Republic Commando 1: Огневой контакт

Глава 10

Мелкий холодный дождик начал моросить почти сразу, как рассвело. Совсем как на Камино; совсем как дома. Это одновременно успокаивало и раздражало.

Дарман стряхнул капельки влаги, скопившиеся на плаще. Мерлья шерсть была пропитана естественным жиром и неприятно липла к коже. Спецназовец соскучился по своему черному нательнику, и не только из-за его баллистических свойств.

Этейн толкала тачку сзади. Дарман тащил, шагая между ручками. Порой на разбитой дороге попадались места, где ей приходилось труднее, чем ему, но — как она не уставала повторять — джедаи могли призывать Силу.

— Я могу помочь, — предложил Дарман.

— Ничего, справлюсь, — сквозь зубы проговорила Этейн. — Если это легкое снаряжение, боюсь представить, как выглядит стандартное.

— Я имел в виду, с тренировкой. Если хотите попрактиковаться со световым мечом.

— Кончится тем, что я отрублю тебе что-нибудь нужное.

Да, она была совсем не такой, как представлял Дарман. Путники шли и шли, старательно изображая несчастных загнанных фермеров — что совсем не трудно, когда ты устал, промок и голоден. Грунтовка была пуста: в это время года здесь вообще не ожидалось никакого движения в столь раннюю пору. Впереди уже виднелось первое убежище — одноэтажный домишко, крытый пополам соломой и ржавыми листами металла.

— Я постучу, — сказала Этейн. — Они, наверное, разбегутся куда глаза глядят, если первым увидят тебя.

Дарман расценил это не как оскорбление, а как разумное наблюдение. Он надвинул плащ на лицо и затолкал тачку за хижину, где неторопливо и внимательно осмотрелся по сторонам, делая вид, будто праздно разглядывает окрестности. В задней стене не было никаких окон, только простая дверь. Протоптанная дорожка вела к яме, из которой доносился интересный аромат, а сверху была положена доска. Место для засады далеко не идеальное, но Дарман рисковать не хотел. Торча на виду, он был бы слишком уязвим.

Все это ему не нравилось. Спецназовец жалел, что не может притворяться невидимым, как сержант Скирата — маленький, жилистый, неприметный человечек, на которого никто не обращал ни малейшего внимания, пока он не вступал в драку. А драться Скирата умел множеством способов, в том числе такими, которые не входили в учебный курс. Дарман помнил их все.

Он тронул локтем бок, удостоверившись, что винтовку легко достать. Затем сунул руку под плащ и нащупал на поясе один из микрозондов.

Когда он вернулся к главному входу, Этейн по-прежнему барабанила о дверной косяк. Ответа не было. Она отошла и уставилась на дверь, словно повелевая отвориться.

— Они ушли, — сказала Этейн. — Я никого не чувствую.

Дарман выпрямился и вразвалочку прошел обратно к черному ходу:

— Позвольте, я проверю обычным способом.

Он поманил ее за собой. Оказавшись за хижиной, спецназовец достал зонд, но сначала просунул под дверь плоский датчик. Дисплей на другом конце, который он держал в руках, не показал никаких следов взрывчатки или патогенов. Если ловушка и была, то очень примитивная. Пришло время проверить вручную. Держа винтовку одной рукой, он приложил ладонь к двери.

— Там пусто, — прошептала Этейн.

— Вы можете почувствовать растяжку с металлическими шипами, которые полетят в вас, если наступить? — спросил Дарман.

— Намек понят.

Дверь медленно отворилась. Никого. Дарман снял с пояса зонд и послал его внутрь. Картинка изнутри хижины была тусклой. Никакого движения. Похоже, все было чисто. Дарман отпустил дверь, призвал зонд обратно и повернулся к входу спиной, чтобы осмотреться в последний раз.

— Я захожу, смотрю еще раз, и если услышите: «Пошел, пошел, пошел!», заходите за мной. Хорошо? — проговорил он почти что шепотом, не глядя ей в глаза. — И держите меч наготове.

Оказавшись внутри, Дарман достал винтовку, занял позицию в углу и осмотрел помещение. «Чисто». Настолько чисто, что на столе даже остался недоеденный ужин. В стене обнаружилась еще одна дверь, снаружи не видимая. Шкаф, чулан — возможно, опасность. Дарман навел на нее ствол.

— Пошел, пошел, пошел, — произнес он. Этейн скользнула внутрь, и Дарман жестом указал ей на противоположный угол, затем — «Я эту дверь, вы заднюю». Этейн кивнула и достала меч. Дарман подошел к чулану и попробовал поднять щеколду, но не смог, и тогда он отошел на два шага и сильно ударил ногой.

Строили здесь прескверно. Дверь развалилась и повисла на ржавой петле. За ней оказалась кладовка. Логично: в бедной стране запасы еды лучше прятать.

— Они ушли в спешке, — сказал Дарман.

— Ты что, в бронированных сапогах? — спросила Этейн.

