Раскаявшийся муж

Глава первая

Два года спустя

«Зря я пришла», – подумала Бронвин, но она знала, что если не будет работать, то не получит денег, а это грозит бедой.

За неделю, что она провалялась с гриппом дома, деньги, которые удалось отложить почти закончились. Бронвин отчаянно нуждалась в этой работе и боялась ее потерять, поэтому утром, хоть еще была слаба из-за болезни, все равно поплелась в модный и оживленный ресторан бухты Плеттенберг, где работала официанткой. Однако вскоре Бронвин поняла, что совершила ошибку. Она путала заказы, разбивала посуду и то и дело сталкивалась с другими официантами. Герхард – менеджер ресторана, давно хотел ее уволить – он считал, что ее личные обстоятельства не совместимы с условиями работы здесь, – и вот теперь она сама давала ему повод. Бронвин мужественно превозмогала себя, все же надеясь, Герхард сжалиться и не рассчитает ее.

Увидев, что пара с детской коляской устроилась за столиком в ее зоне обслуживания, Бронвин вяло поплелась к ним. Ребенок мирно спал к коляске, а его родители, склонившись друг к другу, тихо перешептывались и смеялась, не замечая никого вокруг.

– Добрый день, – не глядя на влюбленную пару, пробормотала Бронвин. Ее мутило, и она пыталась справиться с тошнотой. – Что будите пить?

Женщина подняла голову и начала говорить, но ее перебил мужчина. Зло выругавшись, он вскочил на ноги, словно ошпаренный.

– Бронвин?!

Бронвин ахнула и прикрыла рот дрожащей рукой, чтобы сдержать крик удивления. Перед глазами все поплыло, и она быстро заморгала.

Ребенок проснулся и заплакал.

– Так вот где ты пряталась все это время? – уже не с изумлением, а с презрением сказал мужчина.

– Рикки, – с дрожью простонала Бронвин, ощущая одновременно любовь, страх и облечение.

– Не называй меня так! – рыкнул он.

Бронвин вздрогнула.

– Какая же ты бесчувственная стерва! Как ты могла прятаться все это время? Тебе самой от себя не тошно?

– Пожалуйста, – умоляюще, едва слышно прошептала Бронвин, – пожалуйста, не надо…

– Что не надо? Называть вещи своими именами? – усмехнулся он.

– Рик, давай полегче. Похоже, ей нехорошо. Что тут вообще происходит? – произнесла спутница Рика. Говорила она тихо, потому что укачивала плачущего ребенка.

– С чего бы ей хорошо себя чувствовать? Ведь ее, наконец, поймали, как какую-то несчастную маленькую воришку, – усмехнулся Рик.

Бронвин покачнулась. Никогда прежде он не говорил с ней так. Никогда не был намеренно жесток – это вообще было не в его характере, но сегодня Бронвин вздрагивала от каждого его жалящего слова.

– Рик… – снова произнесла женщина, то теперь как-то глухо, словно говорила из глубокого колодца. – Рик, перестань…

Конец фразы Бронвин не услышала – ее заглушил гул в голове, который все нарастал и нарастал, пока не стал похож на оглушительный визг бензопилы. Бронвин простонала и зажала уши, но это не помогло. Она всхлипнула, глаза застила серая пелена. Бронвин с трудом видела сквозь нее, а затем все померкло и погрузилось во тьму.

***

Бронвин с трудом различала голоса и силилась их разобрать. Чувствовала она себя хорошо. Голова больше не кружилась и не болела. Она словно плыла куда-то, окутанная спокойствием. Однако в этом чувстве было что-то неправильное, поэтому Бронвин не могла расслабиться полностью. Скорее всего беспокойство вызывали громкие голоса где-то в отдалении, и она снова попыталась выделить хотя бы отдельные слова из общего гула.

– …не надо… то, что она сделала… такое не прощается… – Этот голос Бронвин знала и любила, но сейчас он был непривычно резок. – …оставила его… стерва…

Тут вмешался незнакомый женский голос, и его нежный тон успокоил Бронвин.

– …правда? Все… настолько… ужасно?

– …брошенный Брайс …он так в ней нуждался…

Бронвин была так возмущена этой откровенной ложью, что сумела слабо запротестовать.

