Скорость Тьмы

Глава 15 Проклятый Вавилон

Буддийский храм Рамоче Карел нашёл без особого труда. В Шестнадцатом отделе НКВД имелась подробная карта столицы Тибета, качественные зарисовки и фотографии архитектуры города. Там были даже специальные пометки известных паранормальных мест. В двадцатых годах сюда неоднократно отправлялись экспедиции художника Николая Константиновича Рериха и сотрудников спецотдела ОГПУ. На все эти мероприятия советским правительством были ассигнованы колоссальные суммы. Особенно успешно в Лхасе поработал чекист и советский разведчик Яков Григорьевич Блюмкин, который под видом ламы путешествовал вместе с караваном Рерихов. Именно он составил секретные схемы самых таинственных паранормальных участков Тибета.

В храме шёл праздник. Во дворе была установлена большая статуя добродушного длинноволосого человека с маленькими усами в ниспадающих волнистых одеждах и со странным каменным кругом за головой. В левой руке молодой человек держал кувшин для воды. Статуя возвышалась на высоком, расписанном красным лаком алтаре.

- Погодите, штурмбанфюрер, - профессор придержал Карела за локоть. – Давайте немного понаблюдаем за этим религиозным действом, полагаю, будет весьма интересно…

Они зашли во двор монастыря и, став в тени растущих у забора высоких кустов облепихи, принялись наблюдать за облачёнными в алые праздничные одеяния монахами. Монахи в унисон произносили священные тексты, их низкие рокочущие голоса, казалось, взывали к самым глубинным пустотам ада. Глухо бухал барабан, играли флейты, звенели тарелки и колокольчики.

- Как я понимаю, это статуя бодхисатвы Майтрейя, - предположил майор, - грядущего Будды и буддийского антихриста.

- У буддистов нет понятия антихриста, - рассмеялся профессор. – Тибетцы верят, что когда Майтрейя станет новым Буддой, то их народ ждёт блаженство и процветание. С большой натяжкой антихристом можно назвать десятое воплощение Вишну - Калки Рудра Чакрина, который снизойдёт на землю в конце Кали-юги, последней из четырех эпох цикла существования человечества.

- Значит этот бодхисатва Майтрейя не так уж и таинственен, как кажется на первый взгляд, - задумчиво проговорил Карел, внимательно разглядывая искусно выполненную статую божества.

- Его ещё называют Чампой, - уточнил профессор, получая истинное удовольствие от созерцания экзотического празднества. – Однажды он неизбежно станет новым воплощением Будды и сойдёт с небес на землю. Обратите внимание вон на того монаха, справа от статуи. То, что он держит в руках, называется «мельница», символ вечно вращающегося мира.

- Чем-то похоже на нашу свастику, - заметил Карел.

- Тхутпэн Гьяцо в своих трудах также отметил подобное сходство, - сообщил Герхард Зигель. - Буддийская традиция учит, что всё рано или поздно возвращается на круги своя. Следом за золотым веком приходит серебряный, затем бронзовый и железный, который ведёт к концу всех времён. Из цепочки упадка, к новому циклу жизни, человечество пробуждает мессия. Он переворачивает песочные часы вечности, и всё повторяется снова…

В толпе монахов сильно выделялся странный человек в белом, падающий ниц перед статуей и выкрикивающий какие-то нечленораздельные звуки.

- Это дукпа, - поспешил пояснить археолог, - так называемый, «освобождённый». Ему дарован дар ясновидения и иное, нечеловеческое, зрение.

- Весьма любопытно, - искренне заинтересовался Карел. – Впервые присутствую при подобном обряде.

- Тибетцы давно обратили внимание на одну закономерную особенность, - продолжал увлечённо рассказывать Зигель, - дар ясновидения люди, иногда, приобретают после серьёзной мозговой травмы. Особый «третий глаз» местные открывают при помощи хирургического вмешательства. Отобранному из десятков претендентов монаху сверлят в середине лба маленькое отверстие и на несколько дней закрывают его деревянным клинышком и целебными мазями, после чего дают зарасти ране и смотрят на последующий результат.

Археолог не стал напоминать, что подобные операции уже несколько лет успешно практикуют в СС. Всё-таки истинные арийцы были не тибетцы и страшный хирургический эксперимент не делал из подопытных немецких солдат ясновидцев. Результат был достигнут, но несколько иной. «Третий глаз» стали открывать на затылке. Так появились отряды СС «Вервольф».

- Смотрите, сейчас будет самое интересное, - предупредил профессор.

Статуя бодхисатвы Майтрейя начала мироточить. Струйки яркой крови побежали из глаз, ноздрей и уголков рта изваяния.

- Чёрт возьми, что здесь происходит? – удивлённо воскликнул майор, не веря своим глазам. – Это просто какое-то богохульство…

Продолжая произносить священные тексты, монахи выстроились по обе стороны от статуи и, продев под днище алтаря длинные бамбуковые шесты, вынесли бодхисатву из храмового двора на улицу. Музыка зазвучала громче. Небольшой оркестр замыкал красочное шествие. Собравшиеся снаружи монастыря тибетцы встретили появление монахов криками всеобщего ликования.

- Просто абсурд какой-то, - Карел вытер платком лицо, - и как вы всё это объясните, профессор?

