Синий цвет надежды

Глава 11

– К сожалению, это все, что нам удалось узнать от Квеза... – вздохнула я. – Сонное снадобье и тут подействовало, как надо, только в этот раз мне бы хотелось, чтоб оно сморило нашего знакомого хотя бы на минуту позже. Ну, а дожидаться его пробуждения, как вы понимаете, у нас не было ни времени, ни возможности...

Это верно – Квез, в лучшем случае, проснется на следующее утро, причем с сильной головной болью, и не думаю, что пробуждение доставит ему хоть малейшую радость. Ничего, переживет, хотя, конечно, ему придется тяжеловато, особенно в первое время, и, если уж говорить совсем откровенно, то еще неизвестно, сумеет ли этот парень хоть когда-то вернуться домой – все же владелец суденышка, на котором мы отправили Квеза, живет в очень далекой стране. Чего уж там скрывать – на причале Винсент искал людей из числа тех, кто изначально обитает как можно дальше отсюда, и ему посчастливилось отыскать именно то, что нужно. Корабли из тех дальних (а еще и диких) мест в здешние края обычно не приходят, или же заглядывают сюда достаточно редко, так что нашему другу предстоит непростая жизнь на краю света. Конечно, при большом желании возвратиться в родные места всегда можно, только вот, боюсь, что произойдет подобное в довольно-таки отдаленном будущем, а до этого времени Квезу придется ой как несладко, особенно если учесть, что этот молодой человек всю жизнь умудрялся увиливать от любой работы. Ну, а на кораблях, да в долгом плавании, его поневоле заставят работать, причем заниматься долгими уговорами никто не будет – там другие методы убеждения, причем весьма действенные, и потому свою лень Квез поневоле вынужден будет забыть, тем более что белоручек среди команды нет. Конечно, все это время молодой человек станет вспоминать нас последними словами, и даст себе зарок жестоко отомстить при случае. Что ж, тут возразить нечего, только вот до этого олуха пока что не дошло очевидное – мы, можно сказать, таким далеко не самым гуманным образом спасли его жизнь, потому как отправлять Квеза назад вряд ли кто-то собирался, а от ненужных свидетелей, как правило, принято избавляться.

Правда, меня несколько удивило то, с какой легкостью капитан суденышка воспринял сообщение о том, что за нового матроса ему не надо платить, потому как вербовщики в портах тем и жили, что поставляли за плату работников на корабли. Оказалось, этому есть простое объяснение: в случаях, когда за нового матроса (как правило, находящегося в невменяемом состоянии) вербовщики не требовали деньги, а предлагали просто забрать человека – тут, как правило, причина состояла в семейных разборках. Вернее, таким, далеко не самым благопристойным образом, в семье частенько избавлялись от ненужного родственника, справиться с дурными пристрастиями которого уже не было никаких сил. Кто попадал под эту категорию? Моты, лодыри, воры, любители азартных игр, или же те, кто подсел на наркоту... Конечно, нередки были случаи, когда таким образом кое-кто избавлялся от соперников, богатых наследников, и тому подобных людей, которые мешали чужим планам. Разумеется, некоторым из тех, от кого постарались отделаться столь необычным образом, позже удавалось вернуться, но к тому времени менялось уже очень многое...

– Увы, мы узнали далеко не все, но главное Квез нам все же успел сказать... – Винсент потер лоб ладонью. – А он, оказывается, парень шустрый – много чего успел разнюхать. Все верно – некоторый неприметных людей никто не принимает в расчет, их просто не замечают, считают мелкой сошкой, не стоящей внимания, а они все видят, слышат, и делают нужные выводы...

– Госпожа, а это ваше колье – оно очень красивое?.. – поинтересовалась Ярли. Я ее понимаю – сама бы, узнав о подобной драгоценности, стала задавать такие вопросы. Что ни говори, но некоторые вещи женщин интересуют едва ли не в первую очередь.

– Очень красивое... – вздохнула я. – Синие сапфиры потрясающего цвета в обрамлении бриллиантов... Это просто потрясающе! В свое время оно было изготовлено по заказу любящего человека для своей девушки, с которой он был вынужден расстаться... Знаешь, от колье просто глаз нельзя оторвать! Надеюсь, ты его увидишь своими глазами!

– Хотелось бы...

– Да и мы бы не отказались поглядеть на то, из-за чего произошел весь сыр-бор... – протянул Дорен. – Конечно, что я, что Винсент – мы в драгоценных камнях особо не разбираемся, но все же...

– Есть вещи, только глянув на которые, можно понять, насколько они красивы и дороги... – я перебила молодого человека. – Если нам повезет, и вы увидите это колье, то все вопросы отпадут сами собой!

– Кто бы спорил!..

Да уж... Из того, что успел сказать нам Квез, стало понятно, что это колье однажды попалось на глаза Тирле, и оно, как и следовало ожидать, произвело на нее должное впечатление. Вернее, девица уже тогда решила, что такому колье нечего находиться у супруги ее бывшего жениха – для одного человека слишком много иметь разом и одно, и другое. Где Тирла увидела колье? Да на моей шее, и это произошло с полгода назад... Тогда мой дорогой муж находился в полнейшем блаженстве как от возвращения Тирлы, так и от присутствия этой рыжеволосой чаровницы рядом с собой – можно сказать, Воган летал, как на крыльях, при этом полностью игнорируя меня. К тому же дорогой супруг уже не считал нужным скрывать свои чувства к вновь обретенной невесте (пусть даже бывшей), и при том считая меня чем-то вроде помехи своему долгожданному счастью. Надо заметить, что и сама Тирла не упускала возможности лишний раз появиться перед Воганом, чтоб бросить на него взгляд, полный любви и обожания, а заодно намереваясь позлить меня своим присутствием. Именно тогда-то эта наглая девица увидела мое колье.

Я прекрасно помню тот день: тогда нас пригласили на праздничный прием в доме тети Фелисии – у нее был юбилей, и я направилась туда вместе с мужем. Справедливости ради надо признать, что ехать туда Воган никак не хотел – там, дескать, шумно, многолюдно, все смотрят на него, как на неотесанную деревенщину, не умеющую связать двух слов, да и отношение у присутствующих к нему далеко не из самых лучших. Говоря откровенно, в чем-то Вогана можно понять, но и сам он на приемах вел себя не по правилам этикета, а просто стоял у стены с кислым и недовольным видом. Ясно, что мало у кого возникнет желание общаться с человеком, который раздражен и находится не в духе.

Тем не менее, нравится это моему супругу, или нет, но раз приглашение было получено заранее, то от визита отказываться нельзя (впрочем, у меня и намерений таких не было), да и портные уже изготовили нам новую одежду, подходящую для подобного торжественного случая. Наряд из черного бархата очень шел Вогану, делал его еще более красивым, и дорогой супруг это прекрасно понимал, несмотря на проявляемое им раздражение – дескать, нечего мне делать у твоей родни, могу занятие получше найти!.. У меня же было простое лаконичное платье с глубоким вырезом, сшитое из роскошного синего бархата, причем цвет бархата полностью совпадал с синим отблеском сапфиров в колье. Для такого колье не надо много вычурного богатства в одежде – тут как раз подойдет то, что попроще, потому что правило «скромно, но дорого» в моем случае подходит как нельзя лучше, и только лишний раз подчеркивает красоту удивительного украшения.

