Синий цвет надежды

Глава 2

По утрам мы, как обычно, завтракали всей семьей, сидя за большим обеденным столом. В данный момент семья – это родные Вогана и я. Что касается моего супруга, то он в очередной раз не пришел ночевать. Все понимали, что происходит неладное, и потому говорили на посторонние темы, в основном о сегодняшней воскресной службе, старательно обходя разлад в семье старшего сына, только вот бабуся, как всегда, не сочла нужным скрывать свои мысли.

– А Воган где? Опять дома не ночевал?

– У него дела... – свекор старался не смотреть в мою сторону.

– Да знаем мы такие дела!.. – хмыкнула бабуля. – Покатился петух по курочкам! Вот ненасытный!

– Мама!.. – оборвал ее свекор.

– А че это ты на меня кричишь?.. – повысила голос бабуся. – Ежели по ночам мужика дома нет, то понятно, где он ошивается! По молодкам ходит, не иначе! Вы и сами знаете, к кому он шастает вечерней порой...

– Мама!

– Ты мне рот не затыкай! Это вы все молчите, а я говорю то, что есть на деле! Или боитесь, что ваша прынцесса чего лишнее услышит? Так она ж не полная дура, и знает, где ее муж все свое время проводит!

– Бабушка!.. – теперь уже подал голос и брат Вогана. – Хватит!

– Мал еще, чтоб мне указывать!.. – завелась бабуся. – Развели тут новые порядки, никакого почтения к старым людям, а они ведь много чему поучить могут! Кто вам еще правду скажет, если не я? Что, разве раньше мы плохо жили? Так нет, решили модничать, развели в доме невесть что, изображаете из себя благородных, сколько денег впустую угрохали на свои хотелки! Как подумаю об этом – враз тошно становится! Чем вам плох старый дом был, а? Наделали тут невесть чего... Да еще эту фифу безрукую для чего-то привели, а она не нашего поля ягода – ни по дому ничего не умеет, ни по хозяйству, а живут-то ведь не с титулом, а с человеком! Верно говорят в народе – покупай корову из своего стада! Замуж надо выходить за свою ровню, а не раскатывать губу невесть на кого...

– Я совсем забыла, что хотела отправиться в храм пораньше... – единственное, что мне оставалось, так встать из-за стола. – Там и встретимся.

– Иди-иди... – посоветовала мне старушка. Кажется, она в очередной раз здорово разозлилась, а в таких случаях не считала нужным сдерживаться хоть немного, высказывая все, что накопилось у нее в душе. – Все одно никто из вас правду о себе слушать не хочет! Почему внучок мой старший загулял? Да потому что детишек в семье нет! Тирла, конечно, настоящая шалава, но одного ребятенка она уже родила невесть от кого, того и гляди второго в подоле принесет, и нам на порог подбросит! А от этой вашей цацы толку никакого! Почти три года живут – и чего? Все без толку, мне правнуков от Вогана, видно, не дождаться. Я вам прямо скажу: ежели эта его женушка больная, то нечего ей было замуж идти, чужой век завешивать...

Я не стала слушать, что дальше говорила бабуся, потому как понятно, что ничего нового не услышу – темя разговоров у нее одна и та же, с небольшими изменениями. В последнее время я старалась не обращать внимания на слова этой старой женщины, но сегодня едва не вспылила. Всю ночь я провела без сна, настроение и без того было подавленным, в душе постепенно нарастало глухое раздражение, и очередное нетактичное замечание бабули заметно вывело меня из себя. Я, конечно, могу сказать бы тебе, ворчунья, в чем причина того, что у меня нет детей, так ведь ты не поверишь, да еще и меня во лжи обвинишь! Помнится, тогда свекровь умоляла меня помалкивать, никому о том не рассказывать, только и у меня самой не было особого желания раскрывать настоящую причину того, что у нас до сей поры нет детей.

... Это началось через четыре месяца после нашей свадьбы. Я никак не могла порадовать родню Вогана долгожданным известием о том, что мы ждем ребенка, хотя тетю Фелисию такое положение дел вполне устраивало. Я же очень хотела иметь малыша, и мечтала, чтоб у него были такими же удивительные зеленые глаза, как у моего любимого супруга.

И вот в один из дней Воган принес домой глиняный пузырек, наполненный какой-то темной жидкостью. По словам мужа, он сумел раздобыть чудодейственное средство, которое может помочь зачать ребенка. Мол, нужно и всего-то принимать по одной капле в день, и результат не заставит себя ждать! Ну, а чтоб все быстрей сложилось, надо чтоб супруги вместе принимали это средство. Для наглядности Воган уронил каплю жидкости из пузырька в кружку с водой, и одним махом выпил содержимое. Глядя на мужа, и я растворила темную каплю в воде... Ну, что сказать? На вкус вода оказалась горьковатой, но все же пить такое можно. Главное, чтоб помогло...

Несколько месяцев мы вместе с Воганом ежедневно принимали средство из пузырька, но долгожданного результата так и не наступило, а потому на свой страх и риск я увеличила дозу до двух капель, а потом до трех... Шло время, и когда средство заканчивалось, Воган приносил новый пузырек. Увы, ничего не менялось, хотя я заметила, что через несколько месяцев Воган перестал принимать это горьковатое средство. Наверное, разуверился в результате... Минул год, другой – и ничего не происходило. Мне же все чаще приходила в голову мысль о том, что я, похоже, не отношусь к числу тех женщин, кому Светлые Небеса посылают счастье материнства.

Месяцев пять тому назад в наш город приехал святой старец, и моя свекровь просто-таки настояла на том, чтоб мы к нему сходили – мол, а вдруг этот святой человек поможет в вашей беде, скажет, почему у вас нет детишек!.. Я ничего не имела против, зато Вогана отнесся к намерению своей матери без всякого энтузиазма – дескать, не пойду, нечего впустую ноги топтать, тем более что ничего нового мы там не услышим!.. Тем не менее, мы все же сумели его уломать, и муж, пусть и без малейшей на то охоты, все же согласился – иначе, де, вы от меня не отвяжетесь!.. Правда, Воган был крайне недоволен тем, что вместе с нами к старцу отправилась его мать, но вынужден был смириться – эта тихая женщина в этот раз проявила удивительную настойчивость, и спорить с ней было бесполезно.

Святой старец оказался невысоким человеком более чем преклонных лет, с длинной седой бородой и голубыми глазами, которые, кажется, смотрели прямо в твою душу. Выслушав сбивчивые слова моей свекрови о том, что, мол, молодые живут уже давно, а детишек все нет, скажите, в чем беда?, старец какое-то время молчал, глядя на нас, а потом заговорил тихим, чуть надтреснутым голосом.

– Ты, голубушка, Небеса не гневи – твоя невестка тут ни при чем. Она со временем ребятишек может нарожать хоть целое подворье.

– Так в чем же дело?

– В сыне твоем... – старец перевел взгляд на Вогана. – Знаешь, парень, мне в жизни довелось встретить немало олухов, но таких, как ты, попадаются нечасто. Понял, что я имею в виду?

– Я не поняла... – растерянно произнесла свекровь.

– Сейчас поймешь. Ты, голубь мой, чем свою жену поишь, а? Сам-то вроде уже не пьешь эту гадость, верно? Молчишь? Я бы на твоем месте тоже помалкивал. Ловкач ты, молодец, только вот хвалить тебя не хочется, а всыпать от души не помешало бы... Скажи-ка мне, красавица, что за дрянь ты каждый день глотаешь? Впрочем, можешь не отвечать – я и так знаю. Скажу даже, что это средство называется «Опавший лепесток», и стоит немалых денег. Его в нашу страну иноземные купцы привозят, и продают из-под полы. Между прочим, оно в больших дозах опасно – отравиться им можно только пока. Красавицы, ответь – сколько капель за раз принимаешь?

– Пять... – растерянно прошептала я.

– О-хо-хо, много... – покачал головой старец. – Я бы даже сказал – слишком много. Это средство придумано как раз для того, чтоб детей не было. Да не бойся, красавица, ты с одной капли начала, организм постепенно привык, да и здоровьем тебя Боги не обидели, и потому особого вреда не случилось. Хотя, может, и хорошо, что ты эту дрянь пила – не исключаю, что однажды подобное тебе жизнь спасет.

– Не понимаю...

– Да и не надо понимать, может, все обойдется. Сегодня же выкинь куда подальше эту мерзость, и, если будет на то воля Светлых Небес, через год-другой у тебя все наладится – раньше, увы, не получится, слишком долго ты эту отраву глотала, организм к ней уже привык. Что же касается вашего неотразимого красавца... Что, любовь свою сбежавшую забыть не можешь? Опасаешься, что если она вдруг вернется (такое счастье привалит!), а у тебя к тому времени уже дети будут, то вместе вам уже не быть? Эх, молодость, глупость... А тебе не кажется, что Светлые Небеса просто-напросто отвели от тебя ту женщину, о которой ты так горюешь? Я тебе так скажу: у тебя в душе не столько любовь к той особе находится, сколько обида сидит, только ты этого никак понять не хочешь. Чем тебе нынешняя жена не угодила? Умница, красавица, не бесприданница, тебя, дурака, любит... Чего тебе еще надо? Вроде взрослый мужик, давно пора за ум взяться, а не глупостями заниматься! Хватит цепляться за прошлое, а не то ни с чем останешься! И запомни, что второй раз тебе так не повезет – Небеса не любят тех, кто не ценит их благоволения. Выкидывай из головы дурь, и радуйся тому, что имеешь! Все, идите...

Когда же мы пошли к дверям, то старец заговорил вновь:

– Вот что, орел, я тебе еще хочу сказать на прощание. Вскоре тебе предстоит сделать выбор, и тут смотри, не ошибись, а не то как бы до худого не дошло. Потом уже ничего не исправишь...

– А что случится?.. – испугано спросила свекровь.

– Скоро сами все узнаете.

– И как я должен поступить?.. – подал голос Воган. – Ну, чтоб не ошибиться...

– Тут я тебе не помощник, говорить не имею права. Ты должен все решить сам, но главную подсказку я тебе все же дам: когда определяться будешь, то думай головой, а не иным местом...

На обратном пути никто из нас не произнес ни слова, но когда мы приехали домой, и остались вдвоем, то первым делом я потребовала от мужа объяснений.

– Надеюсь, у тебя есть серьезные основания для подобного поступка... – моему возмущению не было предела.

– Прости меня... – Воган выглядел растерянным. – Я ведь, и верно, не хотел детей – думал, что без них нам будут проще...

– Сказал бы мне об этом прямо, зачем обманывать? Да еще и пить заставлял эту отраву!.. – я с трудом удерживалась от того, чтоб не повысить голос, но дорогой супруг и без того понимал, что я не просто рассержена, а по-настоящему разгневана. – И твоих формальных слов оправдания мне совершенно недостаточно! Так бы и сказал: от тебя, дескать, дети мне не нужны!

– Понимаю, что виноват... – муж опустил голову. – Не знаю даже, как тебе все объяснить... Когда Тирла сбежала, я решил, что в отместку ей женюсь на лучшей невесте в наших краях. Потому и к тебе посватался, хотя все были уверены, что ты мне откажешь. Если честно, то я и сам в этом почти не сомневался... А потом, после свадьбы... Старец прав: я и верно, подумал, что сделал ошибку, женившись на тебе, все ждал, что вернется Тирла, и мы снова будем вместе... Сама знаешь: если в семье есть дети, то развестись сложнее, а без них расстаться куда легче. Потому и просил тебя пить то снадобье, а заодно и сам его принимал. Так сказать, для полной уверенности...

