Роковая измена

Глава 7

Борщ, как всегда вышел на славу! Вадик с наслаждением черпал ложкой огненно-красную обжигающую жидкость с вкраплениями свежей зелени и чеснока. К чаю его ожидали фирменные мамины пирожки с повидлом. Галина Ивановна сидела напротив и с нескрываемой любовью смотрела на сына. Она то подвигала ближе к нему корзинку с хлебом, то соскакивала и проверяла, не пережарились ли пирожки. Мимоходом гладила Вадика по голове, словно вернулась в его детство и снова кормит сына обедом после школы.

О том, почему ушел из дома, Вадик поведал кратко: поссорились. Галина Ивановна тут же поджала губы: немудрено. Невестку она недолюбливала. Живет на всем готовом, дом — полная чаша, муж пашет, как проклятый, а она, знай, сидит свои книжонки перебирает. Хорошо устроилась! Ладно бы хоть ребятишек нарожала, а то…

Мудрое материнское сердце подсказывало: не надо сейчас приставать к сыну с расспросами. Хотя от любопытства даже усидеть на месте трудно. Не было еще такого, чтобы Вадик ушел из собственной квартиры и ютился у матери. Значит, дело серьезное. Может быть, наконец, надумал бросить этот пустоцвет. Только бы квартиру ей не оставил. С него станется: воспитали на свою голову благородным.

Вадим доел суп, от второго отказался, а чай с пирожками решил выпить позже. Мать обеспокоенно на него взглянула, но ничего не сказала. В комнате Вадик прилег на диван и погрузился в размышления. Рассказывать Алёне о том, что жена всё узнала, и он теперь живет у матери, не собирался. Еще не хватало! Она сразу начнет канючить и звать его поселиться с ней. Уже несколько раз заводила об этом разговоры. Правда, Вадику пока удавалось найти оправдания.

Он врал Алёне, что сначала ему нужно оформить все бумаги так, чтобы жене ничего не досталось из нажитого, потом просил подождать, пока Тася лечится от сложного заболевания и бросать ее в такой момент совсем не годится, к тому же, в их компании разводы не одобряются, значит, действовать нужно почти тайно. Алёна верила и не верила. Капризничала и даже пробовала выставить ультиматум, но Вадик упрямо стоял на своём. Честно говоря, ему не очень-то хотелось жить с Алёной, ведь тогда сразу исчезнет очарование их горячих и нетерпеливых встреч. Постепенно всё превратится в такую же рутину, как с Таськой.

Не хотелось терять праздник. Как ни странно, но интерес к Алёне у него поддерживался присутствием Таси. А без нее эта игра и не имеет смысла. И понял он это только сейчас. Его желание, чтобы Тася, наконец, всё узнала было связано больше со стремлением снять груз с себя, избавиться от гнетущего чувства вины. Получить свободу действий, наконец!

Вадик был уверен, Тася вскоре одумается. Он знал, что она не может без него жить. И не сможет никогда. Много лет назад она добровольно влезла к нему под кожу, и он уже привык, что безликая и незаметная для него Таська — это данность. Как солнце, луна или дождь. Поэтому, куда она денется? И ему так спокойнее. Алёна не потащит его жениться, и в то же время надежная Таська рядом. Не убудет с нее, если он пару раз в неделю будет встречаться с любимой. В том, что Тася в итоге смирится с этим, сомневаться не приходится.

Постепенно он задремал, и ему даже начал сниться какой-то сон, как вдруг, безжалостно вырывая из сладкого плена Морфея, заиграл телефон.

— Вадик, меня уволили, — трагическим голосом произнесла в трубку Алёна.

Вадим молчал, пытаясь сообразить, что ему на это ответить. Но Алёна не стала дожидаться его реакции и продолжила свой монолог.

