Сказки народов Сибири, Средней Азии и Казахстана

ХОЗЯИН ВЕТРОВ Ненецкая сказка

Пересказ М. Булатова

одном стойбище старик жил. Вместе с ним три дочери жили. Младшая самая хорошая, самая умная была.

Бедно старик жил. Чум у него был дырявый, плохой. Одежды теплой мало было. В большие морозы сидел он с дочерьми у огня — грелся. Ночью огонь гасили, спать ложились — до утра мерзли.

Однажды в середине зимы поднялась над тундрой страшная пурга. День дует, другой дует, третий день дует — вот-вот чумы снесет. Люди из чумов выйти не могут, сидят голодные.

Сидит старик со своими тремя дочерьми в чуме, слушает, как пурга воет, и говорит:

— Не переждать нам пургу! Послал ее хозяин ветров Котура. Видно, сердится он, видно, хочет, чтобы мы ему хорошую жену прислали. Иди ты, старшая дочь, к Котуре, не то погибнет весь наш народ. Иди, упроси его, чтобы остановил он пургу!

— Как пойду? — говорит девушка. — Пути не знаю!

— Я тебе маленькие саночки дам. Толкни их против ветра и иди за ними. Ветер будет развязывать на твоей одежде вязки — ты не останавливайся, не завязывай их. Будет тебе в обувь снег набиваться — ты его не вытрясай, не задерживайся. На пути тебе встретится высокая гора — ты поднимись на нее. Там остановись, вытряси из обуви снег и завяжи вязки. Когда будешь на горе, прилетит к тебе маленькая птичка. Сядет она к тебе на плечо, ты не гони ее — погладь, приласкай. Потом сядь на саночки и скатись под гору. Саночки привезут тебя прямо к входу в чум Котуры. Войди в чум, ничего не трогай — сиди и жди. Когда придет Котура, делай все так, как он велит.

Старшая дочь оделась, встала позади саночек и покатила их против ветра.

Немного прошла — развязались у нее вязки, холодно стало. Не послушалась она отца — стала вязки завязывать. Набился снег в обувь. Остановилась она и принялась выбивать снег. После того дальше пошла, навстречу пурге. Долго шла. Увидела гору, поднялась на нее. Подлетела тут маленькая птичка, хотела сесть к ней на плечо. Девушка замахала руками — прогнала птичку. Птичка покружила, покружила и улетела. Старикова старшая дочь на саночки села, скатилась под гору. Остановились саночки у большого чума.

Вошла девушка в чум. Смотрит: лежит в чуме жареное оленье мясо. Развела она огонь, обогрелась и стала с мяса жир отрывать — отрывает да ест, отрывает да ест. Много съела. Вдруг слышит: кто-то подошел к чуму. Приподнялась шкура у входа, вошел в чум молодой великан. Это и был Котура. Посмотрел он на девушку, спрашивает:

— Ты откуда пришла? Что тебе здесь надо?

— Меня отец прислал к тебе.

— Зачем прислал?

— Чтобы ты взял меня в жены.

— Встань и свари мясо, которое я принес с охоты.

Девушка сварила мясо.

Котура велел ей достать из котла мясо и разделить пополам.

— Одну половину мяса будем есть мы, — сказал он, — другую положи в корытце и отнеси в соседний чум. Сама в этот чум не заходи, у входа постой. Выйдет к тебе старуха. Подай ей мясо и жди, когда вынесут тебе корытце.

Девушка взяла мясо и вышла из чума. А пурга воет, снег идет — ничего не видно. Что найдешь в такую метель! Девушка отошла немного в сторону. Остановилась, подумала и выкинула мясо в снег. Сама вернулась к Котуре с пустым корытцем.

Взглянул на нее Котура и спросил:

— Отнесла мясо?

— Отнесла.

— Покажи-ка мне корытце — посмотрю, что тебе дали за мясо.

Девушка показала пустое корытце. Котура ничего не сказал. Поел и лег спать.

Утром он встал, принес в чум сырые оленьи шкуры и сказал:

— Пока я хожу на охоту, выделай эти шкуры и сшей мне из них новую одежду, унты́[67] и рукавицы. Вернусь — посмотрю, какая ты мастерица.

Ушел Котура в тундру, а старикова дочь принялась за работу. Вдруг приподнялась шкура у входа, и в чум вошла седая старуха.

— Девушка, — сказала она, — мне в глаз попала соринка. Вытащи ее!

— Не мешай мне работать! — говорит девушка. — Некогда мне.

