Скучная Жизнь 5

Глава 23

Глава 23

Кван Чхи, айдол

— … и чего ты теряешь? — убеждает он эту странную женщину: — тебе-то какая разница? Одним больше, одним меньше, с каких это пор корпорации об сопутствующем ущербе заботятся?

— Аджжж… да ты ничего не понимаешь! Я-то под защитой негласных правил тихой войны между большими китами, меня-то как раз не грохнут… ну ноги поломают и все такое, но не убьют. Ведь если ущерб будет… непропорциональным, то и ответ будет такой же. А большие дяди наверху все же умеют считать деньги. Любая война означает потери… — отвечает она и откидывает волосы в сторону, вставив в рот тонкую сигарету, щелкает зажигалкой и выдувает тонкую струйку дыма.

— Так это все-так про деньги, — улыбается он: — в общем давай так, ты делай то, что ты должна, а я — буду делать то, что я должен.

— Интересно и что же ты должен делать? — вскидывает она свою бровь, изогнув ее в знак вопроса.

— Пойду с тобой. — пожимает своими немаленькими плечами он, натягивая футболку: — как я понял физическую охрану у тебя убрали, воспользоваться услугами СБ корпорации ты не можешь, а значит и прогнать меня не в силах.

— Ты вообще сам понимаешь, что ты сказал⁈ — она выпрямляется во весь рост и несмотря на то, что она на самом деле ниже его на голову — возникает такое ощущение что она на него смотрит свысока: — я не смогу тебя прогнать⁈ Кто ты такой? И какова дистанция между нами? Одного моего слова достаточно чтобы тебя потом в переулке нашли… без яичек, которыми ты так дорожишь!

— Знаешь что? — он садится на кровать, натягивая носки: — устал я с тобой препираться. Еще раз — я буду делать то, что должен. Ты — делай то, что должна ты, вот и все.

— Шибаль… да и черт с тобой. Хочешь проблем на свою голову получить — получишь. Мне-то какая разница. — она гасит сигарету в пепельнице и взмахивает копной своих волос. Решительно встает. Он натягивает второй носок и встает рядом.

Кван Чхи не особо кривил душой, когда сказал что певец из него так себе. Он был самым старым из всех членов «Вестерн Бойз», заменил одного из мальчишек, который по состоянию здоровья вылетел, нашли у него какую-то редкую болячку… а Кван Чхи только из армии вернулся. До военной службы он пел в «Юнион Си», смешанной группе, которая распалась, но контракт подписанный с «Айдол Медиа Корпорейшн» остался… и по нему ему осталось отработать еще год. Если дела у группы пойдут в гору, то с ним подпишут новый контракт, на этот раз долгосрочный… однако он прекрасно отдавал себе отчет что просто занимает место в мальчиковой группе, их должно быть пятеро. По типажу он должен был играть роль старшего и ответственного товарища в группе, вот и совпало.

Накидывая на плечи куртку он подумал что раньше, до армии — он бы никогда на такое вот не решился. Да он бы даже не пикнул рядом с такой женщиной как госпожа Югай. Она — сильная, богатая, властная, от нее словно исходит аура уверенности и легкого холода. Бедные мальчишки из группы рядом с ней разве что заикаться не начинали. Но армия… верно говорят что именно армия делает из мальчика мужчину. После того, что он пережил и испытал в третьем разведывательном батальоне морской пехоты… гражданская жизнь уже ничем его не удивит. Человеку, который считал за счастье поесть сухие галеты и поспать на холодной земле… даже жить в канаве под мостом и то хлеб. Он — не пропадет. Конечно же хорошо было бы стать айдолом национального и даже международного масштаба, деньги, слава… но он знал каким трудом это все дается и сколько ограничений в личной жизни у айдола. Даже в армии к тебе относились лучше. Жестко, но справедливо. А тут… продюсер даже не постеснялся их всех в постель госпожи Югай подложить, с суровым напутствием «чтобы отработали как следует, не дай бог госпожа в красном потом недовольной останется!». А если бы она была старой и толстой жабой? Хорошо, что она такая красавица… жаль что такая легкомысленная в отношении связей с мужчинами… но пожалуй ее еще можно исправить. И вообще… никогда в жизни не ввязался бы он в эту авантюру, если бы на миг не увидел ее настоящей — не высокомерной и самоуверенной стервой, которая всех купит и продаст, а маленькой, испуганной девочкой. Защита спала с нее всего на мгновение, но он успел увидеть что она — боится. Очень боится, как бы она не храбрилась и как бы не пыталась быть циничной и рассуждать о «приемлемом уровне ущерба».

— Не подумай, что я тебя оправдываю. — говорит, идя за ней к выходу: — то что ты натравила своих людей на девчонку этого парня — очень плохо.

— Да кто ты такой, чтобы мне морали читать⁈ — взвивается она: — кем себя возомнил⁈

— Я думал, что ты знаешь. Я — Кван Чхи, слишком старый и слишком ленивый для карьеры айдола. Мне уже двадцать два года, и я чувствую, что у меня коленки начинают поскрипывать. Знаешь, я тут решил — а открою-ка я свое кафе! То есть не кафе, а скорее паб. Девушек-официанток заведу… в коротких юбочках, и чтобы фигурка как у тебя была. Тебе уже говорили, что у тебя просто идеальная фигура? Еще бы ты не была такой легкой на передок…

— Хамло ты все-таки, Кван Чхи. Молись богу, что сегодня у меня силовой поддержки нет, а то бы тебя давно головой в унитаз макали…

— Не, я этого вашего промискуитета не понимаю. У меня как — если девушка моя, то она моя и точка. С потрохами и всем прочим. А когда одна на пятерых — это ж как сигарета по кругу, вроде как ничья и…

— Допросишься сейчас Кван Чхи… и в кого ты смелый такой?

— А я в морской пехоте служил, третий разведбат.

— Ого. Тогда понятно. — они спустились на лифте вниз и шагнули в холл, украшенный темными панелями из драгоценного дерева. Госпожа Югай жила в очень престижном жилищном комплексе. Швейцар у стойки — вскочил и вежливо поклонился им вслед.

— Вот и этот парень. — задумчиво говорит Кван Чхи: — он же видел что пятеро с тобой ночевали. Наверняка всякие гадости про тебя думает. Разве приятно?

— Плевать мне на то, что он думает. — отмахивается она: — и, кстати — на твое мнение тоже плевать, бывший морской пехотинец.

— Морские пехотинцы бывшими не бывают. — слегка обижается он: — это если ты айдол, то можешь быть бывшим. А морская пехота — это на всю жизнь.

— Так чего же ты не остался в армии, рядовой Кван Чхи. Ведь рядовой?

— Девушек захотелось. — вздохнул он: — и кормят там паршиво. Но вот сейчас подумываю вернуться, еще бы в Академию поступить… там у тех, кто уже отслужил — льготы есть. Но опять казарменная жизнь на два года…

— Садись. — говорит она, нажимая на кнопку брелка. Красный спортивный автомобиль — негромко пикает, снимаясь с сигнализации и поднимает вверх двери гильотинного типа.

— Ого. — говорит он, садясь в машину: — крутая. Мне бы такую, я бы девчонок склеил… штук по пять сразу.

— Не выйдет. — хмыкает она, садясь за руль: — это двухместное купе. Куда остальных будешь класть, Казанова — в багажник? Кроме того, ты ж только что осуждал беспорядочные половые связи и весь этот разврат? Что за лицемерие от морской пехоты?

— Не, тут все логично. — ухмыляется он: — вот если бы мы с тобой были пара, то если я кого-то трахаю, то — это мы трахаем. А если тебя трахают — то это нас трахают. А я не желаю, чтобы меня трахали.

— О, да. Еще скажи, что это ты сверху прошлой ночью был, рядовой.

— Я просто старался не испугать тебя своей звериной натурой. Слушай, а у тебя имя есть? А то «госпожа Югай», да «госпожа Югай». Менеджер вообще тебя женщиной в красном называет, будто ты Волан де Морт и нельзя твоего имени вслух произносить…

— Битл Джус. — она улыбается, кривя рот и вдруг понимает, что ей больше не страшно. Этот мальчишка — заговорил ее болтовней о всяких пустяках и ей больше не страшно! Раздражал ее своей болтовней, осуждал, вынудив защищаться и атаковать в ответ, вовлек в спор по-настоящему и…

— Молодец, морская пехота. — говорит она вслух, трогаясь с места: — может и не зря я тебя с собой взяла. Вот только сейчас на место приедем, помолчи там пожалуйста.

— Какие проблемы ожидаем?

— Надеюсь, что не ожидаем… но если будут — то ты мне уже не поможешь.