– Как все это глупо... – мне хотелось сказать нечто другое, куда более резкое, но я старалась сдерживаться. – Или ты считаешь, что я бы не дала тебе развод, если тебе так неприятно находиться рядом со мной? Зачем нужно было доводить ситуацию до абсурда? Если тебя что-то не устраивает, или если я тебе по какой-то причине неприятна, то сказал бы об этом прямо! Я не собираюсь портить жизнь ни тебе, ни себе, тем более что проблем с разводом у нас нет. Если помнишь, то согласно брачного контракта для этого достаточно всего лишь одного моего желания! Будь у тебя намерение развестись, то ты уже давно мог стать свободным человеком!

– Говорю же – дурак был! Думал, что Тирла – моя единственная любовь, а все остальное – так, несерьезно, временное... Зациклился на этой мысли – и все! До меня лишь постепенно стало доходить осознание того, что мы с тобой хорошо живем, что ты мне очень нравишься, и что мне грех пенять на свою семейную жизнь! А сейчас я ничего не хочу менять!

– Не хочешь ничего менять? То есть эту горькую дрянь из пузырька я должна была пить по-прежнему? Мило! Как там оно называется, это самое снадобье? Кажется, «Опавший лепесток», верно? Как романтично и красиво! Только вот эта коричневая дрянь применяется для не совсем благовидных целей...

– Я и сам больше не хотел приносить тебе это снадобье – думал, что как только кончится содержимое последнего пузырька, так скажу тебе, что отныне его приносить не буду! Если помнишь, то в последнее время я уже не раз говорил, чтоб ты больше его не принимала! Мол, все одно не помогает... Только ты и слышать об этом не хотела! Тогда я решил, что потом буду приносить тебе обычную подкрашенную водичку – это, дескать, другое средство, лучше того, что было...

А ведь и верно – Воган уже давненько заводил со мной разговор о том, чтоб я больше не принимала это горькое снадобье – мол, судя по всему, дело это пустое, так что не стоит глотать бесполезные средства, потому как еще неизвестно, что в такие вот лекарства добавляют знахари и аптекари...

– Для начала тебе следовало со мной откровенно поговорить!

– Я боялся...

– Ну, знаешь ли!.. – я просто не находила слов от возмущения. – Каждый из нас может совершить ошибку, но их надо вовремя исправлять, или хотя бы просто набраться духу и признаться в содеянном, но ты все это время молчал, и даже более того – продолжал приносить мне этот самый «Опавший лепесток»! Понятно, почему ты так упорно отказывался идти к святому старцу – боялся, что он скажет правду!

– Все верно... – муж покаянно опустил голову. – Не знаю, какие слова можно найти, чтоб оправдаться перед тобой...

Разговор у нас тогда состоялся долгий, и я была абсолютно уверена, что в этот раз Воган говорил искренне, и тут даже речь не шла ни о каком обмане. В конце концов, я простила мужа – а куда денешься?!, мы помирились, и решили больше не вспоминать о произошедшем.

Больше того: несколько месяцев, которые прошли после того неприятного разговора, были радостными и безоблачными, и я чувствовала себя едва ли не самым счастливым человеком в мире, и казалось, что так будет всегда. Уверена – нечто подобное испытывал и Воган. Кажется, это ощущение безграничного счастья понимали даже окружающие, и смотрели на нас с добрыми улыбками.

Я хорошо запомнила тот день, когда это все закончилось. Вся семья уже давно сидела за обеденным столом, когда появилась бабуся. С утра она уехала к одной из своих немногочисленных подруг, однако в этот раз отчего-то задержалась в гостях. Это было тем более удивительно, что к обеду старушка, как правило, никогда не опаздывала.

– Ох, что я вам скажу!.. – войдя, бабуся не дала сказать никому ни слова. – Мне сейчас такое рассказали – не поверите! Вы только представьте себе – Тирла вернулась!

Взгляды всех сидящих невольно устремились на Вогана, который даже бровью не повел от этой новости. При виде его спокойного лица у меня враз отлегло от сердца. У остальных, кажется, тоже.

– Как вернулась? – поинтересовался свекор.

– А вот так! Побитая, как собака, и с голой задницей!

– Одна вернулась?

– Нет, с ребенком... – бабуся только что не плюхнулась на свое место за столом. – Нагуляла мальца на дальней сторонушке! Ну да чего иного от нее, мокрохвостой, еще ожидать можно?! Как видно, не сладко ей там пришлось, ежели она домой решила воротиться.

– И где она сейчас живет?.. – спросила свекровь.

– Все там же, у своего брата... – перевела дух бабуля. – Кому ж она еще нужна-то? Пусть радуется, что брат к себе пустил и попрекать не стал. Вот уж радость нежданная братцу-то ее привалила, не знает, как и расхлебать этакое счастье! Наверное, в толк взять не может, что делать, и как поступить с блудливой сестрицей! Он от прошлого позора еще не отошел, а непутевая девка снова объявилась, и под его крышей поселилась! Мужика понять можно, ведь не выгонишь же на улицу бабу с ребенком! Да и жена у брата от такой новости только что за голову не схватилась! Сами знаете: у ее брата своих детишек хватает, и родственница с такой худой славой им никак не нужна! Девчонок-то у них трое, и всех когда-то замуж выдать надо, а родня-то будущих женихов еще и подумает, стоит ли к ним сватов засылать, потому как яблочко от яблоньки недалеко падает, и такая гулена в семье никому не нужна – а ну как и девчонки с возрастом на непутевую тетку станут похожи... Воган, ты чего молчишь?

– А что я должен сказать?.. – поинтересовался тот. – Приехала – так приехала, ее дело. Каждый из нас сейчас сам по себе. У нее своя жизнь, я меня своя, так что давайте больше об этом говорить не будем.

– Хорошо бы, коли так... – вздохнула бабуся. – Только вот сомнения на этот счет у меня большие имеются...

– Мама!.. – свекор оборвал разглагольствования бабуси.

– Молчу, молчу... – неожиданно покладисто отозвалась та. – Хорошо было бы, если б я ошибалась...

В тот день о Тирле мы больше не говорили, а когда свекровь пыталась что-то рассказать о ней, то Воган покачал головой – мне это неинтересно. Дескать, то, что у нас с ней было – это дело прошлое, так что отныне не стоит говорить об этой женщине в моем присутствии.

Признаюсь: я была невероятно рада услышать такие слова, а позже свекровь по секрету рассказала мне о том, что ей удалось узнать о Тирле. По ее словам, эта девица пока ведет себя тише воды, ниже травы, мало что говорит о своей жизни на чужбине. Единственное, о чем она горюет, так только о том, что поддалась на сладкие посулы иноземца и обещание богатой жизни. Говорит – слишком поздно узнала, что все было ложью, за что, дескать, сейчас и расплачиваюсь...

Прошло несколько дней, и Воган стал все позже приходить домой – по его словам, засиживался в гостях, или же проводил время с друзьями. Поначалу я не обращала внимания на подобные задержки, тем более что за все время нашего брака муж ни разу не дал мне возможности усомниться в его верности. Впервые я забеспокоилась лишь тогда, когда Воган впервые не пришел ночевать домой. Впрочем, тогда, по возвращению, муж дал мне довольно-таки правдивое пояснение: мол, поехали за город с друзьями навестить старого приятеля, там засиделись, и решили не возвращаться в темноте по неровным дорогам... Я вновь поверила, но уже через день супруг снова пришел домой лишь под утро, а потом еще и еще... Теперь он уже даже не старался придумать себе достоверное оправдание, лишь раздраженно бурчал нечто вроде того, будто он устал и очень хочет спать, а еще ему не хочется, чтоб я приставала с глупыми вопросами...

Ну, тут хоть с вопросами, хоть без них, а вывод напрашивается сам собой. Увы, но смотреть правде в глаза мне совсем не хотелось, хотя понять, что происходит в действительности, можно было едва ли не сразу же, после первых тревожных звоночков. Впрочем, очень скоро мне все стало предельно ясно.

В тот день я съездила к портнихе, но когда забралась в карету, намереваясь вернуться домой, то увидела, что внутри находится молодая рыжеволосая женщина. Тирла... Это еще такое? Я уже видела эту особу после ее возвращения – она имела наглость не единожды прогуливаться неподалеку от дома семейства Уреш, причем иногда с ней был маленький ребенок. Однако без разрешения забраться в чужую карету – это непозволительная дерзость.

– Вы кто такая, и что тут делаете?.. – холодно поинтересовалась я. – Немедленно покиньте мою карету!

– Да ладно ломаться на пустом месте, не стоит непонимание изображать, ты же знаешь, кто я... – отмахнулась девица. – Зря, что-ли, я возле вашего дома который день хожу, ты уже не раз должна была меня увидеть. А сюда я забралась, потому что поговорить хочу наедине, без свидетелей. Потом сама уйду, не беспокойся.

Вообще-то девицу следовало бы гнать в шею, но к тому времени мне уже едва ли не до предела надоело молчание Вогана и его постоянные отлучки, так что можно и высказать кое-что этой девице. Хм, а она, пожалуй, за последние годы внешне особо не изменилась, только вот в уголках рта появились жесткие складки, и потому Тирла выглядит уже не юной девушкой, а особой постарше. Еще я обратила внимание на голос этой девицы – чуть тягучий, с легкой хрипотцой, и в нем то и дело проскальзывали вульгарные нотки. Лично меня ее голос раздражал с того момента, когда я его услышала, но мужчины не могут не обратить внимание на подобный тембр – уж очень он не походил на привычные женские голоса.

– Как вы здесь оказались?

– Через дверь... – ухмыльнулась девица. Кажется, она чувствовала себя хозяйкой положения. Понятно, что самостоятельно забраться в карету у нее вряд ли могло получиться, значит, ее сюда впустил кучер. Ладно, с ним потом разберемся...

– Что вам угодно?.. – в свой вопрос я вложила всю отстраненность, на какую только была способна.

– Вот это уже другой разговор... – Тирла удобней расположилась на подушках сиденья. – Слушай сюда: Воган, хотя и считается твоим мужем, но любит меня. И всегда любил.

– Это все, что вы хотели мне сказать? Тогда попрошу на выход...

– Ты чего, не понимаешь, что мы с Воганом снова вместе? И жить друг без друга не можем!

– Если желаете, чтоб наш разговор продолжался, то обращайтесь ко мне на «вы»... – холодно заметила я. – Кроме того, неуемные фантазии относительно чужого мужа оставьте при себе, в том числе россказни о вашей будто бы великой любви. Мне, во всяком случае, Воган ничего подобного о ваших высоких страстях не говорил.

– Мужики трусы... – развела руками Тирла. – Хотят, чтоб все сложные вопросы за них кто-то другой решил. Не любят они выяснения отношений...

– Если даже правда то, что вы мне сейчас заявляете, то должна заметить, что данный разговор мне неприятен. Кроме того мне до сих пор непонятно, что вы от меня хотите.

– На «вы» обращаться, значит... – ухмыльнулась Тирла. – Ладно, в этом госпожу маркизу можно и уважить. Хотя много чести, и так сойдет... Что же касается моих намерений... Так вот, признаю, что когда-то совершила глупость – сбежала от Вогана с одним прохвостом. Согласна, дура была.

– Теперь, как я понимаю, поумнела.

– Вроде того... – в голосе Тирлы появились театральные нотки. – Знаю, что сама во всем виновата, что сама разрушила и сожгла все, и теперь хожу по этому пепелищу...