— Без них я бы дверь вышибать не стал. — Обувь была туго замотана в мешковину. — Нет сапог — не солдат. Справедливо как никогда. — Спецназовец прошел в кладовку и обвел взглядом полки. — Вы освоили первый этап зачистки дома.

— Что это? — Этейн протянула руку и дотронулась до металлического контейнера с надписью «ЕДА ГЭВИ».

— А за дверью кто смотрит? А за нашим снаряжением?

— Извиняюсь.

— Ничего. Наверное, вам это просто не нужно с джедайским чутьем. — Вот, на этот раз он вообще забыл добавить «мэм». — Если бы мы знали, почему обитатели ушли в такой спешке, здесь вполне можно было бы залечь. Но мы не знаем, поэтому лучше взять припасы и идти дальше.

Он набрал сушеных фруктов и чего-то похожего на консервированное кожистое мясо, сделав мысленную пометку проверить все аптечкой на содержание токсинов. Оставлять все это вот так было бы слишком любезно со стороны местных. Конечно, вполне могло статься, что они просто сбежали, испугавшись такого же насилия, как увиденное им сразу после выброски.

Во дворе Этейн наполняла бутылки водой из колонки.

— У меня есть фильтр, — сказал Дарман.

— Ты уверен, что тебя обучали не неймодианцы?

— Вы сейчас на вражеской территории.

Этейн грустно улыбнулась:

— Не все солдаты носят форму.

Она освоится. Деваться некуда. Сама мысль, что джедай может оказаться не способен вести за собой, как ему обещали, была невыносимой. Дарман не мог даже дать названия своим эмоциям. Но с этими чувствами были связаны воспоминания. Например, как пробежал пятидесятикилометровый кросс на тридцать две секунды позже норматива и его заставили бежать ту же дистанцию еще раз. Или как один клон упал во время учебной высадки на берег и утонул под весом рюкзака и никто из персонала не остановился, чтобы помочь; или как один спецназовец показал девяносто пять процентов попаданий на снайперских тестах и после учений вся его партия исчезла с концами.

Каждый раз в нем что-то надламывалось. И обратно не срасталось.

— Все в порядке? — спросила Этейн. — Как нога?

— Нога нормально, спасибо, — отвечал Дарман.

Ему хотелось восстановить былую уверенность, и поскорее.

Они снова зашагали по грунтовке, которая постепенно превращалась в болото. Дождь хлестал в спину. Когда путники добрались до следующей фермы, стало ясно, что зарядило на весь день. Дарман подумал о товарищах, которые тоже где-то месили грязь в комфортной герметичной броне, и улыбнулся. По крайней мере, при такой погоде их будет труднее выследить.

С крыльца на них смотрела женщина с измученным лицом, похожая на гдана. Дом был побольше предыдущего — ненамного, но стены сделаны из камня, а с одной стороны имелась пристройка. Этейн направилась к женщине. Дарман задержался. Справа находилась уборная, откуда тоже могла исходить угроза; он вполглаза наблюдал за группой юнцов, которые возились с большой машиной на катках.

Все они казались разными. «Здесь вообще все разные».

После недолгого разговора Этейн поманила Дармана, указав на пристройку. Что ж, спасибо и на том. Впрочем, спецназовец не собирался расставаться со своей амуницией. Он раздвинул барк, нащупал свой шлем и отсоединил комлинк — вдруг Девятый попробует выйти на связь.

— Ты идешь? — спросила Этейн.

— Секунду. — Дарман достал цепочку противопехотных микромин и разложил ее вдоль фасада здания, насколько хватило шнура. Он установил заряды на дистанционный подрыв и сунул детонатор в кармашек на поясе. Этейн наблюдала за всем этим молча, но в ее глазах ясно читался вопрос.

— На случай, если кто-то решит проявить инициативу, — объяснил Дарман.

— Ты уже раньше играл в эту игру, — отметила Этейн.

Это было правдой. Держа руку на цевье винтовки, Дарман вошел в дом и первым делом осмотрелся, где наилучшая позиция для наблюдения. Дорога хорошо просматривалась через отверстия в перфорированном кирпиче. В противоположной стене обнаружилось большое окно, занавешенное бурой мешковиной. Успокоившись — правда, лишь немного, — Дарман сел за стол, занимавший центр комнаты.

Приютившая их семья состояла из худой женщины с гданьим лицом, ее сестры, еще более худого мужа и шестерых юнцов разного возраста — от маленького мальчика, сжимавшего в ручонке кусок грязной ткани, до почти взрослых парней, работавших во дворе. Имен никто не назвал. Они сказали, что гости им ни к чему, как будто в слове «гости» крылся какой-то особый смысл.

Дарман был ошеломлен. Как и он сам, эти фермеры принадлежали к человеческой расе, но все они были разными. В то же время их лица выглядели похожими — не идентичными, но похожими. Кроме того, они отличались возрастом и размерами.

Разнообразие разумной жизни было знакомо Дарману по учебным материалам. Он знал, как выглядят разные расы. Но картинки всегда сопровождались информацией об используемом ими оружии и о точках, куда нужно целиться для максимального останавливающего эффекта. Впервые в жизни он оказался в обществе стольких неодинаковых людей.

