Сказка о потерянном прошлом

Глава 28^{28}

Очнулась Ада только напротив здания Александровского пассажа. В наступившей ночи свет фонарей отражался в бесконечных рядах его пустых окон. Ни в одном из них не было жизни — только руины прошлых жизней, покинутых комнат и ветшающих стен.

Ада замерла у одной из колонн со змеей и уставилась в темноту окна. Казалось, что там отражается не только она, но и желтые глаза у неё за спиной. Взвизгнув, она резко обернулась, но только чуть не ослепла от фар проезжающей мимо машины.

Прибавив шагу, Ада пошла в Кремль. В голове не было ни единой мысли — сплошная пустота и не перестающее ныть, как больной желудок, чувство вины где-то под ребрами.

Она не могла так ошибиться, не могла быть такой самонадеянной! Как она могла опять допустить такое, что из-за неё пострадал человек? Пусть Эбигейл и не была человеком, но вина за то, что её жизнь теперь в опасности, легла на плечи Ады.

Но что она могла сделать? Как могла остановить демона, если он и правда её больше не слушается? Она могла только быть осторожнее и не допускать злости в её адрес, притом безосновательной! Но сколько раз за последние дни Ада вообще злилась? И где был демон? Он ведь ни разу не показался из лужи!

Ада резко остановилась и чуть не влетела в столб.

Нет, не может такого быть… если это не она, то кто? Кто на самом деле управляет демоном?

Ада вздрогнула от налетевшего порыва ветра и плотнее закуталась в шарф. Сделать следующий шаг оказалось сложнее, чем все предыдущие.

Если не она, то остается кто-то, кто был на Сковородке. Такая толпа народа! Кто вел себя странно? Кто злился, огорчался, ворчал? Кто был сам не свой весь вечер?

Ответ был так близок, но Ада отгоняла его, как муху от тарелки. Если она ещё хоть секунду об этом задумается, то голова просто лопнет. Поэтому Ада просто прибавила шагу.

В Кремле было почти безлюдно. Осенняя погода с то и дело налетавшим ветром не помогала туристам осваивать город. Поэтому Ада спокойно прошла к дальней части Кремля, где за сквером у Благовещенского собора расположилась небольшая смотровая площадка. Сладко пахло поздними розами и бархатцами.

Ада опустилась на скамейку с видом на собор и, поджав под себя ноги, обхватила колени руками и принялась раскачиваться из стороны в сторону. Над собором летали редкие птицы, со строящейся набережной внизу доносились голоса и шум техники, а в небе зажигались тусклые звезды.

— Вы в порядке? — раздался совсем рядом мужской голос.

Ада подняла голову и сквозь слезы разглядела седобородого старика с посохом в руке. Смутное узнавание мелькнуло в голове, но тут же пропало.

— Нет. Но вы идите, куда шли.

Старик покачал головой и подошел ближе.

— Я присяду вот здесь, хорошо?

Он осторожно опустился на другой край скамейки и продолжил:

— Так горько плачете! Как я могу вас оставить одну? Нужно высказать то, что так болит. Говорите, милая!

Ада покачала головой, чувствуя, как заливает слезами шарф.

— Не могу.

— Чужая тайна? Или страшная догадка?

— Всё вместе.

Старик погладил бороду и добавил:

— Тогда расскажите всё равно, но не называйте, о ком речь. И тайну сбережете, и сердце облегчите.

Ада всхлипнула и попыталась стереть влагу с лица, но новые слезы всё катились и катились. Старик протянул ей огромный льняной платок, и она уткнулась в него.

— К нам пришла беда. А она ходит за мной. Сегодня опять пострадал из-за этого человек.

— Так вините себя?

— И это тоже. И за то, что ко мне прицепился, и за то, что считала, будто могу этим управлять. А я не могу!

Старик призадумался.

— Никто бедой не может управлять.

— Может. Есть тот, из-за кого она появилась. Он её призвал или что ещё, тут уж не знаю! Но мне кажется, что это он.

— В чем сложность?

— Это близкий мне человек.

Старик понимающе закивал головой.

— И если это правда он, то я хочу понять, почему он это сделал. Правда чтобы меня защитить или это всё-таки со мной не связано?

— Так спросите его!

Самое простое решение, конечно. Но как же она может?..

— Нет, я боюсь. Это всё разрушит.

— Вопрос разрушит или то, что это и правда может быть тот человек виноват?

