Рассвет. Том 1

Глава 22 Распады и союзы

— Чертов Отшельник! — не удержался я. — Столько врать! А ты? — я повернулся к Мьелдону. Я и так хотел его порасспрашивать, а теперь, когда вопросов стало еще больше, информацию из монаха хотелось буквально выжать.

— Я помню, что отправил его несколько лет назад куда подальше от монастыря, но где он обосновался — понятия не имею.

— Но ты его самого прекрасно помнишь, — парировал я.

— Разумеется. Он неплохо умел конфликтовать в то время. Чуть за нож не схватился, — ответил Мьелдон. — Видел шрам на его руке? Я оставил, когда прожег ладонь и еще плечо чутка схватил. Тогда он сбежал.

— Как будто он бандитом был, — фыркнул я.

— Если он сейчас не похож на бандита, так почему ему не быть таким несколько лет тому назад? — пожал плечами монах. — Еще раз — после того, как я отправил его подальше от Монастыря, я не справлялся о том, где он может быть. Может, вообще решил в лесах поселиться, в ста метрах от стен. Мы таких обычно гоняли, но всякое бывает.

— И ты ничего не знаешь о том поселении?

— Если оно действительно к югу, то довольно далеко. Как они построились? Тоже рубили лес? Мы бы услышали шум, — ответил Мьелдон. — Но ничего подобного не было. Они наверняка далеко находятся.

— Допустим, — вздохнул я. — И если у нас относительно рядом есть еще около сотни человек, то с ними можно действительно наладить сотрудничество, начать торговую и проложить хорошую дорогу, определив границы.

— Пирокант позволил тебе заполучить все земли по этой стороне Нируды, — напомнил монах.

— Я вам еще нужен? — спросил Конральд. — Если нет, я пойду в лес, надо помочь парням. Разомнусь немного. Топором помашу.

— Иди, — отпустил его я. — И все остальные тоже можете расходиться. Мне нужен только Мьелдон.

Монах после того, как я назвал его имя, вздрогнул, будто пораженный молнией. И, когда остальные ушли, спросил:

— У тебя есть ко мне разговор?

— Более чем серьезный, Мьелдон. Кто я?

— О чем ты, Бавлер? Я уже рассказал тебе, кто ты такой.

— Я помню, ты говорил, что я, как послушник, изучал прошлое через ту штуку. Но в последнее время я замечаю, что говорю как-то странно, необычно. Не как Аврон. И не как другие, примерно моего возраста. Я сегодня общался с Отлей и заметил…

— Что тебе как будто лет тридцать? — спросил Мьелдон, улавливая мою мысль.

— Даже больше, — вздохнул я. — Почему так? Что со мной?

— Ты так ничего и не вспомнил?

— Совсем, — ответил я. — Но ты ведь что-то видел из того же, что видел я. Может, ты хотя бы намекнешь?

— Даже не намекну, а точно скажу. Ты успел посмотреть довольно много. А человек, за жизнью которого ты следил, успел вырасти. То, что ты смотрел, как хроники, только нарисованные. Не просто читаешь, например, про восемьсот тридцать девятый год, когда случилось что-то, а буквально наблюдаешь за этим со стороны.

— Это же технологии древних людей, да? — спросил я.

— Да, именно они. Мирные технологии. Монастырь ищет и те, и другие, мирные и военные технологии. Использовать можно любые. Любая технология древних, которая превосходит нашу, даст преимущество в борьбе над севером.

— А вот тут ты уже начинаешь говорить интересные вещи, только на мой вопрос…

— Ты тратил дни, отслеживая жизнь другого человека. Она впиталась в тебя. Ты узнал, как меняется разговор, какие-то размышления, идеи. Тот человек многое рассказывал о жизни в своем мире. Учебе, политике, религии. Многих вещах, в том числе и тех, которые не сохранились до наших дней. Ты смотрел больше, я видел лишь одним глазком.

— Значит, я какое время впитывал мысли уже взрослого древнего… — ахнул я. — И потому эти же слова и мысли сейчас во мне. Потому я так говорю, как будто прожил жизнь вместо того человека. Вот оно что… Спасибо, стало гораздо понятнее.

— Тебя смущает то, как ты говоришь?

