Семь монет антиквара

15 ПО ВАГОНАМ!

— Вы уверены, что надо ехать прямо сейчас?

Огромное здание чикагского вокзала, украшенное синими и красными флажками, наполняли звуки джазового оркестра и торопливых шагов.

— Я уже хорошо себя чувствую, — убедительно закивала Лили. — И достаточно отдохнула…

Ее выздоровление, надо отметить, было таким же внезапным и необъяснимым, как и болезнь. Вернувшись в бакалейную лавку после вылазки в «Рай коллекционера», Сэм обнаружил сестру сидящей на краю кровати: она собиралась проглотить стопку блинчиков с сахаром и запить их большим стаканом яблочного сока. Ночью высокая температура уже не возвращалась, и сегодня Лили очень неплохо держалась и, несмотря на бледность, изо всех сил старалась выглядеть совершенно здоровой.

— Ну и хорошо! — с облегчением произнес Джеймс Адам. — Билеты у вас? И листок с маршрутом? Поезд отправляется через пятнадцать минут!

Сэмюел кивнул и помахал бумажками.

— Не знаю, как вас отблагодарить, мистер и миссис Фолкнер. И за деньги, и за прием…

— А мне всё-таки кажется, что вам следовало подождать денек-другой, — вздохнула Кетти. — Если у девочки в дороге опять подскочит температура, что будете делать?

— Родители уже четыре дня нас не видели, — сказала Лили. — Они, наверное, от волнения с ума сходят.

И это было даже не совсем ложью…

— Родители… — недовольно проговорила прабабушка. — Хорошо же они о вас заботятся, эти ваши родители!

Тут подоспел Донован — как раз кстати, чтобы сменить тему:

— Мама, мама! Там новый «Пасифик-231»! Я еще никогда не видел такого огромного паровоза! А как дымит, ты не представляешь!

— Сэмюел и Лили уезжают, сынок, пора прощаться.

— Вы насовсем уезжаете? — спросил мальчик.

Лили наклонилась к нему и кивнула. Потом достала из кармана маленькую плюшевую зебру, которую подарила ей тетя Люси.

— Держи, Донован, это подарок. Его зовут Зеб, он помогает всем, кому грустно. Если когда-нибудь тебе будет плохо, прижми его к себе покрепче и подумай о нас — сразу станет веселее!

Она нежно поцеловала мальчика в обе щеки и выпрямилась, едва сдерживая слезы.

— Ну, идемте на платформу! — сказал Джеймс Адам. — Будет обидно опоздать на поезд…

Прощание продолжилось у вагона, где Кетти воспользовалась последними минутами, чтобы дать детям тысячу советов, а заодно — узелок с едой в дорогу, завернутый в клетчатую материю. В последний раз обняв своих родных, Лили и Сэм забрались в вагон номер семь и уселись на первую попавшуюся скамейку. Лили громко высморкалась в платок, чтобы скрыть слезы.

— По вагонам! — прокричал кондуктор, звеня в колокольчик. — По вагонам!

Локомотив дохнул паром, оглушительно застонали поршни и шатуны, и поезд тронулся. Постепенно он набирал скорость и скоро уже с ревом лился по городу подобно змейке расплавленного металла. Сэм и Лили молчали, глядя, как городские постройки исчезают вдали и на смену им приходит деревенский пейзаж.

— Думаешь, надежда есть? — наконец спросила Лили.

Сэмюел развернул лист бумаги, где записал пункты их маршрута.

— Теоретически всё должно получиться. Поезд доставит нас в Торонто, а оттуда можно с одной пересадкой добраться до Сент-Мэри. Будем там самое позднее завтра.

— Я не об этом, Сэм.

Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, полными одновременно тревоги и твердой решимости. Сэмюел понизил голос.

— Ты хочешь сказать, есть ли надежда, что мы найдем Камень?

Она кивнула.

— Думаю, да, — ответил Сэм. — Нам известно, что в начале XX века Барнбойм уже пользовался Камнем: доказательство — монеты с отверстием, которые он передал в дар городу, и все эти разговоры про его странных посетителей. И раз сто лет спустя Камень всё еще стоит в подвале, с чего бы ему не стоять там в 1932 году?

— А монеты? Как с ними быть?

Сэмюел вздохнул.