— Второе. Я ведь не смогу сохранить это втайне! Не тогда, когда от этого могут ещё люди пострадать!

— Тогда вам нужна смелость, вот и всё. Собраться с духом и спросить.

— А если и правда он?

Старик снова огладил седую бороду.

— Тогда это его судьба. Я, знаете ли, слишком много сталкиваюсь с разными судьбами. Кому-то на роду суждено умереть молодым, кому-то — сойти с ума. Кому-то мы даем легкую, счастливую жизнь, но тогда страдают его потомки. Во всем есть баланс.

Ада присмотрела к старику и поняла, что от него идет едва различимый звон. Не как от тех близнецов или бакэнэко. Тихий, похожий на шепот колосьев на ветру.

— Вы не человек, да?

Старик улыбнулся.

— А вы не простая девушка. Я знаю, что вам суждено, и там много сложностей и выбора.

— Кто вы такой?

Ада совсем перестала плакать и внимательно разглядывала собеседника.

— Мой народ зовет меня Султи Тура[64], но я давно этим именем не представляюсь. Так что можете и не запоминать.

Этого имени Ада ещё не слышала, так что решила посмотреть потом, божество какого народа она опять встретила.

— Если вы знаете мою судьбу, то и всех остальных?

Он кивнул.

— Тогда скажите, что ждет его!

Старик покачал головой.

— Только ему и могу сказать. Никому больше.

Ада фыркнула и стукнула ногой по плитке под ногами.

— В чем тогда смысл? Зачем поманили и тут же бросили?

— Чтобы вы поняли, как сложно и важно делать выбор. Сегодня можете решить одно, завтра — другое. Но человек, от которого всё зависит, может выбрать вообще что-то третье, независимо от вашего решения.

— Так всё бессмысленно?

Старик покачал головой.

— Тогда бы мы тут не ходили, не жили и не пытались что-то изменить. Суждено — это одно. А что вы выберете, куда повернете — это другое.

Ада вспомнила недавний разговор с отцом Василием и задумалась. Он говорил об обратном — всё предрешено Богом, даже каждый поворот и развилка пути, и у нас есть только иллюзия выбора.

— То есть от того, что решу, зависит, что дальше будет? Не кто-то там наверху решит, а я сама?

— Есть пути разные, так и решения там разные. От того, что выберете, будет зависеть, что дальше будет. Можете сидеть тут и продолжать плакать. Можете пойти и спросить. А можете что-то другое решить — и всё по-другому станет. От вас зависит.

Такой расклад нравился ей куда больше. Но всё равно оставалось ощущение, что за этим кроется какая-то хитрость.

— В чем подвох?

Старик улыбнулся так по-лисьи, что его узкие глаза превратились в щелочки.

— Что бы ни выбрали, всё уже заранее предрешено. У каждого есть несколько путей, и в каждом — своя жизнь. Мы только набрасываем варианты и предсказываем, что ждет. А выбираете в итоге всё равно вы, люди.

Ада схватилась за голову и взвыла.

— Так есть у меня свобода выбора или нет?!

Старик рассмеялся и, протянув руку, погладил её по плечу. От пальцев пахло полевой полынью.

— Есть. Конечно, есть. Главное, не ошибитесь, а то выберете не самый лучший вариант. А изменить уже вряд ли получится.

Он поднялся со скамейки и, опираясь на посох, пошел к собору.

— Мне пора, милая. Может, ещё свидимся.

Ада не успела ничего ответить, как он скрылся за стеной собора, будто исчез. Холодало, так что она подхватила сумку и пошла в направлении метро.

Дома были и мама, и папа. С кухни доносился звук работающего телевизора.

— Адочка! Ты голодная? — позвала мама.

Ада скинула ботинки, как можно аккуратнее повесила куртку в шкаф и убрала сумку на полку. Всё, чтобы как можно дольше оттянуть момент встречи с родителями.

— Господи! Что случилось? — стоило зайти ей на кухне и попасть маме на глаза, разнеслось вокруг.

— Всё в порядке, немного расстроилась из-за учебы, — отмахнулась Ада и села за стол, даже не помыв руки.

Папа внимательно разглядывал её, пока мама носилась по кухне и пыталась то налить ей горячего чая, то принести салфетки, чтобы вытереть лицо.

— Мам, всё в порядке! — чуть громче, чем было нужно, сказала Ада, и она наконец опустилась на стул.

— Ты точно не пострадала? Никто тебя не обидел?

