Самолёт до Луны и почти нормальная жизнь

Глава 9. Слишком горячий завтрак и буквально золотая крыша

— Поедешь со мной завтра по магазинам или останешься дома? — Том в халате, надетом поверх пижамы, совершал свои ежедневные вечерние ритуалы: втирал масло в волосы и роскошную светлую бороду и полировал чистые, ухоженные ногти. По телевизору снова показывали футбол. Мистер По лежал на коленях у Тома, полуприкрыв глаза, в ожидании массажа крыльев и спинки, покрытых иссиня-чёрными блестящими перьями.

— Останусь дома, хочу хорошо порепетировать. Да и по Аните соскучился, хочу погулять с ней у моря: она обожает ракушки.

— О да, ракушки — это святое. — Том лучезарно улыбнулся, вспомнив о внучке.

Нина, в джинсах и футболке, лёжа на животе на диване, опершись на локти, что-то рисовала в альбоме. Свои пушистые волосы она скрутила в жгут и закрепила за воротом майки. Время от времени жгут раскручивался, волосы рассыпались и обрушивались на бумагу. Она снова убирала их и продолжала рисовать.

— Нина, а ты как, не хочешь снова прогуляться по Мадриду? — мягко спросил Том.

— Я тоже пас: помогу Далии по хозяйству, порисую эскизы.

— Ну что вы скажете, Мистер По: хозяюшки и няньки, а я такой — гулять иду один, отлыниваю от семейных обязанностей, — рассмеялся Том, поглаживая шею ворона.

— К тому же, — вдруг добавила Нина, — я вообще не люблю большие города: шум, пыль, суматоха, преступность, беспорядки, хаос… Вот взять это сумасшедшее привидение, которое нам пришлось укрощать.

Том и Эрни рассмеялись, Мистер По спародировал их смех, эти звуки походили на карканье, смех и лай одновременно.

Волосы Нины снова рассыпались, она не стала их собирать, а, тряхнув головой, села прямо и, положив альбом на колени, стала быстро набрасывать что-то на чистом листе.

Через пару минут набросок был готов. Это был силуэт девушки, танцующей на коньке крыши. Только она больше походила собой на живую юную балерину, чем на своенравный призрак.

— Очень мило, красивая идея, — оценил Том. — Не хочешь по-настоящему нарисовать её?

— Я подумаю над этим. — Нина положила альбом на диван и встала. — Никто не хочет чай или какао?

— Мистер-р-по! Какао! — охотно отозвался Мистер По.

Когда Эрни проснулся, Том уже уехал: «мерседеса» во дворе не было. Эрни осторожно подошёл к замаскированному под компост сундуку с сокровищами и прислушался: оттуда доносилось тихое сопение. Том договорился с Адалстаном, что тот больше не будет устраивать «разбушевавшихся червей» и мастерить себе золотые блюда для завтрака, однако Эрни понимал, что за цвергом, тем более в отсутствие Тома, нужен глаз да глаз.

Эрни нашел кастрюлю побольше и запихнул в неё целую связку сарделек. Дождавшись, пока закипит вода, он отрегулировал огонь и накрыл кастрюлю крышкой так, чтобы пена не выливалась на плиту и не тушила горящий газ.

Оставив вариться сардельки, он достал из холодильника тесто, приготовленное вечером, и стал жарить оладьи с изюмом.

Адалстан, как и ожидал Эрни, не заставил себя долго ждать.

— Выглядит недурно. Я люблю оладьи с мёдом.

— И тебе доброго утра, — ответил Эрни, ставя перед гномом тарелку с оладьями. — Мёд возьми в холодильнике.

— Где? — не понял гном.

— Железный шкаф слева от меня, — объяснил Эрни.

Адалстан неохотно слез со стула и, подойдя к холодильнику, осторожно открыл дверцу. Вскрикнув от неожиданности, он сразу закрыл её.

— Что такое? — не понял Эрни.