— Нет, не очень, просто кажется необычным. Ония, Аврон… Фелида — все говорили иначе. И слова я тоже выдавал те, о которых они не знали, но тут хотя бы все понятно.

Мьелдон улыбнулся и сунул ладони в широкие рукава.

— Больше у тебя нет ко мне вопросов?

— Откуда ты знаешь Конральда?

— У нас общее прошлое. Я тоже не сразу пришел в Монастырь.

— Ты был наемником? — нахмурился я.

— Можно и так сказать. Но я не стыжусь своего прошлого, хотя мало кому рассказываю об этом. Я рад, что ты ищешь мира мирным путем. А не пытаясь уничтожить всех. Оружием можно грозить, но не использовать. Пирокант рассказывал, что было оружие, которое могло убить миллион человек. И потому его не использовали. Только грозили.

— Что не помешало древним исчезнуть, — ответил я.

— Да, в общем-то, — согласился Мьелдон. — И никто не знает, почему. Но, если Веллент и правда существовал здесь, в следах этого города мы найдем ответы.

— Думаешь, он где-то под землей? — спросил я.

— Уверен, что он находится где-то под землей, по-другому и быть не может. Есть вещи, которые уничтожаются временем, но, если только имеет место сезонность. Морозы и вода, пыль и ветер — все это стирает, уничтожает строения. Если дом утонет в болоте, из-за отсутствия воздуха бревна сохранятся. А если они простоят сто лет на открытом воздухе — от них не останется ровным счетом ничего.

— Мне отчего-то кажется, что перемирие между Пакшеном, Мордином, Улерином, Рассветом и другими городами надо лишь для того, чтобы составить единый фронт против северных городов. Неужели к югу и правда никого нет, кого можно было бы пригласить к нам на подмогу?

— Я этого не знаю, Бавлер, — с сожалением отозвался Мьелдон. Но опасаюсь, что принцип большой силы имеет место.

— Большой силы?

— Когда Мордин напал на Валем, он рассчитывал, что сил не хватит. Если бы он знал, что вы сможете дать адекватный ответ — собственно, какой и дали, едва ли они рискнули бы напасть. И сейчас война ведется по тому же принципу. Бить там, где не будет ответа. Или он будет минимальным. Военное дело — увлекательная штука, но только до тех пор, пока ты сам не принимаешь в этом участия.

Мне пришлось согласиться. Стоять под стенами форта и слушать свист летящих стрел над головой, пока мы отбивали Валем, — не самые приятные моменты. Лучше планировать и отправлять, чем самому участвовать.

— А Бережок вы и правда решили восстанавливать на пару с Миолином? — спросил он.

— Разумеется! — воскликнул я. — Сейчас там должен быть Кирот. Туда идут телеги с бревнами, с камнем. Ушли несколько рабочих. И еще от Ничков отправили последних беженцев. Их было несколько десятков. Они уже день как должны быть в Бережке. Завтра утром я бы проведал селение. И заодно переговорил с Миолином.

Наутро я взял его в компаньоны, а чтобы не скучно было, добавил еще и Леверопа с Килосом, потому что Конральд и Перт были заняты в охране экспедиции. Вчетвером было проще, а наличие трех мечников и мага… Двух мечников — наличие оружия еще не добавляло мне никакого навыка владения.

Мы пересекли свободные от построек земли, заглянули к лесопилке, убедились в том, что там даже начали работы по строительству — малыми силами пока что.

За мостом, который мы пересекли, пристроившись за парой телег с камнями, движения было даже больше, чем у нас.

— Ого, — удивился Левероп. — Здесь же ничего не было!

— Здесь пока что и так ничего нет, — ответил я, — только люди, инструменты, ресурсы и… Кирот.

Торговец неспешно ходил рядом с Бережком, прогуливаясь по неразмеченной земле. При этом относительно ровную поверхность уже успели заполонить веревочной сеткой. Заполонили с размахом, настолько, что я даже не стал вдаваться в подробности.

Лишь когда Кирот на радостях тряс мою ладонь, я спросил:

— Сколько же ты всего здесь выстроить хочешь?

