Скучная Жизнь 5

Глава 16

Глава 16

— Ну что? — спросил Бон Хва у дядюшки Вана, который только что грузно сел на свое место в машине и задумчиво покрутил головой.

— Будут думать. — коротко ответил Ван: — завтра днем с ним встречусь.

— С ними?

— Нет. С ним. — Ван заводит мотор и осматривается, кидает взгляд в зеркальце заднего вида: — С Младшим. Думаю, что у него со своим старшим братом все не так уж и гладко было. Так что есть основания для сделки.

— Старый Ван тот еще жук. — звучит в голове голос Старшего: — ты смотри как их разыграл… как по нотам. Вот, малыш, смотри и учись. Нельзя человека недооценивать. Ву-старший недооценил его и где он сейчас? Даже я не знаю где, наверное рыб в водохранилище кормит.

— Я всегда знал, что он — страшный. — отвечает Бон Хва: — с самого первого раза, как его лицо увидел.

— Э, нет, малыш, это только первый слой. Грубоватый громила, который страшные и жестокий. Первый слой луковицы. Ты знаешь, что великаны — они как лук? Слоями.

— Мне больше нравятся торты. У них тоже есть слои.

— Заткнись, малыш. Великаны как лук и точка. Первый слой луковицы Вана — громила. Второй открылся перед тобой чуть позже. Он довольно наблюдательный и смекалистый. Верный товарищ, лояльный и надежный. Теперь-то понятно, почему Мадам Вонг его всегда рядышком с собой держит. Такой как он отряда вооруженных людей стоит. Помнишь, он помог Су Хи? Мог бы мимо пройти, но нет — остановился, подсказал что и почем. И когда ты эту джейдайку по борделям искал — тоже мог бы в стороне постоять. Но это только второй слой.

— А третий слой? Он — убийца?

— Нет. То есть, да, он убийца, но не в этом дело. Ты видел, как он двигался, когда Ву-старший упал? Нипочем не подумаешь, что такая туша может так быстро двигаться. А теперь задумайся — как часто ты видел, чтобы он так двигался? До этого момента?

— Да никогда он так не двигался. Он вообще обычно неповоротливый и медленный.

— Вооот, малыш. Именно. Он создал для себя имидж неповоротливого толстячка, специально ходит в свободных одеждах, а между тем там и жира толком нет, одни мышцы. Нельзя вот так двигаться, если ты не тренируешься. Он должен постоянно поддерживать форму… а в обычной жизни он специально ходит и двигается так, словно под водой — слегка замедленно. Если бы за ним закрепилась слава молниеносного бойца боевых искусств, Ву-старший нипочем бы его к себе не подпустил. Он бы только его увидел — сразу бы нож достал. Или пистолет. В любом случае — не стоял бы так, руки в карманы. И еще одно… ты видел, как он ударил? Нет? Кастетом в висок. Ставлю сто тысяч вон против дохлой кошки что он его этим ударом и убил сразу же. С такой массой тела, да с такой скоростью краем медного кастета в висок… Опять-таки не в этом дело. Видишь ли, удар кастетом и удар кулаком — хоть и похожи по исполнению, но очень разные. Если у тебя в руке хороший кастет, то ты бьешь не костяшками кулака, а словно бы средними фалангами пальцев, ну типа «лапа леопарда» в кунг-фу. Потому что на самом деле пятка кастета упирается тебе в основание ладони и кинетическая энергия удара с твой стороны погашается здесь. Ты словно бы немного выгибаешь кисть, чтобы ударить средними суставами, сжав кулак. Внешняя рамка не может проходить по костяшкам, дилетанты, которые впервые взяли кастет в руки — сжимают его что есть силы, перекидывая кольца на середину фаланги, на самое хрупкое место. И если пятка кастета после удара еще и в сторону съедет — так можно себе и пальцы переломать. О чем это говорит? О том, что Старый Ван кастетом пользоваться умеет. Не раз пользовался в прошлом. А помнишь, как он тебя лечил, что дескать он и бандит-то ненастоящий и вообще божий одуванчик? Вот потому-то он до сих пор на свободе ходит, а такие как Сирасони — пятый срок мотают. Вот тебе и третий слой — он стратег. Именно такие ребята в древности армии водили. Кто бы мог подумать, что Старый Ван на самом деле Джугэ Лян современной эпохи!

— Ну… так и по Оби тоже на первый взгляд не подумаешь, что она… такая. И про Су Хи — тоже. Простых людей вообще не бывает. — говорит Бон Хва и Старший — умолкает. Затихает на несколько секунд.