Возможно, сам он тоже казался им необычным.

Все расселись за круглым деревянным столом. Дарман старался не думать о происхождении пятен, потому что они смахивали на кровь. Этейн толкнула его локтем.

— Здесь они разделывают мерльи туши, — сказала она, и Дарман задумался: а не читает ли она его мысли?

Спецназовец проверил поставленные перед ним хлеб и суп на токсины. Удостоверившись, что все безопасно, он набросился на еду. Спустя некоторое время он заметил, что женщина и мальчик пялятся на него. Когда Дарман поднял глаза, ребенок убежал.

— Он не слишком-то любит солдат, — сказала женщина. — Республика нам поможет?

— Ничего не могу сказать, мэм, — ответил Дарман. Он имел в виду, что не намерен обсуждать оперативные вопросы; это был автоматический ответ при допросе. «Никогда не говорите „да“, никогда не говорите „нет“ и не открывайте никакой информации, кроме своего номера». Вместо него ответила Этейн, что и было прерогативой командира.

— А вы хотите, чтобы Республика вам помогла? — спросила она.

— А вы хоть лучше неймчуры?

— Хотелось бы думать, что да.

За столом воцарилось молчание. Дарман доел суп. Политика его не интересовала; ему хотелось просто набить брюхо чем-нибудь, имеющим запах и текстуру. Если все пройдет по плану, через несколько недель он будет далеко, на другом задании, а если нет, то будет мертв. Честно говоря, будущее Киилуры не имело для него никакого значения.

Женщина все подливала суп в его миску; наконец он стал хлебать медленнее, а потом и вовсе увидел, что больше не осилит. Впервые за много дней Дарман поел горячей пищи, и ему стало хорошо; такие приятные мелочи поднимали боевой дух. Этейн его энтузиазма явно не разделяла. Она настороженно катала каждый кусочек, как будто в похлебке плавали мины.

— Вам надо подкрепиться, — сказал спецназовец.

— Знаю.

— Можете съесть мой хлеб.

— Спасибо.

В комнате было так тихо, что Дарман слышал работу челюстей каждого по отдельности и тихий скрип ложек о стенки мисок. Также он слышал неподалеку приглушенные звуки, которые издавали мерли — тихое периодическое бульканье. Но того, что вдруг уловила Этейн, он не расслышал.

Она села прямо и с расфокусированным взором повертела головой из стороны в сторону.

— Кто-то идет, и это не Джинарт, — прошипела Этейн.

Дарман скинул плащ и выхватил винтовку. Женщина и ее родственники вскочили из-за стола с такой скоростью, что тот покачнулся, несмотря на свой вес, и миски полетели на пол. Этейн достала меч и зажгла его. Оба повернулись к двери; семья выбежала через черный ход; женщина задержалась, чтобы схватить с полки большую металлическую миску и сумку с едой.

Дарман потушил лампы и выглянул сквозь дыру в кирпиче. Без визора приходилось полагаться на оптику «дисишки». Ничего не было видно. Он задержал дыхание и прислушался.

Этейн придвинулась ближе, махнула в сторону дальней стены и показала «семь» — ладонь и два пальца.

— Где? — прошептал Дарман.

Она принялась что-то рисовать на земляном полу. Палец изобразил контуры четырех стен и несколько точек снаружи — большинство с той стороны, куда она показывала, и одну возле передней двери.

Этейн придвинула губы так близко к его уху, что Дарман вздрогнул.

— Шесть там, один здесь, — еле слышно выдохнула она.

Дарман указал рукой на дальнюю стену, затем на себя. Этейн ткнула в сторону двери: «Я?» Спецназовец кивнул, быстро изобразил на пальцах: «Один, два, три». Затем поднял большой палец вверх: «Считаю до трех». Этейн кивнула.

Незваные гости не постучали. Это не предвещало ничего доброго.

Дарман пристегнул насадку-гранатомет и прицелился в дальнюю стену. Этейн встала у двери, занеся меч над головой для удара сверху.

Оставалось надеяться, что ее агрессия восторжествует над неуверенностью в себе.

Дарман начал отсчитывать левой рукой, держа винтовку в правой. «Один, два…»

«Три». Он выстрелил гранатой. Та выбила закрытое мешковиной окно и оставила дыру в стене. Дарман тут же выстрелил снова. Взрывом его отбросило назад: в тот же миг передняя дверь открылась, и Этейн рубанула сверху вниз с такой скоростью, что клинок превратился в яркую синюю дугу.

Дарман переключил винтовку на стрельбу одиночными и навел на вошедшего, но умбаранец был уже мертв — разрублен от груди до ключицы.

— Два. — Этейн указала на окно или то, что от него осталось. Дарман метнулся к стене, обогнув стол, и на ходу выстрелил в дыру, пробитую в стене. Выскочив на улицу, он увидел двух бегущих навстречу трандошан с бластерами: лица покрыты чешуйками и шишками, мокрые рты разинуты в крике. Он открыл огонь; один ответный выстрел ожег плечо. Затем на несколько мгновений воцарилась онемелая тишина, но постепенно до Дармана начало доходить, что кто-то за домом орет от боли.

