Разрушение советского наследия: служебное собаководство

Глава 5. Информационная война: мифы о собаководстве

Не все в правительстве СССР и затем России были предателями Родины и желали уничтожения нашей страны. Были и вполне порядочные люди, которых обманули. Если бы было честно заявлено, что целью всех «реформ» в собаководстве является развал служебного и охотничьего собаководства, постановление Правительства № 290 не вышло бы. Впрочем, никто и не озвучивал истинную цель, проводимых правительством Гайдара реформ — дальнейшее уничтожение остатков советской экономики. Постановление Правительства № 290 нужно было как-то обосновать. Никаких объективных предпосылок для подобного «реформирования» собаководства не существовало. Но если их нет, то можно выдумать и озвучить через уже раскрученную и известную фигуру в советском собаководстве. И мифы были придуманы, благо уж, в чём-чём, а в этом Ерусалимский был специалистом выдающимся.

Миф о защите отечественного генофонда собак

Вот примерно такие россказни, обосновывающие необходимость введения кинологического контроля при вывозе собак из нашей страны, стали регулярно появляться в СМИ ещё в конце 1980 гг. Наши пограничники даже стали требовать при вывозе собак справку клуба, что данный экземпляр ценности не представляет (совсем как при вывозе предмета искусств). Сначала такие справки давали все существующие общества собаководов (в основном — бесплатно), но после принятия пресловутого постановления Правительства РФ, действительными на границе стали только справки, выданные РКФ (платные).

Для людей, не владеющих информацией, такая постановка вопроса кажется вполне разумной. На самом деле, это — не что иное, как мошенничество, выманивание денежных средств у населения под благовидным предлогом (осмотр собаки и выдача справки на вывоз). Давайте разбираться.

Во многих странах существуют национальные породы собак, которые в них были созданы. Очень часто даже в названиях пород содержится указание на страну происхождения — испанский мастиф, немецкий дог, американский кокер-спаниель. Однако ни в Испании, ни в Германии, ни в США, ни в других странах никаких ограничений на вывоз собак их национальных пород не существует.

Россия — страна с древними кинологическим традициями. Разумеется, у нас также было выведено несколько пород собак, которыми мы вправе гордиться. К ним, в том числе, относятся некоторые породы лаек и овчарок, а также чёрный терьер, полученный в питомнике Министерства обороны СССР. Действительно, зарубежные любители собак с удовольствием среди прочего покупали у нас кавказскую и среднеазиатскую овчарку, русского чёрного терьера. Угрожало ли это нашему отечественному генофонду собак? Нет, конечно! На просторах нашей Родины вовсе не наблюдались толпы зарубежных расхитителей нашего национального достояния, охотящихся с сачками на ценных щенков лучших отечественных пород в местах их естественного обитания. Наловили по несколько мешков таких собак — и за бугор, вместе с добычей.

Только вот незадача, породистые собаки на помойках и в лесах не обитают. Они кому-то принадлежат. Их можно только купить или украсть. Я не очень представляю какого-нибудь западноевропейского любителя кавказской овчарки, ворующего щенков в селениях Северного Кавказа, или американского поклонника западносибирской лайки, рыщущего в тайге в поисках помёта аборигенных щенков, рождённых в охотничьей заимке у настоящих русских охотников. А вот купить… Для разведения нужны собаки породистые, с документами, в которых имеются сведения о происхождении, не менее трёх поколений предков. А такие собаки могут быть только там, где развито клубное разведение, в городах. Собаки — не нефть, не алмазы, не золото, не пушнина. Это природные ископаемые, если их не трогать, так и останутся лежать в недрах, или бегать в лесах и достанутся в первозданном виде в наследство нашим потомкам. Породистых собак нельзя закопать в землю на хранение. Их нельзя складировать про запас. С породами надо постоянно работать, чтобы их качество не ухудшалось.

