Скучная Жизнь 5

Глава 10

Глава 10

— Никогда бы не подумал… — говорит Бон Хва, глядя как Оби, одетая только в белую рубашку — колдует над кофе-машиной.

— Что в лав-отеле есть кухня? Или кофе-машина? Это смотря какой номер выбрать. Я же номер заказывала, сразу выбрала такой, чтобы все влезли, ты, я, Чон Джа, Юна… ну и если еще кто зайдет. — говорит она, отрываясь от кофе-машины: — ты будешь капуччино? Или латтэ? Машина тут капсульная, все равно кофе не очень будет. А я вот кофе умею заваривать… нектар и амброзия, вот, а не это штамповка из пластиковых капсул, которая словно жеваный картон во рту. Знаешь, зерна кофе никогда не должны соприкасаться с пластиком. Пластик впитывает запах, это да, но верно и обратное. Кофе тоже впитывает запах… а у пластика свой запах ужасный. Настоящий кофе хранится в зернах, в герметически упакованных емкостях и контактирует только со стеклом. На худой конец — с металлом. Но — благородным. Например, с серебром. Хорошо, можно даже с жестью, но никакого алюминия!

— Откуда ты столько про кофе знаешь? — вздыхает Бон Хва. В голове у него пусто, а на сердце покой. Так обычно бывает, когда ты исполнил свой долг, выполнил свою работу и вернулся домой, зная, что все ты сделал правильно. Сейчас же все было совсем не так, но почему-то он перестал об этом беспокоиться.

— Откуда я про кофе знаю? Так я же «кофейной девушкой» работала. — удивляется Оби, доставая чашки из шкафчика: — так и знала, дешевый фарфор. Надо было отель получше выбирать, но я за твои деньги переживала. Нам тут может еще три дня куковать… а такие большие номера с джакузи и собственной кухней — стоят дорого. Даже в таком отеле. Восемь плюс, номер для оргий! — гордо говорит она, ставя чашки на стол: — ты видел качели? А яму с горячим песком? Или VR-гарнитуру? Можно программу-маскот запустить, ну вроде пришел сюда с какой-нибудь Ю Джин из своего класса, а запустил программу и вместо нее — скажем Чон Джа! Или там Мэрилин Монро, если ты старый перец и тебя на ретро тянет.

— Да я про то, что откуда тут кухня вообще? — говорит он: — я себе лав-отели по-другому представлял.

— Лав-отели это целая индустрия, а вкусы у людей разные. — поучающим тоном говорит Оби: — вот, например у многих есть фетиши связанные с едой, ну там съесть что-то с животика или там наоборот — … — она осекается на полуслове. В дверях появляется Су Хи. На ней — белая блузка от школьной формы, застегнутая на три пуговицы спереди.

— Не спите? — говорит она, глядя в пол: — мне… тоже не спится. Нужно было вместе с госпожой Мэй домой уехать. А так я вам только мешаюсь тут…

— Не говори глупостей! — всплескивает руками Оби: — что ты такое говоришь! Мой дом — твой дом, пусть даже это номер в дешевом лав-отеле. Я тут сама на птичьих правах, но всегда готова тебя приютить! — она обнимает Су Хи и прижимает ее к себе, при этом поворачивает голову к Бон Хва и делает страшные глаза.

— Да! — спохватывается он: — это так! Мой дом — твой дом. И, кстати, не такой уж и дешевый тут номер. Восемь плюс, специально для оргий.

— … фхффххх… — выдавливает из себя Су Хи. Он не понимает и наклоняется поближе.

— Что? — спрашивает он: — нет, правда. Очень удобный номер. Вот и кухня есть. И качели, и яма какая-то с теплым песком… наверное, чтобы пляж симулировать. Я бы кстати на песочке повалялся… на теплом. А если ты про оргии, то вовсе не обязательно тут оргии устраивать. По крайней мере ты всегда можешь отказаться. Да, тут никто никого не заставляет, но мы все равно выдадим тебе почетную карточку участника. Чтобы ты могла всем хвастаться что участвовала в групповой оргии на восемь человек, хотя на самом деле…

— Нас будет трое, из которых один раненый, и в придачу юноша, почти ребёнок, а скажут, скажут, что нас было четверо… — бормочет себе под нос Оби.