Обидел, мам, ещё как. Но вам лучше об этом не знать.

— Всё хорошо. Давайте утром поговорим, я не голодна, пойду к себе.

— Чай хотя бы выпей, согрейся! — всучила ей чашку прямо в руки мама.

Ада вздохнула и вышла из кухни.

Комната встретила её темнотой и едва теплыми батареями. Видимо, дали отопление днем, но ещё не продули трубы, и где-то образовалась пробка.

Поставив чашку на компьютерный стол, Ада ногой нажала кнопку запуска на системном блоке и одновременно включила лампу. Комната сразу стала уютнее.

Страничка «ВКонтакте» ничем не порадовала Аду. Ни одного сообщения, всё так же удаленный аккаунт. Пустота.

Зато зазвонил телефон, пока она переодевалась в домашнее. Это оказалась Саша, и Ада с содроганием взяла трубку.

— С ней всё хорошо! — без лишних приветствий воскликнула Саша.

Ада ощутила, как расправились плечи, избавившись от чувства вины.

— Она цела?

— Жить будет. Царапины. Если бы не ты, она бы точно погибла.

Ада поперхнулась. А как же обвинения в почти что убийстве?..

— Я?

— Ты! Кто ещё наперерез кинулся? Ты и правда смогла прогнать демона, я видела, я же рядом стояла! Ты сама-то цела?

В голосе Саши была тревога, она правда переживала за Аду.

— Да, — растерянно ответила она. — Но я думала, они все меня возненавидят за то, что я сделала!

Саша так тяжело выдохнула, что Ада невольно сжалась.

— Кто совсем тупой, пусть думает так дальше. Мы были рядом и видели, кто спас Эбигейл.

— А демон? Ты видела, когда он появился?

Саша задумалась, потом медленно сказала:

— Видела. Он за твоей спиной возник из ниоткуда. Как будто его кто-то призвал.

Ада порывисто вздохнула и задала так тревожащий её вопрос:

— А ты знаешь, кто там был в этот момент рядом?

Они обе молчали так долго, что Ада уже начала считать минуты и прикидывать, во сколько обойдется Саше этот разговор.

— Нет, не видела, — наконец сказала она, и Ада кожей ощутила ложь.

— Хорошо.

— Приезжай завтра к Лиле днем, Игорь сказал, что будем выяснять, кто его вызвал, опытным путем.

— Соберете всех, кто был на сходке, и по одному будете допрашивать?

— Почти. Приезжай, хорошо?

— Загляну после пар. Ты придешь?

— Посмотрим с утра. Скорее всего, нет.

— Тогда созвонимся. И ещё, Саш, спасибо.

Она только вздохнула и сказала:

— Спокойной ночи, подруга.

Ада повесила трубку и села прямо на ковер у кровати. Они тоже обо всем уже догадались. Кто будет первым, кто задаст этот вопрос?

Сон был тревожный. Ада видела злые лица вокруг, каждый считал, что нужно обязательно её толкнуть, пихнуть, плюнуть в лицо. Все говорили, что это она виновата. А она не могла даже спрятаться от их обвиняющих взглядов. Только сжималась в комочек и плакала.

Ада проснулась с мокрым от слез лицом и с вымокшей за ночь наволочкой. Нокиа рапортовала о наступлении шести часов утра. Сна больше не осталось, так что Ада стерла слезы со щек и, выбравшись из одеяльного плена, пошла в ванную.

Опухшие глаза и лопнувшая сеточка сосудов встретили её в зеркале. Ада поплескала в лицо прохладной водой, потом сдалась и забралась под душ. Всё тело кололо словно мелкими иголками, и долго она не продержалась.

На кухне оказался папа, который пил что-то подозрительно напоминавшее кофе.

— Цикорий, — кивнул он на кружку и спросил: — Хочешь?

Ада налила себе чашку этой бурды и с ногами забралась на стул рядом с папой.

— Что случилось, птичка моя?

— Много плохого и много хорошего. У меня как будто не сентябрь, а целая жизнь за этот месяц прошла!

— Этот твой босяк виноват?

Ада улыбнулась, как всегда удивляясь папиной проницательности. Не зря он пошел в учителя — его призвание было в чтении детских сердец. Ему она врать не умела, в отличие от мамы.

— Да, Дима.

— Обидел?

— Нет, но теперь всё непросто.

Папа кивнул и отпил из чашки, тут же скривившись.

— Хочу нормальный кофе, а не эту растительную бурду!

