Рожденные в СССР. Пропагандист

Глава 24 2 января 1974 года. Котельническая набережная

— Ты куда это собрался?

Анатолий оглянулся и замер. Одеяло будто бы само приспустилось с женского тела, соблазнительно открыв ноги и часть бедра.

— Снежаночка, у меня встреча в МВД и вот её я в отличие от остального пропустить точно не могу. Обещал!

— Жаль!

Девушка подтянула ноги и присела, прикрывшись полностью. Они не почти не вылезали с постели еще со вчерашнего утра, делая перерывы на кофе и перекусы. Благо у Анатолия нашлись припасенные консервы, сухое печенье и конфитюр. Но все когда-нибудь кончается.

Мерзликин еще раз оглянулся на девушку. Что за сумасшествие на него нашло? Нет, он не был монахом или ханжой, в новом теле быстро находил «подходы» к советским женщинам. Опыт и флёр загадочности и не такие крепости брали! Но Анатолий подспудно подозревал, что это ненадолго и не делал абсолютно ничего, чтобы привязать очередную пассию к себе. Со Снежаной все не так…

«Попал. А ведь еще и не нагулялся…»

Да нет, будь до конца честен перед собой. Ты просто не знаешь, чем все это кончится. Рисковать собой — это одно, а близким человеком — совсем иное. Его уже хотели убить. Именно его. Бредни это, что сидевшие в засадах караулили все машины, едущие к Брежневу в охотхозяйство.

Мерзликин еще в декабре прижал к стенке Ракитина и Скородумова и заставил поделиться информацией. Неизвестный противник еще до конца не разгромлен. И ниточки к нему потеряны. Предстоит кропотливая работа различных ведомств. Да еще и под прикрытием совсекретности. Потому с него охрану и не снимают. Анатолий трезво оценивал свои возможности и влияние. Не того он полета птица. Да, часть персонажей из ЦК его люто ненавидит. И на телевидении, и в Кремле хватает недоброжелателей. Слишком много и везде лезет. Ну а как иначе? Не сдвинуть эту проклятую машину с тупикового пути.

Но по сути Анатолий мало чем распоряжается. Больше на подхвате и как идейный вдохновитель. Приходится постоянно лавировать между чужими интересами и жесткой поступью верхушки КПСС. Поэтому значение одного из попаданцев в виде него сильно кем-то переоценено. Значит, те заговорщики не вхожи в высшие кабинеты. Возможно, они действуют автономно по некому алгоритму. Спецслужбам удалось вырвать часть ядовитых зубов, но опасность еще сохраняется. Союз, конечно, не Россия будущего. Оружие, да еще и подходящее просто так не достанешь и не купишь.

Как, объяснил Семен, для удачного покушения нужны снайперские винтовки, бинокли и оружие с глушителем. На дороге все это отнюдь не валяется. Немногочисленные гражданские варианты взяты под контроль. Обычные охотники не особо избалованы, оружия с хорошим боем и оптикой не так много. И если у неведомого противника нет заранее подготовленных закладок, то им будет сложно организовать все заново. Где-нибудь да проколются. Как бы ни ругали «совок», но система «стукачей» частенько была полезна.

Но честно, Анатолию тогда показалось, что Семен что-то не договаривает. А неудобства излишне жесткий контроль за попаданцами приносит всем.

— Позвони пока в Центр.

— Да им какое дело? — опять на Снежану напала меланхолия. Она сама воспринимала её, как остатки уходящего старчества.

— Есть порядок, — Мерзликин завязывал галстук. Затем в его голову пришла интересная мысль. — Тебе наверняка новые вещи из одежды потребуются. Давай, когда я вернусь, прошвырнемся в центр, сделаем покупки. Деньги у меня есть. Я почти на себя не трачу. Накопил, да премии за удачные программы выдали.

Девушка задумалась. И правда, все то немногое из своих вещей осталось в Центре. Даже зубной щетки нет. Причем и непритязательной женщине нужно много всяческих мелочей.

