Синий цвет надежды

Глава 18

Место, где нас высадили на берег, находилось едва ли не на окраине этой страны. Почему именно здесь? Как нам сказали: здешние края достаточно пустынные и необжитые, и потому считаются чем-то вроде здешней глухомани, так что вашей высадки на берег тут, скорей всего, никто не заметит, а для вас это сейчас едва ли не самое главное. Все верно: наши поиски никто не прекращал, и приметы преступников (то есть нас) к этому времени могут быть разосланы достаточно далеко. Единственная опасность, на которую нам стоит обратить внимание – эти места имеют далеко не лучшую славу (когда-то тут очень неплохо чувствовали себя контрабандисты), да и сейчас на кое-каких дорогах тут пошаливают, ходят плохие слухи о том, что тут творится. Что именно говорят? Много чего, не знаешь, чему и верить. Если говорить откровенно, то в здешних краях надо надеяться, в первую очередь, на себя, а заодно и на милость Всевышнего. Как сказал Суад: в любое другое время он нас ни за что бы не высадил на этот берег, искал бы место понадежнее, но сейчас для нас главное – это скрытность.

Итак, наша первая попытка покинуть эту страну ни к чему не привела – так получилось, что мы вновь вернулись сюда. Хочется надеяться, что наша вторая попытка будет куда удачней.

Что же касается того, что тут нам стоит быть поосторожней... Ну, если принять во внимание, что нашей компании вообще «везет» на места с дурной репутацией, то мы не услышали ничего нового.

Нам с самого начала было сказано: если вы хотите покинуть нашу страну, причем как можно скорей, то самое лучшее для вас – добраться до порта Аяс. Это портовый город, и кораблей, приходящих из разных стран, там более чем достаточно, так что вполне можно уйти на одном из этих судов, а если к тому же будете вести себя в Аясе осторожно и осмотрительно, то и стража не обратит на вас особого внимания. В городе-порте народу хватает, причем самого разного, близость к границе диктует свои правила, и потому в Аясе вам следует держать ухо востро. Впрочем, вы и сами должны понимать, что вас не просто ищут – все куда хуже: за ваши головы назначена большая награда, а наблюдательные люди с цепким взглядом и пустым карманом встречаются нередко, особенно в таких местах. Так что если допустите оплошность и попадетесь – то все, вас вряд ли кто спасет. Что же касается здешней дороги, то постарайтесь особо не задерживаться в здешних маленьких селениях – это для вашей же пользы, потому как тамошний народ хорошо запоминает тех, кто к ним заглядывает. И о себе в дороге много не говорите...

Мы уже едва ли не час шли по пыльной дороге, но за все это время на нашем пути встретилось всего лишь несколько человек, причем было ясно, что все эти люди не относились к числу богачей – наверняка крестьяне или же рыбаки. Бедная одежда, старые корзины, почерневшая от солнца кожа на лице, натруженные руки... Еще меня удивило то, что все эти люди, встретив нас, словно смотрели мимо, и даже не оборачивались нам вслед, а это необычно: в таких пустынных местах жители невольно отмечают появление едва ли не каждого встреченного человека – все же какая-никакая, а новость, пусть и очень незначительная, и потому подобное безразличие вызывает подозрения. Я бы даже сказала: складывается впечатление, что здешние люди словно стараются отстраниться от чужаков, во всяком случае, на вопросы Ярли не ответил ни один из встречных, все проходили мимо. Не думаю, что здешнее население сплошь страдает глухотой, скорей, тут желание держаться в стороне от чужих дел. Н-да, что-то подобное мне совсем не нравится.

Как нам сказал Суад, в Аяс ведут две дороги – новая прямая дорога, то которой до города-порта можно добраться достаточно быстро, и старая стезя, как раз по которой мы сейчас идем. Разница между ними была в том, что путь до Аяса по новой дороге занимал куда меньше времени, и к тому же эта самая новая дорога была достаточно оживленная и неплохо охранялась. Именно это и заставляло нас отказаться от этого нового, более безопасного пути – что ни говори, но прежде всего нам следовало уклоняться от любых встреч со стражниками, а на новой дороге постов стражи должно быть немало. Что же касается второй дороги, по которой мы сейчас шли... Как нам сказали, ее называют «старой дорогой», что вполне соответствует окружающей обстановке: заметно, что в последнее время эта грунтовая дорога находится в запустении – на ней хватает песка, мелких камней, кое-где даже пробивается короткая пожухлая трава... Чувствуется, что по этой запущенной стезе сейчас мало кто передвигается, и людей в чем-то можно понять: дорога находилась не так далеко от береговой линии, едва ли не в точности повторяя ее изгибы. Понятно – при наличии куда более хорошей, удобной и охраняемой дороги вряд ли найдется много желающих пускаться в путь по старой стезе.

Несколько раз мы видели небольшие деревушки в десяток дворов, только вот у нас не было ни желания, ни намерения туда заглядывать. Нам там делать нечего. Хочется только одного – придти на постоялый двор и отдохнуть, а не то путь по морю нас вымотал.

Вечерело, и нужно поторапливаться. Если верно то, что сказал Суад (а вместе с ним нам давал советы и тот немолодой мужчина, что был старшим на баркасе), значит, вскоре мы должны дойти до небольшого рыбацкого поселка, вернее, до небольшого то ли трактира, то ли постоялого двора. Ранее, еще до того, как была проложена новая дорога, все шли в Аяс как раз по этой старой дороге, и здешний трактир процветал, а вместе с ним неплохо жил и поселок – тамошние жители поставляли в трактир рыбу и овощи, а иногда и сами напрямую кое-что продавали проезжающим. Увы, хорошие времена остались в прошлом, и сейчас в трактир ходят только местные жители, да изредка заглядывают нечастые путешественники из числа тех, кто по какой-то причине отправился в Аяс старым путем. Понятно, что при таком раскладе хозяин постоялого двора должен быть доволен тем, что к нему заглядывает хоть кто-то из редких прохожих, и потому нам никак не откажут в комнате на ночь. По словам Суада, на этом старом постоялом дворе вполне можно переночевать, а на следующий день мы доберемся до Аяса, тем более что идти там останется не так и много. Правда, нам вновь посоветовали быть осторожными, и для этого были все основания...

