Пыль

42

УКРЫТИЕ 17

Элиза услышала голоса на лестнице несколькими этажами ниже. Это были незнакомцы в ее доме. Незнакомцы. Когда они с близнецами шалили, Риксон частенько пугал их историями о незнакомцах, чтобы детям было страшно уходить из дома дальше ферм. Он обычно говорил: любой, кого вы не знаете, убьет вас и заберет ваши вещи. Даже некоторым из тех, кого вы знаете, нельзя доверять. Вот что говорил им Риксон поздно ночью, когда тикающие таймеры внезапно отключали свет на фермах. Риксон снова и снова рассказывал им историю о том, как он родился из-за того, что двое полюбили друг друга — что бы это ни значило, — и тогда его отец вырезал ядовитую пилюлю из бедра его матери, и вот из-за чего у людей появляются дети. Но не у всех влюбленных людей появляются дети. По его словам, иногда приходили незнакомцы и брали что хотели. В те дни, очень давно, это были мужчины, и часто они хотели женщин, чтобы делать детей, и для этого они вырезали ядовитые пилюли прямо из тел женщин, и тогда у них получались дети.

У Элизы в теле не было ядовитой пилюли. Пока не было. Ханна сказала, что пилюли вырастают у девочек позднее, как новые зубы, после того как выпадают молочные, вот почему важно завести ребенка, как только можешь, и чем раньше, тем лучше. Риксон же сказал, что все это ерунда: если ты родилась без пилюли в бедре, то ее у тебя никогда не будет; но Элиза не знала, кому из них верить. Она остановилась на лестнице и потерла бок, нащупывая под кожей какие-нибудь шишки или выступы. Потом сосредоточенно сунула кончик языка в просвет между зубами и нащупала в десне что-то твердое и растущее. И чуть не расплакалась, поняв, что ее тело может вытворять всякие глупости, вроде выращивания зубов или пилюль под кожей, даже не спрашивая ее согласия.

Задрав голову, она окликнула щенка, который опять вывернулся и скрылся с глаз. Вот такой он был непослушный. Элиза начала гадать, относятся ли щенки к вещам, которыми можно обладать или же они всегда от тебя убегают. Но она не плакала. Крепко держась за перила, она сделала еще шаг, потом еще и еще. Детей она не хотела. Ей лишь хотелось, чтобы щенок оставался с ней, и тогда ее тело может делать, что ему хочется.

Ее обогнал мужчина, и это был не Соло. Соло велел ей держаться рядом с ним. «Скажи щенку, чтобы он держался рядом», — скажет она Соло, когда тот ее найдет. Полезно иметь наготове такие отмазки. Как тыквенные семечки в карманах. Обогнавший ее мужчина обернулся и взглянул на нее через плечо. Он был незнакомцем, но вроде бы не собирался у нее что-либо отбирать. Он уже кое-чем разжился — мотком черно-желтого провода, что был подвешен к потолку на фермах. Риксон велел его не трогать. Может, этот человек не знает правила? Странно было видеть у себя дома незнакомых людей, но Риксон иногда врал, а иногда ошибался, и, может быть, все его страшные истории были враньем или ошибками, а Соло был прав. Быть может, даже хорошо, что появились незнакомцы. Станет больше людей, чтобы помогать, чинить и копать оросительные канавки, чтобы растения могли как следует напиться. Больше таких людей, как Джульетта, которая пришла и сделала их дом лучше, отвела их туда, где всегда горит свет и можно нагреть воду и помыться. Хороших незнакомцев.

Показался другой мужчина. Он громко топал и нес мешок, раздувшийся от зеленых листьев. Когда он прошел мимо, запахло спелыми помидорами и черникой. Элиза остановилась и посмотрела ему вслед. «Так много сразу срывать нельзя», — мысленно услышала она голос Ханны. Это слишком много. Очередные правила, которых никто не знает. Элиза могла бы их научить. У нее есть книга, которая может научить, как ловить рыбу и как выслеживать животных. Но тут она вспомнила, что рыб больше нет. А она не может выследить даже одного сбежавшего щенка.

Подумав о рыбе, Элиза ощутила голод. В тот момент ей очень хотелось есть — есть, пока не наешься. Пока не останется ничего. Такой голод одолевал ее иногда, когда она видела, как едят близнецы. Даже если она не была голодна, ей хотелось еды. Хоть немного. Пока она не кончилась совсем.

Она брела вверх по лестнице, сумка с книгой била по бедру, и ей хотелось, чтобы она осталась со всеми или чтобы щенок никуда не убегал.

— Эй, ты!

Мужчина на следующей лестничной площадке перегнулся через перила и уставился на нее сверху вниз. У него была черная борода, только не такая растрепанная, как у Соло. Элиза на миг замерла, но затем пошла дальше. Человек на площадке скрылся из виду, когда Элиза оказалась под ним. Он дождался, пока она поднимется на площадку.

— Ты отбилась от стада? — спросил он.

Элиза склонила голову набок:

— Я не могу быть в стаде.

Мужчина с черной бородой и светлыми глазами присмотрелся к ней. На нем был коричневый комбинезон. У Риксона было два таких, и он их носил иногда. И у мальчика с баззара был такой же.

— Почему нет?

— Я не овца. Овцы сбиваются в стада, но овец больше не осталось.

— Что такое «овца»? — спросил мужчина, и тут его светлые глаза стали еще светлее. — Я тебя видел. Ты одна из тех детей, которые здесь жили?

Элиза кивнула.

— Ты можешь присоединиться к нашему стаду. Стадо — это община. Прихожане церкви. Ты ходишь в церковь?

Элиза помотала головой. Она опустила ладонь на книгу, где была страница про овец, как их растить и как о них заботиться. Книга и этот человек противоречили друг другу. Элиза ощутила внутри холодок тревоги, пытаясь понять, кому из них доверять. Она склонялась в сторону книги, потому что та оказывалась всегда права насчет очень многих вещей.

— Не хочешь зайти? — Мужчина указал на дверь. Элиза взглянула мимо него в темноту за дверью. — Ты голодная?

Элиза кивнула.

— Мы собираем еду. Церковь мы уже отыскали. Скоро наши люди спустятся с ферм. Хочешь зайти поесть чего-нибудь или попить? Я набрал то, что смог унести. И поделюсь с тобой.

Он опустил руку ей на плечо, и Элиза невольно уставилась на его предплечье, густо заросшее темными волосами, такими же, как у Соло, но не такими, как у Риксона. В животе у нее забурчало, а до ферм было еще далеко...

— Мне надо найти щенка, — сказала она, но на огромной лестнице ее голосок прозвучал совсем тихо и растворился облачком тумана в прохладном воздухе.

— Мы найдем твоего щенка, — пообещал мужчина. — Давай зайдем. Я хочу все узнать о твоем мире. Это ведь чудо. А ты знаешь, что ты тоже чудо?

Ничего этого Элиза не знала. Ни в одной из книг, из которых она вырывала страницы, не упоминалось про чудеса. Но ведь она так много страниц еще не прочла. Живот бурчал, отвечая за нее, поэтому она пошла следом за чернобородым мужчиной. Они вошли в темный коридор. Впереди слышались голоса, успокаивающая и негромкая смесь бормотания и шепота, и Элиза задумалась: это и есть голос стада?