Несмотря на все недовольство Вогана, он вынужден был согласиться с этой поездкой, и мы отправились в дом тетушки – что ни говори, но надо соблюдать внешние приличия. Когда же наша карета выехала из ворот, то Воган внезапно приказал кучеру остановить карету – оказывается, на дороге стояла Тирла, и мой дорогой супруг намеревался сказать ей что-то крайне важное. Правда, моим мнением по поводу остановки и столь наглядного пренебрежения к своей жене Воган не счел нужным поинтересоваться.

Хотя Воган вышел из кареты, но дверь закрывать не стал, и я видела, как к мужу подошла, вернее, подбежала Тирла, и обняла его так, будто встречает любимого после долгой разлуки. Впрочем, девица хорошо должна была меня рассмотреть, потому как весь этот спектакль был устроен в расчете на меня. Несмотря на то, что эта рыжая особа влюблено глядела на Вогана, и, трогательно улыбаясь, что-то говорила ему – тем не менее, я понимала, что каким-то боковым зрением девица рассматривает меня. Более того: когда мой супруг, закончив разговор, вновь направился к карете, то Тирла уже в открытую стала смотреть не на него, а на меня, причем в ее взгляде было нечто вроде плохо скрытой зависти и неприкрытого восхищения. Надо сказать, я еще тогда поняла, что она не сводит глаз с моего колье. Впрочем, подобная реакция меня не удивила – все, кто в первый раз видел это восхитительное украшение, не мог оторвать от него свой взгляд... К сожалению, в случае с Тирлой все оказалось несколько иначе: она, как и все остальные, вначале была просто очарована этим украшением, а потом ее мысли приняли более практичное направление. Очевидно, рыжая девица уже тогда стала прикидывать, сколько можно выручить за столь прекрасное колье, и как сделать так, чтоб в случае исчезновения этой восхитительной драгоценности сама красотка могла остаться в стороне от возможных подозрений.

Квез рассказал нам далеко не все, да и вся эта история ему наверняка была известна не полностью, но кое-что я все же могла предположить. Возможно, Тирле с самого начала хотелось бы заполучить это колье для себя, но в то же время она прекрасно понимала, что для нее этот слишком дорогое украшение, за которое могут голову ненароком свернуть. Да и не покажешься на людях в такой красоте – враз слухи по округе разнесутся. Как говорится в известной поговорке: каждому – свое. Ну, а когда Воган рассказал о том, что колье, столь приглянувшееся его прелестной подружке, является фамильной ценностью в семье его жены, то именно тогда рыжеволосая девица решила прибрать эту драгоценность к своим рукам.

На мой взгляд, дело тут было не только в стремлении получить хорошие деньги от продажи колье, но и в желании таким образом наказать ту, что заняла место возле Вогана. Конечно, Тирла сама виновата в случившемся: что ни говори, но это она бросила жениха, а не он ее – тут не поспоришь. Тем не менее, по извечной женской логике (которую посторонние не всегда могут понять) виновницей всех своих бед следует считать удачливую соперницу, ту, что теперь на законном основании находится возле брошенного жениха, то есть меня. Дескать, если бы не эта пронырливая особа, то влюбленный кавалер обязательно дождался бы возвращения раскаявшейся беглянки, простил ее со слезами на глазах, и все у них должно было сложиться хорошо, а теперь, волей – неволей, но надо мириться с присутствием супруги возле своего обожателя. Конечно, вернуть себе бывшего ухажера удается далеко не всегда, но зато хоть немного отплатить счастливой сопернице – от подобного не откажется едва ли не каждая из обиженных девиц.

План Тирлы был прост, надо было лишь дождаться подходящего момента, а вместе с тем следовало найти нужных людей. Со вторым было посложнее, но Тирла за время своего пребывания в дальних странах успела обзавестись кое-какими хм... знакомствами (причем далеко не самыми лучшими), так что постепенно она сумела решить и этот вопрос. Все остальное не составило особого труда: для начала она уговорила Вогана украсть мое колье и заложить его у ростовщика – кстати, это было сделать не так и сложно, потому как денег на веселую и беззаботную жизнь влюбленной парочке стало не хватать, а продавать мое приданое – дело довольно непростое и хлопотное. Золота, полученного от заложенного колье, хватило на то, чтоб рыжеволосая прелестница объехала все близлежащие лавки, балуя себя дорогими покупками. Впрочем, уже через пару дней Тирла предложила и вовсе продать колье все тому же ростовщику – мол, переживет твоя женушка, у нее денег много, и дорогих побрякушек в ее благородном семействе тоже хватает! Одним больше, одним меньше – им какая разница!?, а вот нам с тобой золотишко, полученное за эту безделицу, очень даже не помешает!.. И потом, эта блестящая безделушка – ваше общее имущество, а своим добром ты можешь распоряжаться, как вздумается!.. Думаю, излишне упоминать о том, что Вогану даже в голову не пришло возражать предмету своего обожания, и он со спокойной душой продал колье ростовщику.

Дальше все пошло так, как и рассчитывала Тирла. Дело в том, что ростовщик по имени Куонг, которому Воган продал украшение, занимался своим делом в наших краях уже много лет, и кое-какие из его привычек многим были уже известны, только вот Куонг об этом совсем не задумывался. Увы, но иногда постоянное повторение одних и тех же действий не приводит ни к чему хорошему. Что именно имеется в виду? Дело в том, что одной из этих постоянных привычек было то, что после того, как в его руки попадала по-настоящему дорогая и ценная вещь, ростовщик сразу же отправлял ее с надежными людьми к своим родственникам, живущим в другом городе. Дескать, у них и сейфы покрепче, и охрана получше, и продать полученное они сумеют с хорошей выгодой. Известно было и то, куда, и по какой дороге обычно направляются люди, сопровождающие ценный груз, и что их, как правило, всего двое...

Стереотип сработал и в этот раз, и на сопровождающих, которые везли колье, напали в дороге, устроив засаду. Посланники Куонга были хорошими бойцами, но справиться с нападающими не сумели – тут сработал как фактор внезапности, так и то, что вороги оказались очень умелыми воинами, и в коротком бою сумели одержать верх. Схватка заняла всего минуту, и, причинив охранникам тяжелые увечья, напавшие забрали колье, и были таковы. Понятно, что все это было придумано Тирлой, которая рассчитывала впоследствии получить часть денег, вырученных от будущей продажи украшения – как видно, девица намеревалась еще раз разжиться деньгами после продажи дорогого украшения. Разумеется, в этом случае надежды на получение кошелька с золотом выглядят довольно призрачными, если, конечно, не учитывать того, что к столь рискованным делам, как правило, привлекают только проверенных людей, или же тех, кого хорошо знают, и рассчитывают, что впоследствии их не обманут...

