Родина – за нами!

Глава третья

'Среди физических качеств на первом месте стоит выносливость.

Ведь выполнение практически любой боевой задачи требует от разведчиков

Совершения марш-броска протяженностью до 30–50 километров'

('Подготовка личного состава войсковых РДГ,

Согласно требований БУ-49',

изд. НКО СССР, ред. Заруцкий Ф. Д, Тарас Ф. С.)

— Итак, товарищи офицеры. — «Староста» встал. Снова покрутил в руках очки и водрузил на нос. — Приношу свои глубочайшие извинения за то, что не представился сразу. Данилов, Юрий Сергеевич, все же профессор, давнишний. Сашенька, с вашего позволения продолжу сам, вы же не против? Ну и хорошо.

Он налил себе воды из графина, стоявшего на тумбе у карты. Отпил и продолжил:

— Увиденное вами на фотографиях, не самое страшное. Понятно, что существо подобное тому, что вызвало такую бурную реакцию товарища старшего лейтенанта, не может оказаться добрым, мягким и пушистым. Но дело-то в том, уважаемые мои, что всё это отдельные экземпляры, скорее даже, я повторюсь, побочные результаты основных экспериментов гитлеровских учёных. И именно поэтому они не так страшны, как может показаться на первый взгляд. Намного опаснее для нас образцы солдат из второго поколения тех, кто использовал препарат «Берсерк». С теми, с которыми вы сталкивались, справиться было относительно легко.

— Что? — комполка недоверчиво посмотрел на него. — Что значит относительно легко? Четверть полка положить не за хрен собачий, это, значит, легко⁈ Простите, товарищ Венцлав.

— Да нет, нет, товарищ полковник, вы уж простите старика, не совсем верно выразился. Я-то понимаю, вам, кто с ними сражался, не говоря о тех, кто погиб, героически и страшно, было непросто. Но вы же не знаете новинок, подготовленных нам, с позволения сказать, коллегами с немецкой стороны.

— И что именно? — Медведев одёрнул китель, сел.

— Так вот, товарищи военные, дайте договорить по порядку, и всё вам тогда станет ясно.

Профессор прикурил свою очередную сигарету. «Смершовец» присоединился к нему, клубы дыма закрутились в свете ламп. Куминов покосился в сторону темного угла, где сидел третий. Вот эта персона занимала его даже больше, чем какие-то там новости.

Во-первых, за все это время кто-то, сидящий за картой, ни разу не показался. И это нисколько не задевало никого из командиров. Что само по себе было странно. «Батя», насколько знал его Куминов, подобного не любил. А тут, сидит кто-то себе в темноте, лишь пару раз мелькнув абсолютно лысой головой, и ничего. Никакой реакции командования. Как будто и нет его.

Во-вторых, не было ни ночью, ни днём самолётов, приземляющихся на аэродроме. Полоса, совсем неширокая и недлинная, находилась в километре с небольшим от места дислокации. Каждый раз перед тем, как использовать её по назначению, выгоняли сапёрные танки, и те довольно быстро справлялись со специально устроенным на её поверхности завалом. А уж когда эти большие машины заводили, то это слышала вся разведрота, блиндажи-то находились как раз недалеко.

В-третьих, раз ничего подобного не было то каким образом они здесь оказались? И не был ли в данном случае кто-то в тёмном углу человеком из Ставки? Рассказы о сложной системе подземных железнодорожных путей, по всей стране, Куминов слышал неоднократно. А если это правда, и в углу сидит какая-то большая «шишка» из Новосибирска, то дело, как не крути, совсем серьёзное. Вот потому капитан-разведчик и прокачивал ситуацию, пытаясь хотя бы что-то понять.

Тем временем Данилов продолжил рассказ, и он на самом деле оказался очень интересным. И информативным настолько, что в какой-то момент Куминов чётко почувствовал ту самую дрожь, сопровождаемую мурашками по спине.

— Второе поколение проекта «Берсерк», товарищи офицеры, намного опаснее. В данном случае нацисты пошли совершенно иным путём, пусть и более длительным, но и давшим совершенно другие результаты. Скажем так, нашим упущением, вернее, упущением ваших коллег по ту сторону фронта, стало отсутствие попыток саботировать исследования. Хотя их-то вины тут немного, так как уровень секретности вокруг данного проекта несоизмеримо выше чем доступные нам… Почти.