– И когда же, наконец, покажется этот поселок?.. – первой не выдержала я. – Мы уже час идем, не меньше, а Суад говорил, что дорога до места не займет много времени. Скоро темнеть начнет...

Словно в ответ на мои слова почти сразу же, пройдя невысокие холмы, мы увидели вдали небольшой поселок. Кажется, дошли. Побыстрей бы добраться до трактира, а уж там можно поесть и передохнуть.

Небольшая деревушка в несколько десятков небольших глинобитных домиков, лодки у причалов, развешанные сети во дворах, небольшие огороды... А вот и постоялый двор – довольно крепкое двухэтажное здание, стоящее у дороги. Здесь все очень напоминает тот рыбацкий поселок, в котором живет Суад. Людей в поселке было немного, но те, кого мы видели, во все глаза смотрели на нас. Ох, не хотелось бы становиться центром внимания, то в этих местах, кажется, без этого не обойтись.

Когда мы вошли в трактир, оказалось, что обеденный зал заполнен почти наполовину, хотя темнота еще не наступила. Все верно – в таких маленьких деревушках по вечерам принято собираться в местных трактирах, которые тут считаются едва ли не самым главным местом поселка. При нашем появлении головы всех сидящих, словно по команде, повернулись к нам. Похоже, что посторонние люди тут, и верно, редкие гости, так что тем, кто сейчас находится в трактире, будет о чем поговорить сегодняшним вечером, во всяком случае, к нам точно должен кто-то подойти с разговорами. Никого из служителей закона здесь не видно, что совсем неудивительно в этом сонном поселке – скорей всего, стражники наведываются сюда время от времени, и потому сообщения о том, что разыскивается четверо опасных преступников, вряд ли дошли до этого тихого места, забытого всеми Богами.

– Уважаемый, нам бы комнатку на ночь... – подала голос Ярли, когда мы подошли к хозяину, стоящему за стойкой. – Надеюсь, у вас есть свободное место, где могут преклонить колени и ноги усталые путники?

С самого начала было решено, что именно Ярли будет вести все разговоры, потому как любой из здешних жителей, услышав нас, враз бы понял, что перед ним иноземцы. Возможно, это и не имеет особого значения, но не стоит лишний раз привлекать к себе внимание, особенно если принять во внимание, что в таких вот глухих местах к чужакам, как правило, относятся с неприязнью.

– Гости – посланники Неба, и если у вас в чем-то есть нужда, то с помощью Всевышнего мы всегда договоримся... – несмотря на вежливые слова, хозяин – мрачноватый толстяк, довольно-таки хмуро смотрел на нас. – Вам две комнаты или одну?

– Одной хватит... – пожала плечами Ярли.

– Тогда с вас серебряная монета.

Для этого захолустья цена за комнату была слишком высокой, можно сказать, запредельной, но мы сейчас находились не в том положении, чтоб возражать, хотя поторговаться для вида все же не помешает.

– Что-то очень дорого!

– Комната хорошая, держим для господ. Лучше в нашем поселке не найти, как не старайся!

– Хорошо, мы согласны... – вздохнула Ярли. – А заодно нам бы и поесть не помешало. У вас, как я вижу, уже готова жареная рыба?

Ну, это сложно не заметить – едва ли не за спиной хозяина была открыта дверь на кухню, и было видно, что там, на длинных решетках, жарилась рыба. Впрочем, аппетитные запахи из кухни говорили сами за себя. Хватало и уже приготовленной рыбы, которая горкой лежала на большом разносе. А еще рядом стопкой стояли недавно испеченные лепешки, которые вкусно пахли теплым хлебом.

Через минуту мы уже сидели за отдельным столом, и вовсю расправлялись с рыбой и хлебом. Конечно, на баркасе были небольшие запасы продовольствия и воды, но сухари и вяленое мясо не идут ни в какое сравнение с только что приготовленной едой. Правда, ужинать под взглядами присутствующих было достаточно неприятно, но понятно, что по-другому никак не получится – мы сейчас находимся в центре внимания. Если я правильно понимаю, то к нам вот-вот должны подойти с разговорами.

Так и есть: невысокий крепкий мужчина подошел к нам, и довольно-таки бесцеремонно уселся рядом, вольготно расположившись за столом. Впрочем, нам вряд ли стоит ожидать хороших манер в этом тихом месте, хотя этот мужчина держится уж очень по-хозяйски.

– Скажите, уважаемые, как это вы оказались в нашем поселке?.. – поинтересовался мужчина. – После того, как построили новую дорогу, проезжие люди в здешних местах – редкие гости.

– Мы ошиблись... – вздохнула Ярли. – Нам казалось, что идти по дороге вдоль моря будет не в пример легче, чем по новой дороге. Лишними разговорами отвлекать не будут, да и морским воздухом хорошо бы подышать... А потом стало понятно, что выбранный нами путь оказался дольше, и места здесь безлюдные, только вот поворачивать назад нам уже не хотелось. Слишком поздно поняли, что ошиблись с выбором дороги, но уж ничего не поделаешь.

– То есть вы идете одни? Лишь вчетвером?

– Только Всевышний с нами... – кротко ответила девушка. Не знаю, что думают мои спутники, но мне вопросы этого человека совсем не нравятся.

– А направляетесь куда?.. – мужчина и не думал прекращать разговор.

– В Аяс, куда ж еще!.. – даже удилась Ярли.

– Женщина, почему ты отвечаешь на мои вопросы, а те мужчины, что пришли с тобой, молчат?.. – нахмурился наш собеседник. – Это непорядок, женщина должна знать свое место, и говорить лишь тогда, когда ей разрешат. Или там, где вы живете, это разрешено?