Когда численность породы сокращается? Не когда всех производителей продают за рубеж, а когда к породе пропадает интерес любителей, когда щенков становится невозможно сбыть из-за отсутствия спроса. Редкой порода становится только тогда, когда её представители становятся не способными приносить потомство (порода выродилась), или когда она стала никому не интересна. Запретите охоту — и охотничьи породы собак станут исчезающими. А вот когда на породу ажиотажно поднимается спрос, тут же увеличивается количество продаваемых щенков. Щенки дорожают, их легко продать, разведение становится весьма прибыльным. Ответ у собаководов один — увеличение количества вязок.

Это только в голове у слишком далёких от реальности собаководства чиновников существуют такие заводчики, по своей жадности продающие всех своих собак, ничего не оставляя себе. Продали сначала лучших собак, потом похуже и, в конце концов, последних. Расставшись с племенным материалом, такие воображаемые заводчики начинают понимать, что взять его больше негде. На самом деле, происходит всё наоборот. Заводчики-коммерсанты, почуяв вкус наживы, моментально переходят с одной породы на новую модную породу, даже если ей раньше никогда не занимались, увеличивая многократно производство щенков. При этом никому из них в голову не придёт терять курицу, несущую золотые яйца, расставаться с лучшими производителями. Самых перспективных производителей всегда оставляют себе. Если не из-за любви к породе, то из-за желания погреть руки.

Чем больше спрос, тем больше предложение товара. Рынок. А при разведении собак увеличение спроса и, соответственно, прибыли от продажи щенков предоставляют заводчику возможность потратить деньги на приобретение более качественного племенного материала. От этого качественного племенного материала щенки будут продаваться ещё дороже. Простая арифметика: затраты почти те же, а товар производится на более высокую стоимость. Проблемы начинаются потом, когда наступает перепроизводство щенков и резко падают цены. Порода выходит из моды. Вот тогда количество поголовья данной породы сокращается. Потенциально ценные производители не используются, генофонд породы обедняется.

Однако представим, что «защитники отечественного генофонда собак» на самом деле обеспокоились тем, что наши отечественные породы будут хищнически за бесценок переправлены на Запад. С чего надо начинать их защиту? Конечно, со списка таких пород. Ведь чтобы защищать, нужно знать, что именно защищать. Вот у зоозащитников существует Красная книга, в которой содержится реестр исчезающих видов. Казалось бы, и у государства должен существовать подобный список отечественных пород собак, нуждающихся в охране. На границе в соответствии с этим списком запрещённых без специального разрешения к вывозу пород собак и должны были бы наши доблестные работники таможни пресекать разграбление нашего национального достояния. Названия таких пород звучали, их и было бы всего 3–4.

Вещь, конечно, очевидная для здравомыслящих людей, только такой список охраняемых государством пород так и не был составлен. Ни правительством РФ, ни самой РКФ, которой правительство передала функции осуществления кинологического контроля. Почему? Для специалиста-то работы всего на пять минут. Логика здесь была совсем другая. Из нашей страны массово вывозились щенки не каких-то уникальных пород, а практически всех существовавших на тот момент в стране. Курс рубля был настолько занижен, что отечественные цены были во много раз меньше зарубежных на большинство наших товаров, включая и собак. У нас меньше стоило электричество, продукты питания, рабочая сила, поэтому себестоимость получения и выращивания щенков до возраста продажи была во много раз ниже европейской. Но, поскольку выдача разрешения на вывоз была платной, введение подобного реестра охраняемых пород собак могло бы во много раз уменьшить количество выданных справок, то есть прибыли. Ведь стоимость этой услуги (выдача справки, разрешающей вывоз собак) определялась самой РКФ и составляла примерно четверть стоимости собаки. РКФ действовала, как обычный рэкитир того времени: облагала максимально возможным оброком, при котором производство ещё приносит прибыль.

Может быть, РКФ пыталась защитить особо ценных производителей всех культивируемых в нашей стране пород? Там дорого, здесь дёшево, вот и утекает из страны наше народное достояние.