— Считаешь, что это удачная мысль, бродить среди толп покупателей?

Анатолий ухмыльнулся:

— Подруга, это Советский Союз. Здесь сегодня полноправный рабочий день. Бой пьянству!

Лицо у девушки стало забавным:

— Совсем нет каникул. И даже нельзя куда-нибудь съездить?

Мужчина обрезал:

— Каникулы у детей. Для поездок есть отпуск. Извини, мне пора.

Уже у порога его догнала Снежана.

— Где тут поблизости продуктовый магазин.

— Внизу на первом этаже. А тебе зачем? — удивился Анатолий.

— Ты считаешь, что мы будем всегда питаться консервами и вкусняшками? Я вполне способна сварить своему мужчине борщ.

— Борщ и котлеты. Идея интересная. Только вот имеется ли в наличии у меня посуда?

— Найду.

— Держи тогда червонец.

— У меня есть деньги. Иди.

Она чмокнула Мерзликина в щечку и хохоча убежала в комнату.

Анатолий сначала не понял данного действа, пока не дошел до автомобиля. «Прикрепленный» уже нервничал. Но взглянув, на попаданца, захохотал.

— Да что такое?

— Понятно, почему ты опаздываешь. Коля, гони на Огарева!

Мерзликин, наконец, догадался посмотреть в зеркало и ахнул. Вот зараза хорошенькая! А Снежана и в самом деле хороша! И фигура гимнастическая. И… ну об этом лучше не вспоминать. Разве что безмерное удивление от капризов мироздания. Как оказалось, девушки, возвращаясь в повторную молодость, оказывались заново девственницами. Вот сюрприз получался…

— Леша, сможете потом нас довезти куда-нибудь в магазин. Девушке нужны всяческие мелочи. Ну и одежда. У нее все казенное, да и то за городом.

Охранник сдержал эмоции и повернулся к Анатолию.

— Все так серьезно? Что за девушка?

Мерзликин поначалу вспыхнул, затем понял, что вопрос скорее деловой, и нехотя ответил:

— Из наших. Возможно, серьезно. Рано говорить.

— Как у вас все просто, Анатолий Иванович. Меняете дам как перчатки. В вашем времени все такие?

— Мораль мне не читай, пожалуйста. И мы сексуальную революцию еще в конце восьмидесятых прошли. Так что не вам нас учить.

Старший лейтенант СО открыл рот, но возразить ему было нечем. И семидесятые в Союзе вовсе не были такими уж морально устойчивыми. Да и подопечный человек пока формально не женат.

— Хорошо. Но вы все-таки подумайте. Если начальство узнает, что у вас живут разные девушки, то проблем не оберешься.

— Разных не будет.

— Ловлю вас на слове. И конечно же свозим. В ГУМ.

— Зачем прямо в ГУМ?

— Так вы же прикреплены к спецсекциям. Костюм же оттуда привезли.

— Понял.

— Я позвоню в хозяйственный отдел и провентилирую вопрос, пока вы будете на приеме. Подъезжаем!

— Спасибо.

Принимал их сегодня не Щелоков, а заместитель директора Всесоюзного научно-исследовательского института МВД СССР Бубенцов. Ему поручили осуществлять пригляд за новой затеей министра МВД. Иван Никифорович оказался мужиком с понятием и больше интересовался административно-хозяйственной частью будущих съемок. Он же заведовал бюджетом. МВД была конторой богатой, но деньгами разбрасываться не любила.

— Идеология и юриспруденция не моя сфера. Тут вам наши специалисты помогут. Я уже озадачил нужные отделы.

Мерзликин поинтересовался:

— Мы можем при случае привлечь хороших оперов и следователей?

Тут же перед Анатолием явственно «вылез наружу» милицейский начальник:

— А это вам зачем?

— Для консультаций. Возможно, используем их рассказы в передаче.