Невероятно довольный собой археолог пожал плечами:

- Магия высших неизвестных, духи Иной Стороны, называйте как хотите. В любом случае нам пока недоступны подобные знания. Зачем ломать себе голову над неразрешимой загадкой. Только что свершилось чудо и мы с вами стали невольными его свидетелями. Разве это не прекрасно?

- Это отвратительно, - гневно отрезал майор. – Этот бодхисатва, похож на чудовищную языческую карикатуру на Иисуса Христа.

- В этом то и заключается главное отличие наших двух культур, - усмехнулся Зигель. – Восточной и Европейской. Мы живём в совершенно разных плоскостях, разных цивилизациях, так сказать. У нас иная философия, иное восприятие одних и тех же вещей и совершенно разные традиции. Мы просто психологически не можем понять и принять их образ мыслей. Тибет живёт совсем в другом временном измерении, нежели весь прочий мир. Вы, наверное, заметили. Они не обращают на нас внимания, потому что попросту нас не видят. Мы для них не существуем, ибо мы будущее, а они живут глубоко в прошлом, в средних веках, а то и дальше, во времена легендарных гипербореев. Будущее нельзя увидеть, но оно всё равно уже существует. Мы для тибетцев преждевременные пришельцы и потому нас здесь на самом деле нет. Мы зыбкие тени среди яркого света истинного просветления.

- М-да, это многое объясняет, - скептически проговорил Карел. – Я готов принять вашу теорию, Герхард, но только от неё слегка веет лёгким ницшеанским безумием… Уж простите меня, прожженного скептика, но я привык верить тому, что можно чётко осязать. Все эти относительные философские теории я не приемлю.

- Ну и как же вы в таком случае объясните себе плачущую кровью древнюю статую? – ехидно поинтересовался археолог.

- Искусный трюк, - ответил майор, - обычные восточные фокусы местных факиров. Думаю при должной смекалке это легко устроить.

Возможно, они бы и дальше спорили, но во дворе монастыря появился далай-лама Тхутпэн в сопровождении трёх странных монахов, облачённых в боевые кольчужные доспехи. Заметив немцев, далай-лама незамедлительно направился прямо к ним.

- Господа, что случилось, у вас возникли какие-то трудности?

- Вы угадали, любезнейший, - ответил Зигель. - Выделенный вами проводник трусливо сбежал…

- Примите мои глубочайшие извинения, - похоже, что Гьяцо эта новость сильно расстроила. – Провинившийся послушник будет строго наказан. Прямо сейчас я выделю вам другого проводника…

С этими словами далай-лама повернулся к одному из воинов, и что-то тихо сказал на своём языке. Воин почтительно поклонился и затем поспешно вернулся в монастырь.

- И как вам наше празднество? – учтиво поинтересовался Тхутпэн. – Полагаю, вы стали свидетелями его потрясающего завершения.

- Да уж, - улыбнулся профессор, - такое невозможно передать словами, такое нужно видеть…

Вернулся облачённый в доспехи воин, следом за ним торопливо шёл маленький монах, как две капли воды похожий на своего предшественника. У Карела даже закралась мысль, а не тот ли это послушник, что ночью так ловко сбежал из лагеря. Возможно Тхутпэн Гьяцо затеял некую хитрую дьявольскую игру. Кто знает, что у этих демонопоклонников на уме.

Поблагодарив далай-ламу, немцы вернулись к машине и, усадив в неё очередного молчаливого монаха, поспешили обратно в лагерь.

- Послушайте, профессор, - сказал майор, когда они уже ехали за пределами городской черты, - вам не кажется, что этот проводник… как бы это правильней выразится… тот же самый?

Археолог обернулся к монаху, и что-то спросил его на резком прерывистом языке. Тибетец быстро ответил. Удовлетворённо кивнув, Зигель снова повернулся к штурмбанфюреру.

- Палма Таши его старший брат.

- В смысле этот монах старший брат сбежавшего ночью проводника?

- Именно!

- В таком случае, думаю, что он тоже очень скоро от нас сбежит…

- Кто знает… - неопределённо пробормотал профессор. – К сожалению, я так и не понял, что тот бедняга выкрикивал, когда увидел вблизи наших специфических охранников. М-да… любопытно было бы узнать.

- Послушайте, Герхард, - воскликнул Карел, которому в голову пришла весьма интересная мысль. - А почему бы вам заранее его не спросить, боится ли он воскресших живых мертвецов и прочую потустороннюю нечисть?

- Думаете, это будет сейчас целесообразно?

- Думаю, да.

- Ну что ж… - вздохнул археолог, - воля ваша…

И он снова повернулся к монаху. На этот раз их разговор длился значительно дольше. К концу беседы профессор слегка повеселел.

- Знаете, штурмбанфюрер, оказывается наш новый проводник абсолютно не боится втухту.

- Втухту?

- Ну да, именно так тибетцы называют, вернувшихся с того света. Он говорит, что его брат был не прав. Он зря сбежал, нарушив повеление далай-ламы, его наверняка найдут и строго покарают. Либо выпорют, либо заставят молиться целые сутки, стоя голыми коленями на битом стекле.

- Вполне справедливо, - согласился майор, - но что-то я ему не очень-то верю…

- Посмотрим… - зевнул археолог, деликатно прикрыв рот ладонью.

В лагере их уже с нетерпением ждали.