Сначала разберёмся, что такое ценный производитель. Дело в том, что ценность производителя определяется не его родословной, не его собранными на выставках титулами. Ценность племенного производителя определяется качеством полученного от него потомства. А чтобы определить качество его потомства, необходимо это потомство получить в достаточном количестве. Не один, не два помёта, не даже пять помётов. Для достоверной статистики необходимо несколько десятков или даже сотен потомков. Понятно, что от суки много щенков не получишь. Их вклад в племенное разведение незначителен. А вот от кобеля количество щенков может достигать тысячи.

Щенки от кобеля должны получаться высокого качества от разных сук, вот тогда этот производитель и может быть признан ценным. Но класс потомства определяется не в щенячьем возрасте. Дети должны вырасти, должны проявить себя на зоотехнических мероприятиях. И ценным может быть признан только тот производитель, от которого получен его продолжатель, не уступающий ему по всем параметрам. Если производитель какие-то качества в потомстве улучшает, а какие-то ухудшает, какой же он ценный производитель? Он — такой же, как и многие. Ценным производителем не может быть кобель 2–3 лет, от него ещё не получено достаточное количество потомства, которое может охарактеризовать его качества производителя. А после 4–5 лет уже подросли его сыновья, которые сами по себе являются интересными производителями.

Вообще в разведении количество помётов от одного производителя не должно быть слишком большим. В противном случае в популяции данной породы будет ускоряться сужение кровной базы. Ведь при большом количестве потомков одного предка гораздо тяжелее подобрать пары, не являющиеся близкородственными.

К чему мы приходим? Ценным может быть признан только производитель, оставивший большое потомство. Однако после этого его племенное использование в данной популяции породы уже пользы не приносит. То есть он теряет свою ценность как производитель.

Именно поэтому за рубежом нет запрета на экспорт собак. Каких бы ценных производителей из страны не вывезли, при высокоразвитой системе кинологии поголовье будет продолжать улучшаться. И наоборот, породы будут вырождаться, если система собаководства будет направлена на их декоративизацию, никакое эмбарго на вывоз не поможет.

Возможно, это могли не понимать в правительстве РФ, когда вводили контроль за вывозом собак. Но в РКФ это не знать не могли. Ведь за несколько лет осуществляемого РКФ «кинологического контроля» ей не был запрещён экспорт ни одной собаки! Не названо ни одной клички особо ценной собаки, которую собирались вывезти из России, но РКФ предотвратила эту потерю для отечественного собаководства. Ни одной! Как же так, РКФ должна была защищать наш генофонд, но так ни одного гена не уберегла!

Дело в том, что при отсутствии механизма идентификации справки и самой собаки (а в то время в России не было ни клеймения, ни чипирования), воспрепятствовать вывозу какой-то определённой собаки было невозможно в принципе. Ведь как осуществлялся этот так называемый кинологический контроль? В зависимости от породы владелец собаки приезжал вместе с ней в один из офисов РКФ (служебные породы — отдельно, в Центральном клубе служебного собаководства ДОСААФ, охотничьи и декоративные — отдельно). Владелец платил деньги, ему выписывали справку, что собака племенной ценности не представляет. При этом и на собаку даже часто не смотрели. И вот эту справку (естественно, без фото собаки) необходимо было предъявить при пересечении границы.

Предположим, что существует какой-то особо ценный экземпляр, например, кавказской овчарки, чей вывоз теоретически мог бы нанести нашей стране ущерб. Но его владелец хочет это национальное достояние продать иностранцам. Что сделает такой собаковод? Поедет с собакой, с её родословными, всеми дипломами и призами в офис РКФ, расскажет об её выдающихся качествах производителя, а потом будет умолять разрешить её продать за бугор? Или привезёт в РКФ большую собаку без родословной, которая на кавказскую овчарку будет похожа весьма отдаленно, практически непородную? Ответ очевиден. А уж на границе никто не сможет определить, на эту собаку было выписано разрешение или на другую.

