Пыль

52

УКРЫТИЕ 1

Бок Дональда превратился в море фиолетовых, черных и синих ссадин. Он задрал футболку, спустив комбинезон на бедра, и осмотрел свои ребра в зеркале в туалете. В центре синяка виднелось оранжево-желтое пятно. Он коснулся его легко — буквально подушечками пальцев, — и электрический разряд прошел по ногам в колени. Дональд едва не потерял сознание и лишь через несколько секунд смог успокоить дыхание. Осторожно спустив футболку, он застегнул комбинезон и поплелся обратно к койке.

Болели голени, которые он подставлял под удары Турмана. На предплечье вздулась шишка размером с локоть. И каждый раз, когда его одолевал приступ кашля, ему хотелось умереть. Он попытался заснуть. Сон был средством скоротать время, избежать настоящего. Это была спасительная тележка для всех, впавших в депрессию, всех нетерпеливых и умирающих. Дональд был и тем, и другим, и третьим.

Он выключил свет возле койки и лежал в темноте. Криокапсулы и смены — это чрезмерные формы сна, подумалось ему. То, что выглядело неестественным, было скорее вопросом степени, чем характера. Пещерные медведи впадали в спячку на сезон. Люди впадают в спячку каждую ночь. Дневное время было сменой, каждая из которых длится, подобно кванту жизни, все краткосрочные планы подводили к очередному периоду тьмы, мало думалось о том, чтобы сплести эти дни во что-то полезное, в некое ожерелье ценных жемчужин. Просто еще один день для выживания.

Он кашлянул, и ребра пронзила боль, а перед глазами метнулись вспышки. Дональд молил о том, чтобы потерять сознание и уйти из жизни, но боги, управляющие его судьбой, были опытными мучителями. Боли достаточно — но не чересчур много. «Не убивай этого человека, — слышал он перешептывание богов. — Он нужен нам живым, чтобы страдать за содеянное».

Кашель прошел, оставив на губах привкус меди, а на теле запачканный кровью комбинезон, — но ему было все равно. Он запрокинул голову, весь в поту от боли и напряжения, и слушал тихие стоны, срывающиеся с губ.

Миновали часы или минуты. Дни. Возле двери послышался шум, дверь скользнула в сторону, щелкнул тумблер, кто-то включил свет. Это мог быть охранник с ужином, завтраком или какой-нибудь другой бессмысленной отметкой времени суток. Или Турман, чтобы читать ему поучения, учинять допрос, а потом отправить на заморозку.

— Донни?

Это была Шарлотта. В коридоре позади нее горел тусклый свет, как в третью смену. Когда она подошла, в дверном проеме появился мужчина, один из сотрудников службы безопасности. Значит, ее нашли и заперли тоже. Но они, по крайней мере, подарили ему этот момент. Дональд так стремительно сел на койке, что едва не потерял равновесие, но их руки нашли друг друга, и брат с сестрой соединились в объятиях.

— Ребра, — прошипел Дональд.

— Посмотри на мою руку, — сказала сестра.

Она высвободилась и шагнула назад. Дональд захотел спросить, что не так с ее рукой, но она прижала палец к губам.

— Быстрее, — сказала она. — Сюда.

Дональд взглянул мимо нее на мужчину в двери. Тот оглядел коридор в обе стороны, его больше тревожило, не идет ли кто по нему, чем возможность побега Дональда или его сестры. Боль в ребрах Дональда поутихла, когда он понял, что происходит, даже ребра у него стали меньше болеть.

— Мы уходим? — спросил он.

Сестра кивнула и помогла ему встать. Дональд вышел вслед за ней в коридор.