— А вот сейчас ты сказал очень умную мысль, малыш. — говорит он неожиданно мягким голосом: — иногда я забываю как ты быстро растешь.

— Что? Ты сейчас меня похвалил? — удивляется Бон Хва: — а скажи это еще раз!

— Я похвалил тебя один раз и с тебя хватит! — отрезает Старший: — и вообще, хватит ворон считать! Лучше вон Старого Вана послушай. Да на ус мотай. Ты же понял, что он сделал, да?

— Он нагнал ужасу на последнего брата Ву?

— А ведь я только что тебя похвалил, малыш… Эх… ну ладно, давай по пунктам. Старый Ван теперь больше не враг банде Братьев Ву. Он теперь их союзник. Знаешь, что нужно людям для того, чтобы стать союзниками?

— Разум? Одна территория? Перестать быть агрессивным быдлом и понять, что лучше дружить, как в мультфильме про пони? Дружба — это чудо? — ленивогадает Бон Хва. Он уже давно знает Старшего и понимает, что если тот закусил удила и сел на своего любимого конька, то его потом не остановишь. Пусть уж лучше свою лекцию прочтет и успокоится. Что нужно людям для того, чтобы стать союзниками? Между Старым Ваном и Младшим дистанция космического масштаба, он, Бон Хва — вовсе не психолог, но даже он видит, что из Младшего глава банды, как из Старого Вана — юная балерина, а из Кан Оби — монашка. А не выйдет из Оби монашка, хоть плачь. Разве что такая, из «Декамерона» или из хентай манхвы про распутных монашек. Да и балерина из Старого Вана не очень, скажем прямо. Такая кассу в театре не сделает.

— Для того, чтобы объединить людей и сделать их союзниками нужно только одно. Общий враг. И у них теперь есть общий враг.

— Сирасони?

— Старый гангстер, который только вышел из тюрьмы и готов перекраивать карту влияния, забирая себе свое. Люди на его стороне. Его наследник, то есть ты. И Ван заручился поддержкой Банды Братьев Ву, со своей стороны пообещав, что разберется с Сирасони, с его людьми и с тобой. Заметь, свою часть сделки он уже выполнил — никаких людей Сирасони нет и в помине, сам Сирасони — овощ в больничной палате, а ты — вовсе не собираешься захватывать зоны влияния в теневом мире. Это как та история про рыцаря, который всем хвастался что убил всех драконов… из разряда «он же обещал убить всех драконов, не так ли⁈ И что-то я не вижу тут ни одного дракона!»

— Ого. Ничего себе он умный…

— А то. Зря мадам Вонг змеей кличут, если кто тут и змея, так это Старый Ван. Хорошо что он на нашей стороне.

— В общем так. — говорит дядюшка Ван, трогаясь с места: — ступай отдохни и за девчонками своими присмотри. Раз уж вы теперь в лав-отеле, то вряд ли вас кто найдет. Но на всякий случай перед тем, как зайти — проверь нет ли за тобой хвоста. Если что-то не так будет, если даже просто покажется что-то — звони мне. Я приеду и твоих всех в клуб привезу, будете пока в VIP-номерах жить, у нас же гостиница есть.

— Хорошо. — кивает Бон Хва: — понял. В школу сегодня я уже не успел, завтра пойду.

— Не вздумай. — предупреждает его Ван: — уже сегодня эти койоты все про тебя узнают. Это мы правильно сделали что тесты ДНК подменили… сегодня же всю твою подноготную узнают и откуда ты и в какую школу ходишь и с кем дружишь. Возле школы будут ждать.

— Мы… то есть вы же вроде договорились? — не понимает Бон Хва.

— Пока — не договорились. Пока мы еще не союзники. И идеи дурацкие в голову тому же Киму запросто прийти могут. Например — прессануть тебя у школы. Какой бы ты ни был боец, а против группы подготовленных крепких ребят с железными прутьями и ножами только Сирасони и мог сражаться. Ну и кроме того… у Кима прозвище Ганфайтер, держу пари что у него и огнестрельное оружие есть. Или тазер полицейский. Не стоит судьбу искушать. Сегодня и завтра — в отеле посиди. И твои все — пусть тоже посидят. Еду в номер закажите. — инструктирует его Ван, останавливаясь на перекрестке под светофором.

