Руны везде

Глава 2

Такое, вроде, простое дело — дождаться командиров! И какое оно реально непростое! Пацаны ж, когда попали в ресторан, и им сказали о крайней нежелательности спиртного, все дружно решили, что это всё испытание и отличное место для подвига — так их воспитывали, что вся жизнь сплошное испытание, и везде хватит места для памятника им лично — в широких карманах шинелей нашлась водка и разные бутерброды.

Пришли ребята, так в честь радостной встречи я сам лично хлебал из горлышка и закусывал прямо с почерневших ладоней, чтоб парни только не подумали, что им не рады. Не, натурально Паша миску салата с креветками вывалил в карман — этот вкус я не мог не узнать!

Таким образом, неформальная часть кормления закончилась на улице возле гостиницы и в легком подпитии, как оно и замышлялось, военные направили нетвёрдые стопы к технике.

Шёл с парнями и слушал их глупый трёп, что им ужасно повезло с начальством, целый командир батальона, капитан с наградной ленточкой, с ними запросто пьёт и не гундит, как некоторые.

И да, я хорошо понимаю, как нужны нам эти некоторые с их гундежом, чтобы ставили барьеры и обозначали направления, куда следует стремиться. Но я пацанам ни словом не возражаю, это же так классно, когда тебя нужно направлять и давать верные задачи, когда ты ещё всё в жизни можешь!

Я тоже ещё многое могу, но я попаданец и смотрю на всё как бы сбоку или сверху… блин! Не! Вот чётко понимаю, что это моя жизнь, Тёма погиб, но всё равно…

Так, спокойно. Артём был боярин и реальный пацан, он бы точно добился в этом мире всего! И не важно ведь, если я на его данных добьюсь всего или просто вселюсь в маршала Тёму, кто и без меня всё сделал… Вот когда добьёмся, когда свернём роги европейцу, тогда и не будет важно…

И всё ж равно в голове шумит, это состояние просто нужно пережить и ни о чём не думать, оно всё равно ничего не значит! Бездумно улыбаясь я шёл с парнями по тихому русскому городку, обычные двухэтажки по обеим сторонам улицы. Скрипят по снегу сапоги.

Прошли через КПП, здесь строгая охрана велела предъявить документы, показал им офицерскую книжку. Снова подошёл Павлик Зимин, говорит:

— Ты сначала хотел посмотреть на технику пехоты.

Я хотел? Ну, ладно, киваем и позволим вести себя далее…

Ой ля-ля! Этот аппарат я точно видел по телеку в прошлой жизни! Трёхосный грузовик и вместо прицепа платформа с огромным станковым пулемётом! Да тут на одном станке спарили два американских «Эрлингтона»! Кому такое понадобилось?

— А это моя штабная машина! — заявил Дима. — Мой шайтан-мобиль!

«Джихад-мобиль»! — вспомнил я его название.

— И вся пехота у меня такая! — гордо сказал Димка. — Подвижная и очень вооружённая!

— Мило, — сказал я. — Показывай артиллерию.

— Обязательно покажу, — важно сказал Димон. — Только её ещё не прогрели. Пошли за мной.

За самоуверенным Димой обогнули несколько рычащих внедорожников с разными прицепами и вышли…

— Ну, самоходки я уже видел, — сказал я. — Подумал, что ты что-то новое покажешь!

— А что ещё придумать! — воскликнул Дима. — Или самоходки, или буксируемая артиллерия!

— И много буксируемой? — спросил я строго.

— Её много не бывает! — отрезал Димон. — Сам потом будешь просить огня!

— Угу, — кивнул я. — Так для чего ты мне всё это показал?

— Ну, ты сам попросил, — развёл он руками.

— Ладно, — кивнул я и отвернулся к Паше.

— Так это! — выпалил Дима. — Мне б магические руны на мой шайтан-мобиль!

— А мы разве наносили руны на технику? — уточнил я у Павлика.

