Глава 11

Май выдался хлопотным. Нас вовсю готовили к экзаменам, нагрузив сверх меры различными нулевыми уроками и факультативами. Так что все майские праздники и днюхи пролетели незаметно. Ну собирались, ну веселились, но у всех моих друзей в головах был ужас приближающихся экзаменов, коим и я от них немного заразился.

Бабушка от меня на свою днюху получила коробок дефицитных «ипликаторов Кузнецова»[61], которые она тут же пришила на старое полотенце и занялась самолечением. Мне же от неё на мой пятнадцатый день рождения перепал ею же сшитый костюм-двойка из ткани с затейливым названием «креп-адмирал»[62] синего цвета, который она достала через каких-то старых подружек на швейной фабрике.

Костюм мне и вправду был нужен, так как школьный был уже откровенно мал. А впереди и экзамены, и последний звонок, и выпускной вечер. И зная это, бабуля приготовила мне вот такой вот подарок.

С одеждой у меня вопрос стоял вообще довольно остро. Я за зиму вытянулся прилично, раздался в плечах и поясе. Последние мои итальянские джины, которые бабуля привезла из Чехословакии, пришлось обрезать, сделав из них шорты на лето. А из обрезков она сделала накладные карманы на них.

Галстук к костюму я выбирал сам, не доверил этот процесс никому. А то выберут какой-нибудь ужас и трэш, а мне потом в нём мучиться. Долго бродил по галантерейным отделам и магазинам, но сумел выбрать парочку однотонных темно-синих под цвет пиджачной пары. Нет, можно конечно в 15 лет и обойтись без галстука, но почему-то захотелось пофорсить.

Заодно и приценился к импортным шмоткам в комиссионках, но решил отложить приобретение одежды до возвращения фотографа-бониста из Москвы. Куда он умотал устраивать сына, взяв во дворце пионеров отпуск за свой счёт.

* * *

Последний звонок традиционно прошёл 25 мая, и все школьники, кроме выпускных классов, свалили на каникулы. А уже через два дня у нас состоялся первый устный экзамен — математика. Ничего сложного, больше волновался. Вытащил билет, подготовился, вышел и ответил. Проходил же уже такое несколько раз в своём прошлом.

После выходных — математика письменно. И потом, в течение первой недели июня, два экзамена по русскому языку, устно и письменно. С письменным по русскому большинство попало впросак. Готовились к сочинению или изложению, а ОблОНО всё переиграло и изменило на диктант.

Но, худо-бедно, весь наш класс сдал. Лично я на все пятёрки кроме устного русского, но диктант и четвертные с годовыми — пятёрки, они нивелировали экзаменационную четверку. Сидорова даже обошла меня и закончила восьмой класс на одни пятёрки. У меня в свидетельстве о неполном среднем образовании, была только одна четверка, за черчение. Ну, это не смертельно.

Хуже всего пришлось Лубенцам. Уж кто им это насоветовал, так и осталось тайной. Но именно по этому совету, они пришили по большому, тайному карману к подкладке форменного школьного пиджака. В который и укладывали ответы на экзаменационные билеты. И если на математике этот способ вполне прокатил, то на русском они засыпались. Причем еще до начала экзамена, на инструктаже.

Лето, жара, а они, оба два, сидят и потеют. Открытые фрамуги особо не помогали. Ну, русистка, спасая этих дураков от возможного теплового удара и заставила снять Андрея пиджак. Этот косорукий, умудрился свой пиджак уронить на пол после снятия. А наша классная руководительница, которая сидела в комиссии на экзамене, подошла и подняла его пиджак прихватив снизу. Ну и из него посыпались листочки. В которых сразу распознали шпоры.

Устроенный тут же обыск остальных учеников выявил точно такую же стопку шпаргалок и у Сергея Лубенца. Сдавать экзамен-то им позволили, но пригрозили снизить оценку на балл. И хоть сдали она на тройки, учителя решили всё-таки их выпустить, чтобы не портить и им поступление в индустриальный техникум, и себе отпуска переносом экзамена на август.