– Если бы ты только бродила, то это можно было бы пережить... – чуть усмехнулась я. Раз Тирла не считает возможным обращаться ко мне на «вы», то и я не намерена оказывать ей хоть какое-то уважение. – Ты, голубушка, вовсю пытаешься отыскать на этом самом пепелище хоть один уцелевший кирпич в разбитом фундаменте, на котором можно было бы все восстановить.

– А хоть бы и так!.. – с вызовом заявила девица. – Мне там, на чужбине, нелегко пришлось, хлебнула соленого до слез. Эти мужики-иноземцы, что сюда приезжают, только здесь добрые да уважительные, а там, у себя, никого из нас ни во что не ставят, относятся к нам, как к грязи под ногами! Жаль, я это поздно поняла. Хорошо еще, что удрать оттуда сумела, а когда вернулась в родные края – и здесь меня такой удар ждал! Я-то все это время была уверена, что Воган меня ждет, и ни на кого не променяет, а он, видишь ли, женился, и не просто так, а еще и на маркизе с хорошим приданым! Теперь мой бывший жених среди благородных вращается, ухватки новые приобрел, важный стал... Конечно, кому-то со стороны может показаться, что я всего лишилась, только наша с ним любовь куда сильней, и ей ничто не помешает! Недаром Воган, как только меня увидел, так все простил!

– Ой ли...

– Думаешь, о моем возвращении он впервые от своей бабки услышал? Ага, как же! Я его еще до того встретила, вернее, в укромном месте подстерегла, причем в первый же день своего возвращения. В ноги ему упала, слезно во всем покаялась, прощения просила... Ох, как же мы с ним потом мирились-то хорошо! И до сих пор миримся при каждой встрече, да друг дружке радуемся!

А вот это похоже на правду. Меня еще при первом известии о возвращении беглянки удивило, с каким спокойствием Воган принял эту новость. Значит, к тому времени он уже знал о приезде бывшей невесты...

Меж тем Тирла продолжала:

– С той поры мы часто встречаемся, целые дни вместе проводим, а то и ночи, только вот уйти от тебя он не решается – слишком много потеряет!

А вот это верно. Согласно брачного контракта, с того момента, как мы разведемся, я забираю все свое приданое, а семейство Уреш (в том числе и Воган) теряют множество привилегий и льгот, положенных высшей аристократии.

– Но и со мной он теперь тоже не расстанется, ведь я – его судьба!.. – Тирла с улыбкой превосходства смотрела на меня. – У тебя, конечно, титул имеется, и предки знатные, и все такое прочее, только вот в ночных утехах тебе со мной не сравниться, а для большинства мужиков именно это и является самым главным! И потом, у нас с ним ребенок – ты его должна была видеть! Между прочим, Воган полюбил своего сына с первого взгляда!

Ну, то, что Тирла прогуливается с ребенком возле нашего дома – об этом знает весь город, но вот утверждать, что Воган – отец этого малыша... Подобное, по меньшей мере, несерьезно, хотя Тирла твердит об этом всем и каждому. Свекровь, услышав такие слухи, отправилась к Тирле, чтоб удостоверится в правдивости этого утверждения, но при первом же взгляде на ребенка поняла, что Воган не имеет к этому малышу никакого отношения. Ребенок был рыжеволосым, совсем как Воган или Тирла, но на этом все сходство заканчивалось. Смуглый, с черными раскосыми глазами и чуть резковатыми чертами лица – он был точной копией тех мужчин с Востока, которые во множестве приезжали к нам торговать. Как сказала мне возмущенная свекровь, поверить, что это сын Вогана можно было только при наличии на то огромного желания. Более того: гадалки, к которым обращалась свекровь, поколдовав над камнями, водой и костями, говорили одно и то же – у вашего сына пока что ребятишек нет.

– А еще тебе не помешает знать, что у нас с Воганом ожидается еще один ребенок!.. – выпалила Тирла. – Видела бы ты, как Воган был счастлив, когда я ему об этом сообщила! Он чуть с ума не сошел от радости! Если так дело пойдет и дальше, то мы скоро станем многодетным семейством! Как тебе эта новость?

Н-да, сколько нового я узнаю о своем муже! А насчет детей... Что ж, подобное вполне возможно, ведь этой наглой девице он вряд ли предложит «Опавший лепесток».

– Мне приятно знать, что Воган любит детей... – пожала я печами. – Это все?

– Ты что, так ничего и не поняла?

– Я, кажется, просила обращаться ко мне на «вы».

– Да мне пофиг, как к тебе обращаться!.. – Тирла стала выходить из себя. – Я всегда добиваюсь того, что хочу, и с тобой будет также! Неужели непонятно, что мы с Воганом – пара, а ты тут лишняя!? Ну, сглупил парень под горячую руку, женился на тебе, пусть и назло мне, да и я тоже совершила промах... Мы все не святые, каждый может совершить ошибку! Неприятно, конечно, осознавать собственную оплошность, но все исправимо!

– А на мой взгляд, исправимо далеко не все.

– Он тебя не любит! Оставь Вогана, разведись с ним, и дай нам жить так, как мы того пожелаем! Мы что, не имеем права на счастье?

– Нравится это тебе, или нет, но у нас с Воганом семья. Не стоит лезть в наши отношения и разрушать их – к добру это не приведет. Неужели ты не можешь найти себе холостяка?

– Да ну их всех в одно место, этих мужиков! Просто раньше, по молодости, я не ценила того, как это важно, когда тебя любят! То, что ты любишь – это, конечно, хорошо, но куда важнее, если кто-то не может нарадоваться на тебя! Теперь я понимаю, что это чувство беречь надо. И я не разрушаю вашу семью, а просто беру свое, возвращаю то, что у нас с Воганом когда-то было! Вернее, не было, а есть...

– Надеюсь, ты все сказала?

– Слышь, хватит воду в ступе толочь, давай мужику развод!.. – сейчас Тирла повысила голос. – Что же касается всего остального... Ладно, я сама во многом виновата, так что претензий к тебе не предъявляю.

– Что-что?! Ко мне?!

– Конечно, ты же моим парнем пользовалась!.. – удивилась моей непонятливости Тирла. – Но тут я особо не возникаю, потому как сама это допустила, а что касается всего остального... При разводе не вздумай Вогана обидеть, подкинь ему кое-что на жизнь. Денег в твоей знатной семейке хватает, так что не обеднеете, а хорошая благодарность Вогану не помешает. Бедный парень ее наверняка заслужил за время жизни с тобой – он мне сам жаловался, что ты ж как рыбина вареная, ни огня от тебя, ни страсти!

Кровь бросилась мне в лицо – многое могу понять, но чтоб меня обсуждать со своей подружкой, да еще с такими подробностями!.. Это не только мерзко, но еще и подло!

– Будь любезна, покинь мою карету! Немедленно!

– Ты что, считаешь, что можешь удержать моего парня подле себя? Насмешила! Да он уже со мной, весь, целиком, с потрохами, и с тобой не останется! По-хорошему тебя прошу – уйди от Вогана сама, не доводи до греха! Говорю же – все одно будет так, как я хочу!

– Пошла вон!.. – в моем голосе было столько презрения, что Тирла на какое-то мгновение даже оторопела. Впрочем, ее растерянность быстро сменилась злостью.

– Зря ты так... – прошипела она. – Со мной дружить надо, а иначе хуже будет! Ты еще не знаешь, кому перешла дорогу...

– Ефодий!.. – постучала я в стенку кареты, и почти сразу же кучер распахнул дверцу – как видно, стоял рядом. Наверняка подслушивал...

– Слушаю вас, госпожа!

– Ефодий, позже ты мне объяснишь, каким непонятным образом эта мерзкая женщина оказалась в моей карете... – холодно сказала я. – Надеюсь, твое пояснение окажется достаточно весомым, чтоб не потерять свое место в нашем доме. А пока освободи меня от присутствия столь неприятной особы.

– Сама уйду, но ты еще пожалеешь!.. – Тирла вышла из кареты, хлопнув дверцей так, что чуть не снесла ее с петель. Надеюсь, что больше у нас с ней бесед наедине не будет.

Когда мы приехали домой, кучер, не дожидаясь приказа, сам подошел ко мне.

– Хозяйка, простите, я не виноват... – заговорил он. – Ваш муж не так давно приказал мне всегда подчиняться приказам этой женщины. Сегодня она увидела меня, и велела впустить ее в карету. Ослушаться я не посмел...

– Понятно...

Похоже, дела обстоят куда хуже, чем я ожидала. Необходимо серьезно поговорить с супругом, причем откровенно. Надеюсь, у него хватит совести объясниться со мной в открытую, а не уклоняться в очередной раз от разговоров.

К сожалению, никакого толкового разговора у нас с Воганом не состоялось. Придя домой под вечер, он устроил мне страшный скандал, обвиняя в том, что я оскорбила его любимую женщину, публично накинувшись на нее посреди улицы. Моих слов он слушать не хотел, никаких разъяснений от него я не дождалась – были лишь одни огульные обвинения, после чего муж ушел, заявив, что мы все ему надоели, и я в особенности. Именно с того дня он совершенно перестал стесняться своих отношений с Тирлой, и даже более того – считал вполне естественным всюду показываться вместе с ней. Похоже, в их отношениях наступил самый настоящий медовый месяц. Я же во всей этой истории выступала в роли обманутой жены, и с каждым днем все больше и больше тяготилась тем нелепым положением, в котором оказалась помимо своей воли.

Больше того: вскоре Тирла переехала в новый дом, который, по слухам, ей подарил Воган, у нее появилась карета с четверкой лошадей, красивая одежда, дорогие украшения, которые эта девица без счета вешала на себя. Я не особо верила россказням о том, что все это приобретает мой муж – у него просто не было таких денег. Всеми финансами семьи заведовал мой свекор, который был крайне недоволен появлением Тирлы в нашей жизни. Он бы для нее ломаной медяшки не выделил из семейного кошелька, а о чем-то более серьезном и речи идти не могло.

Почему я все это терплю? Не знаю. Возможно, все дело в том, что я по-прежнему люблю мужа, хотя в последнее время его поведение переходит все границы. Когда долгие годы ты живешь мыслями и душой только одним человеком, то разорвать эту связь очень сложно, почти невозможно. Ты готова простить ему очень многое, даже если для этого приходится переступить через себя. Конечно, надо бы решиться и уйти, но я, несмотря на все происходящее, еще на что-то надеюсь, хотя это глупо и унизительно. К тому же (не знаю, по какой причине), в глубине души я чувствую себя виноватой, раз муж перестал обращать на меня внимание. Возможно, я делаю что-то не так? Да и свекровь, добрая душа, умоляет меня подождать, не рубить сгоряча – мол, а вдруг человек одумается, погуляет да к тебе вернется, ведь совсем недавно у вас все было хорошо!..

Хотя, если вдуматься, тетя Фелисия во всем права: мне надо что-то решать, дальше так продолжаться не может...

... На сегодняшней службе я совсем не слушала священника, и все, что он говорил, проходило мимо моего сознания. Рядом со мной, как и положено, находилось семейство Уреш, но Вогана не было. Ну, если принять во внимание, как демонстративно, вернее, вызывающе ведет себя мой супруг, то в этом нет ничего удивительного. Пожалуй, сегодня по городу опять пойдут слухи о том, что Воган в открытую пренебрегает своей женой...

Когда служба закончилась, ко мне подошла тетя Фелисия.

– Элизабет, мне надо сказать тебе пару слов. Проводи меня до кареты.

– Да, конечно... – а сама подумала о том, что тетушка продолжит вчерашний разговор. Надеюсь, он не будет очень долгим.

