Рыжий 2

Глава 24

Первого сентября ходил вместе с Олей на торжественную линейку в её медицинское училище. Бабуля летом насадила кучу цветов во дворе моего дома, так что шли мы не с пустыми руками. Ну, найдёт кому подарить.

В её группе двадцать семь девчонок и один пацан. Есть и знакомая. Маргарита, с пятой школы, мы пересекались с ней во дворце пионеров, где она занималась танцами. Она, кстати, тоже беременна. Но, судя по величине живота, на месяц точно обгонит Олю в родах.

Как позже рассказала мне супруга, Марго, залетела от собственного младшего брата. Решили поэкспериментировать, и эксперимент удался. И теперь она вся в метаниях и расстройствах. Она до последнего тянула и скрывала беременность от родителей, а когда тайное стало явным, медики отказались её абортировать.

После торжественной части мы немного погуляли, поели мороженного с шоколадной крошкой в недавно открытом кафе «Гномик». У Оли то ли начались причуды с едой из-за беременности, то ли я ничего не понимаю в еде. Она лопала мороженное и запивала его тыквенным соком. Я попробовал, мне не понравилось.

Неожиданно, размышляя о совместимости тыквенного сока, вспомнил о ненаписанном еще Гарри Поттере и о их тыквенном безумии на Хэллоуин. «Может в писательство удариться? Написать про советского мальчика-волшебника» — пришла в голову мысль. И я, как в живую, представил — как в академии города Соловца советские детишки под присмотром магистра Корнеева размахивая «умклайдетами»[114], занимаются трансфигурацией. А по лесам вокруг академии рыщет Амвросий Амбруазович Выбегалло, взявший в плен Машкина Эдельвейса Захаровича вместе с его электронно-механическим прибором для отвечания на любые вопросы, и готовиться захватить мир. Я яростно помотал головой, прогоняя это видение.

— Ну и правильно, она мне тоже не нравится, — сказала Оля, приняв мои мотание головой, за жест отрицания на её вопрос.

Взглянув на часы, я понял, что мы засиделись и можем опоздать в кино. Хорошо, что Азов небольшой город, а кафе, в котором мы были, вообще в шаговой доступности от кинотеатра «Октябрь» Так что успели с запасом. Фильм «Дежа вю» нам очень понравился. Шикарная комедия, и как я его пропустил в своём времени?

В пятницу седьмого сентября в программе «Взгляд»[115], показали вполне себе живого и здорового Виктора Цоя. Который рассказал о том, как его пытались взорвать латвийские националисты. Показали взорванный мной водовод, и я малость прифигел. Воронка от взрыва была диаметром, метров пять. А ведь я случайно отъехал на сотню метров, хотел поближе остановиться и посмотреть, там бы и лёг наверное.

Хоть взрыв и был далеко от места отдыха Цоя, но Виктор решил, что покушались именно на него. Или его в этом кто-то сознательно убедил. В общем, на Латвию он обиделся не на шутку и больше ездить туда не собирался.

Виктор рассказывал о намечающихся гастролях в США и как идёт подготовка к выпуску нового альбома. Красно-жёлтый, как он его назвал. Прикольно, в моём времени, этот альбом получил название — «черный». В конце интервью он исполнил песню «Вопрос»[116]:

В начале октября поймал в своём подъезде воришку, который пытался вскрыть наш почтовый ящик. Видимо позарился на красочную обложку журнала «Мы»[118], которую было видно в отверстиях ящика.

К моему удивлению, воришкой оказался младший брат Витьки Кушнира, моего одноклассника и одногруппника по туристическому кружку, который сейчас учился в горном техникуме в Донецке.

— Ванька! Какого фига? Ты что делаешь? — поймал я этого мелкого за шиворот.

— Ой. Дядя Женя. Я не хотел. Я нечаянно. Отпустите. Я так больше не буду, — испуганно затараторил этот десятилетний клоп.

Вот так и стареем. Недавно был для всех Женькой, а тут уже и дядькой стали величать. Взял поудобней мелкого за шиворот, да и отволок к его отцу, который с мужиками рубился в домино. Пусть сам воспитывает, такое безнаказанным оставлять нельзя, а то покатится по наклонной.