За всей этой экзаменационной катавасией белым фоном прошли сообщения о начале вывода советских войск из Афганистана и принятие закона «О кооперации в СССР», и даже о визите Рональда Рейгана в Союз.

Наша младшая команда, уже и без нашего контроля, опять заняла второе место по городу. А наш тренер, Владимир Владимирович, втайне от старшей команды, зарегистрировал поход только для младших. И снова по полюбившемуся ему маршруту — вдоль железной дороги от Горячего Ключа до Туапсе. Все мои попытки провести горную единичку в Архызе он пустил коту под хвост. Ну, вот и будет официальная причина расплеваться с ним и поднадоевшим пешим туризмом.

* * *

Вручение нам свидетельств, по установившейся в школе традиции, совмещали с вручением аттестатов десятиклассникам 25 июня. Потом совместная дискотека в школе, праздновать до утра остаются старшаки, а нас по домам. Но перед эти мероприятием мне пришлось озаботиться гардеробом. Торжественно-выходной у меня уже был, а вот одеть на дискотеку было нечего. Не в шортах же или убитых трениках позориться?

Наплевав на конские цены в комиссионках, решил прикупить импортные джинсы, но перед выпускными балами видимо не я один такой умный оказался, и на мой размер ничего не нашлось. Можно было, конечно, съездить за искомым в Ростов, но мне вдруг вспомнились варёнки[63] которые я делал на свой выпускной в прошлой жизни. И я решил повторить процесс.

Купил в магазине «Одежда» отечественные, советские джинсы «Тверь». Правда, в своё время, я использовал для варки не калининские джинсы, а ленинградские, фабрики «Салют». Но, думаю, что это ничего не изменит.

Дождался, пока бабушка свалит на свой хор. Откопал из-под нашей ванны пачку «Персоли»[64], забытую там бабулей наверное еще в год получения ею этой квартиры, а может даже оставшуюся и от предыдущих владельцев, так как ГОСТ на пачке был семьдесят четвёртого года.

Скрутил джинсы, не забыв набить карманы чисто отмытыми камнями, и в респираторе, защитных очках и резиновых перчатках, устроил варку в старом эмалированном ведре. Варил недолго, минут двадцать. И только после варки я понял, что защищался от вредного воздействия зря. В прошлый раз я добавлял при варке еще и хлорсодержащий отбеливатель «Белизна».

Так как «Персоль» была практически в каменном состоянии и растворилась не вся, её довольно крупные куски при контакте с тканью оставили прикольные ежики-блямбы. Кроме всего, видимо из-за старости, посыпалась часть эмалировки ведра. Что добавило эксклюзива россыпью белых точек на ткани.

Моя банда, когда на следующий день узрела меня в этих джинсах, впала в благоговейный экстаз.

— Где достал? — первой отмерла Олька, в глазах остальных читался тот же вопрос.

— Сам сварил! — я встал в гордую позу Наполеона и выпятил вперёд подбородок.

— А как?

— А нас научишь?

— Что для этого надо? — засыпали меня вопросами ребята и девчата.

Пришлось делиться секретом. Не забыл попугать и последствиями для кожи рук, дыхания и зрения если работать без защиты при варке с «Белизной». К выпускному почти весь наш класс щеголял в вареных штанах и юбках совершенно фантастических расцветок, линий, клякс и прочих пятен.

Мужская часть выпускников пришла на мероприятие в довольно понуром виде. За час до вручения нам документов закончился финальный матч чемпионата Европы по футболу 1988 года. На котором сборная СССР проиграла команде Нидерландов со счётом 0:2. Наши хоть и взяли серебро, но болельщики — это такие люди, которым вечно мало и у них во всём виноваты игроки.

Тем не менее, после торжественной части плясали почти до полуночи. Некие шебутные товарищи даже спиртное умудрились протащить через вполне себе плотный контроль со стороны учителей.