Впрочем, орал не он и не Этейн. Это было главное. Дарман вернулся в комнату. Плечо начинало саднить, но это могло обождать.

— Все чисто, — сказала Этейн. Ее голос дрожал. — Кроме вон того…

— Забудьте о нем, — сказал Дарман. Сам он, конечно, забыть не мог: солдат издавал слишком много шума. Крики неизбежно привлекут внимание. — Собирайтесь. Мы уходим.

Несмотря на заверения Этейн, что снаружи больше никого нет, Дарман высунулся за дверь и, держась спиной к стене, обошел вокруг дома. Раненый солдат оказался умбаранцем. Дарман не стал даже проверять его состояние, просто выстрелил в голову. Больше ничего он сделать не мог. Задание имело высший приоритет.

Интересно, могут ли джедаи чувствовать дроидов. Надо потом спросить у Этейн. Ему говорили, что джедаи умеют совершать потрясающие трюки, но одно дело — знать, и совсем другое — увидеть своими глазами. Возможно, это спасло их жизни.

— Что это было? — спросила Этейн, когда Дарман вернулся в пристройку. Она уже успела прицепить на спину дополнительный рюкзак и даже сняла микромины, хотя те все еще были взведены. Дарман нервно сглотнул, отключил детонатор и добавил еще один пункт в список того, что предстояло ей объяснить.

— Закончил дело, — сказал он и начал секция за секцией доставать нательник. Этейн отвернулась.

— Ты убил его.

— Да.

— Он был ранен?

— Я не медик.

— Ох, Дарман…

— Мэм, это война. Враги стараются вас убить. Вы стараетесь убить их раньше. Второго шанса не бывает. Все остальное, что вам нужно знать о войне, — лишь развитие этого правила. — Этейн была в ужасе, и Дарман уже жалел, что расстроил ее. Неужели ей выдали смертоносный меч, не объяснив, что на самом деле значит зажечь его в бою? — Простите. В любом случае он был очень тяжелый.

Смерть, казалось, шокировала ее.

— Я убила того умбаранца.

— В том и смысл, мэм. Кстати, отличный удар.

Этейн больше ничего не сказала, просто смотрела, как он одну за другой пристегивает пластины брони. Когда Дарман наконец надел шлем, ему было уже безразлично, бросается он в глаза или нет, потому что он больше не собирался в спешке снимать доспехи. Он нуждался во всех преимуществах, которые давала броня.

— Больше никаких убежищ, — изрек спецназовец. — Их не существует.

Этейн зашагала следом за ним в лес, который начинался прямо за домом, но мысли ее все еще блуждали.

— Я никогда раньше никого не убивала, — сказала она.

— Вы хорошо справились, — ответил Дарман. Плечо пульсировало, мешая сохранять концентрацию. — Чисто.

— Все равно повторять не хотелось бы.

— Джедаев учат сражаться, не так ли?

— Да, но мы никого не убивали на тренировках.

Дарман пожал плечами и едва не поморщился.

— Мы убивали.

Он мог лишь надеяться, что Этейн быстро свыкнется. Нет, убивать не особо приятно, но это необходимо. А с бластером или световым мечом можно убивать относительно чисто. Интересно, смогла бы она ударить кого-то ножом и смотреть, что потечет из тела? Но она джедай, так что при некотором везении не придется.

— Или мы, или они, — сказал Дарман.

— Тебе больно.

— Ничего серьезного. Доберемся до ТВ, обработаю бактой.

— Думаю, они нас сдали.

— Фермеры? Угу. Гражданские, они такие.

Этейн неразборчиво хмыкнула и молча пошла за ним. Они углубились в лес, и Дарман стал прикидывать, сколько зарядов израсходовал. Если так и дальше ввязываться в стычки, к ночи останется один пистолет.

— Просто поразительно, как вы чувствуете врагов, — сказал он. — А дроидов вы можете засекать?

— Не особо, — ответила Этейн. — Обычно только живых существ. Возможно, я могла бы…

Заслышав тихое жужжание, Дарман обернулся и успел увидеть, как сзади мелькнул разряд голубого света. Он ударил в дерево, стоявшее в нескольких метрах впереди, и расколол его в щепки, взметнув облачко пара. — Очевидно, нет, — заключила Этейн.

Начинался очередной долгий, тяжелый день.

Заревела сирена: три долгих гудка, еще три. Мирные поля северо-западнее Имбраани содрогнулись от мощного толчка, и перепуганные мерли бросились под защиту колючей изгороди.

— Значит, сегодня взрывают, — сказал Пятый. — Прекрасный день для взрывных работ.

Девятый не видел в карьере никого, кроме дроидов — рабочих, не боевых. Он провел ладонью по визору, смахнув дождевые капли, и попробовал несколько режимов увеличения, переключаясь движениями век. Но если органические рабочие внизу и были, то он их не видел.

