Синий цвет надежды

Глава 6

Мы вновь вышли в путь с первыми лучами солнца – идти не так жарко, да и хочется оказаться как можно дальше от тех мест, где обитают горати, эти покрытые шерстью маленькие человечки. Местность вокруг по-прежнему холмистая и сухая, не радующая глаз ни одним зеленым пятном. Еще то и дело встречались каменистые участки, так что наши спутники продолжали собирать подходящие по размеру камни для пращи – неизвестно, что нас еще может ждать впереди.

Ярли то и дело оглядывалась назад – похоже, опасалась погони, и я могу ее понять. Побыстрей бы уйти отсюда, тем более что эти сухие места должны когда-то закончиться. А еще у меня от голода стало посасывать под ложечкой: те дыни, что мы съели вчера – это, конечно, неплохо, но с той поры прошло уже немало времени, а сегодня хотелось бы чего-то посущественней и побольше.

На отдых мы остановились часа через полтора – солнце поднялось уже достаточно высоко, да и прошли мы немало. Присев в тени нескольких больших валунов, мы какое-то время молчали – просто не хотелось разговаривать: не знаю, как на остальных, а на меня окружающая нас местность действовала угнетающе.

– Лиз, а что твоя приятельница постоянно озирается по сторонам?.. – поинтересовался Дор.

И верно – Ярли, не переставая, оглядывалась назад, и, кажется, даже без моего перевода поняла, что спрашивал Дор.

– Конечно, не приведи того Всевышний, но я боюсь, что горати пойдут за нами...

– Почему ты так думаешь?

– Горати очень злые, и потому никто старается их не сердить... – вздохнула Ярли. – Даже когда они ночами приходят в какую-нибудь деревушку, и забирают с собой кого-то из тамошних жителей – даже тогда на крики несчастного никто не выходит. Хотя голос этого обреченного человека долго не звучит – горати быстро перегрызают ему горло. Ну, а если кто-то и решится выйти, чтоб помочь этому бедному человеку, то горати утаскивают и его. Их много, они наваливаются все разом, так что победить их невозможно. А еще они очень сильные...

– Так эти самые горати еще и людоеды вдобавок?

– Да, но только когда они очень голодны. А голодны они бывают часто.

Теперь мне понятно, отчего в поселке, расположенном подле имения, было тихо, и никто из тамошних жителей не выходил на улицу, и это несмотря на то, что в имении стоял самый настоящий шум. На ночь в селении наверняка не только двери запирают на надежные замки, но и окна изнутри плотно закрывают ставнями. К тому же и погоню за нами стали собирать только с рассветом, когда поднялось солнце, и людям можно не опасаться прихода горати. Впрочем, погоня тоже продолжалась далеко не весь день – видимо, после того, как мы удалились от поселка на некое, сравнительно безопасное для людей расстояние, погоню было решено свернуть – местные жители стали опасаться возможной встречи с горати, ведь они наверняка знали, где именно обитают кровожадные человечки. Да и день к тому моменту давно перевалил за свою половину, пора возвращаться домой, пока еще светло – не стоит понапрасну рисковать.

А еще мне стало понятно, что имела в виду хозяйка, когда говорила, что новый Владыка отправил ее сюда в наказание. Конечно, имение красивое, с большими окнами, открытыми террасами, балконами, стены обвиты вьющимися розами... На первый взгляд – услада для глаз и души, если, конечно, не знать того, что не так далеко от этого чудного места угнездились настоящие людоеды, и велика вероятность, что однажды ночной порой ты можешь ощутить, как на твоей шее смыкаются чьи-то острые клыки. Потому-то бывшая «Звезда Востока» и завела в своем имении такую большую охрану – эта женщина понимала, что для собственной безопасности денег жалеть не стоит. Именно оттого ночью имение освещалось светом факелов, да и охранники не смыкали глаз – тут если зазеваешься, то можно остаться без головы.

Тем не менее, вопросов у меня еще оставалось много, потому как раньше я о горати никогда не слышала, и даже не подозревала, что на свете есть такие существа.

– Эти человечки... Они охотятся только ночами?

– В селения – да, туда они приходят только по ночам. Поговаривают, что ночью эти создания Темных Небес видят куда лучше, чем днем. А так горати ходят везде, и, по слухам, добывают себе еду не только в темное время, но и при свете солнца...

– Не понимаю местных жителей! Раз тут так опасно, то почему они ничего не предпринимают? Ушли бы отсюда, или обратились б за помощью к властям – те должны помочь!

– Госпожа, а куда людям идти?.. – даже удивилась Ярли. – Здесь их дом, их земля, могилы предков. Все бросать и уходить невесть куда никто не станет – соседи сразу заберут себе брошенное добро! Да горати и не приходят днем, так что в светлое время можно спокойно работать даже на дальних полях. И потом горати лучше не трогать – говорят, у них хороший нюх, и они всегда могут отыскать того, кто их обидел, и тому человеку придется очень плохо. К тому же в случае уж очень большой опасности, людям, чтоб спастись от горати, следует бежать на проезжую дорогу, ту, что пошире – как это ни удивительно, но эти человечки никогда не ступают на дороги!

– Почему?

– Этого никто не знает. Они могут долго ходить вдоль дорог, но ступать на них отчего-то не решаются. В воду они тоже никогда не зайдут – потому нам и удалось там отсидеться... Что же касается властей... Как видно, у них много важных забот, и пока что им нет дела до нужд простых людей, да и с горати связываться никому не хочется – говорят, если они хоть кого-то поцарапают своим когтем, то тот несчастный умирает...

– Тебе об этом рассказали женщины в имении?

– Что вы, госпожа! Они просто говорили, что тут плохие места...

– Тогда откуда же ты знаешь, что эти существа называются горати?.. – поинтересовался Вин. Братья внимательно слушали все то, что говорила Ярли, вернее, мой перевод ее слов. – И откуда тебе так хорошо известно об их нравах и привычках?

– Я одного горати однажды видела... – пожала плечами девушка. – Видимо, Всевышний решил, что мне это необходимо...

– Как видела? Где?

– Несколько лет назад, на базаре...

По словам Ярли, ее семейство уже несколько поколений занималось вышивкой, и члены этой семьи по праву считались одними из лучших вышивальщиков в стране. Не сказать, что они были очень богаты, но и бедными их было тоже не назвать. Частенько отца призывали ко двору того или иного господина расшивать одежду, и отец брал с собой детей – пусть, мол, работают с малолетства, нечего бездельем заниматься!.. Таким образом они объездили едва ли не всю страну, много где побывали, немало видели и слышали. А еще отец Ярли очень любил бродить по базарам тех городов, где они останавливались – там можно много чего посмотреть, а заодно и узнать немало интересного.

Как раз на одном из этих шумных базаров они как-то услышали крик зазывалы, который приглашал любопытствующих поглядеть на горати. В то время для Ярли горати был чем-то вроде сказочного персонажа, так что она упросила отца посмотреть на это существо. Отец и не возражал – он и сам был не прочь глянуть на горати, тем более что цена за вход была совсем невысокой. Вот там-то, посередине большой потрепанной палатки стояла железная клетка, в которой, забившись в угол, сидел маленький человечек, покрытый свалявшейся коричнево-зеленой шерстью, и с ненавистью смотрел на каждого, кто появлялся перед его глазами. Еще в палатке находились двое мужчин, которые не подпускали посетителей близко к клетке – дескать, это слишком опасно.

