Разлучница. В плену прошлого

Глава 3

— Чокнутая баба, — злится Валя, нервно дергая за ремень безопасности и блокируя его. С остервенением предпринимает еще несколько попыток, пока не сдается и не отпускает его. Накрывает лицо ладонями и трет глаза.

— Можем выехать утром, — произношу осторожно. — Пусть едет, когда ему удобно.

— Да при чем тут это? — он убирает руки и поворачивает голову, показывая все свое недовольство. — Я не хочу спать. Я не понимаю, что за вожжа попала под хвост моей жене.

— Ей скучно одной, — встаю на защиту Киры. — А мы даже не знаем, сколько там пробудем.

— Вот надо было так нервы вздрючить перед дорогой, — ворчит по накатанной, наконец-то совладав с ремнем. — Скучно ей, видите ли. Работу пусть найдет.

— Восхищаюсь твоей выдержкой, — говорю быстро, радуясь, что он не сказал это ей, а Валя фыркает:

— Опыт. — Бросает на меня взгляд, по привычке проверяя, пристегнулась ли, и плавно трогается с места. — Да и… тоже можно понять.

— Конечно, — поддерживаю с готовностью.

— Меня немного напрягает появление Смолина, — принимается рассуждать, как делает всегда в дороге. — Допустим, ему в самом деле понадобился образец ДНК. Почему сейчас? В последний раз мы были там семь месяцев назад. Второй вопрос — зачем ему наше участие? Он мог подобрать твой носовой платок и сделать анализ по нему. Родство либо есть, либо его нет, третьего не дано. Но он приехал, лично.

— Самое очевидное — расследование просто предлог, — пожимаю плечами. — На анализ ДНК ему плевать, или он знает результат по каким-то своим соображениями. А вот что реально нужно, так это вещи Андрея.

— Как вариант. Знать бы еще зачем.

— Я годами пыталась найти мотивы для его поступков. Не преуспела, — слегка развожу руками. — И сейчас мне в кое-то веки плевать. Для меня это шанс разобраться.

— Ух ты, здравомыслие и сухой расчет, — ухмыляется Валя. — Непривычно. Я даже слегка завелся.

— Рулишь? Вот и рули, — прыскаю и двигаюсь по сиденью подальше от него. — Интересно, о каких деньгах он говорил.

— Мне тоже. Мощный мотив. И самый распространенный после банальной ревности.

— Преступления на фоне страсти, — хмыкаю тихо.

— Зря насмехаешься, — наставительно отвечает Валя. — Товарищ недавно подогнал статистику. Корысть, ревность, месть, хулиганство. Ничего нового.

По спине летит неприятный холодок.

— Когда недавно? — переспрашиваю, нервно сглатывая.

— Да буквально неделю назад, — не заметив подвоха отвечает Валентин. — Ты чего вся трясешься? Замерзла?

— Валь, мне кажется, он за нами следил, — проговариваю заторможенно. — В машине мне про эту статистику загонял. И про то, что я сплю с женатым.

— А в офисе вещал о том, как мы достали его своим вниманием, — задумчиво добавляет Валентин. — Хотя ты из машины выходила только до подъезда, сама ни к кому с расспросами не совалась, а я был исключительно разборчив в связях с общественностью. Я ее убью, — заключает на тяжком выдохе.

— Кого? — приоткрываю рот, опешив.

— Жену свою бестолковую! — рявкает Валя так громко, что я подпрыгиваю на сиденье. — Набери ее. Набери мне ее сейчас же!

— Валечка, ты чего? — лопочу, поглаживая его по плечу.

— Помощница хренова! Ну я ей устрою… Набери, сказал! Пока запал не прошел…

Нервно прыскаю, но Валентин бросает на меня испепеляющий взгляд, и я тороплюсь исполнить его волю.

— Да, Викуль! — после первого же гудка отзывается Кира. — Что случилось? Вы в порядке?

— Сейчас ты у меня будешь не в порядке! — беснуется Валентин. — А ну рассказывай!

