Пятновыводитель для репутации

Глава 21

Какое еще может быть объяснение? Шарлотта ничего не ответила племяннице. Лишь пожала плечами и сказала, что понятия не имеет. И в самом деле, она не знала. Но даже теперь, когда Джудит давно ушла, а Шарлотта, нацепив передник, приступила к уборке кухни, вопрос назойливой мухой кружил в ее голове.

Может, стоило рассказать Джудит и все остальное, что удалось ей разузнать о Пэтси, особенно скандальную историю взаимоотношений Пэтси и Вебстера…

Но ведь это всего-навсего сплетня! Разумеется, поступила она из источников, которые Шарлотта считала вполне надежными, однако племянница, насколько можно предположить, зная ее характер, едва ли приняла бы это во внимание. Сплетня — она и есть сплетня.

К тому же после того, как Джудит с Луи так высмеяли и унизили ее в пятницу, Шарлотта не слишком настроена снова подвергаться такой опасности.

Загружая последние тарелки, оставшиеся от ланча, в посудомоечную машину, она задумалась о разговоре с Надей. Ведь та сказала еще кое-что важное: между Марком Вебстером и Рикко Мартинесом, по ее мнению, определенно существовала какая-то связь. Марк Вебстер возглавлял банду кладбищенских воров, и он втянул в это дело Мартинеса. К тому же, как утверждает Надя, эти двое поссорились из-за денег, которые Марк задолжал Рикко. Возможно, Марк не заплатил сообщнику за какую-нибудь сомнительную услугу. Или деньги эти они получили от кладбищенских воров…

Шарлотта залила моющее средство в специальное отверстие на дверце машины. Если она все правильно запомнила, как раз тогда, когда случилась эта склока, Пэтси заметила синяки на теле Нади и, расспросив ее, узнала об отношениях Рикко и Марка.

Опять Пэтси! Такое ощущение, будто в этом лабиринте, каким путем ни пойди, непременно наткнешься или на Пэтси, или на Лоуэлла.

— Это неспроста! Дыма без огня не бывает, — пробормотала Шарлотта.

Но есть ли огонь?

Если верить Джейн Колхаун — есть, пылает со страшной силой. Пэтси поклялась, что однажды Лоуэлл поплатится за все то горе, что причинил ей…

А что, если Пэтси после долгих лет ожидания нашла идеальный способ отомстить? Что, если это она убила Рикко — собственными руками или руками наемника? А потом затолкала тело в старинную вазу… Битси весьма прозрачно намекнула, что истерика, которую закатила Пэтси, была всего-навсего хорошо разыгранным представлением. А труп, обнаруженный в ворованной антикварной вазе со склада, принадлежавшего Лоуэллу, без всякого сомнения, обеспечит несмываемое пятно на его репутации и, возможно, даже крушение всех его надежд занять пост мэра.

Шарлотта покачала головой и захлопнула крышку посудомоечной машины.

— Вот и рассуждай теперь про теорию заговора!

Может, Джудит с Луи что-нибудь раскопают на этом поле?

— Ерунда все это! — задумчиво пробормотала она себе под нос.

С какой стати Пэтси сначала засовывать труп в вазу, а потом эту же вазу покупать? Если только… если только не вышло, что она наняла убийцу и даже не знала, что тот спрятал тело таким образом. Но об этом мог узнать кое-кто другой. Узнать — и задумать подставить саму Пэтси. И этим «кем-то» мог быть Лоуэлл Вебстер.

Шарлотта опять помотала головой.

— Слишком неправдоподобно! Все притянуто за уши…

Но хотя Шарлотта и забраковала собственную теорию, в голове все же начала вырисовываться примерная картина событий. Связана ли Пэтси со смертью Рикко или нет, во всей этой путаной истории она точно замешана. Так почему бы просто-напросто не спросить ее напрямую об Уилле Ришо, Рикко и Лоуэлле Вебстере?

Размечталась! А с чего ты взяла, будто она даст тебе такие же прямые, честные ответы?

Шарлотта передернула плечами, отмахиваясь от раздражающего голоса, закрыла дверцу посудомоечной машины на защелку и поднялась. Но долго еще стояла на месте, неподвижно глядя в окно над раковиной. Вероятнее всего, Пэтси либо попросит ее не соваться, куда не следует, либо заявит, что вообще ничего не знает. А может разозлиться, да так сильно, что уволит Шарлотту.

С другой стороны… если задать правильные вопросы, правильно их сформулировав, возможно, она и ответит… Возможно, она жаждет излить кому-нибудь душу, если этот кто-то — не полицейский.