— С чего это ты взял что я буду таким хвастаться? — складывает руки на груди Су Хи.

— Если бы моя бабушка однажды сказала, что участвовала в такой оргии на восемь человек — я бы проникся к ней уважением. Хотя обычно старики любят приукрашивать все что с ними происходило. Слышала бы ты моего дедушку. Если ему верить, то он отразил нападение японцев, а потом и северян с китайцами голыми руками и в одиночку. Думаю, что если бы про оргию рассказывал бы мой дедушка, то участников было бы не восемь, а восемьдесят и все ослепительной красоты девушки.

— На мой взгляд одно только то, что ты лупишь госпожу Мэй по заднице хлыстом — достойно уважения, преклонения и занесения в легенды на национальном уровне. — добавляет Оби: — мы тут все некоторым образом… исследователи. Но такое… я уверена, что вот если ты сейчас разбудишь Чон Джа и вколешь ей сыворотку правды, то выяснится, что у нее такого в жизни не было. И у меня тоже. У этого божьего одуванчика Бон Хва тем более. Никогда бы на тебя не подумала.

— Я уже поняла, что ты меня не осудишь. — Су Хи с благодарностью взглянула на Оби: — но… как это у тебя получается? Я имею в виду… ты такая… про тебя слухи в школе ходят. Когда тебя нет за спиной гадости говорят.

— Когда меня нет они могут меня даже бить. — легкомысленно взмахивает рукой Оби: — всегда найдутся люди… сейчас, как там говорил один датчанин… «будь ты чиста как снег и непорочна как лед — ты не избегнешь клеветы». На самом деле мне очень неприятно, когда меня… не любят. Но только близкие люди. И обычно я совершаю ошибку, впуская в свой ближний круг тех, кто потом делает мне больно. Но насчет вас у меня очень хорошее предчувствие. Вы мне нравитесь. — она достает прозрачный сосуд с ручкой из кофе-машины: — будешь кофе, Су Хи? Раз уж все равно не спишь? Старшие до утра не проснуться, так что можем поболтать о том, о сем…

— Так ты любишь и меня и Бон Хва сразу? — осторожно уточняет Су Хи: — не то, чтобы я была в позиции, чтобы осуждать подобное, но…

— Любить? Слишком сложное слово. Мне с вами хорошо. — пожимает плечами Оби, разливая кофе по чашкам: — что вы все носитесь с этой любовью? Цените то, что есть… кстати, все, кто говорил мне что любит — обязательно потом делали мне больно. Лучше всего, когда ровные дружеские отношения, так что давайте дружить.

— Но… — Су Хи садится за стол и пододвигает к себе чашку с кофе: — но мы же все видели друг друга без одежды. А с госпожой Мэй ты и вовсе… — она сглатывает.

— Извините. Ничего не могла с собой поделать. Я как чувствую, что человек чего-то хочет, так могу и забыться порой. Прошу прощения. — кланяется Оби.

— Да я-то ничего. — отвечает Бон Хва, краем глаза поглядывая на Су Хи: — это у госпожи Мэй прощения просить нужно. Вы уверены, что она не заявит на нас в полицию? Она ж еле ушла отсюда и хромала по пути.

— А ты лицо ее видел? — спрашивает Оби: — вот такое и должно быть лицо у человека, которого наконец удовлетворили как следует. Вот прямо педаль в пол и в стенку с разгона. Даже я такие лица не часто вижу. Это или кокаина нужно нанюхаться или чтобы все твои желания исполнили. Нет, Мэй довольна и счастлива. А у вас я прошу прощения, если мои действия показались слишком вульгарными и грубыми.