— Понял. Сидеть в отеле. — Бон Хва вдруг вспоминает все, что было в отеле и слегка краснеет. Они конечно же съехали из «восьмого номера специально для оргий», потому что госпоже Юн было очень стыдно с утра, она даже разговаривать отказывалась и хотела к себе домой вернуться, несмотря на опасность. Еле-еле ее уговорили. И переехали в другой лав-отель. Подороже. Все вместе. Инженера Ли только в старом оставили, потому что искать его там никто не будет, а переезжать с ними он категорически отказывался. Тоже очень стеснялся и на Оби взгляда не мог поднять. В новом отеле все было прилично — на первый взгляд. Все эти штуковины для «надежной фиксации партнера» или «инструменты и игрушки» — были спрятаны и нужно было сперва нажать на специальную кнопку на пульте, чтобы превратить этот номер в будуар. На кнопку никто нажимать не собирался, более того, все вели себя подчеркнуто по-пуритански, ходили застегнутые на все пуговицы и тщательно избегали вспоминать что произошло в восьмом номере прошлого отеля.

— А завтра у тебя стрелка вроде как. Я за тобой вечером заеду, разомнись как следует. В магазине спорттоваров закажи себе раковину и наколенники. Можно еще щитки на ноги как у футболистов, чтобы под штаны надеть. Разомнись как следует. Может быть и без драки обойдемся, но желательно показать что ты такой же как твой папаша…

— Он не мой папаша!

— Вот так и говори всем. — кивает Ван: — очень убедительно.

— Три и два… ага, я остановилась на Даунинг-стрит… и это очень нехорошо. — качает головой Оби: — тут у Чон Джа-нуны два квартала выкуплено. Сколько я всего должна? Семьсот долларов?

Они играют в «Монополию», устроившись на одной большой кровати, сидят вокруг, кто-то по-турецки, скрестив ноги под собой, а кто-то — просто лежа, опираясь на локоть. Оби чувствует, что они снова начинают отдаляться друг от друга и не понимает что ей делать. Все что было — было прорывом в отношениях, но только в отношениях между ней, Бон Хва и Су Хи. Конечно же и с госпожой Мэй. А вот старшие, госпожа Юна Юн и старшая сестричка Чон Джа — они как будто решили оставить все в прошлом, словно бы совершили большую ошибку и не хотели об этом больше говорить. Такое не устраивало Оби, но что она могла сделать? Они слишком уж закрылись внутри себя.

— Семьсот двадцать. Плати-плати, леди Годива. — Чон Джа делает универсальный жест рукой, словно пересчитывая денежные купюры: — я жестокий арендатор и у меня есть свои правила.

— Н-но у меня нет столько денег… может быть уважаемая арендатор-агасси могла бы взять с меня оплату как-то по-другому? — опускает глаза вниз Оби, решив воспользоваться ситуацией и спровоцировать Чон Джа на шуточный разговор: — ведь я такая бедная и такая одинокая…

— Нет, ты только глянь на нее. Она и в «Монополии» хочет телом рассчитаться! — закатывает глаза Чон Джа: — если деньги кончились, значит вылетаешь! Все, на вылет и до свиданья!

— Погоди, Чон Джа. — Юна поправляет очки: — так нельзя. У нее же еще дома есть, вон на Пятой Авеню и еще… она может продать их и получить деньги для выплаты.

— А ты ей не подсказывай.

— Да я и не подсказываю, это правила игры такие. Пока у нее недвижимость есть — она должна в игре оставаться. Процедура банкротства предусматривает реализацию активов с целью погасить задолженность перед кредиторами, а не «гуляй отсюда!». Это серьёзная юридическая процедура, а тебе лишь бы над бедной Оби издеваться.

— Кто еще над кем издевается! — Чон Джа упирает руки в бока: — ты на нее посмотри! Змеюка мелкая! И вся такая «накажите меня, я плохо себя вела!». Уууу… — она грозит Оби кулаком: — а на вид такая скромница!

— М-мы же договорились, что не будем вспоминать… — наклоняет голову Юна, по лицу у нее идут красные пятна: — это слишком неловко!

— Ха. А я вот как раз думала, что наоборот. — тыкает ей в бок пальцем Чон Джа и Юна — ойкает и отодвигается от нее подальше.

— Ничего не наоборот! И что такое — наоборот⁈

— Ну в смысле… мы будем еще более близки. Скажи, джедайка, — обращается Чон Джа к Оби, которая продает домики, прижимая пластиковые фигурки к считывателю.

— Я тоже так думала. — признается та: — но скорее между мной, Бон Хва и Су Хи. Ну… может быть еще госпожой Мэй. А про вас я сразу решила что вам неловко будет. Ведь вы все-таки старшие и…

— Вот засранка! — восхищенно говорит Чон Джа: — ты намекаешь что я старая и толстая? А? Ну-ка иди сюда!