— Там какая-то магия… какие-то факелы…

— А, это. Не бойся, нет тут никакой магии, люди называют это электричеством, мы больше не освещаем свои жилища при помощи обычного огня, у нас, понимаешь, всё несколько иначе, чем в ваших подземельях.

Адалстан немного подумал и снова открыл дверцу холодильника. На этот раз он с любопытством разглядывал лампочки и улыбался. Однако холодильник снова напугал его до полусмерти, начав громко пикать из-за того, что дверца была долго открыта. Адалстан нервно захлопнул её и вернулся за стол, решив съесть оладьи простыми, ничем не политыми. Эрни пожалел его и сам достал мёд.

— Держи, в награду за твою храбрость и любознательность, — поощрил он магического друга.

Сардельки тем временем приготовились, и любознательный Адалстан заглотил целиком всю цепочку из пяти дымящихся неочищенных сарделек, не боясь обжечься. После этого он, как повелось, довольно рыгнул, устроив небольшой фейерверк.

Эрни заварил свежий чай и предложил Адалстану. Тот согласно кивнул.

— Хочешь, добавлю тебе мёд в чай? — Эрни достал баночку мёда из холодильника.

Адалстан снова кивнул, казалось, он грустит о чем-то.

— Всё в порядке? — мягко спросил Эрни.

— Ваш мир интересный, и еда вкусная. — Цверг одним глотком осушил кружку с горячим чаем и снова громко рыгнул, на этот раз в воздухе появились и исчезли пчёлы, кружившие над ароматными цветками. — Но я скучаю по родным подземельям.

— Ну, мы тебя не задерживаем: теперь мы можем сами присмотреть за кладом.

— Так нельзя: нужен ритуал.

— Какой ритуал? — Эрни начинал беспокоиться.

— Магический, — лаконично «объяснил» гном.

— Хорошо, я передам твои слова Тому, когда он вернётся, а ты пока отдыхай, если уже наелся.

— Я бы не отказался от десерта, — не постеснялся Адалстан.

Эрни снова заглянул в холодильник.

— Есть мороженое.

— Чего? — снова не понял гном.

— Холодный десерт, — пояснил Эрни. — Попробуй, это вкусно.

Адалстан попытался проглотить эскимо вместе с обёрткой. Эрни успел отобрать его и раскрыл, пытаясь объяснить гному, как едят мороженое.

— Да, так это выглядит лучше, — согласился цверг и, выхватив из рук Эрни долгожданное угощение, проглотил эскимо вместе с палочкой и бумагой.

Проглотив мороженое, гном схватился за горло, высунув язык и закатив глаза. Эрни со всей силы ударил его кулаком по спине, думая, что тот подавился, но сильно ушиб руку, потому что Адалстан превратился в глыбу льда.

Не зная, что ещё предпринять, Эрни схватил ковш, висевший над разделочным столиком и, быстро набрав в него горячей воды, выплеснул её на обледеневшего цверга.

Вошедшая в кухню сонная Нина вскрикнула, невольно наблюдая, как их магический друг размораживается и оттаивает.

На столе и под столом образовались большие лужи, а довольный Адалстан выглядел свежим, розовощёким и помолодевшим. Рыгнув морозным воздухом, он превратил в ледяную скульптуру букетик живых цветов, украшавших обеденный стол. Гном громко чихнул, и букетик распался на мелкие ледяные осколки.

«Действительно, пора отправлять тебя обратно», — подумал Эрни.

Вслух он вежливым, но настойчивым тоном попросил:

— Ты не мог бы быстро убрать весь этот беспорядок при помощи твоей магии? У нас всех, видишь ли, и так сегодня дел по горло. Только давай без глупых шуток! — добавил Эрни, но было уже поздно: теперь уже сухие линолеум и скатерть дымились, загораясь, а Адалстана и след простыл.

Потушив пожар, Эрни выбросил скатерть и открыл настежь окно и дверь.

— Боже, что здесь стряслось?.. — в кухню вплыла сонная Далия.

— Завтрак получился… э-э-э… чересчур горячим, — сымпровизировал Эрни, скорчив гримасу «ну так уж вышло, извините». — Я сейчас тут всё помою, а потом мы купим новую скатерть, может, даже прямо сегодня.

