Санитарный день

Глава 18 Золотые храмы

— Он лукавит, разумеется. Думаю, вы и сами это поняли, — Лийга застегнула рюкзак, и выпрямилась. — Хорошо, что у меня получилось то, что я планировала. Рассказать?

— Она еще спрашивает, — покачал головой Скрипач. — Давай, колись. Уже надоели эти интриги со всех сторон.

— Ну, раз надоели, рассказываю. Я нашла два корабля Метатрона, которые сели на теневой стороне Луны, и секторальную станцию, на которой пришли в систему Эрсай, — Лийга улыбнулась. — Ну как?

— Почему ты уверена в том, что это именно Метатрон и Эрсай? — спросил Ит.

— Почему ты, глядя на кошку, уверен, что это кошка? — спросила в ответ Лийга. — Они, между прочим, тщательно прячутся. И, да, здесь Эрсай всего один, и вот его вычислить не представляется возможным, к сожалению.

— Почему? — спросила Дана.

— Потому что они, когда им нужно, умеют прятаться действительно хорошо, — с явным сожалением в голосе ответила Лийга. — Меня они в расчет не берут, и, в принципе, они правы, я одна, и ничего толком не могу, разве что смотреть, поэтому, думаю, прячется он в данном случае от вас. И… увы. Мы его не найдем. Не получится.

— Ну и хрен с ним, — зло сказал Скрипач. — Будто от него что-то зависит.

— Зависит, — вздохнула Лийга. — В том и дело, что зависит. Если бы вы действительно могли стать потенциальным Контролем, он уже пришел бы к вам, обязательно. Но его нет. Вывод, думаю, понятен.

— Да уж, — Ит тяжело вздохнул. — Ну что, все вещи собрала?

— Почти, — Лийга огляделась. — Вернуться всё равно придется, за раз всё не заберем, но большую часть…

— Лий, ау, — позвал Скрипач. — Тебе напомнить, что происходит?

— А, ну да, — Лийга поморщилась. — Опять я забыла о том, что нельзя строить долгосрочные планы. А хочется.

— Верю, — кивнул Ит. — Нам тоже хочется. Но пока точно нельзя. Ладно, берем вещи, и пошли, темнеет рано, лучше бы проскочить трассу побыстрее.

Осень становилась всё явственнее и заметнее, осень входила в город, разбрасывала на мокрых тротуарах яркие листья, осень прятала небо за слоистыми тяжелыми тучами, осень отправляла людей по домам, она уже переставала быть разноцветной и нарядной, и начала превращать мир из пестрого и праздничного в серый.

Ит последние дни чувствовал себя плохо, но вида не подавал — равно как и Скрипач, который тоже притворялся, что всё в порядке, столько, сколько это было возможно, но сдался всё-таки первым. Одним далеко не прекрасным днём он уговорил Лийгу съездить к Дане (другого способа выгнать её из дома под законным предлогом просто не существовало), а затем, когда она уехала, лёг в спальне на свою кровать, и минорно сообщил, что он — всё. Ит ответил, что он на самом деле тоже всё, и следующие два часа они убили на то, чтобы хотя бы немного привести друг друга в порядок. Пошли по симптомам: спазмолитики, обезболивающие, гормоны, нормализация давления, и еще кое-что, по мелочи.

— Завтра это всё придется повторять, — заметил Ит, когда они убирали препараты. — И уже при Лийге, второй раз её выпнуть не получится. Сам понимаешь.

— Понимаю, — вздохнул в ответ Скрипач. — Вообще, девчонок пора уже обучать.

— Не сейчас, когда поставим порты, — возразил Ит. — И этот светлый момент мы будем оттягивать до последнего, разумеется. Потому что нужна подвижность.

— И отсутствие боли, — мрачно добавил Скрипач. — На таком количестве обезболов есть реальный риск посадить печень.

— За такой короткий срок — вряд ли, — покачал головой Ит. — Не успеем.

