Семь монет антиквара

18 ВОПРОС ДОВЕРИЯ

Сэм лежал на боку и несколько секунд оставался без движения, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Его охватила безграничная усталость, будто тело было изнурено до предела. Однако он понимал, что усталость эта была не столько физическая, сколько душевная. Встреча с прадедушкой и прабабушкой, болезнь Лили, знакомство с великим жрецом Сетни, опасность остаться в прошлом навсегда — всё это сильно потрясло его. Пожалуй, он даже сам не мог признаться себе в том, насколько сильно. А еще он по-прежнему так и не сделал главного — не освободил отца. Сэм медленно открыл глаза, и, хотя и так уже понимал, где именно находится, зрелище, представшее его взгляду, было приятнейшим сюрпризом: ни плесени на стенах, ни ревущих машин, ни дохлых крыс в углах! Бледный свет ночника показался мальчику чудесным источником жизни, а желтый табурет, обычно такой унылый и обыденный, сейчас предстал предметом изысканного вкуса: Сэм снова был дома!

— Лили! — прошептал он. — Всё в порядке? Не ударилась?

Сестра лежала свернувшись калачиком и прижималась к Камню.

— Я с первого раз услышала, Сэмми, — медленно протянула она. — Зачем повторять?

— Это не я повторяю, Лили, это эффект эхо. Он возникает, когда возвращаешься в настоящее. Но это пройдет, не беспокойся…

Она с трудом приподнялась и встревоженно посмотрела на него.

— Сэмми, мы вернулись? Правда?

— Да, Лили, это наш подвал!

От избытка чувств девочка закрыла лицо руками и тихо заплакала. Сэмюел обнял ее и, когда ему показалось, что эффект от переброски немного рассеялся, помог сестре встать на ноги и вывел ее из тайной комнаты.

Наверху кто-то успел прибраться: кресла стояли на месте и часть книг вернулась на полки. Сэм подошел к входной двери и убедился, что в нее врезали новенький блестящий замок.

— Видимо, приходили дедушка и бабушка, — догадался он. — Наверное, они приехали вместе с полицейскими, когда те меня искали.

— Я так по ним соскучилась, поехали скорее домой!

Они выскользнули из магазина через заднюю дверь, пробрались дворами и сели на автобус, задаваясь вопросом, под каким соусом их сейчас съедят. Судя по часам, их небольшое первобытно-римско-американское приключение в настоящем заняло целый день, и дома их вряд ли ждали с тортом и цветами. Сэмюел не знал, чего бояться больше: полицейских, которые будут допрашивать его относительно ограбления музея, или адского дуэта Эвелин и Рудольфа. Потому что эти двое, дай им волю, с радостью нарежут его тонкими ломтиками и так, в нарезанном виде, отправят в исправительную школу. В полиции, по крайней мере, подобные методы запрещены…

Машины рядом с домом не было, дверь оказалась заперта. Лили достала ключи.

— Думаешь, Татуированный мог до них добраться? — встревоженно прошептала она.

— Не знаю…

Они вошли, позвали дедушку и бабушку и, не получив ответа, стали подниматься на второй этаж. Конечно, в комнате Сэма кто-то побывал… Одежда была кучей свалена на кровати, тумбочка открыта, содержимое школьной сумки вытряхнуто на голову подаренному папой Человеку-пауку и…

— Компьютер! — воскликнул Сэм.

На столе царил неописуемый беспорядок — ну, еще более неописуемый, чем обычно, — и системный блок вместе с монитором исчез!

— Сэмми! — крикнула Лили из соседней комнаты.

Сэм поспешил к ней. Беспорядок здесь был примерно такой же, только цветовая гамма другая: розово-лиловая.

— Колонка! — всхлипнула Лили. — Сетни был прав!