Так много вопросов, но молчание было важнее всего. Сейчас не до вопросов. Сотрудник службы безопасности закрыл дверь и запер ее. Шарлотта уже направлялась к лифтам. Дональд похромал за ней босиком, левая нога отдавалась болью при каждом шаге. Они были на этаже администрации. Миновали отдел учета, где подсчитывались запасные части и расходные материалы, оставили за собой архивный отдел, где сводились воедино и вводились в серверы основные события в каждом укрытии, и отдел контроля народонаселения, где когда-то брали начало многие из его отчетов. В этот, скорее всего, ранний утренний час во всех офисах царила тишина.

На посту охраны никого не оказалось. За ним их дожидался лифт, настойчиво жужжащий в режиме блокировки. Дональд отметил, что в лифте сильно пахнет чистящим средством. Шарлотта нажала кнопку блокировки, отсканировала свое удостоверение и нажала кнопку этажа арсенала. Охранник боком проскользнул через закрывающуюся дверь, и Дональд заметил в его руке пистолет. Дональд понял, что пистолет тот держит не из-за опасения, что его обнаружат. Они были не до конца свободны. Молодой мужчина стоял в лифте напротив них и настороженно наблюдал за ними.

— Я знаю тебя, — сказал Дональд. — Ты работаешь в позднюю смену.

— Я Дарси, — отозвался охранник.

Он не подал руку. Дональд подумал о безлюдном посте охраны и понял, что этот парень должен был находиться там.

— Верно, Дарси. Что происходит? — Он повернулся к сестре. Из-под ее футболки с короткими рукавами выглядывала марлевая повязка. — Ты в порядке?

— В порядке. — Она с явным беспокойством наблюдала, как загораются и перемещаются на панели индикаторы этажей. — Мы запустили еще один дрон. — Она повернулась к Дональду, ее глаза заблестели. — И он пробился.

— Ты это видела?

Он позабыл и о ранах, и о стоящем в лифте охраннике с пистолетом. Прошло так много времени с тех пор, как тот первый полет на краткий миг показал ему проблеск голубого неба, что его стали одолевать сомнения и ему стало казаться, что этого вообще не было. Остальные полеты оказались неудачными, и дроны никогда не залетали настолько далеко. Лифт замедлил ход, приближаясь к арсеналу.

— Мир не погиб, — подтвердила Шарлотта. — Только наш его кусочек.

— Давайте выйдем из лифта, — сказал Дарси. Он помахал пистолетом. — И потом я хочу понять, что, черт возьми, происходит. И имейте в виду, я вполне могу запереть вас наверху еще до начала утренней смены. Я стану отрицать, что мы вообще на эту тему говорили.

Едва войдя в арсенал, Дональд глубоко и хрипло вздохнул и похлопал себя по заднему карману. Достав платок, он кашлянул и наклонился, чтобы уменьшить нагрузку на ребра. Потом быстро сложил платок, чтобы Шарлотта не видела.

— Давай я принесу воды, — предложила она, взглянув на склад с запасами.

Дональд отмахнулся от нее и повернулся к Дарси.

— Почему ты нам помогаешь? — хрипло спросил он.

— Я вам не помогаю, — ответил Дарси. — Я хочу вас выслушать. — Он кивнул Шарлотте. — Твоя сестра сделала несколько смелых заявлений, и я немного почитал, пока она готовила свою птичку.

— Я дала ему кое-что из твоих записей, — пояснила Шарлотта. — И дрон взлетел. Он помог мне запустить его. Я посадила дрон в море травы. Настоящей травы, Донни. Сенсоры продержались еще полчаса. Мы просто сидели и смотрели на нее.

— Но все же ты нас не знаешь, — сказал Дональд, глядя на Дарси.

— Своих начальников я тоже не знаю. В смысле, не совсем. Но я видел, как тебя избивали, и решил, что это неправильно. Вы за что-то боретесь, и это может быть что-то плохое, то, что я собираюсь предотвратить, но я заметил закономерность. Стоит мне задать любой вопрос, не относящийся к моим обязанностям, и поток информации прекращается. Они хотят, чтобы я работал в ночную смену и надевал по утрам свежую голову, но я помню, что в другой жизни я был чем-то бóльшим. Меня учили подчиняться приказам, но только до определенного предела.