Эрни быстро набрал сообщение для Тома: «Купи, пожалуйста, новую скатерть (Адалстан спалил старую)».

«Окей», — быстро ответил Том.

«И какой-нибудь ковёр для кухни: линолеум тоже пострадал», — Эрни отважился выдать всю правду сразу.

«Ясно. Ну ладно», — как будто спокойно отреагировал Том.

«Больше ничто и никто не пострадали?» — всё-таки поинтересовался он.

«Ну разве что цветы на столе», — решил добавить Эрни.

«Понятно, цветы тоже куплю, поцелуй от меня Аниту».

Далия тем временем, наскоро выпив кофе, отправилась в душевую. Нина, умывшись и одевшись, тоже решила позавтракать, предварительно, как обычно, молча выпив крепкий кофе со сливками, но без сахара.

После второй чашки кофе она стала больше походить на нормальную себя и, казалось, была уже готова войти в контакт с живым человеком, а не продолжать проживать свои яркие, впечатляющие сновидения.

Эрни мысленно перенёсся домой, в Хранилище, где он и Том собирали, сортировали и хранили сны, сжимая их до размера бисерин, походивших на снежную крупу, лёгшую на уже чёрную, оттаявшую к концу зимы землю. Как снежно-льдистые шарики, маленькие сферы, упакованные в стеклянные банки, покоились на полках из тёмного дерева.

Однажды Нина поймала Эрни, когда его мучила бессонница, и он, встав ещё до рассвета, сидел в Хранилище на старом табурете с горячей кружкой в одной руке и со сферой-сном, теперь увеличенным до размера небольшого мяча, в другой руке. Банка с надписью «Нина» стояла рядом на полу.

Эрни вздрогнул, когда Нина, бесшумно, как кошка, возникла за его спиной и подала голос:

— Моя двоюродная бабуля, тётушка Ангелика, познакомься.

— Милая женщина, я бы даже сказал, красавица, — нашёлся Эрни.

Внутри сферы в кресле-качалке, стоявшей на ковровой дорожке, сидела действительно довольно красивая дама преклонных лет и вязала шапочку.

— Не подлизывайся, подглядывать нехорошо, — «строго» парировала Нина, пытаясь не засмеяться.

— Я бы остался жить в твоих снах: они самые красивые… и уютные, — продолжил примирительную речь Эрни. — Особенно тот, с большим пушистым лисом, у которого лиственный хвост и глаза «с дальним светом».

Нина заливисто рассмеялась:

— Да, он смешной.

Эрни вернулся в реальность, в испанский домик Далии, потому что в кухню влетел Мистер По, а он, в отличие от Нины, по пробуждении не молчал, а, напротив, шумно, громко и нетерпеливо требовал свой завтрак.

К облегчению Эрни, и ворон, и Нина ничего не имели против горячих свежих оладий, и ему не пришлось снова готовить. Далия вообще отказалась завтракать, а, наскоро одевшись, побежала в ближайший гипермаркет за детской едой и памперсами для Аниты.

Эрни заварил себе шоколад, ему не хотелось есть, как часто бывало, когда он просыпался раньше всех. Конечно, замороженное чувство голода даст о себе знать позже, стоит прихватить с собой на прогулку хлеб и сладкий чай в термосе.

— Ты ещё не определилась с эскизом? А то можно попросить Тома купить какие-нибудь материалы, пока он ездит по магазинам, не хочешь привнести в свою работу южный колорит? Здесь всё такое яркое… — предложил Эрни, зная, что Нина, так же, как и он, влюблена в Испанию и её краски.

— Неплохая идея. Я бы не отказалась от миниатюрных искусственных цветов и красных лент, — воодушевилась Нина.

Эрни передал всё это Тому.

Далия вскоре вернулась — в компании Даны и Аниты. Она, обхватив руками шею своей бабушки, радостно болтала ножками.

Дана, как обычно чем-то сильно озабоченная, только заглянула внутрь, приветственно махнув рукой Эрни и Нине.