Естественно, что те люди, что сумели раздобыть колье, увезли его из нашей страны, намереваясь продать украшение где-либо в ином месте, потому как оно было слишком приметным, и сбыть его следовало там, куда не дотянется рука нашего правосудия. По удивительному стечению обстоятельств колье оказалось не только в этой стране, но и в том городе, где мы сейчас находились, хотя, говоря откровенно, ничего странного в этом нет – именно здесь живут те люди, к чьей помощи Тирла прибегла, чтоб не только выкрасть колье, но и расправиться со мной.

Н-да, а ведь метр Мойс, поверенный тетушки Фелисии, был прав, когда говорил о том, что в семье Вогана, или же в его окружении имеется некая тоненькая ниточка, которая ведет к похищенному колье, только вот эту ниточку еще найти надо. Мол, поверьте моему опыту, тут есть какая-то связь, я ее просто нутром чую!.. Надо же такому случиться – метр Мойс, при всей своей опытности, эту самую ниточку, возможно, пока еще не нашел, а вот Квез, обычный неприметный человечек, сделал правильные выводы.

Как это ему удалось? Не знаю, Квез сказал лишь, что постоянно следил за рыжеволосой чаровницей, в которую влюбился еще с юности, только вот красотка не обращала никакого внимания на влюбленного в нее замухрышку. К тому же, несмотря на всю свою влюбленность, Квез хорошо понимал, что кавалер с пустым карманом Тирле совсем не нужен. Все так, только этот невзрачный человек, стараясь постоянно созерцать предмет своего обожания, подмечал всех, на кого обращала внимание дама его сердца, следил за ее поступками, и, если удавалось, то вслушивался в разговоры... Можно сказать, держал красотку едва ли не под непрестанным надзором, тем более что обстоятельства этому благоприятствовали – свободного времени у Квеза было, можно сказать, в излишке, желание понравиться Тирле тоже никуда не делось, и потому парень всеми силами искал возможность привлечь к себе внимание избалованной девицы. Как и следовало ожидать, при таком пристальном наблюдении за рыжей чертовкой, до влюбленного молодого человека постепенно стало доходить, что его ненаглядная красавица далеко не так проста, и бесхитростным созданием ее никак не назовешь.

Раздумывая над происходящим, и сопоставляя кое-какие факты, Квез сделал правильные выводы, которые, говоря откровенно, удивили даже его самого. Что ж, не он первый, и не последний из числа тех, кто внезапно осознает, что у прекрасного ангела, которому он едва ли не поклоняется, не только на голове растут острые рожки, но имеется еще и чертячий хвостик. Тем не менее, молодой человек наивно решил, что теперь красотка у него в руках, отныне никуда от него не денется, и под угрозой разоблачения своих делишек враз бросит Вогана, и отныне будет только с ним, то бишь с Квезом. Оставалось только хорошенько припугнуть рыжую колдунью – и все, дело сделано, после чего ему можно наслаждаться бесконечным счастьем!

Сказано-сделано, и в один далеко не прекрасный день, подгадав, когда Тирла на какое-то время осталась в одиночестве, молодой человек пришел к ней, и сообщил, что ему много чего известно о проделках прекрасной чаровницы, причем такого, что не останется без внимания стражников. Между прочим, эти доблестные слуги закона сейчас только что землю носом не роют, пытаясь выяснить, что произошло с молодой маркизой Алверст. Стражу обязательно заинтересуют беседы рыжей красавицы с неким подозрительным человеком с Востока, их тайные ночные встречи, а также он, Квез, знает о том, что Тирла имеет прямое отношение к похищению драгоценного колье маркизы Алверст, да и к смерти самой маркизы тоже. И вообще, дескать, мне много чего известно о том, какие грешки водятся за тобой, красотка, так что только от тебя, милая, зависит, узнают об этом служители закона, или нет... Да к тому же тетушка пропавшей маркизы такую цену назначила за достоверные сведения о судьбе исчезнувшей племянницы, что я с трудом сдерживаюсь, чтоб не посетить эту благородную даму, и рассказать ей кое-что небезынтересное, после чего я получу из ее рук кошелек, туго набитый золотыми монетами...

Как видно, Тирла враз поняла, что в жизни случаются непредвиденные ситуации из числа тех, когда следует проявить гибкость, и при кое-каких нежданных – негаданных обстоятельствах будет правильней временно отступить, и сделать вид, что испугана, и согласна со всеми условиями шантажиста. Похоже, она сумела убедить новоявленного кавалера в том, что ничего не имеет против того, чтоб сменить ухажера (тем более что Квез, дескать, ей давно небезынтересен), только вот требуется немного времени, чтоб под благовидным предлогом расстаться с Воганом. Мол, иначе никак, потому как столь внезапный разрыв с преданным кавалером будет выглядеть слишком подозрительно. Уж не знаю, каким именно образом Тирла сумела заверить Квеза в своем полном подчинении его воле, но тот очень скоро полностью уверился в том, что все идет так, как он и хотел, и красотка Тирла теперь никуда от него не уйдет. В общем, сбывается мечта идиота...

Правда, у рыжей девицы насчет Квеза были совсем иные планы, куда более жесткие – она мечтала избавиться от шантажиста, который свалился невесть откуда на ее шею, однако сделать это нужно было так, чтоб даже следов от наглеца не осталось. Наверное, ей пришлось хорошо постараться (вернее, даже очень хорошо), чтоб уговорить Квеза отправиться в далекую страну, и каким образом ей удалось добиться желаемого – это отдельный вопрос, но понятно, что рыжей красотке пришлось приложить для этого немало сил и умения. Как говорила Тирла, Квезу нужно было привезти из той заморской страны деньги, которые к этому времени наверняка должны быть получены за продажу колье, а заодно доставить туда письмо, без которого, мол, деньги нам никто не отдаст. Конечно, отправляться за море Квезу совсем не хотелось, но Тирла оказалась настойчивой и убедительной, а еще пообещала, что будет ждать возвращения своего нового ухажера, и за то время, пока Квез будет отсутствовать, она расстанется с Воганом.

Все так, но, похоже, Квез склонился на эту рисковую поездку только потому, что он должен был привезти из той поездки кучу золота: что ни говори, но им с Тирлой без денег придется нелегко, ведь у Квеза в кармане всегда было пусто, а красавица привыкла к обеспеченной жизни.