— Ты сразу нарисовал на танке руны «иду к тебе», — сухо напомнил он.

— Но Дима же просит другие знаки, — задрал я брови. — Другого уровня!

— Магия должна воевать! — выпалил Димон.

Я обернулся к нему и насмешливо прищурился:

— А что ж ты сам не нарисуешь?

— Парни верят в твоё колдовство, — проворчал Дима.

— Паша, спроси парней… — начал я.

— Согласны все, — влез в разговор Саня Герасименко.

— То есть Дима предложил на боевую технику, — сказал Савва Веселов.

— Вот ему без очереди — пехота всё-таки, и он придумал, — добавил Лёша Плохих.

— Давай прямо сейчас начинать, — сказал Паша Зимин.

— Так меня всё равно на всех не хватит! — возразил я весело.

— Вот и посмотрим, на сколько тебя хватит, — деловито проговорил Виталик Логинов и лукаво на меня посмотрел. — Возражения не принимаются. Считай, что это просто твоя война.

И не возразишь — вокруг реально моя война! Может майор подобрать верные слова! Ну, его этому специально учили! Я тяжко вздохнул и молвил:

— Дима, покажи твои руны. И пойдём обратно к твоему шайтан-мобилю.

— Не! — воскликнул Дима. — Мне сказали, что ты на всю мою технику нарисуешь! — он обратился к Витале. — Ну, скажи ему! Нас ведь убить могут всех!

Я тоже посмотрел на Виталика, пусть он мне… мне скажет, что на этой войне могут убить!

И знаете что… этот Виталик так и сказал:

— Диму убьют. И ты себя спросишь…

А я смотрел на него и не мог сказать:

— А я что, много плохих слов по-русски, бессмертный⁈

Он правильно понял мой взгляд и проговорил:

— А ты бессмертный, пока парни в это верят! И раз они в это верят, будь, много плохих русских слов, бессмертным!

Я натурально отекал на месте. Виталик просто не должен знать этих слов!

— Ну, пошли к шайтан-мобилю, — проговорил Саня Герасименко. — Видно же, что не всё сразу. Тёме, может, надо ещё подумать…

— Может, завтра! — сказал Савва Веселов.

— Да! По машине в день нормально! — воскликнул Лёша Плохих. — Танки тоже надо!

Паша обнял меня за плечи, и мы пошли куда-то. Я переставлял ноги и точно знал, что Виталик, как всегда прав — я поставлю руны на все машины.

Я настоял на том, чтобы Дима занял своё место в джихад-мобиле по боевому замыслу. На Димона смешно было посмотреть — пацан разрывался между рулём и пулемётами. Мальчишка явно себя представлял на полном ходу, и чтоб кинжальный огонь.

Я его прекрасно понял — сам так выбирал танки. Чтоб внезапно вылететь в снежной взвеси и, не касаясь ещё траками земли, крыть из мощной пушки, слать во врага молнии своей ненависти!

Только ненависти мало, если ты не управляешь своим телом и не бросаешься на шею врага. Чисто по-рысьи — от природных наклонностей никуда не деться.

К сожалению, мы люди, а человечки многое делают, чтобы свести твои природные преимущества к нулю. Они суки умные, и нужно много знать и уметь, чтобы вот так на них выскочить.

Дима в первую очередь командир солдат и должен думать по-человечески, чтоб его понимали свои же солдаты, потому его место на заднем диване, а в руках его — рукояти перископа кругового обзора. Его дело всё видеть и думать на много ходов вперёд…

А я встал на бампер джихад-мобиля, из порезанного своим ножом пальца выдавил крови и нанёс на капот руны «всё вижу». Поднять над собой грузовик я даже не пытался, просто упал грудью и обнял машину.

Мне вдруг захотелось тихо плакать, когда засветились линии, и вокруг загорелись небеса. Я лежал к магам жопой и от каждого к магическим письменам на капоте устремились горящие линии.