— Не успеем? — переспросил Скрипач. — Не успеем — до какого момента? Сдохнем раньше, что ли? И вообще, что мы должны успеть, чтобы потом не успеть? Как ты сам думаешь, а?

— Не знаю, — покачал головой Ит. — До какого момента? До окончательного решения задачи, видимо.

— А дальше? — с отчаянием спросил Скрипач. — Ит, что дальше? У тебя хоть какие-то мысли есть? Вообще, в принципе? Ну хотя бы одна? Ты можешь признать факт того, что мы в ловушке?

— Я уже давно этот факт признал, — Ит сел за стол, и вытащил из своей сумки блокнот, в котором последние дни делал записи. — Только ловушка не одна, их две. Есть внешняя, и есть внутренняя. Вовне нас не выпустят, в самом лучшем случае — просто приволокут тут же под белы рученьки обратно. В худшем — ну, ты догадался, думаю. Мокрого места не оставят. Внутренняя — это мы сами. Знаешь, я тут подумал… Про Пятого с Лином — мы были неправы. В корне неправы.

— Ты о чём? — не понял Скрипач.

— То, что с ними сделали — это было не унижение и не издевательство. Это была страховка. Те изменения, они были очень тщательно продуманы, спланированы, и ювелирно сделаны. Их действительно адаптировали и, по сути, защитили от того, что происходит с нами сейчас. Да, на взгляд рауф — это были калечащие операции, но именно что на взгляд рауф. Если подходить к вопросу с другой стороны, картина меняется. Кардинально. Не смотря на то, что у них были определенные проблемы, они не страдали так, как страдаем сейчас мы.

— Ну, страдать по-настоящему мы еще толком не начали, — заметит Скрипач.

— Спасибо, утешил, — вздохнул Ит. — Так вот. Эти изменения и длительная корректировка гормонального фона дали им возможность существовать в человеческой среде без последствий. Десятилетия. Именно так они жили в Саприи, на Окисте, а затем на Земле — и с ними в этом плане ничего не происходило.

— Зато в другом происходило. Но вообще да, ты прав, — Скрипач задумался. — Лучше быть ущербным, но живым, чем не ущербным, но мёртвым. И, кажется, они это частично осознавали, потому что от обратной корректировки, которую им предлагали ещё на этапе ученичества, отказались категорически.

— Они не из-за этого отказались, — возразил Ит. — Ты же знаешь.

— Могли что-то чувствовать, — покачал головой Скрипач. — Запросто могли. Но вот что, они даже сами себе объяснить не сумели. Или не пытались. Хотя в общем и целом ты действительно прав, Ит. Кстати, спорим на сто рублей, что план операций, которые им на Окисте делали, был придуман вовсе не Айкис Рейн, а шёл, так сказать, в комплекте с материалами для воссоздания?

— Думаю, ты прав, — кивнул Ит. — Она бы в жизни такой план составить не сумела. Просто потому что ей, человеку, настолько глубоко изучать физиологию рауф вряд ли приходилось. Нет, она имела представление о теме, она, видимо, готовилась, но… чтобы настолько точно и грамотно всё сделать… вряд ли.

— И у нас получается новый виток этой истории, а мы тут, в западне, и даже никому ничего рассказать не можем, — мрачно констатировал Скрипач. — Слушай, а вот если нас с тобой… так же? А? Как думаешь? План операций сделаем, место, думаю, тоже отыщем.

— Может быть, мы так и поступим, но, родной, есть пока что главное препятствие для этого грандиозного плана, — ответил Ит. — А именно: для начала надо отсюда как-то выбраться. И быстро. Потому что слишком велик риск превратиться к концу ноября в… — Ит осекся.

— Обожаю своего брата за прямоту и принципиальность, — с отвращением произнес Скрипач. — Ну, договаривай, договаривай. Мы тривиально сдохнем, Ит. Причем не самым приятным образом.

