Слепая судьба

Глава 15

До озера от бань идти оказалось не очень далеко, но ноги вязли в мокром снегу, и Ван Лин потратила полдня, чтоб дойти. Небольшое озеро покрылось тонким льдом, пришлось осторожно обходить по краю. Ван Лин успела замёрзнуть и проголодаться, обругав себя за то, что не прихватила еды из бань. Что, если она не найдёт заклинателя и придётся ещё полдня идти обратно? Темнело, и Ван Лин стал одолевать страх, что она заблудится в незнакомых горах или нечаянно забредёт на лёд. Она уже хотела вернуться к баням, как увидела впереди тёплый огонёк. Почти бегом Ван Лин бросилась к нему, боясь, что тот погаснет и она потеряет направление. Скоро она почувствовала запах дыма и жареного мяса, теперь можно не беспокоиться, человеческое жилье совсем рядом. Огоньком оказалась большая жаровня во дворе перед каменным домом. Рядом с жаровней стоял мужчина и жарил кроликов на длинных шампурах. Ван Лин остановилась напротив него, тяжело дыша. От бега по снегу ей стало жарко, а желудок отчаянно взвыл, когда Ван Лин увидела еду и ощутила аромат. Хозяин дома повернулся к ней и замер, воткнув шампура в снег рядом с жаровней. Мужчина больше походил на высохший труп, закутанный в слишком большой для него халат. Он рассматривал Ван Лин, склонив голову набок.

— Девушка тут. Пришла. Стоит.

— Здравствуйте, уважаемый мастер. Я Ван Лин. Хозяин бань сказал, что вы известный заклинатель. Говорит, что вы наколдовали себе руки. У меня тоже нет рук, и я бы хотела научиться этой технике.

— Хитрец из бань, да-да. Рук нет. Научить. Хочет. Просит научить. — Мужчина склонил голову к другому плечу и снова начал молча разглядывать её.

Ван Лин подумала, что всё же заблудилась и пришла не туда. А это не человек, а какой-то ёкай, который морочит ей голову, а потом попытается сожрать. Может, владелец бань просто придумал, как хитро избавиться от Ван Лин, не вызвав подозрений. «Хун Синь, он остался там один, — мелькнула яркой вспышкой мысль, но Ван Лин, тряхнув головой, временно заглушила её. — Сначала разберусь со своей проблемой. Не было похоже, что Байцзэ хотел навредить лису». Ситуация принимала опасный оборот, но уходить обратно в темноту не хотелось. В этом месте можно переждать до утра. Жаль, поспать не получится.

— Вот мои руки! — закричал мужчина и сбросил с себя халат.

Его руки от плеч выглядели странно, словно каменные, но двигались они как живые из крови и плоти. Кожа неровными кусками наслаивалась на камень, срастаясь с ним, она переходила в светлые прожилки по всей длине. Зрелище было жутким, как и сам человек.

— Хочешь, как я? Так, как я научился?

Ван Лин растерялась, совсем не так представляла себе мастера и начало своего обучения. Смотря на необычные руки, она наконец нашла в себе силы ответить.

— Да, научите меня, пожалуйста, — выговорила Ван Лин и поклонилась.

Мужчина поднял халат и снова закутался, а потом пошёл к маленькому деревянному строению из бамбука, которое Ван Лин приняла за сарай. Он открыл дверь туда и встал, снова склонив голову на плечо и разглядывая Ван Лин.

Вняв молчаливому приглашению, она подошла, и мужчина указал пальцем на вход. Ван Лин сделала шаг в темноту, она вздрогнула, когда за плечо её схватила каменная рука и потащила вглубь помещения. Звякнул металл, протяжно скрипнуло, и Ван Лин с такой силой швырнули на пол, что она не сумела устоять. Снова раздались скрип и звяканье.

— Оставил на память. Пригодилось. Тоже будет учиться. Ни воды, ни еды, быстро научится. Как у меня, будет как у меня.