— Ай! Чон Джа-нуна! Ай! У меня и так прическа короткая! Ай! И волос не так много! Я так лысая стану совсем! — пищит Оби, пока Чон Джа — зажав ее голову у себя подмышкой — увлеченно трет кулаком ей макушку.

— Старая я⁈ А? Ну-ка говори, инопланетянка!

— Молодая! Очень! Молодая! Ай! Пожалуйста! Госпожа Юн, вы же мой адвокат, сделайте что-нибудь!

— Ээ… я пожалуй откажусь. — говорит Юна: — мой долг защищать своего клиента, но не в такой ситуации. Я лучше еще с одной корпорацией свяжусь чем Чон Джа старушкой назову.

— Да я не в этом смысле! Ай!

— А в каком? — Чон Джа наконец отпускает Оби и та — обиженно поправляет на себе помятую футболку и пытается привести в порядок волосы на голове.

— Она, наверное, хочет сказать что мы с тобой — консервативные. — говорит Юна: — а у меня всегда был такой страх, знаешь ли… ну вы же знаете о моей болезни, да? Ну вот, я всегда боялась, что перепутаю своего молодого человека и кого-нибудь другого, представляете? — она густо краснеет: — потому я старалась ни с кем не встречаться… ну пока не встретила того самого. Но и там… в общем, как ты там говоришь, Чон Джа?

— Думала что счастье, оказалось снова опыт. — кивает Чон Джа и поворачивается к Оби: — так ты считаешь что мы — консервативные старые тетки⁈

— И… замечу, что я такого не говорила! — поднимает руки вверх Оби: — нам всем вместе еще несколько дней жить, а у меня уже синяки по всему телу и волосы выдранные! Если так продолжаться будет, то я отсюда вовсе живой не выйду.

— Положим синяки у тебя от тихони Су Хи… кто бы знал, а? В тихом омуте… — качает головой Чон Джа.

— Точно! — кивает Юна и Оби вдруг понимает, что именно нужно сделать сейчас. Как вывести их на откровенность. Пусть они и стеснялись своего прошлого опыта, считали его неприемлемым и не собирались об этом говорить, но есть тема, которая всех их объединит. Потому что в первую очередь они все — женщины. Может быть, и есть темы, которых они не захотят касаться, например свое собственное поведение… но уж обсудить других они наверняка не откажутся. Да что там не откажутся! Скорее всего каждая из них внутри едва ли не лопается от желания поговорить на эту тему!

— Лично я думаю, что эта Су Хи и госпожа Мэй — нашли друг друга. — небрежно роняет она, глядя как Юна — ерзает и придвигается поближе: — а вы знали, что в школе ее так и зовут «госпожа Мэй»? Даже учителей так не зовут! У нее есть младшая сестренка, она еще в средней школе учиться, так говорят, что она по своей сестре сохнет!

— Только этого не хватало. — осуждающе произносит Чон Джа, но Оби видит, что у нее — заблестели глаза. Заблестели особым заинтересованным блеском: — эта Мэй сохнет по своей сестре? Ужас!

— Да нет, ее сестра по ней сохнет. — поясняет Оби: — а Мэй старшая дочь, слишком много ответственности, вот и охота передать всю ответственность в крепкие и сильные руки Су Хи.

— Ну да. — кивает Юна: — над Су Хи в школе издевались, ей нужно кого-то по заднице хлыстом отходить. Вы видели, как она эту бедную Мэй? Прямо с размаха! У той, бедняжки на белой коже сразу такие кровоподтёки вздувались! У меня бы рука не поднялась… хотя вот как вспомню своего дядьку и кузенов дорогих, так бы их и вздула бы! Родственнички! Вот закончу с твоим делом и затопчу их фирму как носорог корову.

— Меня лично больше реакция мелкого позабавила. — откидывает с лица прядь волос Чон Джа: — видели, как он глаза выпучил? Думала выпадут сейчас, назад придется ложками вставлять. Не, чтобы вы не говорили, а не пара они с Су Хи. Ей властный такой нужен, а он даже маньяка отыграть не может, все «простите» да «извините».

— Я не все помню. — признается Юна: — но и правда. Когда он такой «извините, можно я в вас войду»… или там когда Су Хи его попросила госпожу Мэй по жопе хлыстом ударить, а он такой «как ударить? Сильно?». Не такой нынче маньяк сексуальный пошел, совсем не такой.

— Чего? Да наоборот как раз! Они с Су Хи идеальная пара! Она будет Госпожа, а он — Неловкий Слуга. И все сходится. У них уже такие роли! — возражает Оби, чувствуя, что все идет как надо. Может быть этим двоим и неловко говорить про себя, но уж посплетничать про других…