Снопы силы били и меня прямо в руны на груди, то есть проходили через моё естество, и каждую я отчётливо ощущал. Меня непрерывно пронзали раскалённые пруты, и мне всё это ужасно не нравилось! Не! Другие обряды я точно проведу иначе!

Но этот я сумел довести до конца — я почувствовал машину целиком вплоть до последней железки и полупустого бачка с тормозухой — кстати, давно следует долить. Я плавно отёк с капота на снег, как сопля и, помотав головой, сказал Диме:

— Машину на эстокаду, продуть тормозную.

— Ага, — ответил он. — Как раз сегодня плановый осмотр.

— Ещё у рулевой набрались люфты, — проворчал я. — Посмотри рычаги.

— Разберёмся, — ответил он коротко. — Ползи уже к своему танку.

Я с достоинством поднялся на ноги и, не оглянувшись на машину, пошёл к Паше Зимину. Он сказал смущенно:

— Дима придумал, ему руны первому. А второму тебе, ты же всё-таки наш командир.

Я заозирался вокруг. Ага, мой экипаж в сборе, только Ваню где-то носит.

— Кабан выбирает машину, — сказал волк Ильюха. — Сам знаешь, это дело такое…

Я серьёзно мотнул подбородком и велел:

— Ведите тогда за ним.

Повёл нас бер Степан. Заряжающий «ответственный за всё» и туго знает своё дело. Я брёл за ним и про себя улыбался. Нет! Московский боярин называется! Какого хрена я не стал боевым лётчиком⁈ Князь у меня уже летает первым пилотом!

А я мог пойти в лётное, сейчас бы уже был истребителем! Сражений мне не хватало? Так в небе их дофигища — вперёд и с боевой песней! Все благородные дома в небе! Один я с танками. Хотя благородства во мне…

Но Виталик верно сказал — это моя война. Ещё в той жизни на тематическом форуме устроили в комментариях бузу, так один спросил, а сколько человек убили ваши хвалёные асы? Каждый не более сотни!

И сравните с одним, всего с одним вылетом летающего танка на штурмовку! Трупы врагов штабелями! Вот кто делал в войне победу — тот, кто убивал врага!

Тогда ещё эта мыслишка попала мне, как кусочек металла в шестерёнки. Скрежещет, но жить можно. А застопорил весь механизм простой вопрос — кто поднял знамя победы над Рейхстагом? Это сделали два пехотинца.

И фига бы они так в Берлине разгулялись, если б не тысячи танков неподалёку! И тогда я себе честно сказал — победу делала пехота при поддержке…

Да, авиация — это очень важно! Но гораздо важнее простому солдату пушки. А их лучше прикрыть бронёй и сделать мобильными. Итого получаем танки. Забавно, что самоходки вывели из танков, а не наоборот. Видимо, идея тяжёлой кавалерии не покидает головы военных.

Честно сказать я сам себя считал этаким рыцарем, танки просто оказались ближе всего. И вот столкнулись противники, Европа, где без разных тракторов не представляли себе стройки уже лет тридцать, и Россия… то есть Гардарика.

И я честно подозреваю, что в подвеске Кристи есть что-то русское. Не! Я понимаю коммунистов — им досталась отсталая Россия, и требовалось сделать в танкостроении рывок. В Европе идеи Кристи отклика не нашли…

Да что там! Немцы захватили много т-34 и все воспоминания о нём матерные! На рычаги скоростей надо давить со всей дури, усилие для переключения в среднем 10-ть килограммов!

Мехводы редко прибегали к манёврам, тупо ехали на врага по прямой с одной скоростью, что для наводчиков немцев — просто подарок. Они разили русские танки в самые уязвимые места.

А сама подвеска Кристи была ещё сырой, быстро разбалтывалась, и экипаж трясло на каждой кочке! То есть никакой плавности хода, ответный огонь возможен только после остановки.