Ну, то, что Квез очень скоро раскаялся в своем согласии – это мы уже поняли, а уж когда он оказался в этом городе, то совсем упал духом. То место, куда молодой человек принес письмо от Тирлы, Квез назвал бандитским притоном, где отношение к нему было крайне неуважительным, а на требование отдать ему деньги за колье там только посмеялись. Как сообщил Квез, на ломаном языке ему было сказано следующее: мол, запомни – продано украшение кому-то, или нет, но тебя это не должно касаться никоим образом, и уж тем более мы не собираемся тебе, незнакомому нам человеку, отваливать целую кучу золота. Ты свое дело сделал, привез письмо, за что прими от нас благодарность, а остальное тебя не касается, так что иди отсюда, и не оглядывайся. Когда понадобишься, найдем тебя сами, а пока что тихо сиди в своей гостинице, вернее, в той комнатенке, которую ты снял, и не высовывайся наружу, потому как подобное для здоровья вредно, усек? Понятно, что Квез рассчитывал на совершенно иной прием, и потому уходить с пустыми руками не пожелал, потребовал, чтоб ему заплатили хотя бы часть денег от продажи колье, а заодно вернули все то, что вытащили из его карманов, когда обыскивали при встрече. Чем закончились эти требования? Синяком под глазом, короткой зуботычиной, и советом убираться как можно дальше отсюда, причем было понятно, что эти люди не шутили. Естественно, Квез поспешил удалиться, просто-таки мечтая о том, что более к этому дому он и близко не подойдет.

На следующий день в «Веселую устрицу» пришел один из тех, с кем Квез разговаривал вчера в том доме, куда привез письмо. Гость задал кое-какие вопросы, а перед уходом вновь велел Квезу никуда не уходить из комнаты – мол, вечером к тебе еще разок заглянем, денег на проживание принесем. Впрочем, к тому времени Квезу уже и деньги были не нужны, и уж тем более он не хотел встречаться с новым гостем – молодого человека стали одолевать дурные предчувствия. Конечно, в дороге он прочитал письма Тирлы, и ему очень не понравилось то, что рыжая подружка написала о нем – дескать, прошу оказать подателю сего письма знак благодарности за услугу, оказанную мне этим человеком. Непонятно по какой причине, но Квезу очень не понравилось это выражение, какое-то оно странное, да и, положа руку на сердце, следует признать, что никакой доброй услуги красотке он не оказывал, все было с точностью до наоборот. Будь на то его воля – удрал бы из этого города на первом же корабле, только вот если у тебя в кармане нет ни единой монетки, то совершить подобное весьма проблематично.

А еще он осознавал – как это ни печально, но никто не собирается возвращать его на родину, и уж тем более никто не намерен отдавать деньги малознакомому человеку. В этих местах куда проще, быстрей и надежней расправиться с неугодным человеком, чем отсыпать ему хоть пяток монет. Тут его никто не знает, и если пропадет какой-то иноземец, то этого никто и не заметит. Ох, и зачем он вздумал пугать Тирлу тем, что раскроет перед всеми ее темные делишки? Вот и доигрался... Верно говорят: не стоит лезть в чужие дела – чревато. Ох, и не буди лихо, пока оно тихо...

Что же касается сапфирового колье... Когда Квез, еще находясь в том доме, куда привез письмо Тирлы, все же заикнулся об этом украшении, то мужчина, который читал привезенное письмо, между делом бросил ему в ответ нечто вроде того, что, де, эта вещь уже ушла с торгов. На вполне обоснованное опасение Квеза – как же, мол, выставлять прилюдно, колье-то ищут!, ему велели заткнуться и не совать свой нос в чужие дела. Что же касаемо сложностей, то с ними мы разберемся сами, да и опасаться нам нечего, потому как торги были только для своих...

Вот и все, что мы сумели узнать у Квеза. Конечно, это не так и много, но все же лучше, чем совсем ничего.

– Если я правильно понял, то твоя фамильная драгоценность ушла с молотка... – сделал вывод Дорен.

– Похоже на то... – мне только и оставалось, что вздохнуть. – Однако в главном Квез был прав – колье краденое... Конечно, наша страна находится далеко отсюда, но сапфировое колье – вещь слишком приметная, и потому, несмотря ни на что, его вряд ли рискнули выставить в открытую.

– Тут ты не совсем права... – Винсент покачал головой. – Существуют разные торги, в том числе и, так называемые, «для своих». На таких хм... аукционах всем изначально известно, что товары, которые там выставляются, приобретены, скажем так, не совсем законным путем, и потому покупатель осознанно берет на себя некие риски, а уж как он потом будет бороться с возможными щекотливыми ситуациями – это его заботы.

– Например?

– Есть разные способы, но вот что касается драгоценностей... – Винсент на секунду задумался. – Ну, такую приметную вещь могут увезти в еще более дальние страны, или же продать кому-либо из тех, кто прячет драгоценности в тайники, никому их не показывая – на свете существует немало богачей, которые коллекционируют уникальные украшения. И, наконец, следует сказать о самом неприятном исходе: некоторые драгоценности, вроде броши, ожерелья или того же колье – впоследствии они могут быть просто разобраны на отдельные камни, и тогда уже не будет никакой возможности хоть что-то доказать.

Ой, неужели у кого-то поднимется рука, чтоб разломать такое поразительно красивое украшение?! От восхитительного колье, когда-то изготовленного для любимой девушки, останется только кучка сапфиров, горстка бриллиантов, и слиток белого золота... Хотя исключать ничего нельзя, в том числе и столь печального итога.

– Но если колье уже продано, то где его искать?.. – этот вопрос сейчас интересовал меня больше всего.

– Прежде всего, будем надеяться, что украшение все еще находится в этой стране, а не отправилось с кем-то в еще более дальние края. Если окажется, что оно уже спрятано в чьем-то багаже, и пустилось в очередной путь по пустынным дорогам или морским волнам – вот тогда у нас уже точно не будет возможности до него добраться.

– И как это можно выяснить?

– Надо подумать... – Винсент повернулся к Ярли. – Твой отец вышивал золотом, верно?

– Да.

– Золотую нить покупал у ювелиров, верно?

– Да... – вновь кивнула головой девушка. – У них продается специальная нить из золота для дорогих вышивок.

– Ты знаешь тех ювелиров, у которых твой отец покупал эту самую нить?

– Только по именам – сама я к ним никогда не ходила.

– Но ведь что-то о тех людях ты должна знать? Наверняка отец рассказывал тебе о них, советовал, к кому из мастеров-ювелиров стоит обращаться, а кого лучше обходить стороной?

– Говорил, причем не раз... – кажется, Ярли была сбита с толку. – Дело в том, что у одних ювелиров золотая нить хуже, у других лучше, так что...

– Меня интересует несколько иное, вернее, мне бы хотелось знать, что представляют собой эти люди. Кому из тех мастеров золотых дел можно доверять, о ком ходят дурные слухи, или кто из них скупает краденое...

– Да, отец не раз говорил мне обо всем этом... – Ярли постаралась не выдать своего удивления. – Так, на всякий случай. Он боялся, как бы меня впоследствии не обманули, когда сама буду покупать золотые или серебряные нити.

– Твой отец был совершенно прав, но ты меня немного не поняла. Меня интересует то, что ты знаешь о тех ювелирах, какие есть в этом городе, причем желательно рассказать все, что тебе о них известно. Тут важны даже самые незначительные подробности.

– Но я знаю только то, что говорил мне отец, а это было несколько лет назад!