Шаги мужчины удалились, голос стих. Ван Лин встала, но тут же головой задела что-то железное, пошла вперёд и больно стукнулась лбом о решётку. Она сделала два шага в другую сторону и снова упёрлась в железные прутья. Ван Лин в панике выдвинула клинок и провела им по прутьям, обходя всю клетку по периметру. Она оказалась в ловушке.

Утром в сарае появился свет, пробивающийся сквозь бамбуковые прутья. Ван Лин ужасно замёрзла, чтобы согреться, она занималась упражнениями, но к утру устала, да и клетка не позволяла свободно двигаться.

В тусклом свете удалось рассмотреть место, в котором её заперли. На щеколде висел замок, но самое странное, что ключ от замка лежал на земле недалеко от клетки. Можно было высунуть руку и достать. Вот только, чтобы вставить его в замок и повернуть, нужны были пальцы.

Дверь сарая открылась, и вошёл мужчина с жаровней. Он осмотрел Ван Лин, склонив голову.

— Принёс тепло. Буду объяснять. Чэнь Чжоу отрубили руки и бросили его в клетку, смеялись над ним, кинули ключ у двери, чтоб он знал, что свобода близко, но не мог ничего сделать, ведь у него не было больше рук. Они ушли. Холод, жажда, боль. Чэнь Чжоу смог, и ты старайся, надо сильно хотеть, очень. Ты дева, я буду тебя жалеть, дам тепло и воду, но мало, чтобы сильно хотела уйти.

— Я передумала! Выпусти меня, — закричала Ван Лин, она поняла, что мастер хоть и обрёл руки, но от страшных пыток утратил разум, и ей, возможно, грозит то же самое.

— Нет-нет, это так не получится, ты так не научишься. Я обещал научить, научу. — Закивал Чэнь Чжоу.

Он поставил рядом с клеткой жаровню, а потом сходил и принёс Ван Лин тёплый халат, бросив его около клетки.

— Вода потом, два дня, надо сильно хотеть, иначе не получится.

— Но хотя бы скажи, что ты делал, чтоб появились руки.

— Очень хотел, — сказал Чэнь Чжоу и вышел из сарая.

Ван Лин клинком протащила тёплый халат между прутьев и с трудом закуталась. Немного отогревшись, она поняла, что страх сменился на гнев. Девушка подошла к решётке и стала греть прутья пламенем в надежде, что металл расплавится. Увы, он лишь немного покраснел, а силы быстро кончились. Ван Лин в раздражении уселась на землю и решила, что ей стоит успокоиться и подумать. Чтоб вернуть силы, она начала медитировать. Это всегда давалось ей с трудом, учитель говорил, что она слишком беспокойна и непоседлива для этого. Вот и сейчас не удавалось прогнать тревожные мысли. Что с ней будет, если так и не получится создать руки? Сколько Чэнь Чжоу будет держать её в клетке, пока не поймёт, что она не научится? И что сделает после этого с нерадивой ученицей? Надежда была на Хун Синя, он обязательно отправится на поиски, когда дела в банях закончатся. Значит, стоит продержаться в клетке до прихода друга, а там они точно найдут способ для Ван Лин сбежать.

Наконец дыхание удалось выровнять, а тьма перед глазами побежала золотистыми искрами, и явился тигрёнок.

— Сидишь? А я говорил, тренируйся, увеличивай ци. А теперь тебя заперли, и беда не в этом, а в том, что твоей ци недостаточно, чтобы призвать себе руки, — прорычал тигр, хвост его недовольно бил по бокам.

— И что делать, ты мне не подскажешь, конечно, — фыркнула недовольно Ван Лин.

— Уже подсказал. Вот только ума у тебя мало, чтобы понять. — Тигр разозлился и убежал в темноту.