— При условии, что есть чего изливать! — проворчала Шарлотта. И, отбросив только что рожденный план как нелепый и безрассудный, отвернулась от окна и устремилась к столу, чтобы вновь обратиться к заброшенной бухгалтерии.

Однако лишь только она уселась за стол, как идея начистоту поговорить с Пэтси вновь дала робкий росток, за ним — другой, а потом выпустила корни и расцвела пышным цветом. Но тут уродливым сорняком, высасывающим жизнь из благородных культур, Шарлотте в голову заползла новая мысль. Даже если Пэтси невиновна в убийстве Рикко, совершенно ясно, что с этой историей она как-то связана. А в таком случае допрос, который вознамерилась учинить ей Шарлотта, может повергнуть ее в панику. А в панике люди ведут себя безрассудно.

Шарлотта поежилась. В прошлый раз, когда она вызвала на откровенный разговор своего клиента, замешанного в убийстве, ей пришлось буквально сражаться за свою жизнь.

— Но ты же победила! — проговорила она. Да-да, а потом еще месяц мучилась кошмарами.

Шарлотта побарабанила пальцами по столу. В тот раз она не ожидала, что окажется лицом к лицу с убийцей. И не подготовилась. Теперь же все будет по-другому. Нужно придумать, как обставить эту встречу, чтобы ей самой как можно меньше грозила опасность.

Пальцы ее замерли: решение вдруг снизошло на нее неожиданным озарением. Она прикроется именем Джудит! Просто даст Пэтси понять, что едет к Джудит, и та об этом знает, как и о том, что по пути Шарлотта заскочит к Пэтси.

А что потом? Шарлотта вздохнула, чувствуя, что снова потерпела поражение. Даже если удастся разговорить Пэтси и выудить признание, это все равно будут лишь пустые слова. Если только…

Шарлотта склонилась над письменным столом, дернула на себя ручку нижнего ящика и принялась беспорядочно там шарить. И наконец — вот оно! Нашла.

Несколько лет назад она купила маленький диктофон с голосовой активацией, намереваясь надиктовывать на него сведения о предпочтениях и капризах клиентов. И некоторое время действительно пользовалась им, но потом бросила — система оказалась вовсе не такой удобной, как Шарлотта думала вначале.

Произведя в ящике дальнейшие раскопки, она отыскала нетронутую упаковку батареек и пустую, даже нераспечатанную кассету. Шарлотта вытащила из диктофона старые батарейки и вставила новые. Потом распечатала кассету и тоже засунула в диктофон.

— Ну вот, все готово… Проверка. Проверка! — Шарлотта нажала на кнопку записи. — Раз, два, три… — проговорила она. Потом, перемотав кассету, послушала собственный голос. Отлично, диктофон работает! Шарлотта положила его на письменный стол перед собой.

И тут военные действия в ее душе превратились в яростную битву. Шарлотте удалось приковать себя к столу еще на целый мучительный час. На заполнение документов много времени не понадобилось, но, даже управившись с этим, она осталась сидеть, пожирая взглядом диктофон и вновь дотошно разбирая все достоинства и недостатки плана допроса Пэтси.

В одну минуту она отговаривала себя бросаться в такую глупую авантюру, а в следующую перед внутренним взором вставала страшная картина: ее чудесный, добрый, веселый племянник в уродливом оранжевом комбинезоне, запертый в крохотной каморке без окон…

Шарлотта открыла дверь на улицу и немедленно покрылась мурашками. Хотя светило солнце и вообще день был довольно теплый, неутихающий бриз пронизывал воздух прохладной струей.

Уже много лет назад Шарлотта выяснила, что жару переносит гораздо легче холода. Поэтому сейчас, собираясь выйти из дома, предусмотрительно надела ветровку. К тому же, решила она, в одном из больших карманов, которыми оснащена ветровка, легко спрятать диктофон.

До Пэтси всего десять минут езды. Целая куча времени, чтобы передумать, твердила себе Шарлотта, проезжая в фургоне по неровной мостовой на Милан-стрит.

Поначалу она намеревалась позвонить Пэтси и удостовериться, что та дома, но в последнюю минуту струсила. Еще она собиралась состряпать какой-нибудь предлог для своего визита, какое-нибудь объяснение тому, с какой стати ей вдруг вздумалось являться к Пэтси в субботу днем. Но, поразмыслив, отказалась и от этой идеи — авось получится что-нибудь экспромтом.

Подкатив к жилищу Пэтси, Шарлотта увидела ее «мерседес» на обычном месте во дворе. Фургон начал замедлять ход, нога ее потянулась к тормозу, но еще секунда — и Шарлотта, нажав на акселератор, пронеслась мимо.

И лишь дважды описав круг по всему кварталу, Шарлотта набралась смелости, чтобы все-таки остановиться и припарковать фургон у обочины, на углу огромного особняка.