– И что с того? Ювелиры – народ особый, в свои ряды новичков пускают неохотно, так что за год-другой вряд ли многое изменилось.

– Ты хочешь кого-то из них нанять для поисков колье?.. – не поняла я.

– Ни в коем случае!.. – отмахнулся Винсент. – Тут никто ничего искать не будет, хотя деньги за поиски возьмут без проблем. Ювелиры – люди особые, недоверчивые, они с чужими людьми, и уж тем более с иноземцами, откровенничать никогда не станут. Это, так сказать, особенность рода их занятий, так что тут нужен совсем иной подход.

Ну, насчет ювелирных изделий мне и самой известно многое, и, смею надеяться, что разбираюсь в них неплохо, а вот насчет отношений мастеров-ювелиров между собой я никогда не задумывалась.

– Ты что-то придумал?

– Как сказать... Видите ли, на таких тайных торгах обычно присутствует ограниченный круг проверенных людей, а много их, или мало – это уже другой вопрос. Однако на такие вот торги приходит немало ювелиров, которые стараются по дешевке скупать дорогие безделушки их числа тех, которые не стоит выставлять в открытую продажу. На твое колье должно было найтись немало желающих его приобрести. В любом случае, все должны знать, кто купил сапфировое колье.

– А если тот человек, к которому мы обратимся, не присутствовал на тех торгах?

– Ранее я упоминал, что ювелиры – это особое сообщество, несколько закрытое, стоящее чуть в стороне от всех остальных, и все более или менее значимые новости, касающиеся драгоценностей, становятся известны едва ли не каждому из них. Проще говоря, такие сведения разносятся между ними, как круги по воде.

– Сомневаюсь, что хоть кто-то из здешних ювелиров откроет нам имя этого человека.

– Естественно, просто так его никто не скажет, тут нужен совершенно иной подход. Милые дамы, по этому поводу у меня появилась одна мысль. Беда в том, что нам опять придется прибегать к вашей помощи – без этого никак.

В ответ я только закивала головой – какие тут могут быть сомнения! Сделаю все, что смогу лишь бы внести хоть какую-то ясность в поиски! Думаю, Ярли тоже не откажет нам в помощи.

Через несколько часов мы с Ярли подходили к торговым лавкам, находящимся в центре города. Я уже знала, что здесь расположены самые дорогие магазинчики, в том числе и те, что торговали драгоценностями. Как раз одна из таких лавочек нас и интересовала. Плохо то, что в таких местах хватало стражников – вот и на этой улице они находились едва ли не на каждом углу, но мы их, кажется, не заинтересовали. Впрочем, мы сейчас выглядели как служанки из богатых домов – простая, но добротная одежда, лица прикрыты так, что видны только глаза... Еще Ярли сказала, что иногда в таком виде богатые женщины заглядывали в здешние лавочки – не каждой хотелось, чтоб родственники и знакомые знали о том, что они оставляют немалые деньги в дорогих магазинчиках, или же покупают товары в долг, за которые позже придется расплачиваться их мужьям. Хм, вообще-то в нашей стране подобное случается тоже довольно часто...

Маленькая лавочка, в которую мы вошли, выглядела неплохо как снаружи, так и внутри. Ясно, что людям с тощим кошельком здесь делать нечего. Низкие столики, мягкие диванчики, пара красивых молодых продавцов... Н-да, некоторых покупательниц такие красавцы должны привлекать едва ли не больше тех драгоценностей, что здесь продают.

– Что вам угодно?.. – шагнул нам навстречу один из красавчиков. Кроме нас, посетителей в лавочке не было, так что можно говорить в открытую.

– Нам бы хотелось поговорить с уважаемым господином Байханом... – произнесла Ярли.

– Вам нужен хозяин? Могу узнать, зачем?.. – красавчик прямо-таки излучал обаяние.

– У меня к нему важное дело...

Через минуту мы уже стояли в небольшой комнатке, находящейся в глубине лавочки, и смотрели на немолодого мужчину, сидящего на простой жесткой скамье. Борода с проседью, глубокие морщины на лице, мрачный взгляд, скромная одежда... Надо же, как выглядит один из тех ювелиров, с кем отец Ярли советовал дочери не иметь никаких дел – мало ли что может произойти... Дескать, мастер он хороший, и на его товар пожаловаться нельзя, только вот слухи об этом человеке ходят очень дурные. Конечно, каждый из нас не без греха, и лишнюю монету тоже никто не откажется заработать, но все одно шли разговоры о том, будто мастер Байхан связан с темными, воровскими делами. Потому-то, выслушав Ярли, Винсент и предположил, что этот человек почти наверняка был на тех торгах, и, возможно, даже участвовал в них. Кто знает, может мое сапфировое колье сейчас находится у него? Разумеется, могло случиться и такое, что Байхан не присутствовал на торгах в то время, когда продавали мое колье, но в любом случае должен знать, кто приобрел столь редкое украшение – как говорил Винсент, такие новости в определенных кругах разносятся очень быстро.

– Вы хотели меня видеть?.. – вместо приветствия заговорил мужчина. Вообще-то мог бы и не спрашивать – кроме нас посторонних людей тут нет. – Желаете продать мне что-то?

– Нет, господин... – почтительно ответила Ярли.

– Намерены купить нечто особенное?

– Нет, господин.

– Тогда что вам нужно?

– Прошу простить, нас с поручением к вам прислала моя госпожа...

– Если она из тех, кто желает получить отсрочку по своим долгам, то наш разговор закончен. Деньги должны быть выплачены точно в срок, и никаких бесед со слугами на эту тему я не веду.

– Господин, мою хозяйку интересует совсем иное... – в голосе Ярли появились извиняющие нотки. – Недавно она узнала о том, что в нашем городе появилось удивительно красивое ожерелье, привезенное из дальней страны.

– В наш город много чего привозят... – равнодушно уронил мужчина.

– Ей сказали, что это прекрасное ожерелье из сапфиров с бриллиантами. Когда моей хозяйке подробно описали красоту этого ожерелья, то она захотела его получить.

– Рад за нее, но при чем здесь я?

– После того, как она узнала об этом сапфировом ожерелье – с того времени бедняжка потеряла покой и сон. Больше всего на свете она хочет иметь у себя эту вещь.

– Повторяю вопрос – какое отношение все это имеет ко мне?

– Моя госпожа просит помочь приобрести ей это прекрасное украшение. Она говорит, что ее... муж не пожалеет золота, чтоб порадовать свою любимую.

– Щедрые... мужья – в наше время это достаточная редкость... – Байхан с едва уловимой насмешкой повторил слова Ярли. – Но я все еще не понимаю, отчего ваша хозяйка направила вас ко мне.

– Говорят, вы знаете все и обо всех, а потому можете ей помочь... – теперь голос Ярли звучал едва ли не умоляюще. – Не сердитесь на меня, я всего лишь выполняю поручение своей госпожи.

