Развод? Прекрасно, дорогой!

Глава 60

Начало было банальным и, в общем-то, предсказуемым. Что-то вроде результатов независимого аудита, которые четко и недвусмысленно говорили о попытке умышленного банкротства. Тут были и заведомо невыгодные сделки, и переводы денег на сторонние счета, и продажи по заниженным ценам, и много чего еще интересного.

Неужели он правда думал, что все это прокатит? Вроде бы экономист по образованию, да и карманный юрист в компании имеется. Видимо, рассчитывал тихо слить деньги, оформить банкротство и уйти на дно. Заморозка активов с подачи Малиновского его припугнула, и когда после развода арест сняли, решил, что надо действовать быстро. Вот только быстро – это чаще всего грубо.

Как говорил Остап Бендер, низкий сорт, нечистая работа*.

Я знала, что за умышленное банкротство можно и присесть, если ущерб перевалил за какую-то определенную сумму. Может, Артем намекал на это, когда оставил мне папку? И что тогда? Кажется, назначают внешнего управляющего?

Я перевернула страницу, начала читать дальше – и уже на середине первого абзаца замерла с отвисшей челюстью. Сделала пару глубоких вдохов и выдохов, немного пришла в себя и отправилась на кухню, сжимая папку мгновенно вспотевшими руками. Приготовила кофе, щедро плеснула туда коньяку, села за стол и стала читать дальше.

Вторая часть расследования очень подробно излагала, как шесть лет назад Павел Григорьевич Дроздов, исполнительный директор торгово-закупочной компании «Эвелин», заказал убийство совладельца и генерального директора этой же компании Самуила Марковича Бохмана.

- Господи, господи… - шептала я онемевшими губами и не знала, что сказать, о чем попросить. Или надо было поблагодарить за то, что он избавил меня от такого мужа?

Шесть лет я жила под одной крышей с убийцей. Садилась с ним за стол, ложилась в постель… Как хорошо, что у нас не могло быть детей!

Я ходила по квартире взад-вперед, мешком плюхалась на диван, смотрела в потолок. Вставала, снова пила кофе с коньяком, смотрела в окно. Сигнал пришедшего сообщения ударил по нервам, как хлыст.

«Прилетел», - лаконично докладывал Артем.

«Позвони, когда приедешь в гостиницу», - написала я, не попадая трясущимися пальцами по нужным буквам.

Звонок раздался только через час.

- Ну как? Прочитала? – поинтересовался Артем. – Согласись, на все это нужно было немало времени.

- Да… И что теперь?

- Что теперь? А теперь все зависит от тебя, Аня. Знаешь, как патриции на гладиаторских боях пальчик показывали? Вверх – пусть живет, вниз – добить. Куда ты пальчик повернешь, так и будет. Могу хоть завтра дать отмашку, и дело возобновят по факту вновь открывшихся обстоятельств. Умышленное убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору в целях наживы. Особо тяжкое, срок давности пятнадцать лет. На пожизненное вряд ли потянет, но на пятнашку – вполне. Будь я его адвокатом, может, и до десятки скостил бы, но я же не буду. А можно предложить Пал Григорьичу сделку.

Артем замолчал, и я словно вживую увидела его лицо с жестко проступившими скулами и ледяными, как полярная ночь, глазами.

- Он возвращает слитые деньги и отдает тебе по дарственной все акции, - продолжил он после паузы. – А мы даем ему возможность свалить за границу. Ну… или же вариант комбо – когда на границе его задерживают и с музыкой увозят в СИЗО. Это, конечно, подло, но…

- Но заебись как здорово! – прошипела я.. – Пусть будет комбо, Тёма.

Милость к падшим? Ну нет, только не к нему.

- Я в тебе не ошибся, ведьма, - рассмеялся Артем. – Спокойной ночи. Завтра позвоню.

Меня просто распирало – так хотелось поделиться с Наткой. Но нет, пока рот должен быть на замке, ключ от которого выброшен в Марианскую впадину.

Ведьма? Да, сейчас я была злой ведьмой. Очень злой. Есть вещи, которые прощать нельзя. Никому и никогда. По сравнению с тем, что он сделал, потрахушки с Лилькой – просто невинная шалость. Шмуль – он, конечно, был той еще хитрожопой заразой, но Пашке доверял как лучшему и единственному другу.

Ну что ж… предатель во всем предатель.

Как я этого не видела? Хорошо маскировался? Или я просто не хотела ничего замечать, пока кто-то… ох уж этот кто-то! Пока кто-то не ткнул меня носом: смотри, Аня, и не говори, что не видела.

Наверно, за эту ночь, проведенную без сна, я стала немного старше и – хотелось бы верить! – умнее.

На следующий день Артем позвонил уже поздно вечером.

- Аня, твой Дроздов…

- Ни хера он не мой! – полыхнуло с полуслова.

- Аня, еще раз вот так меня перебьешь – и я просто не буду продолжать. Поняла?

- Да.

- Так вот твой Дроздов очень сообразительная скотина. Пропер с полунамека. Деньги уже до копеечки на счетах компании. Дарственная на акции и поручение на перевод в депозитарии. Билет в Мюнхен с пересадкой в Стамбуле куплен на завтра. В Пулково его ждут. Ты довольна?

- Предварительно да, - кровожадно ухмыльнулась я. – А полностью буду довольна, когда ему отполируют очко в колонии строгого режима. А как твой суд?

- Еще завтра с утра. Надеюсь, что закончим. Тогда сразу на самолет.

- Приезжай ко мне.

- Хорошо, приеду… дона Анна, - это прозвучало мягко-бархатно, как мех черной пантеры.

- Жду… Багира, - улыбнулась я.

Как мы узнали уже потом, все прошло строго по сценарию. Хотела бы я видеть рожу Дроздова, когда в аэропорту на него надели наручники. Адвокат просил подписку о невыезде или хотя бы домашний арест, но судья оставил в СИЗО. Следствие шло без особой спешки, но и без проволочек. Исполнитель, заложивший взрывчатку в машину Шмуля, и посредник сдали Пашку с радостным визгом. Пятнашка светила ему, как солнышко в ясный день.

Что касается компании, контрольный пакет которой теперь принадлежал мне, туда по суду назначили арбитражного управляющего. По его прогнозам, ликвидации вполне можно было избежать. Но поскольку репутация компании уже непоправимо грохнулась, я решила все же от нее избавиться. Закрыть и… на ее месте открыть новую – правопреемницу. А так как заниматься всей этой бедой мне было не с руки и не по навыкам, я знала, кого сделать генеральным директором.

---------------

*Цитата из книги И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев»