Шестая жизнь Дэйзи Вест

37

— Мы переезжаем сюда?

— Нет, просто это безопасное место, — говорит Мэйсон.

Я стою посреди грязной гостиной в городе Хэйес, штат Техас, хмуро и с недоверием разглядывая обстановку. Меня не оставляет чувство, что мы сюда телепортировались, хотя на деле, чтобы добраться до этого места, потребовалось тринадцать часов непрерывной езды. И я до сих пор не знаю, что случилось. Мэйсон с Кэйси всю дорогу переговаривались приглушенными голосами или звонили другим Апостолам. Невозможность с кем-нибудь поговорить и несколько бессонных ночей сделали свое дело — я проспала всю дорогу.

— Зачем Бог послал нас сюда? — спрашиваю я, чувствуя потребность чихнуть, потому что всю мебель и все, что есть в доме, покрывает толстый слой пыли.

— Он нас сюда не посылал, — признается Мэйсон. Кэйси отрывает взгляд от экрана своего маленького компьютера и, посмотрев на нас, снова утыкается в монитор.

— Мэйсон, тогда что мы здесь делаем? — спрашиваю я, ощущая подступающую тревогу.

— Мы прячемся, — объясняет Мэйсон. — Никто не знает, что произошло сегодня утром — кто вломился в наш дом и зачем, — так что мы решили затаиться на время. Будем ждать и наблюдать.

— Но… разве приказ пришел не от Бога?

— Нет, я принял решение самостоятельно, — говорит Мэйсон, расправляя плечи. — Последнее время Бог ведет себя странно. Мы не знаем, кто вломился в дом. Может, это даже был он.

— ЧТО? — поражаюсь я. — Ты думаешь, в наш дом вломился Бог?

— Это возможно, — говорит Мэйсон. — Но с точно таким же успехом это мог быть кто-то, к проекту никакого отношения не имеющий. Поэтому мы и решили затаиться.

— И наблюдать, — добавляю я.

— Именно.

Эти слова напоминают мне о решении, принятом в отношении Норы. Мэйсону, возможно, это неизвестно, но я-то прекрасно знаю, насколько «успешной» показала себя эта стратегия.

— Так как же мы будем наблюдать?

— Несколькими способами, — говорит Мэйсон, доставая из портфеля компьютер. — Джеймс и Дэвид летят в Омаху. Мы договорились, что они проверят дом на наличие «жучков» и составят опись пропавших вещей. Думаю, ты понимаешь, что я действовал в спешке.

— Кстати, а где моя сумка с учебниками? — спрашиваю я. — Ты же захватил ее, верно?

Записи, касающиеся дела № 22, я положила туда, спрятав между страниц учебника по математике.

— Прости, Дэйзи, но я взял только одежду и ноутбук. Школьные принадлежности не брал.

Я укоризненно качаю головой.

— Можешь попросить кого-нибудь прислать сумку к утру?

— Ты хочешь, чтобы правительственный агент переслал тебе ее курьерской службой? — спрашивает Мэйсон, иронично улыбаясь.

— Да, — хладнокровно отвечаю я.

— Ладно, — говорит он, — я подумаю. Посмотрим, может, кто-нибудь из ребят и сможет вынести ее из дома.

Решив не отвечать колким замечанием, я меняю тему разговора:

— Как долго мы здесь пробудем?

— Неделю, — отвечает Мэйсон. — Вряд ли больше.

— Вряд ли? — переспрашиваю я. — А как же школа? Я здорово отстану: сначала похороны Одри, потом вот это.

Вспомнив об Одри, я ощущаю резкий приступ тоски.

Мэйсон отвечает не сразу. Он смотрит на меня таким взглядом, что мне становится не по себе. Потом он разворачивается ко мне, и выражение его лица меняется — оно по-прежнему сосредоточено, но вместе с тем на нем появляется сочувствие. Такую мину обычно делают родители, готовясь ответить на вопрос ребенка, желающего знать, действительно ли на свете существует Санта-Клаус, и, конечно же, втайне на это надеющегося. Я даже начинаю опасаться, как бы он не решил присесть или пригнуться, чтобы заглянуть мне в глаза, ведь Мэйсон значительно выше меня.

— Я как раз хотел обсудить это с тобой, — говорит он тихо. — Мы подумываем на какое-то время перевести тебя на домашнее обучение.

Чудесно, думаю я, только этого мне сегодня и не хватало.

Немедленно рассердившись, я открываю рот, чтобы дать Мэйсону суровую отповедь, но в этот миг в его кармане звонит телефон. Мэйсон поднимает указательный палец левой руки — дескать, с этим можно минутку и повременить, — и нажимает кнопку приема вызова правой рукой. Я обескураженно выдыхаю и запускаю пальцы обеих рук в волосы. Сделав паузу, я всерьез размышляю, не стоит ли вырвать из головы пару клоков. Взглянув на Кэйси, я убеждаюсь, что она, как обычно, что-то печатает на компьютере с отрешенным видом. Переведя взгляд на Мэйсона, я вижу, как он возбужденно и громко говорит по телефону, жестикулируя, споря и комментируя то, что говорит ему собеседник, которому, естественно, весь этот театр не виден.

А что же я?

Я стою посреди чужой гостиной, мечтая вернуться на два месяца назад, в Омаху, и начать все сначала.