Как видим, стенания о необходимости защиты отечественного фонда были мифом, а введение кинологического контроля — обычным мошенничеством. Руководители РКФ не могли не понимать, что предложенный ими механизм проведения этого контроля работать реально не может в принципе. Зато они получили необлагаемый источник для личного обогащения. Ведь РКФ на учёт в налоговую инспекцию встала только 23.11.94, т. е. через три года после её регистрации и через два с половиной после выхода постановления. До этого никаких финансовых отчётов она не сдавала, полученные средства растворялись в неизвестном направлении.

Комментарии деятельности РКФ в СМИ были соответствующие. В журнале «Друг» (№ 2, 1992 г., стр. 45) было напечатано:

В «Московской Охотничьей газете» от 21 декабря 1994 года было высказано следующее мнение:

Над «защитой генофонда собак» откровенно издевались специалисты. Вот какую «новость» опубликовали на сайте Российского клуба «Немецкая овчарка»[36]:

Мы вполне понимаем, какую пользу руководителям РКФ принес кинологический контроль: огромные неподотчётные деньги и статус практически государственного учреждения.

А что это дало нашему государству и нашей кинологии? Государство не получило в бюджет ничего. Выдача платных справок была фактически ничем иным, как пошлиной на экспорт собак. Но шла эта пошлина не государству. Введение обязательных платных справок на вывоз собак сделало невыгодным экспорт российских собак невысокого качества, поскольку в несколько раз увеличило их стоимость. Цены российских собак при вывозе за рубеж подтянулись к европейским, мы потеряли значительную часть своего конкурентного преимущества. Правительство Гайдара своим постановлением ограничило один из возможных источников поступления валюты (пошлина на вывоз уменьшает конкурентоспособность товара на внешнем рынке) и одновременно оставила бюджет без дополнительного дохода от этой «пошлины». Просто гениально! Никаких плюсов для страны, зато все возможные минусы.

Довольны были и страны, входящие в ФЦИ: правительство РФ помогло им защитить свой кинологический рынок от выброса на него дешёвого и качественного товара из России.

С выхода в свет постановления № 290 прошло много лет. Уже преставился отец-реформатор, само постановление было давно отменено, и на границе не спрашивают разрешения на вывоз собак. Никому в голову больше не приходит нести бред о защите отечественного генофонда собак путём ограничения их экспорта. Однако в списке услуг на 2015 год, оказываемых РКФ, который размещён на её официальном сайте, есть и такая: «2.14 Изготовление справки на вывоз собаки: 600 руб.». До сих пор находятся люди, покупающие такие справки. На всякий случай. Афера с защитой отечественного генофонда собак продолжается.

Миф о единой родословной книге собак и единой форме родословных

На первый взгляд всё кажется вполне логичным. Если не владеть информацией. Начнём по порядку. Для начала давайте всё-таки разберёмся, что такое родословная и что такое родословная книга (племенная книга). Родословная — это сведения о происхождении породистого животного, занесённые в виде таблицы, с некоторыми характеристиками предков собаки (например, окрас) и их достижениями (титулы и дипломы). Для разведенца родословная — кладезь необходимой для племенной работы информации. По ней он может спрогнозировать качества самой собаки, а также её потомков. Для обывателя вся информация в родословной абсолютно не нужна Ему нужно совсем другое — документ, что собака является очень породистой и ценной. Чем длиннее и менее произносимее клички у предков собаки и больше у них титулов, тем круче, тем более значимым ощущает себя её владелец.

В европейских странах с развитым собаководством нет такого понятия, как единая общенациональная форма родословных. Возможно, в каких-то карликовых или отсталых в области собаководства государствах и существует на всю страну только одна организация. Но это — исключение из правил. Обычно действует несколько конкурирующих национальных клубов. Полной монополии в собаководстве с этакой авторитарной вертикалью власти не существует. Например, Немецкое объединение любителей овчарок (SV) имеет свой вид родословных, хотя является членом общегерманского союза собаководов (VDH). Кроме SV имеется SV2000, конкурентная SV организация, но также член VDH. Кроме того, в разных странах вид родословных отличается значительно: размерами, расположением информации, даже количеством колен предков. Родословная международного образца — понятие такое же невозможное, как понятие автомобиля международного образца.