— Зачем договаривать, если ты и сам всё сказал, — пожал плечами Ит. — Ладно, давай собирать барахло. А то Лийга вернется скоро, не дай бог, ещё испугается.

Все эти дни они строили, точнее, пытались выстроить две схемы, одну, предположительно, созданную Ари, и вторую, уже свою. И раз за разом все рассуждения заходили в тупик, потому что из рабочей превращалась при несоблюдении условий в нерабочую. Стрелок не терпел даже попыток обмана, поэтому выстроенные схемы рассыпались почти мгновенно, как карточные домики.

— Сдаюсь, — сказала на исходе второй недели Лийга, когда они вчетвером снова собрались вечером на кухне. — Я не понимаю. Ни что он хочет, ни причины, по которой он ждёт. Он ведь ждёт, но чего? Он тянет время, виляет и юлит в разговорах, но в то же время не исчезает теперь надолго, он постоянно поблизости.

— Боюсь, что поблизости он из-за того, что осень, — заметил Скрипач. — Это летом хорошо скакать туда-сюда, а под дождями и по холоду не особенно побегаешь.

— Не думаю, — покачал головой Ит. — Это его вряд ли бы остановило.

— Что — это? — не понял Скрипач.

— Погода, — ответил Ит. — Нет, тут другое. Давайте попробуем рассуждать не так, как мы это делали раньше.

— Ну, давай, — Скрипач скептически посмотрел на Ита. — Мы десять дней уже это делаем, а толку нуль. Но всё-таки давай. Что-то придумал?

— Ничего я не придумал, тут нечего придумывать, — сказал Ит. — Знаете, я попытался идти от вопроса. Что он хочет на самом деле?

— Ну… — Лийга нахмурилась. — Что он хочет жить, мы уже знаем. И жить он хочет, по всей видимости, с Ветой. И, кажется, не здесь. Что ещё?

— Это внешняя мотивация, — Ит посмотрел на Лийгу. — А внутренняя? Чего они вообще хотели, когда начинали это всё?

— И чего же? — с интересом спросил Скрипач.

— Смотрите, тут довольно просто. Сперва — чего он не хочет. Умирать он не хочет. Убивать нас — тоже, это уже пройденный этап. Что-то уничтожать — тоже нет, он, хоть и хорохорится, на самом деле отнюдь не злой и не жестокий. Пытается показать жестокость и злость, но… — Ит пожал плечами. — Не такой он и злой, увы ему.

— Так что же он хочет? — спросил Лийга.

— Он хочет… покоя. Не для поколений Архэ, не для кого-то, кого ещё на свете нет. Для себя. И только для себя. А покой для него, равно как и для нас — это выход из системы. Полный выход. Дом, дети, Вета… что-то ещё, чего он хотел, и чего у него никогда не было. Он не властолюбец, в отличие от Ри, у него нет, и никогда не было таких амбиций. Только не подумайте, что я его пытаюсь обелить, это не так. Его план, судя по тому, что мы видим, пропитан эгоизмом, от и до, но это не эгоизм тирана или деспота. Это человеческий эгоизм, в некотором смысле — это гора, рождающая мышь на самом деле.

— Ит, чего ты несешь, — сказал Скрипач раздраженно. — Он обрабатывает население целой планеты, причем ударными темпами. Он приволок сюда целых три структуры, одна другой сильнее и опаснее. Он навел мосты, и разработал какие-то планы, о которых мы не имеем представления. Он…

— Я не говорил о том, что он делает, — напомнил Ит. — Я говорил о том, чего он добивается.

— Это безумно интересно, конечно, вот только нам это ничем не поможет, — заметила Лийга.

— Ну почему же, — Ит встал из-за стола, и включил электрический чайник. — Это поможет.

— И чем же? — спросила Дана.

— Хотя бы тем, что цель может указать на средства, — ответил Ит. — Именно поэтому я и сказал в самом начале: чего он хочет на самом деле? Поймем его истинную мотивацию, поймем и метод.