Заплатив еще пару монет одному из тех мужчин, что стояли возле клетки, семейство вышивальщиков услышало рассказ о том, как двум отважным охотникам удалость (вернее, посчастливилось) поймать горати – его накрыли ловчей сетью, а иначе еще неизвестно, чем могла закончиться встреча в горах. Мужчина оказался словоохотливым, долго рассказывал о жизни и привычках этого существа. Все это время горати, не шевелясь, сидел в своем углу – казалось, никто и ничто не может заставить этого человечка подняться на ноги.

Семья вышивальщика уже собралась, было, уходить, когда в палатке появилось несколько молодых людей, которые не только находились под хмельком, но и желали поразвлечься. Предупреждения о возможной опасности от горати парни пропустили мимо ушей, и более того – решили показать, что ничего не боятся. Не обращая внимания на предупредительные окрики стоящих рядом мужчин, один из молодых людей подошел к клетке и просунул туда руку, желая схватить горати за загривок. Все остальное произошло мгновенно: горати повернулся, вскочил на ноги и впился зубами в руку парня. Раздался хруст, затем молодой человек закричал, отпрянул от клетки, а в следующий миг все увидели, что человеческая кисть осталась в руках у горати, из культи парня хлещет кровь, и его приятели трезвеют на глазах. Еще через секунду горати, не обращая ни на кого внимания, сунул в рот оторванную кисть и стал ее грызть...

Что там произошло дальше – это Ярли не знает, потому что ее отец, схватив детей за руки, опрометью бросился из палатки, а сзади доносились крики людей и рычание горати. Чем в итоге закончилась вся эта история – это ей неизвестно, да и, честно говоря, знать не хотелось. Перепуганная Ярли на всю жизнь запомнила увиденное, хотя лишний раз старалась не вспоминать о том жутковатом происшествии – страшно. Меньше всего она ожидала вновь встретить горати, и уж тем более здесь, где от этих существ невозможно спрятаться...

– Да уж, невесело... – покачал головой Вин. – Остается надеяться, что эти мохнатые человечки от нас отстали.

– Все в руках Всевышнего... – вздохнула Ярли.

Через несколько минут мы вновь двинулись в путь, только теперь уже и мужчины нет-нет, да и оглядывались назад. Ничего не говоря друг другу, мы невольно убыстряли шаг – хотелось оказаться как можно дальше от того места, где обитают горати, потому как вновь встречаться с этими созданиями у нас не было ни малейшего желания. Хотя, кажется, мы и без того отошли на достаточно большое расстояние, но, тем не менее, после слов Ярли в глубине души появился легкий холодок. Увы, небезосновательно...

Оглянувшись в очередной раз, Вин остановился, и, прикрыв глаза ладонью от слишком яркого солнца, посмотрел вдаль. Прошло несколько долгих мгновений, и Вин вдруг произнес:

– Дор, посмотри, что там сзади...

Впрочем, Дор и без просьбы брата всматривался в сухую местность позади нас, и если б тетя Фелисия услышала те слова, которые он произнес после увиденного, то дверь в ее дом для молодого человека оказалась бы закрыта навсегда.

– Неужели горати?.. – вырвалось у меня.

– Они, паразиты!

– И далеко?.. – упавшим голосом спросила я.

– Да как сказать...

– И сколько их?

– Нам хватит!.. – оборвал мои расспросы Вин. – Так, вон там, в стороне, холмы повыше и покруче, так что бегом туда!

Вообще-то в той стороне, куда мы сейчас бросились едва ли не со всех ног, холмы были выше всего лишь ненамного, зато с более крутыми склонами, только вот сейчас не до уточнений. Конечно, холм – это совсем не то место, где можно прятаться, однако это все же хоть какая-никакая, но возвышенность, и при нападении у нас будет хотя бы маленькое, но преимущество.

Когда мы добежали до нужного холма и поднялись на вершину, то пот лил с нас ручьем, а дыхание перехватывало. Конечно, пробежки в такую жару удовольствием никак не назовешь, но если жить захочешь, то на подобное неудобство не будешь обращать особого внимания. Пока братья вытряхивали из своих карманов часть собранных камней и доставали ремни, мы с Ярли сумели вытащить из земли два довольно-таки весомых булыжника и подтащить их к вершине – конечно, это нам вряд ли поможет, но все же...

Горати показались через несколько минут – надо же, бежит добрый десяток особей, пусть даже не очень быстро, то и дело склоняя свои лица к земле – ну просто как собаки, которые бегут по следу! Верно, Ярли уже упоминала о том, что у горати хороший нюх... Увидев нас, человечки издали шипение, которое мы уже однажды слышали, только сейчас оно звучало куда громче, а еще это шипение перебивалось рычанием, очень похожим на то, которое издают разъяренные звери. Хоть уши затыкай! Вдобавок мы вынуждены смотреть на то, как эти создания раскрывают свои рты, показывая острые клыки, и тут можно сказать одно – это зрелище не для слабонервных. Отчего-то мне подумалось о том, что в чем-то понимаю ныне покойную «Звезду Востока» – когда знаешь, что у тебя под боком обитают такие существа, то на охрану скупиться не станешь!

Впрочем, сейчас у меня нет возможности проявлять слабость и падать в обморок от увиденного – такое поведение подходит для салонов, а не для грубой действительности. К тому же эти существа отнюдь не намеревались вступать с нами в долгие переговоры – как раз наоборот, продолжая издавать жуткие звуки, горати кинулись к нам.

Надо сказать, что в каком-то смысле нам повезло – как видно эти существа нападали не поодиночке, а всей кучей, разом сминая добычу, и запуская в нее когти и зубы. Почему повезло? Да просто камни, брошенные из пращи, враз положили двух горати, а большой камень, который я непонятно какими силами умудрилась поднять и швырнуть в бегущих человечков, ранил еще двоих. Похоже, эти создания не привыкли к сопротивлению (судя по всему, здешние крестьяне при виде этих существ пытались убежать, и им даже в голову не приходило давать отпор мохнатым человечкам), и потому горати отступили, оставив убитых, а раненые отползли сами. Все остальное было предсказуемо: человечки сменили тактику, рассыпались вокруг холма, и стали забираться наверх поодиночке, разом со всех сторон. Конечно, наши спутники без остановки крутили пращи, и камни летели в горати без остановки, но эти существа почти всегда умудрялись уклониться от летящих на них каменных снарядов, хотя еще три человечка оказались подбиты. Тем не менее, было понятно, что долго нам не продержаться...

Однако не прошло и минуты, как все поменялось. Я не поняла, что произошло, но горати, которым до нас оставалось пройти не более полутора десятков шагов, внезапно бросились вниз с холма, и, судя по их виду, мы потеряли для них всякий интерес. Ничего не понимаю – они ж только что рвались к нам в полной ярости... Да что происходит? В растерянности я отвела взгляд в сторону... А это еще кто такие?

К холму приближалось странное существо, взглянув на которое, в первый момент я решила, что перед нами невесть откуда появился огромный крокодил. Ранее я не раз видела на картинках крокодилов, и потому вначале подумала, что вижу перед собой эту рептилию, но потом поняла – передо мной находится нечто совсем иное. Пятнистая шкура, чуть более короткая морда, и длинный змеевидный хвост, похожий на толстый канат... А еще с нижней челюсти существа свисала длинная вязкая слюна... Оскалив страшную зубастую пасть и переступая упругими когтистыми лапами, это непонятное создание быстро приближалось к нам. Ой, а вот и еще один такой же гм... крокодил, и еще... Внезапно одно из этих существ повернулось, взмахнуло своим длинным хвостом, словно бичом, и один из горати, по которому пришелся удар этого хвоста, взлетел в воздух, но упасть не успел – этот так называемый крокодил перехватил человечка еще в воздухе, сжал свои страшные челюсти... Когда горати вновь оказался на земле, то передвигаться он уже не мог – похоже, у него было переломано немало костей и разорваны мышцы. Что же касается так называемого крокодила, то оставив обездвиженную жертву на земле, он уже бросался погоню за вторым горати, который со всех ног припустил от своего преследователя...