– Все знает только Всевышний, а мы всего лишь люди, обремененные грехами... – пожал плечами мужчина. – Если твоей хозяйке лучше меня известно о том, какие украшения появляются в нашем городе, то для нее не составит никакого труда получить желаемое. Это все?

– Господин Байхан, моя хозяйка просит вашей помощи в поисках этого ожерелья... – продолжала Ярли. – Слышать можно о многом, но где же искать то, что ей нужно?

– В моей лавке твоей госпоже вряд ли могут помочь. Я ювелир, а не дознаватель в страже.

– Моя хозяйка понимает, что в этом печальном мире все совсем непросто... – продолжала Ярли. – И она знает, что ваше время бесценно, и потому просила передать, что если вы случайно вспомните, или хотя бы предположите, где может находиться это дивное ожерелье, то я должна буду вручить вам за это двадцать золотых.

– Вот даже как?.. – чуть приподнял брови мужчина. – Она так щедра?

Насколько мне известно, в этих местах и один золотой считается весьма немалой суммой, а уж за двадцать можно купить кольцо с бриллиантами, или же приобрести небольшой домик в пригороде.

– Моя госпожа привыкла получать то, что хочет... – такое впечатление, что девушка готова развести руками – мол, ничего не поделаешь, хозяйка избалована до невозможности.

– И сейчас она возжелала получить это ожерелье, верно?

– Да.

– Кто ей о нем рассказал?

– Не знаю.

– Предположим. И как же звать эту немыслимо щедрую и богатую женщину?.. – поинтересовался ювелир.

– Господин, простите меня, но я не могу это сказать.

– А что говорит по поводу ожерелья ее муж?

– Говоря честно, он ей не муж... – Ярли немного понизила голос. – Ну, вы, наверное, понимаете, в чем тут дело... Моя хозяйка – его любимая женщина, ради которой он согласен на все. Что же касается ожерелья, то госпожа уверена: ее... муж обязательно приобретет для нее это украшение, только ей надо знать, к кому следует обращаться по поводу покупки столь дивного ожерелья.

– Купить, значит, желает... – на лице ювелира промелькнула гримаса раздражения. – К сожалению, исполняются далеко не все наши желания.

– Верно, только муж моей госпожи – пошли ему Всевышний процветания!, делает все, чтоб она осталась довольна.

– Покажите мне ваше лицо... – внезапно сказал мужчина.

– Что?

– Не люблю иметь дело с людьми, которые прячут от меня свои лица. Так дела не ведутся.

Не говоря ни слова, мы с Ярли откинули покрывала, и я лишний раз порадовалась тому, что перед тем, как пойти сюда, покрыла лицо и кисти рук мазью, придающий коже очень смуглый оттенок. Хорошо, что такая мазь нашлась в той портовой лавке, где мы покупали себе новую одежду. Сейчас внешне я почти не отличаюсь от загорелых местных жителей, глаза опустила долу, а светлые волосы спрятаны под покрывалом. Надеюсь, ювелир не заметил ничего подозрительного.

– Мы встречались раньше?.. – после короткого молчания спросил Байхан.

– Нет... – покачала головой Ярли. – Я, во всяком случае, такого не помню.

– Все равно мне странно, что вы пришли ко мне... – чуть пожал плечами ювелир. – Я стараюсь не вести лишних разговоров с женщинами. Пусть ко мне придет... муж этой женщины – возможно, я что-то вспомню.

– Дело в том, что хозяин живет не в этом городе – здесь он бывает лишь наездами... – заторопилась Ярли. – Госпожа ждет его появления через три-четыре дня, и к тому времени ей надо знать, к кому следует обратиться ее господину для того, чтоб купить это самое ожерелье. Поверьте – моя хозяйка сейчас не может говорить ни о чем ином, кроме как об этом украшении, и считает даже не дни, а часы до приезда своего... мужа! Мне страшно подумать, что нас ждет, если госпожа не получит то, что хочет! Всевышний отблагодарит вас за проявленную доброту.

– Боюсь, что ничем не могу вам помочь.

– Сожалею... – Ярли чуть поклонилась. – Благодарю за то, что выслушали, и прошу прощения за то, что мы отняли у вас столько драгоценного времени.

– Погодите!.. – мужчина поднял руку. Похоже, увидев, как мы собираемся уходить, он все же решил, что не стоит отказываться от хороших денег, которые сами плывут к нему в руки. – Все, что я вам могу сказать, так это обратиться к торговцу Фаттаху. Возможно, то, что ищет ваша госпожа, находится у него, но я бы не советовал ходить к этому человеку.

– Почему?

– Просто не стоит. Поверьте, я знаю, что говорю. Он никогда и никому не продаст это ожерелье.

– Почему.

– Просто знаю.

– И все-таки?

– Я и так сказал вам куда больше, чем допустимо.

– А где можно найти этого Фаттаха?

– На окраине города есть постоялый двор «Отрада странника». Там его и найдете. Это все, что я вам могу сказать.

– Спасибо, господин... – Ярли протянула кошелек с двадцатью золотыми монетами, который сразу же исчез в руке мужчины. – И да прикроет вас Всевышний от бед своей ладонью...

Через минуту мы уже шли прочь от лавочки ювелира. Я несколько раз оглядывалась, но, кажется, за нами никто не шел – вряд ли мы всерьез могли заинтересовать ювелира. Тем не менее, увидев наших спутников, стоящих на улице, мы прошли мимо – пусть они поглядят со стороны, не идет ли вслед за нами кто подозрительный. Но, кажется, братья не заметили ничего подозрительного, потому как через какое-то время и сами присоединились к нам.

– Ну, как закончился разговор?.. – поинтересовался Винсент.

– Да как сказать... – протянула я.

– Говори, как есть.

– Первым делом должна сказать, что Ярли – молодец. Если б не ее умение разговаривать с такими людьми...

– Что вы, госпожа!.. – покраснела Ярли.

– Говорю, как есть. Что же касается всего остального... Кое-какой результат у нас, по счастью, имеется. Ювелир упомянул, что надо идти к постоялому двору под названием «Отрада странника», и искать там торговца по имени Фаттах.

– Ярли, ты не знаешь, где находится этот постоялый двор?

– На другом конце города. Там начинаются дороги, которые ведут в пустыни.

– Можно подумать, там, откуда мы удрали, нет этих самых пустынь!.. – усмехнулся Дорен.

– Таких нет... – покачала головой Ярли. – В настоящих пустынях жить невозможно. По ним можно идти десять дней, и за все это время не встретить ни воды, ни зелени. Одни пески, глина, пухляки и солончаки, а еще палящее солнце.

– Чего-то мне туда идти совсем не хочется... – протянул Дорен. – Я имею в виду те сухие места, где жизни нет. А вот к тому постоялому двору я бы сходил, посмотрел, что и как. Может, там готовят хорошо...

– Уже вечер, и часа через два потемнеет, а идти до того места довольно долго... – Ярли оглянулась по сторонам. – Я не возражаю – пойти, конечно, можно...