- Почему так долго? – раздражённо поинтересовался Алоиз Зикс, держа в руках мощный полевой цейсовский бинокль. – Мы успели пообедать и собрать палатки.

Палатки действительно уже были сложены.

- Непредвиденные обстоятельства, - спокойно ответил Карел, - нам помешал местный религиозный обряд. Очень, знаете ли, занимательный.

- Вы привезли из Лхасы нового проводника?

- Конечно, привезли, - ответил профессор, - вон он сидит на заднем сидении машины. Он сообщил мне, что нашу провонявшую погребом троицу ничуть не испугается…

- Вот и отлично, – удовлетворённо кивнул руководитель экспедиции. – Все по машинам, мы отправляемся в горы…

***

Как вскоре выяснилось, предыдущие две экспедиции пропали в районе горы Кайлас на юге Тибетского нагорья. Адепты религии бон считали это место одним из самых священных на Тибете. Высота горы равнялась примерно 6714 метров и на её вершине якобы медитировал сам бог Шива. Желающие достичь просветления должны были обойти вокруг священной горы несколько раз. Это называлось сделать Кору. Кора смывала грехи. Вся дорога занимала где-то 56 километров, а на высоте 5700 метров над уровнем моря уставшего путника ждал живописный перевал. На многочисленных каменистых плато то и дело попадались кладбища махасиддх, что в переводе с санскрита означало – великие святые. Это были люди, которые совершили Кору 108 раз.

В Тибете невозможно копать могилы, так как каменистая почва препятствует этому, а чтобы сжигать покойников, банально нет дров. Поэтому трупы либо кидали в реку, либо разрубали на куски и скармливали горным орлам, а на кладбищах оставляли лишь одежду, ногти, волосы, в редких случаях кости.

С хребта горы Кайлас начинались четыре самые крупные азиатские реки: Инд, Ганг, Брахмапутра и Сатледж. Четыре реки, стекающие с горы, образовывали гигантскую свастику – священный знак буддизма. Карел помнил, что вблизи горы Кайлас располагался огромный комплекс удивительных пирамид и монументов легендарного «Города Богов», не исключено, что немецкие исследователи пропали как раз именно в таком месте. Найти «Город Богов» было достаточно трудно, так как по легенде он постоянно блуждал, перемещаясь с места на место и открывал свои страшные тайны далеко не каждому…

Идущий впереди по узкой замысловатой горной тропе монах остановился у входа в небольшую пещеру и, повернувшись к спутникам, что-то торжественно произнёс. В лабиринте созданном беспорядочным нагромождением камней безусловно мог ориентироваться только местный житель.

- Дальше он с нами не пойдёт, - перевёл профессор. – Это священное место, ему запрещено сюда заходить. Он сказал примерно следующее: «Никто из смертных не смеет взойти на гору, где обитают боги, ведь тот, кто увидит лики богов, должен вскоре умереть».

- Спросите его, Герхард, наши предшественники пропали именно здесь? – попросил Зикс.

- Боюсь, что мой собеседник невероятно туп. К этому печальному выводу я пришёл спустя довольно короткий период общения с ним. Поначалу я думал, что причина отсутствия чёткого взаимопонимания это мой дрянной тибецкий. Но как оказалось проблема вовсе не в этом и лежит намного глубже якобы непреодолимых лингвистических причин.

- Но вы всё-таки попытайтесь.

- Хорошо…

Минут через десять археологу всё-таки удалось выяснить, что чужеземцы, приезжавшие в Лхасу в прошлом году, исчезли именно в данной местности и больше их никто после этого не видел.

- Монах говорит, что вход в священную гору каждый раз находится в новом месте, - изумлённо сообщил профессор. – И это как-то связано с фазами луны. Посвящённые в эту тайну умеют его вычислять по этим самым фазам используя некие древние таблицы. Например сегодня проход должен был открыться в период новолуния. Если бы мы пропустили этот момент, то пришлось бы ждать несколько дней убывающей луны. При убывающей луне проход открывается совсем в другом месте.

- Однако весёлое же нас, по всей видимости, ждёт приключение, - усмехнулся Вернер Фох. – Фазы луны, блуждающие проходы… Господа офицеры, у кого-нибудь при себе имеется карта местных подземных красот?

- Ладно, скажите ему, что он может идти, - коротко бросил Зикс, с большим подозрением глядя на внешне абсолютно невозмутимого монаха.

Профессор перевёл. Тибетец коснулся лба и, засунув руки в длинные рукава одежды, поспешно скрылся за ближайшим утёсом.

- Мерц, что скажите, как вам это местечко? – поинтересовался Зикс, проверяя рожок своего автомата.

- Я ничего не чувствую, - ответил псионик, - скорее всего, камень экранирует любые излучения. Мне нужно войти вовнутрь горы.

- Скоро стемнеет, - предупредил Вернер Фох. - Может отложим наше путешествие в местное царство мёртвых на завтра?

- Нет, мы спустимся туда прямо сейчас! – бескомпромиссно отрезал руководитель экспедиции. – Впрочем, если кто-то хочет, то он может остаться на поверхности, но я обязательно упомяну об этом инциденте в итоговом рапорте.

- Зря мы бросили машины в долине… - посетовал геофизик.

- Так ведь они всё равно бы здесь не проехали? – удивился Фох. – К сожалению, «Кюбельвагены» пока что не умеют проходить сквозь камень.