– Это что, то есть кто?.. – только и смогла произнести я, глядя на то, как маленькие человечки поспешно покидали поле боя. – Что за зверь такой?

– Их называют каркидонами... – Вин не сводил глаз с этих больших существ, которые, несмотря на свою громоздкость, двигались достаточно быстро.

– Как-как?

– Каркидон... – Дор почесал в затылке. – Его еще называют сухопутным крокодилом...

– Так и есть... – теперь уже и Ярли подала голос. – За каркидонами многие охотятся, и за шкуры этих зверей на базарах просят немалые деньги. Многие готовы платить и того больше, лишь купить шкуру каркидона.

– Что, на свете так много любителей диковинок?

– Нет, просто эти шкуры очень крепкие... – Ярли не сводила глаз того, что творилось у основания нашего холма. – Из них даже изготавливают панцири для воинов – их никакая стрела не пробивает!

– А еще поблизости должен быть водоем... – добавил Дор. – Как нам говорили, эти хвостатые, хотя и называются сухопутными крокодилами, тем не менее, не могут жить без воды...

Меж тем каркидоны уже расправлялись с четвертым по счету горати, и каждый раз это происходило одинаково: вначале на бегущего человечка обрушивался удар длинного хвоста, затем сбитого с ног и оглушенного горати каркидоны сжимали своими челюстями, после чего бросали на землю неподвижное тело жертвы, и бросались в погоню за новой добычей. Впрочем, оставшиеся в живых горати со всех ног удирали отсюда – видимо, они хорошо знали, что может ждать их в дальнейшем. Ну, а ни один из трех каркидонов не стали пускаться в погоню за убегающей добычей – и без того хватит, чем перекусить, на земле остался лежать не один горати.

Пока эти крокодилы (по-иному я их про себя не называла) отрывали куски тел от лежащих на земле горати, Вен повернулся к нам.

– Быстро уходим, пока нас не заметили!

Дважды повторять не пришлось, ни у кого не было желания тут оставаться. Мы, стараясь двигаться как можно быстрей, спустились с холма и бросились бежать. Оглянувшись, я заметила, что одна из этих зверюг кинулась, было, вслед за нами, но, по-счастью, быстро отстала: пока что еды и так хватает, не стоит тратить время на поиски новой добычи, а не то можно вообще без обеда остаться, потому как отсутствием аппетита никто из каркидонов не страдает... Ну, а мы мчались, глядя не столько по сторонам, сколько себе под ноги – если упадем и расшибемся, то еще неизвестно, сумеем ли вообще уйти от этих жутких созданий...

Остановились мы только тогда, когда уже не было никаких сил бежать дальше. Усевшись (вернее, почти упав) в небольшой тени колючего кустарника, мы какое-то время молчали, лишь тяжело дышали после долгого бега. Затем каждый сделал по паре глотков воды из фляжки – конечно, это совсем немного, но к этому времени во фляжке уже почти не осталось воды.

– Вин, ты, кажется, говорил, что неподалеку должен быть водоем... – эти слова вырвались помимо моей воли.

– Да, но если там обитают каркидоны, то идти туда не стоит... – устало произнес Вин. – Вы же видели этих милашек, так что представляете, на что они способны.

– А ты их раньше видел?

– По счастью, лицезрел только в виде чучела... – усмехнулся Вин. – Кстати, оно было очень неплохо изготовлено... Но тот человек, что показывал мне это чучело, кое-что рассказал как о самом каркидоне и его привычках, так и об охоте на него. Помнится, охотник упоминал о том, что когда эти существа голодные, то едят все подряд, и за добычей могут передвигаться достаточно быстро – во всяком случае, вполне могут догнать бегущего человека. Достаточно сказать, что каркидоны довольно успешно охотятся на сайгаков, утаскивают в воду баранов, нападают на людей – вон, даже горати их боятся. Кстати, чешуя у этих зверюг просто непробиваемая! А еще у каркидонов слюна ядовитая – если укусят, то вряд ли выживешь. Отсиживаются и ночуют эти милашки в норах возле воды, там же обычно подстерегают добычу, причем прячутся так, что с первого раза их и не заметишь! Потому-то я и не хочу идти к воде – раз эти существа ходят по суше, значит, их хватает и в озере...

Пожалуй, Вин прав – лучше не рисковать понапрасну. Я вспомнила круглые красные глазища этих созданий, а вместе с тем и длинный хвост, одним ударом которого каркидоны с легкостью сбивали с ног свою добычу... Э, нет, я лучше еще немного потерплю без воды, но соваться туда, где живут эти существа, не стану. Судя по всему, мои спутники думали точно так же.

Отдохнув с четверть часа, мы вновь отправились в путь. Конечно, сейчас самая жара, лучше пересидеть в тени самое знойное время дня, но в глубине души каждому из нас хотелось оказаться как можно дальше от этих мест. Неизвестно, какие еще твари могут обитать в здешних краях...

Часа через два мы вышли к самой настоящей дороге, при виде которой у каждого из нас стало легче на душе: все же что ни говори, а дорога – это путь к спасению! Правда, даже беглым взглядом можно определить, что эта грунтовая дорога едва ли не заброшена, и ею пользуются крайне редко, но это даже хорошо – нам сейчас лишние глаза не нужны. Судя по ширине дороги, по ней когда-то передвигались повозки, а раз так, то эта стезя должна нас привести в то место, где живут люди. И потом, уж если нам встретился накатанный путь, то можно хотя бы не опасаться нападения горати, если, конечно, они тут есть. В случае чего эти маленькие человечки могут бежать за нами по обочине, шипеть, грозить, и даже скакать без остановки, но тут радует другое: как говорила Ярли, на саму дорогу горати даже не ступят, и хоть в этом мы можем чувствовать себя в сравнительной безопасности. Что ж, пустяк, а приятно.

Трудно сказать, сколько времени мы шли по этой дороге – лично мне показалось, что очень долго, но затем увидели, что впереди находится дом. Не знаю, что подумали другие, но я в первый момент чуть глаза не потерла – неужели тут, и верно, живут люди?! Интересно, кто решил поселиться здесь, в жаре, сухости и на отшибе от людей?

Однако подойдя к дому, стало понятно, что это глинобитное здание заброшено. Надо же – вроде дом и выстроен крепко, и размерами куда больше обычных крестьянских домишек, а часть крыши уже прохудилась, дверь сорвана с петель, ставней на окнах тоже нет, стены поцарапаны... Ясно, что сейчас здесь никто не живет – люди ушли отсюда, и трудно сказать, когда именно это произошло. Сейчас же мы наблюдаем картину полного запустения, словно этот дом забросили, и теперь он сам по себе ветшает и разваливается... Надо же – тут, судя по всему, даже огородик имелся, однако сейчас об этом можно только догадываться. Вокруг стоит полная тишина, из дома не доносится ни звука...

Махнув нам рукой – мол, стойте на месте!, молодые люди скрылись в доме. Пока они там обшаривали все уголки, я думала о том, что где-то здесь должна быть вода, а иначе людям в этом месте жить было бы просто невозможно. И потом, огородик возле дома тоже чем-то надо поливать... К этому времени вода во фляжке уже закончилась, и пить хотелось просто невероятно. Я невольно искала взглядом хоть какой-то родник, или влажное пятно на земле, но вокруг и близко не было ничего похожего.