Дональд мрачно кивнул. Он задавался вопросом, отправляли ли этого парня воевать за границу. Страдал ли он от посттравматического стрессового расстройства, принимал ли какие-то лекарства. Что-то вернулось к нему. Нечто вроде совести.

— Я расскажу, что здесь происходит, — пообещал Дональд. Он повел их от лифта к проходу с запасами консервированной воды и армейскими суточными рационами — готовыми к употреблению питью и пище, которые могли храниться вечно и были ужасны на вкус. — Мой старый босс — тот, кто сделал меня хромым у тебя на глазах, — мне кое-что объяснил. И сказал больше, чем хотел, вероятно. Основную часть информации я уже до него свел воедино, но он заполнил некоторые пробелы.

Дональд поднял крышку одного из деревянных ящиков, который вскрыла сестра. Он поморщился от боли, и Шарлотта бросилась ему помочь. Дональд взял банку с водой, вскрыл ее и сделал большой глоток. Шарлотта достала еще две банки. Дарси переложил пистолет в другую руку, чтобы взять банку, и Дональд почувствовал, что вокруг него множество ящиков с оружием. От оружия его тошнило. Каким-то образом он перестал бояться пистолета в руке Дарси. Боль в груди стала разновидностью пулевой раны. Быстрая смерть стала бы благословением.

— Мы не первые, кто пытался помочь другому укрытию, — сообщил Дональд. — Так мне сказал Турман. И теперь многое другое обрело смысл. Пошли.

Он вывел их из этого прохода и повел по другому. На потолке замерцала лампа. Значит, скоро перегорит. Дональду стало интересно, потрудится ли кто-нибудь ее заменить. Он отыскал пластиковый ящик, тот был спрятан среди груды других, попытался вытащить его и ощутил резкую боль в ребрах. Он подавил крик, но все же вытянул его. Сестра помогала ему одной рукой, и вместе они донесли ящик до комнаты для совещаний. Дарси следовал за ними.

— Работа Анны, — буркнул Дональд, поднимая контейнер на стол, пока Дарси зажигал свет.

Под листом толстого стекла лежала схема укрытий, а на стекле виднелись старые пометки восковыми карандашами, затертые почти до неразборчивости локтями, папками и стаканами с виски. Остальные его записи исчезли, но это его не волновало. Ему нужно было отыскать нечто старое, нечто из прошлого, из его предыдущей смены. Он вытащил несколько папок и бросил на стол. Шарлотта начала их просматривать. Дарси оставался у двери и время от времени поглядывал на пол в коридоре, все еще в брызгах засохшей крови.

— Некоторое время назад укрытие отключили из-за того, что они вещали по общему каналу. Не в мою смену. — Он указал на Десятое укрытие на схеме, помеченное смазанным красным крестом. — Сперва был всплеск передач на нескольких каналах, а затем его отключили. Но большую часть года Анна была занята именно Сороковым укрытием.

Он отыскал нужную папку, открыл ее. От вида почерка Анны у него поплыло перед глазами. Он замер, провел рукой по написанным ею словам, вспоминая содеянное. Он убил единственного человека, пытавшегося ему помочь. Единственную женщину, которая его любила. Единственного человека, который связывался с этими укрытиями, чтобы им помочь. И все из-за чувства вины и ненависти к себе за то, что ответил Анне взаимностью.

— Вот краткое изложение событий, — сказал он, забыв, что искал.

— Перейдем к сути, — сказал Дарси. — Для чего все это? Моя смена заканчивается через два часа, и скоро наступит рассвет. Но еще раньше мне нужно будет посадить вас под замок.

