Сицилиец для Золушки

Глава 42

Вместо того, чтоб исчезнуть из моих мыслей, Брунетти появился в реальности!

Мафиози приехал под вечер и сразу пошел ко мне на пляж. В дом я не заходила целый день. Купалась и читала. Обед мне накрыли на ротанговом столике возле бунгало.

Дарио в привычной своей хмурой манере нагло втогрся в мое личное пространство. Я делала вид, будто не замечаю его нависающую черную бородатую тень и пялилась в раскрытую книгу. Он же, не долго думая, вырвал ее у меня из рук и откинул на шезлонг.

— И что дальше?! Совсем озверел, медведюга?! — я вскочила на него с кулаками. Погрозила перед косматой мордой чудища.

Такого роскошного и брутального. До безумия манящего своим крутым одеколоном.

Черт, Машка, соберись!

Мысленно дала себе увесистую оплеуху. Не должна я залипать на его наглющих глазах и вкусных губах, что искривились в усмешке.

— Смелая стала? Не соскучилась? — пророкотал мой экзекутор с высоты своего исполинского роста.

— Я для тебя трофей! Пленная девка. А значит, мне нечего скучать за тобой. Клиенты обычно хорошо платят и не держат в неволе. Так что ты не мой идеал. И вообще, отпусти меня домой и проваливай к своей молодой невесте! — я в сердцах оттолкнула сицилийского верзилу, намереваясь куда-нибудь сбежать подальше.

Дарио не сдвинулся с места. Ловко перехватил меня за талию и прижал к себе.

Как голодный зверь склонился к моим волосам и жадно втянул мой запах. Невольно по коже побежал табун мурашек. Я влажная в одном купальнике, впечатана в массивное тело в костюме. Руки Брунетти нахально ощупывали мою обнаженную спину.

— Пусти меня, — прошептала я. Голос пропал. В пучине сознания я понимала, что все происходящее абсурд. Но тело подчинялось Дарио, как хозяину. Млело. Таяло. Возбуждалось, — Пусти, тебя Франческа заждалась, — гневно выпалила я.

Но не вырывалась. Сил противостоять подавляющей власти и харизме любимого мужчины не было. Они иссякли давно.

— Ревнуешь, — довольно проговорил бородатый амбал.

Перехватил своей лапой мой подбородок. Затягивая капкан из пальцев туже, поднял к себе мое лицо. Повел большим пальцем по нижней губе. Грубая кожа ласкала и будила во мне порочные мысли. Вожделение было невозможно побороть.

— Мария, а знаешь, сучка, как я ревновал, когда ты скакала на члене Арманда?! — медленно прорычал Дарио и со злостью сжал мое лицо до боли, — Жена…Любимая…Предательница! Сука, и дуришь мне дальше голову. Только о тебе думаю…

Брунетти с яростью впился в мой ротик. Прикусил мою губу до металлического привкуса крови. Я вскрикнула и впилась в его язык в ответ. Отшатнулась только чтоб зарядить ему звонкую пощечину по бородатой морде.

Достал он меня! Обиженный сильно. В моем глазу соринку увидел, а в своем бревна не замечает.

— Проваливай к черту, Брунетти. Я виновата и сто раз молила тебя простить меня! Тебе нравится изо дня в день вспоминать мою измену, это твои психологические проблемы. Мне уже плевать, простишь ты меня или нет. Все! Надоело! Убирайся прочь и не тискай меня, как куклу. Иди в дом, невеста молодая ждет.

Я брыкалась, как необъезженная лошадь. Пыталась высвободиться от удушающего плена. Дарио же не собирался меня отпускать. Хмуро и зло пялился на мои потуги.

Только ручища свои затягивал на моей талии до хруста.

— Угомонись уже, — рыкнул он раздраженно.

Я выдохлась и устала быстро. Руки покрылись синяками от того, что я колотила бородатую скалу. А на лбу и висках выступила испарина.

— Что ты хочешь от меня? Зачем держишь меня в своем доме при живой невесте? — спросила я уныло.