Встречать рассвет никто из восьмиклассников не пошёл. Вернее, договаривались встретиться в три ночи на школьной площадке и уже оттуда идти вместе с десятиклассниками в центр города. В итоге, я проспал. Как выяснилось позже, проспали все, и никто из восьмой параллели так и не пришёл.

А уже через два дня, в понедельник, 27 июня, я и Сидорова отнесли свои свидетельства назад в школу. Где, заодно, написали заявление на приём в десятый класс. Вот так вот, закончили восемь, а перешли сразу в десятый.

Так как желающих продолжить обучение в школе было немного, то четыре восьмых сливали в два десятых. Я-то привык, что у нас в Питере две трети восьмиклассников шли дальше в девятый класс. А здесь, наоборот, две трети пошли в средне-специальные заведения: в техникумы и училища. Наш «Б» класс слили с ашниками и мы, сами того не желая, стали десятым «А».

* * *

В начале июля все мои друзья поразъехались в разные стороны. Сидоровой предки достали путёвку на спаренный, двойной поток в знаменитый пионерлагерь «Орлёнок». Жмура отправили на Азовское море в село Порт-Катон, к родственникам. Лубенцов, после поступления в техникум, записали в стройотряд и отправили на ремонт общежития. Кушнир уехал в Донецк, поступать в горное училище.

Да и само лето выдалось дождливым и прохладным. Развешанные мной объявления о ремонте с указанием номера телефона, особого увеличения потока клиентов не принесли. Дворовые игры в настольный теннис и карты быстро приелись. И я, от нечего делать, нарисовал на ватмане формата А3 игру «Монополия».

Провозился несколько дней, раскрашивая, подписывая названия фирм и вспоминая правила. Даже сделал пару десятков карточек «Шанс», типа: «прорыв канализации, минус сто ЭКЮ», «Вы попали в больницу, минус двести ЭКЮ» и прочее. Не забыл и про поощрительные карточки «Сюрприз». Денежные отношения в игре выбрал в виде безналичных расчётов, записываемых отдельно кассиром. Валюту в игре обозвал ЭКЮ.[65]

Полностью вспомнить правила я не смог. Уж что получилось, то и получилось. В один из дней притащил игру во двор и начал обучать приятелей правилам. На моё удивление, с правилами разобрались почти влёт. И эта игра стала популярнейшей настолкой во дворе. Чтобы поиграть в неё, народ записывался в очередь.

В процессе многих игр в «Монополию», я довспоминал правила и игровой процесс, вплоть до цветовой структуры ячеек для создания игровых корпораций. И за лето пару раз делал всё более продвинутые версии игры. А старые я продал. Не дорого, но каждая по пятёрке мне принесла.

* * *

В августе, совершенно случайно, наткнулся на объявление о наборе платной группы в автошколу при ДОСААФ. Сходил ради интереса и, неожиданно даже для самого себя, записался в неё, оплатив в кассу триста рублей. Группа была создана в связи с переходом организации на частичный хозрасчёт.[66] Обучение категориям А и Б предполагалось проводить по вечерам в течении пяти месяцев.

Инструктора, проводившие набор, честно меня предупредили, что я из-за возраста, на руки получу только справку об окончании курсов и прохождении первичного экзамена. А сами права я смогу получить только в шестнадцать. И очень удивлялись тому факту, что я пошёл на платные курсы, а не воспользовался направлением от военкомата. В ответ я промолчал, помня негативный опыт обращения в военкомат Невского района в моей прошлой жизни. Хотел тоже на мотоцикл и легковушку обучиться, а меня определили в группу на категории С и Е, на управление грузовиками и автопоездами.

* * *

Бабуля весь июнь и июль шила сумки и рюкзаки. А в августе кто-то её сбил с праведного пути, и она ударилась в торговлю жаренными семечками возле городского парка. Семена подсолнечника я, как и каждый год до этого, выпрашивал у водителей-колхозников привозивших его в город для сдачи в «Заготзерно».

Поначалу всё у неё шло хорошо. Маленький стаканчик — десять копеек, большой — двадцать. В качестве тары — свёрнутые газетные кулёчки. От трёх до пяти рублей в день. На свежем воздухе с возможностью поболтать с знакомыми. Эта работа ей понравилась больше, чем сидение за швейной машинкой.