— Д-да нет. — Су Хи мотает головой: — это было прекрасно! Я сразу поняла, что именно этого ей и не хватало! И как ты поняла… ну то есть, ты же в первый раз, а столько знаешь! Я понимаю, опыт, но это же госпожа Мэй!

— Знаете… — задумчиво говорит Оби: — я обычно не такая разговорчивая. Но сейчас меня несет. Потому что весь этот кризис разрешился удачно, и вы не расстались. Потому что мы увидели настоящее лицо госпожи Мэй. Потому что я увидела лицо старшей сестренки Чон Джа в момент, когда ей было хорошо. Немного жаль что госпожа Юна отрубилась так рано, а также что у Бон Хва такие высокие моральные принципы.

— Эээ… я еще новичок в этом деле, но уверен, что делать это со спящими девушками категорически противопоказано. — твердо заявляет Бон Хва: — по крайней мере нужно сперва разрешения спросить.

— Такой дурень. — вздыхает Оби: — то есть между строк ты читать не умеешь? Чтобы ты знал, после произошедшего Юна в жизни не позволила бы себе вот так напиться и отрубиться в компании мужчины, если бы не испытывала тайное желание…

— Ну нет. — качает головой Бон Хва: — меня Старший учил что все эти ваши намеки понимать не нужно. Нужно прямым текстом спрашивать согласия на весь этот промискуитет, а иначе потом начнется. Для меня вы все гораздо важнее как друзья, нежели чем сексуальные объекты. Извините.

— А мне нравится его позиция. — Су Хи прижимается к Бон Хва: — правильно делает. А если эту Юну все-таки нужно будет трахнуть, так пусть так прямо и скажет, трахни меня Бон Хва. И все тут. Чего кривотолки разводить?

— И… ты разрешишь? — поднимает бровь Оби, глядя на нее скептическим взглядом.

— Вот только не нужно мне тут свои тесты и шарады устраивать. — Су Хи отрывается от Бон Хва и встает напротив Оби: — а ну-ка встань. Поднимись, школьная подружка, вставай.

— Что? Зачем? — не понимает Оби, но встает напротив.

— Есть что-то, в чем мы с тобой схожи. — говорит Су Хи: — и ты и я — были париями. Вот только ты никогда не сдавалась, а я… если бы не вы все, я бы так и осталась в той комнате… как вспомню, так охота всех их на лоскутки порвать. Я не знаю как, но ты всегда была на коне, пусть даже про тебя слухи ходили всякие, но в лицо никто не смел тебя оскорбить. Знаешь почему? — она поворачивается к Бон Хва, который становится невольным арбитром их беседы.

— Потому что она — могла постоять за себя? У нее знакомые хорошие были? — моргает он.

— Потому что я — пыталась сохранить свои честь и достоинство. Пыталась доказать, что на самом деле я не шлюха, что я — хорошая девочка, что у меня нет темной стороны. Но эта Оби… она сразу же опустилась на самое дно, чтобы оттолкнуться от него. Ходили слухи что она… делает всякое с разными ребятами за школой… но тех, кто эти слухи распускал — эти же ребята и затыкали. Точно так же разбирались и с теми, кто осмеливался что-то ей в лицо сказать. Скажи мне, я все правильно понимаю? — Су Хи поворачивается к Оби: — у тебя есть свои желания… и удовлетворяя их — ты заодно использовала того же Бо Рама чтобы он — защищал тебя? И естественно никто и никогда не насиловал тебя, потому что это всегда было по твоей инициативе… чем ты и пользовалась.

— Да, ты все верно поняла. — кивает Оби: — не то, чтобы я много пользы от этого получала, мне просто нравилось. Ну а заодно я сделала так, чтобы никто не смел мне в лицо ничего вякнуть. За спиной — да пожалуйста. В лицо — нет. У меня не так много влияния, но я воспользуюсь всем, чтобы отучить людей так делать.

— Забавно. — говорит Су Хи: — я вот пыталась доказать, что я не такая и в результате — подверглась унижениям и издевательствам. Ты — не просто такая, ты — такая в квадрате, в кубе, в степени, школьные сплетники даже и подумать не могут какая ты на самом деле, у них фантазии не хватит… но с тебя как с гуся вода. Все-таки репутация — это дерьмо собачье. А школа — это чертов ад.