Колонка в самом деле валялась на полу, и внутри не было ни Книги времени, ни черного блокнота. Охваченный тревогой, Сэм вернулся к себе в комнату и бросился к гардеробу: так и есть, здесь тоже хорошенько порылись и коробку, в которой Сэм хранил всё, связанное с Камнем, распотрошили, как и колонку в комнате Лили.

— Он был здесь, Сэмми!

Тут с улицы донесся знакомый звук машины — нечто среднее между жужжанием бензопилы и ревом слона. Сэм и Лили бросились во двор навстречу дедушке и бабушке, и те уставились на них как на двух призраков.

— Лили! Сэмми! — воскликнула бабушка. — Господи боже!

Они кинулись ей на шею и только слушали, как она всхлипывает:

— Милые мои, хорошие!

Дедушка не так бурно выражал свои эмоции. С каменным лицом он велел им войти в дом. Закрыв за собой дверь, взорвался:

— Черт возьми, Сэмюел, нам что, надо тебя к кровати привязывать? Ты совсем ничего не понимаешь? Ты знаешь, сколько лет твоей сестре? Во что ты ее втянул? Ты в курсе, что тут была с обыском полиция? В моем доме, на глазах у соседей!

Семьдесят пять лет спустя маленький Донован Фолкнер немного подрастерял свою беззаботность и теперь если и изображал паровоз, то исключительно такой, который вот-вот взлетит в воздух от перегрева…

— Полиция? — переспросил Сэм с самым невинным видом. — Почему?

— Потому что было совершено ограбление музея, черт побери! Ведь ты ходил туда с Гарольдом, да? Они нашли твой мобильник в одном из залов, прямо после кражи!

— И из-за этого перевернули вверх дном наши комнаты?

— Наркотики! Вот что они искали! Похоже, ты действительно втянул сестру во что-то несусветное! Еще немного, и я поверю Рудольфу!

— Они увезли какие-то вещи? — спросил Сэм, не обращая внимания на дедушкино возмущение.

А того, казалось, вот-вот хватит удар.

— Да, если хочешь знать, они нашли твой тайник! Похоже, для тебя не осталось ничего святого!

Бабушка попыталась немного разрядить обстановку:

— Донован, успокойся, у тебя же давление. Да, — обратилась она к Сэму, — они забрали какие-то бумаги и компьютер. Говорили, что отслеживают сеть распространителей запрещенных веществ. Они ведь ошибаются, Сэмми, правда? — с надеждой проговорила она.

— Ну конечно, ошибаются! — рявкнул мальчик.

— В таком случае не будешь ли ты любезен объяснить, что делал твой телефон в музее? — спросил дедушка.

Сэмюел перевел взгляд с дедушки на бабушку и обратно. Отступать дальше некуда. Его преследует полиция, и тетя Эвелин рвется наказать и отправить в колонию. Но ему необходима свобода, чтобы спасти отца. И очень нужны союзники… А кто защитит его лучше, чем дедушка с бабушкой?

— Вы можете дать мне хотя бы пятнадцать минут и выслушать без криков и перебиваний?

Они сели за стол в гостиной, и Сэм начал рассказывать. Конечно, он рассказал не всё, но почти… Не упомянул только самых опасных моментов. Например, не стал рассказывать про викингов, про нож алхимика из Брюгге, про медведя в пещере… Добравшись до последней части путешествий — чикагской, Сэм почувствовал, что дедушка напряженно замер. Едва рассказ закончился, как тот ударил себя кулаком по ноге:

— Ерунда! Бред и вранье! Путешествия во времени! Поумнее ничего придумать не смог в свое оправдание? Если ты надеешься, что полиция поверит хоть в тысячную долю всей этой чуши, то совершенно напрасно!

— Чикаго, — подтвердила Лили. — «Бакалейная лавка Фолкнера»… Я тоже там была, дедушка! Всё, что говорит Сэм, полная правда!

— Да вы что, издеваетесь? Сэм на днях лазил на чердак и рылся в старых альбомах — вот и рассказывает теперь! Галлюцинации, вот что это такое! Вызванные приемом наркотических средств!