Ван Лин открыла глаза и посмотрела на свои запястья. У Чэнь Чжоу руки похожи на каменные. Что если он просто призвал землю, придал ей форму рук и теперь управляет ими? Но это требует много ци, тяжело постоянно контролировать призванную стихию и удерживать её в одной форме. Мастер очень силён. Но Ван Лин может призвать руки временно, просто чтобы успеть открыть замок, вот только сейчас её ци недостаточно и для этого. На самом деле она поняла намёк тигра, нужно тренироваться, работать с той стихией, из которой Ван Лин сделает себе руки. Легче всего она бы справилась с огнём, но пламя не сможет поднять ключ. Придётся учиться призывать чужую ей силу земли.

Земля совсем не близка Ван Лин. Эта стихия спокойная, неповоротливая, но другого выхода не было. Вода в виде льда достаточно удобна, чтобы держать ключ, но огонь Ван Лин не даст ей возможности этим воспользоваться.

Она осмотрела клетку, надо было решить, с чего начать, может, с песка или мелкой речной гальки, втоптанной в земляной пол. Учитель никогда не рассказывал Ван Лин про работу с землёй, а ей хватало прополки грядок, чтоб лишиться всякого желания работать с этой стихией. Впрочем, один раз Ши Юн решил, что копать землю под грядки слишком утомительно, и заставил Ван Лин найти свиток с заклинанием в библиотеке учителя. Пришлось прочесть все нужные инструкции вслух, увы, разобраться с заклинанием они так не смогли. Из всего этого Ван Лин запомнила, что нужно почувствовать себя землёй, а потом с помощью ци наполнить её новыми свойствами.

Ван Лин попыталась представить себя песком, легко принимающим новые формы, но столь же быстро рассыпающимся. Вспомнила, как шуршал песок на берегу реки. Тут же на ум пришёл бой с каппами и обиженное лицо жениха. Вот он разозлится, когда вернётся с караваном и поймёт, что Ван Лин сбежала, прихватив сечжи. Сечжи! Она может призвать его! Как она могла забыть о своём питомце, вид этого сумасшедшего мастера и её лишил разума.

Ван Лин коснулась запястьем подвески и получила удар лапами от с трудом поместившегося в клетку зверя. Пришлось отозвать обратно. Ван Лин сделала новую попытку, вытянув руки с кулоном через прутья. Всё получилось, сечжи появился рядом с клеткой.

— Мой хороший! Смотри, на земле ключ, подними! — Обрадованная Ван Лин чуть не подпрыгивала от нетерпения.

Сечжи нашёл ключ, поцарапал его лапой, а потом попытался подхватить с земли зубами. Получилось не сразу.

— Умница! А теперь надо вставить ключ в замок.

Сечжи подошёл к замку и посмотрел на Ван Лин растерянно. Его навыков не хватало, чтобы проделать такую тонкую работу.

— Хорошо, дай ключ мне, — разочарованно сказала Ван Лин.

Сечжи вытянул морду, и Ван Лин подхватила ключ, просунув клинок в кольцо.

— Может, ты сломаешь клетку? — умоляюще спросила Ван Лин.

Сечжи примерился рогом к прутьям, поводил головой, постукивая по железу. Пройдя вдоль клетки, зверь тяжело вздохнул и грустно посмотрел на хозяйку.

— Понятно, ладно, я сама что-нибудь придумаю. Спасибо.

Ван Лин погладила по морде сечжи и отпустила. Пора вернуться к медитации. День прошёл в безрезультатных попытках Ван Лин связаться с землёй. Ближе к вечеру жаровня прогорела и остыла. Ван Лин замерзла, и все её мысли неизменно возвращались к еде. С улицы повеяло ароматами жареного мяса, и Ван Лин больше не могла думать ни о чём, кроме еды. Разозлившись так, что полыхнули рукава халата, Ван Лин решила вызвать сечжи, чтобы тот своим рогом заставил сумасшедшего мастера открыть дверку. Правда пламя злости быстро погасло, и пришлось признать, что такой сильный мастер может просто отобрать у неё сечжи, как это пытался сделать Ин Чжэн.

