Следствие по магии

Глава 38

Ночь за плечом, вор у ворот,

Прялки жужжанье спать не дает

Тебе — я снова здесь.

Я крутила в руках невидимое веретено. Туман сгустился, показав прялку, от которой тянулась ниточка ко мне. Дети все так же не реагировали, а вот у одного из помостов появилась старуха. Как в описании, у нее были длинные, спутанные, сальные седые волосы, в которых запутались листики, веточки и прочий мусор. Она услышала звуки песни, по-звериному быстро обернулась и оскалилась. Одной рукой она вскрыла себе руку, начав капать на ребенка.

Кто прядет лен, кто прядет шерсть,

Кто прядет страсть, а кто прядет месть,

А я спряду твою смерть.

Все пришли в движение. С воем, рычанием и рыком оборотни окружили озеро. Кощей в своём боевом виде зашёл в воду по щиколотку. А прялка быстро-быстро плела дорожки, которые ложились на воду. Колдун первым встал на дорожку из тумана, поднимавшегося прямо из озера. Постоял, примеряясь, и пошёл в центр образованной фигуры. Богинка стояла прямо на воде.

Колесо — гонит по жилам кровь,

Колесо — в губы вливает яд,

Колесо, вертись — это я…

Эй, пряха, работай живей,

Жги огонь, поджидай гостей,

Лей вино и стели постель!

Нечисть резала мои дорожки, но они сплетались вновь и вновь. За своим собственным голосом я не слышала, что кричала Богинка. Но ее рот разевался, обнажая гнилые и острые зубы, а Кощей все шёл и шёл, не решаясь побеждать. Оборотни шли с еще большей опаской.

Серп луны прорезал путь на ладони —

Не забудь о погоне —

Он идет по пятам.

Три оборотня схватили мальчишек с камня. Нет, вру, их отбросило, их отбросило в воду. Потом они вновь попытались их снять с камней, но опять тщетно. Кощей так же старался разрушить защиту нечисти, ударяя мечом так, что от него разлетались искры. Попробую помочь. Нечисть даже подсказала как кровь усиливает. Перочинным ножичком я порезала себе ладонь, и в туманную нить веретена вплелась кровавая, превратив дорожки в каменные.

Кровь — железу, крылья — рукам,

Сердцу — хмель и горечь — губам,

Ты посмел обернуться сам.

Кощей стал сильнее бить, его удары очень медленно раскалывали купол. Сначала откалывали по кусочку, потом прошла первая трещинка.

Ой, колесо, вертись на стальных шипах,

Страх сгорел на семи кострах,

Но смерть твоя — не здесь и не там.

От старухи к детям потянулись черные лапы, впаиваясь в их грудь, от чего дети вздрогнули и завалились на своих местах. Кощей усилил удары. Казалось, сильнее невозможно, хотя он бил все мощней, но трещины быстро не расходились. Лениво вверх потянулась всего одна, а потом вторая трещина.

А я жду-пожду ночью и днем,

Сквозь тебя пройду огнем да мечом,

К сердцу — осиновым колом!

Кощей остановился и огромными прыжками ринулся в лес, где срубил какое-то молодое деревце. Дети становились безжизненными, покрываясь бело-серым инеем, а их дыхание делалось видимым и сизым облачком вылетало вверх. Веретено в руках уплотнилось, а пряжи стали в разы меньше. Я смогу удержать дорожки только до конца песни.

Вижу, знаю — ты на пути,

Огненны колеса на небеси,

Плавится нить и близок срок.

Кощей вернулся с деревцем в руке и с разгона ударил получившимся колом в царапинку на ее щите. Потом с силой опустил кол вниз, используя его как рычаг. Вначале вниз, потом вверх, купол пошёл глубокими трещинами. Осталось немного, как купол начнет сыпаться, но и у детейвремени и того меньше.