Ага, не хватало еще столкнуться с ревнителем здешних моральных ценностей! Хотя, если вдуматься, то ничего иного в этих забытых Богами местах ожидать и не стоило – здесь у людей строгие патриархальные устои, и на этот случай у нас заранее было подготовлено более-менее сносное объяснение тому, отчего наши мужчины помалкивают, и не участвуют в разговоре. Дескать, мы все идем на поклонение в храм Святой Фатуш – есть в этой стране такая святая, которая почти всю свою жизнь провела в бедности, молитвах и молчании. По преданиям, эта святая бродила по свету, молясь о благе людей, и с той поры ее милость распространяется на всех, кто в нее верит. Считается, что Святая Фатуш охраняет семью, а вместе с тем дарит людям здоровье и благополучие, но чаще исполняет просьбы тех, кто до ее храма добирается пешком, причем этот человек должен пройти довольно значительное расстояние, а идти следует молча, лишь читая про себя молитвы. Мол, таким людям святая особенно благоволит, и потому находится немало желающих перенести некоторые невзгоды ради достижения своей цели. Правда, никто не знает, где похоронена эта праведница, и потому храмы Святой Фатуш имеются едва ли не в каждом городе, так что мало кому придет в голову добираться пешком едва ли не на край страны, если имеются места поближе. Однако у каждого человека есть свои предпочтения: одни идут на поклонение святой в соседний город, а другие, относящиеся к числу самых преданных почитателей Святой Фатуш, не прочь прошагать едва ли не всю страну, от края до края, лишь бы воздать должное этой праведнице. Вот сейчас мы идем вчетвером на поклонение Святой Фатуш, и промеж нас заранее было решено, что трое из паломников будут молчать, а за них станет говорить только одна из женщин...

– Понятно... – протянул мужчина, хотя, как мне показалось, он не особо поверил словам Ярли. – Идете, значит, на поклонение к Святой Фатуш.

– Да.

– А чем вы занимаетесь в ваших родных краях?

– Женщине не особо положено знать, чем мужчина зарабатывает на хлеб.

– Значит, как я понимаю, вы бросили все свои дела и отправились в путь?

– Разве есть такие мирские заботы, которые нельзя отложить ради благого дела?

– Вас всего четверо... Это небезопасно. Неужели вы не сказали никому, куда идете?

– Мы делим дорогу с Всевышним. Он не оставит нас в пути, доведет до святого места, а потом поможет вернуться в родные края.

– И о чем же вы хотите просить святую?

Вопрос был более чем бестактный – это было понятно даже мне, и Ярли имела полное право не отвечать, но все же девушка решила сгладить грубость мужчины.

– Надеемся, что Святая Фатуш пошлет нам глоток счастья, и хотелось бы, чтоб он не был единственным.

– Хм... – придраться к словам Ярли было невозможно, и мужчина заговорил о другом. – Так из каких мест вы сюда пришли?

– Издалека... – вздохнула девушка. – Все ноги в дороге истоптали. Только вот о новостях меня не спрашивайте – ничего о том, что творится в нашем грешном мире, я не знаю. В последнее время нам было не до слухов и пустой молвы, тем более что непонятно, чему из услышанного можно верить. Да и говорят в основном о том, что Владыка вновь хочет поднять налоги, а такие новости радовать не могут.

– Это верно... Так значит, ваш путь был долгим?

– Да. Скажите, почтенный, как называется ваш поселок? К своему стыду должна признать, что никто из нас не знает здешних мест.

– Вряд ли кому-то интересно то, что наш Богами забытый поселок называется Ташет.

– Никогда ранее не слышала этого названия, но теперь буду знать.

– Как я погляжу, двое из вас родом из чужих краев. Они-то с чего направились к Святой Фатуш? Насколько мне известно, иноземцы наших Богов не очень жалуют...

– Вы не совсем правы, почтенный... – покачала головой Ярли. – Эти люди много лет живут в нашей благословенной стране, и придерживаются веры во Всевышнего.

– Мыши приняли истинную веру, но число праведников не увеличилось, так что ли?.. – ухмыльнулся наш собеседник. – Я б не стал верить в правдивость иноземцев – нет у меня к ним доверия... Ладно, не сердитесь, это у меня шутки такие.

– Не все видят, куда ведут забавы и веселые разговоры... – хотя эти слова девушка произнесла кротким голосом, было ясно, что мужчина хватил через край.

– Будем считать, что шутка неудачная, так что не сердитесь!.. – улыбнувшись, мужчина поднял руки вверх. – Я даже готов извиниться. Вы, как я вижу, только одну воду пьете? После тяжелого пути, да перед сном, можно позволить себе что-то покрепче, так что мне бы хотелось угостить вас вином.

– Уважаемый, Святая Фатуш не одобряла хмельного.

– Вы не поняли – я хочу таким образом извиниться перед вами за свою неудачную шутку, тем более что у хозяина трактира есть неплохое вино, во всяком случае, мы его считаем таковым! Может, оно вам и не понравится, но не так часто в нашу деревушку приходят праведные люди, так что предлагаю вам просто выпить за то, чтоб ваш путь был удачен!

– Спасибо, не стоит.

– Я не привык, когда мне отказывают... – нахмурился мужчина.

– Почтенный, я благодарю вас за честь, которую вы нам оказываете, но на время пути к Святой Фатуш мы дали себе слово воздерживаться от многих соблазнов, в том числе и от вина. Как вы понимаете, надо сдерживать обеты, которые мы даем. А сейчас нам бы хотелось отправиться в комнату и отдохнуть после трудной дороги – за день пути под палящим солнцем мы очень устали. Если же Всевышнему будет угодно, то мы с вами еще не раз встретимся для приятной беседы.

На столь вежливый отказ возразить было нечего, и мужчине не оставалось ничего иного, кроме как уйти. Мы тоже не стали задерживаться, поднялись из-за стола, и к нам тут же подошел хозяин.

– Прошу меня простить, но на нашем постоялом дворе принято расплачиваться сразу.

– Да, конечно... – и Ярли вручила хозяину две серебряные монеты. – Это за ночлег и за ужин. Мы завтра уходим рано, так что здесь плата и за утреннюю еду – надеюсь, вы ее приготовите нам вовремя.

– Конечно, почтенная, не сомневайтесь, все исполним, как надо!

