Семь смертных грехов. Роман-хроника. Крушение. Книга вторая.

Глава седьмая. «ВНУТРЕННЯЯ ЛИНИЯ». (Окончание)

Фон Перлоф нюхом опытного контрразведчика чувствовал близкого противника. Он еще не был уверен, что это Венделовский, но убеждал себя, что именно «этот господин» выведет его на всю «сеть», которую резидент умело раскидывал вокруг белой армии, се главного командования и, пожалуй, пошире — вокруг эмиграции. Перлоф понимал, охота будет трудной прежде всего потому, что почти нет у него достойных помощников, способных к анализу и самостоятельным действиям. Можно было, конечно, обратиться к Климовичу и его людям. Перлоф не хотел обращаться к бывшему начальнику департамента полиции, начальнику разведки белой «армии. И не только потому, что хотел свершить все сам, но и потому, что, вовлекая в предстоящую операцию большое количество лично им не проверенных лиц, он боялся утечки оперативных данных, информации и появления «агентов-двойников», «перевертышей», работающих направо и налево. Нет, несмотря на малые силы, Перлоф решил начать операцию лишь при помощи сотрудников своей «Внутренней линии». Да и то так, чтобы никто из них, не знал о размерах всей операции.

Вызванный к генералу Издетский докладывал о событиях, происшедших за сутки. Среди руководства монархической Лиги усиливается раскол, судя по результатам последнего совещания, побеждает пронемецкая ориентация; решено послать представителя в Германию с верноподданическим меморандумом к великому князю Кириллу Владимировичу... В одном из переулков Галаты найден союзнической полицией труп члена советской торговой делегации некоего кооператора Бойко, убитого тремя пулями в упор. Случай приписан ограблению, хотя налицо несомненный факт благородной мести. Стрелявшего он нашел. Человек достойный, может пригодиться.

Второй случай заинтересовал генерала. Известный в Константинополе советский торговец Прокудиш встретился в кафе отеля «Токатлиан» с французским коммерсантом Ролланом Шабролем.

— Как? — поднял брови генерал. — Сидели за одним столом?

— Нет. Прокудиш, проходя, поинтересовался, свободно ли место. Француз засмеялся и ответил, что, к сожалению, ждет дам.

— Они ничего не передали друг другу?

— Нет. Я лично «вел» Прокудиша. Случилось непредвиденное, господин генерал. К Прокудишу внезапно подошел косоплечий рыжеватый офицер в черной кубанской форме, поинтересовался, является ли его собеседник советским представителем, и, получив утвердительный ответ, ударил Прокудиша в лицо. Возникла драка. Офицера задержала английская полиция. Им оказался некий есаул Баранов. Оружия при нем не нашли и отпустили, заявив торговцу, что покушения на его жизнь не было, имело место лишь оскорбление чести, которую каждому человеку следует защищать самому.

— А что француз?

— Когда инцидент был исчерпан, Шаброль исчез.

— И Баранов исчез?

— Так точно.

— Ну, вы бездарь, Издетский! Сколько наших людей было в ресторане?

— Всего трое — со мной, господин генерал.

— Ну, конечно, Прокудиш видел «хвоста». Никаких сомнений! Грубо «вели», ротмистр. «Засветились». А так называемый Баранов — его человек, факт. Но почему в ресторане оказался француз? Случайно ли это? Хм... Он там живет?.. Необходимо по-настоящему организовать внешнее наблюдение за Шабролем, выявить все его контакты. И срочно найти Баранова. И «вести» — ни в коем случае не брать, не спугнуть! Вам все ясно? И докладывать мне ежедневно. А если случится что-либо экстраординарное — немедленно! В любой час! Я начинаю предполагать законспирированную опытную группу. Упаси вас бог, ротмистр, вести теперь это дело как прежде, спустя рукава. Я вам не завидую. И себе, впрочем, тоже.

— В качестве самооправдания позволю себе донести о некоторых успехах, имевших место по разработке линии активного проникновения, возможных связей, пропагандистов, денег и агитационной литературы. Разрешите?

— Прошу, — отозвался фон Перлоф, думая о французе, Прокудише и самозванном есауле. Он, конечно, сразу вспомнил встречу с французом в «Жокей-клубе». Тогда француз не возбудил подозрений. Был излишне развязен, неприятен, пожалуй, нарывался на дерзость, лез напористо на конфликт, но не переигрывал: торговец, такому в Константинополе все можно. И поэтому Перлоф не обратил на него внимания... А вот теперь они столкнулись с Прокудишем. Столкнулись или встретились? А если встретились? Это необходимо проверить.

— Покорнейше докладываю: мною внедрены в среду портовых грузчиков два верных человека из унтер-офицеров, знающих дело сыска. Они прошли акклиматизацию и работают по наблюдению за пароходами, прибывающими из Одессы и Батума. Сегодня должен стать под срочную разгрузку «Франц Фердинанд». На нем ожидается прибытие крупных сумм, которые везут подозрительные личности. Каковы будут распоряжения?