Сколько можно тянуть кота за хвост?! Должен же этот сицилийский мафиози уметь формировать из мыслей предложения. Вот пусть попытается объяснить мне, чего он хочет.

Только вместо слов, Брунетти подхватил меня на руки и ступил в беседку. То чего он хочет стало сразу понятно. Сицилиец уложил меня на высокий матрас и придавил своей тушей сверху.

Его резко стало очень много на мне. Словно вся скала обрушилась.

— Нет. Нет. Нет, — заголосила я.

Но Дарио ловил мои губы и умело целовал. Распалял желание своими руками, которые стремительно проскользнули в плавки. Предательская влага и мои осипшие стоны ему очень понравились.

— Соскучилась по мне, стерва заморская, — хрипло шептал Брунетти.

Его пальцы настраивали меня не на тот лад, что нужно. Вместо борьбы и сопротивления, я отчаянно цеплялась в его плечи и ерзала бедрами навстречу.

— Ты ведь не простишь меня, — хныкала я, теряя связь разума с телом, что покорялось натиску захватчика, — Зачем?

— Хочу!

Звуки расстегивающейся молнии, нашего объединенного дыхания, шелест волн прибоя и тусклый свет закатного солнца…Все объединилось в единую картину нашей безудержной страсти.

Я не должна была сдаваться! Ни сейчас, ни потом. Дарио чужой мужчина, больше не мой.

Но разве возможно это объяснить плоти, что плавится и истекает от удовольствия?! Сердцу, которое даже через две пары ребер бьется в унисон с любимым?! Душе, что навек отдана в услужение сицилийскому демону еще давно, когда в итальянской часовне я ответила: "Да" и стала его женой?!

Брунетти держал меня крепко, словно боялся, что я выскользну из-под него. Толкнулся бедрами навстречу. Напряженный член ворвался в мое лоно. От распирающего удовольствия я сжала коленями бока сицилийца. А он и вовсе закинул мои щиколотки себе за спину. Сцепив зубы, я старалась не стонать в голос и не радовать Дарио своей капитуляцией.

Стоило ему двинуться, обжигая нежную кожу жаром каленного металла, как я забыла все свои установки. Выдержка уплыла, и я утонула глубоко в море наслаждения. Все проблемы и обиды испарились в огне нашей страсти.

Ритмичные толчки, пошлые звуки нашего секса и безумие, которым мы пропитывались, оглушали и разносились по всему пляжу.

Как бы я хотела, чтоб вся жизнь состояла только из секса с Дарио. Чтоб мы проводили двадцать четыре часа в постели. Я тогда б не вникала в проблемы, наслаждалась эйфорией и мускулистым телом опытного любовника.

Реальность жестока. Хуже самого сицилийца.

Брунетти утоляет похоть, трахает меня от скуки, пока интересно меня ломать. При этом женится на Франческе…

Такая она, сука, моя реальность. Горькая. Ядовитая. Отравляющая каждую клетку в моем теле и делающая из занятия любовью с желанным мужчиной порочную зверскую случку.

— Ты плачешь? Тебе больно? — тише спросил Дарио и замер во мне.

Я и вправду расплакалась во время самого интимного момента.

Прикрыв веки я ощущала, как слезы продолжают катиться из глаз, бежать до висков и капать на матрас.

Горячие губы по очереди коснулись моих глаз. Брунетти собрал все слезы. Горячие поцелуи посыпались на мои веки, ниже по щекам, снова на губы. Грудную клетку распирало одновременно от боли и обиды, а еще неожиданная нежность и фантомные воспоминания рвались наружу.

Зачем он со мной чуткий и заботливый в такой миг, когда я уже была готова принять его зверскую жестокость. Потребительское отношение лучше. Оно не воскрешает надежд на нормальные отношения.

— Быстрее, — я толкнулась бедрами навстречу, возобновляя порочные толчки. Пусть заканчивает эту пытку. А я, глупая Машка, пойду топиться в море…

Всплеска эйфории было не избежать. Оргазм настиг нас практически одновременно. Дежавю, когда Брунетти кончает в меня, испугало до отрезвления. Когда-то подобная выходка стоила мне беременности. Сейчас я точно была не готова к таким последствиям.