Забрав у хозяина ключ, в сопровождении старого слуги поднялись на второй этаж постоялого двора. Как и следовало ожидать, мы оказались тут единственными постояльцами. Правда, радовало то, что комнатка, и верно, оказалась неплохой, с крепкими дверями и небольшим окном, что не могло не радовать. Заперев дверь, Винсент первым делом осмотрел потолок, пол и окно. Увиденное его немного успокоило – все сделано основательно и надежно. Однако мы уже привыкли к тому, что ко всему происходящему следует подходить с осторожностью, и потому было решено переговариваться шепотом – вполне может оказаться так, что кто-то из здешних обитателей вздумает подслушивать за дверью. А что, такую возможность нельзя исключать!

– Ярли, ты молодец!.. – мне хотелось сказать девушке что-то приятное. – Так умело и сдержанно разговаривала с этим грубияном!

– Что вы, госпожа!.. – засмущалась Ярли. – Просто я умею вести разговоры с такими дерзкими людьми: в свое время насмотрелась на то, как отец успокаивал раздраженных заказчиков, которые иногда вели себя довольно невежливо, а то и откровенно грубо.

– Ярли у нас вообще умница!.. – добавил Дорен, глядя на девушку. – Так и подумаешь, что Светлые Боги послали тебя нам для того, чтоб облегчить путь! Что бы мы без тебя делали, красавица?

– Придумали бы что-нибудь... – Ярли с трудом сдерживала улыбку. – Только вот...

– Тебя что-то тревожит?

– Да... – девушка вновь стала серьезной. – Этот мужчина сказал, что здешний поселок называется Ташет. Кажется, ранее я уже слышала это название, только не помню, что мне о нем говорил, и что именно тогда было сказано. Вертится что-то в голове, только вот вспомнить не могу...

– Тот мужчина, что подсел к нам – он мне совсем не понравился... – подосадовал Винсент. – Слишком уверенный в себе, дерзкий и излишне любопытный. Не похож он на здешнего обитателя, да и ухватки у него не те. Как правило, люди в провинции по отношению к незнакомцам ведут себя не в пример сдержанней. И почему к нашему столу, кроме того человека, больше никто не подходил? Что ни говори, но большинству людей, особенно живущими в небольших селениях, всегда интересно переговорить с прохожими людьми...

– Может, просто здешний народ уж очень нелюдимый?.. – предположила я.

– Ну, рыбаки вообще народ не ахти какой разговорчивый, но, тем не менее, к нам должен был подойти еще кто-то, чтоб поговорить, узнать, что происходит в мире, а вместо этого все сидели и слушали с отсутствующим видом. Никто даже голоса не подал. Непорядок.

– Может, их смущало, что разговор ведет одна Ярли, а мужчины молчат? Ты же знаешь, что тут не особо принято вести беседы с женщинами.

– Возможно... – согласился Винсент. – Только ты не обратила внимания на руки этого человека?

– А что в них такого необычного? Лично я ничего странного не заметила.

– Я тоже обратил внимание на то, что руки этого человека не очень-то похожи на длани рыбака... – почесал в затылке Дорен. – Да и не скажу, что у него обветренное лицо.

– Так ведь тут не одни рыбаки живут... – пожала я плечами. – Может, это торговец, или здешний охранник – наверняка такой здесь имеется... Тебе в этом поселке что-то кажется подозрительным?

– Понимаешь, когда мы еще только подходили к здешней деревушке, я заметил, что за ними следят. Двое мужчин двигались в отдалении от нас, стараясь не попадаться нам на глаза. Я бы сказал, что это некто вроде дозорных, которые следят за дорогой. Не спорю: возможно, я излишне недоверчив, но в нашем положении лучше быть избыточно осторожным, чем слишком беспечным. А еще меня смущает та настойчивость, с какой нас расспрашивал мужчина в зале.

– Думаешь, хотел выяснить, знает ли кто, что мы отправились в Аяс по старой дороге?

– И это тоже. Так поневоле и подумаешь о том, что в здешнем поселке все далеко не так тихо и гладко, как может показаться на первый взгляд. Кстати, как там здешняя деревушка называется? Кажется, Ташет... Кстати, Ярли, что может означать это слово?

– Я не могу сказать с полной уверенностью, но, кажется, так в старину назвали дым, на котором коптят еду. Знаете, в нашей стране не очень-то принято есть копченое мясо или рыбу – это еда на любителя, а многие ее вообще считают чем-то вроде иноземного кушанья... Хотя... – Ярли подняла руку. Погодите, я, кажется, кое-что вспомнила! Вернее, вспомнила то, где я раньше слышала это название – Ташет...

– И где же?

– Это произошло достаточно давно. В то время я еще жила в доме бывшего свекра, и однажды к нему приезжал какой-то торговец. Какие там у них промеж собой были дела – этого я не знаю, да и не интересовалась. Через какое-то время нам велели подать чай в комнату, где мой несостоявшийся свекор принимал гостей – там разговоры вели, и дела обсуждали. Конечно, отец моего бывшего жениха обычно встречался со своими гостями в чайной, но чаще эти деловые встречи проходили в его доме, особенно в том случае, когда он опасался, чтоб их беседу кто-то не подслушал. Так вот, в тот раз служанка несла чай, а у меня в руках был поднос со сладостями. Знаете, почему я запомнила того гостя? Он отказался от сладостей, и с отвращением посмотрел на фисташковую пахлаву – мол, я весь этот сахар терпеть не могу, а пахлаву вообще на дух не переношу, тем более фисташковую! Этим он меня немало удивил – я всегда считала, что сладости любят все!

– Многие бы тоже удивилась, услышав такие слова насчет нелюбви к сладкому... – вздохнула я. Если честно, то мне на память частенько приходили те восхитительные десерты и чудесные варенья, которые просто-таки изумительно готовили повара в доме тети Фелисии. Ох, попробовать бы их сейчас, хоть немного, пусть даже с чайную ложечку! А уж про чудесные иноземные конфеты я стараюсь даже не вспоминать...