Однако тетя Фелисия заговорила о другом.

– Элизабет, завтра с утра я уезжаю дней на десять. Если помнишь, у моей кузины Летиции скоро день рождения, будет большой прием...

– Надо же, я совсем об этом забыла!

Тетушка Летиция, она же графиня де Солль, была моей дальней родственницей. Эта дама в данное время находится уже в более чем солидном возрасте, и все еще невероятно гордится как своим высоким происхождением, так и вереницей знатных предков, многие из которых вошли в историю нашей страны. В свое время тетя Летиция была закадычной подругой ныне покойной королевы-матери, и до сей поры пользуется немалым влиянием при дворе, хотя особо не вмешивается в придворные интриги. Скорее, наблюдает за происходящим со стороны, делая редкие замечания, к которым прислушиваются многие. Ранее графиня де Солль относилась ко мне просто замечательно, всячески благоволила, но после моего замужества (которое она посчитала мезальянсом, позорящим едва ли не ее лично) тетушка отдалилась от меня.

– Можно подумать, тебе сейчас есть дело хоть до кого-то из нас... – чуть усмехнулась тетя Фелисия. – У тебя, дорогая племянница, на уме только гуляка-муженек, который уже давно утратил связь с реальностью, и демонстрирует полное отсутствие элементарного воспитания.

– Передайте тете Летиции от меня большой привет и самые лучшие пожелания... – мне не хотелось говорить о Вогане. – Что же касается подарка от меня...

– Беспокоиться по этому поводу не стоит – ты же знаешь, что никакого презента от госпожи Уреш Летиция не примет. Зато твой развод будет для нее самым лучшим подарком.

– Тетя...

– Не перебивай меня. Вот что я хочу сказать тебе перед своим отъездом: я велела нашему стряпчему, метру Мойс, подготовить документы о твоем разводе. Естественно, это произойдет лишь в том случае, если твой муженек не одумается, что весьма сомнительно. Кстати, времени на то, чтоб этот рыжий красавец образумился, осталось две седмицы, вернее, уже тринадцать дней. Не морщись – ты и сама понимаешь, что более так продолжаться не должно, и если у тебя не хватает сил и мужества прервать этот нелепый брак, в котором ты выглядишь посмешищем, то это сделаю я. У меня, в отличие от тебя, есть гордость, и я забочусь о репутации нашего семейства. После моего возвращения мы примем окончательное решение.

– Я поняла.

– И вот еще что. Я не стала говорить об этом вчера, но считаю, что ты должна кое-что знать. Так вот, твой муж пытался продать принадлежащие тебе пахотные земли.

– Не может быть!

– Увы, может.

– Но это невозможно!

Подобное просто не укладывалось у меня в голове! Продать земли... Это было наследственное имущество, с которого шел хороший доход, и Воган не имел никакого права распоряжаться моим состоянием. Вернее, он мог тратить доход, получаемый от этих земель, но и только.

– Невозможно, говоришь?.. – чуть усмехнулась тетя Фелисия. – Ну, это с какой стороны посмотреть. Дело в том, что я, как ты помнишь, указала в вашем брачном контракте пункт, согласно которого любая операция, касаемая принадлежащего тебе имущества, должна быть завизирована мной, иначе она будет признана недействительной. Так вот, твой дорогой супруг неплохо подделал твою подпись на договоре купли-продажи, но обмануть меня ему не удалось. Сделка, естественно, сорвалась, но я не уверена, что твой муженек не повторит попытку, потому как этот человек потерял всякую совесть, хотя не уверена, что она у него когда-то была. Говорю тебе об этой неприятной истории для того, чтоб в мое отсутствие ты не вздумала подписать хоть что-то. Но если даже это и произойдет, то наш стряпчий Мойс в курсе происходящего, и в любом случае временно притормозит любую сделку, которую твой разлюбезный супруг может попытаться негласно провернуть.

– У меня нет слов...

– А что тебя так удивляет? Твоему красавцу нужны деньги на содержание своей подружки, от которой он без ума, и для этой особы он ничего не жалеет, а тебя считает чем-то вроде своего кошелька. Сейчас эта наглая девица живет в принадлежащем ей большом доме, имеет карету, слуг, дорогую одежду, и все прочие удовольствия богатой жизни. А ведь совсем недавно у нее не было и медяшки за душой! Думаю, что на вопрос – откуда у нее все это взялось?, ответ очевиден. Все оплачивает твой рыжий олух. Кстати, у господина Уреш, главы семейства, в отличие от своего безголового сыночка, есть голова на плечах, так что тратить деньги на наглую приятельницу блудного сына он не станет. Так что твой дорогой супруг или в долгах, как в шелках, или же заимел некий источник дохода, и, боюсь, этот самый источник находится в твоем кармане...

Ответ на этот вопрос я получила уже через пару дней. Мне понадобились шелковые нити для вышивки, и я направилась в лавку, торгующую предметами для рукоделия. Конечно, за такой надобностью можно отправить и служанку, но кто хоть раз занимался вышиванием, тот знает, как это важно – подобрать нитки нужного цвета.

В лавке я пробыла довольно долго, а выйдя, едва ли не столкнулась с невысоким полным мужчиной, одетым в простую одежду. При виде меня он почтительно поклонился, и снял со своей головы шапку.

– Госпожа Уреш, счастлив вас видеть!

Этого человека я знала – ростовщик по имени Феги. Насколько мне известно, он имел репутацию честного человека (если подобные слова можно отнести к роду его занятий), а вместе с тем и порядочного скупердяя. Почему скупердяя? Да потому что за приносимые в заклад вещи он давал совсем небольшие деньги. Ранее я с этим человеком никаких дел не имела, и потому сочла его приветствие самой обычной вежливостью.

– Добрый день, господин Феги... – кивнула я головой и хотела идти дальше, но ростовщик меня остановил.

– Госпожа Уреш, попрошу меня извить, но у меня к вам дело, причем взаимовыгодное. Я заметил вас еще в то время, когда вы только заходили в лавку, и с той поры стою здесь, поджидая вас. Сами понимаете: деньги и деловые разговоры любят тишину, и лишние уши никому не нужны.

– Слушаю вас, хотя не знаю, чем могу быть полезна... – я постаралась не выдать своего удивления.

– Не буду понапрасну тянуть время, скажу прямо: я могу дать вам куда больше, чем этот скупердяй Куонг! Не сомневаюсь, что этот прохиндей обманет вас при окончательном расчете!

Куонг... Если мне не изменят память, то это еще один ростовщик, ведущий дела в нашем городе. А еще эти двое были конкурентами, и на дух не переносили друг друга.

– Простите, но я вас не понимаю.

– Я имею в виду, что могу предложить куда большую цену, чем Куонг, если вы согласитесь продать мне ту вещицу. Этому человеку неизвестна настоящая стоимость этого сокровища! Обещаю, что вы не будете разочарованы той ценой, которую я готов предложить!

– По-прежнему не могу взять в толк, о чем идет речь!

– Разумеется, разумеется... – закивал головой ростовщик. – Я хочу сказать, что одолжу вам ту необходимую сумму, которую нужно заплатить, чтоб выкупить драгоценность из залога, находящегося у Куонга, после чего вы продадите это украшение мне, за вычетом суммы залога, разумеется. И не беспокойтесь, я отсчитаю вам золото полновесной монетой! Поверьте, я не намерен жалеть денег за эту вещь!

– Но мы ничего не оставляли в заклад!.. – и я замолкла на полуслове. Неужели Воган решил поправить свои дела, заложив что-то из моих драгоценностей? Не может быть! Впрочем, сейчас я уже ничему не удивлюсь... Хотя все мои украшения на месте, иначе я бы сразу заметила пропажу, так что ростовщик явно что-то напутал!

– Я понимаю вас, но готов увеличить предлагаемую вам сумму даже в ущерб себе... – продолжал гнуть свое ростовщик. – Согласен даже переплатить за нее!

– Будьте любезны, уточните, о какой э-э... вещице идет речь.

– Я имею в виду сапфировое колье... – ростовщик только что не заглядывал мне в глаза. – Или вы можете предложить что-то еще, не менее ценное? Разумеется, я буду счастлив оказать вам подобную услугу!

Было впечатление, будто я внезапно получила удар под дых. Сапфировое колье... Нет, нет, Воган не мог это сделать! Хотя если посмотреть на эту ситуацию с другой стороны, то такую возможность, пожалуй, можно допустить, потому как это колье было единственной драгоценностью, которая находилась не в моей шкатулке, а в сейфе свекра, причем колье хранилось за несколькими замками. У меня не было ни малейших сомнений в том, что в голову отца Вогана никогда не пришла бы столь безумная мысль – без моего дозволения продать эту вещь или отдать ее в заклад, а я никогда бы не дала на это своего разрешения. Что же касается моего супруга... Надеюсь, что у него не хватит совести пойти на такой шаг, однако над Тирлой в последнее время постоянно проливается золотой дождь. Знать бы еще источник этого благодатного дождя...

– А откуда вам известно о том, что колье находится в залоге у господина Куонга?

– У меня свои источники, и, поверьте, в таких делах я никогда не ошибаюсь. На том я и строю свои дела... Так мы с вами договоримся?

– Я ничего не собираюсь продавать... – отрезала я, направляясь к своей карете. Надо немедленно выяснить, прав ростовщик, или нет. Надеюсь, этот человек ошибается, а иначе... Иначе я за себя не отвечаю.

– И все же подумайте... – крикнул мне вслед ростовщик, но я не оглянулась. Скорей домой, выяснить, права я в своих предположениях, или нет! Если ростовщик сказал правду, то... В общем, я не знаю, что сделаю в этом случае!

Сапфировое ожерелье – это не просто фамильная драгоценность семьи моей матери, это нечто куда более ценное и значимое, что должно передаваться по наследству. Колье стоит невероятно дорого, но даже не это главное, а то, что с этим колье связана романтическая и печальная история, которая известна многим. Когда-то моя прапрабабушка, будучи юной девушкой, и принц, будущий наследник престола, полюбили друга, причем, по слухам, у них были по-настоящему сильные чувства. Увы, но жизнь венценосных особ подвержена своим законам, в которых любовь молодых людей частенько мешает далеко идущим планам власть держащих. Дело кончилось тем, что влюбленным пришлось расстаться, но молодой принц на прощание все же сделал своей возлюбленной роскошный подарок – великолепное сапфировое колье, от которого было сложно оторвать восхищенный взгляд. Надо сказать, что там было, чем полюбоваться – потрясающие сапфиры васильково-синего цвета изумительной огранки в обрамлении бриллиантов... Еще по приказу принца изготовили перстень, в который был вставлен точно такой же сапфир, и этот перстень молодой человек постоянно носил на своем пальце. Поговаривали, что таким образом молодой человек чувствовал связь с любимой.

Если упомянуть о браке молодого короля, то его никак нельзя было назвать счастливым – что ж, такое случается. По слухам, в трудные минуты Его Величество частенько смотрел на свой перстень, вернее, на сапфир в нем, и говорил, что синий цвет этого камня успокаивает душу, и дает надежду на то, что в этой жизни решаемо если не все, то очень многое. А еще король был уверен, что этот перстень является его талисманом.

К несчастью, любимая девушка принца (она же моя прапрабабушка), умерла молодой, а вот король пережил ее надолго, но до конца своих дней он так и не снимал с пальца перстень с синим сапфиром. Говорят, что и нынешнему королю очень нравится этот старинный перстень.

Что же касается восхитительного сапфирового колье, то оно считается фамильной собственностью семьи моей матери, и, согласно завещанию дедушки и бабушки, перешло по наследству ко мне. В этом колье выходила замуж моя мать, и когда я стояла перед аналоем, колье тоже было на моей шее...