— Я как раз и подхожу к сути. — Дональд вытер глаза, взял себя в руки и указал на угол стола. — Все эти укрытия отключились давно. Их где-то с десяток. Началось с Сорокового. Должно быть, у них произошло нечто вроде тихой революции. Бескровной, потому что никаких отчетов мы не получили. Они никогда не вели себя странно. Очень похоже на то, что сейчас происходит в Восемнадцатом...

— Происходило, — поправила Шарлотта. — Я получила от них сообщение. Их выключили.

Дональд кивнул:

— Турман это сказал. Еще он намекнул, что изначально они планировали построить меньше укрытий, но продолжали добавлять новые для пущей надежности. Я нашел несколько отчетов, где это также предлагается. Знаешь, о чем я думаю? Мне кажется, они добавили слишком много укрытий. И не могли следить за всеми достаточно внимательно. Это все равно что поставить камеры на каждом углу, но не иметь столько людей, чтобы контролировать транслируемое. Вот это укрытие и ускользнуло от наблюдения.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что эти укрытия отключились? — спросил Дарси. Он подошел к столу и стал рассматривать схему под стеклом.

— Все их камеры отключились одновременно. Они не отвечали на наши вызовы. Инструкции предписывали их отключить, если они выйдут из-под контроля, поэтому мы и пустили газ. И распахнули двери. А затем отключилось еще одно укрытие. И еще одно. Начальники смены решили, что, помимо сигналов видеокамер, в них разобрались еще и с линиями подачи газа. Поэтому они отправили коды обрушения во все эти укрытия...

— Коды обрушения?

Дональд кивнул, заглушил кашель глотком воды и вытер рот рукавом. Было приятно видеть на столе все его записи. Детали складывались воедино.

— Укрытия были созданы так, чтобы всем в них погибнуть, и все в них погибнут, в живых останутся только в одном. Гравитация не может обрушить укрытия: земляные стены поддерживают их со всех сторон. Поэтому нас заставили построить их — и мне велели так именно спроектировать — с огромными бетонными опорами между этажами. — Он покачал головой. — В то время это не имело никакого смысла. Из-за этого пришлось копать глубже, выросли затраты и понадобилось безумное количество бетона. Мне сказали, что это как-то связано с бомбами, способными разрушить укрытия, или утечкой радиации. Но настоящая причина была еще хуже. Смысл заключался в том, чтобы было что обрушать. Стены ведь никуда не денутся — они окружены грунтом. — Он глотнул воды. — Вот почему бетон. А из-за газа им не нужны были лифты. Никогда не понимал, почему нас заставили исключить лифты из проекта. Сказали, что им хочется более «открытый» дизайн. Труднее наполнить помещение газом, если можно перекрыть этажи.

Он кашлянул в сгиб руки, затем обвел пальцем часть стола:

— Эти укрытия были как раковые опухоли. Должно быть, Сороковое общалось со своими соседями или они их тоже просто отключили от сети, взломали удаленно. Начальники смен в нашем укрытии начали будить людей, чтобы они разобрались с проблемой. Коды обрушения не сработали, ничего не работало. Анна предположила, что они обнаружили взрывные заряды в Сороковом и заблокировали частоту подрыва — нечто в этом роде.

Он смолк и вспомнил звук статики в ее рации, жаргон, который она использовала при общении. От него у Дональда болела голова, но благодаря этому жаргону она казалась такой умной, такой уверенной. Его взгляд переместился туда, где когда-то стояла койка. Она забиралась в нее посреди ночи и попадала в его объятия. Дональд допил воду и пожалел, что нет ничего покрепче.

— В конечном итоге ей удалось хакнуть детонаторы и обрушить укрытия, — сказал он. — Или это, или они рискнули бы послать туда дроны как последнее средство. Так прописано в Правилах на последней странице. Конец книги, где все ответы.

— Именно этим мы и занимались, — подтвердила Шарлотта.

Дональд кивнул:

— Я сделал еще больше, прежде чем разбудил тебя. Это когда на этаже было полно пилотов.

— Значит, вот что случилось с теми укрытиями? Они обрушились?