Меж тем Ярли продолжала:

– Помнится, мой бывший свекор даже извинился перед гостем за то, что забыл о его особых вкусах и пристрастиях в еде, после чего меня отправили за пирожками с мясом и лепешками с зеленью и бараниной. Ну, а когда я вернулась в комнату, и стала раскладывать угощение, то слышала, как гость говорит о том, что тот товар, который отправили из Аяса, так и не дошел до места. Я тогда еще считалась членом семьи, так что никто не считал нужным что-то скрывать от меня. Дескать, отправка по старой дороге раньше была надежной, а в последнее время эта заброшенная дорога пользуется дурной славой – там много чего и кого пропадает без следа, причем исчезает как товар, так и люди. Мол, то ли разбойники на той дороге завелись, то ли еще кто-то, но разбираться с этим никто не хочет, даже стражники рукой машут – дескать, рано или поздно выясним, в чем там дело, а пока нам и других забот хватает. Так что хочется нам того, или нет, но надо искать новые каналы поставки контрабандных грузов, причем как можно скорей, потому как мы начинаем терпеть убытки. Конечно, кое-кто из деловых людей пытался найти пропавший груз – все же он стоит немалых денег, которые терять никому не хочется!, но все поиски закончились ничем, и в результате было принято решение не рисковать понапрасну, и по старой дороге больше ничего не отправлять. Свекор тогда еще удивлялся – мол, как может такой большой груз исчезнуть без следа?, надо было лучше искать!.. Гость ему ответил так: на старой дороге совсем мало селений, в основном там находятся рыбацкие поселки, и самый большой из них – Ташет, но ни в одном из них не отыскалось следов исчезнувшего товара, и тамошний народ ничего не знает. Мол, и запугивали кое-кого, и деньги предлагали, но так ничего и не выяснили: жители тех деревушек или молчат, или, и верно, ничего не знают. Единственной пользой от поездки в Ташет было то, что оттуда привезли немало копченой рыбы, которую, как оказалось, гость моего свекра очень любил. Я еще тогда подумала – фу, на дух не выношу копченую рыбу!..

– Это все?

– Да, после этого мой бывший свекор отослал меня из комнаты. Я, естественно, ушла, но в дальних уголках моей памяти, как видно, отложились воспоминания об этом человеке. А еще он мне не понравился.

– И все из-за того, что он сладкое не любит?.. – хохотнул Дорен.

– В основном из-за этого... – согласилась Ярли. – Но все одно я бы не вспомнила, если б сейчас не заговорили о том, что означает это название – Ташет, то есть дым для копчения.

– Винсент, что скажешь?.. – спросила я.

– Ну, если отбросить в сторону все лишнее... – Винсент чуть помолчал. – Из того что я видел и слышал, с большой долей уверенности можно предположить – в свое время тут находился канал по доставке и перевозке контрабанды, однако по какой-то причине он перестал действовать. Пожалуй, стражники к перекрытию этого канала не имеют никакого отношения – тут произошло что-то другое. Кстати, о возможных неприятностях нас предупреждал и Суад – как видно, и до него доносились кое-какие слухи об этих местах, хотя он и не говорил ничего определенного. Скорей всего, ему и самому точно ничего неизвестно, потому как таить что-либо от нас он бы не стал. Не знаю, сумели ли контрабандисты к этому времени восстановить свои позиции, или в здешних краях появилось нечто иное. В любом случае никто не любит ненужных свидетелей.

– Так мы, вроде, и не видели ничего!.. – возмутилась я.

– Кто-то может считать иначе... – подосадовал Винсент.

– Если твои предположения верны, то мне становится понятным замкнутость здешних жителей... – Дорен потер лоб ладонью. – Там, где творятся темные дела или незаконные делишки, длинный язык может очень повредить здоровью, вплоть до того, что есть шанс полностью потерять его, это самое здоровье, причем вместе с жизнью.

– Это вполне объясняет отношение здешних жителей к чужакам... – согласился Винсент. – И раз живущие тут люди по-прежнему держатся очень насторожено, значит, в этом месте за несколько прошедших лет ничего не изменилось. Не знаю, что тут сейчас происходит, но ясно и то, что в этих местах ничего не остается без присмотра. Когда мы подходили к поселку – за нами следили, да и тот человек, что недавно разговаривал с нами, тоже не просто так к нам подошел. Наверняка хотел узнать, кто мы такие, не представляем ли мы какой-то опасности, и не станет ли нас кто-то разыскивать, если мы вдруг внезапно исчезнем. Как видно, он все же пришел к каким-то определенным выводам, а иначе не стал бы предлагать нам вино. К тому же угощать паломников хмельным – это грех.

– Думаешь, вино было отравлено?

– Или в него было добавлено какое-то зелье, вроде сонного. Эти снадобья, как правило, не безвкусны, их не скрыть в еде или в воде, но зато в вине могут остаться незамеченными.

– Интересно, что им от нас надо?

– Боюсь, что все дело в самом обычном грабеже – деньги, знаете ли, никогда лишними не бывают. Вот и Ярли упоминала о том, что в свое время тут у контрабандистов грузы пропадали без следа. В любом случае нам ни на что хорошее нам рассчитывать не стоит, и без дежурства в эту ночь нам никак не обойтись. Давайте договоримся так: первыми дежурим мы с Лиз, а потом Дорен и Ярли. Если что-то покажется подозрительным, то спящих сразу же следует разбудить.

– Конечно...

Прошло несколько часов, на землю спустилась ночь, и за окном давно была сплошная темнота. Мы несколько раз подходили к окну, но в непроглядной темноте южной ночи не было видно ничего, что происходит снаружи. У нас в комнатке горела небольшая лампа, вернее, фитилек в ней всего лишь немного светился – с нас вполне хватало и такого света. Что же касается поселка, то там было тихо, ни огонька в окнах, ни шороха на улицах – можно подумать, что жители деревушки, все до единого, дружно легли спать. Надо же, а у нас в стране молодежь обычно по вечерам как раз и начинает гулять по улицам...