– …приходи в себя, – сказала женщина. – …доктора! Сейчас же, Рик!

«Доктора? Зачем? И где это я?»

Бронвин с огромным усилием разлепила глаза и увидела смутно знакомую симпатичную женщину, которая, казалось, была на пару лет ее младше. Женщина тепло улыбнулась.

– Постарайся не волноваться. Ты упала в обморок на работе. Мы подумали – из-за шока, но ты вся горела и была ужасно бледной. Ты, похоже, серьезно больна. Напрасно ты пришла в таком состоянии на работу. Тебе нужно лучше заботиться о себе, – укорила она, глядя на Бронвин зелеными, словно море, глазами через стекла модных очков.

«Интересно, кто эта женщина и почему смеет меня отчитывать? – Бронвин нахмурилась, однако решила, что слишком слаба, чтобы выговаривать незнакомке за вмешательство. – Силы мне понадобятся, чтобы противостоять странной враждебности Рика, и к тому же…»

Бронвин в панике резко села в кровати. Голова тут же закружилась, но она не обратила на это внимание.

– Мне нужно позвонить на работу!

Женщина нежно обняла Бронвин за плечи, уложила обратно в кровать и поглядела с сочувствием.

– Боюсь, твой начальник не проявил должного понимания. Сказал, что сыт по горло твоей драмой и что тебе нет нужды возвращаться на работу. Мне очень жаль.

– О, нет, – простонала Бронвин. – Нет, нет, нет. Мне нужна эта работа.

– Если вы и правда дорожили работой, то не должны были идти туда, когда больны, – строго произнес мужчина в белом халате, появившийся в дверях. – Вы пытаетесь убить себя? Вы только что тяжело переболели гриппом, а возможно и воспалением легких. Когда вас сюда доставили, вы были настолько обезвожены, что удивительно, как не упали в обморок раньше. Вы полностью истощены, судя по тому, что пробыли без сознания пять часов.

Бронвин побледнела словно полотно.

– Я бы хотел оставить вас здесь на ночь и понаблюдать, – продолжил врач, очевидно, подумав, что испугал ее своим диагнозом.

– Нет! – горячо вскричала Бронвин, чем всех сильно озадачила. – Я не могу остаться. Мне нужно домой. Сейчас же. Моя смена закончилась час назад. Мне необходимо быть дома сейчас.

– Это глупо и опасно в вашем состоянии, миссис Палмер, – предупредил врач.

Бронвин отшатнулась.

– Как вы меня назвали? – задушено прошептала она.

– Миссис Палмер. Это ведь все еще твое имя, верно? – усмехнулся Рик. Он стоял в дверях, сложив руки на груди.

Бронвин не знала, что ответить. Она уставилась на Рика, чувствуя, что как внутри ее начинает потрясывать от неприязни к нему.

– Ну-у? – саркастически протянул он.

Бронвин кивнула. Она не понимала, почему Рик, который всегда любил ее и уважал, сейчас так враждебен.

– Рик, пожалуйста, мне нужно домой, – прошептала она.

– О, ты поедешь домой, не сомневайся, – холодно произнес он. – Так быстро, как только это можно будет устроить.

– Мистер Палмер, я настоятельно советую этого не делать, – вмешался врач.

Но Рик просто отмахнулся от него, не сводя взгляда с Бронвин.

– Просто выпишите нужные лекарства, доктор, – приказным тоном, так не соответствующим его мягкому характеру, сообщил он. – Мы позаботимся, чтобы она много отдыхала.

Врач окинул их взглядом, покачал головой и вышел из палаты.

– Ты уверен? – взволнованно спросила Рика его спутница.

Он посмотрел на ее встревоженно лицо и нежно улыбнулся. Теперь он снова походил на того Рика, которого Бронвин знала когда-то.

– Не волнуйся, все будет хорошо, – ободрил он ее, но женщина раздраженно фыркнула и мотнула головой.

– С меня хватит, Рик! Лучше скажи, что происходит. Прямо сейчас. Я несколько часов просидела здесь, так и не получив от тебя ни одного вразумительного ответа. С меня хватит! Либо ты говоришь, что здесь творится, либо я немедленно возвращаюсь домой. Сама!