Плюс советское отношение к танкам — маршалам за рычагами не сидеть и в стальных коробках не гореть. Получили миллиметры брони, ешьте, не обляпайтесь. А что у немца броня катаная, а у нас литая — нестоящие упоминания нюансы. И это всё жизни — обгоревшие трупы простых парней.

Подвеску Кристи купили, конечно, бояре — они любят тащить к нам всякую ересь и носиться с ней. И я не мог пройти мимо того т-34. Правда, уральцам ещё до войны поставил на вид, что давление на рычаги не должно превышать семи килограмм, и броню пусть катают гады! А в остальном…

Смешно говорить — у американца Кристи получился очень русский танк. У нас же как — скулишь на манёврах, что от тебя ждать в бою? Вот все и преодолевали тяготы и лишения, а потом доблестно гибли…

Не-не! Я не просто так заработал свои миллионы на этих танках! Оптика у меня получилась лучше немецкой, и рации все на уровне. И самое главное пушка. Тут уже заслуга Бирюкова, он с живых с производителей не слазил — всё ныл, что с таким орудием только сразу сдаваться.

И постоянно открывает с моего согласия конкурс на танковую пушку. Приз сначала был десять миллионов рублей, а сейчас, наверное, уже все двадцать. Задача простая — по всем параметрам превзойти pak-40.

Кое-кто приблизился, мы пока не сдаёмся, но результаты ещё так себе — вылазим только потому, что танкистам жить хочется. В бою оно ведь или ты, или тебя, приходится крутиться. Немцы-пушкари, наверно, плачут, что нерусские, а им точно доложили условия конкурса. Вот бы перебежали — озолочу гадов!

Ну и я возле этой темы ошиваюсь. Сразу мне стало ясно — моя это война, вся напрочь танковая. Рыцарская. Когда на полной скорости и кто кого! Где побеждают танки, там и делается великая война. И мы всегда на самом острие!

Не безвестные Вани и Стёпы, а бояре с тяжёлыми копьями на прославленных свирепых скакунах! Кто там в Европе считает себя рыцарем, выходи!

И пошла моя война, как по писанному. А что я ещё хотел? Всё ж по канону — меня, такого из себя сильно благородного, удостоили аудиенцией воинские начальники, лично довели приказ. Затем техника…

От рун опух слегка. Пальцы на правой руке точно опухли. Но это дело наживное, достаточно долгой медитации, чтобы восстановиться, главное — после каждого обряда мои маги усиливаются. Сами говорят, что усиливаются!

И не отлынивал — по семь ритуалов в день, после последнего меня аж трясло в ознобе. Зато за неделю нанёс руны на броню всем командирским машинам!

Завтрак, шагом марш в парк, далее обед, ещё четыре обряда, и отвалите все от меня! Загрызу! Или покусаю для начала.

Хорошо, когда тебя считают зверем — верят как родному. Особенно Тимоша. Мои рыси все стали мехводами, тотемным воинам в трансе за рычагами проще. Они легко переключают передачи.

Только даже среди них таких фанатиков, как покойный Лёша, нет, все сплошь мечтают стать наводчиками. Я часто вспоминаю убитых парней. Мне кажется, что они рядом, смотрят на меня. И чего-то от меня ждут.

Я знаю, чего они ждут — мы должны победить, чтоб их гибель не стала напрасной. И я, наверное, так же буду стоять и смотреть на живых…

Когда-нибудь. И это уже неважно, если ты военный. Ты выбрал профессию, выбрал долю…

А мир это магический, и я просто не представляю себя простым не-магом в мире магии. То есть я прикидывал в воображении судьбу черного посреди лютого расизма, или даже жизнь еврея в стране настоящего нацизма. Я бы боролся и погиб, там я просто должен бороться с такой тупостью!

Но если ты ущемлён не потому что, у тебя не та национальность, цвет кожи или другая такая же тупость — цвет кожи или разрез глаз я всегда считал глупостью…

Но нет никаких глупостей, здесь ущемлены природой, маги реально превосходят не-магов, они шире чувствуют реальный мир. Магам можно долго внушать, что они всё придумали, что им просто кажется, но если магия действительно может влиять на реальность, и маги смогут влиять — да это всё переворачивает!