Ярли давно спала на кровати, Дорен пристроился на тростниковой циновке, лежащей на полу, а нам с Винсентом только и оставалось, что сидеть рядом на соседней кровати и переговариваться шепотом, произнося слова едва ли не в ухо друг другу. О чем мы говорили? Да о всякой ерунде. Он рассказывал мне забавные случаи из своей жизни, причем у молодого человека оказалось неплохое чувство юмора, и рассказчиком он был отменным, так что я, слушая рассказы Винсента, только что не хохотала, уткнувшись лицом в подушку – увы, но шуметь было нельзя. Возможно, это глупо, но у меня уже давно не было так легко на душе, и не хотелось думать ни о чем дурном. Больше того: несмотря на дневную усталость, мне совсем не хотелось спать. И вообще, оказывается, это совсем неплохо – просто сидеть так вдвоем, в темноте, с неподдельным интересом слушая всякие глупости, которые в любое другое время сочла бы полным вздором. Более того: я не имела ничего против того, что Винсент приобнял меня за плечи – нет ничего плохого в том, что ты чувствуешь подле себя тепло человека, которого к тому же считаешь своим другом.

На какое-то мгновение мне вдруг вспомнился бывший муж. Надо же, а ведь мы с ним никогда не сидели просто так, смеясь и разговаривая о всякой ерунде. Конечно, у нас в семейной жизни были и неплохие моменты, но все же для полного счастья чего-то не хватало, возможно, именно таких минут, когда тебе просто настолько хорошо с кем-то находиться рядом, что невольно хочется продлить это время. С того времени, когда я оказалась в этой стране, у меня была возможность хорошо обдумать свою так и не сложившуюся семейную жизнь, и я с горечью осознала, что основная беда нашего с Воганом брака состояла в том, что один из нас любил, а второй всего лишь позволял себя любить. Понятно, что при таких обстоятельствах (как пишут в дамских романах) не стоит говорить о полной гармонии в семейной жизни и единении душ. Впрочем, о ком мне сейчас меньше всего хотелось думать – так это о своем неверном супруге, и очень надеюсь, что к этому времени он уже стал моим бывшим благоверным. Ну, а если по какому-то юридическому казусу мы с ним все еще состоим в браке, то после моего возвращения домой это недоразумение можно исправить очень быстро.

Меж тем Винсент начал рассказывать очередную забавную историю о самой обычной вороне, которая оказалась очень умной птицей, и умудрялась в одиночку доводить часовых при штабе едва ли не до белого каления. Слушая смешное повествование, я в очередной раз пыталась не расхохотаться, но Винсент внезапно умолк на полуслове.

– Это еще что такое?.. – вырвалось у него.

В первый момент я не поняла, что Винсент имеет в виду, но в следующее мгновение стало заметно, что браслет на руке молодого человека чуть светится зеленым светом. Ясно, что свет идет от того самого зеленого изумруда на серебряном браслете, который Винсент, не снимая, носил на руке. Пусть пока что свет был не очень ярким, но и без того понятно – неподалеку находится какое-то создание Темных Небес. Если же учесть, что зеленый свет постепенно становился чуть ярче, то было понятно – эта нечисть приближается к нам.

Первое, что мы сделали – это разбудили Ярли и Дорена, а вместе с тем чуть прибавили света в нашей масляной лампе. Конечно, в темноте по-прежнему было плохо видно, но не хотелось, чтоб кто-то заметил, как постояльцы зажигают свет.

– Интересно, кто в этот раз пожаловал по наши души?.. – пробурчал Дорен.

– А что, есть разница?.. – покосился Винсент.

– Как сказать... Просто не помешало бы знать, что за твари тут обитают, в этой тихой деревушке.

– Знаешь, ты, пожалуй, прав... – Винсент снял с руки браслет, и сунул его под подушку, после чего положил туда же и вторую подушку – зеленый свет немного проникал даже сквозь птичье перо, которым были набиты подушки. – Попробуем выяснить, кто эта очередная пакость, и что ей от нас надо.

– Так ведь темно же!

– У нас с Лиз глаза к полутьме привыкли, вскоре и вы начнете различать окружающее.

Мы сидели тихо, пытаясь расслышать хоть что-то. Кажется, все тихо, но ведь камень просто так светиться не будет – это мы уже поняли. Пока что ничего не происходило, но внезапно мне показалось, будто моего плеча кто-то легонько коснулся. Это было почти невесомое прикосновение, и в любое другое время я бы его ни за что не уловила, но сейчас мои чувства были невероятно обострены.

– Кто здесь?.. – чуть дрогнувшим голосом спросила я, и в тот же миг, как мы и договаривались, Ярли включила нашу масляную лампу на полную мощность, и этот слабый свет показался нам очень ярким. А еще мы увидели, что под потолком, в воздухе, висит полупрозрачное существо, чем-то смахивающее на морскую медузу, только вот размерами это полупрозрачное существо занимало едва ли не половину потолка. Вдобавок ко всему с этой... медузы свешивалась целая бахрома длинных бесцветных нитей, которые тянулись к нам, и именно одна из них и коснулась меня. Не понимаю, откуда здесь могло взяться столь странное создание, хотя от тех, кого создали Темные Небеса, можно ожидать что угодно!

Меж тем Винсент не стал терять время понапрасну, выхватил из-под подушки браслет, на котором изумруд сиял чистым зеленым светом. При виде камня медуза просто-таки шарахнулась в сторону, а Винсент вдруг совершил невероятное – швырнул в это создание серебряный браслет с сияющим изумрудом. Все последующее произошло очень быстро: едва камень коснулся полупрозрачного существа, как мы услышали то ли вой, то ли стон, а в этой самой медузе, там, где ее коснулся зеленый камень, появилась дыра с оплавленными черными краями. Вдобавок ко всему мы все ощутили на редкость отвратительный запах горящей плоти, перехватывающий дыхание и вызывающий резь в глазах.

Браслет, нанеся неизвестному созданию немалый урон, упал на пол, и я всего лишь на мгновение отвлеклась, чтоб посмотреть на сияющий изумруд, а когда вновь подняла глаза, но поняла, что этой так называемой медузы в комнате больше нет. Куда она пропала – я не знаю, может, прошла сквозь стены, или просочилась в какую-то щель, да, впрочем, какая разница? Главное, что волшебный изумруд снова спас нас, и прогнал это более чем непонятное существо.

– Это что за дрянь такая была?.. – Дорен перевел дух. – И откуда она тут взялась?

– Я о таком создании никогда не слышала... – растерянно проговорила Ярли.