Ты вне закона — выдь из окна,

Преступленье — любви цена,

Так переступи, переступи порог.

Наконец купол треснул сотнями серебряных осколков. Богинка, не ожидавшая столь быстрого разрушения купола, надсадно зашипела и попыталась достать его своей когтистой лапой. Кощей отпрянул и ударил колом в ответ. Тот разлетелся мелкой щепкой, но колдун сразу отпрянул и вытащил меч. Нечисть подставила руку, чтобы тут же лишиться ее.

Превращение жизни в не жизнь

Во вращенье рдеющих спиц,

Раскаленный блеск из-под ресниц.

Я увидела, как оборотни сдернули детей с камней, а валуны начали погружаться обратно в воду. Вопль твари перебил даже мой голос. Пришлось сосредоточиться на своём пении. Тем более, нам осталось совсем немного. Это почувствовали и остальные. Они, развернувшись, побежали к берегу. Кощей безуспешно гонялся вокруг камня за однорукой Богинкой, меч не доставал до нее. Кружились они с огромной скоростью. Мне нужно было сосредоточиться — пришлось даже закрыть глаза.

Ты разлейся в смерть кипящей смолой,

Разлетись сотней пепла лепестков,

В руки мне упали звездой,

Ты мой, теперь ты мой вовеки веков! Вовеки веков! Вовеки веков!

Ты мой. Я твоя смерь! Я твоя смерь!

Голос набатом ударился об окружающие деревья, заставив вздрогнуть землю. Все, я охрипла и устала. Села там же где и стояла, привалившись к чему-то сухому. После светового шоу, что прошло на озере, темнота показалась еще более оглушающей. Послышались небольшие всплески, потом заорали дети. Не было только слышно девочки.

Когда глаза немного попривыкли к свету, а уши к крику, я огляделась. Дети верещали на руках оборотней. Трое вновь здоровеньких мальчишек извивались в руках волков…. Поискала Кощея. Не нашла, опять поискала.

«Вон та группа, с полосатым купальником» — придерживая девчонку на спине полосатого хищника, колдун греб к берегу. Значит именно этот всплеск я услышала. Очень хочется спать. Тигр с ношей доплыл, вальяжно выйдя на берег, и сдержал себя, чтобы не встряхнуться. Мокрый Кощей вышел, придерживая девочку, а потом забрал ее на руки. Тигр отошел и встряхнулся, разбрызгивая воду вокруг себя, а потом стал устало облизываться.

Кажется, что девочка спала или находилась в каком-то оцепенении. Кощей вылил из черных кроссовок воду, выжал майку, как и до этого оборотень, и встряхнулся.

— Даром что жара стоит. Вода ледяная!

— Как я понимаю, Богинки больше нет?

— Нет, я не смог взять ее для допроса.

— Она могла многое сказать?

— Нет, но хоть такая ниточка. Нечисть стала обычной через минуту после разрушения щитов, как только группа сняла детей с камней. Значит кукловод оборвал нить силы.

— Конечно. Знаешь, я очень хочу спать, — и отрубилась.

Интерлюдия

— Месяц как!

— И ты не справился?

Коряга жалобно посмотрела на птичку:

— Ты, пень трухлявый, чего не сообщил? Что, птицу мне прислать трудно было? Где местный кощеич?

— В бо-болоте-е…

Агор убит, славный был кощеич, а этот… Из меня будто вынули весь воздух. Зеленое пламя со злости накинулось на Лешего.

— Ты!

Треск древесины немного отрезвил. Усилием подавил гнев, убрал пламя, применив заговор и полностью успокоился. Не время.

— Наказан на сто лет.

Пошёл дальше. У заговора есть побочный эффект — перестаешь ощущать слабые эмоции. Удивительно, но птичка даже ничего не сказала, когда я чуть ли не поволок ее за собой.

— Кощей, соберись. Потом разберёшься с Лешим.

— Он уже наказан.