После того, как в наш институт попали некоторые результаты из их «Берлоги», стало совершенно ясно, что изначально первый проект был ложным. Вернее, кгхм, как бы точнее выразиться…

— Нам подкинули ложную цель? — майор Синицын вопросительно посмотрел на профессора.

— Именно, милейший, именно так. Оба проекта велись параллельно по времени, причём второй «Берсерк», истинный, запустили раньше, да на несколько лет. А именно — его теоретическую часть. Изыскания, проводимые основной группой немецких учёных, легли на стол Гитлера ещё в сороковых годах, сразу после уничтожения того самого центра в Прибалтике, где готовили ядерное оружие возмездия. Обе разработки проходили по линии ведомства СС, той его части, что прикрывается амбициознейшими проектами «Аннэнербе» и «Туле»[10]. Именно так, товарищ полковник, к сожалению, именно так.

— Это же клоунада, Юрий Сергеевич… — пробасил Медведев, глядя на профессора. — Большая часть офицеров пересекалась с теми или иными упоминаниями про эти якобы «ордена». Да что вы, честное слово, это же бред, как чистой воды, так и сивой кобылы. Оккультизм какой-то и прочее.

— Под Уфой вы столкнулись с нечистой силой, товарищ Медведев? — профессор внимательно посмотрел на комполка. — Или с чем-то, эм… более овеществлённым, так? А это был результат, полученный даже не в основном эксперименте. Да поймите вы, Господи ты боже, товарищи красные командиры, что сейчас я вам говорю о государственной тайне. Как вы считаете, оказались ли бы мы здесь, если бы это было ерундой и полной ересью? Вот то-то и оно, что ни за что. А раз так, уважаемые товарищи военные, так извольте дальше слушать и не перебивать!

Последние слова были сказаны настолько не вяжущимся с интеллигентным обликом профессора тоном, что Куминов даже вздрогнул. Даже тембр голоса Данилова мгновенно стал другим, жёстким, отдающим сталью.

'Да уж, — подумалось капитану, — Не знаю, какой там институт, и ходят ли по нему в белых накрахмаленных халатах, но факт, под халатами у них погоны… это как пить дать. А уж у этого, такого доброго на вид профессора на погонах звёзды явно вышитые*[11]"

— Так вот… — Данилов нерадостно улыбнулся. — В том-то и дело, уважаемые мои товарищи, что в данном случае и мракобесие было применено просто виртуозно. А то как же… ордена, посвящения, шпаги и прочее, северная религия, копьё Лонгина… купились. И не только мы. Все союзники оказались заложниками собственного самомнения, хотя каждый по-разному. Продолжим…

— Солдаты второго проекта «Берсерк», по имеющимся агентурным данным, добровольцы. В отличие от вынужденных «добровольцев» при полевых испытаниях сыворотки первого проекта. Тех «как бы» поставили в известность о введении им препарата, повышающий устойчивость психики, дающий возможность быть более быстрыми, сильными и так далее. Заметьте, товарищи командиры, это точные данные. От нескольких разных военнопленных, каждый из которых являлся офицером.

— То есть непосредственно перед началом атаки каждому солдату делали укол? Как такое возможно технически? — Синицын недоверчиво покосился на профессора.

— Да очень просто, товарищ майор. — Данилов ещё раз невесело усмехнулся. — У нас с вами, вернее, у вас и ваших подчинённых, когда аптечки появились? Правильно, в самом конце пятидесятых годов. А у немцев они были намного раньше, к сожалению, и давно стало привычно делать вакцинации самостоятельно, по команде. Аппараты были привезены в войска быстро, в полном объёме. Чуть позже — розданы офицерам медицинских служб в подразделениях. И с каждого из них, наверняка, была взята подписка о полном молчании. Контроль осуществлялся офицерами СС и собственной службой безопасности Оберкомандо дес Хереес, вот и вся техника. Да это и не имеет никакого отношения к делу, если уж на то пошло. Важнее другое.