И я просто не представляю себя не-магом в мире магии! Я должен бороться за свои права, но с кем воевать? Эти враги меня жалеют! Я даже представить себе не смогу, как магам меня жалко! И что я должен сделать, убить их за это?

Мне, моему «я» в новой жизни валятся знаки и символы, я добросовестно пытаюсь всё понять, и знаете, что мне всё больше кажется? Все эти руны, конечно, мудрость и наследие, их должен изучать образованный маг, но все они сбоку. Или с краю.

Главное, что истинное пространство от меня устало. Чтоб я чего-нибудь не вытворил в своей реальности, выбросило меня в мир магии. Мне нужна борьба, так, пожалуйста — на тебе большую войну с самым страшным врагом. Ты маг и боярин! На самом верху! Сражайся за Родину и отстань на какое-то время, не лезь с дурацкими вопросами! Этого врага не нужно понимать или жалеть, как учили тебя в школе, он хочет тебя уничтожить — не надо думать, просто убивай…

Тем более что это очень непросто, враг реально страшный и хитрый, скорее он тебя убьёт. Ну, это в любом случае когда-нибудь случится, не нужно себе льстить — я точно не стану победителем Европы.

Своей гибелью я могу только склонить победу к нам, сирым и глупым азиатам. И пусть, на большой войне все солдаты смертники, и я просто не успею достать эфир своими вопросами. Хотя и откладываю некоторые соображения на потом…

И кстати о войне, через неделю возни с техникой…

Да, чтоб мне было пусто! Я целую неделю с половиной батальона ошивался в прифронтовой полосе! А малыш Костик Гаев воевал со второй половинкой на самом краешке.

Моя глупость, сам всё понимаю, но отчего-то чувствую себя в ответе за этого мальчишку. У него свои воззрения на благородство и магию, во многом отличные от моих. Возвышеннее, чище…

Я считаю себя человеком приземлённым, даже циничным — убью врага голыми руками, а то и клыки воткну в гада, зверюга такая. Потому и должен быть где-то правильный Костя. Тоже сильный маг и боярин, в которого я верю — кто-то точно выше этого всего! Вот же Костик есть!

Встретил его в землянке уже на фронте, обнял. Убедился, что живой, и что моя новая подлость не случилась, живой парнишка. Вывез лишнюю неделю войны…

Хотя для офицера Гаева нет у войны лишних недель, для него существуют лишь приказы. Сказано начальством — воевать тут и до смерти, он и будет воевать. И его части сначала атаковали, да с моим проявлением моего интереса к фронту, немец забеспокоился — приходится отражать контратаки с танками.

А немец тот ещё затейник даже без магии, и танкисты его дело хорошо знают. Хотя Костя лично и отмечает у врага сильных магов. Точно ждут чьё-то появление, так Костя предложил мне угадать — кого они ждут.

— Наверно, меня поджидают, — сказал я легким тоном. — Но это неважно. Ведь я пришёл.

— Да, — ответил Костя с лёгкой обидой. — Ты опять пришёл и знаешь всё лучше всех.

— Не дуйся, братишка, — молвил я. — Всё будет как всегда — мы просто убьём европейцев.

— Вот ты не понимаешь, что тут дело в масштабах! — воскликнул он.

— Плевать на масштабы, — проговорил я участливо. — Главное, что мы будем убивать врагов. Как всегда.

— Кто на что учился, — проворчал Костя.

— Грустное у тебя настроение, — заметил я.

— Ага, убивать врагов! — передразнил меня Костя. — А европеец тоже жить сука хочет! И дерётся!

— Ну, мы же хорошо учились, — сказал я. — Прикажи крепкого чаю и давай карты, посмотрим на местности, как тут кто-то жить хочет.