- Всё, спускаемся, лишние разговоры нас только задерживают, - Зикс первым вошёл в пещеру подавая пример и включив мощный висящий на поясе фонарь.

- Профессор, после вас, - Фох обезоруживающе улыбнулся. – Полагаю, вы не боитесь летучих мышей, судя по всему, их здесь обитает бесчисленное множество…

- Ваши шуточки, по-моему, совершенно неуместны, - склочно отозвался Зигель, зажигая свой фонарь. – Я не боюсь животных, я больше боюсь обычных людей.

Исследователи проникли в узкую пещеру, ступив на вырубленные в камне массивные ступени.

- Эй, погодите!.. – воскликнул, идущий последним геофизик Виктор Шнее. – Даю голову на отсечение, такого вы ещё точно не видели.

Аненербовцы поспешно вернулись к входу, став свидетелями странной картины. Солдаты «Тотенхерц» не могли переступить порог священной пещеры. На самых подступах к ней они словно натыкались на некую невидимую непреодолимую преграду, неуклюже пятились и снова пробовали войти.

- Отставить! – рявкнул Зикс. – Оставаться снаружи, ждать нашего возвращения.

Мертвецы покорно застыли на месте.

- Хорошее начало, - скривился Фох. – Мерц, вы, по-прежнему, ничего не чувствуете?

- К сожалению, - сокрушённо ответил псионик. – Полная ментальная глухота.

- В таком случае на кой чёрт вы нам здесь нужны?

- Фох, успокойтесь, - осадил шарфюрера руководитель экспедиции, - и что случилось с вашим фонарём, почему он всё время мигает?

- Наверное, что-то с блоком питания.

- Поставьте запасной.

- Я его забыл, кажется, в машине.

- Вот возьмите мой и будьте так добры, заткнитесь…

Дальше они шли в абсолютной тишине. Впереди Зикс, за ним все остальные, замыкал процессию псионик Курт Мерц, выглядевший бледнее обычного.

В пещерах было сыро и достаточно прохладно. Мощные лучи походных фонарей то и дело выхватывали из темноты, покрытые инеем острые похожие на зубы дракона сталактиты. Никакого присутствия людей пока что обнаружить не удавалось. Запустенье и тлен. Нога живого человека давно не ступала в этих суровых каменных катакомбах.

- Что скажите, профессор, куда это нас занесло? – через некоторое время поинтересовался Зикс, немного сбавив темп спуска.

- Трудно так сходу сказать… - неуверенно пробормотал археолог, - эта часть тибетских гор славится разветвлённой системой подземных гротов, одни ведут к Лхасе, прочие вообще непонятно куда. Вопрос должным образом ещё не проработан. Мы слишком просто сюда добрались. Я не доверяю этим монахам. Возможно, нас, как и предыдущую экспедицию, самым примитивным образом заманили в смертельную ловушку.

- Но зачем это кому-то нужно? - не удержался от комментария Вернер Фох, - К чему тибетцам обострять отношения с Третьим Рейхом? Ведь фюрер плодотворно сотрудничаем с ними уже на протяжении нескольких лет.

- Как бы нам не заблудиться, - забеспокоился Виктор Шнее, нервно покусывая губы. – Я совершенно дезориентирован. Это место какое-то… пугающее… оно плохо влияет на мою психику… уши словно забиты ватой и голова слегка подкруживается.

- Ну хорошо… - Зикс остановился и, вытащив из рюкзака блестящий металлический шарик, прилепил его к каменной стене.

- Что это?

- Радиомаяк. Я буду ставить их через каждые сто метров.

Стены подземного туннеля постепенно начали расходиться в стороны, а каменный свод и вовсе перестал быть виден. Луч фонаря терялся в беспросветной холодной тьме. Отпустивший на время своего «донора» Карел, меланхолично изучал чужими глазами однообразные серые своды в белых морозных разводах. Более скучный спуск было трудно себе представить.

- Господа, я хотел бы кое-что уточнить, - снова подал голос Вернер Фох. - Кто-нибудь из вас, случайно, не страдает клаустрофобией?

- Весьма своевременный вопрос, - нервно рассмеялся Шнее.

- Стойте! – неожиданно крикнул псионик.

- Мерц, в чём дело? – испуганно поинтересовался профессор.

Псионик слушал. Его лицо напряглось, на лбу надулись вены, на висках выступили блестящие бисеринки пота.

- Там… что-то есть… впереди.

- Человек? – быстро спросил Зикс, быстро снимая с плеча автомат.

- Не совсем… - хрипло проговорил Мерц, - скорее, какой-то зверь… его ментальное поле плывёт… всё этот проклятый фон от местного камня…

- Дружище, а вы умеете в трудную минуту подбодрить, - улыбнулся Фох, - вот оказывается для чего вас включили в нашу экспедицию…

- Всем приготовить оружие, - резко приказал руководитель экспедиции, - без моей команды не стрелять…

Перестав быть посторонним наблюдателем, Карел достал из кобуры пистолет. Длинный туннель впереди круто поворачивал вправо. Было непонятно, как он вообще возник внутри горы. Определить это по стенам было невозможно, но судя по большому количеству известковых отложений, возможно он образовался от протекающей когда-то в этом месте подземной реки. Но вот ступени были вырезаны точно людьми.