Впервые я увидела колье, когда мне исполнилось десять лет, и я до сей поры считаю это сказочное украшение одним из самых красивых предметов на свете. Тетя Фелисия иногда разрешала мне смотреть на него, и я не могла оторвать глаз от искрящейся глубины камня, и его бархатистого сине-василькового цвета. А ведь король прав – когда смотришь на такой камень, то на душе, и верно, становится легче.

Естественно, что в таком роскошном колье просто так ходить не будешь, оно надевается лишь в самые торжественные дни, по особым случаям, и потому колье всегда хранилось под замком, и не под одним. Для меня звучит дико одна только мысль о том, что можно расстаться с этим дивным украшением, а уж о его продаже и речи быть не может.

Последний раз я видела сапфировое колье месяц назад – мне просто захотелось его увидеть, и в очередной раз надеть на себя. До сих пор помню глубокий бархатистый отсвет синих камней при свете дня...

Дорога показалась мне невероятно долгой, и первое, что я сделала, вернувшись домой – едва ли не бегом отправилась в кабинет свекра. По счастью, он оказался у себя, но я не дала сказать ему ни слова.

– Господин Уреш, где находится мое сапфировое колье?

– Элизабет, в чем дело?

– Вы не ответили на мой вопрос!

– Колье надежно закрыто в сейфе, где же ему еще быть!

– Вы уверены?

– Разумеется! А чем вызван твой вопрос?

– Я хочу увидеть свое колье! Причем немедленно!

– Да что случилось?

– Объясню чуть позже, но для начала прошу вас выполнить мою просьбу.

– Конечно, нет ничего проще...

Через несколько минут свекор открыл потайную дверцу сейфа, и достал оттуда черный кожаный футляр с отделкой из накладного серебра. Фу, кажется, все в порядке... Хотя футляр что-то уж очень легкий, ведь само колье весит не так и мало...

Сбылись мои самые худшие опасения – стоило мне открыть коробку, и сразу стало ясно, что футляр пуст. Колье исчезло, и, глядя на растерянное лицо свекра, я поняла, что для него исчезновение дорогого украшения явилось полнейшей неожиданностью.

– Как же это так... – прошептал он. – Надо звать стражников, искать пропажу...

– Для начала стоит позвать Вогана... – я с трудом держала себя в руках. – И чем скорее он явится, тем будет лучше для него.

– Элизабет, уж не думаете ли вы...

– Я думаю, что стражу позвать мы всегда успеем, но для начала надо переговорить с моим дорогим супругом. На всякий случай, чтоб в случае чего исключить возможные подозрения.

– Это логично... – судя по бледнеющему лицу свекра, он был близок к потере сознания. – Сейчас я пошлю за Воганом кого-то из слуг... Надеюсь, сын придет быстро...

– Я тоже на это очень рассчитываю.

Воган заявился только через час, когда мое терпение было уже на исходе, и за это время я передумала многое. Странно устроены женщины: ранее я прощала мужу многое, и, возможно, прощала бы дальше, но то, с какой легкостью дорогой супруг ограбил меня ради другой женщины – этого я простить не могла, и понимала, что если дело так пойдет и дальше, то моя всепоглощающая любовь сменится точно такой же ненавистью. К тому же муж без зазрения совести забрал то, что мне было дорого, и я была готова пойти на любую крайность, лишь бы вернуть пропажу. А уж что скажет тетя Фелисия, когда узнает о пропаже фамильной драгоценности – об этом мне страшно подумать!

– Ну, зачем звали?.. – заговорил Воган, входя, но тут его взгляд упал на раскрытый футляр, и дорогой супруг споткнулся на полуслове.

– Где колье?.. – просила я прежде, чем свекор успел сказать хоть слово.

– А я откуда знаю?.. – Воган отвел взгляд в сторону. Так, муженек опять под хмельком, ведь вся его нынешняя жизнь с Тирлой – это сплошной праздник, в котором не надо задумываться о будущем. – Ищите. Ты ж сама, наверное, его куда-нибудь засунула, да и забыла... Все, я пошел.

– Не советую... – холодно сказала я, с удивлением улавливая в своем голосе жесткие нотки, свойственные тете Фелисии. – Как только ты переступишь порог этого кабинета, я пойду к стражникам, и скажу, что у меня украли сапфировое колье, и что сейчас оно находится у ростовщика по имени Куонг. Если к этому человеку вломится стража, и произведет обыск, то он вряд ли будет тебя покрывать.

– Скажите, как ты заговорила!.. – Воган стал злиться – видимо, его выводит из себя ситуация, в которой он оказался. – Верно говорят, что бабы из-за своих побрякушек удавятся! Ну, взял я эту штуку – так что с того? Я твой муж, и все, что твое, то мое, так что имею полное право распоряжаться тем, что у меня есть! А когда мне требуются деньги, то могу продать все, что пожелаю!

– Ошибаешься, дорогой... – я пыталась говорить спокойно. – Это сапфировое колье является фамильной драгоценностью, и, согласно брачного контракта, считается моей неделимой собственностью, так что ты не имел никакого права даже трогать его. Воган, я требую вернуть мне колье в самое ближайшее время.

– Переживешь.

Не понимаю, как у меня хватило сил не вспылить после таких слов! Этот человек украл то, что стоило огромных денег, и что было мне невероятно дорого, и при этом он не чувствует за собой никакой вины! Для него куда важнее подружка – вот для нее он ничего не жалеет, и готов пойти даже на преступление, лишь бы Тирла была довольна! В этот короткий миг у меня словно что-то поменялось местами, с глаз упала пелена, и я посмотрела на мужа совсем иным взглядом, куда более трезвым и холодным. Не могу сказать, что увиденное мне понравилось.

– Замолчи и выслушай меня... – жестко произнесла я. – Если через три дня колье не будет здесь, в этом футляре, то я иду к стражникам, или же самостоятельно выкупаю колье у ростовщика. После чего, как понимаешь, наши отношения прекратятся.

– Напугала... – отмахнулся муж. Кажется, сейчас, находясь под хмельком, он не намерен уходить от разговора. Что ж, хоть какой-то толк будет от этой беседы на повышенных тонах! – Да я сам этого хочу! Мне наш брак уже давно надоел хуже горькой редьки! У меня есть другая женщина, с которой я намерен связать свою дальнейшую судьбу. Так что, дорогая женушка, можешь считать мои слова предложением о разводе.

Вот и ответ на мой вопрос, из-за которого я так долго терпела все происходящее. Итак, муж набрался храбрости (а хмельное хорошо развязывает язык), и без околичностей заявляет, что я ему не нужна. Конечно, слышать все это невыносимо тяжело, зато наступила некая определенность, а это именно то, чего мне не хватало для принятия окончательного решения.

– Я принимаю твое предложение... – во мне скопилось столько негодования, что сдерживаться я уже не могла. – Более того – сама настаиваю на разводе.

– Ага, настаиваешь ты, как же! Боюсь, женушка, от тебя так быстро не отвяжешься – будешь ходить, ныть, проливать слезы, умолять вернуться...

– Воган, как ты мог пойти на такое?.. – растерянно спросил свекор. – И как умудрился открыть сейф?

– Ключ надо лучше прятать... – усмехнулся тот. – Я бы еще и не на то пошел, лишь бы помочь своей любимой женщине, которая жила едва ли не в нищете, и никому не было до нее никакого дела! Впрочем, вам этого не понять!

Любимая женщина, значит... И ведь хватает у человека совести говорить мне такое прямо в лицо! Ладно, тогда и я выскажу то, что давно копилось в моей душе.

– Отчего же любимой женщине ты помогаешь за чужой счет?

– Я твой муж, и имею полное право пользоваться нашим общим имуществом! Зачем тебе эти камни, если ты их надевала раз в жизни?! А мне были нужны деньги, вернее, много денег, ведь Тирла так страдала, что глядя на нее, сердце обливалось кровью! Это твое колье не стоит даже слезинки моей новой невесты, и я нисколько не сожалею, что отдал его в залог! Что касаемо Тирлы... Если бы вы знали, сколько раз она просила у меня прощения за свой побег!

– Что ж, можно считать это неплохим достижением... – я постаралась произнести эти слова не очень саркастически.

– Повторяю: мне нужны были деньги, и потому пришлось сделать то, что считал необходимым!.. – теперь Воган почти кричал.

– Да... – согласилась я. – Особенно после того, как у тебя сорвались аферы с землей. А ведь это Тирла подтолкнула тебя к мысли начать разбазаривать мое приданое, верно?

– Я имею на это полное право!

– Это еще как сказать... Ты помнишь, мы были у святого старца? Он сказал, что вскоре тебе придется сделать выбор, и тут главное – не ошибиться...

– А я не ошибся! Тирла – моя судьба, нравится это кому-то, или нет!

– Воган, я тебя слишком хорошо знаю, чтоб безоговорочно поверить всем твоим словам. Любовь, говоришь? Нет. То, что я наблюдаю довольно долгое время – это, скорее, лечение уязвленного самолюбия, только ты пока что это понять не можешь. Скажу больше: сейчас красотка Тирла для тебя – запретный плод, и поэтому он невероятно привлекателен в твоих глазах. Однако как только плод перестанет быть запретным, ты сразу потеряешь интерес к своей обожаемой даме. Знаешь, почему? Просто у вас не любовь, а страсть, основанная на чувствах, которые вы считаете будоражащими. Увы, постепенно все приедается, в том числе и ваши бушующие эмоции, через какое-то время закончится конфетно-подарочный период, начнется обычная жизнь, и сойдут на нет все твои страдания ради высокой любви... Впрочем, отныне это твои проблемы, и с этого времени они меня касаться не должны. Куда важнее другое – ты обязан вернуть колье, и чем скорее, тем лучше. В противном случае ты не раз пожалеешь о содеянном безумии, и спокойная жизнь закончится для тебя раз и навсегда.

– Это что, угроза?

– Нет, это реальность, вернее, то, что ожидает тебя в ближайшем будущем.

– Элизабет, Воган, вам обоим надо успокоиться... – умоляюще заговорил свекор. – Под горячую руку можно наломать столько дров!.. Сами же потом жалеть будете!

– Жалеть о ней – это не для меня!.. – ого, как разошелся дорогой супруг! Ну и хорошо, как говорит ваша бабуся: коль жизнь проходит без любви, то и разлука будет без печали.

– Я ухожу... – мне только и оставалось, как направиться к дверям. – Отныне все вопросы будут решаться через стряпчего, метра Мойс.

Не слушая, что свекор говорит мне в ответ, я вышла из кабинета, спустилась в свою комнату и взяла стоящую на туалетном столике шкатулку с драгоценностями. Не хватало еще, чтоб Воган и их заложил – с него сейчас станется... Все остальное можно забрать потом, для этого достаточно отправить сюда служанку, а мне сию же минуту следует покинуть этот дом, и никогда в него больше не возвращаться. Да и стоит ли иметь дело с человеком, который тебя не любит и не ценит? Лично я с такими играми более не связываюсь, иначе можно просто растерять все свое человеческое достоинство. В мире есть только одно место, куда я могу уйти, и где меня ждут – это особняк тети Фелисии. Именно туда я и направилась.

Как это ни странно, но меня там ждали: по словам дворецкого тетушка перед своим отъездом велела приготовить комнату для Элизабет – мол, в самое ближайшее время моя племянница вновь сюда вернется. Мне оставалось только лишний раз удивиться умению тетушки предугадывать возможное развитие событий.