– Дамы!.. – в дверном проеме появился Вин, и, похоже, он был доволен. – Дамы, попрошу вас в дом! Спешу вам сообщить, что тут есть вода!

Дважды повторять не пришлось – мы с Ярли едва ли не со всех ног кинулись в дом. Пара комнат – и мы оказались в сравнительно небольшом, пустом помещении, и там, на земле, в большой каменной чаше находился крохотный родник. Этот родничок наполнял чашу, а излишняя вода снова уходила в землю, но сейчас нам было не до того, чтоб внимательно осматриваться по сторонам – главное, что, наконец-то, можно напиться от души!

Это уже позже, когда мы отдыхали, сидя на полу, я поняла, что бывшие хозяева этого дома, похоже, спрятали родник от посторонних глаз, а, может, и от солнца – наверное, боялись, что в жаркое время он засохнет, и обитатели дома останутся без воды...

– Надо же, источник находится прямо в доме!.. – Ярли была удивлена не меньше нашего. – Так делать не следует – еще Всевышний сказал, что воду нельзя прятать, она принадлежит всем жаждущим!

– Как видно, не все чтут заветы... – мне сейчас совсем не хотелось рассуждать о том, верно ли поступили те люди, что когда-то построили этот дом.

– Ну, вот что, дамы... – Вин неохотно поднялся на ноги, хотя заметно, что у него тоже не было особого желания шевелиться. – Вот что, вы соберите то, что может гореть, а мы с братом по округе походим – вдруг что из еды отыщем...

– Только далеко не уходите!

– Это как получится...

Мужчины ушли, а мы с Ярли стали собирать обломки дерева (вернее, остатки от разломанной мебели), ветки, щепки... В доме следы настоящего разгрома – глиняные черепки, клочки ткани, камни, мусор – и все это покрывает слой песка и пыли. Одним словом, перед нами разрушение, уныние и запустение. По счастью, человеческих костей мы тут не заметили – уже неплохо. Радовало и то, что вода находится в этом доме, и я то и дело бегала к родничку, чтоб сделать глоток невероятно вкусной холодной воды...

Братья вернулись не с пустыми руками – они умудрились добыть песчаную куропатку, птицу довольно-таки немаленьких размеров. Оказывается, эти куропатки (как и домашние курицы) не умеют летать, но зато бегают так быстро, что и не догонишь. А ведь и верно – за сегодняшний день я несколько раз видела таких птиц, но они пробегали где-то вдалеке. По-счастью, нашим спутникам повезло, и они сумели подбить куропатку, и, значит, у нас наконец-то будет ужин.

Ярли ловко ощипала птицу, а мужчины отыскали в каменной нише возле очага кремень и огниво – судя по всему, люди уходили отсюда в спешке, и потому забирали только самое необходимое, а о некоторых вещах впопыхах и не вспомнили. Ну и хорошо, потому как сейчас кое-что из добра, забытого хозяевами при поспешном отъезде, нам было просто необходимо.

Огонь разожгли в большом очаге, и мы с трудом дождались, когда куропатка будет готова, после чего честно поделили ее на четыре части, и мне показалось, что я никогда и ничего не ела вкуснее, пусть даже это мясо было несоленым. Главное – сейчас у нас есть ужин и холодная вода, а в нашем непростом положении пока что ни о чем ином и мечтать не стоит.

До заката еще было время, но никому из нас даже в голову не пришло предложить вновь отправиться в путь – мы все очень устали, а в этом доме вполне можно устроиться на ночлег: куда лучше и безопасней провести ночь под крышей, чем в очередной раз на каком-нибудь пригорке. Вин, осмотрев дом, сказал, что лучше всего расположиться в угловой комнате, едва ли не самой маленькой из всех – там крыша цела, и в стенах нет ни одной трещины. Вход в комнату там совсем низкий – надо согнуться, чтоб войти внутрь. Окошечко там, правда, всего лишь одно, и оно совсем небольшое – в него только кошка пролезет, или с трудом проползет некрупная собака. Впрочем, ни у кого из нас не было намерений возражать Вину – хотелось просто выспаться, не опасаясь того, что ночью в тебя вцепятся чьи-то клыки, и комнатка для этого казалась вполне подходящей. Будь моя воля, я бы уже сейчас улеглась спать, несмотря на то, что солнце еще не ушло, но перед тем надо в комнате навести порядок, убрать с пола все лишнее.

Казалось бы, все хорошо, только вот Вин мрачноват, ходит по дому, заглядывает в каждый угол – похоже, ему здесь что-то не нравится. Надо сказать, что не только я, но и его брат обратил внимание на хмурое лицо родственника.

– Вин, в чем дело?.. – поинтересовался Дор. – Ты как будто ищешь что-то...

– Есть такое дело... – Вин почесал в затылке. – Понимаешь, я у родника нашел несколько клочков шерсти...

– Это ты про ту, которая темная и длинная?.. – Дор махнул рукой. – Так я ее тоже видел, причем не только у воды, но и в одной из комнат. Похоже, тут какой-то зверь на водопой приходил, а заодно о косяк почесался. Бывает...

Вообще-то я тоже заметила эту шерсть – коричневая, почти черная, длиной с мою ладонь. Клочки этой шерсти были совсем небольшие – помнится, я еще тогда продумала, что это какой-то зверь линял. У меня в детстве кошка была, совсем старенькая, так она по весне тоже теряла небольшие прядки...

– Звери на водопой один раз не ходят... – Вин был настроен не столь благодушно. – У них, как правило, для этого есть постоянное место, а раз так, то и сюда кто-то является каждый день. К тому же в жилища людей звери стараются не заходить, и уж тем более они обходят это место стороной, если там остается запах человека, а этот запах не выветривается долгие годы. И еще одно: никто из вас не обратил внимания на то, как поцарапаны здешние стены? Лично я не могу отделаться от впечатления, что какой-то зверь точил здесь свои когти...

– Думаешь, здесь были горати?

– Нет, у них шерсть куда короче, да и цвет у нее другой...

– Может, сюда какой-то зверь приходил?

– Все может быть.

– И что ты предлагаешь? Искать другое место для ночлега?

– Не стоит, да и, честно говоря, уходить отсюда просто не хочется. Однако не помешает лишний раз проявить осторожность. На всякий случай...

– Кто бы возражал...

До захода солнца мы успели сделать все: в комнате устроили себе что-то похожее на лежанки, а еще принесли туда немного дров – как сказал Вин «на всякий случай». Кроме того, братья подняли с пола оторванную (правильней сказать – вырванную), дверь, заложили ею входной проем, да еще и сделали упор из нескольких крепких досок. Теперь сюда вряд ли кто проберется...

Зашло солнце, на землю упали сумерки, и в мы забрались в комнату. Дверь была наглухо закрыта, через крохотное оконце гаснущий вечерний свет почти не попадал внутрь, и в комнате было совсем темно. С дежурствами мы уже определились заранее, так что теперь можно спокойно отходить ко сну, тем более что за последние пару дней мы здорово вымотались.

Интересно устроен человек: вроде бы совсем недавно мечтала о том, как бы пораньше уснуть, а сейчас, когда появилась возможность уснуть, мне вдруг захотелось просто поговорить. Наверное, этому способствовала тишина за стенами дома и то удивительное чувство безопасности, которое я ощутила впервые за несколько дней.

– Господа хорошие, если вы еще не спите, то не могли бы ответить мне на пару вопросов?.. – поинтересовалась я.

– Сразу отвечаю... – подал голос Вин. Судя по голосу, ему тоже не очень-то хотелось спать. – Мы с братом всегда к услугам прекрасных дам, и рады выказывать себя галантными и обходительными кавалерами хоть днем, хоть ночью.