Старуха ничего не сказала, повернулась и ушла. Старикова дочь одна осталась в чуме. Мнет она шкуры, кроит их ножом, торопится сшить Котуре одежду. Шьет кое-как — спешит. Где же все хорошо сшить за один день! Да и шить-то нечем…

Вечером Котура вернулся с охоты. Спрашивает:

— Готова ли одежда?

— Готова.

Пощупал Котура одежду — шкуры жесткие, выделаны плохо. Посмотрел: все сшито криво, косо, не по росту. Рассердился Котура и выбросил старикову дочь из чума, далеко-далеко в сугроб забросил. Там она и замерзла.

А пурга еще сильнее завыла…

Старик сидит в своем чуме, слушает, как пурга воет, шумит и днем и ночью, и говорит:

— Не послушала старшая дочь моих слов! Не делала так, как я велел! Оттого и не перестает выть пурга: сердится Котура. Собирайся к нему, средняя дочь!

Сделал старик маленькие саночки, рассказал средней дочери все, как и старшей, и отправил ее к Котуре. Сам сидит с младшей дочерью — ждет, когда пурга стихнет.

Покатила средняя дочь саночки навстречу ветру. Дорогой у нее вязки развязались, в обувь снег набился. Холодно стало. Забыла она отцовский наказ — раньше времени вытрясла из обуви снег, раньше времени завязала вязки.

Поднялась на гору, увидела птичку. Замахала руками — прогнала ее. Села на саночки и скатилась под гору, прямо к чуму Котуры.

Вошла в чум, развела огонь, наелась оленьего мяса, стала ждать Котуру.

Вернулся Котура с охоты, увидел девушку, спрашивает:

— Ты зачем ко мне пришла?

— Меня послал к тебе отец.

— Зачем?

— Чтобы ты взял меня в жены!

— Что же ты сидишь? Я голодный, вари скорее мясо!

Когда мясо сварилось, Котура велел девушке вынуть мясо из котла и разделить пополам.

— Одну половину мяса будем есть мы, — сказал Котура, — другую положи в корытце и отнеси в соседний чум. Сама в чум не входи, постой рядом и подожди, когда тебе корытце вынесут.

Девушка взяла мясо и вышла из чума. А пурга воет, снег кружит — ничего не видно. Не захотела она идти дальше. Бросила мясо в снег, постояла-постояла и вернулась к Котуре.

— Отнесла ли ты мясо? — спросил Котура.

— Отнесла.

— Что-то ты очень скоро сходила! Покажи-ка мне корытце — посмотрю, что тебе дали за мясо.

Взглянул Котура на пустое корытце, ничего не сказал. Лег спать. Утром он принес в чум сырые оленьи шкуры и велел девушке, как и ее сестре, к ночи сшить ему новую одежду:

— Шей! Вечером я посмотрю, какова твоя работа.

Ушел Котура на охоту, а девушка за работу принялась. Торопится, чтобы хоть как-нибудь успеть сшить все до ночи. Вдруг вошла в чум седая старуха.

— Девушка, — сказала она, — попала мне в глаз соринка. Вытащи ее! Сама я не могу.

— Некогда мне вытаскивать твою соринку! У меня и без того дел много. Уходи, не мешай мне работать!

Старуха ничего не сказала, ушла. К ночи Котура вернулся с охоты, спрашивает:

— Готова ли моя новая одежда?

— Готова.

— Дай примерю.

Стал примерять. Все сшито криво, плохо, не по росту. Рассердился Котура и забросил старикову дочь туда же, куда и старшую ее сестру бросил. И она замерзла.

А старик сидит в своем чуме с младшей дочерью, не может дождаться тихой погоды. Пурга воет сильнее, чем прежде, вот-вот свалит чумы…

— Не послушались дочери моих слов! — сказал старик. — Еще хуже сделали: только разгневали Котуру. Ты у меня последняя дочь, а придется и тебя послать Котуре в жены. Не послать — народ весь погибнет от голода. Собирайся, иди!

Научил старик последнюю дочь, как ей идти и что делать.

Вышла девушка из чума, стала позади санок и покатила их навстречу пурге. А пурга воет, ревет, с ног валит, глаза слепит — ничего не видно!

Девушка сквозь пургу идет — ни одного отцовского слова не забывает. Все делает так, как он наказывал. Развязываются на одежде вязки — не завязывает их. Набивается в обувь снег — не вытряхивает его. Холодно, тяжело идти против ветра, а она не останавливается, все идет и идет. Встретилась ей на пути гора. Поднялась девушка на гору. Остановилась, вытрясла из обуви снег, завязала вязки. Тут подлетела к ней птичка, опустилась на плечо. Девушка не прогнала птичку — погладила ее перышки, приласкала ее. Птичка улетела. Девушка села на саночки и скатилась с горы прямо к чуму Котуры.

