Глава 15

Вообще-то поддаваться слабостям и страхам Шарлотте было не свойственно. За то время, что ей пришлось руководить собственным делом, она успела понять: информированность и решительность — залог успеха любого предприятия. Однако прежде, чем наступило утро четверга, она успела поменять решение, наверное, тысячу раз. То вдруг ее переполняла готовность сейчас же, не раздумывая, кинуться в бой и добиться победы. А уже через минуту она снова принималась гадать и сомневаться, насколько хорош и нужен ли вообще ее план, и порой сомнения одолевали ее настолько, что она готова была опустить руки, выбросить свою идею из головы.

А потом ей опять вспоминался Даниэль, запертый в тюремной камере, и Надя, скитающаяся где-то с ребенком во чреве… И все начиналось заново.

Если она и в самом деле собиралась привести свой план в исполнение, нужно было попасть в офис Лоуэлла самое позднее к восьми часам. И лишь в очередной раз оставив Дэви в детском саду, она окончательно решилась действовать.

— Ну, допустим, план мой и провалится, — рассуждала она вслух, направляясь по Сент-Чарлз-авеню к Центральному району. — Что ужасного может произойти?

Шарлотта почти не сомневалась: только из-за того, что она очутилась в их офисе, вызывать полицию и требовать ее ареста они не станут. В конце концов, она ведь может заявить, что просто заблудилась! Итак, в худшем случае ее просто выпроводят из здания. Конечно, ситуация не из приятных! Ее могут обвинить в том, что она сует нос в чужие дела, или просто счесть чудачкой, но уж от этого она не умрет! По крайней мере, хочется в это верить.

Шарлотта покрылась гусиной кожей, вдруг подумав о Рикко — о том, что его-то убили, да еще и затолкали в вазу, чтобы он гнил там, пока не останется один скелет. Она снова поежилась, как от озноба. Даже если Рикко убил Лоуэлл, убивать ее у него нет причин. И уж конечно, он не станет делать этого средь бела дня.

Шарлотта помотала головой, словно пытаясь этим движением вытряхнуть жуткие мысли.

— Какая чепуха! Надо же было до такого додуматься! — бормотала она, подъезжая к высотному дому, где располагались офисы компании «От Антарктиды до Ямайки».

Прежде всего, у нее нет ни одного веского доказательства, что Лоуэлл Вебстер причастен к смерти Рикко, и даже никаких свидетельств, способных ниспровергнуть его идеальный образ. Единственная карта у нее на руках — сплетни о том, что некая женщина утверждала, будто бы у них когда-то был роман! Да… Ничего определенного. Одни только слухи и домыслы… пока.

Шарлотте предстояло пробраться в огромное здание на Пойдрас-стрит, втиснутое в самую сердцевину делового центра. Этот один из самых крупных в городе небоскребов считался еще и одним из самых высоких.

Когда Шарлотте впервые в голову пришел ее план, выглядел он достаточно простым и выполнимым. Шарлотта притворится одной из работниц Захарии Картера, появится в здании часом раньше настоящих работников, чтобы как следует оглядеться и послушать, что происходит в офисе компании Вебстера. В конце концов, никто ведь не обращает внимания на прислугу и уборщиков! Кто знает, что ей удастся разнюхать? Вдруг ей попадутся на глаза какие-то мелочи, по которым можно разгадать истинную сущность Лоуэлла. А когда она проникнет внутрь, останется только действовать по обстоятельствам и надеяться, что ее не поймают.

Шарлотта еще накануне позвонила в «От Антарктиды до Ямайки» и узнала точное расположение офиса в здании. Поэтому, припарковав фургон и вооружившись своим рабочим ящиком, она решительно вошла в здание, уже зная, к какому ряду лифтов ей идти.

После головокружительного вознесения на сорок первый этаж Шарлотта устремилась прямо к рабочим помещениям компании «От Антарктиды до Ямайки». Когда она вошла в приемную, ей сразу бросилась в глаза чистота и порядок, царившие там и не оскверняемые — насколько можно заметить — ни единой пылинкой.

Затем ее внимание привлек дизайн помещения. В соответствии с темой внешней торговли, которой занималась фирма, стены увешаны огромными пейзажными фото, сделанными в самых разных странах. Все это напомнило ей офис туристического агентства, где ей однажды довелось побывать.

По центру комнаты стоял тиковый стол, а вдоль стен выстроились мягкие стулья. Ткань обивки по цветам идеально гармонировала с ковром и стенами.