— С этим придется что-то придумывать. Барнбойм подарил свою коллекцию городу; надеюсь, и нам что-нибудь из нее достанется.

— А тебе не кажется странным, что нам до сих пор не встретилось ни одной монеты? Ты ведь всегда говорил, что для запуска Камня надо, чтобы где-то поблизости была монета с отверстием. Ведь во всех твоих предыдущих путешествиях именно так и получалось, да? А тут — нигде, ничего!

После визита в антикварную лавку Сэм и так, и эдак повертел эту проблему у себя в голове. В итоге у него сложилось нечто вроде гипотезы:

— Я много над этим размышлял. В медвежьей пещере, как и в термах Помпей, и тут, в Чикаго, поблизости не обнаружилось монет, но зато повсюду нам встретился логотип «Аркеоса». На стене пещеры, на дне бассейна с горячей водой, на боку фургона «Рай коллекционера».

— И что это, по-твоему, значит?

— По-моему, это значит, что человек в черном придумал всё это для того, чтобы перемещаться только между нужными ему эпохами. Вместо того чтобы полагаться на волю Камня и скитаться по непонятным временам, он обзавелся некоторым количеством точек, помеченных этим знаком, и теперь всегда попадает именно в них. Не спрашивай, каким образом он это делает, — понятия не имею. Но я не вижу другого объяснения тому, что мы всюду встречаем эту пару рогов с солнечным кругом посередине…

— Это, конечно, объясняет существование антикварной лавки с его логотипом, — задумчиво произнесла Лили. — Если бы он не был уверен, что сможет регулярно возвращаться в Чикаго в 1932 год, вряд ли стал бы утруждать себя созданием целого магазина…

— Думаю, он поставляет старой курице свои находки, а заработанные деньги тратит где-то в других временах. Может, именно на них он и создал «Аркеос».

— Но если эта странная буква U притягивает путешественников в определенные временные периоды, почему ты никогда раньше ее не встречал?

— Я думаю так: для того чтобы эта система работала, египетский символ должен находиться и в точке отправления, и в точке прибытия. Это как бы такие станции, раскиданные по временному пространству. Вероятно, принцип примерно тот же, что и с монетами: одна нужна для того, чтобы отправиться в путешествие, а вторая — для того, чтобы куда-то приземлиться. Думаю, для этого и татуировка у него на плече: он выбил у себя на теле тот же самый символ, чтобы свободно перемещаться во времени… Это объясняет и бешенство антикварши, когда я упомянул татуировку: видимо, на этом рисунке держится вся их затея!

— Что-то вроде встроенной карты, которая прокладывает для тебя правильные маршруты, — проговорила Лили. — Понятно… А как же мы?

Она коснулась плеча Сэма.

— Насколько я знаю, у тебя вроде нет татуировки? Так почему нас тоже притягивают места с этим символом?

— Вот тут-то начинается самое интересное, — проговорил Сэм, оглянувшись по сторонам. — Если всё хорошенько взвесить, то получается, что там, в музее, я попался на крючок.

— На какой еще крючок?

— После нашей драки и после того, как сработала сирена, татуированный бросился к витрине Барнбойма. Я решил, что он забрал монеты из коллекции и в спешке одну обронил или не заметил. Ту, потертую, со странной буквой U. Но теперь, прокручивая всё это в голове…

Сэм потер лоб:

— …теперь я понимаю, что он нарочно оставил там эту монету, чтобы я нашел ее и ею воспользовался!

— Да ты что! — Лили вытаращила глаза.

— Ну послушай… Во-первых, я всю голову себе сломал, но, хоть убей, не помню, чтобы днём, пока я ходил по музею, в витрине лежала хоть одна монета с такой буквой. Странно, правда? Я понимаю, что детали под стеклом разобрать сложно, но в моей памяти не отложилось вообще ничего похожего. И еще: помнишь, монета со знаком «Аркеоса» сопровождала нас во всех путешествиях — сначала мы перевезли ее в углублении Камня, а потом приложили к солнцу. Так что же, ты думаешь, мы случайно все три раза попадали туда, где нас поджидал этот символ? Вряд ли! В действительности эта монета нас не сопровождала, а направляла в определенные точки времени!

— Но зачем Татуированному понадобилось, чтобы ты ею воспользовался?