Родословная книга (племенная книга) — реестр племенных производителей данной породы. В Германии в очередной том Племенной книги немецкой овчарки заносятся все полученные за отчётный год помёты. Она ежегодно публикуется (по томам), и любой может её приобрести. Понятно, что родословная книга представляет большой интерес для специалистов-разведенцев по этой породе. Чем больше содержится в ней статистических сведений, чем они полнее и достовернее, тем больше пользу она приносит. Но она обязательно должна быть общедоступна. Иначе никакого смысла она не имеет.

Не надо забывать, что к концу 1980 — началу 1990 гг. компьютеры в СССР ещё широко не использовались. Даже во многих кинологических организациях Европы родословные печатались на пишущих машинках. В СССР вся информация хранилась на бумажных носителях. Базы в современном понимании этого слова не было, были архивы зоотехнической документации. Каждый клуб служебного собаководства (районный или городской) имел свой архив, к которому имел доступ зоотехник клуба (ответственный за разведение). При этом информация в этом архиве была достаточно полной: посещение зоотехнических мероприятий для членов клуба было обязательным. Хранились не только сведения о происхождении, но и подробные описания каждой племенной собаки, полученные на выставках и на бонитировке. Благодаря этому племенник знал поголовье породы своего клуба очень хорошо, имел возможность лично присутствовать и на приёме помётов, и на выставках, и на испытаниях. В то же время, разведенцы очень тесно контактировали с коллегами из других регионов и имели возможность получить всю необходимую информацию по породе во всех уголках страны.

Во Всесоюзную родословную книгу записывались только выдающиеся производители. Все городские или районные клубы служебного собаководства ДОСААФ СССР, клубы охотничьего собаководства выдавали родословные самостоятельно, но бланки были одни (у служебников — свой, у охотников — свой). После появления в огромном количестве новых кинологических организаций каждая из них стала печатать родословные на своих бланках.

Для людей, занимающихся разведением собак, различие форм родословных каких-либо трудностей никогда не представляло. Нередко использовали импортных производителей, у которых родословные были вообще написаны на иностранном языке. Кому надо, разбирались, переводили со словарём. Поэтому наши собаководы были привычны ко всему.

Книги же мы читаем тоже разных форм, разных размеров, напечатанные на разной бумаге, с использованием разных шрифтов. Пока никому ещё в голову не пришло обязать издателей печатать книги по единому образцу. Ведь главное — не форма, а содержание! Что в книге — классика или лёгкий детектив, исторический роман или сборник рецептов.

Точно так же собаководу родословные нужны только как источник содержащейся в них информации. Основное требование — достоверность этой информации, её полнота (родословные с четырьмя коленами предков предпочтительнее, чем с тремя).

Е. Л. Ерусалимский ратовал первоначально именно за единую форму родословных, единый бланк, на котором кинологические организации будут самостоятельно печатать свои родословные. Из выступления Е. Л. Ерусалимского на учредительной конференции РКФ, на которой присутствовали руководители кинологических организаций, известные специалисты по разведению и эксперты[37]:

Обращаю внимание: речь идёт именно о едином бланке родословных, а не едином центре выдачи родословных. Да это и понятно: без компьютерной базы данных осуществлять едином центре обработку зоотехнической документации всей страны на десятки тысяч собак в год просто нереально. Даже в районных и городских клубах служебного собаководства ДОСААФ СССР не всегда успевали распечатывать родословные. Пишущая машинка-не принтер!

Идея единой формы родословных у наших собаководов не вызвала ни энтузиазма, ни особых возражений. Почему бы и нет?