Ада хихикнула, боясь разбудить маму.

— Пахнет похоже.

— Что вчера такого случилось?

Пытаясь решить, что можно, а что нет рассказывать, она замолчала на целую минуту.

— Ты точно цела? Он тебя не обидел?

— Ну пап! Всё в порядке!

— Если вы просто поссорились, то это пройдет. Помиритесь. Как там говорят? Милые бранятся — только тешатся.

— Иногда я думаю, что тебе нужно было преподавать русский язык, — раздался хриплый со сна мамин голос, а вскоре и она сама появилась в дверях. — Чего не спите в такую рань?

— Бессонница. Аде на учебу скоро.

— Можно я сегодня побуду дома?

Родители переглянулись, и, видимо, сыграли свою роль её красные от слез глаза и усталость в лице, так что мама кивнула.

— Но к вечеру почистите картошку — у нас будут гости.

— Лев с женой придет, — пояснил папа.

— Хорошо. Мясо сама достанешь?

— Конечно! На вас никакой надежды!

Мама налила себе цикория из кастрюльки и села с ними за стол. Её вид после первого же глотка настолько повторил папину гримасу, что Ада не выдержала и рассмеялась.

Вот поэтому они столько лет и прожили вместе, подумалось ей. Просто они очень похожи в самом важном, а разногласия при этом улаживаются сами.

Ада о таком только мечтала.

Пока папа чистил картошку, Ада села делать накопившиеся задания по учебе. Их оказалось неожиданно много, так что она управилась с половиной ближе к обеду.

— Сегодня в меню запеченный с мясом и сыром картофель и остатки торта, — сказал папа, стоило Аде зайти в кухню.

— Беру всё, — хихикнула она и пошла доставать тарелки.

Обедали молча, под работающий телевизор. В очередном музыкальном хит-параде очередная певица пела очередную безликую песню.

— И что людям в этом нравится? — спросил папа, подбирая кусочком хлеба соус с тарелки.

— Просто и не загружает мозг, скорее всего.

Они вздохнули так похоже, что, наверно, у любого наблюдателя, если бы он был, не осталось и сомнений в том, что это отец и дочь. Похожие внешне, они и по характеру повторяли друг друга.

— Пап, а если бы я не родилась, ты бы расстроился? — уже разливая чай, вдруг спросила Ада.

На лице папы появилось такое растерянное выражение, что могло стать олицетворением замешательства в любом учебнике эмоций.

— Если бы ты не родилась, то с кем бы я вот так чаи гонял? С кем бы попсу обсуждал? Кому бы первую мать-и-мачеху по весне таскал? Кому заплетал бы косички, пока твоя мама пытается успеть собраться на работу? Точно не Льву же!

Ада против воли расплылась в улыбке.

— Но это же Лев. Или ты не хотел сына?

— Я хотел, чтобы у меня были сын и дочь, такие, как вы. И мое желание сбылось, чему я очень рад.

— А мама?

— А с мамой у вас просто очень похожи некоторые черты характера. Обе упрямые, обе взрывные. Вот и пока ссоритесь, подход друг к другу ищете.

— Но она же Льва всегда больше любила!

Папа тяжело вздохнул, как будто речь зашла о прописных истинах, и стыдно было не знать такое.

— Лев — это её зеркало. Всё, чего она не добилась, он должен достичь. Оценки, образование, идеальная работа, семья по решению, а не стечению обстоятельств…

Ада помнила, как в детстве подслушала разговор мамы и бабушки. «Вот если бы доучилась вовремя, а не замуж по залету выскочила, тогда бы не торчала в этой конторе», — ворчала бабушка, а мама, с виду ставшая школьницей, только молчала и всё ниже склоняла голову.

Теперь-то Ада поняла, что к чему.

— Он её второй шанс — исправить там, где она накосячила.

— А теперь он сам накосячил. Знаешь, каких трудов мне стоило их помирить? Да ещё дистанционно, из больницы, где мне постоянно вливали всякую медицинскую гадость в организм, от которой только и хотелось, что спать и есть!

— Пап, ты знаешь, как я тебя люблю?

Это была их игра с детства, и что-то неожиданно вспомнилось, как они в неё играли, когда Аде было лет пять.

— Не знаю. Покажи!

Ада вскочила со стула и повисла у папы на шее, крепко-крепко его обнимая и ощущая тепло объятий в ответ.

Вот бы никогда не забывать о том, что её правда любят. А остальное — это уже её загоны.