Зикс осторожно заглянул за угол, затем посветил фонарём и, опустив автомат, дал знак, что можно идти дальше. За поворотом туннель заметно сужался, однако невдалеке призрачным светом мерцал некий выход.

- Интересно, мы выйдем в том же месте, куда и вошли? – вслух предположил Фох. – Или окажемся прямо в монастыре у далай-ламы? Я слышал эти туннели как-то связаны под землей с Лхасой.

- Мы вряд ли выберемся на поверхность, - отозвался геофизик. – Ведь мы всё время шли под уклон.

До выхода из каменного туннеля они добрались без особых проблем. Как вскоре оказалось призрачный, немного голубоватый свет излучал густой клубящийся туман непонятного происхождения.

- Подождите! – окликнул, идущего впереди Зикса, Виктор Шнее. – Это может быть какой-нибудь неизвестный нам инертный газ, вызывающий при вдыхании гипоксию. Жаль мы не запаслись противогазами. Это мой серьёзный просчёт. Сейчас я достану детектор токсичных газов.

Небольшой прибор похожий на рацию показал, что с туманом вроде как всё в полном порядке.

- И где же ваше обещанное подземное чудовище? – возмутился Вернер Фох. – Курт, вы, кажется, обещали нам встречу с неким жутким доисторическим монстром? С минотавром или на худой конец с какой-нибудь дьявольской горгульей.

- Сейчас я снова ничего не чувствую, - невозмутимо ответил псионик, - в этих пещерах трудно ориентироваться, мне мешает эхо посторонних излучений… слишком сильная магнитная активность… по всей видимости из-за особенностей местной каменной породы. Здесь определённо очень много оксида железа. А под самой горой находится спящий вулкан. Именно он и сбивает меня с толку.

- Всем оставаться на своих местах… - скомандовал Алоиз Зикс, осторожно шагнув в туман. – Кажется этой штукой вполне можно безопасно дышать…

- Ну что там? – нетерпеливо крикнул профессор.

Руководитель экспедиции пропал из виду. Были слышны лишь его отдалённые шаги.

- Здесь целый город, - наконец глухо донеслось из тумана. - Огромный подземный заброшенный город, не меньше самой Лхасы. Я такого никогда ещё не видел.

- Да вы что? – воскликнул археолог. – Не может этого быть…

И Герхард Зигель поспешно растворился в сизом облаке следом за руководителем экспедиции. Карел ринулся следом. На всякий случай задержав на несколько секунд дыхание он, буквально спустя десяток шагов вынырнул из мутной завесы, оказавшись на краю гигантского обрыва, за пределами которого разверзлась чёрная бездонная пропасть. На противоположной стороне исполинского провала виднелся удивительный древний город. Высокие башни минаретов, куполообразные приземистые храмы, многоуровневые каменные сооружения с похожими на бойницы узкими окнами – эта архитектура не была похожа ни на одну из виденных майором ранее. К городу вёл узкий каменный мост, украшенный статуями невиданных животных, больше всего походивших на львов с непропорционально большими медвежьими головами.

- Порази меня молот Тора, если это не легендарный Титарапари! – торжественно воскликнул профессор. – Мифический подземный город Тибета, антипод Лхасы, так называемый, «Проклятый Вавилон». Я видел его древние изображения, но чтобы узреть его воочию… да это же величайшее археологическое открытие со времён Трои!

- Проклятый Вавилон, - задумчиво проговорил псионик Мерц. – Вход в таинственную Шамбалу. Считаю своим долгом сообщить, что то, что я здесь ощущаю, мне решительно не нравится. Лучше всего, если мы не станем тревожить это древнее место и переходить подземный мост. Город найден и этого, по-моему, вполне достаточно.

- С каких пор вы взяли на себя роль нашего начальника? – с большим недовольством поинтересовался Зикс.

- Я лишь высказал своё профессиональное мнение, - холодно ответил псионик. – Именно за этим я к вам и приставлен. Дальше решать вам.

- Я уже всё решил, - решительно заявил руководитель экспедиции. - Мы перейдём мост и осмотрим город. Скорее всего, именно туда и направились пропавшие исследователи и назад, по всей видимости, не вернулись. Возможно такая же участь постигнет и нас самих. Но отступать назад мы не в праве. Судьба наших боевых товарищей важнее сиюминутной слабости. Как говорил девятый правитель османской империи Явуз Султан Селим: «Храбрость ведет человека к победе, нерешительность к опасности, а трусость — к постыдной смерти»!

- А давайте устроим короткий привал, - неожиданно предложил Вернер Фох, - а я пока сделаю фотографии. Освещение вполне располагает.

- На полчаса, но не более, - распорядился Зикс, разглядывая подземный город в походный бинокль. - Кто хочет, может перекусить…

Профессор подошёл к Карелу:

- Что-то у меня совсем нет аппетита, а у вас?

Майор пожал плечами:

- Честно говоря, мне всё равно. Я могу достаточно долго обходиться без пищи. Вижу, ваш недавний оптимизм бесследно улетучился. Вас встревожили слова нашего псионика?

- Встревожили? – нервно переспросил Зигель. – Да они меня порядочно напугали. С такими вещами не шутят, псионики редко когда ошибаются. Весь этот поход… у меня стойкое чувство, что нас сюда элементарно заманили с какой-то очень плохой целью. Слишком всё просто с самого начала. Так не бывает. Будьте всё время настороже, мой друг.