– Второе время суток мне нравится даже больше... – хохотнул Дор. – Крылья распушим – и вперед! Не сомневайтесь – покажем себя орлами и соколами!

– Да ну вас!.. – теперь невольно рассмеялась и я. – Не обижайтесь, но меня давно интересует вопрос – вы, вроде, братья, но друг на друга совсем не похожи!

– Я больше скажу... – усмехнулся Вин. – Мы даже родились в один год и в один день.

– Конечно, мне бы не хотела показать себя бестактным человеком, который лезет не в свое дело...

– Тут нет никакого секрета... – Вин не дал мне договорить. – Все просто – у нас один отец, зато матери разные.

– Понимаю...

– Ну, чтоб была полная ясность, нам надо представиться: я Винсент Эрмант, виконт Меривел...

– А я – Дорен Мер... – добавил его брат.

Вот теперь мне многое стало понятно. Вин, он же Винсент происходит из знатной семьи, а вот что касается его братца, то тут все несколько сложнее. Он, без сомнений, рожден вне брака, но, тем не менее, отец признал сына официально, и дал ему свою фамилию, правда, несколько усеченную – именно таким образом положено поступать в подобных случаях, то есть когда у высокородного вне брака рождается ребенок, которого он считает своим, и от которого не намерен отказываться. Эти дети также считаются аристократами, только, если можно так выразиться, рангом чуть пониже. Титул виконта такой человек не получит, хотя является аристократом, имеет почти те же привилегии, и официально принадлежит к семье отца. Почему несколько уменьшатся фамилии? Просто именно таким образом подчеркивается их происхождение, и в случае смерти отца эти дети, как правило, не имеют прав на фамильное имущество – увы, так гласит закон. Однако в том случае, если у аристократа нет законных наследников – вот тогда эти рожденные вне брака дети вступают в права наследника.

– Меривел... – в свое время тетушка заставила меня выучить все аристократические семьи нашей страны, а заодно и их происхождение. Дело это непростое, путаное, особенно если учесть сложные родственные связи между семействами, в которых можно легко запутаться. – Вы сын графа Меривела?

– Он самый... – хмыкнул Вин. – Только я сын от второго брака. Что же касается моего старшего брата, наследника титула и состояния (которое, должен сказать, не ахти какое большое), то я его видел всего несколько раз в жизни.

Стоп, надо вспомнить, что я знаю о семействе Меривел. Кажется, это знатная фамилия много поколений назад имела отношение аж к королевской семье! Однако с течением времени род Меривел постоянно беднел, и сейчас они уже не владеют мало-мальски приличным состоянием. Конечно, высокое происхождение никто не отменял, и официально семья графа Меривел относится к самым знатным семьям страны, только вот родовитых семейств в нашей стране немало, а деньги имеются далеко не у всех.

– Погодите!.. – кажется, только сейчас Вин понял, что я упомянула титул его отца, а ведь он о нем ничего не говорил. – Погодите! Вы что-то слышали о моем отце?

– Нет... – вздохнула я. – Просто моя тетушка как-то упоминала о достопочтенном графе Меривел, и сейчас это имя всплыло в моей памяти.

– И кто же твоя тетушка?

– Весьма знающая дама... Но вы упоминали, что родились с братом в один день, верно? А матери у вас разные, так?

– Ну, если вам это интересно...

– Каюсь, интересно! Я, как все женщины, любопытна, и просто хочется знать немного больше о тех, с кем довелось встретиться едва ли не на краю света!

– Насчет края света – это полный перебор... – хмыкнул Вин. – До него еще идти и идти! Мы же в данный момент находимся в чужой стране и в полном захолустье, а это несколько иное местоположение... Лучше поговорим о нас, только, Лиз, учти, ты нам тоже должна будешь рассказать о себе!

По словам Винсента, его отец, почтенный граф Меривел, овдовел, когда его возраст приближался к сорока годам. Пусть он не был красавцем в прямом смысле этого слова, но зато служил в армии, имел хорошую репутацию, спокойный характер, и мечтал о большой и крепкой семье, куда можно будет вернуться после окончания службы в армии. Конечно, у графа уже имелся сын и наследник, но неплохо бы заиметь еще детей. Понимая, что ему вновь следует жениться, граф выбрал себе ровню – молодую женщину из знатной семьи, у которой не было почти никакого приданого, кроме знатного происхождения.

К сожалению, брак не задался с самого начала, потому как свежеиспеченная графиня была давно и безнадежно влюблена в другого человека, и свадьба с графом ей была никак не нужна – молодую женщину просто заставили смириться с выбором семьи, тем более что предмет ее воздыхания был женат. К тому же граф оказался далеко не так богат, как рассчитывала новобрачная, что, естественно, ее совсем не радовало. Свое раздражение и недовольство жизнью молодая женщина выплескивала на мужа, и тот, что вполне естественно, стал искать любви и внимания на стороне, вернее, у своей кухарки, привлекательной особы с весьма боевым характером. Справедливости ради следует заметить, что эта женщина нравилась ему куда больше законной супруги. Такие хождения на сторону закончились тем, что в один далеко не прекрасный момент в интересном положении оказались как жена, так и кухарка. Графиня была неглупа, да и, живя в одном доме, трудно что-то скрыть, и потому правда очень быстро вышла наружу, тем более что молодая графиня догадывалась, от кого кухарка нагуляла ребенка. Понятно, что семейные узы, которые и без того были непрочными, стали трещать по всем швам. Страшно даже представить, какие громы и молнии ежедневно обрушивались на голову бедняги графа, у которого отныне имелось только одно желание – прервать свой долгий отпуск и вновь отправиться в полк.

Скандалы в семье продолжались едва ли не до родов, и грозили перейти в постоянную и непрекращающуюся войну, в которой молодая графиня находила себе хоть какую-то отдушину от происходящего. Незадолго до того срока, когда обоим надо было рожать, графиня, находясь в отвратительном расположении духа, оскорбила кухарку (надо сказать, далеко не теми словами, которые положено знать даме ее происхождения и воспитания), да еще и швырнула в соперницу чем-то тяжелым. Кухарка (которая и сама в тот день чувствовала себя хуже некуда) терпеть не стала, забыла о почтении к хозяйке, и ответила адекватно. Дело кончилось тем, что дамы едва не передрались между собой, хотя успели вцепиться друг другу в волосы, что, разумеется, переходит все допустимые нормы приличия. Излишне упоминать о том, что обе женщины, не придя в себя после эмоциональной схватки, родили в тот же день, причем у каждой появился сын.

Неизвестно, чем бы все закончилось, но не прошло и нескольких дней после родов, как молодая графиня получила известие – тот человек, которого она давно и преданно любит, внезапно овдовел. Этой новости вполне хватило для того, чтоб дама без разговоров покинула дом мужа, оставив ему новорожденного ребенка и письмо с требованием о разводе.

Надо сказать, что основным чувством, которое испытал граф при этом известии, было невероятное облегчение и пьянящее чувство свободы. Предоставив стряпчим решать все вопросы, касаемые его развода с супругой, граф отбыл в полк с намерением отныне никогда не связывать себя узами брака. Что же касается новорожденного сына, то его забрала себе кухарка, мать второго сына, чему граф был несказанно рад, потому как оказался без единой монеты за душой – жена увезла с собой все деньги, которые имелись в доме, да вдобавок перед отъездом успела наделать долгов. Если принять во внимание, что еще нужно платить за развод и прочее, то бедняге графу было сложно выделить деньги даже на кормилицу для ребенка, а ведь у него родился и еще один сын. Оттого-то слова кухарки о том, что малыша она сама выкормит, потому как молока у нее хватит на двоих, были восприняты графом едва ли не как спасение из более чем непростой ситуации.

