Иан настраивал бинокль.
— Он определенно что-то держит в руке, — сказал он. — Но я не уверен, что именно. Это нечто длинное и заостренное…
— Еще один клык? — предположила Натали.
Она взглянула на запястье матери. На руке Изабель был внушительный золотой браслет, к которому во множестве крепились маленькие амулеты. «Какой шикарный, — подумала Натали. — Отчего большинство думает — чем больше, тем надежней и верней?»
Одним из амулетов был золоченый клык волка Натали понятия не имела, для чего нужны все эти амулеты, она знала одно: это важная составляющая борьбы за ключи, и Изабель была уверена в том, что на пути к разгадке будут встречаться и другие амулеты.
Они были на семейной яхте «Люция Виктория». Натали все нравилось в элегантной черной яхте, особенно ее название. И хотя это была идея Изабель, основную работу выполнили они с Ианом В Интернете они просмотрели сайты с символическими именами и нашли идеальный вариант. Имя «Люция Виктория» намекало на то, что Люциане побеждают всегда и во всем.
— Так или иначе, они его нашли, — мрачно заметила Изабель.
Она опустила бинокль и взглянула на Иана, прожигая его взглядом.
— Как давно нам известно, что пещера принадлежит клану Томасов? И сколько раз вы осматривали ее сверху донизу?
Иан пробормотал что-то невнятное. Натали нервно посмотрела в пространство между матерью и братом.
— Может быть, этого не было там тогда. Вдруг это занесло в пещеру течением, — ответила она. — Или кто-нибудь подбросил это в пещеру, ну, совсем недавно.
Она вся съежилась под испепеляющим взглядом Изабель.
— Не смей оправдывать его, Натали! — рявкнула на нее Изабель. — Эти дети вновь вас превзошли.
Изабель ударила по газам. Яхта рванула вперед.
— Предупреждаю вас обоих, — продолжала Изабель. — Я не собираюсь больше это терпеть.
Натали прекрасно знала, что для всех остальных на этой планете она и Иан всесильны. У них есть все: деньги, привлекательная внешность, интеллект. И только возле Изабель Натали чувствовала себя неуверенно, становилась нерешительной, боялась совершить ошибку.
В последнее время особенно. Было непросто жить с матерью, которая всегда одета с иголочки, с изысканной прической и шагает по планете так, словно бы она здесь хозяйка. (Хотя, по сути, она действительно владела значительной частью мира.)
Натали стояла на носу яхты, пытаясь взять себя в руки. Ее мать всегда относилась к ней требовательней обычного, когда дело касалось Эми и Дэна. Как же сильно они разозлили ее! Почему из-за них в семье Натали вечно происходят склоки?
Кабра обязаны выиграть гонку за ключи, это ясно как день. Кто же еще способен справиться с властью и ответственностью? Тупицы Холты? Мелочные, повернутые на медиа Уизарды? Или неумеха Алистер Оу и его великовозрастный дядя?
Любой из них на месте главы семейства Кэхилл стал бы предвестником неизбежной катастрофы.
С самого начала гонки за ключами Иан с Натали трудились, чтобы найти подсказки, вступая порой в конфронтацию друг с другом, лишь бы получить одобрение Изабель. И раз за разом Дэн и Эми наносили им поражение.
«Как такое возможно? Ведь они никто! Ни семьи, ни власти, ни даже слуг — не считая их полоумную няню — как им удалось побеждать нас так часто?»
И хуже всего было то, что мать потеряла веру в них. После провала в России Изабель все взяла в свои руки, и ничто из того, что делали Натали и Иан, не оказывалось правильным.
Сейчас Натали пробивала дрожь на солнце. Сцена в ангаре преследовала ее и наяву, как и ночной кошмар. Винт пропеллера сперва поворачивался медленно, а потом раскручивался все быстрее и быстрее, пока картинка не размывалась в смертельном исступлении… мальчик, привязанный к стулу, оказывался на пути у безжалостной машины…
Натали зажмурилась, с силой напрягая глаза, но картинка крепко засела в ее сознании и не рассеивалась.
«Она бы не допустила подобного».
«Она бы остановила винт любым способом. В самую последнюю секунду».
«Не может быть, чтобы она убила их. Это точно не может быть так».
Натали так же, как и Иан, старалась любыми путями, отнюдь не самыми приятными, помешать Дэну и Эми. Но они просто планировали ловушки и нисколько не думали о конечной цели. На самом деле Натали никогда не задумывалась над ужасающими последствиями собственных действий. Вместо этого она надеялась, что Дэн с Эми вылетят из борьбы раз и навсегда.
Когда Изабель начала принимать участие в гонке, некоторые ловушки планировались ею по сходному методу: ядовитые змеи, подброшенные в шахту, пожар, устроенный в Индонезии. Если хотя бы одна из этих схем сработала, Кэхиллы нашли бы свою погибель, а Кабра ни о чем бы и не задумались. Разве что план с акулами отличался от всех прочих, но Натали там не присутствовала. Таким образом, она легко могла не задумываться о кровопролитии.
До тех пор, пока не увидела этот треклятый смертоносный пропеллер.
Пролетающая над головой чайка издала резкий звук, похожий на смех… тот самый смех из сна.
Натали передернуло, и она открыла глаза. Этот смех принадлежал Изабель.
Могла ли ее мать быть настолько бессердечной и жестокой, чтобы смеяться над возможной насильственной, мучительной смертью Кэхиллов? Не таково ли было значение кошмарного сна?
«Нет!»
«Она прекрасна! Или так же прекрасна, как мог бы быть каждый. И никто ее не понимает, кроме меня, даже Иан. Иногда она может быть несколько требовательной, но только от того, что она непреклонна. Она предупреждала меня о том, что людям всегда не нравятся властные женщины…»
Натали знала, что Иан сомневается в их матери. Она различала это в мелочах: как он не совсем преданно смотрел на нее и как часто он бормотал что-то себе под нос, когда Изабель была поблизости. Возможно, это и вовсе ничего не значило, в конце концов, именно он, подчиняясь приказам Изабель, запустил пропеллер.
Но что же еще мог означать этот смех?
Натали принялась судорожно размышлять. «Это может значить… ну, не знаю… должно быть какое-то объяснение…»
Внезапно она подняла голову и рассмеялась.
«Все это было шуткой! Она просто хотела припугнуть их! Вот что значит этот сон: смех, следовательно, она шутит; она бы не смогла с этим жить!»
Облегченно вздохнув, Натали направилась вниз по лестнице в свою каюту. Все модные вещи прошлого сезона просто должны быть выброшены из шкафа.