— Хочешь сказать, ты никогда не играл в паровоз на заднем дворе магазина? — спросил Сэм.

— Все дети в те времена играли в паровоз! И конечно, они это делали на заднем дворе, если он у них был!

— А нас, нас ты не помнишь? Лили три дня пролежала у вас в гостевой спальне! А потом ты нас провожал на вокзал, там был поезд «Пасифик-231»…

— Тогда на всех вокзалах были «Пасифики-231»!

Тут Лили положила руку на плечо дедушке:

— А Зеб? Зеба ты тоже не помнишь? Маленькая плюшевая зебра…

Дедушка на секунду замер. Он хотел было сказать в ответ что-то резкое, но внезапно осекся.

— Зеб, — проговорил он задумчиво. — Зеб… Да… Черно-белый, с полосками зигзагом.

Я брал его с собой в постель, я помню… Откуда вы про него знаете?

— Потому что мы там были! — со вздохом сказал Сэм.

— Это что… что такое? Сон? — растерянно произнес дедушка. — Ущипните меня! Ведь путешествий во времени не бывает, правильно? А если и бывают, то ведь не для вас! Нет, это невозможно… Сэмюел и Лили…

Он замолчал, и дети долго не решались нарушить тишину. Тут дедушка снова посмотрел на них. Но какими-то другими глазами, будто с них упала завеса прожитых лет.

— Сэмюел и Лили, да, я ведь позабыл ваши имена… Я был совсем маленький! Но девочка болела, это правда, теперь я вспомнил. А мальчик…

Он потер глаза, чтобы убрать пелену подступающих слез.

— Вы… вы правы. Действительно, была такая история, у нас в магазине гостили двое детей… Они были гораздо старше меня, и я прекрасно помню мальчика в спортивных штанах и двух кофтах — желтой и оранжевой… Лиц, правда, совсем не помню, но… Это неважно. Сэмми, прости, что я тебе не поверил. Мне не следовало сомневаться ни в тебе, ни в Лили.

Он крепко обнял обоих.

— Старый ворчун, — сказала бабушка, растроганная ничуть не меньше. — Тебе бы почаще верить сердцу, а не голове!

— По правде говоря, — произнес дедушка в свое оправдание, — год тогда выдался непростой. Столько событий, и буквально одно за другим!

— Ты про какие события, дедушка?

— Мой отец… Я не люблю об этом вспоминать, нам всем тогда пришлось нелегко. Тем летом, летом 1932 года, он убил человека…

— Что? — подскочила на стуле Лили.

Дедушка опустил голову.

— Как-то вечером, когда отец закрывал лавку, на него напали. Мерзавец потребовал денег и сказал, что в противном случае он и его люди заберут меня и маму. У папы был с собой пистолет, и…

Дедушка не нашел в себе сил продолжать.

— Браунинг, — догадался Сэм. — Мафия!

— Да… Расследование тогда ни к чему не привело, но теперь, оглядываясь назад, да к тому же после того, что вы мне рассказали, я лучше понимаю, как всё было. Эти парни уже приходили и угрожали отцу, после чего он на всякий случай купил себе пистолет, а когда они вернулись…

Бабушка поднялась со стула и подошла к дедушке, чтобы его обнять.

— Джеймса Адама оправдали, — сказала она. — Адвокат доказал, что это была самооборона. Но бедняга был совершенно разбит. И Кетти, конечно, тоже! Ее муж и так любил приложиться к бутылке, а уж после такого…

Дедушка выдавил улыбку.

— Подумать только, вы их видели! И прямо перед этой страшной историей! Хотя бы тогда они выглядели счастливыми, как вам показалось?

Чтобы доставить ему удовольствие, Лили во всех подробностях рассказала о том, как они провели несколько дней в «Бакалейной лавке Фолкнера». Особенно подробно она расписывала прекрасные качества Кетти и угрюмое дружелюбие Джеймса Адама. Дедушка был доволен, настроение у него резко улучшилось.