— Представляешь? Вчера притащилась какая-то жирная баба, затребовала, чтобы ее столик обслуживала я. Начала ко всему придираться, а потом ушла. И ничего не заказала. А Петька взбесился! Орал, что это я виновата. А при чем тут я, если эта бабища сама пришла? У нее, небось, денег просто не было, а виноватой сделали меня. Ей вообще в рестораны ходить нельзя! Толстая, как корова! Еще и бусы размером с мою голову на себя нацепила. Похудела бы сначала!

Алена тихонько всхлипнула, в надежде разжалобить Вадика. Она давно подумывала уйти из ресторана: не нравилось ей бегать с подносом. Ждала, когда Вадик сам предложит ей уволиться. Но он почему-то не спешил. Уже много раз Алёна намекала, что она достойна большего и вполне могла бы занять место секретаря или администратора в компании, где работал Вадим. Там и зарплата, и престиж. Это тебе не тарелки грязные собирать и выслушивать от всяких непотребных теток гадости. Вот, может быть, теперь Вадик поймет, что пора действовать.

Вадим чуть не застонал в трубку: ну, почему всё в одно время? Теперь еще Алёна будет приставать с устройством на работу. Сказать ей, чтобы просто сидела дома, он не мог, это ж сколько денег сразу начнет исчезать с карточки? Все ее намеки посодействовать попасть в его офис, игнорировал или отшучивался. Алёна, конечно, милая и непосредственная, но у нее нет ни образования, ни опыта. Да и вообще, быстро станет известно, что она его любовница. Генеральный не потерпит. Если бы Алёна была ценным специалистом, еще можно было бы на что-то надеяться, а так… Смех один.

— Олененок, не расстраивайся, пожалуйста. Найдешь другую работу, подумаешь, — попытался успокоить он девушку.

— В смысле?! Что значит, найдешь другую работу? Кем? Опять официанткой?! — завизжала Алёна.

Вадим сморщился, будто откусил ломтик лимона. — «Чего так орать-то?» — всколыхнулась волна раздражения.

— Ну, что-нибудь придумаем, — попытался выкрутиться он, лишь бы его не вынудили сейчас посулить златые горы.

— Обещаешь? — жалобно, как маленькая девочка спросила Алёна.

— Конечно, Олененок! Разве я тебя когда-нибудь обманывал?

— А ты можешь сегодня приехать ко мне? Мне так плохо одной. Я плачу весь день… — шмыгнула носом Алёна.

— М-м-м, ты знаешь, не получится. Я тут к маме заехал, ей надо помочь, я поздно освобожусь.

Он еще пару минут успокаивал расстроенную девушку, договорился заехать к ней в понедельник и с облегчением распрощался. Снова вспомнил о Тасе. Может быть, бросить всё, да и поехать сейчас к ней? Наверняка, сидит, рыдает, ждет. Только бы Светка ей мозг не взбаламутила.

Стоп! Светка. В голове всплыл голос Алёны: «жирная тетка, бусы, намеренно придиралась…» Ну, конечно же! Это Таська подослала свою верную, нагловатую подружонку. Вот змеи! По-бабьи накинулись, заклевали, еще и прямо на работе. Знали же, что там Алёна не сможет ответить.

Он кинулся звонить Тасе. Странно, но трубку она не взяла. «А вдруг сделала с собой что-то?» — внезапно испугался он. Но тут же себя успокоил: ему бы сообщили. Где-то был у него телефон Светки. Вадим нетерпеливо листал контакты, пока не нашел нужный.

— Слушаю, — издевательски пропела Светка, увидев входящий от Вадима. Она предусмотрительно вышла в дальнюю комнату, чтобы Тася, не дай бог, не услышала, с кем она имеет честь разговаривать.

— Ты что себе позволяешь? — процедил в трубку Вадим. — Кто тебе дал право вмешиваться в нашу жизнь?

— У тебя что-то случилось, Вадик? — миролюбиво спросила Светка. — Я не понимаю, о чем ты?