Оказавшись в своей старой комнате, я поняла, что за прошедшие несколько лет в ней ничего не изменилось, и у меня было чувство, что я вернулась домой. Сразу стало легче, и я почувствовала, что не одинока. А еще мне была крайне необходима помощь, и я сразу же послала за стряпчим – надо обрисовать ему сложившееся положение вещей, и выслушать его советы. Заодно пусть готовит бумаги на развод – хватит с меня такой семейной жизни! Конечно, если бы сейчас здесь находилась тетя Фелисия, то все было бы много проще, но пока что я постараюсь справиться сама.

На следующий день служанки привезли все мои вещи из дома семьи Уреш. По их словам, никто из членов того семейства не ожидал от меня подобного поступка: как видно, семья моего супруга была уверена в том, что все произошедшее – это просто ссора между супругами, поругались, бывает... Мол, помирятся еще, всякое в жизни случается, зачем же добро туда-сюда таскать?.. Вогана, как и следовало ожидать, дома не оказалось, и, думаю, не стоит упоминать, где он пропадал...

Тем не менее, уже к вечеру о нашем расставании говорил весь город, и, насколько мне стало известно, общее мнение было таким: у бабы, как видно, терпение кончилось, потому как поняла, что блудливого кобеля на цепи не удержать... В общем, сам виноват! Кое-кто из знакомых, наслушавшись разговоров, приезжал ко мне с визитами, но я всех быстренько выпроваживала под благовидными предлогами – дескать, у меня сейчас меланхолия и мигрень, так что прошу прощения, но... Обид у гостей не оставалось, зато сочувствия и понимания я получала просто в излишке.

Еще через день ко мне пришел стряпчий, метр Мойс. Он принес бумагу, в которой указывалось мое намерение начать бракоразводный процесс с супругом, и я, не колеблясь ни минуты, подписала этот документ. К сожалению, остальные новости были не столь утешительны. Прежде всего, выяснилось, что Воган успел наделать огромных долгов, и не стоит лишний раз пояснять, для чего (вернее, для кого) ему были нужны деньги. Почему об этих долгах не было известно заранее? Да потому что деньги были взяты под высокий процент, и кредиторы спокойно ждали, пока сумма долга удвоится, а то и утроится. Однако сейчас, когда стало известно о предполагаемом разводе, кредиторы решили предъявить к оплате долговые расписки, разумно полагая, что впоследствии могут не получить ничего. Метр Мойс с нескрываемой досадой сообщил мне, что половину этих долгов мне все же придется оплатить, потому как во время получения этих денег мы состояли в браке, а потому долги, сделанные в это время хотя бы одним из супругов, считаются общими, и никому нет дела до того, куда именно пошли эти деньги...

– Да Небеса с ними, с этими деньгами!.. – отмахнулась я. – Если так положено по закону, то заплатим, и забудем, как страшный сон. Меня куда больше интересует, как обстоят дела по возвращению колье!

– А вот тут мне вас порадовать нечем... – вздохнул стряпчий. Во всяком случае, на этот момент...

По словам стряпчего, он ходил к ростовщику по имени Куонг, у которого мое сапфировое колье должно находиться в залоге. Метр Мойс пояснил ростовщику, что колье украдено у знатной дамы, и она страстно желает его вернуть, и в то же время не хочет скандала вокруг похищения своей фамильной драгоценности. Более того – дама желает возвратить вам деньги, которые вы ссудили ее мужу, причем, как и положено, с набежавшими процентами. Увы, Куонг лишь разводил руками и твердил, что не понимает, о чем идет речь, и никакого сапфирового колье он и в глаза не видел!..

Метру Мойс пришлось обратиться за помощью повыше, то бишь к главе стражников нашего города, с которым был неплохо знаком, и который с радостью вызвался помочь – Куонга давно подозревали в скупке краденого, но, как говорится, прихватить было не на чем, уж очень он был осторожен. К ростовщику нагрянули с обыском, нашли кое-что, представляющее немалый интерес для следствия по иным делам, но вот сапфирового колье не отыскали. Куонг не был дураком, и враз понял, что стражники настроены решительно, а раз так, то лучше не доводить дело до греха, гораздо выгодней покаяться в мелких нарушениях, отделавшись сравнительно небольшими неприятностями, и потому в итоге ростовщик не отказался отвечать на кое-какие вопросы.

Естественно, стряпчего интересовало только сапфировое колье, но Куонг лишь развел руками – извините, ничем помочь не могу, сам пострадал из-за этой драгоценности, да еще и в немалом убытке оказался. Дело в том, что господин Воган несколько дней назад был у меня, и предложил купить это украшение – мол, оно все одно находится у вас в залоге, так что вам требуется всего лишь доплатить... Ростовщик охотно согласился, отсчитал нужную сумму, после чего колье перешло в его собственность. Прекрасно понимая стоимость этой прекрасной вещи, Куонг отправил колье с надежными людьми к своим родственникам для последующей перепродажи, но в дороге на посланников напали и ограбили, да к тому же тяжело ранили, так что теперь бедняги залечивают раны, и еще неизвестно, сумеют ли поправиться...

– А этот ростовщик вас не обманывает?.. – спросила я.

– К несчастью, нет... – вздохнул стряпчий. – Я немного разбираюсь в людях, и понимаю, что все обстояло именно так, как он и рассказывает. А еще этот человек подозревает, что нападение на его людей произошло не просто так, и сейчас ищет того, кто мог бы слить на сторону сведения о том, какую ценность вскоре собираются везти всего лишь двое охранников. Насколько я понял, Куонг рассчитывал на то, что двое обычных, небогато одетых людей вряд ли привлекут к себе внимание лихих людей. Увы, все вышло не так...

– А те двое, которые везли колье... Они не могли быть в сговоре с бандитами, и все произошедшее – это инсценировка ограбления?

– Я тоже подумал об этом, и потому решил переговорить с ранеными охранниками. Их показания совпадают до мельчайших деталей, придраться совершенно не к чему. Кроме того, один из них, и верно, очень серьезно ранен, еще неизвестно, выкарабкается, или нет. Да и у второго ран столько, что и не сосчитать. Нет, здесь не может быть сомнений – люди говорят правду, и к тому же они подавлены случившимся, а сыграть такое очень непросто.

– Так где же искать колье?

– Думаю, к розыску придется привлечь больше людей, но надежду терять не стоит. Я предприму все возможное, чтоб выйти на след потерянной драгоценности.

– Спасибо!

– Пока не за что, я просто пытаюсь выполнить свою работу. Да, и вот еще что: каждый день я отправляю письма вашей тетушке, держу ее в курсе всего, что у нас происходит. Осмелюсь заметить, что отсутствие леди Балверстоун не лучшим образом сказывается на происходящих здесь событиях, и потому (очень на это надеюсь) она поторопиться с возвращением.

– Я тоже на это рассчитываю...

Прошло еще два дня, но о пропавшем колье не было никаких известий, хотя, по словам метра Мойс, он задействовал едва ли не все, что мог, включая обещание огромной награды за сообщение о том, где может находиться колье. Несмотря на уверения стряпчего о том, что еще ничего не потеряно, я начала всерьез беспокоиться. Мое настроение и без того было не самым лучшим, а сообщение слуги о том, что меня желает видеть дорогой супруг, вряд ли могло хоть что-то улучшить.

– Надеюсь, он пришел один, без дамы?

– Совершенно верно.

– Тогда пусть войдет.

Итак, Воган наконец-то соблаговолил осчастливить меня своим присутствием. Долго его не было, по моим прикидкам он должен был заявиться пораньше – как видно, паузу выдерживал, надеялся, что я сдамся первой. Ну, жди... К этому моменту у меня уже успели побывать как свекор, так и свекровь (причем как вместе, так и поодиночке), и оба упрашивали меня вернуться к мужу – зачем, дескать, людей смешить из-за обычной ссоры, помиритесь еще!.. В чем-то я могу понять теперь уже бывших родственников – с моих земель в их семью шел хороший доход, и после нашего развода этот денежный ручеек пересохнет раз и навсегда. Пришлось им объяснить – дорогие мои, к вам двоим я всегда буду относиться с уважением и почтением, но что касается Вогана, то наша с ним семейная жизнь подошла к концу, и потому более на эту тему я говорить не желаю. С тем и ушли свекор со свекровью, а сейчас, спустя время, заявился и муж. Надо сказать, он долго выжидал, видимо, надеялся, что я сменю гнев на милость, и вернусь к нему. Ну-ну, радость моя бывшая, надейся и дальше...

– Элизабет, хватит валять дурака!.. – вместо приветствия заговорил Воган. Судя по агрессивному началу, супруг не хочет тратить время на уговоры, да и не считает это нужным. – Показала свой характер – и довольно! Считай, что я все понял.

– Это все, что ты хотел мне сказать?

– Я понимаю, что ты обижена из-за пропавшего колье. Не знаю, какое затмение на меня нашло, когда я его взял. Да, я виноват, но кто из нас без греха? Догадываюсь, насколько ты обижена на меня, но это не повод расставаться.

– Воган, ты не просто заложил фамильную вещь, принадлежащую моей семье. Ты ее продал, причем действовал вполне осознанно, так что не стоит сваливать на мгновенное помрачение рассудка.

– Я, кажется, извинился.

– И ты считаешь, что этого достаточно?

– А что тебе еще надо? Чтоб я на коленях о прощении молил?

– К сожалению, колье это не вернет.

– И я про то же.

– Неужели ты не понимаешь, насколько отвратителен твой поступок?

– Давай без занудства, ладно? Я эти ваши упреки уже слышать не могу! Еще раз говорю: согласен, мне не следовало брать твое колье, и за это я прошу прощения. И хватит об этом! Что сделано – то сделано!

Сейчас я смотрела на Вогана другим взглядом, в котором уже не было всепоглощающей любви. Передо мной находится все тот же высокий зеленоглазый красавец, отрада для женских глаз. И в то же время я вижу человека, который не испытывает ко мне особых чувств – так, привязанность, и не более того. Пожалуй, его можно назвать самовлюбленным эгоистом, который не считает кражу чем-то дурным, просто небольшой ошибкой... А еще ему со мной удобно, да и в жизни все стабильно, и терять спокойное существование не хочется...

– Вот что хочу тебе сказать... – вздохнула я. – Еще совсем недавно мне хотелось, чтоб у нас с тобой была нормальная семья, с детьми, доверием, любовью и без обмана. К сожалению, это так и осталось несбывшейся мечтой. Я уже не говорю о твоих бесконечных изменах. Всему есть свой предел, и ты его перешел.

– Остальные мужики, по-твоему, что, не изменяют? Со всяким такое может случиться, мы все не святые. Так что же, из-за каждой ссоры разводиться?

– Я хочу жить своей жизнью, а у тебя есть новая подруга, так что совет вам да любовь. Если ты все еще не понял, то поясняю: унизительно жить с мужчиной, зная, что все мысли в его голове заняты другой женщиной, а тебя он не ставит ни во что. Я, во всяком случае, более этого не хочу.

– Элизабет... – в голосе Вогана появились мягкие нотки. – Не мучай ни меня, ни себя, ведь ты меня любишь.

– Нет... – покачала я головой. – Я действительно готова была простить тебе многое, пока однажды ты не переступил черту, после которой я не считаю возможным продолжать наши отношения. На что ты рассчитывал, придя сюда? Думал, я все прощу, по-прежнему буду смотреть на тебя во все глаза, и терпеть хамское обращение? Нет, хватит! Зато ты можешь считать себя в выигрыше – получаешь долгожданную свободу, и отныне всегда будешь рядом с любимой женщиной! Что тебе не нравится? Ведь все идет так, как ты хотел!