Со второй половиной учебных заданий Ада справилась к вечеру, как раз к возвращению мамы. Сохранив файлы для распечатки на флешку, Ада выключила компьютер, специально не проверяя сообщения «ВКонтакте», и вышла из комнаты.

— Так, Ада, поможешь мне с нарезкой салата, — тут же всучила ей пакет с продуктами мама.

— Мы что, на целую армию готовить будем? — покачнулась под весом покупок Ада и направилась в кухню.

Папа уже ставил в духовку противень с картофелем и нарезанными стейками. Увидев объем салатной работы, он только ей подмигнул и занялся нарезанием овощей для другого салата.

— Так, а стол готов? Так, надо поставить стол. Вить, давай ты, только аккуратнее, не перенапрягайся!

Мама командовала парадом, Ада старалась не отсвечивать и резала ингредиенты для любимого Львом оливье, а из телевизора надрывались поочередно Кэти Пэрри и Майли Сайрус из зарубежного хит-парада.

Время пролетело мгновенно, и наконец гости позвонили в дверь. Папа ушел открывать, оставив заправку салатов на Аду. Из прихожей донеслись приветствия и незнакомый женский голос, немного манерный, но приятный.

Мама глянула на Аду и, сняв фартук, под которым скрывалось бордовое платье по фигуре, пошла встречать гостей. Ада отложила майонез и направилась за ней следом.

Она уже видела эту девушку издалека, и тогда та произвела впечатление дорогой куклы. Сейчас это была просто немного усталая крашеная блондинка с умело наложенным макияжем и натренированной улыбкой.

— А ты, наверно, Ада? — обратилась она к ней, протягивая руку.

— А ты Айгуль, — словно констатировала факт Ада и ответила на пожатие.

По прихожей расплылся запах легких цветочных духов, которые перебивали собой ароматы из кухни. Мама приняла из рук Айгуль красивый букет из мелких розочек и пригласила гостей в гостиную.

— Привет, мелкая, — на ходу приобнял её Лев. — Странно чувствовать себя гостем в родительском доме.

— Мне пока тебя не понять — до моего ухода как минимум года два-три, а то и больше.

— Как вы тут?

Они сели рядом, Айгуль оказалась по другую руку от Льва и стала рассматривать комнату, тут же вовлекая папу в разговор. Ада перевела взгляд на брата и честно сказала:

— По-разному. Когда папа вернулся домой, стало легче.

— Не обижайся на маму, я же вот не обижаюсь, — пихнул её локтем Лев, и Ада против воли ухмыльнулась в ответ.

— Кто-нибудь поможет мне принести закуски? — показалась в дверях мама.

Айгуль тут же вскочила и вышла из-за стола.

— Спасибо! Но нужны ещё руки, — с видом королевы-матери сказала мама, и Ада нехотя пошла за ними.

Картофель и мясо, судя по насыщенности аромата, уже почти приготовились, так что мама вручила им обеим тарелки с канапе и корзинками с икрой и отправила в гостиную, сама открывая духовку.

— Ты же на социолога учишься?

Ада кивнула.

— А я заканчиваю журфак. Последний курс остался.

— Как будешь госы сдавать?

Айгуль пожала плечами.

— Курс дослушаю, а там посмотрим. Главное, раньше срока не родить, — хихикнула она и сразу стала как-то проще.

— А тяжело?

— С утра плохо бывает. Но в остальном будто легкая простуда и постоянно хочется рыбы.

— А Лев её терпеть не может!

Тут они зашли в гостиную, и брат услышал обрывок разговора.

— Что я там не могу?

Ада поставила тарелку на стол и села обратно на место.

— Не вставить свои пять копеек в любой разговор.

Получилось не так беззлобно, как планировалось, но поздно уже что-то менять. Проклятое слово, которое не воробей.

— Это у нас семейное, — парировал Лев, приобнимая Айгуль.

Тут в гостиную вошла мама, неся огромное блюдо с нарезкой.

— Мясо почти готово, давайте приступать. Витя, налей девочкам и себе сока, а нам можно и шампанское открыть, да, Левушка?

Ада привычно закатила глаза на эту форму обращения, тут же понадеявшись, что никто не заметил. Судя по папиному осуждению на лице, с этим не повезло.

— Отпразднуем появление нового члена семьи, — подняла только что наполненный папой бокал.

— Членов семьи, — поправил Лев, и мама послушно кивнула.