Спасённый мной журнал был толстым, номер сразу за два месяца, за август и сентябрь. И вообще, надо бы перевести всю выписываемую периодику на адрес моего дома. Там почтовый ящик под охраной «Бетона», а с улицы только закрывающаяся щель доступна. Вон, в мае, у Жмура апрельский номер «Мы» сперли, он у меня брал почитать. А могут и просто подпалить прикола ради. Уже много где такое было. У нас, правда, нет, всё-таки подъезд участкового. Но мало ли? Вдруг, тот же Ванька решит отомстить?

26 октября на советском телевидении впервые вышла развлекательная передача «Поле чудес». Но это знаменательное событие мы дружно пропустили. Пока я был на работе и лазил по крышам, устанавливая дополнительные усилители сигнала, к Оле в гости пришли её предки, а чуть погодя, пришла и бабуля постирать кой-какие вещи.

Вот старшее поколение и сцепилось языками, какое имя дать ребёночку, который вот-вот должен родиться. Сидоровы хотели назвать мальчика Назаром, а если будет девочка, то Ксенией. Бабуля была за Николая и Елизавету. А Оля? Оля хотела назвать мальчика как меня, Евгением, а девочку как её, Олей.

Пришёл домой голодный и уставший, а там прям внеочередной пленум Верховного Совета СССР. И все кинулись за поддержкой ко мне, как к последней инстанции. Я им что, Горбачёв? Ему, кстати, неделей раньше Нобелевскую премию дали, а я есть хочу, а вместо еды меня вопросами мучают.

— Мальчика назовём Александром, а девочку Александрой, — припечатал я. — Всё! Прений не будет! Кормите меня!

Сидоровы остались довольны, особенно тесть, который думал, что назовут ребёнка в его честь. Оля тоже была довольна, что я решил дать имя в честь её отца. И даже бабуля чему-то обрадовалась и радостно согласилась с моим выбором. Но только я сам знал, что дам имя своему ребёнку в честь самого себя.

В ноябре, выяснилось, что наши новые партнеры хотели не просто кабельное телевидение, а свой телевизионный канал, как средство массовой информации. Зарегистрировали и получили добро на эфирное вещание в пределах города Азова. Добыли где-то два передатчика ФТР-1 и к ним два усилителя мощности УМ-10. Как им кто-то и советовал, один основной передатчик и один резервный. Работали эти приборы Красноярского телевизионного завода в метровом диапазоне и имели транслируемую мощность в десять ватт. И рванули наши инженеры в Москву за видеомонтажным пультом и видеокамерами, которые им пообещали какие-то американцы. Когда они успели ещё и с ними связаться?

А со мной связался чиновник из морского пароходства с предупреждением, что если что надо, то заказывайте сейчас. А то он с февраля переводится в Одесское пароходство.

У меня были хотелки, но за неимением времени я всё время, переносил визит к нему. В итоге заказал любое количество одноразовых подгузников на ребёнка от ноля и до двух лет, которое смогут привезти. Пришлось своими словами рассказывать ему что это такое. Даже рисовать пришлось, как я помнил памперсы. Английское «diapers» переводилось как пелёнки. А пелёнки, они в СССР пелёнки. А «pampers», вообще не переводится.

— А! Понял! — рассмотрев мои рисунки и выслушав объяснения, сказал мужчина. — У нас такие производили до перестройки. То ли в Эстонии, то ли на Урале где-то. Хорошо, мои ребята поищут такое.

Я аж удивился, никогда не слышал про выпуск детских одноразовых подгузников в СССР. И почему, интересно, их прекратили выпускать?

Хотел еще детского питания заказать. Но подумав, отказался. Кто его знает что там привезут, а у нас под боком и молочная кухня есть, а недалеко даже целый комбинат детского питания.

Заодно с заказом, выкупил у него два древних по году создания, но выпущенных в прошлом году, видеомагнитофона «Panasonic NV-2000». Именно скопировав эту модель, наши электронщики и выпустили «Электронику ВМ-12». Один себе домой, а второй загнал Сидоровым, им как раз не хватало одного для нового видеосалона. Продал подороже, чем вернул потраченные деньги. Они мне еще пригодятся.

11 декабря председатель КГБ СССР Владимир Крючков выступил по телевидению с заявлением о заговоре западных стран против СССР и их намерениях добиться его распада. Но его никто не услышал. Судя по всему, всех, всё устраивало. А может просто не поверили своим ушам. Чтобы сам председатель всесильного КГБ, да и плакался по телевизору?