Вспоминаю, как она скромно потупила глазки, завидев Смолина, которого ни разу в жизни, по идее, видеть не могла, и раздраженно выдуваю, поддерживая напряжение в машине на прежнем уровне.

— Чего рассказывать, Валечка? — щебечет Кира.

— Все! — безапелляционно рычит Невзгодов.

— Да вы вечность будете туда мотаться! Вечность! — кричит Кира из динамика. — А я тоже не железная!

— Мне при тебе вообще рта открывать нельзя? Один раз! Единственный! Дернул же черт…

— Что ты сказал? — толкаю его под руку.

— Да то же, что и тебе сотню раз, — отмахивается Валя. — Обеих вас надо было оставить и ехать одному. Давно бы уже все выяснил!

Вспоминаю и то, как он настаивал на том, что надо опросить друзей Андрея. Но друзья Андрея — это потаскун Смолин и убивший во мне жизнь Школьников. Прикусываю язык и позволяю ему пропесочить жену.

Когда Кира срывается в горькие рыдания, Валя на время замолкает.

— Давай детали, — бурчит хмуро. — Когда, как и прочее.

— Когда вы в последний раз ездили, — хлюпает носом Кира и тут же едко вворачивает: — Крайний. — Валя закатывает глаза, а я снова поглаживаю его по плечу, призывая к спокойствию. — Уехали, неделю нет, вторую. Ну я и полезла по твоим папкам, вся квартира завалена… нашла нужную, нашла телефон этого Смолина. Такой симпатяга, Викуль, понимаю тебя… — Теперь глаза закатываю я, а Валя делает вид, что сосредоточенно рулит. — Ну и в общем, я ему позвонила, — сообщает Кира, не дождавшись ремарки от меня. — Сказала, что вы никак нить не нащупаете, попросила вмешаться. Вот и все.

— Что он ответил? — спрашивает Валентин.

— Велел больше ему никогда не звонить, — отвечает Кира с обидой в голосе.

— Как ты представилась?

— Как твоя жена, разумеется, — с вызовом.

— Говорила, что мы с Викой любовники?

— Ну нет, конечно… не прям так. Хотя, может что-то такое и сказала… — мямлит Кира. — Но я же знаю, какая разница?

— А такая, жена моя ненаглядная, что нет у меня любовницы! И никогда не было! — выдает Валя со всей имеющейся у него язвительностью. Вырывает у меня из рук телефон и сбрасывает вызов. — Ну, вот, — говорит абсолютно спокойно. — Сказал.

— Мужик! — хвалю с чувством и получаю в свой адрес еще один уничижающий взгляд. — Ну чего ты… — Валентин отвечать нужным не считает, а вот Кира перезванивает. — Ты на громкой, — отвечаю после вздоха.

— Что значит нет? — шепчет чуть слышно.

— Ну вот так, Кирюнь. Не хочу я твоего мужика. Мне чужого не надо.

— А мне, выходит, надо? — всхлипывает горько.

— Да нет же, глупая, он моим никогда и не был, — отвечаю максимально ласково. — Так, вспыхнуло и погасло. У них там с женой не клеилось, свои заморочки, я, считай, под руку попалась. Просто предлог перестать уже лямку тянуть. А потом из удобства.

— Валечка…

— Чего? — отзывается недовольно.

— Я такая дура, Валь…

— Поговорим, когда вернусь, — сухо отвечает Валентин.

— Хорошо, — с трудом выговаривает Кира и отключается.

— Жестко, — удивляюсь на него.

— Цыц, — осаживает и меня. Достает свой телефон и записывает голосовое сообщение: — Сходи на прием на счет своих таблеток. Хватит уже всякую дрянь хлебать. Целую.

Валя ставит мобильный на подставку, а я отворачиваюсь к окну, пряча слезы. Это слишком мило, сердце сейчас лопнет!

— И пока ты там сопли на кулак наматываешь, я тебе вот что скажу. Она точно покаялась не во всем. В папке не было его фотографии.

— Она же видела его лично.

— Я ей не говорил, кто это. И не говорил, что он вообще был в городе. Так, чуть позже к этому вернемся, надо заправиться.