— Не знаю. Возможно… чтобы держать меня под присмотром? Пока я путешествую с этой монетой, он всегда знает, где я…

Ребята откинулись на спинку сиденья и стали размышлять, чем может обернуться для них эта история, если догадки Сэма окажутся верны. Вагон был наполовину полон, в основном в нём ехали семьи и парочки. Между рядов бегала маленькая девочка, на соседней скамейке громко смеялась группа военных. С потолка свисали маленькие американские флаги, атмосфера была праздничная. В какой-то момент в вагоне появился контролер, а следом за ним вошли мужчина в шляпе-котелке и элегантная молодая женщина.

— Ну вот, господа, я же говорил, что в седьмом вагоне народу гораздо меньше.

Пока контролер проверял билеты, человек в котелке уселся рядом с военными, а женщина направилась к скамейке напротив той, где сидели Сэм и Лили.

— Не возражаете? — спросила она.

Сэмюел помог ей убрать чемодан на багажную полку. Она поблагодарила его ослепительной улыбкой и достала из сумочки зеркальце, чтобы поправить прическу. На ней было узкое белоснежное платье, темные очки и изящные перчатки до локтя… Прямо кинозвезда! Может, правда актриса? Лили энергично ткнула Сэма в бок. Должно быть, он слишком откровенно таращился на попутчицу. Тогда мальчик решил, что будет разумнее вздремнуть. Тем более что, если уж говорить о красоте, ни одна актриса и в подметки не годится Алисии…

Сэмюел некоторое время дремал, и мысли его кружили вокруг девушки со светлыми волосами и голубыми глазами, которая целовала его и шептала: «Сэм, мой Сэм…», — но тут совершенно реальный колбасный аромат заставил его открыть глаза. За окном вагона стелились холмы, а у Лили на коленях лежал развернутый узелок, который им вручила Кетти: ростбиф, несколько видов копченой колбасы, маринованные огурчики, маленькие белые булочки, сладкий пирог, шоколадные кексы — настоящий пир!

Сэмюел построил себе сэндвич размера XXL, сложив вместе весь ассортимент деликатесов, и стал поглощать его, стараясь не встречаться глазами с соседкой — как-то неловко было есть в ее присутствии. И вот тут-то он обратил внимание на странное поведение человека в котелке: сидя на своем месте, тот время от времени разворачивался и тайком бросал взгляды на актрису. Лица его видно не было, только шляпа вертелась туда-сюда. Сэму почему-то стало не по себе.

— Пить будешь? — спросила Лили, протягивая флягу.

Сэмюел сделал два глотка лимонада, одновременно размышляя, что нужно этому типу. Он хотел поделиться своими наблюдениями с сестрой, но тут поезд с ревом въехал в туннель. Вагон погрузился в полную темноту, и Сэм почувствовал слева какое-то движение. Когда снова стало светло, человек в шляпе исчез… А впрочем, нет, не исчез: он покинул свое место и теперь сидел прямо у ребят за спиной — в двух метрах от женщины в белом!

Сэм уронил салфетку в проход между сиденьями и нагнулся, чтобы ее подобрать. Незнакомец кутался в темное пальто с поднятым воротником, и лица его по-прежнему было не видно. А кроме того, в районе талии под пальто у него что-то топорщилось… Оружие? Но по-настоящему оборвалось сердце у Сэма в тот момент, когда он перевел взгляд на туфли попутчика — лаковые, с белыми носами. Точь-в-точь такие же мелькнули за вентиляционным окном «Бакалейной лавки Фолкнера» в тот вечер, когда бандиты явились вымогать деньги у прадедушки! Цок-цок-цок… Тип в котелке следит вовсе не за актрисой, а за нами!

— Срочноидивтуалет, — пробубнил Сэм на ухо сестре.

— Что?

— Ты должна сейчас же пойти в туалет, — повторил он более внятно.

Лили посмотрела на него с жалостью.

— Ты сбрендил?

Сэм взял листок с маршрутом и начал писать на обратной стороне: «Ничего не говори: тип в шляпе у нас за спиной за нами следит. По-моему, он вооружен. Иди в туалет девятого вагона, я догоню».