— … согласен. — кивает Бон Хва вспоминая младшую школу, когда он сам был парией в классе, среднюю школу, когда он ничего не сделал для того, чтобы защитить ту девочку.

— Знаешь, почему я об этом говорю? — Су Хи делает шаг вперед и влепляет короткую пощёчину Оби, которая тут же — хватается за щеку и смотрит на нее не верящими глазами.

— Это тебе за сегодня. — говорит Су Хи: — сперва я не поняла, но потом… это все не случайность, не так ли? Ты слишком умная, чтобы это была случайность. Не знаю как, но ты это все подстроила!

— Су Хи! — вскакивает на ноги Бон Хва, но Су Хи — поднимает руку и он — повинуется этому жесту. Оби — всхлипывает и сползает по стенке, начиная сворачиваться в комочек, но в этот момент Су Хи — садится к ней на пол и обнимает ее.

— И это — тоже тебе за сегодня. — говорит Су Хи и целует Оби в начинающую краснеть щеку: — спасибо. Благодаря тебе я больше не боюсь себя и своей темной стороны. Благодаря тебе я могу признаться своему любимому человеку.

— Н-но…

— Прости меня. Я не умею выражать чувства. Почему-то я захотела тебя ударить… но в этом ударе не было гнева или ненависти. — Су Хи прижимает Оби к себе еще крепче: — извини меня еще раз. Обещаю, что больше никогда я не подниму на тебя руку. И если ты все еще не против стать моим другом — я буду с тобой дружить. И… как это называется, когда не только дружат?

— Друзья с привилегиями?

— Именно. Спасибо тебе. А теперь время для признания. — Су Хи помогает Оби подняться и поправляет ее белую рубашку на ней, застегивая пуговицы. Ловит на себе взгляд Бон Хва и пожимает плечами.

— Я собираюсь признаться тебе, а если я не застегну ей рубашку, твой взгляд периодически будет упираться ей в грудь. Грудь у нее красивая, но давай все по порядку. — она застегнула последнюю пуговицу и откашлялась.

— Кхм. Так о чем я… — она огляделась по сторонам: — странно, да? То есть я как будто Алиса в Стране Чудес, никогда бы не подумала, что буду вот так стоять в лав-отеле… а в соседней комнате будут спать Чон Джа и госпожа Юна Юн. Голые.

— На Юне колготки и трусы остались. — поправляет Бон Хва: — она же заснула.

— Я видела, что она ртом вытворяла. — возражает Су Хи: — вот ей завтра стыдно будет! А еще адвокат. Кстати, вот то, что вы с ней целовались — считается конфликтом интересов, да? Ты клиент, а она — твой защитник, верно?

— Что происходит в лав-отеле — остается в лав-отеле. Первое правило лав-отелей. — говорит Оби, поглаживая свою щеку: — больно, между прочим. Когда в следующий раз решишь спасибо сказать или там благодарность выразить — предупреди, я мотоциклетный шлем надену, у меня остался один с работы…

— Помолчите. Мне и так трудно с силами собраться и решиться… — мотает головой Су Хи: — я же покраснела, да? Нет, ничего не говорите. Сейчас… — она закрыла глаза и выдохнула. Открыла глаза.

— Бон Хва. — сказала она, выпрямившись: — у меня внутри что-то не так. Я не знаю почему, но когда я… проделываю все эти ужасные штуки с госпожой Мэй, я как будто освобождаюсь от всей той грязи. От того, что со мной сделали эти люди… да, я знаю, что Куоко и Гванхи уже не ходят в школу и говорят, что перешли на дистанционное обучение. Но я все равно не могу их простить… нет, даже не так. Они мне безразличны, для меня они мертвы. Но я сама… ай, да чего я оправдываюсь! — она мотает головой и ее волосы разлетаются в стороны, закрывая лицо, она поправляет их, убирая локоны за ухо. Делает глубокий вдох. Замирает на месте.