Итак, господин граф отбыл в полк, к месту службы, оставив на руках небогатой любовницы двоих деток. Надо сказать, что женщина растила обоих мальчишек, как родных, сыновья любили свою мать, и все трое были по-настоящему привязаны друг к другу. Граф иногда присылал деньги, но их хватало только на скромную жизнь, ни о каких учителях или гувернерах тут и речи быть не могло, так что мальчишки с раннего детства носились по улицам среди таких же чумазых детей бедноты, и подобная жизнь их вполне устраивала.

Граф впервые увидел сыновей, когда его по ранению демобилизовали, и он вернулся домой. К тому времени детям исполнилось почти по восемь лет, и оба тоже хотели встретиться с отцом, о котором им так много рассказывала мать. Надо сказать, что если сыновья были рады встретиться с родным папашей, то отец оказался несколько шокирован увиденным, потому как мальчишки выглядели как уличные хулиганы – босые, лохматые, в потрепанной одежде, один с подбитым глазом, другой с разбитым носом... Одно слово – дворовая босота. Вдобавок оба не умели ни читать, ни писать, да и ухватки детей были весьма далеки от совершенства. Враз осознав, что надо немедленно исправлять ситуацию и браться за воспитание подрастающего поколения, граф намеревался, было, отправить Винсента в военное училище, но тот наотрез отказывался ехать куда-то без брата, да и мать ребят устроила графу настоящую выволочку – мол, чем это один сын хуже второго?! Отец-то у них общий, да и парнишки толковые! Разве не понятно, что и второго сына надо как можно быстрей официально признать – кровь у вас всех одна!, и тогда парню в жизни придется куда легче!.. Немного подумав, отец согласился – вот, у герцога Мен уже более десяти незаконных детей, которых он признал и дал свое имя, и никто герцога за это не осуждает (кроме его жены, конечно!), а тут и всего-то один парнишка! Что же касается дальнейшего будущего этих ребят, то им, кроме как в армию, и пойти-то некуда – у отца все нет денег, чтоб содержать их должным образом, а служба в армии дает шанс многое изменить.

Вот таким образом сыновья графа Меривел и оказались в военном училище, где им пришлось довольно-таки несладко, потому как тамошние учителя вовсе не славились кротким и нежным нравом – как раз наоборот, там был весьма жесткий устав. Братья даже хотели удрать из училища домой, но постепенно смирились с действительностью. Ну, а потом, после того, как закончилась учеба, их путь лежал на службу в войска...

– А как вы здесь оказались?.. – спросила я. – Насколько мне известно, наша страна не воюет с этим государством, то есть с Тараком.

– Здесь совсем другая история...

Как я поняла, братья возвращались домой из поездки, связанной с их службой. По какой такой надобности братья отправились на корабле невесть куда – они не говорили, а я не спрашивала. Впрочем, это не имеет особого значения. Куда важнее другое: когда братья возвращались назад, то уже на второй день морского путешествия, на их корабль напали пираты. Вернее, карсаны...

Кто такие карсаны? Это жители небольшой прибрежной страны Карс, которые очень любили, скажем так, промышлять на морях – недаром парусное суденышко средних размеров имелось едва ли не в каждом прибрежном поселке, а тамошних детей с малолетства учили морскому делу и сражениям на воде. Однако карсаны никогда не нападали прямо – понимали, что не всегда сумеют справиться с экипажем очередного корабля, и потому действовали иначе. На своих сравнительно небольших корабликах карсаны приближались к чужому кораблю на расстояние выстрела, и несколько раз выстреливали из судовой пушки по кораблю, причем стреляли не снарядами, а особой жидкостью, вспыхивающей на воздухе. Естественно, что при попадании этой жидкости на корабль тот загорался, причем потушить этот огонь было невозможно. Конечно, случалось и такое, что при неосторожном обращении со столь опасной жидкостью вспыхивал и сам корабль карсанов, но тут уж, как говорится, спрашивать не с кого, сами виноваты...

Так вот, после того, как карсаны поджигали корабль жертвы, они стразу же отходили назад на небольшое расстояние, и наблюдали за гибелью корабля. Они, как хищник за раненой жертвой, следили за тем, как люди вначале пытались бороться с огнем, а потом, осознав тщетность своих попыток, спускали шлюпки. Все остальное было просто: корабль карсанов подходил к гибнущему кораблю, после чего на борт поднимали барахтающихся в воде людей, а заодно и тех, кто пытался скрыться на шлюпке. Пленных связывали, и отводили в трюм, а заодно ждали, не останется ли сгоревший корабль на плаву после пожара, ведь на нем можно еще неплохо поживиться. Впрочем, если даже на сгоревшем корабле не находилось ничего ценного, то карсаны особо не расстраивались, потому как эти морские разбойники охотились, в основном, за людьми, и Карс был одним из главных поставщиков рабов в иные страны.

Именно таким образом все произошло и в этот раз. Когда карсаны подожгли корабль, на котором находились братья, те едва успели выскочить из своей каюты, потому что пламя вспыхнуло совсем рядом. Из четырех спасательных шлюпок, что имелись на гибнущем корабле, две загорелись сразу, одну не сумели спустить на воду. Что же касается четвертой шлюпки, то в нее набилось столько желающих спастись, что она едва не черпала воду бортами. Неизвестно, как бы стали развиваться события дальше, но, как оказалось, в трюме корабля, на котором находились братья, среди прочих товаров находилась бочка с кхитайским порохом – подобный груз к перевозке запрещен, это считается контрабандой, но, как видно, кто-то из экипажа решил рискнуть и неплохо заработать на перевозке опасного товара. Увы, до бочки добрался огонь, порох взорвался, причем взрыв оказался такой силы, что разворотило борт корабля, а ударная волна снесла людей в море, откуда их и выловили карсаны.

Уже позже, на берегу, когда у пленников стали выяснять их имена и происхождение, братья назвались простыми наемниками. Причина этому была проста – карсаны первым делом искали среди захваченных ими людей представителей знатных и богатых семейств, за освобождение которых впоследствии требовали большой выкуп у родственников. Ясно, что таких пленников охраняли, как собственный кошелек, и сбежать оттуда было невозможно. Если же родные пленника отказывались платить (а частенько назывались суммы, собрать которые было крайне сложно), то пленных просто убивали, причем очень жестоко, так сказать, в назидание остальным. Естественно, что у графа Меривел таких денег не было, да и взять ему их было просто негде, так что братья сочти за лучшее прикинуться простыми солдатами.

Все остальное было просто: пленников продали на рынке рабов, и братья оказались в Тараке, где их и купил управляющий «Звезды Востока». Молодым людям повезло хотя бы в том, что их не разлучили. Ну, а оказавшись в отдаленном имении, братья едва ли не сразу же стали прикидывать, как бы им сбежать, но рабов усиленно охраняли, да и неразумно совершать побег в никуда, не зная местности. В итоге молодые люди стали выжидать подходящего случая, и когда он наконец-то представился, медлить не стали...

Когда Винсент упоминал о морских разбойниках, мне невольно вспомнилось, как тетя Фелисия однажды рассказывала о них своим знакомым, и я случайно услышала это невеселое повествование. Дело в том, что в свое время эта беда коснулась и нашей семьи: у одной из родственниц карсаны захватили сына, и потребовали выкуп за его освобождение. Сумма, которую они назначили, для семьи оказалась совершенно неподъемной, и более того – деньги требовалось уплатить в весьма сжатые сроки. Родственники пленника не отказывались платить, но просили, вернее, даже умоляли дать им время, чтоб собрать требуемую сумму, однако карсаны ждать не пожелали. Когда в назначенную похитителями дату золото не было привезено, пленник был убит, а его голову прислали родственникам, как напоминание о том, что два раза никого не просят...

