли без сбоев. Озеро, река, дядя Сережа с новыми увлечениями, а главное — милейшая Татьяна Федоровна с ее вкуснейшими пирогами. На взгляд Лиестра — идеальный рецепт успокоительного для малолетнего менталиста.

Но вот академия могла стать проблемой. Он выдержал четыре недели отсутствия новостей с момента начала учебного года и пришел лично. Фильярг разговаривать не стал, только вздохнул многозначительно и отправил к Харту.

И вот Лиестр здесь с растущим внутри чувством тревоги.

— С ней что-то не так? — не выдержал он.

— С ней? — удивленно переспросил Харт. Помрачнел и поправил: — Не с ней, а с ним. С ним явно что-то не так. Я начинаю думать, что вся менталистика не стоит подобных жертв.

Достал записывающий кристалл, стукнул, включая, об поверхность стола и кабинет наполнил дрожащий от ярости голос, а над кристаллом вознеслась фигура ректора в ладонь высотой.

— … переходит все границы! Академия превратилась в пламя знает что! Эти твари.

Изображение дрогнуло. Дернулось. Вернулось обратно с ректором, держащим в руке какого-то зверька. Лиестр наклонился, вглядываясь. У зверька были совершенно непропорционально длинные уши и белый мех. И он точно не являлся обитателем Асмаса.

— Они не просто бегают везде, портят лужайки в парке и пугают своими красными глазами детей по вечерам, — надрывал голос ректор. Лиестр вскинул брови. Такого отчаяния он не слышал, даже когда под горным обвалом в полевом лагере оказались погребены около двадцати курсантов.

— … грызут все подряд. Уничтожены ценные виды лекарственных трав в целительской оранжерее. Попорчены припасы на кухне. Взрыты норами огороды. Но главное, вчера одна из них родила ДЕСЯТЬ! новых. Я срочно требую принять меры, иначе, — голос ректора стал вкрадчиво опасным, — мы отправим всех, кого удастся изловить, в королевский дворец.

— Это что? — моргнул, переваривая услышанное, Лиестр. — Точнее кто?

— Кролики, — с пугающим спокойствием пояснил Харт — белые, милые и очень симпатичные создания. Любимые питомцы у девочек.

Лицо у Лиестра вытянулось. Из сказанного лишь «белые» не противоречило истеричной тираде ректора.

— Наш многоуважаемый декан, — со зловещим сарказмом пояснил Харт, — в обход правил и запретов под видом учебного материала завез зверюшек с Земли. Якобы те обладают идеальным восприятием ментальных волн, чтобы тренировать, — он процитировал: — «ментальные способности студенток на живых созданиях, не привлекая к процессу обучения людей».

— Я правильно понимаю, выбор пал на, гм, кроликов из-за их внешности? — уточнил Первый, мало веря в «идеальное восприятие».

Харт с кислым видом кивнул.

— Девочки же, — пояснил он, — одинаковы в любых мирах, а симпатичная внешность служит гарантией, что они станут стараться не убить зверушку, а выполнить задание.

— Вижу, милым видом прельстились не только они, — ехидно усмехнулся Лиестр и спросил: — Ректор сам дал разрешение?

— А ты думаешь, почему он так злится? — дернул уголком губ Харт. — Сам разрешил, а теперь требует, чтобы мы вмешались, еще и угрожает по три раза на дню… Говорит, что его обманули, и это заговор против репутации академии. У него, видите ли, серьезное заведение, а не зоопарк. А согласился он, потому что у нас и самих есть нечто подобное в программе обучения.

— Ты про тренировку к созданию духа огня? — понимающе кивнул Лиестр. Помолчал, погружаясь в воспоминания о колбе, замотанной в серую тряпку с кривой ухмылкой, которой мог позавидовать любой убийца, нарисованной на вставленном в оплетку куске дерева.

— Столько лет прошло, — качнул он головой, — а я еще помню, как звал его Драх. Он был уродлив точно кошмар, но мне было жаль расставаться с ним. Шестому в этом году ведь предстоит финальное испытание? Перед созданием духа пламени?

— В этом, — подтвердил Харт, — если академия выдержит нашествие белых кроликов.

— В чем сложность их изловить? — удивился Лиестр.

— Сложность есть, — нервно побарабанил пальцами по столу Харт, — не знаю, что там с ними делают на факультете, но у них развилось поразительное чутье на магию, а еще, подозреваю, твари стали умны, хитры и изворотливы. Вдобавок некоторые из студенток и даже курсантов, — Третий скривился, — им потакают.

— Справа заходи. Он за камень нырнул. Сеть бросай. Давай, ну!

Белый комочек меха метнулся в сторону за секунду до того, как на землю упала, сверкая, золотая магическая сеть. Махнул пушистым хвостиком, в пару прыжков скрываясь из вида под густыми кустами.