— Полный бак почти, — удивляюсь, машинально бросив взгляд на приборную панель.

— Не нам, — вздыхает Валентин. — Смолин семафорит уже у третьей заправки.

— Он едет за нами? — резво разворачиваюсь, появляясь между спинками передних сидений, и меня ослепляет дальний свет фар.

— Как видишь.

— Уже хуже, — часто моргаю и сажусь прямо. — Этот караван обязателен?

— Спроси у него. Что-то мне подсказывает, он совершенно точно знает больше нашего.

Вскоре делаем остановку. Валя решает заправить до полного бака, я иду в туалет. Долго умываюсь холодной водой, склонившись над раковиной. Когда наконец перестаю чувствовать сонливость, разгибаюсь и сразу же вскрикиваю, через небольшое зеркало увидев за своей спиной человека. Разворачиваюсь и толкаю потешающегося Смолина в грудь.

— Дурак! — возмущаюсь с визгом. — У меня чуть сердце не встало!

— Да я мимо проходил, — ухмыляется, сверкая глазищами.

— А мы с тобой ну прям первый день знакомы, — кривляюсь как ребенок. — И я совершенно тебя не знаю, со всеми твоими дурацкими шуточками!

Смолин перестает ухмыляться и разглядывает мое лицо так, будто видит впервые. Это странно, я невольно хмурюсь и зачем-то неловко приглаживаю волосы.

— Нет, — отвечает после паузы, с трудом расцепив зубы. — Всю жизнь. Твою, — вносит поправку и на его губах снова появляется улыбка. Мягкая, уголки губ едва приподнимаются. До того трогательная, что я напрягаюсь лишь сильнее.

— Кость, что происходит? — спрашиваю в лоб.

— Ничего, — отвечает просто. Моргает и взгляд моментально меняется. Будто он потерял ко мне интерес за долю секунды. — Тебя долго не было.

— Я дама в дамской комнате, — разъясняю, поражаясь, что подобное вообще приходится разъяснять взрослому мужику.

— Пойдем, дама, — хмыкает и выходит первым.

Валя моему отсутствию значения не придает. Взял нам по стаканчику кофе, уже при мне долил омывайки в бак и протер боковые зеркала с фарами. Потому что меня не было минуты три, не больше. Поведение Смолина с каждым часом все страннее и страннее.

И пока я размышляю, стоит ли напрягать Валю своими, вполне возможно, необоснованными страхами, мы начинаем разгоняться по шоссе. Идем на обгон какого-то вялого внедорожника, но чуть только равняемся с ним, автомобиль начинает разгоняться.

— Дебил, — цедит Валя сквозь зубы. Немного сбавляет скорость, намереваясь вернуться в полосу за ним, но внедорожник также притормаживает, мешая совершить маневр. — Какого хера… — бормочет, снова вдавливая педаль газа и все вновь повторяется.

А мы на встречной полосе. И вдалеке уже виднеется свет фар стремительно приближающейся машины.

— Валя, — от страха отвлекаю его от дороги и вцепляюсь в дверную ручку.

— Держись, — командует Невзгодов и, выставив руку вбок и зафиксировав меня, начинает притормаживать.

Кое-как удается встать в полосу, мимо нас пролетают три автомобиля друг за другом, один сигналит, выражая возмущение, а я не успеваю перевести дух, как берет разгон Смолин.

— Да чтоб тебя! — рявкает Валя, но ничего не может сделать, кроме как продолжать крепко держать руль, вымещая на нем раздражение.

Костя обгоняет нас, встает рядом со внедорожником, совсем как мы недавно, и начинает вытеснять его на обочину. Водитель внедорожника включает аварийные сигналы, постепенно сбавляя скорость, а когда тормозит, Смолин блокирует ему выезд своей машиной и выскакивает на дорогу.

— Да твою мать, — вздыхает Валя, как и я, увидев в руке Кости пистолет.

— Он же не станет, — бормочу и отстегиваюсь.

— Вика! — рявкает Валентин, но не успевает схватить меня за руку.