Мы несколько минут лежали спаянные вместе. Дарио удерживал мою голову в ладонях и спокойнее целовал губы, уже опухшие и раздраженные от колючей бороды.

Я вымоталась и иссякла. Не было желания уклоняться или спорить. Хотелось просто дождаться, когда он наиграется и отпустит меня, чтоб скрыться в своей комнате и постараться качественно принять душ и вымыться от следов запретного секса.

Подумать только, я стала любовницей бывшего мужа при новой невесте. Франческа в доме, а мы занимаемся сексом на пляже в нескольких метрах. Абсурдность ситуации зашкаливала. А ревность с каждой минутой становилась гремучее и острее ранила сердце.

— Все. Пусти. Я хочу в душ, — поворочалась я под стокилограммовой тушей сицилийца.

Плеск волн становился громче. На море начинался шторм. Колючий ветер обдирал мою обнаженную кожу. Я не ощущала больше жара страсти. Только горечь и опустошение.

— Ночевать будешь в моей спальне, — рокот голоса Брунетти напоминал штормовой ураган.

— Конечно, жди, — с цинизмом усмехнулась я.

Интересно, я смогу сдвинуть шкаф и забаррикодировать дверь от этого амбала?!

Неужели он еще не насытился мной? Пусть с Франческой ночует, козлина мафиозная.

Жалела ли я, что в который раз позволила овладеть своим телом?!

Не знаю. Точного ответа на этот вопрос в моей бедовой голове не было.

Если б я была более стервозной и рассчетливой, то я бы постаралась бороться за любимого мужчину и отбивать его у молодой невесты.

Вешалась бы Брунетти на шею и охотнее раздвигала ноги.

Но как объяснить самой себе, что в тридцать лет пора перестать верить в чудесатые чудеса?! В любовь гангстера, в верность и преданность полигамных мужчин, в то, что я простая девушка из глубинки достойна быть женой олигарха и рассчитывать на прощение с его стороны.

Все прах, пыль, глупость.

Ничего у меня с Дарио не будет…

Кроме секса! И то, пока он хочет…

Раз, два, три, Дарио, не входи!

Не входи!

Сумасшествие прогрессировало в моей голове. Я итак всегда была с конкретным приветом, а в такой ситуации я мутировала. Сидела в темноте комнаты на полу в дальнем углу и уверенно сходила с ума.

Что я такое за существо?! Полевая мышь, запуганный заяц или варенная креветка…

Я точно не женщина с гордостью и нормальной самооценкой. Если я до сих пор в доме Брунетти и не выцарапала ему наглые глаза. За невесту, за мой плен, за пренебрежение и использование меня.

Пипец, я впервые не знала, что делать. Сбежать возможности у меня не было. Дарио позаботился о надежной охране. Теперь даже воду выгружали за периметром дома. Вырваться из крепости мафиози можно было только на тот свет.

Но меня еще не довели до ручки, чтоб бросаться в крайности. И вообще, я оптимист, а это очень мешает в пессимистических решениях.

Юмор обычно помогал мне жить и бороться со всем дерьмом, что неиссякаемым градом сыпалось на меня ото всюду. А тут прям катастрофа. Из-за мысленных приколов и подъебок самой себя, я никак не могла решиться на отчаянный шаг. Да и в какую сторону его сделать?!

В сторону моря или отвесной скалы?

Ну, допустим, я уже приехала к финишу и готова распрощаться со своей бессмысленной жизнью. Дарио только выдохнет с облегчением и поскачет с Франческой танцевать Вальс Мендельсона под луной.

Своим необдуманным поступком я сделаю хуже только себе.

И мои радужные планы на одинокую жизнь с десятком котов останутся нереализованными. Бедные котики, я не могу с ними так поступить.

Зачем я вообще плачу и извожу себя?! Взрослая баба, а развела трагедию на ровном месте. Ну подумаешь, трахает любимый мужик двух женщин сразу, одну меня, вторую Франческу. Чего ж себя из-за этого убивать?!

Надо просто ЕГО замочить!