— Жыргхва, ушел!

— Ну все, — горестно воскликнул курсант, отряхивая снег со штанов, — не видать нам зачета по медицинской помощи. Целители совсем озверели. К пересдаче требуют по красноглазу.

Почему-то земное слово «кролики» в академии прожило недолго, ровно до первого, выскочившего из темноты под ноги перепугавшимся первокурсникам зверька.

Теперь их все, кроме менталисток, звали «красноглазами».

Лежащий на земле белый снег помогал зверькам скрываться от преследователей. Кролики быстро научились маскироваться, зарываясь в сугроб и обнаружить их можно было лишь по сверкнувшим из-под снега глазам.

— Слышал, они научились ползать по стенам, — проговорил третий из ловцов.

— Да ну? — изумился его товарищ. — Это же окна теперь придется закрытыми держать.

— Я одно не могу понять, — задумчиво проговорил другой курсант, — как им удается обходить ловушки и находить прорехи в защите? А следилки? Почему они на них не держатся?!

И все трое со злостью посмотрели в сторону удравшего «зачета».

— Но почему кролики? — поинтересовалась Юля, гладя между ушей вытянувшегося на подстилке крупного самца. Тот блаженно щурил глаза и смешно шевелил носом. Милота.

— Ты забываешь, принцесса, сколько времени я провел в России, — пожал плечами Кайлес, подходя ближе и становясь рядом, — не совру, если скажу, что кролики мне ближе, чем какие-то там кхмары. Да и для девочек так интереснее. Я придерживаюсь непопулярной в Асмасе точки зрения, что учеников надо заинтересовывать предметом, а не учить под давлением.

— Ого! — восхитилась Юля. — Прогрессивная педагогика!

— Делаю так, как мне удобно, — усмехнулся Кайлес, добавляя: — Но кролики действительно занятны. Я не врал, когда говорил об их склонности к восприятию ментальной энергии. Дело не только в том, что девочки учатся ими управлять. Сам процесс воздействия краток: внушить кролику желание лечь, пробежаться, дать лапу, но я признаю, что эффект даже от краткого воздействия приводит к изменению их личности.

— Личности? — ошеломленно повторила Юля и другими глазами посмотрела на кролика. Тот тоже глянул. Снисходительно. Дернул ухом. Вздохнул. Лег на бок. Потом требовательно коснулся лапкой ее руки точно кот, требующий ласки.

Но коты в разы умнее кроликов. Теоретически.

Юля прошлась пальцами по нежной бархатной шерстке. Не шерсть, а блаженство.

Нахмурилась, пытаясь связать внезапную гениальность кроличьего племени и занятия менталисток.

— Ах да, — потерла лоб, — при воздействии магической энергии на стихию, та воспринимает часть эмоции от мага. Хочешь сказать, что кролики усваивают эмоции от хозяек?

— Я не могу утверждать точно, но… — Кайлес задумчиво качнулся с пятки на носок, — очень похоже на то.

— Тогда приятно познакомиться, господин Кайлес номер два, — представилась Юля, склонившись к кроличьим ушам. Уши вопросительно дернулись, — меня зовут Юлия Андреевна и я декан женского факультета. Мои студентки обожают милых зверей, но крайне нервно относятся к погрызенным туфлям.

Лапка недовольно стукнула о поверхность лежанки.

— Поверьте мне, — проникновенно продолжила Юля, не обращая внимания на давящегося от смеха Кайлеса, — увернуться от огнесгустка вам, при всей вашей прыгучести, будет непросто. Так что не рискуйте понапрасну.

Кролик поднял голову, тяжело вздохнул и посмотрел столь укоризненно, что Юля ощутила угрызения совести.

— Ты была весьма убедительна, — покачал головой Кайлес, — я и сам почти поверил. Но… при всем моем уважении к опасениям ректора, это лишь кролики. Более того, я уверен, что часть приписываемых им разрушений — дело рук самого, гм, руководства или курсантов.

Кролик согласно дернул ушами.

Юля развела руками. Она, конечно, в курсе вредности господина ректора, но тот явно не выжил из ума, обвиняя факультет менталистики в хаосе.

— Девочек тоже не стоит ругать. Никто из них до сих пор не имел собственного питомца, за которым приходится ухаживать без помощи слуг.

Кайлес потянулся, довольно улыбаясь.

— И пока нет серьезных возражений, а есть лишь маленькие затруднения, я продолжу обучение.

Юля же задумалась о том, насколько хватит терпения короны, и что пересилит: желание короля заполучить сильный факультет менталистики и пристроить перспективного племянника или опасения одним днем обнаружить дымящиеся развалины на месте академии.