Рик запаниковал и потерял всю свою напускную холодность.

– Лиза, ты не можешь ехать сама, – ахнул он.

– Не испытывай меня, Рик, – предупредила она. – А теперь пора уже нас представить. И, пожалуйста, постарайся быть вежливым.

Рик угрюмо нахмурился, но выглядел не страшнее мальчишки, пойманного за тасканием сладостей.

– Лиза, это Бронвин Палмер. Брон, это Лиза – моя жена.

«Жена? Ну, это объясняет ребенка. – Бронвин искренне улыбнулась и оглядела комнату: детская коляска стояла у окна напротив. – Как сильно изменилась жизнь Рика за два года».

– Твоя жена? Рикки, когда ты женился?

Он вздрогнул.

– Брон, не называй меня так, – неловко пробормотал он, но сердце Бронвин наполнилось любовью к нему, поскольку теперь он напоминал себя прежнего.

– Я рада, что он женился на такой женщине, как ты, Лиза, – слабо вымолвила она, откинулась на подушку и улыбнулась им обоим. – Он заслуживает кого-то особенного.

У Бронвин слипались глаза. Она поддалась слабости и их закрыла.

– Я очень устала. Отвезите меня домой, пожалуйста. Мне нужно домой…

– Она жена моего брата, – между тем продолжил Рик. – И, как я уже говорил, она – бессердечная стерва, которая бросила Брайса, когда он так в ней нуждался.

Бронвин открыла глаза и с ужасом посмотрела на него.

– Что? Я этого не делала! – Она попыталась собраться с мыслями. – Зачем ты врешь, Рик? Я думала, мы друзья.

– Наша дружба закончилась, после того как ты так поступила с моим братом! – На последнем слове его голос достиг крещендо и Бронвин дернулась от испуга.

– Как поступила? Я ничего ему не сделала, – слабо прошептала Бронвин. – Брайс больше не хотел меня, поэтом я ушла. Я оставила его.

– Ты оставила его умирать!

Лиза положила руку на плечо Рика, когда он шагнул к кровати.

Бронвин невольно моргнула. Было ясно, что Рик в ярости, но она не понимала из-за чего.

– Пожалуйста, отвезите меня домой, – глядя на Лизу, снова попросила она. – Мне нужно домой…

В этот самый момент в дверях палаты показался высокий широкоплечий мужчина, и, когда Бронвин посмотрела на него, ее охватило предчувствие неминуемой катастрофы.

Он стоял там – высокий, элегантный, молчаливый – и Бронвин сжалась.

– Ты позвонил ему? – Ей было больно, она чувствовала себя преданной и это ясно слышалось в голосе. Она считала Рика другом, и теперь глядела на его разгневанное лицо глазами раненной лани. – Ты позвонил ему? Рик, как ты мог?

– Конечно он позвонил. Он мой брат и предан мне.

Брайс говорил спокойнее, чем можно было ожидать. Его красивый глубокий голос словно приласкал Бронвин и она закрыла глаза. Как же она истосковалась по нему за два года. Частенько ей хотелось позвонить, чтобы просто его услышать, но позволить себе такую роскошь она не могла – это было слишком опасно.

Брайс прошел в палату и встал у самой кровати – Бронвин поняла это, когда открыла глаза. Ей стало не по себе, она заерзала и уставилась на простыню, чтобы не встречаться с его холодным взглядом. Она боялась того, что может там увидеть, поэтому взглянула на него из-под ресниц.

Бронвин позабыла насколько крупным мужчиной был ее муж, которого когда-то любила всем сердцем. Брайс был высоким, под два метра, накаченным, под стать своему росту, с широкими плечами, узкой талией и стройными бедрами. Темными русыми волосами и грубыми, словно выточенными из камня, чертами лица он напоминал скандинавского бога. Единственным, что было мягким в его грубо отесанном лице – это длиннющие ресницы и красивый рот. Бронвин всегда задавалась вопросом, что такой видный и успешный мужчина нашел в ней. Она была неуклюжей, долговязой девушкой с длинными ногами, худым телом и грациозностью жирафа. В ней не было ничего примечательного кроме того, что Брайс Палмер выбрал ее в жены, и, казалось, хотел ее и любил.

