Слепая вера

26

— Это абсолютно исключено, — сердито сказал Кассий. — Мы не можем менять программу привлечения добровольцев. У нас так не делается.

— Вы же говорили, что долг каждого гуманиста — быть миссионером, распространять знания.

— А еще наш долг — не даваться в лапы инквизиции и не подставлять под удар всю нашу подпольную сеть!

— Сеть? Да какая там сеть! У вас просто уютный маленький клуб. Вы сами сказали, что во всей этой паршивой правоверной стране вас наберется не больше нескольких сотен. Вы хотите, чтобы дети, которых вы спасли своими прививками, выросли в том же поганом мире, что и мы? А как насчет детей их детей? А тех детей, что будут потом?

— Траффорд, мы не можем устроить революцию.

— Да почему? Почему мы не можем устроить революцию? Нам нужна революция!

Они вдвоем стояли лицом друг к другу в передней библиотеки Финчли.

— Нет, Траффорд, нам нужна эволюция! Нам нужны трезвые мыслители, а не отчаянные сорвиголовы. И вообще, что за спешка? — спросил Кассий. — Вы вызвали меня якобы из-за неотложного дела. По-вашему, стоило тащить меня через озеро ради этих сомнительных разговоров?

— Но это и есть неотложное дело, — возразил Траффорд. — Дорога каждая секунда. Черт возьми, да прежде чем найти вас и эту библиотеку, я потерял зря тридцать лет! Это почти целая жизнь! Жизнь, проведенная в невежестве и, что еще страшнее, в безысходной отупляющей скуке. Я прозябал в мире, где есть только одна идея — вера, и только два развлечения — секс и сплетни. Вы отлично знаете, что до нашей с вами встречи я сохранял какое-то подобие индивидуальности лишь благодаря тому, что прятал от окружающих несколько жалких секретов. Ну разве это не бессмыслица? Копить чувства, как крыса копит мусор! Все время таращиться внутрь себя, когда я мог бы расширять свои горизонты. День, когда я стал гуманистом, был днем моего второго рождения. До тех пор мой разум пребывал in utero — в эмбриональном состоянии. Если я заслужил этот шанс, то чем хуже миллионы других людей?

— Пожалуй, и они заслужили свой шанс, — ответил Кассий. Несмотря на свое раздражение, он не сумел сдержать улыбки, выслушав пылкую речь Траффорда. — Но поймите, у нас есть правила. Жесткие правила. Прежде чем вносить свои предложения, каждый новичок должен провести с нами как минимум год...

— Год! — вырвалось у Траффорда.

—... и даже потом эти предложения будут подвергнуты тщательной проверке. Если вы выдадите нашу тайну не тому человеку, на вас почти наверняка донесут, а потом и вы сами под пытками донесете на нас.

— Тщательной проверке! — насмешливо повторил Траффорд. — Да если так себя вести, то люди не увидят света знаний еще тысячу лет!

— Это лучше, чем погасить его навсегда.

— Вы приняли меня. Почему вы были так уверены, что я на вас не донесу?

— Вы позволили мне сделать прививку вашему ребенку, Траффорд. Это полностью вас скомпрометировало, и теперь вы не можете ни на кого донести.

— Неужели это единственный способ распространения знаний — ждать, когда вам подвернется кто-нибудь с ребенком и позволит сделать ему прививку?

— Ну ладно, вы говорите, что придумали способ получше. Я внимательно слушаю.

— Он лежит на поверхности. Просто не понимаю, как я не додумался до него раньше. Вот почему это нельзя откладывать: слишком много времени потеряно зря!

— Но в чем же он состоит? Что это за гениальный способ?

— Мы должны найти тех, у кого есть свои секреты! — воскликнул Траффорд с горящими от возбуждения глазами. — Именно так вы нашли меня. Вы догадались, что у меня есть секреты.

— Мы работаем в одном офисе. У меня была возможность наблюдать за вами.

— Но разве вы не понимаете? У себя в Изразе мы можем наблюдать за всеми! У нас имеется доступ к таким мощным инструментам социологического анализа, что остается только правильно подобрать вопросы, и мы найдем таких же, как мы сами!