Карьер являл собой огромную, прямо пугающую своими размерами дыру в земле. Стены амфитеатра уходили вниз уступами, на которых дроиды-экскаваторы извлекали скальную породу для последующей обработки. По одну сторону чаши был пологий спуск, по другую — отвесный обрыв. Наверху, возле широкой дороги, стояла металлическая будка без окон — контора участка. Если не считать непрерывной процессии дроидов, тащивших породу на сортировочную фабрику, карьер был пуст. Но ведь кто-то — или что-то — управляло взрывами. И управляло явно из домика. Постройки со стенами из металлического сплава обычно содержали в себе нечто интересное.

Сирена возвестила конец. Дроиды направились вниз и принялись собирать породу. Карабкаясь обратно по склонам, они поднимали клубы пыли и грязи.

— Ладно, пойдем посмотрим, что можно позаимствовать в этой лачуге, — сказал Девятый. — Атин, со мной. Пятый, оставайся здесь и прикрывай.

Они выскочили из-за деревьев и по открытой местности пробежали метров сто до края карьера, лавируя между гигантскими дроидами, не обращавшими на них никакого внимания. Один дроид, чьи колеса были выше головы Девятого, неожиданно взмахнул ковшом, задев его наплечную пластину. Сержант споткнулся, но Атин подхватил его и не дал упасть. Они остановились, выжидая, когда следующий дроид поднимется по склону, а затем побежали трусцой рядом с ним, пока не оказались возле конторы.

Теперь они торчали на виду, прижимаясь к фасадной стене. Здание было всего метров десять в ширину. Атин присел возле двери и осмотрел единственный замок.

— Если они здесь хранят взрывчатку, то конструкция довольно хлипкая, — заключил он.

— Давай посмотрим.

Атин медленно поднялся и приложил к двери аудиозонд, чтобы послушать, есть ли движение. Он посмотрел на Девятого и покачал головой. Затем просунул вокруг дверного косяка тонкий, как флимсипласт, эндоскоп и стал медленно и осторожно двигать вперед-назад.

— Туго, — сказал он. — Не проходит.

— Мы можем просто зайти сами.

— Не забывай, здесь вполне может быть склад взрывчатки. Если бы удалось завести туда зонд, он мог бы хоть понюхать воздух и проверить химический состав.

— Ладно, заходим, но осторожно.

Ручки не было. Девятый встал со стороны петель, держа «дисишку» одной рукой, и молча нажал на плиту, которую являла собой дверь. Та не шелохнулась.

Атин кивнул. Он достал ручной таран — десятикилограммовый инструмент, который до сего момента мертвым грузом лежал в рюкзаке. Приложил его к замку.

Девятый поднял палец:

— Три… два…

Таран бил с силой в две метрические тонны.

— Давай.

Дверь выпала внутрь, и оба отскочили назад, когда из домика вырвался шквал бластерных выстрелов. Пальба быстро утихла. Спецназовцы присели по разные стороны от входа. Обычно все было просто: если кто-то внутри не желал выходить, граната так или иначе убеждала его покинуть здание. Но поскольку, по всей вероятности, в лачуге хранилась взрывчатка, такая просьба выглядела бы уж слишком категоричной. Девятый покачал головой.

Атин осторожно двигал эндоскопом, заглядывая внутрь постройки. Когда он просунул зонд в дверь, оттуда вырвался новый залп.

— Внутри ходят двое, — сказал Атин. — Света нет. Но зонд учуял взрывчатку.

— Фонарики и вперед?

Атин покачал головой. Он достал одну гранату и выставил на предохранитель.

— Ты бы нервничал, если б сидел на куче взрывчатки, которой хватит, чтобы отправить всю эту каменоломню на орбиту?

— До икоты, я б сказал.

— Угу. — Атин пару раз взвесил шарик на ладони. — Вот и я так подумал.

Он катнул отключенную гранату в проем и отскочил. Спустя три секунды выбежали двое викваев. Девятый с Атином выстрелили одновременно; один виквай свалился моментально, второй по инерции пролетел несколько метров и упал на пандус. Карьерные дроиды катились себе как ни в чем не бывало. Если выстрел не убил виквая, то первый же дроид покончил с ним.

— Сержант, вам там нужна помощь?

Девятый жестом подозвал Атина.

— Нет, Пятый, мы уже разобрались. Наблюдай, не появятся ли гости.

В домике воняло едой и немытыми викваями. Возле панели управления стоял маленький дроид, покрытый коркой грязи, — судя по миганию лампочек, он находился в режиме ожидания. Остальное пространство — три комнаты — было забито взрывчаткой, детонаторами, различными запчастями и ящиками с трафаретными надписями.

— А вот и твой взрывотехник. — Атин похлопал дроида по голове. Он подобрал свою гранату, протер перчаткой и бросил в поясную сумку.