Полковник задумался. Щелоков строго-настрого приказал оказывать всемерную поддержку протеже Брежнева. Но ведь существуют и другие начальники. Скородумов соображал быстрее:

— Мы согласуем по своим каналам. И снимать их будем со спины, с изменением голоса.

— Да, — подтвердил Анатолий. — Так поступали в будущем. Но участие в передаче настоящих сотрудников здорово поднимет доверие к милиции.

— К людям, прячущим лица?

— Наши граждане не дураки, поймут объяснение. И сотрудников публичных, например, участковых или руководство можно показывать свободно.

— Ага, уяснил. Тогда перейдем к планам на ближайшие месяцы.

Алексей тут же придвинул к полковнику пухлую папку. Тот сразу потух, но его успокоил Мерзликин:

— Можете взять её с собой. А нам в ближайшие дни нужны замечания по первым двум передачам.

Бубенцов успокоился. Перегружать его работой не собираются. Остальное можно спихнуть на подчиненных.

— Это хорошо. Будем на связи.

Попрощались сердечно.

— Когда будут готовы первые намётки?

— Дня через три.

— Тогда я согласую с ребятами с телевидения. Желающих там хоть отбавляй. Дело новое и интересное. Странно, столько передовой молодежи и почему-то топчутся на месте.

— Предай им, что машина от нас.

— Это должен быть микроавтобус. Леша, не забывай про аппаратуру. И обязательно горячие обеды.

Скородумов вздохнул. Вместо неспешной работы по новому Уголовному кодексу его втянули в самую настоящую авантюру.

— Будет-будет.

— Чего киснешь? Скинь это на кого-нибудь из Хэзо. Пусть еще талонами на бензин озадачатся.

— Точно! Понимаешь, привык работать на себя, забылись привычки.

— Тогда я побежал.

Снежана времени не теряла. Причесавшись и наведя на лице легкий марафет, она спустилась вниз. Огромное здание, выстроенное в стиле Сталинского ампира, имела в своих помещениях множество заведений, облегчающих жизнь. Получить квартиру здесь считалось делом престижным. Это как в будущем поселиться на Рублевке. Так что придирчивая консьержка встретила вопрос молодой и прилично одетой женщины с пониманием. Она уже знала, чьей гостьей та была. Из какого ведомства машина возила хозяина квартиры. Тут лучше лишний раз не нарываться.

— Магазин в соседнем подъезде. Там же рядом булочная. Самые свежие булочки в городе. Если пойти направо вдоль набережной, то увидите парикмахерскую.

— Спасибо большое!

В Гастрономе Снежана поначалу растерялась. Куда идти и как платить? Да и магазин выглядел больно «богато» для советских времен. Но продукты в разных отделах, все лежит на прилавках. Как все-таки они в будущем привыкли к формату самообслуживания. Да и выбор иной. Но девушка 57 летнего возраста быстро взяла себя в руки. Она же ездила заграницу и далеко не в самые цивилизованные страны. Где-нибудь в Индии или Африке и не такое проходили!

Сначала мясо для бульона! И тут случился первый облом. Если в колбасном прилавке за стеклом виднелись несколько сортов вареной колбасы: Любительская, Докторская, ветчина и отдельно лежала серая ливерная, то вместо уже привычного для глаза разнообразия мясных продуктов скромно ютились кости под названием «Говядина». Да-да, иначе называть этот конгломерат нельзя. Видимо, нечто отразилось в глазах Снежаны, что продавщица ей посочувствовала:

— Не было завоза, милочка. Завтра к десяти подходите. Вам мясо куда?

— На суп.

— Тогда берите это. Сейчас я вам побреду кусочек, где не одни кости.

— Спасибо.

— Пробивайте рубль семьдесят восемь.