Когда они вошли в кабинку, внутри у нее что-то сжалось. Так и есть, подумала она, бедный Ву-Старший, земля тебе пухом. Никогда бы в жизни ты добровольно мой контакт никому не отдал, тем более не дал бы встречу назначить — если бы мог что-то с этим сделать. Но его нет, встреча назначена с его телефона, а в кабинке для чаепитий сидят трое. Одного она знала довольно хорошо, им приходилось пересекаться пару раз, это младший брат Ву, его зовут Ге Сан, но все зовут его просто Младшим. Еще один, молодой парень — его она знает по фотографиям, это тот самый Намгун Бон Хва, некоронованный наследник Сирасони, гангстера Третьего Поколения и так некстати — одноклассник и друг сироты из семьи Кан. И его присутствие тут — это очень и очень плохо. Потому что с Кей Джи Групп она могла бы договориться… могла бы просто извиниться и уступить в паре мест, господин У дал ей на это полномочия. Но когда речь заходит о личном… и что такого сделал этот ублюдок Ву перед тем, как ласты склеить? Неужели все-таки успел над Чон Джа поиздеваться?

Она молча садится за стол, не чувствуя под собою ног. Сзади становится Кван Чхи и на секунду ей становится легче от того, что у нее есть хотя бы он. Хотя… тут был еще третий. Его она не знала, но от этого не становилось легче. Потому что этот третий представлял из себя человека-гору. Гору мышц и плоти, облаченных в строгий черный костюм, через все лицо шел страшный шрам, лучше любой визитной карточки говорящий о профессиональной принадлежности здоровяка. В голове успела мелькнуть мысль о том, как она — задыхается под этой горой плоти и мускулов, как он — безжалостно подавляет ее своим весом, но она тут же взяла себя в руки. Выдохнуть. Нельзя показывать страха. Страх — убийца разума. Она коротко кланяется.

— Меня зовут госпожа Югай. — говорит она ровным тоном, обращаясь именно к этому Бон Хва: — и все что сделал Ву Старший — он сделал исключительно по собственной инициативе.

— Ты слышал, Ван? — говорит мальчишка и она мысленно хвалит себя за то, что определила именно его как главного. Хотя какой тут может быть выбор? Из Младшего никакого лидера не выйдет и за сто лет, подавил его Ву Старший, поломал. Как всех девушек, с которыми он… работал. А здоровяк — видно же что это просто гора мышц и силовая поддержка. Единственный кто тут не к месту — этот молодой парень, школьник на секундочку. И раз так — значит он тут главный.

— Как удобно… — тем временем продолжает мальчишка: — то есть направить к моей Чон Джа этого ублюдка и сказать «ну ты там порешай» — это вроде как не считается. Госпожа Югай, — он поворачивается к ней: — вы хотите сказать, что Ву Старший действовал по собственной инициативе?

Она смотрит на него и в голове у нее стремительно мелькают варианты. Сказать «да, это он сам отморозился, а я тут не при чем и корпорация тоже»? Нет, не поверит. Они и телефон разблокировали и переписку прочитали, иначе как они сообщение ей отправили? Так что следует исходить из того, что они — прочли и знают все. Значит…

— Нет. — отвечает она коротко: — нет, господин Ву действовал по моему указанию. Тем не менее, я просто попросила его поговорить с Чон Джа и на тот момент я не знала, что она — ваша девушка. Прошу меня простить. — она кланяется. Кланяется школьнику! Однако она в таких вот играх не первый раз участвовала и понимала, что тут происходит. Исчезновение Ву Старшего и последующий вызов ее на встречу — такое простой школьник не провернет. Значит…

— Давайте-ка мы сперва все точки над «и» расставим. — откидывается назад этот юнец: — чтобы говорить предметно. У нас на встрече присутствует господин Ву Ге Сан, известный как Младший из братьев Ву. Господин Ге Сан, вы не хотите ничего нам сказать?

— Извините. — Младший встает и кланяется: — я уполномочен уведомить госпожу Югай, что в связи с безвременной и скоропостижной кончиной моего старшего брата, группировка братьев Ву — переходит под крыло господина Сирасони-младшего. Отныне все рабочие вопросы вы должны будете решать с ними. Извините еще раз. Мне пора. — он кланяется глубже и выпрямляется. Сухо прощается и уходит.

— Итак. — говорит юнец: — по вашему указанию на мою девушку, фактически невесту — был натравлен этот ублюдок Ву. А ведь все началось с искового заявления моей подруги Кан Оби… с того, что ваша корпорация сочла нецелесообразным внести изменения в конструкцию автомобиля, в результате чего ее родители погибли в ужасной автокатастрофе. Вам не кажется, госпожа Югай, что вы воюете не в ту сторону?