Сейчас Брайс выглядел старше своих тридцати трех. Он явно постарел за два года, но это не портило, а лишь добавляло характера его и без того сильному лицу. И теперь он нависал над Бронвин, словно красивый и пугающий мстительный ангел. Он мог причинить ей боль и, похоже, имел какие-то причины ее ненавидеть.

– Посмотри на меня! – яростно прошипел Брайс.

Бронвин подняла голову и в упор глянула на него. Ее затрясло из-за неприкрытой ненависти, что она увидела.

– Ты все забрала у меня, когда ушла. Опозорила, оставила кровоточащим на обочине, и даже ни разу не оглянулась. Этого я никогда не тебе прощу, Бронвин!

– Ты сам меня прогнал, – тихо запротестовала она, снова потупив взгляд.

Неожиданно Брайс схватил ее за подбородок, да так сильно, что она поежилась от боли. Рик уже собирался вмешаться, но Брайс одернул руку.

– Ты сделала это со мной, и можешь хотя бы смотреть на меня, если тебе есть, что сказать.

– Брайс, – сумела вымолвить Бронвин, и, хоть и боялась, но все же посмотрела на мужа. – Ты сам меня выгнал, помнишь?

Он раздраженно фыркнул и отвернулся.

Ошеломленная Бронвин уставилась на его широкую спину и попыталась снова.

– Ты… ты велел мне убираться… Ты с-сказал, что я… о-обманула тебя. Сказал… – Горло перехватило от отчаянья, из глаз полились слезы.

– Где мой ребенок? – холодно прервал ее Брайс. Повернувшись, он так пристально поглядел в заплаканное лицо Бронвин, что она занервничала.

Рик удивленно охнул, а Лиза взяла коляску и выкатила ее из палаты.

– Где ребенок, которого по твоей милости я не знаю? – зло спросил Брайс. Похоже, слезы Бронвин его совсем не трогали.

– Пожалуйста, – прошептала она, и он тут же уставился на ее рот, – пожалуйста, Брайс… Ты сказал, что не хочешь ребенка. Сказал, что я провела тебя… Я не понимаю, почему ты так себя ведешь.

– Ради всего святого, Бронвин! – неожиданно крикнул Брайс, полностью теряя хладнокровие. – Ты знала, что я разозлился. Знала, что в конце концов, я приду в себя. Но, тем не менее, решила сбежать. Ты ужасно водишь, но все же стремглав запрыгнула в свою машину и скатилась с того холма так быстро, что я боялся ты разобьешься!

Он стиснул зубы и откинул голов назад. Желвак на его челюсти и мышцы шеи ходили ходуном, пока он успокаивался.

Обычно Брайс хорошо владел собой, но, похоже, не сейчас. Пока он сдерживал ярость, но она бурлила прямо под поверхностью, и это пугало Бронвин – ведь она не понимала, почему он так злится.

– Где мой ребенок? – прорычал Брайс.

На глазах снова навернулись слезы, когда она подумала о своей прекрасной малышке. Кайла, конечно же, имела право знать отца, как и он ее, но до сегодняшнего дня Бронвин даже представить не могла, что Брайс этого захочет.

Она вспомнила, как прождала Брайса в их пляжном доме в Найзне. Она конечно же понимала, что ему нужно время успокоиться, и твердо верила – как только он все обдумает, то приедет за ней. Бронвин не сомневалась, что, в конце концов, он полюбит ребенка…

Однако Брайс не приехал.

Дом в Найзне был для них особым счастливым местом, и Бронвин считала, что именно там-то Брайс обязательно будет ее искать. Но часы перетекали в дни, и ей пришлось столкнуться с реальностью: Брайс на самом деле не хочет ребенка, и, как следствие, не хочет ее. Прежде Бронвин никогда бы не поверила, что он способен на подобное, она не ожидала, что он бросит ее и предоставит самой заботится о ребенке. За два года, что они были женат, Брайс ни разу не признавался ей в любви, но всячески это показывал, и Бронвин поверила. А теперь усомнилась. Она была вынуждена признать, что слова значат больше действий. Они значат все. Они бы словно высекли его любовь в камне.