— Но я прислушался к пожеланиям начальства, — с серьезным лицом продолжил Кайлес, вот только в глазах дрожали смешинки, — и хотя девочкам было бы полезно проследить за процессом ментальной активности во время зачатия и родов…

Юля возмущенно распахнула глаза.

— Однако некоторым рановато, так что факультет целительства с радостью согласился помочь со стерилизацией.

Юля не поверила. После тех проклятий, которые декан целителей слал на голову Кайлеса, перечисляя загубленные растения, они бы с радостью передавили всех зверьков, а не оставили в живых. До сего времени лишь грозная тень короны за спиной нового декана заставляла сдерживать их кровожадные планы и кроликов ловили, возвращая с руганью владелицам. Видимо, на этот раз целители решили удовольствоваться малым — хотя бы пресечь размножение пушистой напасти.

— Хотя я и рассчитывал увеличить количество подопытного материала естественным путем — у нас ведь не последний набор на факультет.

Юля вскинула брови, склонила голову, посмотрела скептически на Кайлеса.

— Ты хоть поинтересовался, как часто они будут тебя радовать «увеличением»?

Кайлес смутился. Почесал кончик носа. Буркнул:

— Честно не ожидал столь бурной активности от такого, гм, небольшого зверя.

Юля закатила глаза. В этом весь Кайлес. Буйство энергии, зажигательность идей помноженные на торопливость и отсутствие подготовки. Результат… активно скачет и размножается по академии.

— Ладно, — махнула рукой и спросила: — Сам-то как?

Первый месяц нового учебного года ожидаемо напоминал кошмар. Причем на всех факультетах. Новенькие студентки, как обычно, считали себя редкостями столкнувшимися с проблемами личного, но глобального масштаба. Мольбы, истерики, надутые губки, слезы и угрозы пожаловаться мамочке или папочке. И в завершении обязательно с надрывом в голосе: «Вам не понять, вы же не местная». Все. Приговор. Дальше идти посыпать голову пеплом. Но закалка полезная вещь, которая прекрасно работает против слез и истерик.

Юля с ностальгией вспоминала свой первый факультет… Когда девочки зубами держались за место, думая лишь об учебе, и носились по академии испуганными ланями. Нынешние… расхаживали важно и больше задирали нос, чем беспокоились об оценках.

— Сам-то… — повторил Кайлес и поманил ее к комоду. Приоткрыл верхний ящик и оттуда вылетела стайка бумажных сердечек.

— Лорд Кайлес, вы лучший, — с придыханием возвестило нежно розовое, размахивая половинками, точно бабочка крыльями.

— Вы такой умный, лорд Кайлес, — запричитало сиреневое.

— Я готова любоваться на вас каждое утро, — вторило им алое сердце.

Кайлес ловко поймал его, порвал и по комнате разнеслось трагичное:

— Ах, вы разбили мне сердце.

Юля округлила глаза. Пробормотала:

— Талантливые они у тебя.

— Если бы, — проворчал мужчина, стряхивая красную воду с пальцев, — они такими талантливыми были в менталистике. Проблема в том, что семьи готовили их замуж. Представь, двое даже читают с трудом. Молчу про математику, географию, историю.

— Хм, — Юля задумалась, — я могу в качестве практики попросить выпускниц позаниматься с ними общими предметами. Думаю, никто возражать не станет.

— Ты моя спасительница, — просиял Кайлес.

— Но признайся, — хитро улыбнулась Юля, — ты знал, что так будет, а потому решил отвлечь от себя внимание? Кроликами, да?

Кайлес поднял кролика, прижал его морду к своему лицу и на Юлю глянули две пары глаз: одни карие с золотом, вторые алые с золотинками. В обоих одинаково дрожали смешинки.

— Как ты можешь нас сравнивать?! — с упреком воскликнул мужчина. Кролик укоризненно дернул ушами, выразительно шевельнул носом.

— Да что это я, — растерялась Юля, — как вообще можно сравнивать эту пушистую белую прелесть с тобой.

И, обратившись к кролику, заверила его:

— Господин Кайлес номер два, можете быть уверены — вы несравненны.

— Женщина, — рыкнул декан, кусая губы от сдерживаемого смеха, — ты разбиваешь мне сердце.

Юля развела руками, мол, прости, но кролики вне конкуренции.

— Все, согласен, ты лучший, — и Кайлес легонько поцеловал кролика в нос, уложил на лежанку и повернулся к Юле: — А ты ничего не хочешь мне рассказать? Например, как у тебя дела?

Юля вздохнула, пальцы нервно скомкали ткань платья. Почувствовал-таки… Менталюга. А ведь она была уверена, что хороша в блоках.

— Нечего особо рассказывать, все у меня хорошо.