— Мы готовы выплатить компенсацию. — отвечает она, выпрямив спину: — и я уже принесла извинения.

— О. Вот как это делается. «Извините» и деньги. Да? А может быть я тут сделаю с вами, госпожа Югай все, что проделал с Чон Джа этот ублюдок Ву? Вдвойне? А потом скажу «извините, мы квиты?».

Она сглатывает. Как она и думала, обида оказалась слишком личной. Правда самый главный вопрос сейчас — действительно ли за этим пареньком стоит Кей Джи Групп? Если нет, если это всего лишь наследник бандитского клана, то корпорация задавит их своим весом на раз. Бандиты братьев Ву слушались ее, были на побегушках у корпорации, и эти — тоже будут. Вопрос только суммы… по крайней мере она так надеется. Надеется, что это просто бандиты, а не наемники на службе Кей Джи, надеется, что ублюдок Ву Старший не успел сломать эту Чон Джа, надеется, что этому юнцу, наследнику ганстеров — хватит ума не причинять ей физический вред.

— Нет, ну она, конечно, неправа. — выступает из-за ее спины Кван Чхи: — но так она признала это. Компенсацию выплатит, она реально богатая тетка, я ее машину видел. И квартиру. Миллиард мне предлагала за то, чтобы ножницами мой член отрезать, так что… просто цену ей повысьте, чтоб поперхнулась.

— Кван Чхи! — шипит она на него: — заткнись!

— А чего? Я ж правду говорю… а то, как она поступила — гадко и нехорошо, вот только насиловать ее толку нет. Она ж извращенка, ей такое нравится. Вы лучше у нее деньги отберите, вот где ей будет по-настоящему больно… о! Придумал! У нее шикарная квартира, пентхаус в небоскребе, вот пусть его и отдает. И машину. Вот все пусть отдаст и все. А жить мы с ней у меня будем, я комнату в общежитии на Сондонгу снимаю… — говорит Кван Чхи и в комнате наступает тишина.

— А… это нормально вообще? — наклоняет голову к здоровяку юнец: — и кто это такой?

— Я ее любовник. Ответственно заявляю, что насиловать ее бесполезно. Я вон всю ночь с парнями из группы старался, нас пятеро человек было, а вас всего двое и старый того гляди и загнется… прямо на ней. — заявляет Кван Чхи.

— А он мне нравится. — говорит здоровяк: — на тебя чем-то похож. Такой же отморозок и ни черта в социальных движениях не понимает. Кстати… а сколько этот пентхаус стоит?

— Он не продается! — успевает выкрикнуть она, но здоровяк машет на нее рукой, мол помолчи женщина.

— Неужели мы продадим Чон Джа за какую-то квартиру? — задается вопросом юнец.

— Ну… не за какую-то, а за два верхних этажа в престижном жилом комплексе «Лотос Сеула». И красное «Феррарри». — уточняет здоровяк: — как на мой взгляд вполне себе нормальная компенсация за то, что вы всем своим табором неделю в лав-отеле жили. И… по-моему тебе понравилось, нет?

— Ничего мне не понравилось! Как я теперь госпоже Юн в глаза смотреть буду? У меня же теперь… картинки всякие стоят!

— Понимаю. — кивает Кван Чхи: — у меня после вчерашней ночи тоже такое. Но госпожа Югай теперь моя невеста и я ответственный за ее благополучие, так что буду стараться. Кстати — а вам там разнорабочие не нужны? Вы же кангпхэ, правда? Говорят, что у вас много своих заведений…

— Всем сидеть на своих местах! Руки! Руки так, чтобы я их видел! — в кабинку врываются вооруженные люди, они споро берут под прицел здоровяка и юнца, ставят на колени. Вслед за ними неторопливым шагов входит господин У. При виде него у нее — оттаивает сердце. Все-таки не бросил, думает она, при всей своей суровости и «сама заварила — сама и расхлебывай» — не выдержал. Примчался… дал им минут десять на поговорить, а потом — ворвался с силовой поддержкой из СБ корпорации, взял тяжелую пехоту, как на штурм здания с заложниками.

— Я так понимаю, что только что наш счет к вашей компании вырос. — говорит юнец, держа руки поднятыми: — верно же, дядя Ван?