Снежана оглянулась и нашла глазами отдельно сидящего кассира в будке. Затем хлопнула себя по лбу. Сначала надо все взвесить, после идти в кассу и пробить сразу несколько чеков. Вскоре девушка стала обладательницей вполне приличной морковки, двух жухлых свеколен, килограмма картофеля, трех пачек специй и «супового набора». Баночки у нее с собой не было, а томат-паста имелась лишь на развес. Но многоопытная продавщица, узнав, что та нужна для супа, ловко свернула из вощеной бумаги небольшой кулек. Сметана также продавалась на развес, придется обойтись сегодня без нее. Но зато девушка купила хрен в баночке и майонез. Осталось зайти за хлебом. Растительное масло у Анатолия она видела.

Готовить вечером было некогда. Все время потратили на магазины. У Снежаны в ГУМе внезапно проснулся шопинговый азарт, Анатолию деваться оказалось некуда. Поэтому там же они купили в кулинарии котлеты. Рис был сварен еще днем. Мерзликин с облегчением положил пакеты на паркет, разделся и двинулся на кухню. Днем его и Алексея накормили вкуснейшим борщом, так что ужин за ним. Он быстро нарезал лук, натер морковки, пассировал все в сливочном масле, добавил куркумы и высыпал в сковородку готовый рис.

«Где бы взять масалы? Надо как-нибудь сходить на рынок. Где-то у меня еще было вино. Только вот где?»

Не одна, а несколько бутылок нашлись в тумбочке. Как они туда попали, неизвестно. Зато Анатолий точно знал, где у него лежит штопор.

_Ой, как вкусно! Ты, оказывается, умеешь готовить.

— Что за мужчина, что не умет готовить? Меня всегда смешили мужики, что оказывались беспомощны на кухне. И сидели голодом, дожидаясь хозяйки.

— Неужели есть такие?

— И много. Особенно среди нового поколения, — Мерзликин замолчал спохватившись. — Вот ведь! Мы уже далеко в прошлом, а думаешь старыми мерками. Здешнее поколение вполне жизнеспособно. Даже дети способны сварить себе кашу или пожарить яичницу.

Снежана сделал глоток вина и задумалась:

— А тебе не кажется странным, что мы, частенько поругивая здешние порядки, сами пользуемся недостатками советской системы.

Такой резкий переход темы застал мужчину врасплох. Анатолий замер и уставился на любовницу:

— Ты о чем?

— О нашем шопинге в ГУМе.

— А что там не так?

Девушка покачала головой:

— Анатолий, видимо, у тебя такое отношения — отголоски прошлой жизни на верхушке общества.

— Да не был я элитой. Так, высокооплачиваемая обслуга.

— Опять врешь.

Хм, давно его так не макали мордой в грязь. Даже стало обидно.

— Ну да, шея иногда крутит головой. Эти придурки наверху не всегда понимали в реалиях текущего политического момента, приходилось их иногда поправлять. Или вовсе включать дурку, чтобы не натворили «в ручном режиме» глупостей.

— То есть ты хочешь сказать…

— Ты абсолютно права. Некоторые знаковые решения принимала не верхушка власти, а высший менеджмент. А в говорящие на публику головы следовало заранее вложить идеи так, чтобы они считали их собственными. Это и есть высший пилотаж моей работы.

— Браво! — Снежана шутливо похлопала руками. — Ты мастер!

— Придется тебя переименовать в Маргариту!

— Не хочу на бал Сатаны. Останусь Снежаной.

Они продолжили ужин «при свечах». Свечи и в самом деле были, но довольно простые. В каждом советском доме где-то лежали в запасе свечки, спички, соль, а у кое-кого и керосин.

— Ты к чему прицепилась к льготам? Я же часть номенклатуры со всеми вытекающими. Их дают, как только ты оформлен. Без запроса и желания.

— Ты забываешь, что я социолог. Советская система распределения крайне несправедлива и запутана. Из-за её непрозрачности в этой сфере процветают злоупотребления.

Анатолий подумал и согласно кивнул:

— Ты права. Просто в детстве я ими не пользовался, а потом все пошло наперекосяк. Вот и не задумывался. Сейчас и вовсе некогда.

— В современной нам России система привилегий была монетизирована. И это более правильно!