В начале ночи явился Чэнь Чжоу и разжёг жаровню. Уговаривать отпустить или покормить Ван Лин не стала, а молча наблюдала за его руками, они казались живыми, лишь цвет выдавал их неестественную природу. После ухода хозяина Ван Лин лежала на тёплом халате и смотрела в темноту. К вечеру в клетке уже начало пахнуть, ещё пару дней, и здесь станет невыносимо находиться. Впрочем, если не есть и не пить, то и клетка не испачкается.

Ван Лин лежала и представляла себя землёй. Тяжёлой и неповоротливой землёй, что мечтает стать лёгкой и быстрой, как ветер, и послушной, как вода. Помогало это или нет, в темноте невозможно было разобрать.

Следующий день прошёл так же, только Ван Лин не металась по клетке, а просто сидела поближе к жаровне. Хотелось есть и пить. Она вызвала сечжи, чтобы просто поболтать и погладить. Обращение к земле не принесло успеха, Ван Лин не могла сосредоточиться ни на чём, кроме своего бедственного положения и тревоги за друзей.

Дни тянулись, как сопли у больного ребёнка. Чтоб немного отвлечься, Ван Лин выкопала клинками ямку для туалета в углу клетки. Вырытую землю она использовала в упражнениях, но только раз ей удалось поднять небольшой столб пыли в воздух. Когда сил совсем не осталось, чтоб заглушить голод и печаль, Ван Лин лежала на халате и пела песни, которым её научил Хун Синь.

В один из таких дней, когда на дне кувшина, в очередной раз выданного Чэнь Чжоу, оставалось совсем мало воды, Ван Лин почувствовала, как затылок кольнуло, а в голове раздался голос Хун Синя: «Помоги!»

«Вот так Чэнь Чжоу и сошёл с ума, стал слышать голоса, а потом говорить сам с собой. Меня ждёт та же судьба», — подумала Ван Лин.

Голос друга был такой реальный, и Ван Лин почувствовала, что тому действительно нужна её помощь. С трудом она села, всё тело болело, но Ван Лин поняла, что времени не осталось, надо выбираться. «Может, я и сошла с ума, но вдруг Хун Синь действительно нашёл способ со мной связаться, а я оставлю его без помощи. Он же ёкай, им доступны многие странные вещи».

— Руки! Мне нужны руки! — сказала Ван Лин и осмотрелась.

Клетка опротивела ей, это маленькое пространство сейчас казалось выгребной ямой, где Ван Лин застряла по шею, не в силах пошевелиться. «Может, я обращаюсь к земле неправильно, пытаясь взять под контроль её всю? Может, послушается небольшая её часть?»

Ван Лин взяла несколько горстей земли и вылила на них остатки воды, облизнув пересохшие губы, когда последняя капля впиталась в серые комья.

Мечами сгребла землю в две лепёшки, а потом сделала разрезы до середины. Получились очень грубые, широкие ладони с толстыми пальцами. Ван Лин прикрыла глаза и представила, что шевелит пальцами рук, чтобы вспомнить, как это делать. Открыв глаза, Ван Лин внимательно посмотрела на руки из земли и попыталась сделать то же самое, только пальцы её рук лежали на земле. Это помогло, комки зашевелились. Надо уплотнить земляные ладони и пальцы, чтобы они могли поднять ключ. Это оказалось сложнее, Ван Лин только через пару часов догадалась призвать огонь и убрать из земли лишнюю влагу. Это пришлось делать осторожно, стоило пересушить землю, и она рассыплется, а воды на новую попытку Ван Лин не получит ещё два дня.