Вошла в чум, стала ждать. Вдруг откинулась у входа шкура, и в чум вошел молодой великан — Котура. Увидел он девушку, засмеялся и спросил:

— Ты зачем пришла ко мне?

— Отец послал.

— Для чего?

— Просить тебя, чтобы ты остановил пургу. Не то погибнут все люди в нашем стойбище!

— Что же ты сидишь, не разводишь огня и не варишь мясо? Я голодный, да и ты, видно, как пришла, ничего не ела.

Девушка быстро сварила мясо, вынула из котла и подала Котуре. Поел он и велел ей взять половину мяса и отнести в соседний чум.

Девушка взяла корытце с мясом и вышла из чума. А кругом пурга ревет, снег метет, крутит еще сильнее. Куда идти? Где искать чум? Постояла девушка, подумала и пошла.

Куда идет — сама того не знает… Вдруг появилась та самая птичка, которая к ней на горе подлетала. Возле самого лица порхать стала. Девушка за птичкой и пошла. Куда птичка летит, туда и она идет. Шла-шла и вдруг увидела: мелькнула в стороне искра. Обрадовалась девушка, пошла в ту сторону — думала, чум нашла. Подошла ближе — нет никакого чума, только большая кочка видна. Из кочки дымок идет. Девушка обошла вокруг кочки, ткнула в нее ногой — вход появился. Выглянула седая старуха и спросила:

— Ты кто? Зачем пришла?

— Бабушка, я принесла мясо. Котура велел отдать его тебе.

— Котура велел? Ну давай. А сама снаружи постой.

Стоит девушка у кочки, ждет. Долго ждала. Наконец снова открылся вход. Выглянула старуха и подала ей корытце. Наполнено чем-то корытце. Девушка вернулась к Котуре.

— Что ты так долго ходила? — спросил Котура. — Нашла ли чум?

— Нашла.

— Отдала мясо?

— Отдала.

— Дай-ка мне корытце — я посмотрю, что в нем.

Посмотрел Котура — в корытце ножи, скребки и мялки, чтобы шкуры выделывать, иголки стальные. Засмеялся Котура:

— Много полезной утвари тебе дали! Все тебе пригодится!

Утром Котура встал, принес в чум сырые оленьи шкуры и велел девушке сшить ему к вечеру всю новую одежду, и унты, и рукавицы.

— Сошьешь хорошо — возьму тебя в жены!

Ушел Котура. А девушка принялась за работу. Тут-то ей и пригодился старухин подарок: для шитья у нее все было. Но много ли сделаешь за один день? Да она не очень раздумывала, а больше делала: мнет шкуры, скоблит, кроит, шьет. Вдруг поднялась у входа шкура, и в чум вошла седая старуха. Девушка узнала ее: это была та самая старуха, которой она отнесла мясо.

— Помоги мне, девушка, — сказала старуха, — вытащи соринку из глаза. Сама-то я не смогу ее вытащить!

Не отказала девушка. Отложила в сторону работу, стала вытаскивать соринку.

— Хорошо, — говорит старуха, — не болит глаз. Теперь загляни-ка мне в правое ухо!

Девушка заглянула ей в ухо — испугалась.

— Что ты там увидела? — спрашивает старуха.

— В твоем ухе девушка сидит.

— Что же ты не позовешь ее к себе? Зови! Она поможет тебе шить для Котуры одежду.

Обрадовалась старикова дочка, кликнула ту девушку. На ее зов из старухиного уха выскочила не одна, а четыре молодые девушки, и все четыре принялись за работу: мнут шкуры, скоблят, кроят, шьют. Всю одежду быстро сшили. После этого старуха спрятала их в свое ухо и ушла.

Вечером Котура вернулся с охоты и спрашивает:

— Все ли ты сделала, что я велел сделать?

— Все.

— Давай-ка посмотрю, примерю!

Взял Котура шитье в руки, пощупал — шкуры мягкие. Надел на себя одежду — ни узка, ни широка, скроена впору, сшита крепко, хорошо. Улыбнулся Котура и говорит:

— Понравилась ты мне! И матери моей, и четырем сестрам моим тоже понравилась. Работаешь хорошо и смелая ты: чтобы не погиб твой народ, навстречу страшной пурге шла. Будь моей женой! Оставайся жить в моем чуме.

И только сказал — стихла в тундре пурга. Перестали люди прятаться, перестали мерзнуть, вышли все из своих чумов!