Но смогла бы я хоть что-нибудь изменить?

Почувствовав на себе мой злобный взгляд, Мэйсон прикрывает рукой микрофон.

— Ты устраивайся пока, — шепчет он. — Мы здесь ненадолго, но ты все равно можешь устроить свою комнату как тебе нравится.

Он подмигивает мне с видом человека, только что выдавшего замечательную шутку. Меня это злит еще больше: никто даже не хочет выслушать, что я думаю по поводу домашнего обучения, безопасных мест вроде этого дома и всего остального. Я бросаюсь прочь из комнаты. Оказавшись через некоторое время в коридоре второго этажа, я медленно брожу по нему в поисках спальни, будучи в таком паршивом состоянии, что даже истерика или хлопанье дверями вряд ли могли бы помочь. В этот момент мне приходит в голову, что впервые в жизни я готова показать отцу средний палец правой руки.

Утром мы отправляемся в магазин за продуктами. Я продолжаю злиться на Мэйсона и стараюсь общаться с ним только в случае крайней необходимости. Чтобы не выходить из себя, я разглядываю наш временный «родной город».

Однако, похоже, в городе Хэйес, штат Техас, нет ничего, что могло бы порадовать глаз, утешить душу или вызвать хотя бы признаки интереса. На улице ноябрь, но в городе стоит жара. Городишко маленький. Ощущение от него такое, будто ты случайно налил в миску с кукурузными хлопьями грязной воды, а есть больше нечего. Мы заходим в хозяйственный магазин, и женщины, не снимающие бигуди, даже чтобы выйти в город, смотрят на нас неприязненно. Особенное возмущение у них вызывает Кэйси, потому что она красива, а они шатаются по магазину в домашних халатах. Продавщица в продуктовом магазине спрашивает, куда мы едем, как будто на границе города установлен щит с надписью «Свободных мест нет» и она хочет напомнить нам, чтобы мы ехали своей дорогой как можно скорее.

Сделав покупки, мы возвращаемся домой, и Кэйси с Мэйсоном садятся работать. Я бесцельно болтаюсь по комнатам. Они ужасны. В кухне я сажусь за стол с символикой Армии спасения и долго смотрю в стену над плитой. Через некоторое время замечаю на ней жирные пятна. Взглянув на пол, понимаю, что под столом он не такого цвета, как в тех местах, где, по логике планировки, люди должны проходить чаще всего.

Поняв, чем я должна заняться, резко вскакиваю на ноги. Сделать что-либо в данный момент со своей жизнью я не в состоянии, но убраться-то точно могу.

Четыре часа подряд я скребу и мою полы, окна, туалеты — что особенно отвратительно — и придумываю за это время план, что помогает мне избавиться от бессильной злобы. Передвигаясь по дому и сталкиваясь со мной, Мэйсон и Кэйси смотрят на меня как на сумасшедшую. Однако, заканчивая мыть последнюю комнату, я обретаю великолепную ясность мысли и спокойствие. Избавившись от эмоций и опасений, я составила в уме конспект рассказа о том, что я знаю о деле № 22, который я собираюсь представить Мэйсону, когда прибудет сумка с учебниками.

Я надеюсь убедить его пойти против Бога.

В тот же вечер, несколько позже, Кэйси в течение часа «латает» мой компьютер. Я знаю, она хочет сделать доброе дело, но мне бы очень хотелось побыть одной, и Кэйси мне мешает. Я больше не злюсь, план, который я разработала, полностью оформился в голове, и думать больше не о чем, кроме разве что о Мэтте. Мне хочется написать ему, но девушка-робот оккупировала мой компьютер.

— Что ты с ним делаешь? — спрашиваю я, заглядывая через ее плечо и наблюдая за тем, как она набирает коды быстрее, чем я говорю.

— Делаю все возможное, чтобы никто не мог выследить тебя по Сети, — отвечает Кэйси. Тихая каденция, которую выбивают бегающие по клавишам пальцы Кэйси, неожиданно действует на меня успокаивающе.

— Так значит, я смогу им пользоваться, когда ты закончишь? — спрашиваю я, думая о том, что сказать Мэтту, и волнуясь по этому поводу.

— Да, — отвечает Кэйси, не глядя на меня. Я обхожу ее и сажусь на край скрипучей кровати. Если смотреть на Кэйси с этой точки, в ее очках отражается светящийся монитор, что придает ей странный вид человека без глаз.

Когда Кэйси откидывается на спинку стула, я вздрагиваю.

— Все готово, — заявляет она тоном, которым в ее случае передается наивысшая степень удовлетворенности.

— Спасибо, — говорю я ей в спину, когда она выходит из комнаты.

Оставшись наедине с компьютером, я заставляю себя сначала написать новый пост для блога и пообщаться с Меган, потом приступаю к сочинению письма Мэтту.

И только после этого — наконец — я нахожу нужные слова; они сами начинают бить из меня, как родник из земли, как будто сами хотели излиться на пустой экран.

Нажав кнопку «Отправить письмо», я в течение некоторого времени жду ответа, но он не приходит. Затем ложусь спать в постель, которая, судя по ее виду, вполне может быть оккупирована клопами, думая о том, как было бы здорово, если бы Мэтт был рядом.