А на следующий день Олю забрали в роддом. Что и как там было не знаю, был на работе. В одном из домов опять шёл сигнал с помехами, пытался разобраться в чём проблема. Прибежал какой-то мелкий с запиской от бабули, что Оля в роддоме, у тестя сломан автомобиль, так что дуй в гараж за мотоциклом.

Вот так я целый день мотался между домом и роддомом, который находился на выезде из города. То то надо было привезти, то это забыли. Под дождём, по слякоти, проклиная тестя, который умудрился запороть движок на уже Олиной машине. И постоянно переживая за супругу и ещё не родившегося ребёнка.

Утром позвонили из роддома и обрадовали, что Оля родила мальчика. Все хорошо, ничего не надо, мальчик здоровый, крепкий и весит три килограмма и триста граммов. Хоть ничего вроде было не надо, но бабуля меня взнуздала, и мы опять понеслись по лужам и грязи. Так каждый день, все пять дней, что Олю продержали в роддоме. Видел супругу в окне с сыном. Вернее со свертком, в котором и был сын.

В день выписки жены, я привычно проклиная тестя, который так и не починил машину, арендовал 412й москвич у соседа по гаражному кооперативу, за пятьдесят рублей, до вечера. Нагрузились цветами и тортиком для медицинских работников и поехали.

В холле родильного дома мы прождали наверное целый час, пока нам не вывели Олю с ребёнком. Но так просто, нам их не отдали. Прочитали торжественную речь, вручили от коллектива роддома паспорт новорождённого и а-ля золотую медаль «Родившемуся на Донской земле». Мы отдарились цветами и тортиком. И только после этого нам отдали Олю с сыном.

Мне вручили матерчатый сверток, из которого были видны только носик и закрытые глазки. Всё это время вокруг нас вился местный фотограф, которому мы дали согласие на оплату фотографий. Вот он и фотографировал нас. Меня в момент передачи ребёнка, меня с Олей и ребёнком, групповое фото родственников, групповое фото с медицинским персоналом. Я аж подустал от этой фотосессии.

Новый член семьи оказался вполне приличным и воспитанным. Много ел, много спал, время от времени громко орал. Но орал вполне себе в меру, давая возможность Оле и мне выспаться. Даже бабуля возмутилась тем, что Сашка тихий не в породу и высказалась об этом мне:

— Не в Лисиных пошел. Что твой отец, что ты, орали каждые полчаса не давали никому покоя. А этот сопит в две дырочки и еще улыбается, — кивнула она на правнука, который в это время, и правда, во сне чему-то радовался.

Супругу я как мог разгрузил от домашних обязанностей. Взяв на себя полностью закупку провианта, готовку, уборку и мытьё посуды. А наличие в доме стиральной машины решило почти все вопросы с грязными пелёнками и всякими прочими чепчиками.

На новый год я подтвердил бабуле, что во второй половине января в стране пройдёт денежная реформа. И она поспешила поделиться этой подтвержденной новостью со своими подругами и друзьями. Многие, кстати, прислушались, за что потом её неоднократно благодарили.

Первого января 1991 года в СССР ввели 5 % налог с продаж. И вообще, в январе произошло немало знаковых и трагических событий приближающегося развала страны. Министерство обороны усилило группировку войск в Прибалтике, вводом частей ВДВ. В Цхинвале вспыхнули бои, а в Вильнюсе спецназ штурмом взял республиканский телевизионный центр. Павловская реформа. И как итог первого месяца этого непростого года, указ Верховного Совета о совместном патрулировании милиции и армии в городах Советского Союза.

Второго февраля в нашей школе состоялся вечер встречи выпускников. Народу пришло откровенно мало. Одноклассники, впрочем как и учителя, очень удивились, узнав, что мы с Олей уже расписались и что у нас уже есть ребёнок.

Из наших наиболее близких друзей была только Ирка Петрухина, которая поступила в Ростовский институт народного хозяйства и Витька Померанцев, поступивший в Ростовский государственный университет на юридический факультет. Посидели, поболтали, попили чаю с выпечкой, да и разошлись по домам.