Не стоит птичке меня успокаивать. Я как раз очень спокоен, даже нашел удобный наблюдательный пункт.

— Здесь будем ждать.

Приятно держать теплую руку Гамаюн, она как будто разгоняет туман заговора. Тихо, очень свежо здесь. Накрапывает дождь, тихое журчание истока озера умиротворяет. Я надеялся на другое место. Род, как же я надеялся!

— И все-таки Печаль-озеро.

Птичка уставилась на меня, требуя разъяснение.

— Печаль-озеро, единственное скрытое здесь. Называли его по-разному: Бездонным, Горюн-водицей, Печаль-озером. Еще до Крещения Руси, в далекие-далекие времена, баяли, происходили тут разные чудеса: деревянные предметы тонули, а вода из озера сама собой закипала. В озере не водилось никакой живности, зато там обитали русалки. Заманивали они путников и утаскивали на дно. Или превращали озерную воду в серебро и приманивали им своих жертв. Русалий заповедник это… а еще на дне бьет ключ живой воды. После купания в водах озера быстро заживают ссадины, царапины. И даже, говорят, проходят болезни, на себе не проверял — бесполезно… Никто не знает, какова глубина этого озеро, хотя попытки делались неоднократно, что нами, что учеными. Даже Водяной не может достичь дна. А сейчас, кроме обитателей Нави, никто и не видит его.

— А запах серы тут откуда?

— Смердячье озеро. Вода постоянно испускает неприятный запаха сероводорода. Ну и ключ мертвой воды. Даже летом, когда весь лес радует сочной зеленой листвой, пейзаж вокруг озера хмурый и неприветливый: не поют птицы, повсюду торчат сухие деревья и пни.

Здесь Род оставил нам наследие. Возможность вернуть любого из Нави. Даже скорее надежду, так как источники слишком глубоко на дне, которого не найти. Только надежда и ничего более.

За минуту до полуночи со дна поднялись несколько кочек, образуя треугольник и центральный каменный шар, заросший мхом и тиной. Эта тварь знает, как будить источник? Или испортить? Но чтобы появиться через портал?

— Сильна тварь. Даже порталы строит.

— Трудно?

— Тебе и мне вместе это под силу. Есть артефакты, которые могут это сделать. Вопрос в другом, откуда у польской твари, не самой сильной за Гранью, такой артефакт или такая сила.

— Что мне требуется?

— Мне нужно прервать ритуал, а тебе просто придать силы нашему сопровождению, да так, чтобы они смогли ее удержать.

Гамаюн раскрыла руки и запела. Ее покрыло призрачными перьями. В ее руках появилось пустое веретено, с пряжей в виде навьего тумана неподалеку. Призрачные крылья согнали еще тумана в пряжу. Богинка зашептала и надрезала руку, начав ритуал. Над водой она просто парила, капая в воду свою кровь.

Кивнул всем, и мы начали. Придется тратить силу, чтобы удержать мост на воде. С воем, рычанием и рыком оборотни окружили озеро. Теплая волна преобразила меня. Я сделал всего пару шагов, тратить энергию не пришлось. Гамаюн позаботилась об этом, от ее веретена потянулась дорожка. Немного неустойчивая, как пленка на воде. Постоял, примеряясь, и пошёл. Главное, чтобы выдержала.

Нечисть рвала дорожки, но Гамаюн успевала их латать. Идти быстрее не получалось. Богинка, что-то шептала и воздух превратился в вязкую субстанцию, которая толкала в бока, стремясь сбить с ног. Оборотням было труднее, хотя в совсем обличии они были менее чувствительны к магии.

Где-то на границе ребята старались снять детей с углов ритуального треугольника, но постоянно отлетали в воду. Я уже подскочил к нечисти и уперся в щит. Кладенец ударился, но ничего не произошло. Сила щита была просто нереальной. Высекая искры, я все больше злился. Вдобавок ко всему дорожка была не устойчивой, а противодействие не прекращалось.

