Синхроничность и Седьмая печать. Часть 1

Глава 18 Знакомство с Амадо

В первый день нашего знакомства Камерон рассказала мне о теории Джека: она заключалась в том, что оценить человека (его заслуги и значение для других людей) можно только через 100–150 лет после его смерти. Камерон твердо заявила, что верит в это. Также она говорила, что потребуется, по крайней мере, 50 лет, чтобы получить хотя бы слабое представление о том, как такого рода оценка будет сложена в дальнейшем. Сейчас, когда я пишу эти строки, со дня смерти Алистера Кроули прошло 55 лет; Джек Парсонс умер 51 год назад, а Л. Рон Хаббард — 17. Пройдет еще немало лет, прежде чем люди начнут осознавать, что сделали для них эти исследователи.

Я познакомился с Камерон и узнал о «Работах Бабалон» благодаря тому, что искал информацию о семье Уилсон. Через 6 месяцев после нашего знакомства, оказавшись в книжном магазине, я натолкнулся на книгу Амадо Кроули. Сначала я решил, что некий неизвестный автор решил использовать дешевый трюк: чтобы привлечь к себе внимание, он взял громкую фамилию «Кроули». Те, кто читали самые популярные произведения Алистера Кроули, знают, что в них нет никакого упоминания об Амадо. Тем не менее, я взял эту книгу, стал листать страницы — и тут же увидел фамилию британского журналиста Сну Уилсона. Если бы не эта фамилия, я бы тут же забыл об этом сочинении, — благодаря ей я купил эту книгу.

Прочитав ее, я полностью изменил свое мнение об авторе: он был наделен тонким чувством юмора и острым умом, а также прекрасно разбирался в оккультизме. В отличие от многих других авторов, Амадо писал о Кроули так, словно хорошо его знал, — и это сильно контрастировало с благоговейностью других биографов. Я написал Амадо письмо, в котором кратко рассказал о своем интересе к клану Уилсонов, и спросил его, слышал ли он когда-нибудь о братьях Уилсонах. В то время Амадо не был знаком с моими работами, но вежливо ответил на мое письмо, упомянув о том, что его отец и впрямь говорил о неких Уилсонах. Кроме того, он рассказал, что они с Г. Дж. Уэллсом были друзьями — и, возможно, рассказы братьев о путешествиях во времени вдохновили Уэллса. Амадо упомянул об еще одном весьма интересном и заслуживающем внимания факте (что свидетельствует о его глубоком знании оккультизма): он сказал, что братья Уилсон не имели детей. Один мой друг-оккультист объяснил мне, что бесплодие является одним из признаков «лунных детей» — то есть тех, кто был рожден от девственницы. Моя книга «Второй визит на Монток»[128] привлекла внимание оккультистов, поскольку в ней описывалась древняя оккультная практика: считалось, что блестящую оболочку яйцеклетки (zona pellucida) можно «одурачить» при помощи мужского протеина, который она уже получила от своего отца. То есть, zona pellucida может решить, что мужской протеин — это сперма, и тогда тело поведет себя соответствующим образом и создаст ребенка. Однако создать мужской протеин не так просто: его возрождают при помощи особых ритуалов. В результате женщина часто рожает двух бесплодных близнецов. А иногда случается выкидыш, и близнецы так и не появляются на свет: вместо этого рождается «магическое дитя» с лишним соском или лишней парой сосков (их часто называют «грудками ведьмы»).

Все это, конечно, никак не доказывает, что Амадо был сыном Кроули, но мы не должны отбрасывать эту мысль полностью. Он говорил, что члены Ордена Восточных Тамплиеров, а также Жменей Бета ненавидели его. Более того, Амадо Кроули был на грани, как он выразился, «магической войны». Когда я попросил главу Ордена прочитать очередную мою книгу, он помог мне, сделав кое-какие необходимые исправления, однако был очень недоволен тем, что я рассказал в ней об Амадо, — Гименей был уверен, что он мошенник.