Руки подползли к ключу, и одна подняла его двумя пальцами. Ван Лин хлопнула себя по лбу, зачем она слепила две руки и потратила на них столько сил, если достаточно одной. Теперь надо поднять ключ на уровень замка. Ван Лин аккуратно проткнула ладонь мечом у основания, но земля тут же рассыпалась, выпуская ключ. С трудом сдержав злость, взяла его второй рукой. Сил осталось очень мало, а чтобы заставить руку взлететь, их надо гораздо больше. Ван Лин в отчаянье снова закрыла глаза, ей не хотелось видеть свою неудачу. Она представила, как рука, перебирая тремя свободными пальцами, ползёт по железному пруту клетки к замку. Ван Лин, словно своей настоящей рукой, ощущала тяжесть ключа, холод железного прута, боль в измученных пальцах. Поравнявшись с замком, мысленно вставила туда ключ и повернула. Раздался щелчок, и Ван Лин открыла глаза, не веря, что задуманное получилось. Она справилась! Концентрация спала, и рука рассыпалась, но замок уже был открыт. Ван Лин поднялась и выбежала из сарая, чуть не налетев на Чэнь Чжоу.

— О, девушка молодец! Так быстро справилась! Но где же руки? Я не вижу рук? Хитрость? Покажи мне руки, маленькая хитрюга. Без них ты отсюда не уйдёшь.

В глазах мастера разгоралось безумие. У Ван Лин не было сил, чтобы сотворить себе новые руки и сражаться, она еле стояла на ногах. Девушка схватилась за кулон, вызывая сечжи. Рогатый красавец появился рядом и взревел, опуская рог. Чэнь Чжоу не испугался, он взмахнул руками и сжал кулаки, тут же из земли вырвались две огромные каменные руки и вцепились в сечжи.

— Нет-нет-нет, — заверещал Чэнь Чжоу, — никаких хитростей, возвращайся в клетку. Ты будешь наказана, ни воды, ни еды, пока не покажешь мне свои руки.

У Ван Лин по щекам потекли злые слёзы. «Дурочка, нужно было сбежать ночью, когда этот сумасшедший спит, но я так торопилась помочь другу». Чэнь сделал шаг, Ван Лин выдвинула клинки, возвращаться обратно в клетку она не собиралась. В надвигающихся сумерках ей показалось, что за спиной Чэнь Чжоу мелькнули два рыжих хвоста. Она так хотела увидеть Хун Синя, что ей мерещились лисы.

Руки Чэнь Чжоу трансформировались в две острые каменные пики, взревел сечжи в своей ловушке.

— Нет, плохой ученик — позор учителя. Чэнь Чжоу не надо позора. Слушайся, — сказал мастер и двинулся на Ван Лин, выставив вперёд острые каменные шипы.

Ещё один шаг, мелькнули искры, и раздался удар. Чэнь Чжоу осел в снег, рассыпались угли. Рядом из сумрака возник Хун Синь, державший в руках жаровню.

— Подло, конечно, но я кицунэ, — сказал Хун Синь. — Надеюсь, не перестарался.

— Думаю, минут через пять очнётся, а потом будет голова болеть, — продолжила Жолань, появляясь рядом с Ван Лин. — Ты плохо выглядишь, эти ваши тренировки ужасны. Девушка не должна идти на такое.

Ван Лин не стала спорить, а опёрлась на выбравшегося из ловушки сечжи.

— Уходим, в настоящей схватке нам с ним не справиться. Вон он какие скалы ворочает, — буркнул Хун Синь, помогая девушкам забраться на спину сечжи. — Я вас догоню.

Они покинули дом мастера, мохнатые ноги сечжи вязли в снегу. Ван Лин полной грудью вдыхала свежий воздух. Но снова стало тревожно, а вдруг она просто сошла с ума в своей клетке или спит.

— Куда отправился Хун Синь? — спросила она молчавшую Жолань.

— У нас совсем нет припасов, а там вкусно пахло мясом. Нам нужно много вещей, чтоб добраться до человеческого жилья вместе с тобой. Людям нужно больше комфорта.

Ван Лин усмехнулась, так Хун Синь, как обычно, добывает еду. Что ж, это совсем не похоже на бред. У озера с сечжи пришлось слезть, он уже с трудом переставлял ноги из-за налипшего на шерсть снега. Хун Синь догнал их, с трудом таща большой мешок.