- Конечно, профессор, - кивнул майор, наблюдая как эсесовец раскрывает висящую за спиной квадратную сумку.

Ловко собрав фотоаппарат на длинном штативе, Вернер Фох уже делал первые снимки. Сначала он запечатлел сторожащих мост оскалившихся хищников, затем, сменив объектив, стал фотографировать сам город.

- Эй, а где Шнее? – поинтересовался Зикс, оглядываясь по сторонам. – Кто-нибудь видел, куда отошёл наш геофизик?

Шнее исчез. Спрятаться было практически негде. Слева и справа отвесные каменные стены, впереди чёрная бездна и перекинутый через неё хрупкий на вид древний мост, позади клубящийся густой туман.

- Интересно… - пробормотал, возящийся с фотоаппаратом Фох. – Откуда здесь столько света?

Но на его реплику никто не обратил внимания.

- Может он ушёл обратно в туннель? – предположил профессор.

- За каким дьяволом?!! – поинтересовался руководитель экспедиции. – Никого не предупредив, он что сумасшедший? Хорст, Мерц за мной…

Исследователи вернулись в туман, вынырнув из него в подземном переходе по которому и спустились к древнему городу. Зикс включил фонарь. Они прошли совсем немного, прежде чем наткнулись на тело геофизика. Виктор Шнее лежал ничком, странно изогнувшись в предсмертных судорогах. Псионик перевернул труп. В затылке геофизика торчал яркий оперённый дротик.

- Оружие наверняка отравлено, - Карел присел на корточки рядом с трупом. - Обратите внимание на его глаза? Они вытекли...

- Не пойму, зачем он сунулся обратно в туннели, - Зикс внимательно осматривал каменный пол. – Похоже, кто-то очень сильно не хочет, чтобы мы вернулись живыми из этого подземного города. Что думаете, Хорст?

- Похоже на то.

- А что им мешает расстрелять нас дротиками прямо из тумана, так как они поступили с Шнее? – спросил псионик. – Мы сейчас просто отличные мишени для этих невидимых убийц.

Зикс задумался, машинально расстегивая кобуру.

- Вижу, вы подозреваете в злых намерениях наших тибетских друзей? –констатировал Карел.

- Ну, а кого же ещё? – презрительно бросил Мерц. – Первые две экспедиции вполне могли погибнуть от их рук и безо всякой мистики. Мы обманулись, поверив этим вероломным азиатам. Осмотрим город и тогда всё окончательно станет ясно…

- Он всё ещё жив, - неожиданно произнёс глава экспедиции, поднеся ко рту геофизика маленькое зеркальце. – Смотрите! Оно запотело?

- Но я же только что проверял, пульса нет, - возразил Карел.

Выхватив револьвер, псионик выстрелил Виктору Шнее прямо в голову.

- Какого чёрта, Курт? – заорал Зикс, вытирая забрызганное чужой кровью лицо. – Что вы творите?

- В его сознании находился вражеский «донор», - ответил Мерц, пряча оружие обратно в кобуру. – Именно по этой причине он и ушёл в туман. Им управлял чужак.

- Вы точно уверены в этом? – руководитель экспедиции сверлил Мерца яростным взглядом. - Ведь только особо подготовленные псионики Аненербе могут чувствовать подселившихся нейроразведчиков те, что охраняют концентрационные лагеря и высших офицеров СС.

- Я тоже могу, - мрачно усмехнулся Мерц. – Хотя это и стоит мне колоссальных усилий.

«Неожиданный поворот, - подумал Карел, вспомнив недавнюю прогулку с профессором, когда псионик тайно следовал за ними, подслушивая разговор. – Откуда здесь взялся этот непонятный нейроразведчик? Ведь вся моя операция строго засекречена. Контакты с другими агентами строго запрещены. Неужели кто-то в тайне от Шестнадцатого отдела следил за мной через геофизика Виктора Шнее?».

Происходящее становилось всё интересней и интересней.

***

Оберштурмбанфюрер Гельмут Ридель мрачно рассматривал сидящего напротив унтерштурмфюрера Уве Диркмана. Диркман ему никогда особо не нравился. Было ему около двадцати пяти лет, но абсолютно седые волосы резко контрастировали с остроносым молодым лицом, создавая какой-то неприятный раздражающий диссонанс. Будто смотришь на замаскированного под юношу зловещего старика. Разговор происходил в личном кабинете коменданта концлагеря «Тойфельханд».

- Так говорите именно вам поручено расследование? – уточнил Гельмут, вертя в руках остро заточенный карандаш.

- Да, именно мне, это личное распоряжение Генриха Гиммлера, - кивнул Диркман. – Ведь я раньше работал в полиции. Кроме того служа много лет начальником охраны Хъюго фон Артца я отлично изучил привычки, быт и психологию обергруппенфюрера хотя и никогда не был его близким другом.

- Хорошо, рассказывайте, - грустно вздохнул Ридель. – Что вам удалось выяснить на данный момент?

- К сожалению ничтожно мало, - ответил унтерштурмфюрер. – Непонятно кто именно мог подложить опасный артефакт в кабинет фон Артца, ведь защитная магическая линия под дверьми не была нарушена. Значит это сделал кто-то из своих, что вдвойне усложняет моё расследование. Кроме того имеются ещё два весьма подозрительных факта. Это очень вовремя попавший под машину секретарь Эрих Менде и отсутствующий в лагере в то утро личный псионик обергруппенфюрера Тобиас Гольд.