– Лучше отправимся туда завтра с утра... – решил Винсент. – А там посмотрим, можно ли что-то сделать. Пока же пойдем к себе, в «Золотого гуся». Спокойно пообедаем, а вы, прекрасные дамы, расскажете, что и как...

В «Золотом гусе» мы устроились едва ли не в самом углу обеденного зала. Тут самое подходящее место для того, чтоб обсудить дальнейшие планы, и для начала мы с Ярли постарались как можно точнее передать наш недолгий разговор с ювелиром.

– Значит, нам нужен торговец по имени Фаттах... – Винсент подытожил наши слова. – Что ж, хотя бы знаем, к кому обращаться. Надеюсь, ювелир сказал вам правду.

– Возможно, мне кое-что показалось... – я вздохнула. – Однако не могу отделаться от впечатления, будто хозяин ювелирной лавки чуть раздосадован тем, что у него нет этого сапфирового колье. Могу предположить, что во время торгов он сам хотел приобрести колье, но не вышло. Возможно, торговец Фаттах просто дал более высокую цену, увел желанную вещь из-под носа нашего ювелира, и потому тот не считает нужным скрывать его имя. Так сказать, небольшая месть более удачливому конкуренту. Может, только потому и нас к нему направил, хотя искренне советовал не ходить.

– Значит, как и решили, завтра идем к «Отраде странников»...

– Тихо... – внезапно до моего слуха донеслись знакомые слова. – Слышите?

– Что?.. – не понял Дорен.

– Послушайте, о чем говорят люди за тем столом... Это весьма интересно. Кажется, в какой-то мере речь идет о нас...

Вообще-то не услышать столь захватывающую беседу было довольно сложно. Компания мужчин, сидящая за пару столов от нас, к этому времени уже успела немного выпить, и сейчас эти люди разговаривали несколько громче, чем принято, но, судя по всему, остальные посетители «Золотого гуся» ничего не имеют против подобного. Такое снисходительное поведение можно понять – уж очень интересный разговор происходил у подвыпившей компании, такое не грех и послушать. Дело в том, что мужчины обсуждали смерть «Звезды Востока», то есть той женщины, из имения которой нам удалось сбежать. Все верно – следовало ожидать, что вести о произошедшем дойдут и до этих мест. Оставалось только удивляться, отчего столь интересную новость еще не обсуждают на всех перекрестках, хотя, возможно, этим уже начали заниматься.

Сейчас же из разговора мужчин следовало, что прекрасная «Звезда Востока» тихо и замкнуто жила в своем имении, ведя праведную и скромную жизнь (не знаю, что подумали мои спутники после таких слов, а я, услышав подобное, едва кружку из рук не выронила). Конечно, – продолжали мужчины, конечно, места там не из лучших, дряни всякой обитает в избытке, и люди туда обычно стараются не соваться, но эта женщина была настолько красива, что даже хищники в благоговении смотрели на немыслимое очарование этой красавицы, не решаясь причинить ей хоть малейшее зло!..

... Да уж... – подумалось мне. Интересно, кто придумал такую немыслимую чушь? Ох, увидел бы кто из этих фантазеров воочию эту самую «Звезду Востока» – и у них не только бы восторгов заметно поубавилось, вдобавок они навсегда бы зареклись болтать то, во что хочется верить самим!..

Меж тем мужчины продолжали свой разговор, и из их слов я поняла, что история смерти красавицы выглядела так: в имение приехал гость, который назвал себя умелым лекарем, но в действительности оказавшийся черным колдуном, и при помощи нескольких рабов (которые решили ему помочь), колдун заманил в подвал дома прекрасную затворницу, и стал проводить над ней какой-то колдовской обряд. Непонятно, что нужно было этому человеку, но кто их, чернокнижников, поймет?!, только ничего хорошего из его колдовства не вышло – «Звезда Востока» от ворожбы погибла, потому как ее светлая душа не выдержала страшного чародейства. Колдуна сумели схватить, а те рабы, что вздумали ему помогать, умудрились сбежать из имения – оно и понятно, догадывались, какое наказание их может ожидать. Где беглецы сейчас – неизвестно, может, погибли в тех неспокойных краях, а может, им повезло, и они сумели уйти, но в любом случае за их поимку назначена хорошая награда... Что же касается горюющего вдовца, то есть супруга «Звезды Востока», то он еще долго обливал горькими слезами обезображенное тело свой любимой супруги, обещая сделать все, чтоб ее смерть не осталось без отмщения. Во всяком случае, бесконечно страдающий вдовец за наши головы назначил более чем солидную сумму в золоте, так что осталось дождаться тех, кто принесет горемычному страдальцу головы этих людей.

Что ж, теперь ясно, какую сказку умудрился придумать несчастный вдовец, чтоб самому выйти сухим из воды. Ведь если станет известно, что потерявшая былую красоту «Звезда Востока» занималась черными обрядами, чтоб вернуть ушедшую молодость, то разразится страшный скандал – подобное колдовство под запретом во всех странах. В этом случае суровое наказание грозило бы и несчастному вдовцу – почему не сообщил о том, что твоя супруга погрязла в черных обрядах? А может, вы действовали заодно? Естественно, чтоб обелить себя, горюющий супруг и придумал всю эту историю – все всем виноваты беглые рабы и колдун, те, кто осмелился поднять руку на прекраснейшую из женщин. Правда, эта сказочка – она не ахти какая умная, и никто не сказал, зачем смерть «Звезды Востока» была нужно как колдуну, так и нам, но таким вопросом задаваться как-то не принято. Злодеи – они и есть злодеи, этим все сказано.

Ох, только этого нам еще не хватало! Толпа тех, кто желает нас поймать, становится еще больше, и такое внимание радовать нас никак не может. Теперь нам следует быть вдвойне, а то и втройне осторожными, если желаем покинуть эту страну живыми и здоровыми.

– Ну, господа хорошие, что скажете?.. – спросил Винсент, когда стало понятно, что больше мы не услышим ничего нового.

– По большому счету, я ничего нового не услышал – мы с самого начала предполагали, что окажемся виновными едва ли не во всех прегрешениях, какие только можно придумать... – Дорен отодвинул от себя пустую тарелку. – Зато сегодня узнал, что судно под названием «Морской конек» – то самое, на котором Квез прибыл в эту страну – оно через три дня отправляется к родным бегам, то есть к нам домой. Как узнал? Пока наши красавицы еще только готовились идти в гости к ювелиру, и в здешней лавочке выбирали себе одежду, я стоял у входа, и наблюдал за тем, что происходит снаружи. Тогда-то я и заметил капитана «Морского конька» – внешность у него запоминающаяся. Ну, я остановил капитана, и сказал ему, что хотел бы взять на его корабле четыре пассажирских места. Тот ничего не имел против, и даже взял у меня аванс. К чему я это говорю? Да к тому, что у нас на поиски колье остается всего три дня, так что нам с вами следует поторапливаться. Если за наши головы назначена солидная награда, то хочется нам того, или нет, но ноги надо уносить.

– Согласны...