Идеально. А чего еще ждать от офиса, принадлежащего человеку такого статуса и репутации, как Лоуэлл? Только вот за конторкой в приемной никого нет… Хотя нет, кто-то там все-таки есть. Компьютер включен, а рядом с клавиатурой — чашка, с кофе, наверное. Кофе еще горячий — пар идет… И по столу разбросана целая кипа бумаг и папок.

— Шишки-шишки, я на передышке… — пробормотала Шарлотта и вдруг вспыхнула улыбкой, осознав, как немного времени — ведь Дэви поселился у нее совсем недавно — понадобилось ей, чтобы перенять его детские словечки.

Однако минуты неумолимо бежали вперед, и, взглянув на свои часы, Шарлотта перестала улыбаться. Некогда раздумывать и дожидаться секретаря, если она действительно намерена осуществить свой план. И, стараясь не обращать внимания на бабочек, порхающих в животе, Шарлотта решительным шагом устремилась вперед по широкому коридору. По обеим его сторонам тянулись ряды закрытых дверей с медными табличками, на которых были выгравированы фамилии хозяев кабинетов. И только в самом конце коридора, на последней двери, Шарлотта обнаружила табличку с именем Лоуэлла Вебстера.

Она подошла поближе и, едва дыша, приблизила ухо к двери, пытаясь различить хоть какие-то звуки и понять, есть ли кто там, внутри.

Наконец до нее донеслись приглушенные голоса, но она не могла понять, ни кто это говорит, ни о чем. Сердце ее больно колотилось о ребра. Сделав еще шаг, она прильнула ухом прямо к доскам двери.

И вдруг события начали развиваться с неимоверной скоростью: где-то зазвонил телефон, и на противоположном конце коридора хлопнула дверь. И в этот же миг дверь кабинета внезапно распахнулась.

Перепуганная Шарлотта, даже не успев осмыслить этого, автоматически отскочила назад, и как раз вовремя: на пороге показалась женщина и шагнула в коридор. Промедли Шарлотта еще долю секунды, и они столкнулись бы нос к носу.

Будто в каком-то странном танце, обе женщины синхронно отступили назад.

— Я… вот как раз собиралась постучать! — выпалила Шарлотта и, подняв руку, помахала кулаком в воздухе, будто это наглядное пособие могло придать убедительности ее лжи.

— Вы кто? — резко спросила женщина, глядя на Шарлотту так, словно хотела взглядом пронзить ее насквозь.

Та с трудом проглотила комок в горле, опустила руку и направила всю свою волю на то, чтобы унять дрожь в коленях. Незнакомка выглядела лет на тридцать или чуть больше. Кое-то, вероятно, счел бы ее красивой, но эта красота была такого свойства, что в памяти у Шарлотты всплыла цитата из Шекспира, что-то насчет «ведьминской красоты».

Шарлотта слабым взмахом руки указала на ящик.

— Служба уборки, — выдавила она. — Я… я пришла тут поработать.

Все с той же мрачной гримасой и подозрительным огоньком в глазах незнакомка осмотрела Шарлотту с ног до головы.

— Что-то вы рано! — проронила она. — И не помню, чтобы видела вас раньше. — Она указала на одежду Шарлотты: — А где униформа?

Как же так? Ведь уборщиков и прислугу не замечают… Грозная, устрашающая, суровая… сразу и не подберешь подходящего описания для этой женщины. У Шарлотты уже не раз и не два промелькнула мысль отказаться от этой затеи. Если ты так и будешь вести себя, будто в чем-то виновата, она в это поверит!

Собрав в кулак всю доступную ей смелость, Шарлотта выпрямилась и вздернула подбородок.

— А я здесь раньше и не бывала! — резко ответила она. — Я на замене. Тот, кто обычно здесь убирает, заболел. А униформы для тех, кого удалось подыскать в последнюю минуту, у них не предусмотрено, — прибавила Шарлотта. — А теперь, если вы будете так добры указать мне, с какого помещения начинать, я, с вашего позволения, займусь делом.

Внезапно за спиной женщины возникла мужская фигура. И Шарлотта немедленно узнала лицо, которое так часто мелькало перед ней на страницах газет.

Среднего роста и в меру крепкого телосложения, Лоуэлл Вебстер оказался привлекательным мужчиной слегка за пятьдесят с густыми, чуть посеребренными сединой волосами, постриженными очень коротко, почти «под ноль». Черты лица у него были грубоватые, а взгляд пронзительных голубых глаз даже на расстоянии оказывал какое-то гипнотическое действие. Нетрудно представить, как юная Пэтси Дюфур по уши влюбилась в этого человека.