– Понятно... – вздохнула я, отгоняя воспоминания. – А о карсанах я уже не раз слышала – говорят, эти люди очень жестоки...

– Есть такое дело... – согласился Винсент. – Народ излишним гуманизмом не обременен. Вот потому-то, если удается захватить корабль этих морских разбойников, то всю команду сразу же вешают на реях, и это считается более чем справедливым решением... Тихо!

Но тут мы и сами услышали, как в доме, за стеной, что-то негромко стукнуло. Такое впечатление, будто некто случайно наступил на один из тех глиняных черепков, что во множестве валялись на земляном полу, и тот черепок треснул под тяжелой пятой. В следующий миг этот кто-то недовольно засопел, а немногим позже стало понятно – ночной гость пришел к роднику, и сейчас пьет воду. Это продолжалось довольно долго, и я искренне надеялась на то, что затем неизвестное существо уберется отсюда.

Мы все лежали, затаив дыхание, и вслушиваясь в ночные звуки, тем более что за стенами дома стояла полнейшая тишина. Кажется, ночной гость наконец-то напился воды, только вот складывается впечатление, что он вовсе не торопится уходить. Неужели он учуял наш запах? А ведь такое вполне возможно...

И вдруг у нашей двери то ли что-то рыкнуло, то ли заворчало, но эти звуки были явно не человеческие. Ничего не скажу насчет других, но меня от услышанного просто холодный пот прошиб. Это еще кто пожаловал по наши души? Словно отвечая на мои слова, снаружи некто налег на дверь в нашу комнату, раздался скрип, и мне осталось только благодарить наших спутников за то, что они как следует укрепили вход в комнату. За дверями вновь зарычали, но в этот раз громче и мощнее, только в этот раз к ворчанию примешивалось еще и шипение. Конечно, некое сходство в звуках имеется, но я все же надеюсь, что к нам пожаловали не горати. А еще мы услышали звук когтей, скребущих по дереву... Значит, это точно не человек...

За дверями, вроде, стихло, но никто из нас по-прежнему не шевелился – видимо, все надеялись, что незваный гость уберется подобру-поздорову. Медленно текли минуты, и у меня уже появилась надежда на благополучный исход – а что такого, пришел зверь на водопой, напился, порычал и ушел... Обычное дело, не стоит пугаться на пустом месте...

В тот момент, когда я уже, было, уверилась в то, что наш неведомый гость убрался восвояси, снова раздался рев, но теперь снаружи, возле той стены, где находилось маленькое окошко. Только сейчас рев звучал куда громче и недовольней – кажется, этот некто был весьма рассержен. Конечно, в комнате было темно, но глаза все одно уже привыкли к темноте, да и снаружи стояла полная луна, а потому хоть совсем немного, но свет в нашу комнату все же проникал. И вот лунный свет пропал – похоже, некто встал напротив оконца, пытаясь рассмотреть, кто находится внутри. Да что же это такое-то, ни сна нам, не отдыха!

– Дорен, зажигай костер!.. – у Винсента, кажется, кончилось терпение. – Чего уж теперь таиться... Все равно он нас учуял, так что сейчас не то время, чтоб сидеть в темноте!

Пока Дорен высекал огонь, я вновь подумала – как хорошо, что наши спутники позаботились и о дровах для костра! Конечно, древесины в эту комнатку принесено не так и много, но на какое-то время нам хватит. А ночной гость, между тем, так и стоит напротив окошка, рычит, не переставая.

Когда же огонь разгорелся и осветил все вокруг, я наконец-то рассмотрела того, кто сейчас смотрел на нас в окно. В первое мгновение мне показалось, что это человек, но потом стало ясно, что я ошиблась. Лицо, заросшее шерстью, большие желтые глаза, приоткрытый рот полон зубов, только не человечьих, а волчьих или медвежьих... Святые Небеса, это еще кто такой?! Зато Ярли при взгляде на эту образину побледнела так, что было заметно даже при слабом свете огня.

– Это же... Это Песчаный человек... – пролепетала она. – Ой...

– Кто?

– Я, кажется, понял... – отозвался Винсент. – Местные считают, что в отдалении от людей, в засушливых и сухих местах, живет так называемый Песчаный человек. Днем он отсыпается, а по ночам выходит на прогулку, то бишь на охоту. Судя по всему, по ночам это создание видит ничуть не хуже, чем днем. Песчаный человек бродит, где захочет, но и иногда впадает в спячку, и только тогда его можно победить. Одни говорят, что это большая обезьяна, а другие утверждают, что это дикий человек, третьи считают его нечистой силой, однако все сходятся в том, что этот самый Песчаный человек жесток, зол и безжалостен, но главное – ненавидит людей, и не прочь полакомиться человечиной. Как правило, его встреча с обычными людьми для последних заканчивается очень плохо. Но это еще не все: по слухам, иногда он еще и похищает людей...

– Нечистая сила, говоришь?.. – усмехнулся Дорен. – Сейчас ночь и полная луна, вся нечисть вылезает наружу...

– Очень позитивно!.. – покосилась я в сторону молодого человека. – Нашел, что говорить!

– Поддерживаю боевой дух, как умею... – развел тот руками.

– Оно и заметно... – я снова повернулась к Винсенту. – А откуда тебе известно об этом Песчаном человеке?

– Да по вечерам в бараке чего только не наслушаешься! Я думал, это обычная сказка, но, судя по всему, она оказалась чистой правдой.

– Если я правильно поняла, то этот Песчаный человек уходить от нас не собирается?

– Без добычи – вряд ли. Зато мне теперь кое-что стало понятно. Похоже, что те, кто построили этот дом, закрыли от всех здешних обитателей источник с водой, что плохо уже само по себе...

– В том числе источник закрыт и от Песчаного человека... – вырвалось у меня. – Как видно, ранее он им тоже пользовался.

– Верно... – согласился Винсент. – Он или бродил невесть где какое-то время, или находился в спячке. Когда же это лохматое создание снова заявилось сюда, то не пожелало мириться с тем, что теперь источником владеют люди. Уж не знаю, что Песчаный человек тут устроил, но судя по тому, что мы видим, люди бежали отсюда наспех, со всех ног, взяв с собой только самое необходимое... Надо же, а ведь я рассчитывал на то, что с нас на сегодня хватит встреч с неведомыми зверюшками!

В этот момент тому существу, что стояло по ту сторону стены, как видно, надоело без толку рассматривать возможную добычу, и он просунул свою руку в окошко по самое плечо, пытаясь достать хоть кого-то из нас. При слабом свете маленького костерка можно было разглядеть толстую длань, покрытую густыми темными волосами, причем короткие черные завитки были даже на пальцах. А уж когти-то на этих пальцах устрашали одним своим видом – черные, длинные, загнутые крючком... Таким если цапнет, то до кости достанет без проблем Понятно, что мы при виде такого зрелища шарахнулись к противоположной стене. Однако это создание, помахав рукой в воздухе, быстро сообразило, что до нас ему не дотянуться, и убрал назад свою лапу, успев перед тем царапнуть стену, и оставить на ней четыре глубокие царапины. Затем снаружи донеслось несколько сильных ударов в стену, после чего все стихло.