— Всем привет и всем пока! — Припарковав детскую коляску во дворе возле входной двери, она тут же исчезла, куда-то торопясь.

— Истэ-по! — Анита потянулась к ворону, желая до него дотронуться.

Мистер По спикировал на соседнее плечо Далии и позволил девочке себя погладить.

— Ну всё, теперь слезайте с меня оба! — рассмеялась Далия, усаживая Аниту за стол, в её высокий стульчик.

Нина тем временем успела приготовить для малышки кашу и наливала в поильник чай с молоком.

Эрни приготовил всё, что нужно для прогулки, и упаковал вещи в свой рюкзак. Анита как раз заканчивала свой завтрак. Эрни вытер её лицо и ручки и взял девочку на руки.

— Пойдём-ка погуляем, пока погода не испортилась.

Эрни хорошо знал местный климат: палящее солнце через час могла заслонить огромная грозовая туча. А град, гроза и ураган через пару часов могли казаться происшествием недельной давности, снова сменившись ярким палящим солнцем.

Эрни одной рукой придерживал коляску, которая сама катилась вперёд по узкой дороге, на которой не разъехались бы два встречных автомобиля, на которой не было асфальта, лишь кое-где была насыпана галька, а местами сухая земля была покрыта выгоревшей травой с прочными стеблями. Дорога пролегала между белёными домишками не выше двухэтажных, но почти каждый из них, даже самый бедный, был украшен яркими живыми цветами.

С моря дул лёгкий ветер. Как в морской воде, в нём можно было различить тёплые и холодные течения: мерно струящиеся и порывистые потоки воздуха, сменяя друг друга, обтекали, щекотали, охлаждали или поглаживали щёки, руки и лодыжки.

Солнце, поднимаясь всё выше, всё сильнее припекало, щиколотки в то же время обнимали всё более холодные и резкие порывы ветра. Эрни понимал, что это означает: приближалась гроза, возможно, с градом. Однако у них есть как минимум пара часов, когда можно ловить руками свежий, великолепно пахнущий воздух, пронизанный лучами света, радугой играющего в каплях, отколовшихся от наступающих на берег волн.

По дороге мимо них проехал худощавый сильно загорелый человек на старом велосипеде, скрипевшем при движении. Навстречу прошёл грузный человек в шляпе, надвинутой на глаза, что-то напевавший себе под нос. Его лохматый крупный пёс, высунув язык, тяжело дышал. Большие лапы, которые он чинно переставлял, оставляли на дороге мокрые следы, таявшие на глазах.

Они уже видели край широкого песчаного пляжа, но так и не встретили ни одной машины.

Миновав последний домик, мужественно заслонявший своим белёным фасадом от ветра всю прибрежную улочку, они наконец оказались на пляже.

Анита застучала пятками по мускулистой груди Эрни — требовала опустить её на песок.

Пока Анита делала песочных рыбок при помощи формочек и нагружала работой пластмассовые строительные машины, Эрни выбирал самые целые и красивые ракушки, стряхивал с них песок и складывал сокровища в пластмассовое ведёрко.

Анита потянулась за ведёрком и, опрокинув его содержимое на песок, стала сортировать «улов», разбирая ракушки на две горки.

«Ните!», «Тёму!», «Ните!», «Тёму!».

Половина найденных сокровищ принадлежала любимому дедушке.

Эрни сделал из песка холмик высотой с сидящую девочку, и Анита занялась облицовкой фасада — вбивала ракушки лопаткой в песчаные стены холма.

К замку подбежал мальчик и, присев на корточки, стал наблюдать за работой юного архитектора.

— Нита! — Анита показала на себя. — Дядя Эни! — Малышка ткнула пальцем в Эрни. — Стёю дём! Укашаю! — с гордостью сообщила Анита мальчику и его маме, наконец догнавшей его, одарив их ракушками из своей коллекции.

Мальчик сгрузил ракушки в кузов пластмассового самосвала и, улегшись на живот, стал возить машинку по песку, имитируя звук мотора. Его мама стала помогать Аните «укашать дём».