— Вышел, сука! — яростно орет Смолин и долбит дулом в стекло. — Вышел, сказал!

— Мужик, мужик! — слышу голос водителя внедорожника, когда он приоткрывает дверь. — Спокойно!

— Вышел! — повторяет Смолин громче и дергает дверцу на себя.

Мужчина выходит и сразу же поднимает руки, а Костя наотмашь бьет его рукой, в которой зажимает пистолет, по лицу.

Мат. Мат. Мат.

Не знаю, что меня сильнее поражает — наличие у Смолина оружия или его богатый словарный запас. Он вообще крайне редко употреблял раньше обсценную лексику, в отличии от Андрея, который нежно любил крепкое словцо еще с юности, а тут прям целыми предложениями, да со смыслом и, должна признать, недюжинной фантазией.

— Я его подрезал, — вмешивается Валя, силой опуская руку Смолина с пистолетом. — Непреднамеренно, — это уже по слогам вдалбливает водителю внедорожника. — И еще на выезде из города. Слышь, мужик, че злопамятный такой?

— Ниче! — огрызается тот, почувствовав себя увереннее в присутствии свидетелей. — По зеркалам смотреть надо! Права купил, водить не купил!

— Дорого, — нагло цокает языком Валя. Ухмыляется и хлопает его по плечу. — Конфликт исчерпан?

— Да пошел ты!

— Сейчас ты сходишь, — хрипит сорвавший голос Смолин. Заталкивает пистолет за пояс брюк, хватает мужика за запястье и шею, склоняя в неудобную позу, а затем до крика мужчины выворачивает его руку. Отводит к обочине и толкает в кювет. — Еще раз тебя увижу, стану последним, кого увидишь ты! Понял?!

— Понял! — с ненавистью в голосе кричит мужчина.

— Баран тупорылый, — шипит Смолин злобно и в этот момент видит меня. — А ты че вылезла? Обратно села!

— Разошелся, — фыркаю и демонстративно разворачиваюсь, встряхнув длинными волосами.

— Давай, повыделывайся, — прилетает в спину насмешка, от которой тут же проносятся мурашки. Приятные, что б им.

…Костя подходит со спины и утыкается носом в мои волосы. Шумно затягивается запахом шампуня, крепко обнимает и выдыхает с рыком. Я закусываю губу и опускаю свои руки на его, испытывая легкое головокружение от близости.

— Эк тебя, — подтруниваю над ним.

— Сумасшедший какой-то запах. Голова в секунду дуреет, — оправдывается, жалуется и жмется пахом, подтверждая, что не врет.

— На прошлой неделе шампунь был другой, — замечаю ненавязчиво, гадая, как он будет выкручиваться.

— Да? — удивляется. — Значит, так пахнешь ты.

— Как? — кокетничаю, слегка поворачивая голову.

— Не знаю, Вик. Солнечными зайцами.

— Чем?! — от неожиданности хохочу в голос. — Зайцами? Серьезно, Смолин?!

— Ага, — хмыкает, зарываясь носом в золотистую гриву. Медленно и с наслаждением вдыхает. — Солнцем, полем, спелой пшеницей и сексом.

— Глупости, — фыркаю смущенно и снова прикусываю губу.

— Ладно, с последним приврал, — соглашается легко. — Но это поправимо…

— Я, конечно, подозревал, что он псих, — комментирует стычку Валя, устраиваясь за рулем, — но что настолько — все же неожиданность. Неприятная.

Псих стоит у машины «поверженного врага» и смотрит мне в глаза через стекло. Медленно глубоко вдыхает и долго выдыхает.

— Поехали уже, — поторапливаю Валю, быстро пристегиваясь. — Надеюсь, дальше без приключений.

Невзгодов пропускает пару автомобилей и встраивается в поток, быстро проезжая мимо Смолина.

— Ты давно волосы не распускала, — замечает минут через тридцать. — Волнистые после пучка. Красиво.

«Вот ты и попалась», — удрученно прикрываю глаза и даю себе короткую передышку, проваливаясь в сон.