— Еле успел сбежать. Кажется, мой удар повредил бедняге мозги, он разговаривал сам с собой, — сказал Хун Синь, доставая из мешка походную жаровню.

— Нет, он уже был такой. Его держали в клетке, и он сошёл с ума, прежде чем выбрался. Хотел организовать такую же участь мне.

— Ужасно. Люди порой более жестоки, чем ёкаи, — сказала Жолань.

— Надо пообедать, я ужасно голоден.

— Я не ела очень давно, так давно, что забыла, что нужно есть, — сказала Ван Лин.

— Тогда стоит начать с бульона, иначе станет плохо. Я сварю.

Они сидели возле заснеженного озера, и Ван Лин держала в руках пиалу. Всё вокруг казалось чудесным, а бульон безумно вкусным. Ей не хватало только Ши Юна, чтоб жизнь стала прежней.

— Куда пойдём? Увы, в бани нам теперь вход закрыт.

— Думаю, пора вернуться за Ши Юном. Уверена, он уже понял, что зря теряет время с новым учителем. Невозможно стать сильнее за такое короткое время, но с мужчинами бесполезно спорить, — сказала Ван Лин.

— Как подойдём к Белому городу, пошлём ему весть через шпильку Жолань. Ты же получила мою просьбу о помощи?

— Да, прости, но я не смогла выбраться из клетки так быстро.

— Этот человек держал тебя в клетке? Зачем? — в ужасе воскликнула Жолань.

— Он считал, что так я научусь делать себе руки. Он оказался прав, но я бы предпочла остаться без рук, чем ещё раз пройти такое обучение. А зачем нам в Белый город?

— Хун Синь хочет убедить Тенко не помогать Ин Чжэну. Я боюсь, что это опасно, — сказала Жолань.

— Думаешь, сможешь убедить кицунэ? Ты же сбежал от них и Ши Юна спас. Тенко может наказать тебя за это. Не боишься?

— Боюсь, я совсем не герой. Но я и моя возлюбленная Жолань — кицунэ. Мы не сможем жить с людьми. Лисята должны вырасти среди своих.

На этих словах Жолань покраснела, спрятала смущённое лицо за рукавом халата.

— Да, пион моей души, я привык к людям, как и ты, но наш дом среди своих. Я бы хотел помириться с Тенко и сородичами.

— Что ж, значит, идём к Белому городу. Только как? В прошлый раз нас принёс зуву.

— Можно попросить Куко, воздушную лису. Они помогают людям. Они могут использовать любое колдовство.

— Но как мы её найдём? — удивилась Ван Лин.

— Призовём. — Жолань улыбнулась. — У тебя хороший голос, пой со мной, жаль, моя эрха осталась в банях.

Жолань выпрямилась и сложила руки на груди. Голос у неё оказался похожим на журчание ручья.

«Я — лиса,

Я живу в лесу.

Мой противник слишком глуп,

Я ни на кого не смотрю свысока.

Люди видят только,

Я очень красива.

Они не знают,

У меня доброе сердце.

Ты думал, что я плохая.

Ты думал, что я ненастоящая.

Ты думал в своём сердце

Без капли любви ко мне.

Поэтому я стала очень лицемерной,

Ищу возможности повсюду.

Если кто-нибудь влюбится в меня,

Я воспользуюсь этим, ему не повезёт,

увы…»

Взвился смерч, и раздался тихий смех.

— Проси, смертная, она здесь, — сказала Жолань, прикрыв глаза.

— Это же ёкай, ей наверняка нужна плата, — засомневалась Ван Лин.

«Немного побудешь одержимой, поверь, я хорошая соседка, — засмеялся кто-то в голове Ван Лин. — Можешь ничего не говорить, я уже поняла, куда вам надо».

Руки Ван Лин поднялись помимо её воли, и вокруг них засвистел ветер.