Гамаюн словно услышала мои мысли или просто увидела. Ее дорога стала каменной и противодействие практически прекратилось. Я перенес всю силу на удары, и от купола тихонько откалывалась энергия. Первая трещина пошла по защите. Но старуха продолжала, лишь изредка огрызаясь. Слишком спокойна для нечисти, находящейся под ударами. Силой добился только второй трещины. Нужно менять тактику. И тут я услышал:

Сквозь тебя пройду огнем да мечом,

К сердцу — осиновым колом!

Осина! Спасибо, птичка! И сразу кинулся в лес, мгновенно нашел молодое осиновое деревце. После развернулся, набрал максимально возможную скорость и ударил получившимся колом в царапинку на щите. Кол вошел в щит, пробив, но не расколов. Потом я с силой опустил кол вниз, используя его как рычаг, вначале вниз, потом вверх. Купол пошёл глубокими трещинами. Осталось немного.

Купол окончательно треснул, разлетевшись сотнями серебряных осколков. Богинка зашипела и замахала острыми когтями, лишь на миллиметр разминувшись с моей головой. Пусть это и не убьет меня, но может отключить. Пришлось отмахнуться колом. Кол разлетелся в щепки. Выхватив меч, я срубил ей руку по локоть.

Ритуал был прерван. Камни постепенно стали уходить в воду, но за нечистью пришлось гоняться вокруг круглого алтаря. Взять ее целой не представлялось возможным, поэтому я прыгнул через камень и разрубил нечисть пополам.

Голос Зои закончил выводить мелодию на высокой ноте. Так высоко, что земля вздрогнула. Я побежал, но мостики рассыпались. Оборотень с позывным Филин успел подставить спину и малышка легла туда. Мне пришлось грести одной рукой, другой придерживая девочку.

На берегу нужно было выливать из кроссовок воду, выжимать свитер и делать небольшую зарядку, так как холодно. Гамаюн сидела на земле, устало прислонившись к поваленному дереву.

— Даром что жара стоит. Вода ледяная!

— Как я понимаю, Богинки больше нет?

— Нет, я не смог взять ее для допроса.

— Она могла многое сказать?

— Нет, но хоть такая ниточка. Нечисть стала обычной через минуту после разрушения щитов, как только группа сняла детей с камней. Значит кукловод оборвал нить силы.

— Конечно. Знаешь, я очень хочу спать, — птичка замолчала и откинулась на спину.

Так устала? Дети орали, что уши закладывало, отрываясь за почти месяц тишины.

— Таль, бери детей и тащите их к храму. Там будет проще объяснить все, плюс бабка утонула в болоте. Все всё поняли? Одевайтесь, не зимы же тут ждать?

— Кощей!

— Да, Клим?

— У птички идет кровь, и не останавливается.

Подскочив к медведю и Гамаюн я увидел, как с ее ладони сорвалась особенно крупная капля крови.

— Быстро, я беру ее. Нужна мертвая вода, она закроет рану. Проложи путь.

Птичка была жива, но крови она потеряла много. Глупая птица, нужно было сказать. Клим стал оборачиваться, покрываясь шерстью и раздваиваясь в плечах. Медведь ломился через кусты, наваливаясь на них и проламывая просеку. Минут пять я нёсся по пути ко второму озеру и думал, что, когда Гамаюн придёт в себя, то я прибью эту самонадеянную курицу.

Я влетел в воду вместе с медведем. Клим подставил спину, чтобы можно было положить ее, погрузив девушку в озеро. Рана немного затянулась, кровь перестала течь. Заставив нас немного продрогнуть, она все-таки пришла в себя. Прижал к себе. Глупая девчонка, напугала.

— Я тоже рада тебя видеть.

— Дурочка! Что сразу не сказала!

— Так я чуть-чуть порезала ладонь.