Тогда все встанет на свои места, а я снова стану свободной и приятно одинокой. Тогда и начну скупать породистых пушистых котиков и подбирать на улице потрепанных котят. Мне надо минимум десять, чтоб искупить смертный грех и оправдать свое безумие.

Ну или есть еще вариант отправиться к Белле в Вольтерру. Стать ведьмой и бродить с посохом по итальянским землям, нагоняя жути на неверных мужей.

Короче, планов на будущее во мне зрело немерено. Работы непочатый край. Умирать мне совсем рано.

Хотелось себя замучать. Но задница онемела от сидения на жестком ламинате. Поэтому после полуночи я поплелась в свою кровать. В мягких перинах мучаться от ревности оказалось удобнее. Воспаленные от слез веки стали свинцовыми. Я забыла о чем еще хотела посокрушаться и… уснула!

Сновидения меня испепеляли огнем. Под утро стало невыносимо жарко. Я спросони откинула одеяло и случайно зарядила Брунетти по физиономии. То, что рядом со мной спал этот косматый медведюга я не сомневалась. Ладонь четко проехалась по жесткой бороде.

— Ну какого черта ты приперся? — проворчала я раздраженно, пытаясь отодвинуться от мужика — печки.

— Спи еще, — хрипло приказал мой ночной кошмар и заграбастал меня лапой под свой жаркий бок.

Нет, ну так мы не договаривались!

Между нами трагедия! Где вообще Франческа? Ее не смущает, что "милый женишок" топчет чужие кровати?!

— Проваливай, демон, — не раскрывая глаз, я перекрестила воздух, выкрутилась в руках Дарио и уперлась в его бедро пятками. С силой начала выталкивать наглого мужика двумя ногами из своей кровати.

Пыхтела и толкалась еще руками, — Вали, на хрен, бородатый жених. Тебя невеста ищет.

— Блядь, дура! Да заткнись ты уже! Мария, ты самая чокнутая женщина, которую я встречал, — ворчал недовольно сицилиец.

Мы начали бороться. И сдаваться в этот раз я не собиралась. К тому же я выспалась и отдохнула, победила свой дебилизм и чувствовала прилив энергии, чтоб новый день начать разумно. Именно поэтому я со своими пятидесятью килограммами ввязалась в постельную борьбу с центнерной тушей стальных мышц.

Да уж. Как вы понимаете, Брунетти завернул меня в бараний рог меньше чем за минуту. Оголил мою попку, бессовестно задрав шорты. Я вскрикнула от боли, когда Дарио хлопнул меня своей лапищей по жопе.

— Ах, ты ж морда протокольная! Совсем сдурел?! Мало того, что вторгся в мое личное пространство, еще и лупишь меня всей пятерней! — возмущенно заорала я. Перед глазами заискрила белизна подушки. Или это искры посыпались от шока.

— Я ведь предупреждал, угомонись. Дам еще раз по жопе, если будешь брыкаться, — сицилиец с ухмылкой придавливал меня в матрас. Оседлал сверху и удерживал одной рукой мои запястья за спиной.

— Ну ты и гад бородатый! — шипела я змеюкой. Как же мне хотелось, чтоб в меня вселился Халк, и я стала равным противником Дарио, — Отпусти меня!

— А если нет, то что? — поглаживая пальцами нежную кожу на попе, спросил мой экзекутор.

— А то! Я стала ведьмой в Вольтерре. Я нашлю на твой сад саранчу, тебе наколдую импотенцию, а твоим врагам горы кокаина, чтоб они заполонили все наркоманские рынки и вытеснили тебя из преступного бизнеса! — громко и четко произнесла я.

Вот так, знай наших.

Кстати, хорошая идея. Надо будет все воплотить в жизнь. Конечно, когда я выберусь из под этого амбала.

Дарио замер, я в ответ притихла. Испугался, демон?

Брунетти расхохотался так громко, что я сама испугалась.

— Какая же ты дура! Мария, — он склонился к моему затылку, сильнее придавливая своим телом.

— Это не ново. Я и без тебя знаю, что дура. Иначе, не приехала бы за тобой в Палермо.