— Вот и хорошо, — приговаривал он с улыбкой. — И вот что я вам скажу: раз они помогли вам семьдесят пять лет назад, было бы несправедливо, если бы мы с бабушкой не помогли вам сегодня! Даже если это будет непросто… Потому что, напомню, Сэма разыскивает полиция и Эвелин настроена очень решительно… Что вы собираетесь делать?

— А где мама? — забеспокоилась Лили.

— Рудольф повез ее к врачу, чтобы тот выписал ей успокоительное, — вздохнула бабушка. — Когда она узнала, что ты исчезла, у нее случился нервный срыв. Она и так не очень хорошо держалась в последнее время… Но, думаю, если мы постепенно всё ей объясним, без резких движений, она в конце концов поймет. Я сама этим займусь…

— Ни в коем случае! — перебил бабушку Сэм. — Кроме вас двоих больше никто не должен знать о Камне, и особенно тетя Эвелин! Речь идет о жизни папы! У меня есть монета подходящей эпохи и китайская ракушка, которая поможет туда попасть. Я во что бы то ни стало попытаюсь вытащить папу оттуда, и никто не должен в это вмешиваться.

— Ты хочешь отправиться к Дракуле? — воскликнула бабушка. — В ужасный средневековый замок? Туда, где повсюду рыцари, которые захотят тебя убить? Ты же не всерьез, правда, Сэмми?

— Бабушка, я справлюсь. Если бы мне это было не по плечу, я бы не преодолел всё, что происходило до этого… К тому же, обещаю, я как следует подготовлюсь, изучу как можно лучше историю Влада Цепеша, чтобы сила была на моей стороне. Останется только сгонять туда и сразу вернуться…

— А если тебя там тоже запрут в темнице?

Внезапно дедушка принялся защищать внука:

— Марта, может, ты позволишь Сэму поступить по-мужски? Как он будет жить дальше, если бросит отца в беде? Я долгие годы корил себя за то, что не смог помочь своему… К тому же Аллан обратился к Сэму за помощью, помнишь? А значит, верит в него больше, чем в кого бы то ни было. Какое еще доказательство тебе нужно? К тому же, будь я сам помоложе…

Но бабушку его слова, похоже, ничуть не убедили.

— А полиция? И Эвелин? Что мы им скажем?

Лили подняла руку, как в школе.

— У меня есть идея.

Все посмотрели на нее.

— Я сбежала из дома…

— Что?

— Сбежала! Корень проблемы в том, что мама и полиция связывают наши с Сэмом исчезновения, правильно? А еще — в том, что они во всём винят Сэмми. Это значит, что нам надо разделиться! Поэтому я и предлагаю: надо притвориться, что я сбежала из дома!

— Можно поподробнее? — осторожно спросил дедушка.

— Ну, допустим, я сильно влюбилась в Нельсона, брата Дженнифер, и задумала отправиться к нему в летний лагерь. По дороге поняла, что это была очень глупая мысль, и решила вернуться обратно. И это не имело ровным счетом никакого отношения к моему ужасному брату!

— Ты? Сбежала? — изумленно проговорила бабушка.

— Мне двенадцать лет, самый подходящий возраст! — убежденно закивала Лили. — И я с радостью разыграю этот спектакль!

— А что же тогда произошло с Сэмми?

— Сэмми пока спрячется. Займется подготовкой и отправится на поиски папы. А потом, когда они вернутся домой, все эти истории про исчезновения будут уже не так важны.

— Но где же он будет прятаться? — спросил дедушка. — Сюда вот-вот вернется Эвелин, а книжная лавка под наблюдением полиции. Тем более после вчерашнего взлома…

Теперь руку поднял Сэмюел.

— Эм-м… Кажется, у меня тоже есть идея.