Лили на несколько секунд замерла, ничего не предпринимая. Наконец она поднялась и с самым невозмутимым видом двинулась в конец вагона. Сэмюэл досчитал до двадцати, чтобы дать ей удалиться на достаточное расстояние, после чего собрал остатки еды и, в последний раз улыбнувшись актрисе, выбрался в центральный проход. Открыв дверь в тамбур, он оказался в тесном помещении, соединяющем два вагона. Шум здесь стоял невероятный, и внизу, под качающейся платформой тамбура, видны были летящие на бешеной скорости шпалы. Лучше не смотреть… Сэм прошел в восьмой вагон и бросился бежать, не обращая внимания на удивленные взгляды пассажиров. Преодолев следующий тамбур, он резко остановился, когда прямо перед его носом распахнулась дверь с надписью «Дамская комната».

— Ты можешь объяснить, что происходит? — набросилась на него Лили, с безумными глазами выскочив из туалета.

— Тип в шляпе, — задыхаясь, проговорил Сэм. — У него лаковые туфли с белыми носами!

— Очень хорошо! А носки какого цвета, не посмотрел?

— Не смешно! Он стоял на шухере в тот вечер, когда два его сообщника вымогали деньги у Джеймса Адама!

— Ты хочешь сказать, он один из тех бандитов?

— У него под пальто что-то спрятано. И подозреваю, это не томик стихов!

— Но зачем ему ехать с нами в одном поезде?

— Откуда я знаю! Видимо, с того дня за бакалеей велась слежка. Может, они хотят отомстить…

Сэмюел аккуратно приоткрыл дверь тамбура, ведущую в восьмой вагон, чтобы убедиться в верности своей догадки. Незнакомец в котелке вошел в вагон с противоположной стороны и двигался по проходу, внимательно заглядывая в лица пассажиров.

— Он идет сюда! Бежим!

Ребята бросились в девятый вагон и тут же наткнулись на контролера.

— Так-так, молодые люди, это вам что, чемпионат по бегу? Куда вы так летите?

— Моей сестре плохо, у нее прихватило живот. Вы не позволите…

Контролер с недовольным видом посторонился.

— Спасибо! — возмущенно воскликнула Лили, когда они добрались до следующего тамбура. — Очень мило!

— А ты бы предпочла полчаса выслушивать воспитательную лекцию? Ой, смотри-ка, что это?

Следующий вагон сильно отличался от других. Он был оформлен с роскошью дорогого ресторана, и пассажиры в нём — их было человек пятнадцать — обедали. Двое чернокожих официантов в белой униформе разносили серебряные блюда, сверкающие белизной скатерти ниспадали до самого пола, покрытого толстым ковром, в вазах стояли свежие цветы, стены украшали пейзажи, удобные диваны были отделаны красным бархатом…

— Скорее!

Сэм схватил Лили за плечо и затолкал ее в уборную как раз в тот момент, когда их нагнал контролер. Он оглядел Сэма с головы до ног и сказал:

— Чтобы не болтались по коридорам, ясно?

Сэмюел кивнул, состроив самое ангельское лицо, на какое только был способен. Контролер, ворча под нос, пошел дальше, и Лили выглянула из кабинки.

— Мы в ловушке! — проговорил Сэм. — Впереди контролер, сзади мафиози! Надо…

Новый туннель… В вагоне резко потемнело, и пол под ногами затрясся от грохота.

— Скорее!

Сэм потянул сестру за собой, они опустились на колени и шмыгнули под ближайший пустой столик.

— Перестань меня всё время дергать — то туда, то сюда!

— Тихо! Он сейчас будет здесь!

Когда в вагоне снова стало светло, Сэм немного приподнял скатерть. Пара лаковых туфель с белыми носами двигалась прямо на них.

— Гарсон! — выкрикнул хриплый, режущий слух голос.

— Господин желает обедать? — спросил официант.

— Нет, я ищу двух детей, мальчика и девочку, вы их не видели?

— Я очень занят, сейчас обед, господин, так что…

— Они так неслись, будто за ними гонится полиция, вы не могли их не заметить.

Незнакомец говорил очень настойчиво, почти с угрозой. Помимо всё тех же туфель из-под скатерти видны были только голубые льняные брюки и полы поношенного пальто.

— Увы, господин, когда я занят работой…

— Я понял.

Незнакомец сунул загорелую руку в карман и достал оттуда две долларовых банкноты.

— Возможно, это поможет вам вспомнить?