— Каждый из участников проекта «Берсерк-2», назовём его так, вовсе не похож на своих, с вашего позволения, несчастных коллег.

В их случае боевое безумие, так присущее этим фольклорным персонажам из скандинавских саг, не более чем дань мифам о «великой арийской расе». Эти солдаты, товарищи офицеры, не впадают в боевое неконтролируемое гипер-агрессивное состояние. Фашисты смогли добиться того, что «берсерки» полностью контролируют собственную психику, получая при этом просто выдающиеся физические данные. А данные, к слову, очень потрясают воображение, и вы в этом сейчас убедитесь. Листаем дальше, товарищи, вплоть до страницы номер двадцать.

Вновь раздался шелест переворачиваемых листов из плотной бумаги. Куминов внимательно посмотрел на фотографии, которые были на указанной странице. Покрутил головой, присвистнул. Посмотрел по сторонам, остановившись на изумлённых глазах Абраменко и недоверчивых Иволгина. Было с чего им становиться такими.

Пулемёт «МГ-50», пришедший на замену старому доброму «МГ-42», был, конечно, усовершенствован. В том числе и в области калибра, став полным девятимиллиметровым. Конструкция и компоновка изделия немецких оружейников если и поменялась, то не сильно, равно как и вес. Стрелять и с того, и с другого каждому из разведчиков, находящихся сейчас в блиндаже, приходилось. Ничего не скажешь, хорошая машинка, добротная. Как и всё, что гансы делали для нужд вермахта и третьего Рейха.

Вот только кто сказал бы Куминову ещё с час назад, что МГ-полста может использоваться при стрельбе на ходу и с рук самого пулемётчика — рассмеялся бы, наверное. А вот сейчас смеяться не приходилось, не та ситуация. Нет, поднять и удержать такую вот железную бандуру возможно, тут-то Куминов ничего против не имел. У него самого половина вновь прибывающих солдат группы не упускала возможность сделать фотографию с МГ наперевес, да ещё так, чтобы и ленты на груди крест-накрест висели. А то, каждому хочется быть круче, чем героический и легендарный герой революции матрос Железняк. Но чтобы стрелять, как парни в форме мышиного цвета на фотографиях? Такого он припомнить не мог.

Отдача при очередях, а очереди были только длинные, свалила бы любого здоровяка из штурмовой пехоты, не говоря про обычного пехотинца, или даже разведчика. А тут нате-ка, полюбуйтесь — идёт себе фриц чуть не строевым шагом и с такого самого хода ещё и стреляет. Причём стреляет прицельно, паскуда тевтонская. Куминов скрипнул зубами, понимая — фигурки в песочной форме на заднем плане, вооружённые карабинами Симонова — пленные. И они-то хорошо показывали, что стрельба по ним велась очень даже прицельная.

— Понятно, про что я говорю? — Данилов покачал головой. — Идём дальше. На следующей странице те же самые объекты проекта «Берсеркер» в полном защитном обмундировании. Ничего не стоит на месте, товарищи, и у нас в войсках бронежилеты всё-таки стали обыденностью, и состоят на вооружении каждого боевого подразделения. И снова вы сами не дадите мне соврать о том, сколько весят и наши, и немецкие. Тяжелы? Тяжелы, знаю, неудобны. Работы-то по их улучшению мы ведём, конечно, но результаты пока желают желать лучшего. И так же и у противника. А что мы видим на фотографиях? Представляете, товарищи боевые офицеры, каков вес подобного полного комплекта? А также вес боеприпасов и оружия, которые находятся на ближайшем к объективу солдате? И вы же видите, что они не статичны, нет, они двигаются, да ещё как двигаются.

— Да, тут применены и некоторые другие результаты параллельных исследований, включая гормональную терапию и даже изменение митохондриальных соединений. Но все же!