Перед тем как выйти, она включила диктофон, осторожно опустила его в карман ветровки и зашагала к дому. Но на полпути остановилась. Нет! Решительно, нет! Нужно немедленно возвращаться домой и обо всем забыть… И тут распахнулась входная дверь.

— Ого, Шарлотта! Вот так сюрприз! — воскликнула Пэтси. — Что ты здесь делаешь? Сегодня же суббота!

При виде Пэтси Шарлотта застыла на месте, не в силах произнести ни слова. Казалось, будто перед нею — мертвец, восставший из гроба. Волосы ее, похоже давно не мытые, потускнели и безжизненно повисли вдоль щек, а одета она была в полинялые, не по размеру большие джинсы и омерзительного вида футболку, ветхую и истрепанную от бесконечных стирок. Под глазами у нее залегли темные круги, а невзрачное лицо с желтоватой кожей без косметики утратило последнюю долю привлекательности.

Пэтси никогда не появлялась перед Шарлоттой такой неряхой. Значит, что-то произошло. Но что?

Пэтси, будто прочитав ее мысли, сложила на груди руки и уставилась в пол.

— Я просто вышла почту проверить, — пробормотала она, словно оправдываясь.

Шарлотта усилием воли стряхнула оцепенение.

— Простите, что не предупредила. — И, еле передвигая свинцовые ноги, вновь зашагала вверх. — Я еду встречаться с племянницей, хотим по магазинам пройтись. И подумала, почему бы не заскочить к вам поболтать? Ваш дом по дороге! Так что я позвонила ей и предупредила, что немного задержусь. — Стараясь не обращать внимания на уколы совести, Шарлотта выдавила из себя улыбку. — Только… если я не вовремя, — поспешила добавить она, — могу зайти попозже!

И Шарлотта умолкла, с замиранием сердца ожидая ответа Пэтси и чувствуя, как капельки пота ползут у нее по спине.

Пожалуйста, скажи, что сейчас не время! Прошу тебя!

Пэтси пожала плечами, наградила Шарлотту тусклой улыбкой и указала на дверь, приглашая войти.

— Сейчас, попозже — какая разница… Но, надеюсь, вы пришли не потому, что собираетесь уволиться? Мне в довершение всего только этого еще не хватало!

Шарлотта помотала головой.

— Ничего подобного! Но… у вас что-то случилось? У вас такой расстроенный вид.

— Да! Я очень, очень расстроена. Сначала эти кости, а теперь еще и Мисси! — Пэтси посторонилась, давая Шарлотте пройти в дом. — Мне… мне, возможно, придется усыпить ее. Доктор Янсен подозревает у нее рак… — Пэтси умолкла и принялась возиться с замком.

— Ах, бедняжка Мисси! — огорченно нахмурилась Шарлотта. — Как ее жалко! И как жалко вас! От всей души вам сочувствую, — проговорила она, следуя за Пэтси через холл в переднюю гостиную. — Я ведь знаю, как много значила для вас Мисси!

Пэтси кивнула.

— Мисси была мне вместо ребенка. Все эти годы… почти двенадцать лет. — Она жестом предложила Шарлотте сесть. — Но последнее время она почти перестала есть и все время так жалобно скулила и плакала… А вчера я заметила в ее поддоне, в туалете, кровь и поняла, что с ней действительно что-то не так. И немедленно повезла ее к ветеринару. Она осталась в клинике на обследование.

Шарлотта уселась на диван и, не очень-то зная, как реагировать, произнесла:

— Ну, может, все еще не так плохо!

Пэтси бессильно дернула плечом и опустилась в кресло напротив Шарлотты.

— Время покажет, как говорится… — Помолчав несколько секунд, она тяжело вздохнула и заговорила вновь: — Так о чем же вы хотели поговорить со мной, Шарлотта?

На мгновение та опять заколебалась, охваченная искушением сочинить на ходу какую-нибудь отговорку насчет расписания на следующую неделю. Но вдруг, будто картинки в калейдоскопе, перед глазами ее промелькнули Даниэль… малыш Дэви, со слезами зовущий маму… Надя…

Шарлотта с трудом проглотила вставший в горле комок.

— Я пришла поговорить об убийстве Рикко Мартинеса. А еще — о Уилле Ришо и Лоуэлле Вебстере.

При этих словах последние краски испарились с лица Пэтси. Она устремила на Шарлотту взгляд, показавшийся той бесконечным.

Воспитание подталкивало Шарлотту к тому, чтобы немедленно начать объясняться, однако она заставила себя придержать язык — главным образом для того, чтобы посмотреть на реакцию Пэтси.