На следующий день мы отправились к постоялому двору под названием «Отрада странников» – надо же было выяснить, где остановился торговец по имени Фаттах, который, похоже, и купил мое колье. Для начала можно было попробовать каким-то образом договориться с этим человеком – вдруг удастся вернуть колье. Надежда на столь счастливый исход была, разумеется, совсем крохотной, но попробовать все же стоило. Ну, а если это не получится – вот тогда стоит подумать, как будем действовать дальше.

Хорошо, что мы не пошли туда вчера: Ярли была права, постоялый двор находился едва ли не на противоположном краю города, и мы почти час добрались до нужного места. Ну, что сказать? Здесь в основном находились небольшие домишки не очень богатых людей, зато сам постоялый двор был весьма немалых размеров.

– Что-то «Отрада странников» со стороны выглядит пустовато... – заметил Винсент, когда мы стали приближаться к постоялому двору. – Вроде место здесь достаточно оживленное, но не скажу, что посетителей здесь уж очень много. Конечно, народ там есть, но...

– Значит, номер там будем снимать?

– Да. Ну, а дальше действуем по плану...

Мы прошли совсем немного, как Ярли внезапно остановилась:

– Стойте!

– Что такое?

– Давайте пока подождем! Я не хочу туда идти! Нет, лучше пройдем мимо этого постоялого двора, а то еще он посмотрит на нас!

– Кто «он»? В чем дело?

– Видите, кто вышел из дверей?

– Мужчина какой-то... Ты его знаешь?

– Упаси Всевышний от такого знакомства! Это же турег!

Мне это слово ничего не говорило, да и моим спутникам, судя по их недоуменным лицам, тоже. Я посмотрела на мужчину, который так напугал Ярли – вроде внешне обычный человек, высокий, сухопарый... Единственное, что привлекает внимание, так это ножи и кинжалы, висящие на его поясе (все же с десяток хищно изогнутых предметов холодного оружия на одном человеке – это, по-моему, перебор), а еще в глаза бросался тюрбан на голове мужчины. Этот тюрбан даже не назовешь большим – он был огромным. Не понимаю, для какой надобности человеку следует носить на своей голове такое сооружение – это же неудобно, и наверняка тяжело.

Мы прошли мимо постоялого двора, и направились дальше по улице. Ну, раз Ярли не решилась зайти на постоялый двор, то у нее для этого должны быть серьезные основания.

– Ярли, а кто такой турег?.. – спросила я. – И чем он тебя так напугал?

– А вы разве не знаете?

– Нет.

Вздохнув, девушка принялась рассказывать. Оказывается, туреги живут в пустынях, причем в самых жарких местах, и как они там умудряются выживать – это еще тот вопрос. Говорят, что в тех краях имеется множество подземных пещер и галерей, где и обитают эти люди. Ходят слухи, что туреги общаются с подземными жителями, о которых простым людям лучше не знать. А еще там много золота, целые россыпи. Где? Все там же, где обитают туреги, или же им приносят золото подземные жители, с которыми те живут в мире и согласии. Несколько раз в год туреги отправляют большие караваны в города, где на золото покупают продовольствие и все остальное, необходимое для жизни в тех местах. Потом они вновь возвращаются в свою пустыню, а через какое-то время, скопив золото, вновь идут в города...

Хотя появление турегов в городе несет прибыль многим торговцам, этих жителей пустынь все одно не любят. Надменные, чванливые, презирающие других людей, считающие себя высшей расой... А еще туреги при любом недоразумении сразу же хватаются за оружие, так что с ними без крайней на то нужды стараются не иметь дела. Вдобавок ко всему это очень скупой народ, который не потратит понапрасну и лишней крупинки золота, однако на то, что им по-настоящему понравится, туреги денег не жалеют...

– Извини, Ярли, но я не понимаю, чем эти люди отличаются от прочих?.. – поинтересовался Винсент. – И почему ты так испугалась этого человека? Только из-за того, что туреги общаются с подземными жителями?

– Так у них же рога!

– Какие рога? Где? У кого?

– На голове у турегов!

– Не может быть!

– Еще как может...

Оказывается, туреги рождаются с некой особенностью: у каждого из них на голове растёт пара рогов, причем достаточно острых, пусть и не очень длинных – как правило, такое «украшение» немногим превышает длину ладони, но смотреть на это все одно неприятно. Потому-то, приезжая в города, они и носят свои огромные тюрбаны – прячут свои рога от взглядов посторонних (у турегов с этим связано какое-то верование), а вместе с тем как бы показывают окружающим, кто находится перед ними. Вполне естественно, что люди шарахаются от турегов, считая, что те связаны с нечистой силой. Впрочем, те и сами охотно поддерживают такие слухи...

– Ни хрена себе!.. – почесал в затылке Дорен. – Я о таком ранее и слыхом не слыхивал.

– Теперь мне понятно, почему постоялый двор сейчас не пользуется популярностью в здешних местах... – согласился Винсент. – Когда там останавливаются эти жители пустынь, то вряд ли отыщется много желающих жить рядом с ними.

– Как правило, туреги любят жить одни... – кивнула головой Ярли. – Они любят только своих соплеменников, и с заметной неприязнью относятся к тем людям, которые могут находиться рядом с ними.

– Но ведь Фаттах тоже живет здесь... – и тут я споткнулась на полуслове. Вспомнились слова ювелира о том, что он не советует ходить нам к нынешнему владельцу ожерелья – он все одно его не продаст. А если припомнить тень раздражения на лице ювелира, то можно с уверенностью говорить, что Фаттах предложил столько золота за мое колье, что разом перебил все возможные ставки, и, спорить готова, что ювелир Байхан все еще переживает свою неудачу в торгах. Все верно – Ярли упоминала о том, что если турегу по-настоящему понравится какая-то вещь, то денег жалеть он не станет...

Я посмотрела на своих товарищей, и поняла, что их мысли текут в том же направлении, что и у меня.

– Кажется, мы все думаем одинаково... – произнес Винсент.

– Пожалуй... – растерянно произнесла я. – Фаттах – это один их турегов, и, скорей всего, здесь он главный...

– А зачем ему колье?.. – брякнул Дорен.

– Оно очень красивое... – я почувствовала, что готова разрыдаться. Надо же – мое колье совсем близко, где-то за стенами постоялого двора «Отдых странников». Можно сказать, я отыскала дорогую мне вещь, только вот как до нее добраться?

– Каюсь – мне тоже очень хочется посмотреть на это колье, вокруг которого столько шума... – чуть улыбнулся Винсент.

– И я бы не отказался глянуть... – добавил Дорен.

– Госпожа, от вашего украшения наверняка глаз не оторвать... – вздохнула Ярли. – Хоть бы разок на него бросить взгляд...

– Ну, раз мы все такие ценители прекрасного, то неплохо бы увидеть это колье воочию, а еще лучше подержать его в руках... – подытожил Винсент. – Все согласны? Вижу, что возражений нет.

Да какие тут могут быть возражения...