— Минимум четыре склада, пару рабочих кварталов, как ты сделал в Рассвете. А еще — одноэтажное жилье на шесть помещений. Пока что я не вдавался в подробности, но строители слушаются меня, как и раньше — поэтому мы все сделаем вовремя. Лишь бы ресурсы шли!

— Это я могу тебе обеспечить, — я посмотрел, как разгружали телеги с камнем и скидывали бревна на землю. — А Миолин чего делает?

— Дал солдат в качестве рабочих. Три десятка.

— Щедро… Он не назначил главного?

— Я с ним не разговаривал, — ответил Кирот.

— Сколько людей у тебя получается в итоге?

— Тридцать солдат, почти пятьдесят беженцев, еще двадцать работников. И те, кто привозит ресурсы. Все. Это все, кто есть. Большего пока не нужно. Они и так работают изо всех сил. Но мне бы наладить еще из Полян поставки. Чтобы хоть кто-то решил начать торговлю. Или потребление наладить. Рассвету ведь отсюда ничего не нужно…

Кирот, который изначально показался мне довольно бодрым, по итогу оказался подавленным. Он прекрасно представлял, во что ввязывался, но вид его демонстрировал перегруз.

— Может, тебе кого в помощники? — предложил я.

— Нет-нет, я сам. Все сам, — уверил он. — Идите к Миолину. Разбирайтесь с вашим взаимодействием, я тут управлюсь.

— Руководить будешь? — улыбнулся я.

— Буду-буду, извини, Бавлер, я сейчас занят, надо придумать, как это все… доделать и распределить… В общем, позже. Я приду в Рассвет — и поговорим!

Левероп с Килосом посмеялись:

— Деловой какой. А по Рассвету ходил как самый важный, — говорили они между собой, но только после того, как мы отошли подальше от торговца.

Мьелдон от комментариев воздержался. Сперва я, как и раньше, порадовался тому, что Тот факт, что с моей помощью застраивался не только левый, но еще и правый берег Нируды, заставлял меня думать — не слишком ли многое на мне сходится? И не захотят ли не просто уничтожить Рассвет, но еще и меня убить?

И все же мы дошли до лагеря. Тот почти не изменился. Людей меньше не стало, не появилось вышек или чего-то капитального.

— К Миолину, — сказал я людям у входа в палатку. Те переглянулись, посмотрели на нашу компанию и впустили меня одного.

Миолин был сер. И если Кирот казался озадаченным и загруженным, то правитель Пакшена выглядел просто отвратно.

— Дурные вести? — спросил он, подпирая щеку кулаком.

— Едва ли. Форт вернулся Анарею, мы поставляем ресурсы в форт, в Бережок, восстанавливая последний. В Нички — вероятно тоже, — говорил я, смирившись с тем, что, несмотря на возраст, из моего рта вылетали такие вещи. — Вроде бы как все хорошо.

— Нет, не хорошо, — ответил Миолин. — Я не получаю ответов из Пакшена. Более того, я вообще не могу ни с кем связаться.

— Но в вашем лагере полно солдат. И есть ресурсы, я уверен. Сколько-то времени вы сможете продержаться, даже если все… стоп! — воскликнул я. — Что значит — не получается ни с кем связаться?

— Пакшен и крупные селения не отправили ответов. Я не понимаю, что сейчас происходит. Мне нужно узнать, что происходит хотя бы в ближайших селениях.

— Ответов нет ни от кого? Вообще?

— Ты меня не слушаешь⁇ Ни от кого! Почта разослана, но ни Неогон, ни Торлин мне не отвечают! А у меня здесь всего лишь три сотни солдат. Что такое три сотни солдат, когда мне некуда податься? Чего ты смотришь? А? Бавлер? Разве я неясно выражаюсь? Помоги мне! Нужно сохранить власть, которая ускользает из моих рук! — он убрал кулак от лица, и на нем остался красный след. Похоже, что Миолин так сидел уже не один час. — Я боюсь, что мне не хватит ни времени, ни сил! Прошу, помоги!

— Миолин…

— Бавлер, иди. Иди! Ты мне очень помог, обеспечив безопасность с юга. Но я при этом потерял весь север. За два дня ни одного ответа, — продолжал сокрушаться он. — Узнай, прошу, узнай, что происходит в Полянах.

— Почему я? Почему не кто-то из твоих людей?