«И после всего этого он стоит здесь и говорит, что хочет Кайлу? Думает я поверю? К тому же он сам меня прогнал, а теперь винит за уход? Почему?» – лихорадочно думала Бронвин, когда услышала знакомый звук: несмолкаемую болтовню и детское хихиканье.

Бронвин в панике посмотрела на открытую дверь и с ужасом увидела, как няня заводит Кайлу в палату.

Брайс стоял спиной и, похоже, ничего не замечал. В отличии от Рика, чей взгляд теперь был прикован к двери.

«Как Катрина могла привести сюда Кайлу? Как она вообще узнала, где я?»

– Ответь мне, черт побери! – рявкнул Брайс. Он сверлил Бронвин взглядом, ожидая ее ответ.

Няня, словно почувствовав висевшее в комнате напряжение, нерешительно замялась, а малышка, увидев Бронвин, просияла и поковыляла к кровати. Она, как обычно, что-то лепетала себе под нос, и забавно виляла подгузником, пока шла к матери.

Странно, но Брайс, казалось, все еще не понял, что в палате ребенок.

Кайла прошла мимо Рика, едва взглянув на него, и вдруг остановилась, чуть не наткнувшись на Брайса. Глядя на высокого мужчину, преградившего ей путь, малышка нахмурилась, и в этот момент стала так похоже на своего отца, что Бронвин невольно улыбнулась.

– Тебе смешно? – прошипел Брайс.

– Дядя большой, – отчетливо, с осуждением произнесла Кайла.

Когда Брайс не шелохнулся, она смерила его взглядом, подняла ножку и…

– Кайла, нет! – крикнула Бронвин, как раз в тот момент, когда девчушка пнула своего отца по лодыжке.

Брайс покачнулся и отступил, скорее от удивления, чем от боли, поглядел по сторонам и только потом увидел, стоящую перед ним малышку. Она была ему едва по колено, носила подгузник, но не собиралась отступать.

– Кайла идет, – по-королевски заявила она своему ошеломленному отцу.

Дойдя до кровати, она с гневом посмотрела на новое препятствие – больничная койка была слишком высокой – и тогда этот прекрасный чертенок с копной шелковистых каштановых волос и льдисто-голубыми глазами снова повернулась к Брайсу. Протянув к нему руки, она очаровательно улыбнулась и потребовала:

– Подними! Пожалуйста.

Было ясно, что «пожалуйста» она добавила лишь потому, что так ее учили, но Брайсу не оставалось ничего иного, как только подчиниться. Он поднял Кайлу на руки и прижал к себе. Когда малышка начала вырываться из крепких объятий отца, он посадил ее на кровать рядом с Бронвин и поглядел на няню, которую, очевидно, только заметил.

– Извините, Бронвин, – неуверенно пробормотала Катрина, смущенная острым взглядом Брайса, – когда вы не пришли домой вовремя, я позвонила в ресторан и мне передали, что случилось. Прежде чем привести Кайлу сюда, я поговорила с врачом, и он сказал, что вы не заразны… У меня сегодня свидание и я подумала…

– Вы подумали оставить маленькую девочку в больнице с ее больной матерью? – с возмущением закончил за нее Брайс.

Девушки явно было не по себе, и он снова посмотрел на Бронвин. Мать и дочь сидели, прижавшись друг к другу лбами, и словно общались без слов. Это было удивительное зрелище, и Брайс на мгновение замер, но тут же опять ринулся в атаку.

– И вот таким безответственным людям ты доверяешь нашу дочь?! – Катрина уставилась на него широко раскрытыми глазами, но он, проигнорировав ее удивление, продолжил: – Спасибо, мисс, мы больше не нуждаемся в ваших услугах. Рик, пожалуйста, узнай сколько денег мы должны юной леди и рассчитайся с ней.

– Я сама могу заплатить своей няне! – яростно прошипела Бронвин.

Брайс стоял к ней спиной, пока Рик выводил Катрину из палаты, и никак не отреагировал, поэтому, когда он повернулся, она повторила:

– Я могу сама заплатить няне, черт побери!

– Не в твоем положении упрямиться, учитывая, что ты только что потеряла работу, за которую, кстати, получала гроши.

Кайла хмуро поглядела на Брайса, и это тут же его отвлекло.

– Эй, ангелочек, – приветливо сказал он и присел у кровати, чтобы встретиться с дочкой взглядом.