Но в один из прекрасных летних вечеров её ограбили. Подошел какой-то пацанчик, якобы купить семечек и схватив полный стакан, бросился наутёк. Моя шустрая старушка рванула следом и естественно не догнала. А когда вернулась обратно, то не нашла ни своей сумки, ни своих семечек. Хорошо хоть ключи от квартиры, выручку и документы она носила всегда с собой.

Попыталась пожаловаться в милицию, где её еще и запугали штрафом за незаконную трудовую деятельность. Повздыхала, попереживала, да и вернулась к пошиву.

* * *

В середине августа, наконец, вернулась из «Орлёнка» Сидорова. Даже и не думал, что я по ней так соскучился. Почти целый день провели вместе, болтая о всякой ерунде. Я похвастался, что записался на водительские курсы. А Оля рассказала всякие забавные лагерные истории. Дождавшись ухода бабули в дворец культуры, перешли к поцелуям и взаимным тисканьям. В себя пришли от громкого детского вопля за окном — Ураааа!!!

В конце июля водоканал перекопал наш переулок вдоль и поперёк. В поисках неведомой водопроводной трубы. И ничего не нашёл. Как оказалось позже, они просто перепутали переулки. Ну и бросили всё как есть. А эти траншеи, облюбовала мелочь для игр в войнушки. И почти целый день, за окнами звучали детские вопли, крики ура, трескотня механических автоматов и звонкие хлопки револьверов и маузеров, заправленных пистонами.

Когда мы только начали целоваться, детвора была где-то далеко и нас не отвлекала. Но когда несколько десятков звонких детских глоток заорала прямо под окном, мы в испуге синхронно подпрыгнули на софе и обнаружили, что нас нет уже одежды, и мы, походу, были готовы перейти к самому главному.

Я с ужасом осознал, что полностью потерял контроль за происходящим, что могло привести к непредсказуемым последствиям. Ольга тоже явно пребывала в шоке, но разрывать объятья не спешила. Видимо, подсознательно, была уже готова к чему-то подобному. Мне тоже уже надоело предаваться фантазиям в ванной и хотелось нормального секса. Ну, или как минимум — более глубокого петтинга.[67]

Поэтому, без колебаний, взял и возложил её ладонь на мой стоящий член.

— Ой, — только и сказала девчонка и, видимо от испуга, обхватила и сжала моё естество.

— Ооо, — выдохнул я и сжав её кисть своей, потребовал, — Двигай рукой туда-сюда. — и она тихо и послушно выполнила моё требование.

— Жень, а почему он такой горячий?

— В нём сейчас очень много крови, — начал я объяснять. — Нет, нет, не останавливайся. Просто, кровь, сейчас приливает к нему со всех частей тела, — попытался я объяснить по-простому, без этих всяких артериол и прочих кавернозных тел.

— А он не лопнет? — ехидно поинтересовалась она, продолжая плавные движения без моей контролирующей руки, которая отправилась в вояж по её телу.

— Сейчас и узнаешь. Ооо! Ааа! — я задергался всем телом и упругой струёй кончил ей на живот. — Кайф, — выдохнул я и чмокнул её в носик.

— Это и есть малофья? — задумчиво уставилась она на капли и подтёки на своём теле.

— Да. Она самая.

— Хм, — девчонка, пальчиком сняла немного этой белёсой жидкости со своего пупка и, поднеся к носу, понюхала. — Странный запах, — и нагло стёрла эту капельку с пальца об мой живот.

— Так, теперь моя очередь, — потянул я свои грабки к её кустистому треугольнику внизу живота.

— Нет, нет, нет, мне срочно нужно в душ, — Сидорова ловко увернулась от моих рук и, вскочив, умчалась нагишом в ванную комнату.

Ну и ладно. Ну и хорошо. Не сегодня, так завтра. Главное, процесс пошёл. И я расслабленно откинулся на подушки софы.

Загрузка...