Официант заколебался:

— Возможно, если хорошенько подумать… Мальчик и девочка, да…

Лили впилась ногтями в руку брата: они попались в ловушку, как крысы!

— Они появились оттуда, — указал слуга. — И направились в сторону спальных вагонов. Они в самом деле бежали, вы правы.

— Очень хорошо. Если они снова будут здесь пробегать, сообщите, пожалуйста, мне. Я в седьмом вагоне.

Лакированные туфли исчезли из поля зрения Сэма, и через две или три секунды скатерть резко поднялась.

— Вылезайте!

Кто-то тянул к ним руку.

— Когда вы не воруете одежду и не прячетесь под столами, вы хоть изредка делаете что-нибудь нормальное?

Униформа, голос… Ну конечно! Официантом в вагоне-ресторане оказался Мэтью, приемный сын тети Люси!

— Мэтью! Это ты!

— Я наблюдал за вами из кухни. Ищете неприятности на свою голову?

— Этот человек — член банды, которая напала на магазин моего дедушки, — объяснил Сэм. — Они не получили там того, на что рассчитывали, и решили броситься за нами!

Мэтью, похоже, не слишком поверил в этот рассказ, но всё-таки сказал:

— М-да… Если этот тип действительно за вами охотится, то я знаю место, где вы будете в безопасности.

Тут дама за одним из дальних столиков не выдержала:

— Будьте добры!

— Одну секунду, мэм… Давайте скорее, а то начальник меня прикончит.

Мэтью торопливо провел их в другой конец вагона, где стоял шкаф со скатертями и салфетками.

— За белье и скатерти отвечаю я, так что сюда больше никто не придет. Правда, тесновато, но… Держите, вот ключ. Если станет жарко, откроете окно!

Он закрыл за собой дверь и несколько часов не возвращался. Лили и Сэм тем временем устроили себе уютное гнездышко на мешках с бельем и продолжили пикник. Еще они обсудили многочисленные теории о том, что нужно человеку в котелке, но ни одна не показалась им достаточно убедительной. Кто он такой? Действительно ли связан с мафией? А может, это сообщник Татуированного? Или даже он сам, собственной персоной?

Наконец, когда день стал клониться к вечеру, в дверь тихо постучали.

— Откройте, это я…

Мэтью протиснулся внутрь со стопкой грязных скатертей.

— Этот ваш тип такой настырный, не отстает! Уже несколько раз приходил и теперь хочет проверить все туалеты! К тому же он, похоже, рассердился…

— Может, предупредить контролера? — предложила Лили.

— Мэйсона? Да он первый трус! На его помощь можете не рассчитывать! Вы едете до Торонто?

Сэмюел кивнул.

— Я вас выпущу прямо на пути, никто не заметит, как вы вышли из поезда.

— Тетя Люси не зря вами гордится! — воскликнула Лили. — Вы очень на нее похожи!

— О, не обманывайтесь, моя дорогая мисс! Я помогаю вам исключительно из любви к политике! Не знаю, кто вас проинформировал, но демократы и в самом деле выбрали Рузвельта и Гарнера! Точь-в-точь как вы предсказывали! И я заработал на этом тысячу долларов! Так что, если у вас есть еще какие-нибудь догадки вроде этой…

— Это просто удачное совпадение. Я всего лишь прочитала статью в газете…

— Тогда скажите, в какой газете, — и я на нее подпишусь!

Глядя на растерянные лица детей, Мэтью расхохотался:

— Ну и странные же вы типы! Но мне это нравится! Передайте-ка мне вон тот мешок, надо отнести чистые простыни в спальные вагоны. Когда прибудем, не высовывайтесь, пока я за вами не приду.

Мэтью сдержал обещание. Когда поезд прибыл на вокзал Торонто, он высадил их прямо на рельсы — так, чтобы другие пассажиры ничего не заметили. На улице было уже темно, и Мэтью объяснил им, как пробраться в ремонтный цех, чтобы там переночевать. Еще он дал им скатерть, чтобы было чем укрыться, а потом вернулся к работе: пора было встречать пассажиров, которые пускались в путешествие в обратном направлении.

В пять часов утра, внимательно оглядываясь по сторонам, Сэм и Лили сели на первый поезд в направлении Сент-Мэри. Человек в котелке больше не появлялся…