Годы исследований и вычислений указывают на то, что полностью остановить работу Стрелка, как системы, невозможно. Жаль, что мы не поняли этого на первом, начальном этапе работы, когда увидели, что в локациях Альтеи находятся не имитации, не модели, а функционирующие личности, пусть частично себя и утратившие. Уже только один этот факт должен был стать предупреждением, подсказкой, красным флажком, да чем угодно, но главное — указателем на то, что система и не думала останавливаться, что она раз за разом способна собираться воедино. И действовать, восстанавливая себя, неотвратимо и неумолимо. В нашем случае Стрелку пришлось подтягивать и перекраивать огромное количество событий, деталей, фрагментов, но — мы всё равно оказались в один далеко не прекрасный момент на «Сансете», в локациях Альтеи, в обществе подходящих, с точки зрения Стрелка, разумеется, катализаторов инициации Архэ. Казалось, что было сделано всё, чтобы этого не произошло. Дубли, обманки, ловушки, подмены, сокрытие… нет. Стрелок обошел все препятствия, и привел тех, кого требовалось, туда, куда требовалось, и к тем, к кому требовалось. Но тут происходит очередной сбой, который он, кажется, не решил по сей день.

— Ит, а можно конкретнее? — попросила Дана. — Потому что я вроде бы понимаю, а вроде бы и нет. Вот, например, ты сказал о тех, кто был в локациях. Они же «наблюдатели» и «принцессы», да? Они вроде бы вас инициировали? А как же тогда Вета и я? Мы ведь тоже…

— Они не инициировали нас до конца. Их хватило на то, чтобы впихнуть нас в систему, но не более, — ответил Ит. — Дальше, как мне кажется, Стрелок делает резервный круг, ещё один. Третий по счету.

— Третий? — не поняла Лийга.

— Наш первый «наблюдатель» — Берта, — ответил Ит. — Вторым становится Киую. Ты, Дана, идешь под номером три. То есть, обобщенно говоря, у Стрелка есть деталь, но к этой детали не подходят другие детали. Деталь важная, поэтому он примеряет всё новые детали, в надежде включить в работу необходимую. Для которой у него, вероятно, нет альтернативы.

— Вот даже как, — протянула Дана. — То есть если он поймет, что я не подошла, он перестроит ситуацию так, чтобы вместо меня появился кто-то ещё? Какая-то другая девушка-наблюдатель?

— Видимо, да, — кивнул Ит. — Скорее всего, именно так и будет. Он нас омолодил, загнал в следующую формацию, выдал нужное оборудование… прости, конечно, но я не со своей точки зрения сейчас говорю, как ты понимаешь… если мы не сделаем того, что он хочет, он поменяет и формацию, и «наблюдателя». И «принцессу», видимо, тоже. Ари этого не допустит, он не хочет поддаваться системе. И в эту систему, которую предлагает Стрелок, он не войдет, в этом у меня нет никаких сомнений. Я не просто так говорил о покое. Для покоя в его понимании нужно сделать что-то настолько масштабное, что даже представить себе сложно.

— Итище, а помнишь дурацкий фильм, которые мы с дочерьми когда-то смотрели? — вдруг спросил Скрипач. — Ну, про то, как на Землю летят инопланетяне, а некий ученый пишет вирус, и на инопланетный корабль его запускает, чтобы всех взорвать. Может, он придумал нечто подобное?

— Помню, — Ит усмехнулся. — Запредельно тупой фильм, что верно, то верно. Рыжий, но ведь ты понимаешь, что никакого вируса в своей системе Стрелок не допустит? Ни под каким видом, и ничьего авторства. Это невозможно. Да и не нужно, потому что Стрелок в данный момент в тупике, причем нашими общими усилиями.

— Это как? — не поняла Дана.