Эрни снял футболку и, подпрыгнув, повис на турнике, стоявшем рядом. Нагретый солнцем металл почти обжигал руки, но это не остановило Эрни, он никогда не позволял себе быть расхлябанным и слабым. Несколько раз подтянувшись, он забросил на перекладину ноги и, как летучая мышь, повис головой вниз. Несколько раз достав головой до коленей, он снова принял позу ночного вампира.

Солнце припекло ещё сильнее, а над морем показались первые облака — предвестники надвигающегося ненастья. Эрни достал из рюкзака шляпку Аниты и аккуратно надел на её горячую голову.

— Ух ты, какая красивая у тебя шляпа! — Мама нового друга Аниты оценила работу Даны.

— Мама делала Ните сяпу! — Анита ухватилась за края шляпки и повертела головой.

— Давай-ка без рекламы, а то у твоей мамы и так забот невпроворот, — пошутил Эрни.

Но молодая женщина уже «заболела»: ей до смерти был нужен оригинальный аксессуар ручной работы, украшенный жемчугом и чувственным букетиком тканевых цветов. Эрни поискал визитки Даны и нашёл несколько старых карточек в кармане коляски.

— Я напишу сзади актуальный номер телефона, но больше, увы, ничем помочь не могу. Вряд ли сейчас она сможет найти время для внеочередного заказа, — объяснил Эрни.

— Понимаю, понимаю, спасибо вам, большое спасибо!

Мама и мальчик попрощались с новыми знакомыми и отправились к главному входу на пляж, увенчанному аркой из ярких живых цветов, которые теперь едва не срывал сильно усилившийся ветер.

Облака, недавно показавшиеся над горизонтом, подступая всё ближе, теперь показывали истинное лицо, на глазах превращаясь в тяжелые тучи, готовые разразиться ливнем. Вдалеке послышались первые раскаты грома, над водой засверкали молнии, крупные брызги разбушевавшихся волн обрушились на раскалённое побережье, остужая тяжёлый воздух. Эрни быстро надел на Аниту кеды и ветровку с капюшоном, собрал игрушки и заспешил домой.

Первые крупные капли дождя тёмными кругами впечатались в перегретую землю, когда Эрни открывал ворота. Едва они успели нырнуть под козырёк, на дом и двор обрушилась стена ливня. Том открыл дверь и занёс в прихожую коляску вместе с Анитой.

— Ты, как всегда, вовремя! — похвалил он Эрни. — Не будь ты таким большим музыкальным талантом, я бы определил тебя в синоптики, — пошутил он, доставая Аниту из коляски.

Анита обеими ручками крепко ухватила его за волосы, но Тома это ничуть не смутило, наоборот, он довольно улыбался, ласково глядя на внучку.

— Я пинесла тебе якушки! Мы постёили дём! — залепетала Анита.

— И нашли Дане новую клиентку, — добавил Эрни.

— Для полного счастья, — рассмеялся Том, «бодая» Аниту. Подбросив и поймав малышку, он унёс её в комнату.

Эрни заметил, что следы утренней бытовой катастрофы уже тщательно замаскированы: под столом был постелен новый ковёр успокаивающего зелёного цвета, с цветочным орнаментом, сам стол был застелен новой клеёнкой. На столе, в новой стеклянной вазе, стоял букет свежих живых цветов.

Том также оставил на столе два набора струн, медиаторы и масло для лютни Эрни. Нина, забыв обо всем и не обращая ни на кого внимания, увлечённо перебирала яркие ленты и искусственные цветы. В кухне великолепно пахло, но… из комнаты потянуло дымом.

Эрни не выдержал и гневно закричал:

— Адалстан! Тебе было велено сидеть в своём чёртовом сундуке!

Нина вскочила со стула, уронив все свои ленты и нечаянно опрокинув вазу с цветами. Никакой катастрофы от этого, по счастью, не произошло: на ковре образовалась прозрачная лужица, а ленты и цветы не пострадали.