– Всю эту бучу ты подняла из-за какого-то колье?

– И из-за него тоже, только оно не какое-то. Можно подумать, ты не знаешь его подлинной цены, и той истории, что с ним связана! Пропажа колье оказалась последней каплей, но очень весомой. Сейчас я пытаюсь вернуть эту потерю, но пока безрезультатно.

– Речь сейчас идет не о колье, а о нас с тобой!

– Можно и о нас... – согласилась я. – Знаешь, полюбить другого или другую – это не преступление, такое случается, причем не так и редко. В таком случае можно решиться уйти, поняв, что в семейной жизни нет счастья, и рядом с тобой находится не тот человек, с которым ты дальше хочешь идти по жизни. Мы все живые люди, и не всегда можем контролировать свои чувства, и потому некоторые ошибки простить можно, хотя и трудно. А вот вести себя так, как это делаешь ты... Подобное, знаешь ли, недопустимо. Есть еще одна причина – я тебе более не доверяю. Да и пришел ты ко мне сегодня только потому, что без моих денег обходиться сложно, ведь за последние годы ты привык жить, ни в чем себе не отказывая – и вдруг такое! Да и милашка Тирла требует немалых расходов – ты приучил ее жить красиво, и теперь не можешь отказывать ей хоть в чем-то.

– Может, хватит перебирать мои прегрешения?

– Сказать, что тебя по-настоящему беспокоит? Метр Мойс сообщил тебе о моем намерении развестись, и ты пришел, чтоб отговорить меня от этого.

– Развода я тебе не дам!

Вообще-то Вогана можно понять, ведь по условиям брачного контракта в случае нашего расставания я забираю назад все свое приданое, а подобное, естественно, никак не может понравиться моему супругу. Несмотря на громкие заявления дорогого мужа о страстной мечте получить свободу, каждому ясно, что развод никоим образом не входит в планы мужа.

– Это твое право... – пожала я плечами. – Только в данном вопросе суд будет учитывать только мое мнение. Как ты помнишь, в нашем брачном контракте указано отдельным пунктом, что для развода достаточно одного моего желания, указанного письменно, а я это уже сделала. Так что наше расставание – это всего лишь вопрос времени.

– Повторяю – я не хочу разводиться!

– Ничего, богатых дур много, быстро найдешь мне замену, потому как красотка Тирла не пожелает обретаться в бедности. Не приведи того Небеса, еще раз от тебя сбежит!

– Хватит!

– Как пожелаешь.

– Ты хорошо все обдумала?.. – кажется, дорогой супруг сдерживался из последних сил.

– В этом не сомневайся. Время у меня было, так что мое решение окончательно.

– Я могу долго тянуть с разводом. Мне известно, что при разборе дела в суде может быть немало проволочек.

– Если я правильно поняла, то для ускорения судебного процесса ты должен что-то получить от меня, верно?

– Можно и так сказать. Ты намерена забрать все свое приданое, а так дело не пойдет, во всяком случае, я с этим не согласен! Думаю, будет справедливо, если при расставании ты оставишь мне часть своего имущества, или же мы договоримся о выплате мне определенной суммы. Мы с тобой прожили достаточно долго, и думаю, я имею право на вознаграждение.

Каково, а? Я ему еще и платить должна! Вознаграждение, значит... Интересно, за что? Может за то, что он, такой красавец, снизошел до меня? Так ведь и меня уродиной никто не называет.

– Надеюсь, это все?

– Нет. У твоего стряпчего хватило совести заявить, что он намерен взыскать с нашей семьи стоимость колье. Это неслыханно! Скажи ему, чтоб прекратил свои нападки!

Надо же, а я об этом ничего не знала, во всяком случае, метр Мойс лично мне ни о чем таком не говорил. Вообще-то стряпчий прав – согласно брачного контракта я имею право на подобное взыскание. Беда лишь в том, что если даже семейство Уреш все продаст, вплоть до последнего гвоздя, то вырученная сумма не покроет даже трети стоимости колье.

– Воровство наказуемо... – усмехнулась я. – Верни колье, и все уладится само собой.

– Но ты же знаешь, что у меня нет этого проклятого колье!

– Тогда все вопросы – к метру Мойс. Он знает, с кого и что можно стребовать.

– Ты так и не ответила, сколько согласна уплатить за мое согласие на развод.

– Дверь вон там... – я кивнула в сторону. – Наш разговор окончен, счастливого пути. Очень надеюсь на то, что не увижу тебя как можно более долгое время.

– Ну, смотри, я тебя предупредил. Если что не так, то пеняй на себя... – Воган направился к выходу. Мне только и оставалось, как отметить, что муж выведен из себя едва ли не до крайности – как видно, он рассчитывал на совершенно иной итог разговора. Я же с уходом Вогана почувствовала облегчение, потому как отныне мне не хотелось даже видеть этого человека.

Позже, когда ко мне вновь пришел метр Мойс, я первым делом задала вопрос о своем сапфировом колье, но тот в ответ лишь развел руками – пока ничего. Ищут... Я рассказала и о том, что ко мне приходил Воган и жаловался на то, что мой стряпчий пытается взыскать с них деньги.

– А почему бы и нет?.. – пожал плечами метр Мойс. – Я имею полное право взыскать с них стоимость пропажи.

– Они вряд ли имеют представление о том, где находится колье.

– Леди Элизабет, я слишком давно занимаюсь своим делом, и не очень-то доверяю клятвам людей. А еще я просто-таки чувствую, когда мне говорят правду, а когда лгут – сказывается долгий опыт. Поверьте, там есть какая-то тоненькая ниточка, ведущая к нашей пропаже, и мне надо сделать все, чтоб вытянуть эту ниточку, пусть даже ради этого придется кое-кого крепко напугать. Именно этим я и занимаюсь. Буду по-прежнему давить на них, и рано или поздно, но такая тактика дает свои результаты.

– Метр Мойс, в этом вопросе я целиком полагаюсь на вас...

– Благодарю. Что касается вашей тетушки, то ее присутствие здесь крайне желательно. Кстати, она мне сообщила, что постарается максимально сократить свой визит к кузине, и сделает все, чтоб вернуться домой как можно раньше.

– Ну, хоть одна приятная новость...

Безвылазно просидев в особняке тети Фелисии еще пару дней, я решила немного прогуляться, а что может быть лучше, чем поход по магазинам и лавочкам? Надо немного порадовать себя, купить что-то... Конечно, я постоянно буду находиться в центре людского внимания, ну да не страшно, переживу. Тем не менее, предпочтительней отправиться на прогулку не в первой половине дня, а после обеда, чуть ближе к вечеру – тогда народу на улицах и в магазинчиках чуть поменьше. К тому же разгуливать по улицам я не собираюсь – есть карета, и в ней можно ездить от магазинчика к магазинчику...

Погода стояла прекрасная, так что можно особо не торопиться. Без спешки объезжая маленькие лавочки, в которых продавцы наперебой раскладывали передо мной едва ли не лучшие товары, я стала забывать все свои беды и заботы. Вот уж верно говорят: для женщины поход по магазинам – едва ли не лучшее средство от хандры.

Все шло прекрасно, приказчики уже несколько раз заносили в карету коробки и пакеты, и я предвкушала, как буду разбирать дома покупки. Конечно, я потратила несколько больше, чем рассчитывала, но иногда себя можно и побаловать.

Я выходила из очередного магазинчика, когда ко мне подбежал мальчишка лет десяти.

– Тетя, вам просили передать, что могут сказать, где находятся ваши потерянные бусы...

До меня не сразу дошло, что мальчишка говорил о сапфировом колье. Верно – метр Мойс упоминал о том, что даст хорошую награду тому, кто подскажет, где искать пропажу. Неужели нам повезло?

– И кто мне об этом скажет?

– Дяденька. Он в переулке стоит, сразу же за этой лавкой.

– А что же этот дяденька сам ко мне не подошел?

– Говорит, что боится – его рядом с вами увидеть смогут, и тогда ему не поздоровится.

Вообще-то похоже на правду... Что ж, можно и сходить, тем более что до переулка всего-то пара шагов. Кто знает, возможно, кто-то, и верно, клюнул на награду, но опасается сообщников...

Махнув рукой кучеру – мол, подожди, сейчас вернусь!, я направилась вслед за мальчишкой, благо идти было всего ничего. Плохо то, что переулок оказался узким, темноватым и безлюдным, и, пройдя по нему всего ничего, я остановилась. Никакого мужчины там не было, да и мальчишка куда-то пропал. Пожалуй, и мне стоит покинуть безлюдное место...

К сожалению, сделать это мне не удалось. Внезапно рядом появились двое мужчин, и в тот же миг я оказалась крепко прижата к стене дома, и вдобавок ко всему мне заткнули рот. Вот это я попалась! Не знаю почему, я первым делом отметила про себя, что эти двое родом явно с Востока...

Однако в следующее мгновение рядом со мной появилась Тирла. Этой-то что здесь надо?! Или это именно она была зачинателем этой ловушки? Никогда бы не подумала, что подружка Вогана способна на такое...

– Ну что, дорогуша, боишься?.. – обратилась ко мне девица. Судя по улыбке, которую она не могла сдержать, все происходящее доставило ей огромное удовольствие. – Правильно делаешь. И запомни – ты сама во всем виновата! Не хотела решить дело по-хорошему, значит, сделаем по-плохому. Не стала бы жадничать, зажимая свое приданое, осталась бы жива. А еще тебе не помешает знать, что скоро тебя найдут в этом переулке бездыханной, и любой лекарь скажет, что у тебя просто не выдержало сердце! Естественно, все твое приданое останется у Вогана, как у скорбящего вдовца... Ох, поговорила бы я еще с тобой, да времени на это нет! До встречи на Небесах, дорогуша!

После этих слов один из мужчин умело нажал на мои скулы, после чего рот у меня приоткрылся, и второй мужчина ловко влил в него какую-то жидкость. Пусть ее было не так и много, всего несколько капель, но у меня сразу же онемел язык, а затем онемение волной пошло по горлу... Перехватило дыхание, болью пронзило сердце, в глазах потемнело, а потом я провалилась в темноту...

Сознание возвращалось медленно, казалось, будто я просыпалась после тяжелой болезни. А еще было очень холодно, такое впечатление, что все тело закоченело... Наверное, это холод и заставил меня проснуться, однако, открыв глаза, я ничего не увидела – вокруг царила самая настоящая тьма. Ничего не понимаю, где же я оказалась? Попыталась крикнуть, но изо рта шел только хрип. Так, вряд ли хоть кто-то меня услышит, значит, надо выбираться самой.

Встать удалось с великим трудом – ноги совсем не слушались, да и руки были словно ватные, а уж чувствовала я себя настолько плохо, что словами это мое состояние было просто не описать. Кружилась голова, перед глазами вспыхивали разноцветные пятна, волнами накатывала тошнота, и меня постоянно потряхивало... Святые Небеса, хоть бы понять, где я оказалась!

А еще мне хотелось пить. Раньше я даже представить себе не могла, что человек может испытывать такую сильную жажду – у меня даже язык во рту распух и не мог ворочаться, и потому вместо слов я с трудом издавала нечто среднее между стоном и мычанием.

Сделав всего пару шагов, я уткнулась в холодную каменную стену... Интересно, почему здесь все такое ледяное? Это что, погреб? Вообще-то непохоже... А помещение, судя по всему, небольшое, и в любом случае здесь где-то должна быть дверь – ведь как-то я здесь оказалась! Пойду вдоль стены, наверняка наткнусь на нее...