Окошечко в комнате, конечно, маленькое, но снаружи все залито лунным светом, так что можно рассмотреть, как от дома удаляется высокая фигура, и вскоре мы увидели это создание целиком. Так сразу и не скажешь, кто это – то ли человек, покрытый шерстью с головы до ног, то ли огромная обезьяна. Скорее, тут намешано как от одного, так и от другого, хотя пропорции, скорее, человеческие. Да и в высоту это существо вымахало немало – как минимум, полтора человеческих роста, а то и выше. Не приведи Небеса встретиться с таким созданием наедине – разорвет пополам, и не заметит. Но неужели он уходит? Хотелось бы на это надеяться...

Меж тем Песчаный человек остановился, повернулся в сторону дома, и вдруг метнулся сюда, и я против своей воли отметила, настолько быстро, легко и тихо он бежит. Однако в этот раз это существо не стало стучать в стену, а одним махом взлетело на крышу, и стало там топтаться. Понятно, пытается ее проломить. Сейчас сверху на нас падала пыль, куски сухой глины, штукатурка, но крыша держалась, что не могло не радовать, зато ночного гостя очередная неудача приводила в настоящее бешенство, и сверху до нас доносились самые разные звуки – рев, шипение, непонятное бурчание...

Сообразив, что и оттуда до нас не добраться, Песчаный человек решил сменить тактику – он спрыгнул с крыши и вновь направился в дом. Все понятно, решил выбить двери в нашу комнату...

Так и случилось: не прошло и минуты, как дверь заходила ходуном от сильных ударов. Конечно, дверь мы укрепили основательно, но если в нее и дальше будут так хвостать, то рано или поздно, но доски разлетятся по сторонам. А в рычании Песчаного человека за дверью явно прослушивались довольные нотки – а то как же, скоро он доберется до затаившейся добычи, и теперь она от него никуда не уйдет!

– Дорен, разводи сильней костер!.. – скомандовал Винсент. – Постараемся нашего ночного гостя огнем отпугивать... Быстрей!

А ведь и верно, надо поторапливаться, потому как неизвестно, сколько еще выдержит дверь, того и гляди косяки вылетят... Праща тут тоже бесполезна... Вот между дверями и косяком просунулась мохнатая лапа с черными когтями, еще несколько мгновений – и все... Только в этот миг Винсент ткнул горящей палкой в черную лапу, и результат превзошел все ожидания: существо за дверью взвыло страшным голосом, лапа убралась, дверь перестала трястись, и еще неприятно завоняло паленой шерстью. Больше того – это создание, кажется, отбежало от двери на несколько шагов, не переставая выть, только в этом звучании слышались ярость и боль. Что ж, теперь мы хотя бы знаем, что Песчаный человек боится огня.

Эта ночь показалась нам нескончаемой. Это странное существо еще не раз пыталось добраться до нас, и каждый раз нам удавалось отпугнуть ее огнем, после чего ночной гость в ярости начинал громить все, что еще оставалось в соседних комнатах. Наконец, незадолго до рассвета, испустив долгий рев, Песчаный человек ушел, а мы, прислонившись к двери, забылись коротким сном.

Впрочем, пары часов отдыха нам вполне хватило, тем более что у всех было только одно желание – убраться отсюда как можно скорей. Тем не менее, выходить из комнаты мы все же побаивались – а вдруг это существо прячется в доме? По счастью, никого, кроме нас, в доме не было. Зато дверь, которую ночью пытался сокрушить Песчаный человек, выглядела просто устрашающе – изодранная, исцарапанная... Просто удивительно, как наш ночной гость не разнес ее в щепки! Да и в остальных комнатах все было окончательно перевернуто и разломано – похоже, сил у этого существа просто в излишке.

Перед самым уходом мы переоделись: еще вчера Винсент обнаружил немало истрепанной старой одежды, на которой хватало дыр и заплат – как видно, это была одежда для самых грязных работ. Когда люди уходили (вернее, убегали) отсюда, то разом забрать все свое добро не могли, брали лишь самое дорогое, и старая одежда в это число явно не входила. Конечно, надевать на себя эту чуть живую ветошь не очень-то хотелось, но и в нашей старой изодранной одежде ходить не станешь – она враз привлечет к себе внимание. Следует порадоваться хотя бы тому, что одежда нам пришлась впору, хотя это еще как сказать... Заодно прихватили с собой несколько старых корзин, которые только что не рассыпались от старости – конечно, эти плетеные изделия нам без особой надобности, но по словам Ярли, крестьяне без корзин редко покидают свои селения, а мы как раз и пытаемся изобразить из себя здешних обитателей. Конечно, пока что в эти корзины положить нечего, но, надеюсь, в дороге отыщем хоть что-нибудь.

Когда мы вновь отправились в путь, я оглянулась на дом. Н-да, если Песчаный человек и дальше будет тут хозяйничать, то в этом строении скоро рухнут и стены.

– Ярли, этот Песчаный человек... – повернулась я в девушке, которая не отходила от меня ни на шаг. – Не знаешь, он в одиночку ходит, или их здесь может быть несколько?

– Почти всегда поодиночке... – Ярли оглянулась по сторонам. – И они друг друга очень не любят...

– Хоть одна хорошая новость!

Мы шли быстро, стараясь как можно скорей покинуть это место. Поднималось солнце, вокруг было тихо, и о ночной встрече с Песчаным человеком не хотелось вспоминать. Сейчас нас интересовало другое – куда ведет эта дорога, и долго ли нам еще идти до населенных мест.

Ответ на этот вопрос мы получили только к полудню, когда вышли к широкой дороге. Судя по всему, этой дорогой пользуются постоянно, так что мы смело направились дальше, тем более что к этому времени мы успели набрать едва ли не полные корзины больших листьев, внешнем чем- то напоминающих самые обычные лопухи – по словам Ярли, эти листья охотно покупали лекари и торговцы притираниями. Люди, которых мы встречали, не обращали на нас особого внимания, а нам больше ничего и не надо. Разумеется, мы могли привлечь внимание своей слишком светлой кожей, но здесь многие крестьяне в дневную жару обматывали лица платками, чтобы уберечь их от жарких лучей дневного солнца. Это же самое сделали и мы, так что у нас есть шанс остаться неузнанными.

Люди и повозки все чаще встречались на нашем пути, а через какое-то время стали появляться небольшие дома – кажется, мы добрались до какого-то селения. Ну, наконец-то! Теперь, по словам Ярли, надо продать листья, и окольным путем выяснить, где мы оказались, а уж потом решим, куда отправиться дальше. Лично я предлагала добраться до столицы Тарака, где есть представительство нашей страны, а там нам помогут вернуться на родину. Но это будет потом, а пока что мы отправились на небольшой рынок, где находились лавки аптекарей.

Однако стоило нам подойти к шумным рядам, как Винсент скомандовал:

– Быстро отходим в сторону!

– В чем дело?

– Видите двух людей возле лавки аптекаря? Один из них держит лошадей под уздцы...

– Ну, вижу... – недоуменно произнес Дорен. – И что тут странного?

Лично я не видела ничего необычного – обычная лавка на шумной улице, возле нее стоят две оседланные лошади... Двое мужчин стоят рядом, переговариваются между собой...

– Дор, ты что, их не узнал?.. – негромко поинтересовался Винсент. – Это же двое охранников из имения!

– А ведь и верно... – растерянно произнес тот.

– А еще при них лошади... продолжал Винсент. – Если помнишь, охранникам не разрешали садиться на господских лошадей, но сейчас, как я понял, правила несколько изменены, и эти двое прибыли сюда именно на лошадях. Какой из этого следует вывод?

– Вывод ясен – ищут нас.

– Согласен.

Похоже, наш путь до столицы вовсе не окажется таким простым...