Следствие по магии

Глава 10

Вторник — это значительно лучше, чем понедельник, но откровенно хуже пятницы. Домовой решил меня закормить, потому утром мой нос учуял пироги.

Садист, кофе заменил чаем! Не, в каких-то ситуациях я люблю чай, но кофе утром — это ритуал. Молоко, кофе, сахар, литр! Домой отказался делать кофе наотрез, но все равно спасибо ему за завтрак. Я так же не стала уточнять, откуда в моем доме появилась вишня. Ее в принципе не бывает дольше с того времени, как я бы ее помыла. Чем же мне заняться? На работу мне не нужно, хотя:

— Доброе утро, чем порадуешь?

— Чем же мне тебя порадовать? Отсутствие новостей — тоже новость? — голос Горчакова лучился сарказмом и усталостью.

— Ну почему же, что по ПНД?

— То же что и по остальным. Если и было подозрение, то в наличии либо железное алиби в виде нахождения на принудительном лечении, либо видео. Глухо.

— Ты знаешь, свидетельница вспомнила, что подозреваемый что-то сказал по-польски. Тряхани-катаможню. Ниточка слабая, но сделать что-то еще не получится.

— Отлично, сейчас направлю! Слышал, что дело отдадут спецам с Лубянки.

— Может оно и к лучшему, но я сильно сомневаюсь, что они захотят брать провальное дело. Мы даже не знаем, что еще можно сделать. Все телефоны слушаются, патрульных уже пару раз ловили. Что с детьми, родившимися 23 декабря и находящимися в Москве?

— Их сто тридцать человек. Патрульные направлены к ним с предупреждением, но людей не хватает.

— То есть просто предупредили?

— Именно. Ну сама все понимаешь!

Как же не понять? Тех, кто идет в полицию реально работать — раз два и обчелся. Тех, кто хочет тепло сидеть и ничего не делать — большинство. Вот и работают на износ случайно уцелевшие кадры. Но спрашивают нас, как с полноценного Отдела.

— Все понимаю, все принимаю, но начальству объяснять будем оба. И не только нашему. Ладно, будет информация — звони в любое время.

Из того что он пробурчал, я разобрала лишь «принято». Остальной маршрут всех спрашивальщиков из руководства благоразумно не услышала. Еще полчаса поизображала из себя работника года, оформляя слова в бумажки. Сходила побегать, но с лешим не пересеклась. Поздоровавшись, он умчался успокаивать каких-то молодых оболтусов со спичками.

У вас бывало так, что ничего не хочется? Телевизор ждал своего момента. В основном он конечно для пыли, но служил вот в такие моменты, когда мозг не производил загрузку системы даже на десять процентов. Вот и представьте… Просидела до обеда, получив три десятка звонков как «просто спросить», так и от одного мошенника и начальника. Так как они шли один за одним, начальник чуть не ушел вслед за мошенником. Повезло. Рассказав свой же отчет другими словами, я получила короткое «работай» и быстрые гудки. Ни один сериал так и не досмотрела, даже книга не читалась. До обеда происходил день тюленя. И началось…

— Зой, собирайся. Патрульные говорят, что детей нашли.

Остаток фразы я слушала, уже натягивая джинсы. Интересно, кого нашли?

— На своей?

— Нет, сейчас заедет за тобой водитель. Без мигалки не успеем.

Машину пришлось ждать всего 15 минут. Взвизгивая спецсигналом, шинами, тормозами и всем своим «организмом», Рено влетел во двор, загрузил меня на полном ходу и вылетел на Ленинский. Кирилл, водитель, явно не ту работу выбрал. Что-то второй день подряд мне одни гонщики попадаются. В птичьем обличие и в человечьем. Во втором оказался опаснее — машин было больше, чем самолетов.

— Зоя Владимировна, вы не беспокойтесь. Сейчас долетим.

— Конечно. На дорогу смотри!

Вечность уложилась в двадцать минут, прилипший желудок к позвоночнику и нестерпимое желание любого водителя давить на несуществующий тормоз. Я приехала бледно-зеленая, встрепанная, но живая. На месте уже собрались группки по интересам, исключительно в бронниках, касках и отягченные «калашниковыми» в руках. Олег Горчаков подбежал практически сразу.

— Тут интересно. Нам позвонил бомж. Он увидел, что какая-то старуха тащила двух мальчиков Он их достаточно точно описал, вот и началось.

— Цирк из руководства уже прибыл?

— Пока только твой здесь. Я побежал.

— В штурмовую группу что ли?

— Почти, я следом иду.

— Погодь, пойду с вами.

Олег махнул рукой в сторону газели, типа собираться. Все свое держу дома, а каску на свою гриву я не нацеплю. Да и в первые ряды не рвусь. Если там действительно находятся дети, то большие дяди в милых шапочках и намордниках напугают до икоты, и не только детей. Одну группу спецов я знала. Как минимум уже в третий раз работаем вместе. Ко вторым не пошла — три буквы на броне защищают лучше охранного круга.