Дверь долго искать не пришлось – всего несколько шагов, и мои пальцы уткнулись в доски. Точно, это она – вот и косяк, и плотно подогнанные доски... Плохо лишь то, что дверь заперта, надо стучать, и лучше ногой, а не то мои руки вряд ли в состоянии сильно ударить, а кричать у меня не получалось...

Бить в дверь мне пришлось довольно долго, и наконец-то снаружи до меня донесся скрежет отодвигаемого запора. К тому времени я настолько замерзла, что не могла думать ни о чем ином, кроме как о тепле. Ну, скорей же открывайте дверь, скорей!..

Дверь распахнулась, и я увидела двоих мужчин, стоящих у входа. Один из них, тот, что помоложе, держал в руках свечку, а второй, пожилой мужчина, был явно не в настроении. Похоже, он недавно спал, и его разбудили... Увидев меня, оба застыли на месте, причем молодой парень вытаращил глаза, но мне в тот момент было не до того, чтоб представляться и спрашивать разрешения войти. Из той комнаты веяло теплом, и я без разговоров шагнула внутрь. Надо сказать, что это произвело на мужчин странное впечатление – парень со свечкой шарахнулся в сторону, а тот, что старше, что-то забормотал себе под нос – похоже, читал молитвы. Судя по всему, оба были очень напуганы. Не понимаю...

А помещение, в котором я оказалась, сравнительно небольшое и небогатое. Лавки вдоль стен, столы... Бедновато... А еще темно, похоже, сейчас за окном ночь. Что это такое, и кто эти люди? Хотела спросить об этом, но из горла вырывались звуки, куда более похожие на шипение, чем на человеческую речь. Вон, недаром мужчин просто затрясло от звуков моего голоса, а парень вообще прижался к стене, и его явно колотит от страха...

– Уйди!.. – молодой человек осенял меня свечкой, которую по-прежнему держал в руках. – Уйди, сгинь!..

У меня и самой не было никакого желания оставаться здесь – скорей бы на улицу, на свежий воздух, тем более что приоткрыта входная дверь, ведущая наружу. Не пытаясь больше разговаривать с перепуганными мужчинами, я пошла (вернее, побрела) к выходу. Не знаю, что это было за помещение, но мне хотелось покинуть его как можно быстрей, а у находящихся здесь людей не было ни малейшего желания задерживать меня.

Оказавшись снаружи, я поняла, что сейчас, и верно, ночь, хотя, скоро должен начаться рассвет. Где же я оказалась? Небольшие домишки, плохо убранные улицы, чахлая зелень... Кажется, это район бедноты. Здесь я ранее никогда не была, но если идти по улице, то рано или поздно я выйду в знакомые места. Главное – дойти, хотя сил на это у меня почти нет, ноги словно налиты свинцом, и очень хочется сесть и отдохнуть, но куда больше хочется покинуть это непонятное место... Я шла по дороге, спотыкаясь на каждом шагу, то и дело падая на землю, с трудом поднималась и шла дальше... А еще я слышала позади себя крики – кажется, это те двое мужчин пришли в себя и подняли шум...

На глаза попался ручеек, струящийся по неглубокой канаве. Святые Небеса, наконец-то вода! Конечно, чистой эту воду вряд ли хоть кто-то назовет, но сейчас для меня это не имеет никакого значения. Главное – я могу напиться... Упав на колени, я жадно пила эту мутноватую воду с привкусом тины. Конечно, в любое другое время я бы и близко не подошла к этой канаве, но сейчас была безумно рада даже такой, не очень чистой воде, и от ручейка я оторвалась только тогда, когда более не могла проглотить ни капли.

После этого мне стало чуть полегче, и дальше я уже не брела, а шла, пусть и не столь уверенной походкой. Небо светлело, и мне казалось, что я уже узнаю улицы – кажется, это предместье... Потом я услышала чьи-то шаги – похоже, кто-то бежал по улице, направляясь в мою сторону, шаги приближались, а потом я получила сильный удар по голове, после которого вновь провалилась в забытье...

В себя я пришла от громких голосов. Сейчас я находилась не на улице, а в какой-то комнатушке, в которой не было никакой мебели. Излишне упоминать, что я лежала на полу, а чувствовала себя настолько плохо, что словами не описать. Голова раскалывалась, тошнота усилилась, из носа шла кровь, и я была не в состоянии пошевелиться. Наверное, так люди чувствуют себя перед смертью, только вот сейчас мне было все равно, умру я, или нет...

– Не понимаю, как это могло получиться... – говорил мужчина. Судя по говору, он был уроженцем Востока.

– Обмануть меня решили?.. – а вот это голос Тирлы, и, если судить по интонациям, девица просто в ярости.

– Женщина, перестань кричать, я сам озадачен... – огрызнулся мужчина.

– Так почему она еще жива?

– Не знаю! Чтоб сок зеленого лотоса оказал такое действие!.. Удивительно!

– Да что мне с ваших удивлений!.. – надрывалась Тирла. – Или вы не понимаете, чем все может обернуться?

– Понимаю. И никто никого не обманывал! Эту женщину признали умершей от сердечного приступа, и отправили в мертвецкую, на ледник, где она должна была находиться до приезда своей родственницы. Кто же знал, что она оживет, да еще и будет в состоянии самостоятельно передвигаться!? Такого на моей памяти никогда не было!

Я приоткрыла глаза... Ну так и есть – в комнате находится Тирла и один из тех мужчин, что напал на меня в переулке. Тогда я его особо не рассмотрела, да и сейчас, сквозь пелену, закрывающую глаза, этого человека трудно хорошо разглядеть. Среднего роста, смугловатая кожа, темные глаза, ничем не примечательная внешность...

Меж тем Тирла продолжала кричать:

– Да плевать я хотела на твою память! Лучше подумай, что делать будем? Добей ее! Что тебе мешает?

– Женщина, не смей повышать на меня голос!.. – а вот теперь и мужчина заговорил чуть угрожающе. – Ты меня уже раз обманула, и это мне не нравится.

– В чем я тебя обманула?

– Ты сказала, что нужно убрать женщину, а речь шла о госпоже.

– И в чем разница?

– Убить госпожу стоит много дороже, потому как возрастает риск. Всем известно, что за убийство важных господ, или хотя бы за попытку их убийства, у вас в стране положена смертная казнь. В нашей стране тоже. Так что плати хорошую цену за то, чтоб я расправился с уважаемой женщиной.

– Еще чего! Ты свою работу сделал из рук вон плохо! К тому же если она останется жива, то расскажет всем о том, что с ней произошло, а это не нужно ни тебе, ни мне. Так что мы с тобой в одной лодке, и не надо ее раскачивать.

– Да... – произнес мужчина. – Верно говорят – не надо связываться с женщинами, потому как у них ума нет. Вновь убеждаюсь в правоте утверждения: выслушай женщину и поступи наоборот. Надо было сразу же отказать тебе...

– Но ты же не отказал!

– Сейчас речь не о том. Вчера о смерти госпожи говорил весь город, а уж то, что она сегодняшней ночью ожила и сумела уйти из мертвецкой...

– Ее тамошние служители видели, она их испугала аж до колик – а то, как же, покойник ожил, да еще и ходит на своих двоих! Они потом такой крик подняли, что люди в соседних домах проснулись! К тому же ее заметил кто-то из ночных гуляк...

– Это плохо – то, что остались свидетели... – подосадовал мужчина. – Их можно понять: человек, скончавшийся от сердечного приступа, бродит по улицам! По-твоему, стражу эта история не заинтересует? Да они землю рыть будут, лишь бы добраться до правды, особенно если учесть, что речь идет не о простом человеке! Великое счастье, что один из наших людей оказался поблизости того места – его привлекли крики людей, и он пошел по следу беглянки. Мы успели перехватить госпожу до того, как она успела дойти до поста стражников. Вот тогда бы нам точно плохо пришлось.

– Так надо было ее там добить и оставить! Дал бы по голове еще разок, чтоб наверняка!

– Верно говорят, что у баб ума нет... – презрительно процедил мужчина. – Повторяю: ее видели свидетели, да и когда эта женщина шла, то не единожды падала. Посмотри, сколько у нее на теле царапин и синяков...

– И что?

– То, что любой лекарь, посмотрев на ее царапины и ссадины, скажет, что женщина умерла вовсе не от сердечного приступа, а от удара по голове. После этого начнется новое следствие, вернее, расследование убийства, которое неизвестно к чему приведет. Мне эти неприятности не нужны.

– Так что же делать?

– Если я понял, то платить за смерть госпожи ты не собираешься?

– Нет! И не надейся! Я уже все уплатила!

– Раз ты не собираешься платить, то я забираю госпожу с собой.

– Зачем она тебе?

– Это уже мое дело, но в одном можешь быть уверена – ты ее больше никогда не увидишь.

– И все же?

– Я могу дать госпоже еще яд, и она точно умрет, но не вижу в этом смысла. Лучше увезу ее подальше отсюда – она красива и знатна, такие женщины всегда в цене, за нее можно получить неплохие деньги. Если выживет, конечно. Вполне может оказаться, что она не переживет и сегодняшний день... Что касается всего остального... Пусть ищут исчезнувшую женщину, пропала – так пропала, без следов. Напридумывают еще невесть чего про бродящего по городу покойника, и под этой нелепицей будет надежно скрыта правда. Я думаю так: если нет тела, то расследовать можно сколько угодно, но без особого толка. К тому же твой дружок не сможет развестись с супругой, которая пропала невесть куда, а в ее отсутствии суд о разводе вряд ли состоится. Значит, никто не имеет права отнять у вас ее приданое, и можете пользоваться им, как хотите.

– А ведь и верно...

– Я знаю, что говорю. Только все одно никак не могу понять, каким таким невероятным образом могла выжить госпожа! Этот яд не дает осечек, проверено не раз... Одно слово – госпожа!

– Нашел, чем восхищаться!.. – надо же, как Тирлу задели слова этого человека.

– Не тебе судить!.. – оборвал ее мужчина.

– А она нас видит и слышит!.. – девица ткнула пальцем в мою сторону.

– Да, я вижу. Только госпожа вряд ли в состоянии говорить.

– Тогда я скажу ей пару ласковых... – Тирла подошла ко мне. – Ну, ты, как оказалось, и стерва! У нас все складывалось так хорошо, твое бездыханное тело нашли в переулке, лекарь сказал, что ты померла от сердечного приступа, ваш стряпчий хватался за голову, Воган страдал... Потом тебя отвезли в мертвецкую, на холод, чтоб сохранить в целости и сохранности к приезду твоей тетки... Все было продумано, а ты вздумала ожить! Ну, и что мне теперь делать прикажешь, а?! Мои планы полетели коту под хвост! Единственное, на что я надеюсь, так только на то, что впоследствии тебе придется хлебать дерьмо полной ложкой! Если выживешь, конечно...

– Хватит!.. – мужчина бесцеремонно отодвинул девицу в сторону. – Никогда не понимал привычки женщин трещать попусту. Что касается госпожи, то ей какое-то время лучше ничего не видеть и не слышать...

Мужчина вновь бесцеремонно открыл мой рот и влил в него какую-то жидкость. Перед тем, как вновь провалиться в небытие, мне вдруг пришел на ум святой старец с его словами о том, что давая мне снадобье, Воган, сам не желая того, приучил мой организм к яду, и только поэтому я сейчас не умерла. Похоже, святой старец был прав в своих предположениях. Жаль только, что этот святой человек не сказал, что будет со мной дальше...