Клубу уже не надо будет заказывать в типографии свой бланк. Полученные бланки из центра должны стоить дешевле (при огромном тираже стоимость каждого экземпляра снижается). После перехода на самофинансирование доход от распечатки родословных стал одним из основных источников денежных средств клубов. Если бы Ерусалимский честно всем бы сказал, что хочет лишить клубы доходов от выдачи родословных и все денежные потоки от собаководства перенаправить в кассу РКФ, то все бы учредители РКФ тут же покинули учредительную конференцию. Но Ерусалимский не был бы Ерусалимским, если не попытался бы обмануть одновременно и руководителей кинологических организаций и чиновников в правительстве. Для одних — введение единообразного бланка, при этом клубы продолжают печатать родословные на местах, для других — создание единого центра, который собирает информацию и выдаёт зоотехнические документы (печатает родословные). Для каждого Ерусалимский нашёл свою морковку. Одних поманил вступлением страны в ФЦИ с возможностью нашим собаководам разъезжать по всему миру в качестве судьи ФЦИ и продавать своих собак по мировым ценам. Другим посулил навести порядок внутри страны с «левыми» родословными, наладить единый учёт породистых собак.

Прошло два десятилетия. Многие кинологические организации, чьи руководители и представители участвовали в учредительной конференции РКФ, не выдержали новых порядков в российском собаководстве и приказали долго жить. Те, кто получил звание судьи ФЦИ, не ездит судить за рубеж, не приглашают почему-то. Да и внутри страны судить почему-то больше не стали. За исключением тех, кто имеет с нынешним руководством РКФ «доверительные отношения» или сам входит в состав этого руководства. Клубы лишились прежнего основного источника финансирования — платы за распечатку родословных, существуют только за счёт проведения выставок, скудных членских взносов.

А как же единые родословные книги по культивируемым породам собак? Если даже такие книги и существуют на бумажных носителях в виде архива зоотехнической информации, то я берусь утверждать, что племенной книги собак в современном понимании, в виде электронной базы данных, не существует. Это — блеф. В главе, посвящённой зоотехнической работе в РКФ, я об этом расскажу более подробно.

Что такое база данных? Многие пользуются в быту компьютером, имеют представление об интернет-магазинах или пользовались их услугами. Если магазин маленький, с небольшим выбором товара, а товар прекрасно известен, то потенциальному покупателю достаточно скачать прайс-лист, в котором содержится список товара с его наименованием и ценой. Очень часто такой прайс-лист оформляется в виде таблицы.

Если выбор товаров огромен, то пользоваться таким списком просто нереально, подобрать для себя действительно самое подходящее невозможно.

Но сейчас в большинстве интернет-магазинов посетитель может с помощью программы добыть необходимую информацию. Например, он может посмотреть только холодильники. Получить список холодильников с учётом тех характеристик, которые ему важны (производитель, цена, размер, цвет, наличие функции «No Frost» и т. д.). Вместо тысячи наименований покупатель получает возможность изучить те, которые его могут устроить. Посмотреть фото, прочитать комментарии. И лишь потом принять решение о покупке.

Интернет магазин — простой пример работы электронной базы данных. База данных — набор сведений, хранящихся некоторым упорядоченным способом. Это — совокупность взаимосвязанных таблиц с размещённых в них информацией. Информация в базу данных заносится с помощью специальных программ. Но самое главное в базе данных — управление информацией. Это — тоже специальные программы, позволяющие пользователю из огромного массива данных мгновенно извлечь нужные сведения, уже в обработанном виде.

За рубежом компьютерные программы работы с кинологическими базами данных в некоторых странах были разработаны и установлены уже к началу 1990 гг. Например, очень продвинутая разновидность такой программы стояла в офисе Немецкого объединения любителей овчарок (SV).

До нас компьютеризация дошла позднее. Овчаристы в России оказались тоже в числе первых. В Российском клубе «Немецкая овчарка» (РКНО) в 1997 году была разработана собственная программа под названием «Альфа» (программист Никитин А. Г.). База собой представляла несколько таблиц (собак, помётов, людей, питомников), которые были между собой связаны. Например, собака (кроме собственных характеристик) происходит от определённых родителей, принадлежит какому-то владельцу, имеет определённую заводскую приставку (название питомника). При занесении информации все эти сведения заносятся тоже. Практически операционист одновременно работает с несколькими таблицами, иногда не подозревая это (интерфейс один).