— Не во всем, Снежаночка. Для большого бизнеса чаще всего важнее прямой доступ к административным ресурсам. Без него ты не заработаешь и можешь даже потерять. А весь этот красивый пиар для публики не более, чем дымовая завеса.

— Но ведь законы патронажа и лоббирования, если я не путаю, работают по всему миру. Кем бы стал Илон Маск без капиталов его семьи и их изумрудного прииска? Одних мозгов в мире чистогана мало.

— Ты права. А что не так здесь? Система привилегий для руководящих лиц придумана еще при Ленине. Революционерам надо было хоть как-то обеспечить себя в условиях Гражданской войны. При Сталине она получила окончательное оформление. Средство для стимулирования всевозможного начальства. Да и некогда наркому заниматься собственным хозяйством. Потому ему положена машина, дача, квартира и система заказов.

— Я в курсе. Это часть образа жизни советской номенклатуры. И ты знаешь, что их привилегии здорово раздражают простых трудящихся. Это одна из причин неверия в социализм и огромный гвоздь в крышку его гроба. Не может система, декларирующая справедливость, отказываться от её основ. Если в начальных годах советской власти механизм раздачи привилегий еще имела хоть какой-то смысл, то сейчас она приносит лишь вред. Закрытое распределение подобного рода порочно по определению. Оно заточено на обман и скрытность, что потворствует существованию черного рынка в СССР. В итоге и она влилась в него.

Анатолий с любопытством уставился на девушку. А она умна и сразу видит суть. Кем она работала? Преподаватель? Ну-ну.

— Снежана, в какой должности ты закончила карьеру?

Девушка не торопилась с ответом. Затем уставилась прямо в глаза, пристально следя за реакцией.

— Подполковник внутренней службы. ОБЭП.

— Ох ты! — от возбуждения Анатолий аж застучал пальцами по столешнице.

— Ты прошел испытание. Ни капельки страха в твоих глазах.

— Ты это к чему?

— Людям всегда есть чего бояться.

— И тебе тоже?

— Я борюсь со своими страхами. И ты мне помогаешь преодолеть некоторые их них. Например, боязнь собственного тела.

Мужчина уже не мог сдерживаться и кинулся к девушке на помощь.

Разговор они продолжили через полчаса и в постели.

— То есть стоит разработать новую систему стимулирования?

— Раз у нас еще не коммунизм, то в ходу товарно-денежные отношения. Продолжать?

— Ой, не поймут старцы!

— Зато молодым понравится. Четкая система поощрений. Министр должен получать пять тысяч, но квартиру покупать на свои деньги. И дачу. Служебный автомобиль на министерство, а не в личное использование.

— Сначала потребуется перестроить всю торговлю и насытить её товаром. Дефицит ведь и в самом деле существует. Иногда довольно смешной. Завезли много кофе и пошла тотальная реклама. Народ привыкает пить кофе по утрам, и тут оно внезапно исчезает. То есть на самом деле имеется, но не для всех. Товарные запасы не просчитали и не закупили сколько следует. Без точного планирования в компьютере такое часто случается. Торговля тут же суетится и вдобавок создает внутренний дефицит, зарабатывая на нем очки. Ты мне — я тебе, железное правило. В будущем решили просто — повысили на вещи, имеющие дикий спрос, цены. И ведь тут на рынке и в кооперативных магазинах есть многое. Та же колбаса. Но приучили народ к государственным ценам. Я считаю это неправильным. Кто-то ближе к кормушке получает все дешевле, остальным — добро пожаловать на рынок или ждать заказов на работе. Пусть дефицит лежит спокойно задорого. Ты же не ешь эту колбасу каждый день?

— Все равно придется многое менять.

— Это не скоро решится. Минимум две пятилетки. Не забывай, что поначалу кучу валюты придется потратить.

— Я понимаю. Но строить новую систему следует по науке.

— А у нас она есть?

— Создадим. Ты долго еще будешь болтать? Девушка утомилась.