— Что, какие-то проблемы, Кимберли? — осведомился Вебстер.

Женщина поспешно обернулась к нему, однако Шарлотта все же успела заметить поистине чудесное преображение, произошедшее с ней. Всего мгновения хватило на то, чтобы весь ее облик вдруг буквально пропитался выражением, которое, пожалуй, можно было бы определить как тошнотворно-льстивое.

— Никаких проблем, мистер Вебстер! — откликнулась она нежным, мелодичным голосом. — Просто небольшая путаница с работниками, которые должны тут убирать. Простите, что потревожили вас.

И, чуть ли не поклонами и реверансами, Кимберли попятилась из дверей, вынуждая Шарлотту тоже сдвинуться с места или хотя бы слегка отступить.

Лоуэлл склонил голову и через плечо Кимберли смерил Шарлотту внимательным взглядом.

— Ну что ж, пусть заходит, — проговорил он. — У меня в кабинете настоящая помойка. — И, произнеся это, он с равнодушным видом направился обратно к своему рабочему столу.

Кимберли еще раз обернулась вокруг своей оси, и лицо ее опять поменяло выражение. Вернулся тяжелый, колючий взгляд, а с ним и неодобрительная морщина на лбу.

— Ну? — процедила она сквозь зубы. — Вы слышали, что приказал мистер Вебстер? Так чего ждете?

Подстрекаемая внезапно пробудившимся духом противоречия, да и просто желанием позлить эту глупую особу, Шарлотта встала по стойке «смирно», четко отсалютовала ей тремя сложенными пальцами и произнесла:

— Так точно, мэм! Будет исполнено, мэм!

И в ту же секунду пожалела о своем порыве. Шарлотта, какая же ты дура! Вот уж глупость так глупость! Эта мадам и без того смотрела на нее подозрительно, и в такой ситуации точно не следовало вступать с ней в спор и привлекать еще больше внимания к собственной персоне!

Ее сожаление усилилось, когда Кимберли, прищурившись, бросила на нее взгляд, ясно говоривший: «Ну я тебе покажу!», и, гордо выпрямившись, удалилась величавой поступью.

А теперь, пожалуй, стоит поторопиться и ковать железо, пока горячо. Потому что у нее возникло подозрение, что это железо быстро остынет.

Кабинет Лоуэлла, выполненный в том же стиле, что и приемная, оказался при этом гораздо больше. Одна стена представляла собой окно, из которого открывался вид на горизонт. Вдоль второй стены выстроилась череда картотечных шкафов, бар и маленький холодильник. У третьей размещался компьютерный центр. Там же находилась еще одна дверь, ведущая, по предположению Шарлотты, в личную ванную. В центре возвышался массивный письменный стол, заваленный папками и документами, а перед ним уютной группкой теснились друг к другу небольшой диван, два клубных кресла с высокими спинками — из того же гарнитура — и восьмиугольный кофейный столик.

Лоуэлл сидел за столом, погруженный в изучение каких-то бумаг, однако, когда Шарлотта вошла, поднял голову и произнес:

— Можете начинать оттуда, — махнув рукой в сторону компьютерного центра. А затем снова склонился над документами.

Как и предполагала Шарлотта, дверь вела в ванную. Прикрыв дверь за собой, она все же оставила маленькую щелочку, чтобы слышать, что происходит в кабинете.

Ванная оказалась почти такой же большой, как и в ее собственном доме. Кроме раковины и туалета, там имелась еще и внушительных размеров душевая кабина, а рядом — небольшой стенной шкаф.

Охваченная любопытством, Шарлотта заглянула в шкаф. Как она и предполагала, там висело несколько деловых и спортивных костюмов, несколько рубашек, а на полу из-под них выглядывали носы парадных ботинок и теннисных туфель.

Шарлотта почти утратила ощущение времени. Тряхнув головой, она закрыла дверцу шкафа, поставила на пол свою коробку и натянула резиновые перчатки.

Первым делом она залила в унитаз большую порцию дезинфицирующего средства с запахом хвои и, оставив его на время, занялась другими делами: почистила зеркало и краны, протерла раковину и навела чистоту в душевой. Она как раз только-только успела вновь заняться туалетом, когда вдруг услышала, что в кабинете задребезжал телефон. Лоуэлл поднял трубку только после второго звонка.