— Я бы предпочел Дармана, — ответил Девятый. Он осмотрел неподвижного дроида, который явно ждал, когда уберут оторванный взрывом камень. Внезапно механизм ожил, шагнул к ящику с взрывчаткой, открыл крышку и достал несколько цилиндров. Затем он повернулся лицом к той комнате, где хранились детонаторы. Девятый протянул руку, открыл щиток панели управления и выключил дроида.

— Отдохни немного, приятель, — сказал он. — Взрывные работы на сегодня окончены.

Было не похоже, чтобы викваи здесь работали. Дроид сам распределял заряды и управлял взрывами. На перевернутом ящике обнаружились остатки пищи, которую ели с самодельных тарелок, изготовленных из крышек. Создавалось впечатление, что эти инородцы здесь прятались, и Девятый догадывался от кого.

Атин осматривал различные заряды и детонаторы, выбирая особо полюбившиеся и складывая на чистом местечке посреди грязного пола. Он был ценителем всякой техники, особенно сложной.

— Чудно, — с неподдельным удовольствием произнес он. — Тут есть детонаторы, которые можно подрывать с пятидесяти километров. Как раз то, что нам надо. Маленькое пиротехническое шоу.

— Мы сможем унести столько, сколько нужно?

— О, здесь есть просто красавицы. Дарман счел бы их примитивными, но для отвлекающего маневра вполне сгодятся. Невероятные красотки. — Атин подобрал шарик размером с мяч для скупбола. — Например, вот эта детка…

Шмяк!

В одной из примыкающих комнат что-то свалилось на пол. Атин навел ствол на дверь, а Девятый достал пистолет. Он приблизился к проему и чуть не нажал на спуск, услышав голос из-за двери:

— Оп-ксмаси кипуна![6] — Голос дрожал и, судя по акценту, принадлежал викваю. — Не убивайте! Я помочь!

— Выходи. Быстро. — Голос Атина, пропущенный через вокодер, звучал устрашающе даже без винтовки, подкреплявшей угрозу. Из-за ящиков вышел виквай и рухнул на колени, подняв руки. Ударом ноги Атин повалил его на живот и нацелил ствол «дисишки» в голову:

— Руки за спину и не дышать. Усек?

Виквай попался сообразительный. Он застыл и позволил Девятому связать ему руки шнуром. Сержант снова осмотрел комнаты, опасаясь, что они могли упустить кого-то еще. Но везде было пусто. Девятый вернулся и присел рядом с викваем.

— Нам пленные ни к чему, потому что они только задерживают движение, — сказал он. — Назови мне очень хорошую причину не убивать тебя.

— Пожалуйста, я знаю Хокана.

— Видно, ты знаешь его очень хорошо, раз прячешься здесь. Как тебя зовут?

— Гута-Ней. Я был… правая рука.

— Уже нет, э?

— Я знаю места.

— Ага, мы тоже знаем места.

— У меня есть пароли.

— А у нас есть взрывчатка.

— У меня есть коды к наземной станции связи в Теклете.

— Ты мне голову не морочишь, Гута-Ней? У меня нет времени на эти игры.

— Хокан меня убить. Вы взять с собой? Вы, республиканцы, хорошие, вы… джентльмены.

— Угомонись, Гута-Ней. Столько слов, ты перегоришь.

Девятый покосился на Атина. Тот пожал плечами:

— Он нас задержит, сержант.

— Значит, нужно его или оставить, или пристрелить.

Они не собирались пугать Гута-Нея, но результат оказался тот же. Проблема была непростая: Девятому не хотелось таскаться с пленником, но не было никакой гарантии, что виквай не попытается вернуть расположение Хокана, выложив все об их численности и передвижениях. Да уж, дилемма не из приятных. Атин нажал на кнопку, и «дисишка» начала прогреваться.

— Я сдать и босса-неймчика!

— Он-то нам на кой?

— Неймчик шибко зол на Хокана. Тот нагнал дроидов на его шикарную виллу. Все там поломали.

Запала тишина, только слышалось хриплое дыхание Гута-Нея. Девятый взвесил: лишний багаж против шанса получить дополнительную помощь в ловле Утан.

— Где сейчас Утан?

— Там же, на вилле. Больше негде прятаться.

— Ты многое знаешь о Хокане, да?

— Все, — покорно отвечал виквай. — Даже слишком много.

— Ладно, — решил Девятый. — Ты помилован.

Атин выждал несколько секунд и лишь потом отключил винтовку. Его явно одолевали сомнения. Девятый не видел его лица, но услышал характерный вздох, который у него означал: «О, прекрасно».

— Он будет оставлять след, который даже воррт увидит.

— Есть идеи?

— Угу. — Атин склонился над Гута-Неем, и виквай слегка повернул голову, в ужасе вытаращив глаза. Похоже, его больше пугал шлем, чем винтовка. — Куда дроиды отвозят породу?

— В большое место на юг от Теклета.

— Как далеко на юг?

— Где-то пять километр.

Атин выпрямился и указал пальцем, что выходит на улицу:

— Техническое решение. Ожидайте.