— Передайте данные на них нашим доблестным союзникам, — Перлофа все еще не оставляла мысль о французе и его связях. Он с трудом заставил себя переключиться и добавил, загораясь новой идеей: — Хотя нет! Возьмем сами. Я, правда, сомневаюсь, что эти спекулянты везут деньги в саквояжах и так просто отдадут их вам, но если удастся захватить хоть одного из них — это уже достижение. Возможно, он и приведет нас куда-нибудь... Кстати, Прокудиша с сегодняшнего дня вы будете охранять лично. И чтоб, не дай бог, его опять никто не ударил. Договорились? — Перлоф встал.

— Так точно! — встал и Издетский.

— Садитесь, ротмистр. Остается еще линия: Венделовский — Дузик. По-прежнему весьма темная, но перспективная. Где эта девка-заложница? Кто она? Где вы ее прячете и можно ли с ее помощью перепроверить поручика после поездки? Что их связывает?

— Некая Кэт. Тертая девочка... Я, можно сказать, ее с панели взял. Она проговорилась, что из военной семьи. Я сказал, что служил в Корниловской дивизии.

— В ОСВАГе, ротмистр, в ОСВАГе. Зачем обманывать девочек.

— Но я действительно служил в строю, — обиделся Издетский.

— Да оставьте! Какое значение это имеет?

— В Корниловской дивизии, как оказалось, служил и ее старший брат. Девочка раскололась.

— А кто брат?

— О-ооо! Высокого рода! Его я знал лично. Командовал полком. Я проверял — его тяжело ранило при отступлении. Наверное, умер. Маловероятно — попал в плен.

— Фамилия его, фамилия?!

— Князь Белопольский, господин генерал.

— Виктор Николаевич?

— Так точно.

Фон Перлоф в замешательстве потер высокий с залысинами лоб. Задумался. Сказал тоном, безжалостно унижающим Издетского:

— Выводите Белопольскую из игры. Немедленно! И чтоб не позднее чем через час она была здесь. Я сам займусь ею. Вам, надеюсь, ясно? — И милостивее закончил: — У нас главное — Баранов и француз. И круглосуточное наружное наблюдение за ними, круглосуточное, ротмистр.

Фон Перлоф был дядей Ксении — сводным братом ее матери. И он почувствовал вдруг, что обязан вмешаться в судьбу бедной девушки, заверченной, судя по всему, потоком страшных событий.

«Господину ротмистру Издетскому.

Докладываю, что человек, именующий себя есаулом Барановым, он же Хольц, коренастый, рыжеватый, одно плечо выше другого, лет под 30, вышел в 9.12 из здания посольства в направлении улицы Пера. Часто проверяя, нет ли «хвоста», останавливался у витрин, переходил со стороны на сторону, купил утреннюю газету у турчонка, но читать не стал, засунув в правый карман сложенную вчетверо. В 10.20 нанял извозчика, доехал до Галатского моста, старался затеряться в толпе. В 11.50 обедал в русском ресторане «Уголок». Поспешно выйдя из «Уголка», вскочил на извозчика, поехал на городской базар, где вышел из-под наблюдения в 12.27».

То, что вы неделю не можете найти этого Баранова, убеждает меня в том, что встреча в «Токатлиаие» не была случайной, — сказал фон Перлоф, вытирая платком лицо и невыносимо страдая от жары.

— Мы найдем его! — горячо воскликнул Издетский.

— Нет, ротмистр. Оставьте: его уже нет в Константинополе. Они поняли, он на грани провала, может «засветить» других, и убрали его подальше. А что дает наблюдение за французом?

— Этот все время на виду, ведет роскошную жизнь: лучшие рестораны, высокие знакомства, «Жокей-клуб».

— Знаю, — буднично сказал фон Перлоф. — Вчера мы играли в преферанс. Он и проигрывает легко. А где его контора?

— У него нет конторы. Он представляет какой-то торговый дом или известную фирму, но не афиширует это. Коммерсант и коммерсант!

— А помощники у него есть? Сотрудники? Секретарь? Ах, Издетский! Мне надоело за вас работать. Когда же вы наконец станете контрразведчиком? И что я могу требовать от ваших сотрудников? Неужели мне придется брать в наше дело людей Климовича? Роллан Шаброль — да будет вам известно! — представляет фирму «Клермон и сыновья» — оптовая торговля коврами. Разумеется, он занимается и валютными операциями, довольно широко. Весьма вероятно, связан и с Дезьем бюро, а может, и не только с французской контрразведкой. Будем и дальше держать его в поле зрения, ротмистр. И докладывайте, докладывайте ежедневно. А то я порой забываю, как вы выглядите!..