— Стрелок уперся в сопротивляющихся Архэ, которым он создал все условия для встройки, а они всё никак не встраиваются, — объяснил Ит. — Смотрите сами, всё на поверхности, по крайней мере, в данный момент. Проще всего разобрать и понять это всё поэтапно, тогда можно увидеть со стороны конкретно его действия в отношении нас в последний период. Я говорю о последнем, потому что предыдущий был слишком велик, но, по итогу, все равно мы вышли в эту точку. О ней и речь.

Итак. Стрелок правдами и неправдами заманивает нас в мир, в котором сохранны объекты «наблюдатели» и «принцессы», причем, в отличие от Джессики и Берты, эти объекты — действующие, способные работать с Архэ в качестве катализаторов. Ему удается впихнуть в этап работы системы одну часть компонента «Архэ», то есть нас двоих. Вторая часть компонента «Архэ» радостно прибегает в систему сама… вероятно, если бы Стрелок мог удивляться, он бы, наверное, удивился. Так вот, что получается далее. Инициация, судя по всему, не закончена, поэтому Стрелок сперва исправляет физически одну часть Архэ, для которой это требуется, и приводит в рабочее состояние вторую. Да, это Ари, всё верно.

Что происходит потом? Стрелок видит, что старые компоненты «наблюдатель» и «принцесса» не окончили свою работу, и, видимо, пришли в негодность. Ну, это не проблема. Делается временная петля, именно та, о которой ты говорила, Лийга, и — вуаля! Дана, появляешься ты, и появляется Вета. Производные от пришедших в негодность «наблюдателей», их продолжение. Ты, например, даже внешне очень похожа и на китаянку Киую, и на русскую девушку Варвару. А Вета напоминает и несчастную американку Бетти, и Алге Рауде. Из них Стрелок сделал вас двоих, причем там, на Берегу, где он вас сохранял, он даже не встраивал вас в структуру Берега, как обычно, именно поэтому правила Берега на вас не распространялись. Посмертие стало для вас залом ожидания на вокзале имени Слепого Стрелка…

— Это страшно, — тихо сказала Дана. — Я только сейчас стала осознавать, насколько же я себе не принадлежу.

— Мы тоже не принадлежим, — с горечью сказал Ит. — Так вот…

Схема работы Стрелка в данный момент искажена и разлажена, потому что сбита периодичность, и не хватает одного важного элемента, а именно…

— Миров появления, — уверенно произнес Скрипач. — Отсутствует самая первая итерация Архэ.

— Именно так, — кивнул Ит. — И Стрелок зависает на моменте сборки схемы из имеющихся компонентов. Вот только один немаловажный фактор: он не будет висеть таким образом вечно. Система работает, переключается с одного сценария на другой, с другого на третий, с третьего на четвертый. Именно из-за этого сбитого сценария и появляешься рядом с нами ты, Лийга. Но и ты, заметь, к моменту появления уже негодный для работы системы объект. Равно как и мы двое. Ты одна, ты на блоке, и ты не собиралась, да и не собираешься, никого ничему учить. Верно?

— Верно, — кивнула Лийга. — Скажу больше. Невозможно учить пару, не будучи парой.

— Вот, — покивал Ит. — В том и дело. Казалось бы, Стрелку следует отступиться, но нет. Вы это сами видите. Он не отступится. И не остановится. Поэтому и появляется после нашего контакта с Лийгой в поле зрения Метатрон. Поэтому нам и позволяют найти Ари, пропустив его в эту часть Сферы. Поэтому и появляешься рядом с нами ты, Дана, и появляется Вета. Стрелок ищет ключ, который позволит собрать из нас то, что ему требуется, и запустить процесс. Снова. Неизвестно, в какой раз, но — снова. И вот теперь, глядя на всё, что я уже сказал, давайте подумаем, где тут тот покой, который ищет Ари — для себя. Вроде бы простая цель становится более чем сложной, и практически недостижимой. Но Ари, равно как и Стрелок, сдаваться не намерен. И он начинает действовать.

Ит отпил глоток давно остывшего чая, в который он забыл положить сахар, и продолжил.