— Да, Кимберли. — Он помолчал. — Нет, я ведь уже говорил тебе, что не хочу с ним разговаривать. — Снова молчание, а потом крик: — Нет! Черт побери, нет! Я не хочу, чтобы он сюда поднимался! — После еще одной небольшой паузы Лоуэлл выпалил череду бранных слов. — Ладно, ладно! — в конце концов сдался он. — Поговорю я с ним. Соединяй.

Шарлотта постучала ершиком о край унитаза, поспешно ополоснула его и положила в раковину стекать. А затем, едва дыша, на цыпочках подкралась поближе к двери.

— Сколько раз говорил тебе сюда не звонить? — злобно прорычал Лоуэлл в трубку. На секунду воцарилось молчание, а потом Лоуэлл, с каждым словом разъяряясь все сильнее и все больше срываясь на крик, разразился длинной тирадой: — Не хочу этого слышать! Эта женщина вознамерилась меня уничтожить. Она мечтала об этом годами! Годами! Так почему, черт побери, ты не можешь избавиться от нее, как и от того неудачливого громилы, которого она наняла себе в помощники? — Снова пауза. — Да, да, все это я уже слышал! — рявкнул Лоуэлл. И потом, после новой паузы: — Послушай-ка, приятель… — голос его стих, зазвучав мягко, протяжно и угрожающе: — Если я потону, то и тебя утащу за собой. — А последнюю фразу он снова выкрикнул: — И в следующий раз, когда соберешься мне звонить, советую тебе звонить с хорошими вестями!

Трубка грохнулась на рычаг, и Шарлотта испуганно подскочила. Действовать, действовать! После такого разговора, не дай бог, Лоуэлл заподозрит, что она подслушивала! И, в надежде смыть потенциальные подозрения, она, подойдя к унитазу, торопливо нажала на слив.

Внутри у нее все бурлило, а в мозгу вихрем крутились обрывки подслушанного разговора. И Шарлотта решила, что ей, пожалуй, не стоит сию же минуту выходить из ванной.

Она опустила крышку унитаза и уселась сверху.

Эта женщина вознамерилась меня уничтожить… Мечтала об этом годами… «Эта женщина» — должно быть, Пэтси? Да? Конечно, он мог говорить и о ком-то другом, даже о своей жене, например… Но эта версия не вызвала у Шарлотты доверия. Все, что она читала о жене Вебстера, свидетельствовало, что она его главный соратник и помощник.

Почему, черт побери, ты не можешь избавиться от нее, как и от того неудачливого громилы, которого она наняла себе в помощники? Шарлотта почувствовала, что покрывается мурашками. Если она правильно понимает значение слова «избавиться», а под «этой женщиной» и вправду подразумевается Пэтси, тогда Пэтси угрожает настоящая опасность!

Новая мысль заставила Шарлотту нахмуриться. Опять же, если допустить, что речь шла о Пэтси, логично было бы предположить, что «второсортным громилой» вполне мог быть Рикко.

Шарлотта потерла переносицу. От бесконечных попыток разобраться в этой отвратительной путанице у нее разболелась голова. И вдруг до нее дошло, что уже довольно давно из кабинета не доносится ни звука. Может, Лоуэлл ушел? И ей, пожалуй, пора последовать его примеру.

Волна облегчения захлестнула ее, когда она увидела, что в комнате и в самом деле никого нет. Правда, она не слышала, когда Вебстер вышел. Вероятно, не расслышала за шумом воды, когда нажала на слив.

Шарлотта выжидающе уставилась на дверь, ведущую в коридор. Если ее предположения верны, тогда этот визит оправдан: она услышала достаточно, чтобы — по крайней мере, самой — убедиться в том, что Лоуэлл способен на все, даже на убийство. И если у нее есть хоть капля разума, ей следует немедленно уносить ноги, да побыстрее!

Шарлотта закрыла глаза, пытаясь утихомирить сердце, страшно колотившееся в груди. Это слишком подозрительно. Если она уйдет прямо сейчас, это будет выглядеть слишком подозрительно.

Сделав глубокий вдох, она бросилась вытирать пыль и приводить в порядок кабинет. Вот сейчас она закончит, а потом сочинит какой-нибудь предлог и удерет из здания…

Шарлотта только-только принялась за картотечные шкафчики, когда в коридоре вдруг послышался какой-то шум.

— Она там, в кабинете, — прозвучал голос Кимберли, и дверь широко распахнулась.

На пороге стоял одетый в униформу полицейский. Когда он шагнул в кабинет, Шарлотта потеряла дар речи. Глаза ее изумленно распахнулись, а сердце гулко заколотилось в груди. Она знает этого человека…

Какого черта делает здесь Луи Тибодо?

Загрузка...