Не считая того, что дети решили порадовать мамочку уникальными способностями и она, каждый раз уходя на работу, умирает от страха, что они выдадут себя.

Десять раз решалась рассказать Фильяргу. И десять раз передумывала. Страх за детей превращал мозг в парализованный орган. Спасибо Совенку — дал время все сделать самой.

— Просто знай, — голос Кайлес сделался сладким, точно клубничное варенье, — я всегда здесь. Нет, мы всегда здесь и готовы выслушать и помочь.

— Так и знала, что найду тебя здесь.

Придерживая длинное платье, Майра перешагнула последнюю ступеньку и Аль нажал на боковую кнопку, выключая мобильник и убирая его в карман.

Просматривать сделанные во время каникул снимки стало его любимым занятием. От ярко-зеленой травы, дурачившихся на ней двойняшек и стоящей на руках Майры в купальнике веяло таким теплом, что все неприятности отступали, а нервы распрямлялись.

На Земле было здорово. И здорово было иметь такое место, где можно было расслабиться, побыть самим собой, погонять мяч с местными пацанами или подраться просто так. Потому что новенький, а у них местная звезда — победитель городских соревнований по какому-то там карате. И он каждого валяет чуть-чуть — для тренировки. Не больно, скорее обидно. Аль тоже получил. Стиль боя был незнаком, и потому он не успел среагировать, но вскочил сразу, потребовав азартно:

— Давай еще.

На этот раз Аль был готов и увернулся, присматриваясь к технике ударов. Увернулся без магии. На инстинктах. За применение магии мама надрала бы уши, а хуже всего — запретила бы появляться у бабушки. Она вообще панически боялась разоблачения. Ради двойняшек, которым требовался еженедельный выброс растущей энергии, они забирались глубоко в лес. Аль выставлял охранную сеть. Мама пасла «воздух», потому что «спутники и квадрокоптеры — такая зараза… на снимках будет виден даже прыщ на твоем носу». Сложнее всего было отделаться от Майры, Фильярга и всей честной компании, но тут на помощь приходила бабушка, которую частично посвятили в суть проблемы.

Следующий удар нападающего тоже пришелся в пустоту. Звезда карате напрягся, прищурился и по-новому оценил высокого верткого паренька. Необычный загар наводил на мысль о Сирии. Акцент это лишь подтверждал, а странные серые жесткие волосы — что парень родом с Марса. Ходили слухи — родители паренька дипломаты. Мама работает в Новой Зеландии. Так что новенький напоминал загорелого эльфа.

— А ты неплох, эльф. Только что жмешься точно девчонка? Бей, давай! — бросил Ян, рассчитывая получить беспорядочное махание ногами и руками вместо продуманной атаки, но парень удивил. Усмехнулся, пожал плечами, расслабился и увальнем шагнул в сторону, а в следующую секунду его движение размазалось в воздухе. Лицо Яна обожгло болью, тело подбросило, и земля стукнула по затылку.

Ян моргнул, приходя в себя. Все случилось так быстро — он даже блок не успел выставить.

— Ты как? — с тревогой спросил эльф, склоняясь над ним. Рядом толпились, гудя от впечатлений, пацаны.

— Нормально, — проскрипел Ян. Принял протянутую руку. Поднялся. В голове трещало, из носа текла кровь. Ян проверил — не сломан. Хотел было вытереть рукавом, но новенький протянул платок.

— Прям аристократ, — прогундосил Ян, прижимая платок к носу.

Новенький почему-то напрягся и Ян заподозрил, что угадал. Впрочем, может, у них там, в Новой Зеландии, какой-то недобитый лорд женился на русской. Вот и получился… эльф.

— Здорово бьешь. Где научился?

Парень пожал плечами.

— В школе.

Ян лишь завистливо скривил горящее от удара лицо. Если бы у них в школе вместо физкультуры учили драться… Это было бы лучшее место на свете. Но девчонки… Вечно все портят.

— И что? Девчонок у вас тоже учат бить?

— Нет, они учатся отдельно, — пояснил новенький.

Точно аристократ, — решил Ян. У них все не так, как у людей. И школы отдельно для мальчиков и девочек. И верховая езда, — вспомнил он просмотренный фильм, — входит в программу обучения. Но эльф молодец. Не задается. На вид — нормальный пацан, только странный немного.

— Ян, — протянул руку Ян.

— Аль, — твердо пожал его ладонь новенький.

Имя тоже… не русское. Явно сокращенное, — подумал Ян. И кто знает, что там дальше… Какой-нибудь Альгадриэль.

— Покажешь свой удар, Аль? — Ян дружески хлопнул эльфа по плечу.

— Только если ты покажешь свой, — предложил новенький и оба улыбнулись. Лето обещало быть интересным.