— Так сказала Анна. Все выглядело убедительно. Те, кто здесь распоряжался, полагались на нее, веря ей на слово. Нас всех снова уложили спать. Я решил, что это будет мой последний сон, и я больше никогда не проснусь. Глубокая заморозка. Но потом меня разбудили еще на одну смену и стали называть другим именем. Я проснулся под видом кого-то.

— Турман, — сказал Дарси. — Пастырь.

— Да, вот только в этой истории я был овцой.

— Так это ты едва не перешел через холм?

Дональд увидел, как напряглась Шарлотта. Он уткнулся в папку и не ответил.

— Женщина, о которой ты говоришь, — сказал Дарси, — это была та самая, что испортила базу данных?

— Да. Ей предоставили полный доступ для решения этой проблемы, настолько она была серьезной. Из любопытства она заглянула и в другие места. Нашла запись о том, что запланировали ее отец и другие, и поняла, что коды обрушения и газовые системы предназначены не только для чрезвычайных ситуаций. Мы все были одной большой тикающей бомбой замедленного действия, каждое укрытие. Она поняла, что ее поместят в криокамеру и больше никогда не разбудят. И хотя она могла изменить любую информацию, какую хотела, свой пол она изменить не могла. Ей не удалось сделать так, чтобы ее кто-нибудь разбудил, и она попыталась вызвать на помощь меня. Для этого она совершила подмену: поставила меня на место своего отца.

Дональд помолчал, сдерживая слезы. Шарлотта положила ладонь ему на спину. В комнате воцарилась долгая тишина.

— Но я не понимал, чего она от меня хочет. Я начал копать самостоятельно. А между тем Сороковое укрытие вовсе не погибло. Оно держалось. Я понял это, когда отключилась связь еще с одним укрытием. — Дональд помолчал. — Я в то время был исполняющим обязанности руководителя смены, не мог здраво мыслить и дал согласие на бомбардировку. Готов был согласиться на что угодно, лишь бы избавиться от проблемы. Меня не волновали последствия, я просто приказал сделать это. Мы разбомбили там все, что еще не обрушилось. Дроны и бомбы начали гасить укрытие за укрытием.

— Я помню, — сказал Дарси. — Это было примерно тогда, когда я заступил на смену. В кафе наверху постоянно сидели пилоты. Они тогда много работали по ночам.

— Они работали здесь, внизу. Когда они закончили и вернулись к себе наверх, я разбудил сестру. Я просто ждал, когда их здесь не будет. Я не хотел сбрасывать бомбы. Я хотел посмотреть, что там, снаружи.

Дарси взглянул на часы на стене:

— Теперь мы это увидели.

— Пройдет еще около двухсот лет, прежде чем все укрытия отключат, — сказал Дональд. — Ты когда-нибудь задумывался, почему в этом укрытии только лифты, но нет лестниц? Хочешь знать, почему они называют лифты экспрессом, а эти чертовы кабины все равно ползут куда надо целую вечность?

— Потому что все заминировано, мы заминированы, — ответил Дарси. — Между всеми этажами такие же бетонные опоры.

Дональд кивнул. Этот парень быстро соображает.

— Если бы нам позволили подняться по лестнице хотя бы на этаж, мы бы их разглядели. Мы знали бы про них. И достаточное количество людей знало бы, для чего они и что это означает. С тем же успехом они могли бы поставить на каждом столе часы с обратным отсчетом. Люди сошли бы с ума.

— Двести лет, — сказал Дарси.

— Кому-то может показаться, что это очень долго, но для нас это два раза поспать. Но видишь ли, в этом вся суть. Мы не нужны им живыми, иначе мы будем помнить. А все это... — Дональд показал на стол со схемой укрытий. — Это такая же машина времени, как и тикающие часы. Это способ полностью очистить землю и забросить какую-то группу людей, какое-то выбранное практически случайно племя в будущее, где они унаследуют этот мир.