Его любовь ко всяким штучкам становилась настоящим благословением. Девятый уже испытывал искушение пересмотреть свое мнение о его сержанте-инструкторе. Он тоже вышел из домика. Атин бежал параллельным курсом с одним из дроидов-экскаваторов и, поравнявшись с ним, заскочил на платформу. Машина продолжала спокойно взбираться по склону; казалось, никакая сила не могла сбить ее с пути к сортировочной фабрике. Вдруг она замерла и повернулась, едва разминувшись со следующим дроидом, который полз сзади. Экскаватор остановился в нескольких метрах от Девятого; Атин сидел на платформе, держа в руках два провода.

— Особого трюкачества не ждите, — сказал он. — Но теперь им можно управлять: вперед, стой, поворот.

— Шунт мозга?

— Я видел людей с таким же…

— Мы что, поедем на нем в город?

— А как еще переправить всю эту взрывчатку?

Такую возможность нельзя было упускать. У Девятого были свои планы насчет зарядов, которые он собирался разложить по всей имбраанской округе. Кроме того, появлялась заманчивая перспектива вывести из строя станцию связи в Теклете. Если войско Хокана перестанет слышать, что происходит вокруг, это удвоит шансы успешного выполнения задания. И они наконец-то смогут использовать комлинки на полную дальность.

— Вот что, — сказал сержант. — Я поеду на этом в Теклет. Ты хакни другого, бери Пятого и нашего друга, упакуйте столько взрывчатки, сколько поместится, и постарайтесь подъехать поближе к Имбраани. — Он достал планшет и сверился с картой. — Спрячьтесь вот здесь, где сказала Джинарт. Лучше с дроидом, но если не получится, то без него.

Дроид-бульдозер, неторопливо ползущий в сторону сортировочной фабрики, не привлечет лишнего внимания. Просто ему придется заехать на несколько километров дальше. Близятся сумерки, а темнота была их лучшим союзником при передвижении по местности.

Девятый выволок Гута-Нея из хижины.

— Эта станция связи как-то охраняется?

Виквай втянул голову в плечи, глядя исподлобья, как будто привык к тому, что вопрос всегда сопровождается ударом.

— Только ограда от мерли и воров. Вокруг одни фермеры, все равно боятся.

— Если ты врешь, я позабочусь о том, чтобы Гез Хокан получил тебя живым. Усек?

— Усек. Это правда, клянусь.

Девятый вызвал Пятого с его наблюдательного пункта, и вместе они погрузили добычу на двух дроидов. Один нес столько взрывчатки, что можно было превратить станцию в пыль несколько раз, а второй тащил все, до чего дотянулись руки. Осталось только достаточное количество детонаторов и взрывчатки, чтобы занять дроида-взрывотехника на несколько часов. Тишина в карьере привлекла бы внимание, а спецназовцам было ни к чему афишировать тот факт, что они позаимствовали заряды. Это испортило бы весь сюрприз.

Последним они погрузили Гута-Нея — засунули в огромный ковш, не развязывая ему рук. Виквай запротестовал, свалившись на груду сфер с взрывчаткой.

— Не бойся, — пренебрежительно сказал Атин. — Все детонаторы у меня. — Он подкинул на ладони несколько устройств, Гута-Ней дернулся. — Ничего с тобой не случится.

— Джинарт здорово помогает, — сказал Пятый. Он снял шлем, чтобы выпить воды. Гута-Ней издал какой-то неопределенный звук.

— Она может быть прямо у нас за спинами, а мы даже не узнаем. — Девятый тоже снял шлем, отхлебнул из его бутылки и передал Атину. — Чем это виквай теперь недоволен?

— Без понятия. — Атин тоже отстегнул шлем. Он замер с бутылкой в руке, и все трое уставились на Гута-Нея, который лежал в ковше, словно груз.

Разинув рот, виквай переводил взгляд с одного коммандо на другого и мямлил что-то вроде: «А… а… а…», как будто пытался закричать, но не мог.

— Это все лицо Атина, — сказал Пятый. — Не свети рожей, приятель. Ты его пугаешь.

Девятый ткнул виквая перчаткой, и тот заткнулся.

— В чем дело? — спросил он. — Никогда не видел спецназовца?

Они пришли.

Просвет, на который рассчитывал Гез Хокан, наконец-то наступил: прибежал фермер и сообщил властям, что солдаты Республики — мужчина и женщина, оба очень молодые, — находятся в доме близ дороги из Имбраани в Теклет.

Хокан смотрел на мокрую листву деревьев, что росли возле дома. Лабиринт отпечатков ног в грязи и раздавленные стебли выглядели точно так же, как на любой ферме, и дождь быстро смывал все следы. За ветхими сараями и каменными стенами виднелись поля, спускавшиеся вниз к реке Браан.

— Там была бойня, сэр, — сказал Хурати. — Одна стена почти снесена. Все мертвы. И сделали это всего двое вражеских коммандос.

— Один, — уточнил Хокан.

— Один?