Три минуты. Ребята слажено залетели в полуразрушенное здание. Только изредка из раций раздавалось: «Чисто!». На пятой минуте: «Нашли». Из той же рации раздался плач. Бег по пересеченной местности не входит в мои достоинства, но, в принципе, практикую. На пыльном, с одной стороны отсутствующем чердаке плакали два мальчика. Плакали до моего появления. Стоило мне пересечь черту, как плач прекратился, а я удостоилась злобного взгляда от одного из детей. Наконец их облик поплыл, как смывается грим от воды. Перед нами сидели две куклы, даже отдаленно не похожие на детей. Плохо обструганное дерево в шапочке отчетливо воняло тиной. Рядом матерились спецы.

— Что за чертовщина?

— Голограмма?

Магия. Я ведь ее разрушитель, я не поддаюсь ей и снимаю любой морок. Жаль не могу позвонить Ярославу.

— Экспертов сюда. Одежда принадлежит детям. Может злоумышленник оставил какие-то следы?

Разочарованные и не совсем понимающие, что происходит, люди заползали и выползали с чердака, стремясь как удовлетворить любопытство, так и сделать свою работу. К моменту когда приедет волхв, все следы будут затоптаны.

— Зоя, это какая-то страшная шутка? Как мужики могли принять эти бревна за людей?

— Дмитрий, думаю, что была использована проекция. Предлагаю вашим мальчикам пройтись по соседним зданиям, аппаратура могла быть там. Короткий взгляд — и бойцы растворились, пытаясь исправить собственный конфуз и хоть чем-то помочь.

— Не переживайте, все ошиблись.

— Не маленький уже, все понимаю. Но ведь как и голоса были похожи.

— Найдем будем брать. Попрошу вас со мной пойти.

— Завсегда.

И протянул мне свою визитку. Вот теперь хоть буду знать, как как его зовут, Дмитрий Алексеевич Иванов. Вот сомнительно, что это его реальная фамилия. Ну не станет он открывать реальную и будет полностью в этом прав.

Эксперты, отщелкав каждый сантиметр чердака и взяв пробы всего и вся, начали спускаться. Они тащили брёвна, одетые под детей. То, что произнёс мой начальник, требовалось записать, потом выучить и сжечь! Даже предлоги стыдливо уходили и уступали место более ёмким словам. Но итог есть итог. Полтора часа обшаривали соседние крыши, распугивая бомжей и крыс, а кое-где и тараканов — ничего.

— Я думаю это работа шизофреника.

Я благоразумно не стала комментировать свои мысли.

— Димитр Александрович, журналисткий табор не с вами?

Он обматерил по второму кругу всех, от пишущей братии до меня, любимой, но растворился с уезжающими спецами.

— Зоя, ты едешь?

— Здесь какое метро ближайшее?

— Ты так, в бронике и поедешь?

— Ты его в контору закинь. Я, пожалуй, пройдусь. Подумать нужно.

— Ну, как скажешь.

И вот я осталась одна. Опять поднялась на чердак полуразрушенного дома. Около детского манежа, где нашли дрова, находился круг, состоящий из мелких значков и слов. Судя по всему, этот круг был виден только в мире Нави, иначе сюда бы вызвали еще и филологов. Круг был оборван в одном месте. Кажется, я его и прорвала. Именно здесь я заходила и в первый и во второй раз. Круг слабо блестел, и пока свечение не закончилась, я принялась перерисовывать знаки. Что было бы, если я не приехала? Детей бы отдали родителям? На сколько по времени хватает колдовских кукол? Ярослав скорее всего заметил это сразу, на то он и волхв — провести таких куда сложнее. Главное, он знает о такой возможности. Предполагаю, что на брёвнышках найдут кровь детей. Как иначе они могут для стороннихбудут походить на деток?

На лестнице раздался шум, приглушённый чих и мат. Я отошла от света и завернула за балку. Сомневаюсь, что это преступник. Скорее всего кто-то из стражников Нави — ратник, кощеич или кто-то такой же как они.

Угадала. Этого ратника я, наверное, не забуду никогда. Он что, один на всю Москву? Или мне так не везёт? А вот его спутник оказался другим. Жилистый голубоглазый мужчина около тридцати на вид, он с улыбкой подтрунивал над ратником. Мужчины осмотрелись, но пока не продвигались вглубь здания. Кощеич беззлобно обсуждал с коллегой что-то, явно неотносящееся к делу. Они чего-то ждали. А вот и третий, судный дьяк. Вся компания в сборе. Надев перчатки, они окружили детский манеж и что-то забормотали. Из моего укрытия не было слышно. Тройка, условно, людей кружила вокруг места все быстрее и быстрее. Что они там вынюхивали, я не знаю. Мне оставалось только ждать, когда они закончат свой хоровод и уйдут. Ритуал провалился. Подозреваю, что тоже из-за меня. Как я это поняла? По ласковым выражениям. Сегодня все эпитеты русского языка я прослушала в нескольких лицах, но главное не чихнуть.

— Что делаете?

Ооооо, какие люди. Ярослав присоединился к хороводу.

— Простите, волхвы.

— Ярослав, какими судьбами?

— Дьяк, я думал ты умней.

— Светозар, это его племянник пропал.

Тот, кого назвали Светозар, подавился, но выразительно промолчал.

— Так что делаете?

— Началась странная возня. Пробовали взломать щит над Москвой. Теперь мы проверяем все странности, что происходят.

— Здесь не получилось увидеть ничего, стёрли все.

— Стёрли?

— Сила не подчинилась, просто ухнула в никуда.

— В никуда?

Ярослав начал озираться по сторонам. Догадался.