— Боже, я совсем про него забыла!

Эрни не понял, почему Нина считает, что должна всё время думать о цверге, и последовал за ней в гостиную, ожидая застать там гнома за его проделками. Но Нина направлялась в спальню Тома и Далии, откуда, оказывается, и валил дым. Эрни наконец догадался, в чём дело: Нина гладила одежду Аниты и забыла выключить утюг.

Далия, дремавшая на диване, облокотившись о подушки, вздрогнув, привстала.

— Что опять стряслось? — низким, хриплым голосом спросила она.

Вместо Тома и Аниты над ковром вращался, левитируя, клубок переливающегося и мерцающего тёмно-синего волшебного тумана.

— То-о-ом! Ты опять за старое?! Мы, кажется, договорились! — Голос Далии теперь звучал гораздо выше и звонче.

Том, вокруг шеи которого обвилась счастливо хохочущая Анита, которую он крепко держал за лодыжки, выпал из магической субстанции, плюхнувшись на ковёр.

— Мы просто совсем немножечко покувыркались. — Том обворожительно улыбнулся, строя глазки рассердившейся супруге.

Эрни поспешил в спальню, где застал Нину, проливавшую слёзы над «подгоревшей» кофточкой Аниты.

Эрни присел рядом, обняв её.

— Ну что ты сокрушаешься, зато будет чем растопить камин, — приободрил её Эрни. — Наш дорогой цверг спалил и съел гораздо больше, и ни разу не заплакал.

Нина утерла слёзы и рассмеялась:

— Да уж, это точно. Вообще-то, он… даже забавный…

— Ах вот как, он забавный! А я скучный, значит?!

Эрни получил удар локтем под ребро и упал на кровать, притворяясь поверженным.

— Ноешь как девчонка! — Нина пнула его ногой под колено. Это было по-настоящему больно, но зато её печаль как рукой сняло, чему Эрни был искренне рад.

Из гостиной тем временем донеслись звуки какой-то новой катастрофы. Прихрамывая, Эрни пошёл спасать Тома.

Том стоял посреди комнаты, потирая ушибленный затылок, гнев Далии, однако, угас, Анита мирно полулежала в кресле-мешке, поглаживая Мистера По, её уставшие глазки слипались, несмотря на шум и суматоху. В середине комнаты на ковре образовалась новая лужа — град снова пробил ветхую, видавшую виды крышу. Дождь, правда, уже заканчивался, через пару минут солнце снова засияло, тёплые лучи, просочившиеся сквозь проломившийся шифер, заиграли на ковре, растапливая льдинки и испаряя воду.

Том потёр ладонь о ладонь и стал бормотать себе под нос что-то древневаллийское.

Далия, однако, остановила его, и Эрни понял, что ошибся насчёт её настроя.

— Нет-нет, дорогой, магии на сегодня достаточно, ты полезешь наверх и поработаешь руками по-настоящему! — отчеканила она безапелляционным тоном.

Анита и Мистер По уснули, обнявшись, не обращая на происходящее ни малейшего внимания.

— Пора бы фундаментально починить эту крышу при помощи нашего золотого запаса, — пробормотал Том, почёсывая подбородок… и дырка в крыше куда-то пропала.

— Ах, ну раз так! — Далия упёрла руки в бока и побагровела.

— Вообще-то, это не я… — Том прикрыл лицо руками, как боксёр, ставящий блок, Далия продолжала «наступать» на него. — Говорю же, не я!

— Смотрите-ка! — Нина указывала на окно в спальне, сквозь которое виднелся тротуар на другой стороне улицы. Там стояли двое прохожих, которые фотографировали их дом. К ним присоединились ещё двое зевак.

Эрни заподозрил неладное и выбежал во двор. Двор выглядел чересчур ярко освещённым даже для такого знойного дня. Эрни почему-то вспомнились вестерны, в которых ковбои скакали по каньонам.

Подняв глаза, он в изумлении открыл рот: крыша была покрыта теперь не старым шифером, а черепицей из чистого золота.

— Адалстан, — догадался Эрни.