— Больше похоже на билет в прошлое, — заметила Шарлотта. — В какое-то первобытное состояние.

— Точно. Когда-то я впервые узнал о наномашинах, это было то, над чем работал Иран. Идея заключалась в том, чтобы сделать мишенью этническую группу. У нас уже были механизмы, способные работать на клеточном уровне. Это был всего лишь следующий шаг. Нацелиться на определенный вид даже проще, чем на целую расу. Что-то типа детской игры. Эрскин, человек, который предложил такую идею, сказал, что это неизбежно. Что кто-то рано или поздно сделает подобное, создаст тайную бомбу, которая уничтожит человечество. Думаю, он был прав.

— Что ты думаешь найти в этих папках? — спросил Дарси.

— Турман хотел знать, выходила ли когда-нибудь Анна из арсенала. Я почти уверен, что выходила. Здесь появлялись вещи, которых не могло быть на полках. И еще он говорил что-то о газопроводах...

— У нас всего полтора часа, потом мне нужно будет тебя вернуть, — сказал Дарси.

— Да, хорошо. Итак, думаю, Турман что-то обнаружил здесь, в этом укрытии. Нечто такое, что сделала его дочь, когда выбралась отсюда тайком. Полагаю, она оставила еще один сюрприз. Когда они пустили газ в Восемнадцатое, Турман упомянул, что на этот раз сделали все правильно. Что они исправили чье-то вмешательство. Я думал, он говорит о том, что наворотил я, когда пытался спасти это укрытие, но именно Анна все изменила. Думаю, она переместила какие-то клапаны или, если вся система компьютеризирована, просто изменила какой-то код. Есть два типа наномашин, и оба сейчас у меня в крови. Есть те, что поддерживают целостность организма, как в криокапсулах. А еще есть наномашины снаружи, вокруг укрытий, которые мы закачиваем внутрь, чтобы убить людей. Это абсолютное противостояние между имущими и неимущими. Думаю, Анна пыталась развернуть ситуацию на противоположную и настроить все так, чтобы следующее укрытие, которое мы станем гасить, получило дозу тех наномашин, которые получаем мы. Она играла в Робин Гуда.

Дональд наконец отыскал отчет. Он был сильно потрепан, потому что его просматривали не одну сотню раз.

— Укрытие Семнадцать, — сказал он. — Меня тут не было, когда его отключили, но я прочитал отчет. Там был парень, который ответил на вызов уже после того, как в укрытие запустили газ. Но я не думаю, что газ сработал. Точнее, он сработал неправильно. Полагаю, Анна взяла те наномашины, что сохраняют нас в капсулах, и послала именно их.

— Почему? — спросила Шарлотта.

Дональд посмотрел на нее.

— Чтобы предотвратить конец света. Чтобы никого не убивать. Чтобы проявить немного сострадания к людям.

— Значит, в Семнадцатом все в порядке?

Дональд пролистал страницы отчета.

— Нет. По какой-то причине она не смогла предотвратить открытие шлюза. Это часть процедуры. А учитывая количество газа снаружи, у них не было шансов.

— Я разговаривала кое с кем в Семнадцатом, — сказала Шарлотта. — С твоим другом... их мэром. Она сейчас там. И другие люди. Она сказала, что они проложили туда туннель.

Дональд улыбнулся и кивнул:

— Конечно. Конечно. Она хотела, чтобы я думал, что она собирается нам отомстить.

— Что ж, думаю, она сейчас идет к нам.

— Нужно с ней связаться.

— Что нам нужно, — сказал Дарси, — так это подумать об окончании моей смены. Примерно через час начнется жуткий скандал.

Дональд и Шарлотта повернулись к нему. Он стоял у двери, возле места, где Дональда пинали ногами.

— Босс, я его имею в виду, — уточнил Дарси. — Он сильно разозлится, когда проснется и обнаружит, что во время моей смены сбежал заключенный.