— Нас мало, но мы держимся вместе. Так что будь как дома.

Ада про себя пропела окончание фразы и подумала тут же, что мама всё-таки лучше лесника из песни. Она волкам не отправит на съедение, но в нервах ещё покопается. Кто знает, что хуже.

— Как твое здоровье? — продолжила мама после небольшого перерыва на канапе и корзиночки.

— Спасибо, всё хорошо, — ответила Айгуль, непринужденно улыбаясь. Их там на факультете, что ли, учат таким профессиональным улыбкам, за которыми реальных эмоций не разглядеть?

Сама Ада ощущала себя как на минном поле и от этого налегала на нарезки.

— Где поселились? — спросил папа.

— В Азино.

— Вернулся в родные края, значит?

— Да, и там всё привычнее.

Ада ждала, что мама вставит какую-нибудь колкость, но она молча ела канапе и запивала шампанским.

— А с работой как?

— Могу пристроить в нашу контору, — вдруг сказала мама, и повисло очень неприятное молчание.

— Спасибо, мам, я попробую пока в этом месте.

— Агентство?

Лев кивнул.

— Ну, если будут проблемы — звони.

Ничего напоминающего прежние редкие разговоры в этой кухне. Мама всегда говорила, что он должен сам всего добиться, а нотариусом пойти работать успеет.

Кажется, папа тоже был удивлен, потому что они столкнулись с Адой взглядами, и он просто поднял брови. Ада хмыкнула.

— Как учеба, мелкая?

— Сегодня весь день делала задания, накапавшие за эти недели.

— Судя по твоему виду, ты этому совсем не рада.

Ада расплылась в улыбке. Льва скорая смена статуса не изменила — всё тот же балагур-шутник.

— Когда свадьбу планируете? — спросила мама, держа в руках бокал шампанского.

— В декабре. Как раз успеем всех собрать, всё заказать.

Родители переглянулись, и мама сказала:

— Мы тут подумали и решили сделать вам небольшой подарок. К свадьбе пригодится.

Папа достал из кармана конверт и протянул Льву. Тот немного помешкал, всё-таки принял его и пожал отцу руку.

— Спасибо. Не ожидал, оттого вдвойне приятнее.

Айгуль тоже поблагодарила родителей, Аде же пришлось только догадываться, когда родители о таком успели договориться.

И дальше вечер прошел в таком мирном духе, что Ада просто не верила себе. А это точно их семья? А где мамины колкости? Где ерничанья Льва? Они что, правда что-то решили для себя?

И впервые за всё время Ада подумала, что и её решения родители смогут пережить. А значит, стоит подумать о будущем не как обычно, а всерьез.

Проводив гостей, Ада ушла к себе. Папа добровольно вызвался помыть посуду, мама осталась составить ему компанию. Вскоре с кухни донеслись звуки песен восьмидесятых — похоже, мама переключила канал на ретрорадио.

Под лампой искрились крылья феи фикусы. Ада полюбовалась на золотое свечение и включила компьютер.

Зазвонил телефон, брошенный куда-то на кровать. Покопавшись в одеяле, Ада не глядя взяла трубку.

— Наконец-то! — раздался немного раздраженный голос Юхи.

Надо же, сама позвонила! Тысячелетняя змея умеет пользоваться телефоном?..

— Извините, была семейная встреча, оставила телефон в другой комнате. Что-то случилось?

— Завтра мы с тобой встречаемся в метро, как обычно. В девять утра. Без опозданий.

— У меня пара в это время! Я не могу пропустить!

Юха фыркнула так громко, что Ада отодвинула трубку от уха.

— У тебя есть контракт со мной, и он важнее всего.

— Я вам не служанка!

— Да, потому что я выбрала тебя в помощницы.

— Речь шла только о том, что в обмен на мою помощь вы помогаете с поиском демона и его уничтожением! А воз и ныне там!

— Завтра. Придешь — всё обсудим. Сама решишь, продолжать нам или ты уходишь, поняла?

Ада буркнула «Хорошо» и повесила трубку. В груди комом застыла злость, так что хотелось ругаться, кричать и кидать вещи по сторонам. Вместо этого она села за компьютер и открыла во вкладке «ВКонтакте».

Дима так и не вернулся.

Набравшись смелости, Ада набрала его номер. Пусть лучше соврет или промолчит, но больше она не может ждать.

«Абонент не в сети», — отбрил её механический голос.

Ада повесила трубку и расплакалась.