Разведчики и командиры, сидевшие за столом, молчали. Что можно было сказать в данном случае? Такое было практически невозможно, но оно было. Возможности этих солдат поражали. На фотографиях было хорошо видно, как один из солдат, с ног до головы практически «закованный» в защитную «броню», играючи перелетал широкий ров, наполненный водой. Или вот, несколько одинаково кряжистых фигур помогали друг другу, помогая преодолеть высокий забор. Или…

Фотографий было достаточно для того, чтобы становилось ясно — это не блеф. Всё это есть в реальности. Куминову стало страшно, пусть и на, всего лишь, минуту. Но стало. Представить себе, что в том бою против них были не те, пусть и полубезумные и очень странные солдаты, а вот эти… кто его знает, как мог закончиться тот бой.

— И таких солдат на данный момент у них уже достаточно много, товарищи офицеры. — Данилов постучал пальцем по столу, привлекая внимание. — Естественно, что после получения подобных результатов фашисты не будут прекращать эксперимент, даже наоборот. А вот тут, голубчики, и кроется та возможность, что даёт нам шанс создать то, что не даст шанс воплотить в жизнь идею о целой армии подобных, э-э-э… людей.

Профессор улыбнулся. И на этот раз без какой-либо заметной грусти.

— И именно поэтому вы сейчас всё это нам рассказали? — Комполка отложил в сторону скоросшиватель. — Что сможет разведывательная рота там, где нужна бомбёжка авиадивизией? Или применение реактивной артиллерии особой мощности?

— А вы знаете, где бомбить, товарищ полковник? Или куда направлять машины с реактивными минометами? Они же не в чистом поле, понимаете?

Медведев замолчал.

— И как бомбить то, что создавалось как защита именно от атак с воздуха и даже не простыми авиационными бомбами? — Данилов сел. — И ещё, наши враги далеко не дети. Их контрразведка постоянно ведёт борьбу с теми, кто по ту сторону нашего с вами фронта. Неужели, как вы думаете, нужна была бы разведывательная операция силами ваших, и не только, скажу прямо, людей? Обстоятельства таковы, что у нас нет другого выхода, кроме как отправлять в этот рейд, изначально смертельный, несколько групп. И всё это в надежде на хотя бы одну, сумевшую вернуться и принести необходимые материалы для исследований.

— Каких исследований? — Медведев посмотрел на него. — У вас же есть вся необходимая информация? Есть⁈

— Нет. — Девушка, всё это время сидевшая тише мыши, вступила в разговор. — У нас нет образцов конечных результатов. Именно их необходимо доставить в Новосибирск в результате операции. Простейшая вещь — биологические образцы, простейшая…

— Что? — Медведев недоверчиво покосился на неё. — Какие, к чёртовой матери, образцы?

— Желательно одного из вот этих самых чудо-солдат. — Данилов посмотрел на него. Без тени улыбки на лице или в глазах. — Даже не желательно, а необходимо.

Куминов переглянулся с Иволгиным. Вот чего-чего, а такого безумия он услышать не ожидал.

— И каким же, мать вашу, товарищ профессор, способом мои ребята должны это сделать? — Комполка начал наливаться краской. Пудовые кулаки сжались до хруста, а слова, с лязгом ложащиеся в тишине блиндажа, «батяня» стал выговаривать очень чётко и раздельно. — Как вы себе такое вообще представляете? Проникнуть на территорию за линией фронта, далеко за линией фронта. На защищённый, как мне кажется, на уровне охраны рейхсканцелярии, объект. Где, если судить по фотографиям, находятся те самые «берсерки», каждый из которых, опять же судя по фотографиям, весит как небольшой медведь. Вытащить одного из таких с того самого объекта, который так охраняется. Выйти с территории Куйбышева и вернуться с ним назад, сквозь несколько сот километров, где стоят части ПВО и куда не отправить авиацию. Тут дело даже не в самоубийстве, которое налицо. Дело в безумии самой затеи. Как, скажите мне, товарищ профессор, вот эти самые ребята должны это сделать? Надеть на головы шапки-невидимки, взять волшебную дудку-самогудку или гусли-самоплясы для той самой охраны, а потом сесть на ковёр-самолёт и прилететь с подобным вот битюгом? Не подскажете?

Данилов прикурил. Откинулся на спинку стула, обвёл взглядом всех присутствующих и ответил:

— Сам не подскажу. А вот с вашей помощью, надеюсь, что додумаюсь.