В конце концов Пэтси несколько раз моргнула и снова заговорила, похоже, слегка взяв себя в руки:

— А… почему вам вдруг захотелось поговорить обо всех этих людях? Да еще со мной? — прибавила она.

Внутри у Шарлотты все сжалось от волнения. Назвался груздем — полезай в кузов… Вот теперь-то и начинается самое сложное.

Она выпрямилась и прочистила горло.

— Потому что, как мне кажется, вы знаете всех троих, — ровно проговорила она. — А еще мне кажется, что Уилл Ришо и Лоуэлл Вебстер определенным образом связаны с убийством Мартинеса.

— Боже мой, да… да что вы такое говорите! — пролепетала Пэтси.

Шарлотта подняла руку.

— Первое: кое-что произошло между вами и Лоуэллом Вебстером в прошлом, — начала она, загибая палец на каждом пункте. — Второе: не забывайте, я видела выражение вашего лица, когда сюда явился детектив Уилл Ришо. Вы чуть не обмерли от страха, и я хочу знать, почему. И третье, последнее, но самое важное: мне известно, что Надя рассказала вам все об отношениях Рикко и Марка Вебстера.

— Но… все это ничего не значит! — воскликнула Пэтси. — И вообще, как вы осмеливаетесь являться сюда с такими обвинениями! Я… я…

Шарлотта стиснула зубы.

— Смею! Поверьте мне, смею, — парировала она. — Смею, потому что два невинных человека, которые, так уж вышло, являются частью моей семьи, наказаны за то, чего не совершали. Да к тому же — чтобы быть точной — я вас ни в чем не обвиняю… пока. Однако знайте: таким способом или каким-то еще, но я непременно выясню все, что мне нужно знать. А теперь можете поведать мне то, что знаете вы, мне или моей племяннице, которая, кстати говоря, полицейский. Так что же… вы отрицаете, что знакомы с Лоуэллом Вебстером?

По лицу Пэтси было видно, что она лихорадочно обдумывает, следует ли отвечать. Наконец она заговорила — и от того, сколько презрения и холода было в ее голосе, у Шарлотты по спине побежали мурашки.

— Полагаю, вам и без того известен ответ. — Пэтси вскочила с кресла, не отводя от Шарлотты гневного взгляда. И принялась мерить шагами комнату. — Полагаю, вы уже все знаете о нашей так называемой «грязной интрижке». Но того, что он сломал мне жизнь, вы не знаете. Именно Лоуэлл, он один повинен в том, что у меня никогда не было семьи!

Чем дальше, тем злее звучал ее голос, и Шарлотта уже с опаской следила за ее движениями.

— Два раза! — Пэтси подняла два пальца и помахала рукой перед лицом Шарлотты. — Два раза я выходила замуж и дважды разводилась. Оба моих мужа хотели настоящую семью, хотели детей, вы понимаете? О, конечно, поначалу они говорили «не в детях дело»! Ну да, конечно! Теперь-то меня не проведешь. С какой стати тогда им со мной разводиться? Что же до Лоуэлла… поначалу я мечтала прикончить его, думала об этом, наверно, тысячу раз… Думала! — выкрикнула она, сверля Шарлотту взглядом. — Но «подумать» и «сделать» — совершенно разные вещи. К тому же смерть — это слишком простое, слишком мягкое наказание.

— Значит, вместо того, чтобы убивать его, вы решили заставить его страдать?

Пэтси остановилась справа от Шарлотты. Грудь ее высоко вздымалась, а на губах играла такая странная улыбка, что руки у Шарлотты покрылись гусиной кожей. Пэтси помотала головой и резко, яростно взмахнула руками:

— Не просто страдать. Даже этого ему мало. Вместе с Мартинесом я могла бы уничтожить Лоуэлла так же, как он когда-то уничтожил меня. Я могла бы несмываемыми пятнами измарать его драгоценную репутацию, которой он так гордится.

Пэтси склонилась над Шарлоттой так низко, что лицо ее оказалось всего в нескольких дюймах. Она все так же тяжело дышала, и Шарлотта уловила какой-то слабый запах, подозрительно напоминающий запах алкоголя.

— Я могла бы лишить его даже намека на надежду вновь войти в политику, — сообщила Пэтси. — И все еще могу! — завопила она прямо ей в лицо. И вдруг, метнувшись в сторону, схватила со стола, стоящего рядом с диваном, здоровенную стеклянную вазу и обрушила ее на голову Шарлотты.

Та вскинула руку в попытке защититься, но слишком поздно. Боль взорвалась в мозгу белой вспышкой. Комната закружилась перед ее меркнущим взором. И наступила глухая, пустая тьма.