— Предлагаю посмотреть на то, что он тут построил, но снова иначе. Что мы пробовали до этого, ребята? Вот сами подумайте. Мы возмущались тем, что он делает с планетой, верно? Ужасались, жалели людей, и всё в том же духе. Мы увидели, что он усилил подготовку, призвал структуры каким-то образом, и сейчас ожидает какого-то события, о котором умалчивает. При этом по отношению к нам он агрессии не проявляет, хотя мог бы, а ещё — мы находимся по какой-то причине, не в сфере внимания Метатрона и Эрсай.

— Ты так думаешь? — удивилась Лийга.

— Уверен, — кивнул Ит. — Мы их не интересуем. Они к нам не пришли, и не собираются. Они, как мне кажется, общаются только с Ари, а нас игнорируют.

— Тогда у меня два вопроса, — произнесла Лийга. — Первый: почему они вас игнорируют, и второй — какого события он ждёт? Чего он вообще может в данном случае ждать?

Ит задумчиво посмотрел на неё, и ответил:

— Ты снова права. И если мы сумеем найти ответ на эти два вопроса, мы поймем его схему, как мне кажется.

— А я понял, как искать, — вдруг произнес Скрипач.

— Ну и как же? — с интересом спросила Лийга.

— Его объекты, — объяснил Скрипач. — Они же целевые, и каждый как-то называется. Давайте узнаем, что у него вообще есть, и где, и на основе этого уже попробуем сделать какие-то выводы.

Шесть фальшивых объектов, и шесть настоящих — вот что сказал Ари во время последней беседы. Удалось увидеть один объект, и, по словам Ари, он фальшивый. Но именно что по словам, доверять этим самым словам нет на самом деле никаких оснований.

Следующие трое суток получились более чем интересными, потому что Ари, разумеется, беспокоить никто не стал, вот ещё, объекты было решено найти самостоятельно. И, о чудо, это удалось сделать в рекордно короткий срок. Потому что для этого пригодился старый метод работы по расчету гексов, и характеристики площадок, снятых на Терре-ноль, и многократно проверенных в проектах «Азимут» и «Линза».

— Он нас что, за дураков считает? — спросил Скрипач, после того, как они определили очередную площадку. — Думал, что мы не догадаемся? Это же на поверхности. Его первый истинный объект — это Голубой Залив, рядом с Симеизом, точка Джессики. Мы эту точку наизусть знаем. Вторая точка — Балаклавка или Пойма. Да, он пока не начал там строить, но, будьте уверены, построит. Ни секунды в этом не сомневаюсь. А дальше уже понятно. Он будет проверять Китай, он проверил Штаты…

— Боюсь, Китай он уже проверил, мы его перемещения не отслеживаем, — заметил Ит.

— Вот, тем более, — покивал Скрипач. — Соответственно, у нас получается пока что пять точек, а шестой станет либо Дерна, либо Домодедово, по противофазе. Шесть истинных объектов.

— Согласен, — кивнул Ит. — Давайте теперь подтверждать.

Подтверждать было интересно, этим процессом увлеклись в результате и Дана, и Лийга. Во-первых, нужно было разыскать недовольных в сети, потому что люди, неравнодушные к природе, к подобным стройкам всегда относятся негативно, а значит — они будут так или иначе о таких стройках писать. Во-вторых, объекты можно легко отследить по закупкам стройматериалов в больших объемах. Разумеется, искать недовольных было легче, поэтому данную задачу отдали на откуп Дане и Лийге, а сами сели искать стройматериалы, эта информация требовалась для окончательного подтверждения, и для понимания реальных объемов строек.

— Не очень понимаю, почему он решил строить именно в порталах, и как он в данном случае увязывает Стрелка целиком и этот элемент с маяками для «наблюдателей» и «принцесс». Кроме того, эти стройки даже толком не спрячешь. Хорошо, то, о чем он нам сказал, расположено в местах, удаленных от цивилизации, но тот же Симеиз или Домодедово? Они не очень вписываются в картинку, — сказал Скрипач на вторые сутки поисков. В Симеизе да, заповедник. Но Домодедово — это же колхозное поле.