Каждой собаке присваивается свой идентификационный номер. Её можно в базе данных найти или по полной кличке, или по идентификационному номеру, или по номеру родословной, или по клейму. Занесённая раз информация остаётся в базе вечно, не надо её каждый раз заносить снова. Если мы занесли всю информацию на Шарика и Жучку, то при вводе информации о полученном от этих собак помёте достаточно в соответствующих графах дать ссылку на них в качестве родителей — сведения о дедах, прадедах и более дальних предках рождённых щенков «подцепляются» автоматически. Вводится информация о помёте (количестве щенков, дате рождения), вводится индивидуальная информация о каждом щенке (пол, окрас, кличка) и всё. Можно мгновенно вывести уже заполненный бланк родословной на любого щенка.

Базу можно править, сведения дополнять. Например, ввести персональные данные на владельца щенка, дополнительную объективную информацию о ставшей уже взрослой собаке (промеры, вес, биохимические и физиологические исследования, полученные дипломы, результаты рентгеноскопических исследований суставов, краткое зоотехническое описание и т. д. и т. п.). Количество вводимой информации в кинологические базы данных ограничено только местом на жёстком диске (а его в современных компьютерах хватает с избытком). Можно даже к каждой собаке прикреплять небольшой графический файл (её фото). В таблицы можно вводить новые графы. В дальнейшем (когда ограничений с памятью будет ещё меньше), например, можно прикреплять видео сдачи испытаний или участия в соревнованиях.

То есть, создав один раз базу данных, в дальнейшем можно её бесконечно улучшать и создавать новые программы обработки содержащихся в ней сведений. Самое главное — база данных позволяет не только хранить информацию и быстро извлекать её, но и получать дополнительную — рассчитывать статистику. Посмотреть, насколько многоплодны суки определённых маточных семейств, как передаёт рост данный производитель, какой процент от него брака. Статистика — не просто любопытная информация, это — основа зоотехнии, подсказка разведенцам по планированию племенной работы.

Любой здравомыслящий человек согласится, что единая база данных — дело для собаководства очень нужное. Но есть два требования к этой базе, невыполнение которых сделает невозможным получение от неё пользы:

— вся информация, содержащаяся в базе данных, должна быть достоверной;

— к базе должен быть свободный доступ заинтересованным пользователям.

Какой прок может быть от статистики, если она получена на основе неверных сведений? Какую пользу может дать информация, если она спрятана?

В российском коневодстве подобные базы по каждой породе лошадей уже давно существуют. Они называются Государственными племенными книгами. Ведёт их государственное учреждение — Всероссийский научно-исследовательский институт коневодства (ВНИИК). Прежде чем занести в неё сведения о рожденном жеребёнке, делается ДНК-тест его происхождения. На официальном сайте ВНИИК любой желающий может войти в племенную базу по интернету и посмотреть всю информацию об интересующей его лошади.

В собаководстве ничего подобного даже близко нет. РКФ, получив от правительства Гайдара практически государственные полномочия по регулированию в нашей стране собаководства, осталась не государственным учреждением, а НКО. Поэтому руководители РКФ стали защищать не национальные интересы, а интересы своих членов, а если точнее — свои собственные.

В результате РКФ за 23 года так и не смогла создать надежно работающий механизм контроля над достоверностью приходящей к ней зоотехнической информации. Не создала общедоступной электронной базы данных.

Племенная работа в системе РКФ, как происходит легализация недостоверной информации — тема отдельной главы. Здесь же отмечу, что разведенцы никакой пользы от появления Всероссийской единой родословной книги РКФ и монополизации РКФ печати родословных не получили. Ни в плане достоверности зоотехнической информации, ни в плане её доступности. Зато кинологические организации остались без основного источника своего финансирования.