Мне было неприятно видеть ссоры в кругу оккультистов. Я был уверен, что и тот, и другой могут сообщить нечто полезное и помочь в моих исследованиях. Конечно, мне не хотелось ссориться с Гименеем Бета, поскольку именно он познакомил меня с Камерон, — но и портить отношения с Амадо я тоже не собирался. К тому же Амадо оказал мне значительную помощь. Однажды, говоря о Уилсонах, он заметил, что дело не только в них: по его мнению, за этими синхроничностями вскоре последует нечто большее. Мы долго и часто переписывались. Комментарии Амадо придали моему исследованию новый оборот: он прислал мне фотографию Мен-а-Толь (Men-a-Tol), древнего каменного сооружения (в форме тора) в Корнуолле. И написал следующее:

«12 августа 1943 года Алистер Кроули, я и еще несколько человек собрались в местечке Морва в Корнуолле (Англия) у древнего каменного монумента, который называется Мен-а-Толь. Как видите, название этого места напоминает название “Монток”. Я приложил фотокопию открытки к этому письму. Камень называют “метательное кольцо”, потому что в нем есть большая круглая дыра. Мне было велено лечь на большую доску. Потом ее втолкнули (вместе со мной) в отверстие в камне — как ферритовый стержень в электрическую катушку. Алистер выполнил ритуал, ставший причиной шторма, бушевавшего между этой точкой в южной Англии и Лонг-Айлендом в США».

Орден Восточных Тамплиеров горячо оспаривал это утверждение, но Амадо стоял на своем. Все оккультисты и экстрасенсы, с которыми я разговаривал на эту тему, включая Камерон, соглашались с утверждениями Амадо: они говорили, что теоретически такое возможно. Камерон вообще была подозрительна в отношении членов О.Т.О., которые, придерживаясь своего мнения, оставались в меньшинстве, по неизвестным причинам. Все, что я знал, указывало на то, чтобы продолжить исследовать утверждения Амадо. Вскоре это привело к тому, что Мен-а-Толь стали считать священным местом, и 11 августа 1998 года последователи течения нью-эйдж в Нью-Йорке собрались там, чтобы отпраздновать солнечное затмение, во время которого тень накрыла пространство от Каира до Монтока и прошла прямо через Мен-а-Толь.

Я начал переписываться с Амадо весной 1993 года. Тогда же я получил письмо от жительницы Бразилии, владевшей промышленной компанией на Ближнем Востоке. Ее письмо выделялось среди других, потому что было написано на писчей бумаге, достойной членов королевской семьи. Эта женщина (ее звали Маргарита) рассказала, что у нее есть дом на Лонг-Айленде, и что ей было бы очень интересно познакомиться с людьми, которые имели отношение к проекту «Монток». Кстати, как оказалось, она обратилась к моей книге «Проект “Монток”: эксперименты со временем» по совету известного комика Дика Грегори. В старших классах я прочел книгу Грегори «Ниггер», в которой рассказывалось о его взрослении и о том, как он пытался выбраться из гетто. Это было 20 лет назад — и, конечно, мне было очень приятно, что теперь Грегори читает мою книгу. В дальнейшем я расскажу вам, как важно оказалось то, что нас с Маргаритой познакомил знаменитый человек, ставший примером для черной расы. Если бы не Дик Грегори, мы с Маргаритой, наверное, никогда бы не встретились и не стали друзьями.

Маргарита была чрезвычайно богата. Помимо этого, у нее были выдающиеся экстрасенсорные способности. Я уверен, что многие мужчины ее боялись: она была настолько независима, что завела детей, не собираясь выходить замуж, и сама их воспитывала. Кроме того, Маргарита интересовалась сексуальной магией и многое могла рассказать на эту тему. Она объяснила, что древние города Содом и Гоморра — так же как и Вавилон — разрушили потому, что в них были найдены и использованы секреты энергии кундалини для пребывания в состоянии вечной «нирваны». Она говорила, что силы зла разрушили эти легендарные города — хотя многочисленные мифы утверждают, что все было наоборот. Орден Восточных Тамплиеров настойчиво приглашал ее вступить в свои ряды (возможно, причиной стали ее экстрасенсорные способности, а может, богатство). Маргарита говорила, что они прислали ей договор и попросили подписать его кровью; однако она не собиралась вступать в Орден и — тем более — подписывать договор.

Маргарита обещала помочь нам с Престоном в том, что касается обнародования информации о проекте «Монток». Вскоре я познакомил ее с продюсером телевизионного шоу: он хотел рассказать о проекте, а она собиралась финансировать телешоу. Просмотрев уже снятые эпизоды, Маргарита немедленно отправила автора на Лонг-Айленд — и как раз в это время Налоговая служба США подвергла ее бизнес проверке. Неожиданно обнаружилось, что у нее крупные финансовые проблемы: в итоге телешоу так и не было показано, но мы продолжали поддерживать связь с Маргаритой в этот тяжелый для нее период.