Брови Гельмута Риделя поползли на лоб:

- А с ним то что случилось?

- Его внезапно вызвали в главный медицинский центр Аненербе, - ответил Диркман, заглядывая с толстую синюю папку с бумагами. – Это произошло аккурат перед самым убийством. Потребовалось сделать повторную энцефалограмму мозга. Биотоки мозга проверяют у псиоников обычно раз в месяц. Повторные незапланированные проверки бывают крайне редко, когда нужно уточнить некоторые данные после предыдущего сеанса. Так уж получилось, что Тобиас Гольд был вызван в клинику в этот роковой для фон Артца день. Будь он в концлагере в то драматическое утро, возможно данной трагедии и не случилось.

- Что известно про орудие убийства?

- Здесь всё тоже очень сложно, - покачал головой бывший начальник охраны. – Пирамида находится на территории концлагеря. Было принято решение её отсюда не вывозить. Лучшие специалисты Аненербе изучают этот странный предмет. По предварительным данным это некий древний магический артефакт народа Майя. Честно говоря, учёные о таком оружии раньше никогда не слышали.

- А как это оружие работает?

- Свидетель всего один и это ваш покорный слуга, - усмехнулся Диркман. – Признаюсь, я здорово тогда испугался. Сперва я решил что обергруппенфюрера атаковал какой-то диковинный зверь, поэтому выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в эту проклятую пирамиду… кстати вот её фотография если вам интересно…

Уве протянул через стол извлечённое из папки фото.

- Брать её в руки, по всей видимости, крайне опасно, ибо может сработать некий секретный механизм активирующий это загадочное устройство. Откуда подобные очень сложные технологии у цивилизации майя очередная неразрешимая загадка. Там ведь внутри должен быть какой-то блок питания если мыслить логически, а не мистически… А мистику как базу для расследования я пока что решительно отметаю.

Ридель взял фотографию, меланхолично глядя на хорошо знакомую ему нефритовую пирамиду.

- Мы обратились за помощью к сапёрам, - продолжил свой рассказ Диркман. – Они с огромной осторожностью извлекли пирамиду из кабинета фон Артца и доставили её в техническую лабораторию Аненербе в южном крыле концлагеря. Безусловно, это какой-то дьявольски хитрый механизм. Когда обергруппенфюрер взял его в руки он сработал ожив. Выдвинув механические конечности, устройство запрыгнуло на шею жертвы и проникло в её рот. Представляю что в этот момент чувствовал несчастный… Пирамида попав вовнутрь тела добралась до грудной клетки и, вырвав сердце проломила рёбра выскочив наружу. Вырванное сердце осталось запертым внутри её корпуса.

- С ума сойти… - искренне изумился комендант «Тойфельханда». – А это жуткое устройство уже пытались вскрыть?

- Сапёры пытались, - подтвердил унтерштурмфюрер. – Материал из которого сделана пирамида на самом деле не нефрит. Его не берёт ни алмазный резак, ни газовая горелка. Материал устойчив как к заморозке, так и к огню. Расколоть прессом тоже не вышло.

- Так может эту вещь создали какие-нибудь космические пришельцы? – предположил Ридель, кладя фотографию артефакта на стол. – Я, честно говоря, уже не знаю что и предполагать…

- Такую версию мы тоже рассматриваем…

- Вы это серьёзно?

- Абсолютно серьёзно. Хотя скорее здесь замешана какая-то древняя магическая технология.

- Почему вы так считаете?

Диркман вдруг нервно сглотнул и, обернувшись на закрытую дверь кабинета, тихо добавил:

- Потому что вырванное человеческое сердце внутри пирамиды всё ещё бьется.

Гельмуту вдруг очень сильно захотелось перекреститься, но он, конечно же, сдержал себя. Слава Богу, что он так и не увидел чудовищной расправы над фон Артцем. А ведь ему поначалу было очень интересно как пирамида убивает и он жалел что не сможет лицезреть это воочию. Самого обергруппенфюрера было не жалко, поскольку это был редкостный садист и ублюдок. Немецкая земля стала значительно чище.

- Кстати можно вас поздравить, - вернув фото артефакта в синюю папку, Диркман с интересом посмотрел на Риделя. – Я слышал теперь именно вы возглавите все исследования, которыми занимался Хъюго фон Артц.

- Всё верно, - важно подтвердил Гельмут, одновременно размышляя, нет ли в этой довольно безобидной на первый взгляд фразе унтерштурмфюрера некоего опасного намёка. – Сегодня утром пришли соответствующие бумаги. Надеюсь я достойно продолжу дело начатое обергруппенфюрером.

- Ну успехов вам, - улыбнулся Диркман. – Я же со своей стороны обещаю довести расследование до конца и выяснить, кто именно стоит за этим загадочным убийством. Постараюсь информировать вас по мере появления новых фактов.

- Непременно информируйте, - согласился Ридель. – Буду с нетерпением ждать новостей.

И сунув папку под мышку, унтерштурмфюрер покинул кабинет.

«А ведь он точно что-то подозревает, - мрачно подумал Гельмут. – Надо срочно поговорить с братом».