Пытаясь лавировать между подушкой и горячей медвежьей тушей, я вцепилась в борт кровати и подтянулась на руках. Брунетти шарпанул меня обратно под себя и перевернул на спину. Крутанул, как юлу, не прилагая особых усилий.

Схватил мои руки и завел над головой, перехватив запястья.

— Пусти, бородатый цыган! Думаешь, если богатый и сильный, то можешь мной вертеть как захочешь…

Дарио остановил поток моего бреда поцелуем. Яростным и безжалостным, потому что очень сексуальным. Его губы накрыли мой возмущенный ротик, язык протолкнулся к моему. И я забыла свою заготовленную речь, щедро приправленную афоризмами и шуточками.

Хорошо гад целуется. Слишком хорошо.

И язык его развратный, и вкус запретного плода, и руки, которые начали хозяйничать на груди. Все вкупе меня завертело каруселью, вышвырнув из головы посторонние мысли.

И снова я не смогла удержаться от бородатого соблазна. В какой-то момент оказалось, что пальцы мои самовольно сжимают покатые твердые плечи. Оглаживают волосатую грудь. И совершенно бессовестно спускаются по рельефу пресса.

Дальше все было, как в сгущенном молоке.

Сладко и тягуче. Страсть переполняла нас. После борьбы на адреналине секс напоминал ядерный взрыв.

Все ощущения расходились по венам раскаленным свинцом и собирались в самом греховном местечке между ног.

Мы обнаженные и потные. Я уже верхом на Дарио извиваюсь на его гигантском члене и кричу в голос, когда его бесстыдные пальцы ласкают то грудь, то массируют жемчужину на лоне.

Вспышки радужного оргазма, как искристое вино, заставили голову закружиться и упасть на грудь Брунетти.

Мы еще долго лежали сплетенные вместе. Дарио задумчиво гладил мою спину. Я чувствовала, как по бедрам вытекают наши липкие жидкости сладкого удовольствия.

И сердце сицилийца так громко билось, будто хотело вырваться наволю из мускулистого тела.

— Ты любишь меня? — шепотом спросила я.

Казалось, момент для откровений подходящий. Мы лежим в обнимку после жгучего безумного секса.

— Да, Мария, — ровно произнес Дарио. Даже хриплый голос не дрогнул.

Я чуть отклонилась, чтоб взглянуть в косматое лицо Брунетти. Он не шутил. Серьезное выражение и блеск в глазах подтвержал его ответ.

— Прости меня уже. Я устала бороться с твоей обидой. Ты не говоришь, не высказываешь то, что тебя гложет. Унижаешь меня присутствием Франчески. Я на грани. Хочу утопиться от депрессии, — честно призналась я.

Нет лучшей микстуры для больных сердец, чем откровенное признание.

Но у Брунетти было по-прежнему свое видение ситуации.

— Все останется как есть, — безапелляционно произнес мой мучитель.

— Отпусти. Мне надо в душ, — едва сдерживая слезы, произнесла я.

Ох, ну какая же я жалкая и глупая Машка. А я то поверила в свои силы. Что признание Брунетти имеет силу над моими желаниями. Плевать ему на мое мнение и извинения. И ему не плохо держать в доме с женой еще и любовницу.

Любит он меня?! Ага, конечно, три раза по выходным. Этот гад только себя любит. Безраздельно и всепоглощающе.

Дарио не удерживал меня. А я поплелась в душ, до последнего шага надеясь, что он нагонит меня и переубедит в своих чувствах. Уже под душем, захлебываясь соленой водой, что стекала из глаз, я приняла окончательное решение наплевать на Дарио с самой высокой колокольни.

Как можно быть таким эгоистичным мудаком?! Его когда рожали, видно сразу в золотую пеленку обернули и с детсва поили слезами несчастных жертв. Чтоб он наверняка вырос суровым бородатым монстром.

Когда я вышла из ванной комнаты Дарио уже не было в спальне. Его след простыл с первыми лучами солнца. Хотелось понадеяться, что он, как вампир, сгорел навсегда и больше не будет меня терроризировать…