– Мы вообще о многом ранее слыхом не слыхивали, и уж тем более видом не видывали... – Винсент поднял браслет с пола, и я увидела, что сияние камня стало понемногу уменьшаться. – Кажется, наш ночной гость куда-то удаляется... Конечно, можно предположить, что это существо забрело в нашу комнату по ошибке, но мне в подобное что-то плохо верится. Наверняка эту полупрозрачную дрянь натравили прямо на нас. Может, нам окно хоть немного приоткрыть, а не то от этого отвратительного запаха меня вот-вот стошнит. Хотя, как я понял, окно заделано наглухо, его никак не открыть... Лиз, ты чего за плечо хватаешься?

– До меня, вернее, до моего плеча эта медуза дотронулась, или как там ее правильно звать. Вначале я ничего не ощущала, а сейчас жечь начинает, причем довольно ощутимо.

– Показывай плечо!

– Не стоит...

– А я говорю – показывай! Сейчас нам не до стеснения, церемоний и расшаркиваний...

Как оказалось, у меня на плече появилось пятно, словно от самого настоящего ожога. К тому же оно довольно ощутимо болело, так, словно меня, и верно, прижгли чем-то раскаленным. Ничего себе – уж если у меня через одежду появилось такое ранение, то не хочется даже думать о том, что могло произойти, если б эта медуза (или как там ее правильно называть) прямо коснулась моей кожи своим щупальцем.

Пока Ярли, охая, промывала мою рану водой, Дорен стоял у дверей, а Винсент смотрел в оконце. Кажется, к нам пока что никто не идет, но это ничего не значит. Мы уже слышали какой-то шум, и до нас донеслись встревоженные голоса, но нас пока никто не тревожил. Остается ждать развития событий.

Через четверть часа кто-то подошел к нашим дверям, и попытался, было, открыть замок, но ничего не получилось – с нашей стороны в замке был вставлен ключ, и вытолкнуть его было невозможно. Спустя еще какое-то время в дверь постучали, и Ярли сонным голосом поинтересовалась, кто это будит людей посреди ночи, на что ей ответили, что просто интересуются, все ли в порядке у постояльцев, а не то, дескать, хозяину послышался какой-то шум из нашей комнаты. И вот, так сказать, хозяин интересуется, проявляет заботу о гостях... В ответ Ярли ответила, что у нас все в порядке, и беспокоить нас не стоит, потому как все спят после долгого дня пути. После этого визитер удалился, хотя кто его знает – мог и остаться неподалеку, наблюдать за дверью.

Нам же оставалось только дожидаться утра. Было решено, что уходить будем, как только чуть рассветет, и хорошо бы уйти не через дверь, а в окно – вряд ли нас кто-то будет ждать внизу. К сожалению, окно не открывалось, так что хочется нам того, или нет, но надо идти самым обычным путем.

Как только небо чуть посветлело, мы вышли из комнаты. По счастью, в коридоре не было никого, но когда мы спустились в обеденный зал, то там, помимо хозяина, находилось несколько мужчин, вид у которых был весьма мрачный. Похоже, сегодня здесь у многих бессонница. Что же касается того мужчины, что вчера разговаривал с нами, то среди присутствующих его не было, но увиденная картина все одно никак не радовала: двое из крепких молодцев сидели у дверей, и было понятно, что просто так нам выйти не дадут. Ладно, пока что попробует взять нахальством – зря, что ли, мы придумывали, как отсюда можно уйти без потерь.

– Хозяин... – заговорила Ярли. – Хозяин, мы уходим, но есть не будем.

– А что это вы с голодным животом в путь отправляетесь?.. – подал голос один из мужчин, постукивая о ладонь тяжелой палкой внушительного вида, а его сосед перекидывал из рук в руку нож немалых размеров. Да, поведение весьма демонстративное. Тут не надо быть излишне прозорливым человеком, чтоб понять то, что нам хотят сказать.

– Так положено... – вздохнула Ярли, и кивнула на Винсента, который по-прежнему сохранял молчание. – Знаете, кто этот человек? Один из тех, кто в нашей стране берется с колдовством, насылаемым на наши головы Темными Небесами, и когда он в очередной раз убивает какую-то чародейную тварь, то после этого он обязан поститься целый день. Да вы должны были слышать о таких людях!

– Колдун, что ли?.. – в голосе мужчины была слышна небольшая растерянность.

– Что вы, он как раз из числа праведников, которых охраняет Всевышний... – замахала руками Ярли, и повернулась к хозяину постоялого двора, который растерянно смотрел на нас. – Знаете, ночью у нас в комнате оказалось какое-то странное существо, и нашему спутнику пришлось прогнать этого незваного гостя. Возможно, он поступил с этим созданием довольно грубо, но иначе было нельзя – оно вздумало напасть на нас.

– Чего-чего?.. – кажется, такое мужчина никак не ожидал услышать.

– Я говорю, что наш сон был прерван, и чтоб прогнать летающую тварь нашему товарищу пришлось нарушить обет молчания, и теперь он не знает, как отмолить свой грех у Святой Фатуш.

– Вот как... – промямлил хозяин, который не знал, что тут можно еще сказать. Впрочем, у остальных мужчин лица тоже были ошарашенные.

– И как же ваш приятель расправился с тем существом, которое вас побеспокоило?.. – как видно, нашего собеседника очень интересовал этот вопрос.

– Как всегда... – пожала плечами Ярли. – Кудесники могут вершить то, что нашему разуму недоступно.

Ответом было молчание, мужчины лишь переглядывались между собой, не зная, что тут можно сказать, но желания напасть на нас у них явно поубавилось.

– Это, конечно, не наше дело... – продолжала девушка. – Только вот вам не помешало бы пригласить сюда священника, чтоб он изгнал тех существ, которые могут мешать благостности и праведной жизни. А теперь мы покидаем ваш дом, и надеемся, что благословление нашего святого человека принесет вам всем богатство и процветание.

Винсент, сохраняя на лице отсутствующее выражение, поднял вверх руки, и делал несколько непонятных пассов, после чего направился к дверям, а мы пошли вслед за ним. Задерживать нас никто не стал, и мы без проблем покинули постоялый двор. Сейчас нам надо поскорей покинуть этот поселок – здесь не то место, где хочется остаться надолго.