***

Назначение пришло и в самом деле довольно быстро. Отныне курировать все лагерные исследования Аненербе должен был комендант концлагеря «Тойфельханд». При этом Гельмут Ридель не являлся сотрудником «Наследия Предков». Воистину возможности Абвера и старшего брата казались просто безграничными.

Оберштурмбанфюрер торжественно въехал вместе со своими скромными пожитками в новый просторный кабинет, который до этого занимал Хъюго фон Артц со своей удивительной коллекцией древних артефактов. Разумеется, коллекции там уже не было. Все экспонаты изъяли сотрудники Аненербе скорее всего для нужд своих многочисленных музеев. Фотографии на стенах тоже отсутствовали. Как и роковая полка, на которой пряталась убийственная нефритовая пирамида.

Подойдя к тому месту, где стояла статуя индийской богини Кали, Гельмут крепко призадумался. Неприятные воспоминания вернулись с новой силой. А что если Диркман сможет на него выйти? Вдруг он оставил после себя какие-то улики?

Ридель внимательно осмотрел кабинет. Засохших пятен крови на полу и тех даже не было. Помещение было буквально вылизано до зеркального блеска. Если какие-то следы и оставались, то их теперь уж точно нет. Как нет и серой полоски пепла отделявшей кабинет от приёмной секретаря. Гельмут подумал что ему бы тоже не помешала магическая защита. Но что он понимал во всех этих оккультных делах?

Помня обидные слова старшего брата про довольно скудный интерьер своего рабочего места, Гельмут перевёз из дома в новый кабинет массивные викторианские часы с боем, книжный шкаф с работами идеологов национал социализма и большой лакированный глобус внутри которого находился удобный мини-бар. Библиотека была внушительная, хотя по правде говоря, Ридель ни разу не открыл ни одну из этих книг. Фамилии на корешках были ему не знакомы: Карл Харрер, Антон Дрекслер,Ханс Хёрбигер, Герман Вирт, Альфред Шулер… Кто все эти люди Гельмут не знал, и знать не хотел. Раз полагалось иметь их книги на полке, значит пусть так и будут. Читать всё это никто его не заставлял.

Однако что-то не давало ему покоя словно ноющая заноза причиняющая постоянный раздражающий дискомфорт. Усевшись за рабочий стол, оберштурмбанфюрер протянул руку к чёрному внутреннему телефону с серебряным знаком Аненербе на вращающемся диске. Второй обычный телефон был светло-серого света.

- Оператор?

- Да, оберштурмбанфюрер, - тут же донеслось из трубки. – С кем именно вы желаете связаться?

- Меня интересует кто именно отвечал за изъятие коллекции артефактов из рабочего кабинета Хъюго фон Артца.

- Минутку…

В трубке послышалось шуршание каких-то бумаг.

- За изъятие коллекции отвечал обершарфюрер Маркус Винке, - звонко сообщил оператор. – Связать вас с ним?

- Да и как можно скорее, - строго ответил Гельмут, возвращая трубку на рычаги телефона.

Затем немного поколебавшись Ридель извлёк из стола секретные бумаги по проекту переселения и, открыв первую папку, погрузился в изучение научных материалов.

Чёрный телефон зазвонил через пару минут. Оберштурмбанфюрер снял трубку.

- Обершарфюрер Маркус Винке на связи, - сказал всё тот же вежливый оператор. – Соединяю.

В телефоне что-то щёлкнуло и на фоне лёгкого фонового шипения возник новый собеседник:

- Маркус Винке, к вашим услугам оберштурмбанфюрер. Что конкретно вы хотели бы узнать?

Судя по всему Маркус Винке был довольно юн, если судить по его голосу.

- Это вы занимались перемещением археологической коллекции Хъюго фон Артца? – поинтересовался Гельмут, ощущая некое нерациональное чувство острой тревоги.

- Так точно, - браво отрапортовал Винке. – Все предметы были описаны и перемещены на один из складов Аненербе в Вевельсбурге. Памятные фотографии переданы родственникам обергруппенфюрера.

- А статуя?

- Какая статуя?

- Индийской богини Кали. Большая такая. В человеческий рост. Синего цвета.

- В кабинете не было статуи, - в лёгком замешательстве проговорил молодой человек. – Вы точно уверены в том, что она находилась среди экспонатов коллекции фон Артца?

- Я абсолютно ТОЧНО в этом уверен.

- Так… минуточку, оберштурмбанфюрер… передо мной лежат фотографии кабинета сделанные до начала разборки самой коллекции. На них нет вашей статуи. Если желаете, я пришлю их копии вам по внутренней почте.

- Пришлите. Прямо в мой рабочий кабинет.

Ридель повесил трубку. Затем расстегнул воротник форменной рубашки, потому что ему вдруг сделалось душно.

Через полчаса явился адъютант и, щёлкнув каблуками, передал коменданту лагеря толстый жёлтый конверт. Гельмут расписался в получении и, разорвав жёсткую бумагу, высыпал на стол перед собой ворох блестящих чёрно-белых фотографий.

Маркус Винке не соврал. Статуи богини Кали среди коллекции и в самом деле не было. В том месте, где она должна была стоять, зияла пустота. Куда же она делась? Ведь после убийства фон Артца в его кабинет никто посторонний не заходил.

Следовало немедленно связаться с Фридрихом.

Тяжело вздохнув Гельмут снял трубку со светло серого телефонного аппарата.