— В котором строят парк развлечений, и подземный торговый центр, по крайней мере, сейчас на странице с закупками указано именно это, — ответил Ит. — То есть это они строят по документам, но энтузиасты уже перелезли через забор, и успели сфотографировать и котлован, и начало строительства.

— Это да, — кивнул Ит. — С Балаклавкой мы с тобой, кстати, прокололись. Он выбрал Пойму. В принципе, это тоже логично, ему совершенно не обязательно было брать этот портал. Московские все в системе, выбирай любой.

— Ну вот он и выбрал тот, что ему удобнее, — пожал плечами Скрипач. — Эй, Дана, Лийга, что-то интересное нашли?

— Ну а то, — отозвалась Дана. Она и Лийга работали в комнате, Ит и Скрипач оккупировали кухню. — Далеко не все в Домодедово рады этой стройке. Пишут, что и так постоянные пробки, а из-за этого строительства их будет еще больше, потому что толпы попрутся в парк, развлекаться, а им там жить. Многие работают в городе, и, конечно, никому не охота стоять каждый день по часу, а то и больше, в одну сторону. Ругань там повсюду, и на городском портале, в дворовых группах.

— Они пытались что-то сделать? — спросил Скрипач.

— Писали по инстанциям, но им отвечали, что проект одобрен, поэтому хоть обпишись, ничего не добьешься. Лий, а ты там чего читаешь?

— Про экологических активистов в Крыму, — ответила Лийга. — Там, кажется, ситуация серьезнее. Вплоть до арестов.

— Арестов? — переспросил Ит.

— Именно так, — подтвердила Лийга. — Во-первых, там тот самый можжевельник, который редкий. Во-вторых, наверху обсерватория, и существует высокий риск, что сооружение засветит небо. В-третьих, ни Кацивели, ни Симеиз на такой поток туристов не рассчитаны, места отдаленные, не так просто будет обеспечить и поставки продуктов, и электричество, и еще много всего в нужном объеме. Народ забил тревогу, но ему указали на его место, если вы меня правильно понимаете.

— Это выглядит довольно кисло, — заметил Скрипач. — Но строить там всё равно начали, да?

— Начали, — подтвердила Лийга. — И уже раздолбали тяжелыми машинами верхнюю дорогу. А ведь это только старт, дальше будет хуже. Деревья жалко, там много вырубили.

— Н-да, — протянул Скрипач. — Понять бы еще, для чего именно ему нужны эти хреновины, да еще и на порталах. Ит, мысли есть?

— Нет пока, — отозвался Ит. — Кстати, этот момент мне показался более чем нелогичным. Порталы, по сути дела, маяки для тех, кто может их увидеть, и не более. Маяки, маркеры, указатели. Ни Архэ, ни кто-то ещё их использовать не может, и не сможет никогда. Хотя… — он задумался. — Может быть, он что-то изобрел. Чтобы можно было использовать.

— Угу, — подтвердил Скрипач. — Портал на Тлене. Именно в Пойме, между прочим. Который мог работать, как транспортный, с постоянной подкачкой, причем мы так и не поняли, чем его накачивали, и по какому принципу он работал.

— А что там было? — спросила Дана.

— Ужас там был, — коротко ответил Ит. — Сейчас не расскажем, сложно, а нам нельзя отвлекаться. Если коротко, то да, портал работал, вот только им до нас никто не пользовался, замечу. И не собирался. Местные просто патрулировали площадку, и этим ограничивались[1]. Выглядело это всё довольно жутко.

— Ясно, — ответила Дана. — Ладно, давайте работать дальше, а то тут просто море всякого разного, а у нас вроде бы времени нет.