Из рыбацкой деревушки мы направились быстрым шагом. Надо поторапливаться, тем более, что, по словам Суада, от этого селения до Аяса всего несколько часов пути. Это, конечно, хорошо, только вот боюсь, боюсь, что здешние «доброжелатели» нас так просто не отстанут, наверняка отправятся вслед за нами.

Так оно и произошло, во всяком случае, не прошло и часа, как наши спутники, то и дело оглядываясь назад, увидели, что следом за нами идут, вернее, бегут, двое. Что-то немного людей отправили вслед за нами, здесь что-то наверняка не так. Естественно, мы никого не дожидались, но эти двое, почти что, добежав до нас, упали перед нами на колени, умоляя взять с собой в город – дескать, сами они пойти туда не рискнут, но со святыми людьми, то есть с нами, им ничего не страшно. По виду это были обычные рыбаки, и не похоже, чтоб в их старой одежде было спрятано хоть какое-то оружие. Конечно, такие спутники в дорогу нам никак не нужны, но и гнать прочь этих людей смысла нет, лучше уж держать их при себе, пусть и на некотором отдалении.

Постоянно оглядываясь во время пути, мужчины говорили, перебивая друг друга, рассказывая все, что происходило в рыбацкой деревушке, и вскоре нам стало понятно, что произошло в поселке с названием Ташет. Оказывается, несколько лет назад в поселок вернулся один из жителей – он и раньше был не в ладах с законом, оттого и удрал на чужбину, спасаясь от заслуженного наказания. Не один год этот человек бродил невесть где, а потом вернулся, и не с пустыми руками. Оказывается, он привез с собой в большом кувшине некое ужасное создание, похожее на медузу, и убивающее одними своими прикосновениями. К тому же полупрозрачной существо слушалось только его одного – как позже выяснилось, это был дар какого-то колдуна из дальних стран за оказанную услугу. По внешнему виду существо представляло собой сгусток какого-то полупрозрачного вещества, но этот «сгусток» выполнял команды только одного человека – своего хозяина. Думаю, излишне упоминать, что этим умельцем был тот самый мужичина, который вчера пытался вести с нами беседы.

Как следует запугав своей медузой всех жителей поселка (те, кто не боялся, или же пытался возражать – всех находили мертвыми) мужчина подчинил своей власти всех и вся в округе, его боялись и поневоле служили – знали, что будет как за неповиновение, так и за излишне длинный язык. Все остальное было просто: при помощи этой самой «медузы» на дороге стали грабить всех, у кого были с собой деньги или дорогой груз. Убивать людей при помощи послушной твари было несложно, тем более что никто не пачкал свои руки кровавыми убийствами, деньги в карман текли ручейком, а тела убитых закапывали на пустыре. Единственной проблемой для хозяина это полупрозрачной твари было лишь то, что она могла выходить из своего кувшина лишь ночью, или же в полной темноте, а под солнечным светом легко могла погибнуть. Так что те, кто проходил по дороге днем, могли не опасаться за свою жизнь и свое имущество, а вот насчет тех, кто останавливался в этих местах на ночлег, такого сказать было нельзя. Кроме того, как бы люди, живущие в округе, не были запуганы, и держали язык за зубами, боясь сказать хоть одно лишнее слово, но постепенно стали распространяться дурные слухи об этих местах, пусть даже у стражников не было ни одной зацепки насчет того, что же в действительности происходит в этих краях.

А сегодняшней ночью все изменилось. Присмотрев очередные жертвы, мужчина отправил свою полупрозрачную тварь туда, где остановились эти люди, но что-то пошло не так. Вновь появившись перед своим хозяином, медуза в ярости набросилась на него, а заодно и на нескольких человек, кто в тот момент был рядом с ним. Погибли все, кто не сумел спрятаться, а потом сдохла и сама медуза, растекшись грязной лужицей, но еще до того стало понятно, что кто-то всерьез поранил эту тварь. Немногим позже стало известно, что ее убил праведник, который шел на поклонение Святой Фатуш, и тронуть этого человека никто не посмел – как бы хуже не обернулось, потому как Всевышний накажет виновного в смерти праведника, который умеет сражаться с созданиями Темных Небес...

Что сейчас творится в поселке? Да там сейчас просто как разворошенный термитник! Одни забирают припрятанные деньги и собираются бежать, другие молятся, третьи собираются уезжать, но все без исключения почувствовали огромное облегчение – все же жить годами под страхом смерти очень тяжело! Ну, а эти двое направились в город под нашей защитой – мол, там у нас свои дела, не спрашивайте какие!.. Впрочем, все стало понятно из их обмолвок: когда-то стражники обещали хорошие деньги тому, кто расскажет о том, что происходит в Ташете, только вот желающих откровенничать не нашлось. Сейчас же эти двое рыбаков (у которых, как я поняла, в кармане нет ни монеты, и в поселке считаются едва ли не последними бедняками), решили первыми придти в город, вернее, к стражникам, рассказать правду и получить обещанную награду. Что ж, каждый выживает, как умеет...

Слушая рассказ рыбаков, мы и сами не заметили, как преодолели расстояние до Аяса. Обычный портовый город – вначале идут небогатые хибарки бедняков, затем доима побогаче... Что касается рыбаков, то придя в город, они явно воспрянули духом, а через какое-то время и вовсе ушли от нас под благовидным предлогом – все верно, не делить же обещанную награду с нами!

– Ну, наконец-то, думал, не выдержу!.. – Дорен вытер пот со лба. – Так хотел этих двоих кое о чем расспросить, но был вынужден молчать, изображая паломника. Даже не знал, что это так трудно – молчать несколько часов подряд! У нас в полку один из офицеров говорил, что когда поссорится с женой, то она молчит по несколько дней, и это здорово действует ему на нервы! Увы, но тогда я не понимал, что это такое! Если мы с ним еще раз встретимся, то посочувствую бедняге!

– Куда мы сейчас?.. – спросила я.

– В порт... – Винсент оглянулся по сторонам. – Надеюсь, нам хотя бы сейчас удастся покинуть эту страну.

А уж как я то на это надеюсь!..