Она очень заинтересовалась моим исследованием и хотела разобраться в том, какая связь существовала между Кроули и Уилсонами. Она даже предложила пригласить Амадо в Америку и оплатить его билет, чтобы мы, наконец, могли с ним познакомиться, — и я загорелся этой идеей. Переговоры с Амадо заняли довольно много времени, но в итоге он согласился приехать. Поскольку (помимо собственной безопасности) его беспокоила погода, мы решили, что октябрь 1993 года будет наиболее подходящим месяцем для визита Амадо. Когда все было улажено, Маргарита настояла на том, чтобы я разыскал Роберта Антона Уилсона[129] на фестивале язычников, который проходил в северной части штата Нью-Йорк: она полагала, что он сможет мне помочь. Она и мои друзья так убеждали меня найти его, что я решился поехать в Нью-Йорк. Но сначала мне хотелось закончить работу над книгой «Второй визит на Монток: приключения синхроничности». Так как Амадо не раз отмечал л сходство между Монтоком и Мен-а-Толем, я решил отправиться в й библиотеку и поискать информацию, чтобы разобраться в этимологии слова «Монток». То, что мне удалось найти, поразило меня, и сейчас я расскажу еще об одной цепи удивительных совпадений.

В библиотеке я сразу направился в секцию, где были собраны книги о Лонг-Айленде. Там я увидел произведение под названием «Исторический Лонг-Айленд»[130] и, заметив, что автора зовут Руперт Уилсон, сразу вцепился в книжку. В ней не было оглавления, потому я пролистал страницы и увидел замечательную фотографию пирамид. Глава так и называлась: «Пирамиды — Монток». Я внимательно прочитал текст, но так и не понял, почему в книге упомянуты пирамиды. К счастью, любезная библиотекарша отвела меня в одну из комнат и предложила просмотреть книги в шкафу. Проштудировав секцию, в которой была собрана «всякая всячина», я узнал, что военно-воздушная база имени Хиро была расположена на священном для американских индейцев месте — их племя называлось монток (когда-то оно было очень многочисленным, но недавно Верховный суд штата Нью-Йорк объявил, что племя практически прекратило существование). Как оказалось, индейцы монток правили островом Лонг-Айленд, и их вождей называли Фараонами! Это было поразительно: книга («Пирамиды Монтока: исследование сознания»[131]) была написана для того, чтобы объяснить, как возникли подобные ассоциации. Благодаря комментариям Амадо я отправился в библиотеку, чтобы узнать об этимологии слова «Монток», а в результате нашел целую книгу на эту тему, а также неопровержимые доказательства того, что в течение сотен лет правительство проводило в лагере Хиро некие эксперименты. Закончив работу над рукописью книги «Второй визит на Монток», я понял, что дальнейшие исследования продлятся не меньше года. Я отдал свою книгу в типографию, а на следующий день отправился на языческий фестиваль, чтобы разыскать там Роберта Антона Уилсона. Дорога заняла 10 часов.

Маргарита посоветовала мне остановиться в недорогой гостинице рядом с лагерем. Она сказала, что забронировала два номера для себя и своих друзей — однако сама Маргарита так и не объявилась, хотя фестиваль шел целую неделю. К сожалению, Роберта Антона Уилсона на фестивале не было: я обнаружил, что его не оказалось и в списке докладчиков. Однако путешествие было очень результативным. Я познакомился с двумя близкими друзьями Роберта Антона Уилсона — с Бобом Ши и Тимоти Лири[132]. Боб Ши, написавший вместе с Уилсоном книгу «Трилогия Иллюминатус»[133], умер через несколько месяцев после нашей встречи. Однако доктор Тимоти Лири выступал в тот день на конференции, и мне удалось послушать его доклад.

Лири был чрезвычайно ярким человеком. Его манера говорить представляла собой насмешливое подражание речи профессора колледжа: он выстраивал ее по схеме — тезис, антитезис и синтез. Это смотрелось очень красиво с научной точки зрения. В основном он использовал свою отличную выучку для того, чтобы показать, как правящая государственная элита, включающая и университетские круги, душит свободную мысль и любую форму поклонения божественному. Как истинный гений, он использовал свои научные системы и построения, чтобы разоблачить лицемерие ученых.