— Мне это нравится. — наконец говорит она: — и мне нет оправдания. Я могла бы сказать, что это потому, что издевались надо мной и что у меня покалеченная психика и что я сама тут жертва, но все эти слова — всего лишь слова. Оби помогла мне понять, что от того, что ты убегаешь от правды — станет только больней. И вот она правда — мне это нравится. Мне нравится делать это с госпожой Мэй. И я не знаю, что мне с этим делать. Если ты все еще в состоянии принять меня как есть… в ответ я приму тебя как ты есть, Бон Хва. Если тебе нужно время подумать…

— Не нужно мне никакого времени! — отвечает он, не колеблясь ни секунды: — я принимаю тебя и люблю такой какая ты есть. Пусть даже тебе нравится делать все это с госпожой Мэй. И… я буду гнусным лжецом если скажу, что все что произошло тут — мне не понравилось. Мне даже госпожа Мэй теперь близка и понятна… я даже к ней стал испытывать… не знаю. Какое-то теплое чувство. Старший говорит, что она все время на грани, всегда должна быть хорошей, так что это у нее вроде как отдушина. Так что я готов принять тебя, Су Хи… и всех твоих тараканов вместе с тобой.

— Знаете какой закон есть при образовании пары? — хмыкает Оби и, убедившись, что все смотрят на нее, заканчивает: — сперва убедись, что именно ты — crazy one!

— Оби, а ведь я не только Бон Хва призналась. — поворачивается к ней Су Хи: — я и тебе тоже все высказала. Мне понравилось то, что ты делала с Мэй. Могу ли я рассчитывать на нашу с тобой дружбу?

— Конечно.

— Вот и отлично. Как только синяки у Мэй сойдут — давай повторим?

— Не вопрос. Я профессионалка, могу и сверху, и снизу. И доминантой и сабмиссивом… хотя если честно, все-таки рабыня из меня лучше, чем госпожа. А вот у тебя прекрасно получается.

— Ээ… не хочу напрашиваться… но теперь, когда все явное стало тайным… то есть наоборот! — запутывается Бон Хва: — в смысле, меня тоже зовите! Я же вроде как твой парень! Нехорошо без меня…

— Ну не знаю… — тянет Су Хи: — в этот раз ты даже не стал госпожу Мэй насиловать. Что за слюнтяйство?

— Она же связанная была! И повязка на глазах! Может она не согласна была!

— Старшая сестренка Чон Джа — умная. — поднимает палец Оби: — она что сказала? Если «красный», то есть если крайне против, то Мэй должна была бы не просто мычать сквозь кляп, а в двойной тональности мелодия выдать… а что мы слышали весь вечер? Отчаянное мычание «нет, не надо!» и все такое. В одной тональности. Хотя ладно, в следующий раз расписку с нее возьмем что все по доброй воле, а то ворвется к нам полиция, а мы тут первую заместительницу главы Студенческого Совета и примерную дочь семьи Мэй вот так раскорячили…

— Сперва нужно согласие было спросить!

— В общем ты пока на испытательном сроке. — подводит итог Су Хи: — а что по старшим, как думаешь, Оби-нуна?

— Нуна? Мне нравится. — Оби упирает палец в подбородок: — старшая сестренка Чон Джа сегодня просто подвиг совершила. Она такое не одобряет, но ради нас на такое вот пошла. Чтобы мы не перессорились все тут. Она, конечно, правильно все сделала, после такого невольно все сплотились, гормоны и весь этот серотонин, после хорошего секса всегда больше доверия в воздухе витает… но сомневаюсь, что она когда-нибудь повторит. Старшие такие консервативные… плюс алкоголь, конечно. И ей и Юне завтра будет очень стыдно, и они постараются об этом не говорить. Так что готовь кошелек, Бон Хва, мы опять завтра переедем.

— Опять⁉

— Конечно. Тут все им будет… напоминать….