— На передовую посылают только мужчин-клонов. Вторая, очевидно, джедай. — Он перевернул труп умбаранца ногой и покачал головой. — Эта рана нанесена световым мечом. Я знаю, как выглядят раны от него. Их было двое. И если бы не информаторы, я не знал бы даже этого. Я что, должен получать разведданные от долбаных фермеров? Да? Да?

Он жалел, что пришлось перейти на крик, но это было необходимо.

— Почему никто не способен просто доложить при контакте с врагом? Думайте! Используйте ваши ди'кутла мозги, или я научу вас узнавать раны от светового меча на собственном опыте. — Дроиды начали поднимать тело умбаранца, чтобы погрузить в спидер. — Оставьте этого болвана. Отправляйтесь следом за товарищами и найдите мне врага.

Хурати приложил ладонь к виску:

— Сэр, дроиды нашли кое-что еще в другом доме, дальше по дороге. — Он слушал комлинк с бесстрастным выражением. — О… О… — Лейтенант повернулся к Хокану. — Мне кажется, вам лучше взглянуть самому, сэр.

Хурати не производил впечатления офицера, который любит заставлять начальство понапрасну тратить время. Оба забрались на спидер и проехали к другой маленькой полуразваленной хижине, стоявшей среди деревьев. Следом за Хурати Хокан вошел в дом, где несколько дроидов освещали комнаты фонариками.

Почему-то первым проявлением хаоса, которое бросилось в глаза, была валявшаяся на грязном полу супница. И лишь повернув голову, он увидел тела.

— А, — сказал мандалорец.

Солдаты пользовались бластерами. При необходимости они могли драться ножами или тупыми предметами. Но Хокан не знал никого ни в армии, ни даже среди своих разношерстных наемников, кто бы пользовался… зубами. Трое взрослых были разодраны и изгрызены, как будто на них напал крупный хищник. У каждого было размозжено горло — или то, что от него осталось. На шее одной женщины было так мало неповрежденных тканей, что ее голова была повернута почти под прямым углом. Мандалорец поймал себя на том, что не может отвести взгляд.

— В сарае еще несколько трупов, — сказал Хурати.

Хокан не относил себя к впечатлительным личностям, но это зрелище его встревожило. Этого убийства он не мог понять и осмыслить, оно выходило за рамки простого желания отомстить, присущего разумным существам. Возможно, это было совпадение — жертвой зверя по чистой случайности оказался его информатор, — но мандалорец не припоминал среди киилурских хищников ни одного, кто мог бы напасть на человека и загрызть.

Хурати еще раз посмотрел на тела:

— Я думал, убивать гражданских — не в стиле республиканцев.

— Так и есть, — ответил Хокан. — И спецназ не стал бы тратить время на бесполезное для их работы занятие.

— Ну, кто бы их ни убил, он сделал это не с целью ограбления. — Хурати подобрал с пола большую металлическую миску, протер перчаткой и поставил на полку. — Вот это, вероятно, наш информатор. Отныне я бы не рассчитывал на содействие населения. Весть разойдется быстро.

— Ты уверен, что ни у кого нет бластерных ран? — Возможно, это всего лишь нападение хищника. Инстинкт подсказывал, что нет. Но кто же тогда это сделал?

— Ни одной, — отвечал Хурати.

Все это не нравилось Хокану. Он сделал знак Хурати следовать за ним и быстро вышел на улицу, где подозвал двух дроидов:

— Окружить Имбраани кольцом. Всех дроидов вернуть обратно. Я лучше потеряю Теклет, чем подвергну риску проект Утан.

— Доктора Утан можно эвакуировать.

— Переезжать с командой она будет долго, и все об этом узнают. Лучше оборонять позицию, чем мотаться туда-сюда. Я хочу, чтобы половина дроидов торчала на виду возле комплекса, а другая рассредоточилась вокруг виллы — но только скрытно. Понятно?

Вдалеке послышался звон металла, и Хокан, развернувшись, увидел, как дроиды бегут к берегу реки.

— Что-то нашли?

Хурати снова приложил ладонь к голове, вслушиваясь в комлинк.

— Двое противников замечены в пяти километрах отсюда, сэр. Дроиды вступили с ними в бой.

— Вот это уже лучше, — сказал Хокан. — Захватите одного живым, а лучше обоих, если девчонка — джедай.

Он запрыгнул на мотоспидер и жестом велел Хурати сесть спереди за руль. Спидер понесся по дороге на запад. Хурати уточнял координаты у дроидного патруля.

Хокан надеялся, что дроиды сумеют выполнить такой простой приказ, как «взять живыми». Ему требовались настоящие солдаты, живые бойцы, которые могут проникать в труднодоступные места и замечать трудноуловимые детали. На данный момент у него оставалось всего тридцать живых офицеров и чуть меньше сотни дроидов: идеальная комбинация для классической битвы, но практически бесполезная в противостоянии со спецназом, рассредоточенным по территории, которая изобилует укромными местами.

Рано или поздно им придется атаковать его. Но в данном конкретном случае Хокан намеревался сделать им одолжение и сам поучаствовать в погоне.