— Угу, — кивнул он и перешёл к деловой суете.

Сержант принёс стаканы горячего коричневого чаю, сахару в картонной коробке, тарелку галет и банку вишнёвого джема, а Костик подробно рассказывал о житье-бытье.

Более-менее обрисовал ситуацию на линии противостояния, когда пришёл Паша Зимин. Костя с другом душевно поздоровался, но повторяться не стал, и вообще отодвинул лирику на потом, продолжил рассказывать о местности и новых европейских приёмах.

Если всё сложить, танкисты Кости в роли пехоты помогали нашим частям. Получалось у них всё плавно и постепенно, ведь никто не требовал прорвать тут фронт — они просто давили, как во многих местах.

То есть наши планомерно наступали, а немец присылал резервы и сдерживал натиск. Шла обычная война. Но вот получил Костя выпуск «Московского еженедельника» на немецком языке и прочитал, что я прибыл сюда с войсками и смелыми замыслами.

Костя тоже думает, что враг на эту газету подписан, и эти предположения подтверждают вражеские маневры. С недавних пор европейскую оборону дополнили немецкими штурмовыми орудиями. И мне должно быть очень интересно — появились самоходки на основе четвёртого «панциря».

Принцип тот же, за счёт того, что вращающуюся башню заменили на боевую рубку, увеличили длину орудия. Четвёртые штуги опасны «рысям» с тысячи метров. То есть их снаряды могут уже на такой дистанции пробить русские танки в лоб при идеальных условиях.

Как раньше, стараются подпустить ближе, поймать в борт, но замечена и новая тактика. До десятка четвёртых штугов ловят одну «рысь». Первое время такие ловушки показывали высокие результаты.

Но нас ведь предупредили, а внезапность тут главное. Сейчас оно уже почти не работает. Мечта русской разведки — засечь скопление немецких штурмовых орудий, чтоб по нему отработали калибры полевых гаубиц. 122-мм в крышу и конец самоходке, часто с экипажем. А ведь сейчас запросто можно попасть и под град 150-мм снарядов.

Однако же не просто так я сюда заглянул, ещё и в газете написали, Костя уверен, что готовится прорыв. Немец тоже читает русскую прессу, особенно на своём языке, и европеец хороший вояка. Ждёт вражина мощный удар и готовит встречные танковые атаки из глубины.

Я с ним печально согласился, и донёс основную идею. Мы тут не для внезапных прорывов, а чтобы демонстративно столкнуться лоб в лоб с танками немца.

Если получится проникнуть на территорию врага, очень хорошо, однако нашему командованию неважно, где танки будут друг друга жечь. Нельзя исключать и того, что мы опять отойдём и будем драться поблизости от этого места.

Главное для наших командиров — устроить подвижную бузу. Чем больше сил будут топтаться с обеих сторон — тем лучше. Фронт выбрали потому, что местность подходящая. Ну и Костик уже на месте — его оно тоже прямо касается.

То есть его половинка батальона не в Москву поедет отдыхать, а уже завтра с утра пойдёт принимать танки и поедет воевать. К нам в усиление или куда скажут генералы.

А мы на танках усилим нажим на оборону, прорвём и полезем вперёд создавать немцу угрозы. Попадём, конечно, под удары вразрез, будем реагировать — встречать врага или маневрировать. Недельку должны просуществовать, как боевая единица, а там и другие батальоны подойдут. Нас спасать или мстить, это уже просто солдатская судьба.

Костик и Паша покивали, боярин Гаев сказал, что всё понял и предложил мне до утра отрубиться, у него места в землянке хватит. На это Павлик Зимин возразил, что не для того мы приехали и напомнил о вечернем магическом обряде.

Косте стало сразу интересно, и мы втроём оделись и отправились к временной стоянке моих танков. Договаривались же с парнями. Ребята реально считают мои руны неким талисманом, не хотелось их разочаровывать перед боем. Потом уже отведут меня куда-нибудь спать до приказа…