А дома, прослушивая выпуски новостей различных радиоголосов, узнал о гибели в США, в авиакатастрофе Виктора Цоя и Георгия Гурьянова. Через неделю, в субботу девятого февраля в программе «До и после полуночи» Владимир Молчанов рассказал в подробностях об этой трагедии. В январе группа Кино улетела в США на гастроли в полном составе. Выступила в Нью-Йорке и Вашингтоне, и первого февраля на попутном рейсе вылетела в Лос-Анджелес. Авиалайнер Boeing 737 авиакомпании USAir рейса USA1493 при совершении посадки не смог сбросить скорость и врезался в небольшой самолёт местных авиалиний, из-за чего тот взорвался. Потерявшие управление самолёты врезались в здание аэродромной пожарной охраны. Часть эвакуационных выходов оказалась отрезана начавшимся пожаром, в дыму и огне из-за невозможности покинуть салон погибли с частью пассажиров и экипажа Виктор и Георгий. Остальные музыканты с администрацией группы выжили.

В Москве на Арбате опять появилась стена Цоя, и во всех городах Союза снова на свободных стенах домов и заборов появились надписи — «Цой жив!» А я задавался вопросом — «на хрена я тогда пытался его спасти»? И не находил ответа. Ведь все мои попытки как-то повлиять или изменить будущее заканчивались ничем. Про Чикатило вроде бы уже должны писать, что поймали. А в итоге, тишина. Или я его спугнул своим письмом или его взяли намного раньше и засекретили всё. Чернобыль пытался предотвратить, тоже никакого эффекта от письма. Разве что только Дудаева ухлопал. Да и то получилось не специально. И будет ли какой эффект от этого — неизвестно…

В конце феврале, наконец, прибыл мой заказ на детскую гигиену.

— Парни нашли только японские одноразовые подгузники «Unicharm» для новорожденных детей, — оправдывался мой знакомец. — Поэтому и взяли всего один ящик. Ты же говорил про американские «Procter & Gamble».

— А сколько в ящике?

— Пятьдесят упаковок по четыре штуки в каждой.

— Да нормально. Сколько с меня?

— Японские дешевые. Пятьсот рублей за ящик и триста рублей за сотню американских подгузников на младенцев от года.

Расплатился, куда деваться. Вещь очень нужная. Бабуля с Олей не очень зашиваются со стиркой благодаря стиральной машинке, но с подгузниками всем станет проще, а Сашке еще и комфортней. Надеюсь.

Пришлось проводить целый показательный урок по применению этих средств гигиены. Я-то хоть теоретически знаком с их использованием, что-то видел в рекламе по телевизору в будущем, что-то почерпнул из инструкции по использованию взрослых памперсов на курсах в Швейцарии по оказанию первой помощи. Так что у меня получилось вполне умело и с первого раза одеть сей предмет на пускающего пузыри Сашку.

Другое дело, что пришлось чуть ли не силой заставлять бабулю, тёщу и Олю, выкидывать использованные подгузники. Поначалу на меня смотрели как на врага народа, когда я настаивал на этом. Но после того как они развалились в процессе стирки, до женской части моей семьи наконец дошло, почему они называются одноразовыми.

За пару дней до международного женского дня к нам в гости заскочил Павел Дмитриевич Митрохин. И огорошил меня не очень хорошими новостями, которые поломали почти все мои планы.

В осенний призыв 1991 года не будут отправлять призывников в группу войск в Германии. Только в весенний призыв. Но команда срочников в двадцатую гвардейскую армию убывает пятого мая. А мне восемнадцать лет исполняется только тринадцатого мая.

— Есть вариант со спецкомандой, — обнадежил меня дядя Паша. — Но эта команда убывает двадцать пятого мая в восьмую гвардейскую армию.

— Да какая разница? Я могу в неё попасть?

— Да! Но нужно ещё денег. Там отправление воздухом, и мне надо заново договариваться.

— Сколько? — меня не оставляло ощущение, что он просто разводит меня на деньги.

— Еще четыреста рублей. И я тебя лично отвезу на аэродром и сдам начальнику команды.

— Хорошо, дядь Паш, — согласился я. — Но вы мне еще форму и сапоги подгоните. Желательно, второго срока. Но не убитые. Не в гражданке же мне ехать. Сразу там вопросы могут возникнуть. И к вам в том числе.

— Хорошо, Жень. Завтра. Нет, послезавтра зайдёшь ко мне в военкомат, и мы подберём тебе форму.