Параллельно решили продолжать слежку за окружением Веты и Ари, в попытке вычислить хоть кого-то из Метатрона, но эти усилия не приводили ни к чему, и к исходу второй недели Ит сказал, что довольно. Мы никого не найдем, потому что если тут действительно кто-то есть, этот кто-то на прямой контакт, который можно отследить, не выходил. Эти могут.

Квартира сейчас напоминала больше всего оперативный штаб: они купили еще три ноутбука, пару планшетов (не очень удобно читать большие объемы с телефона), и два телевизора, в комнату, и на кухню. Телевизоры, конечно, использовались тоже для сети, их взяли вместо больших мониторов, когда выяснилось, что мониторы нужно ждать два месяца, а телевизоры можно купить сразу.

— Работает система, — ворчал Скрипач, когда они подключали телевизоры к наспех созданной внутренней сетке. — Лекарств нет, приборов нет, нужной техники нет. А вот телек — это запросто, оболванивайся, мил человек, на здоровье, тут для тебя никаких препятствий.

— Это да, — согласился Ит. — Судя по сообщениям, в других странах ситуация примерно такая же. Профессионалы жалуются, только сегодня читал.

— На что жалуются? — с интересом спросила Дана.

— Человек хотел купить колориметр, это прибор такой, для измерения цвета, и фигушки, — ответил Ит. — Нет, то есть купить можно, но ждать придется столько же, сколько и мониторы. Их делают только под заказ, и очень долго везут. Непонятно, почему, объяснений сразу несколько, и все какие-то невнятные.

— Например? — спросила Лийга.

— Они не нужны, потому что производства укрупняются, туда привозят, мелочь может и так обойтись, — ответил Ит. — Рыжий, тебе это ничего не напоминает?

— Апрей, будь он неладен, — поморщился Скрипач. — И его величество Морок, который промыл мозги всей планете, и унифицировал всё и вся. «Обед стандартный», например. Да, в разных регионах разные продукты, ну, слегка, зато коробки по всему миру одинаковые, что в Самаре, что в Токио. Здорово, правда? Или одежда. Её там в бумажных пакетах продавали, даже без названия фирмы. Или всякие моющие средства, тоже по всему миру одинаковые. Производство централизовано, на всё стандарты, бери, выполняй, и готово дело. Никакие колориметры на фиг не нужны в больших объемах, есть по одному на каждую точку, которая что-то печатает, и ладно.

— По всей планете у всех всё одинаковое? — удивилась Дана.

— Ну, почти, — кивнул Скрипач. — Понятно, что в России в коробку с обедом положат гречку, а в Китае рис, но калорийность будет одинаковая, да и состав еды похож. Мясо, какой-то овощ, и углеводы. И это, надо сказать, Морок еще был молодец. Он людей разводил, по сути дела, себе же на прокорм, это да, но при этом — он их вполне прилично кормил, одевал, и даже давал образование. Пусть куцее и урезанное, но всё же образование. И сам за планетой послеживал. И внешние контакты допускал, опять же, с купюрами, но допускал. И ереси при нём, кажется, тоже не было. Никаких храмов Полозов, никакой плоской земли там не наблюдалось. Боюсь, что здесь планирует нечто другое.

— Правильно боишься, — кивнул Ит. — Ари здесь строит, по его словам, гомеостата несколько иного рода. Не думаю, что местным позволят какие-то внешние контакты, и не думаю, что для них сохранится возможность получить образование. Разве что совсем для элит, и то, скрытым образом, чтобы чернь про это даже не знала. Сделает дирижеров, и будут они некоей теневой властью.

— И не будут себя показывать, — согласилась Лийга. — Напоказ выставят кого-нибудь другого, скорее всего. Пешек. Марионеток. Надо же будет кому-то ссорить страны, чтобы они воевали, и надо же кого-то показывать по телевизору, верно?

— Верно, — согласился Ит. — Не исключено, что на эту роль Ари сейчас готовит в том числе и шамана Диму. Или этих штатовских собирателей залов, о которых он говорил.

[1] Об этом портале можно прочесть в книге «Священный метод»