Я подарил Лири свою книгу «Проект “Монток”», и он вежливо попросил меня подписать ее, что, конечно, было очень мило с его стороны. Затем, когда мы встретились на фестивале, он сказал, что книга его очень заинтересовала. В этом же году Престон Николс и Лири встретились на диспуте в Сакраменто, и я их познакомил. Однако в дальнейшем, как говорил Престон, Лири не хотел даже находиться с ним рядом. Он сказал организатору диспута, что Престон Николс — «ходячая бомба замедленного действия, и скоро она взорвется». Согласитесь, это довольно странная реакция для человека, которого возвели на пьедестал как «героя контркультуры» — и тем более это было очень неестественно для Лири, который казался таким открытым. Мне было очень трудно составить верное представление о Лири — и сейчас вы поймете, почему.

Следующим летом мы с Престоном познакомились с пожилой леди, давным-давно жившей в Монтоке. Она поведала нам о множестве странных случаев, происходивших в этом месте: например, о том, как подводные лодки нацистов грелись в лучах солнца неподалеку от маяка в Монтоке. Кроме того, она рассказала, что в 1960-х годах Тимоти Лири часто появлялся в этом городе и раздавал ЛСД. Кстати, это объясняет, почему у зданий, расположенных внутри базы Хиро, такой причудливый психоделический интерьер. Есть множество доказательств того, что там проводились эксперименты над сознанием (например, комнаты, полностью выкрашенные в белый или черный цвет). Здания снесли, но Престон Николс успел снять эти помещения на видео, и вы можете увидеть их в фильме «Тур по Монтоку».

Поскольку у отца Тимоти Лири было много друзей-военных, его сын провел свои школьные годы в военной академии в Вест-Пойнте. Там Тимоти готовили к жизни военнослужащего — однако им он так и не стал. У Лири были очень странные отношения с ЦРУ: работавшие там люди пытались выбить почву у него из-под ног, а Лири отвечал им тем же. Известно, что он принимал участие в правительственном эксперименте «МК-Ультра», за который отвечал Олдос Хаксли[134] — учитель доктора Андриа Пухарича[135], — и в своем выступлении Лири сказал, что Хаксли использовал труды Кроули как учебник. Также мы знаем, что Лири проводил свои эксперименты с ЛСД в городе Милбрук, штат Нью-Йорк, где находился приход Мавританской Ортодоксальной церкви. ЛСД, ЦРУ, эксперименты над сознанием и Мавританская Православная церковь — и все под одной крышей. Довольно странное соседство, не правда ли?

Хотя я не добился той цели, с которой Маргарита вытащила меня на фестиваль, я остался доволен несколькими интересными встречами. Она так и не смогла приехать. Люди, с которыми я встречался, — и с удовольствием встретился бы с ними еще раз — были самых разных убеждений: друиды, люди из О.Т.О., цыгане, викканцы и представители самых разных вероисповеданий и убеждений, но среди них не было ни одного христианина.

Владельцы гостиницы были очень недовольны, что Маргарита так и не приехала, однако оказалось, что ее невежливость стала для меня большой удачей. Поскольку Маргарита так и не появилась, вечером ее комнату заняли двое мужчин. Один из них увидел книгу «Проект “Монток”» на столике у администратора (которую я подарил ему) и очень удивился, узнав, что я живу здесь. Во время завтрака владелец гостиницы постучал в мою дверь и сказал, что меня ждет некий «поклонник моего творчества». Мне очень понравился этот человек: я рассказал ему о синхроничности, связанной с именем Уилсон, — на что он ответил, что для него удивительным совпадением было то, что мы поселились в одной гостинице. Оказалось, что он тоже интересуется проявлением синхроничности. «Поклонник» сказал, что, вернувшись домой, пошлет мне посылку, — однако я не придал его словам значения, потому что не понял, что он имеет в виду.

Фестиваль был очень красочным и интересным и дал мне возможность завести перспективные знакомства; но вот эта последняя встреча послужит ключом к остальной части этой книги. Маргарита, или таинственные силы, которым она послужила проводником, здорово мне помогли.