Разумеется, только этими двумя мифами о собаководстве в СССР неолибералы не ограничились. В СМИ последовательно формировалось мнение, что в нашей стране мы отстаём по всем показателям от Запада, что наше собаководство — отсталое. И собаки наши хуже, и специалисты не такие знающие. Внушалось это не только нашим гражданам, в этом были убеждены и европейские кинологи.

Мне пришлось присутствовать на семинаре, который вела знаменитая американская женщина-кинолог. Послушать её меня пригласили коллеги из Российского Ротвейлер-клуба. При этом уверили, что в США она — чуть ли не самый лучший специалист по разведению и что её с большим трудом уговорили дать мастер-класс в Москве. Разумеется, я был очень заинтригован и с благодарностью принял приглашение.

В огромном конференц-зале не было ни одного свободного места. Приехали не простые собаководы, а руководители кинологических организаций, эксперты, известные заводчики. Меня сразу покоробила надменность, с которой держалась американка. Возникло ощущение, что она себя считала миссионером, прибывшим к дикарям проповедовать знания. С величайшим апломбом и значительностью она изрекала сведения, известные любому советскому старшекласснику. Уровень этого изложения был гораздо ниже того уровня, на котором мне отвечали на экзаменах слушатели кинологических курсов.

Можете себе представить, как американская кухарка читает лекцию по арифметике на факультете высшей математики и кибернетики в МГУ и как её слушают университетские преподаватели? Так вот, это было очень похоже на такую ситуацию. Мне было бесконечно стыдно за моих коллег, которым приехали преподавать такие «специалисты».

Учить советских кинологов принялись все, кому не лень. Любая домохозяйка, одолевшая за свою жизнь пару популярных книжек, считала себя выше советских специалистов только на том основании, что она приехала из самой великой и демократической (по её мнению) страны мира в страну отсталую (в её представлении).

Приглашая на наши выставки зарубежных экспертов (самых востребованных в ФЦИ), организаторы ожидали от них услышать что-то такое-эдакое, слова неведомой нам мудрости. На деле же всегда наступало разочарование. Эксперта ФЦИ были лучше одеты, умели себя очень артистично преподнести во время шоу, всегда улыбались и были внешне очень благожелательны к участникам выставки, но в собаках разбирались гораздо хуже средних советских экспертов. Очень часто импортные специалисты не могли скрыть своего изумления качеством экспонирумых на выставках собак. Познакомившись с советским поголовьем, они в один голос говорили, что СССР достоин членства в ФЦИ. Правда же заключалась в том, что в Советском Союзе пользовательное собаководство вырвалось вперёд на голову. Наши охотничьи собаки могли реально приносить пользу на охоте, добывать зверя (охотники у нас занимаются не забавой, а промыслом, им нужны собаки для работы, а не для эстетического услаждения). Про служебное собаководство и говорить нечего (вспомним Великую Отечественную). Мы были в безоговорочных лидерах. Такая деталь: в 1949 году к военному руководству СССР обратились англичане. Вчерашние союзники, несмотря на начало холодной войны, попросили поделиться с ними опытом подготовки минорозыскных собак.

Но для того и существуют информационные войны, чтобы переформатировать сознание людей, чтобы их убедить в том, чего не было. Существуют простые законы оболванивания массового сознания, о которых говорил ещё доктор Геббельс. Чтобы в ложь поверили, надо очень долго её повторять. А ещё важно, чтобы здравомыслящие люди не имели возможности эту ложь опровергнуть.

В советских средствах массовой информации в период перестройки мифы о собаководстве, о нашем «отставании» буквально вдалбливались в голову нашим гражданам, пока многие в них не поверили.

Сейчас прошло более четверти века, и мне приходится доказывать совершенно очевидные, на мой взгляд вещи, чтобы разрушить эти старые мифы. А ведь именно с помощью этих мифов сейчас пытаются оправдать отказ от нашей национальной системы собаководства и переход на «мировые стандарты». То есть нас заставили отказаться от того, что на протяжении полувека обеспечивало нашей стране лидерство в этой области.