– Почему ты такая сердитая?

– Мамочка спит. Ш-ш-ш!

Брайс удивленно моргнул, а затем посмотрел в потемневшие глаза Бронвин.

– Похоже, у нашей дочери больше здравого смысла чем у нас.

Он ласково улыбнулся малышке, которая нежно гладила свою маму по волосам.

– Ты не в состоянии спорить сейчас, Бронвин. Просто делай, как я говорю.

Бронвин ахнула от его наглости и собиралась возразить, но Брайс уже снова обратился к Кайле.

– Малышка, ты знаешь кто я? – Он не отрываясь смотрел на дочь. Она была идеальным сочетанием обоих родителей. Например, у нее были его глаза – такие светло голубые, что порой казались почти серыми.

– Дядя, – радостно указала Кайла.

Брайс повернулся, увидел брата, вернувшегося в палату, и с усмешкой кивнул.

– Правильно, это твой дядя Рик.

Рик сначала выглядел ошеломленным, а затем довольным. Казалось, его просто распирает от гордости.

– А я твой папа, – продолжил Брайс. – Ты можешь сказать: «Па-па»?

– Что это ты делаешь?! – Бронвин была настолько возмущена, что произнесла это громче, чем хотела.

Кайла испуганно моргнула и расплакалась.

Брайс беспомощно уставился на плачущую дочку, похоже, не зная, что делать, а Бронвин, не в силах сдержаться, продолжила бушевать:

– Как ты можешь просто взять и сказать ей такое? Как ты можешь…

Кайла заплакала еще сильнее, и Брайс растеряно погладил ее по макушке.

– Перестань игнорировать меня, черт возьми! Ненавижу, когда ты так делаешь! – негодовала Бронвин.

Когда Брайс поднял голову и увидел выражение ее лица, его взгляд потемнел.

– Это ты! Это из-за тебя она плачет, – кипел он. – Я думал, это я сделал что-то не так, черт тебя дери!

Бронвин с недоумением посмотрела на Рика, который стоял позади брата.

– Он что меня не слышит?

Рик ничего не ответил, но от его взгляда повеяло арктическим холодом.

– Почему бы тебе не спросить об этом у меня? – насмешливо спросил Брайс.

Бронвин поняла, что он услышал ее вопрос и мысленно отругала себя за глупое предположение.

«Конечно, он слышит».

– Но ты уже и так знаешь ответ, верно? – продолжал насмехаться Брайс, и она почувствовала себя полной дурой.

Кайла перестала плакать, прислонилась головкой к груди Бронвин и засунула пальчик в рот. На Брайса она посматривала с опаской.

– Как тебя зовут, ангелочек? – нежно спросил он.

Кайла не ответила, ее глазки закрывались, и она начала засыпать.

– Ее зовут Микайла, – сказала Бронвин, но Брайс, не сводивший взгляд с дочери, опять ее проигнорировал.

– Давай, скажи мне, как тебя зовут, – снова попросил он.

Кайла вытащила большой палец изо рта и соизволила ответить:

– М-кайла.

Она не подняла голову и не открыла глаза, когда назвала свое имя так, как привыкла.

Брайс смущенно глянул на Бронвин.

Она вздохнула и повторила:

– Ее зовут Микайла.

Он еще больше нахмурился и, похоже с отвращением, поморщился.

– Будь ты проклята, Бронвин! – прорычал он.

Бронвин ахнула.

«Ему не нравится имя?»

Она назвала дочь в честь него – второе имя Брайса было Майкл.

«Или он считает это лицемерием, поскольку, похоже, считает, что я лишила его дочери?»

Брайс выглядел сердитым, обиженным и расстроенным одновременно. Он продолжал смотреть на дремлющую дочку, то и дело сокрушенно вздыхая и потирая глаза.

Бронвин не понимала, почему он так себя ведет.

Рик шагнул вперед и, смерив Бронвин возмущенным взглядом, положил руку на плечо брату.

Брайс схватился за нее, словно утопающий за спасательный круг.

– Скажи мне, – с отчаянием умолял он, обернувшись к Рику.

– Ее зовут Микайла, Брайс, – мягко произнес он, в тоже время изображая руками какие-то знаки.