— Всё ты прекрасно понимаешь, — брызгал слюной Вадим. — Послушай меня! Если ты еще хоть раз подойдешь к Алёне…я…я…

Он не успел закончить свою угрозу, потому что Светка перебила его таким смачным матом, сложенным в рифму к местоимению «я», что Вадик потрясенно замер.

— А теперь послушай меня, — уже сурово продолжила Светка. — Пугай свою дурочку без мозгов. А я буду делать всё, что мне хочется, и ты мне не указ! — рявкнула она и положила трубку, считая разговор оконченным.

От злости Вадим чуть не швырнул телефон в стену. Стерва! И ведь будет теперь лезть к ним, пока не добьется своего. Таське голову задурит, будет дергать ее, как марионетку, лишь бы ему насолить. Надо срочно ехать домой. Таська обалдеет от радости, что он вернулся и больше никого слушать не станет. Он быстро собрался и, ничего не сказав матери, выскочил из дома.

Снова подморозило. Тротуар блестел, как мутное зеркало, бугрился ледышками, застывшими в лужах. Вадим поскользнулся и чуть не упал, но успел нелепо растопырить руки и удержаться на ногах. Так и засеменил к машине, как лилипут, маленькими шажочками.

Сел в салон, включил обогрев и, засунув руки в карманы, стал ждать, когда оттает лобовое стекло. Негромко шелестела радиостанция, ведущие весело отвечали на звонки слушателей, радуя их заказанными композициями. Едва-едва донеслось знакомое до боли «ты ушла рано утром…» Вадик движением пальцев прибавил громкость. Когда он в последний раз играл на гитаре?

Всё давно заброшено. Беззаботность съела карьера. На быт не грешил. Быт — это всегда Тася. А у него самореализация и стремление достичь потолка. А кому это надо? Устал, как собака. Сначала скучно и монотонно добивался признания. Потом, достигнув того, чего хотел, стал мечтать о вечном празднике жизни со страстями и азартом. А что теперь? Ощущения разбитого корыта не было, но не было и чувства удовлетворения. Как будто от одного берега неохотно отплыл, а к другому не прибился. Да и если быть честным, не особо стремился он к другому берегу. Вот посерединке — хорошо.

Подумалось, что его разоблачение виделось ему, как выход на новый этап страстей: приятно, когда нужен двум женщинам сразу. Теперь же ситуация грозила зайти в тупик и оставить Вадима наедине с Алёной. Сглупил он, конечно, бравируя своим романом. Но как еще можно было разбудить Таську, чтобы она перестала, как квелая курица, делать вид, что не замечает его второй жизни?

В квартире никого не оказалось, только чувствовался едва заметный запах гари, да в раковине на кухне остались желтые пятна. В комнатах было темно и тихо. «Значит, у Светки она», — с недовольством подумал Вадим.

Светка открыла дверь сразу, как будто ждала его появления. Заслонила мощным телом вход, сложив руки на кустодиевской груди.

— Чего тебе? — поинтересовалась грубо без приветствия.

— Тася у тебя? Мне нужно с ней поговорить, — с независимым видом сказал Вадик.

Светкины брови поползли вверх, и она, глядя на этого холеного наглеца, с веселым изумлением фыркнула.

— Мало ли что тебе нужно, — и попыталась закрыть дверь.

Вадик молча схватился за массивную блестящую ручку.

— Тасю позови! — приказным тоном произнес он.

— Иди ты, знаешь куда? — прошипела Светка и с силой дернула дверь на себя.

От неожиданного рывка Вадим покачнулся и вдруг в глубине коридора, за Светкиной спиной увидел Тасю. Точнее, увидел ее глазищи, распахнутые на испуганном и одновременно изумленном лице.

— Тася, давай поговорим! — крикнул он, вытягивая шею.

Но тут Светке удалось его оттолкнуть и, дверь захлопнулась. В бешенстве он еще несколько раз нажал на кнопку звонка и даже пнул по черной шершавой поверхности, но из квартиры не донеслось ни звука.