— Ты на хорошем счету у Торлина. Я узнавал. Я знаю, — отрывисто проговорил Миолин. — И у тебя с собой есть хорошие бойцы. Монах… Видел, когда ты заходил. Ты справишься.

— Я надеюсь, что с Баризоном у тебя получилось лучше, — ответил я напоследок. Миолин взревел, а в палатку ворвался стражник. — Все в порядке! — остановил его правитель Пакшена. — С этим парнем все нормально… — осекся он. — Беги в Поляны.

Мне совсем не улыбалось быть мальчиком на побегушках.

— Что такое? — спросил Мьелдон и, услышав ответ, фыркнул: — Нас опередили.

— Кто? — удивился я.

— Горон, — тут же ответил Левероп.

— Откуда ты знаешь про него?

— Слухи быстро распространяются, Бавлер. И все знают, что капитан Анарей занял свой пост в форте только после того, как оттуда сбежал лейтенант Горон. Именно сбежал. Именно лейтенант. Именно Горон. В этом слухи не врут. Те, кто поставлял дрова в форт уже обо всем рассказали.

— Почему именно он? — продолжал я.

— Потому что он сбежал в Мордин. А там только и мечтают, чтобы развалить Пакшен, — терпеливо пояснил Килос.

— Похоже, что Пакшен и сам не прочь развалиться, — хмыкнул Мьелдон. — Судя по тому, что здесь происходит… Это полевой лагерь правителя. Который ушел из столицы. И, надо думать, не по своей воле.

— Да, он говорил…

— Бавлер! — из палатки высунулся Миолин. — Не медли, пожалуйста.

Мы поспешили отдалиться от лагеря и только потом продолжили наш разговор.

— Миолин сейчас находится в уязвимом положении, — сказал монах. — Если он сбежал из столицы, значит, его власть очень ослабла. Настолько, что ему опасно оставаться в столице. И он решил убраться сюда. При этом его выезд обезопасил его жизнь, но сделал позицию еще более шаткой. Он показал себя слабым правителем.

— Ему никто не отвечает, — ответил я. — Потому нас отправили в Поляны.

— Самый опасный сейчас район, — вздохнул Левероп. — Каким был бы и Бережок, если бы он остался на тех же условиях. Это окраина. Отшиб. И заяви Поляны о самостоятельности, они могли бы до самого Пакшена дойти даже отрядом в сто человек.

— Я уже слышал эти истории про сотню бойцов, — отмахнулся я. — И кроме выдумок ничего не могу сказать. Но у Миолина, как он сказал, есть в Полянах Торлин. Якобы ему он доверяет больше, чем кому-либо другому.

— Торлин? — переглянулись мои спутники. — Не слышали о таком.

— Он нормальный, вербовщик. Постоянно занят делом, если так можно сказать. А вот чем занят Неогон, я не знаю. Я видел обоих. И даже как-то был у меня вопрос, в чью сторону склонился бы мой выбор. Это был бы Торлин. А вообще надо было лошадей спросить. Или телегу, — сердито буркнул я. — Нам туда идти…

Но все лошади и телеги как в Рассвете, так и в Бережке, и уж тем более в лагере Миолина была заняты. Поэтому несколько часов мы шли пешком.

При этом кроме беспокойства я себя еще и униженным чувствовал, что вместо того, чтобы решать дела Рассвета, я занимаюсь делами Миолина.

Далеко за полдень показался холм Полян. И полнейшая тишина в округе, которая, помноженная на осенние виды, еще больше тяготила меня.

Левероп с Килосом достали мечи. Я пока что воздержался от резких действий.

— Вперед посмотри, — посоветовали они, пока я крутил головой, осматривая с холма местность вокруг.

Впереди вдоль дороги я заметил россыпью воткнутые пики, по большей части пустые, но где-то закрытые черными пятнами. По мере приближения пятна обернулись воронами, которые с карканьем разлетелись в разные стороны.

Они еще не успели обезобразить головы, на которых сидели, поэтому лицо Торлина, несмотря на отваленную челюсть и закатившиеся глаза, я узнал без труда.

— Новые союза и распад Пакшена, — прокомментировал Левероп. — Поляны теперь официально сами по себе.