Кассий с любопытством прищурился.

— Продолжайте, — сказал он.

— Нам нужно изучить себя и наших товарищей-гуманистов, — пояснил Траффорд. — Определить наши общие особенности, черты характера и предпочтения. Принадлежим ли мы к типу людей, которые действуют таким-то образом в таком-то месте и в такое-то время? Когда мы составим нечто вроде своего коллективного психологического портрета, пусть даже очень приблизительного, я прочешу базы данных Израза в поисках соответствий. Нам надо всего лишь выяснить, кто мы, и это позволит нам отыскать тех, кто на нас похож.

Кассий помолчал, обдумывая услышанное.

— Готов признать, это и вправду очень остроумно, — наконец сказал он. — И вы полагаете, что сможете использовать программы и базы данных Израза, не привлекая к себе внимания?

— Почему бы и нет, если я буду соблюдать правила и действовать практически в открытую? Моя работа состоит в том, чтобы придумывать, о какой бы еще чепухе спросить компьютер, и это будет просто очередная чепуха. Я даже не стану ничего скрывать.

— Ну что ж, хорошо, — согласился Кассий. Несмотря на его усилия казаться равнодушным, было ясно, что он взволнован. — Я подумаю об этом и поговорю кое с кем. Возможно, вы и впрямь напали на золотую жилу, Траффорд.

— Я в этом не сомневаюсь. Но я выполню свою часть задачи только при одном условии.

Лицо Кассия посуровело.

— Если вы настоящий гуманист, — твердо сказал он, — то вы не должны ставить никаких условий!

— Я настоящий гуманист, но это дела не меняет. Я хочу, чтобы вы приняли одну девушку. Я знаю, что мне положено ждать год, но хочу, чтобы ее приняли сейчас.

Кассий устремил на Траффорда долгий испытующий взгляд.

— Из нашего офиса, что ли? Сандру Ди?

Траффорд попытался скрыть удивление.

— Почему... почему вы так думаете?

— Я наблюдаю за людьми. Вы это знаете, Траффорд, и я сильно сомневаюсь, что вы готовы схлестнуться с нашей очаровательной Принцессой Любомилой ради любой девушки. Ну что, я угадал?

— Да. Я хочу, чтобы вы ее приняли.

— Почему вы решили, что ей можно доверять?

— Потому что у нее, как и у меня, есть секреты.

— Если вы ее раскусили, значит, она не слишком хорошо умеет их хранить, так?

— Нет, это несправедливо. Я узнал о них, потому что начал... В общем, я ее прогуглил.

— Зачем?

— Затем, что... мне стало интересно. Она меня заинтриговала. Но когда я почитал ее блог и посмотрел видео, то оказалось, что все это чужое. Она просто скопировала материал по кусочкам с других персональных сайтов. На самом деле она умеет хранить секреты гораздо лучше меня, гораздо лучше нас всех. Мы маскируем свои действия и свою настоящую сущность, а она изобрела способ, который позволяет ей абсолютно ничего о себе не сообщать, так что и маскировать-то нечего.

Кассий немного поразмыслил.

— Хорошо, — сказал он. — Можете поговорить с этой девушкой.

— Спасибо.

— Для начала хватит одной-двух книжек, — добавил Кассий, — причем вы должны сказать, что нашли их сами, случайно, где-нибудь на свалке или в канаве. Даже не намекайте на нас и наши библиотеки. Если ее реакция окажется положительной, тогда "найдите" еще одну книгу, а потом еще одну — и так до тех пор, пока не будете уверены, что ее воображение уже достаточно простимулировано и обратного пути для нее нет. После этого сообщите нам, и если мы дадим согласие, тогда и только тогда вы сможете рассказать ей о нас и привести ее в библиотеку, чтобы она выбирала книги сама. Вам все ясно?

Траффорд кивнул.

— Обещаете соблюдать эти условия?

— Да. Обещаю.

— Хорошо. Я посоветовал бы вам очень придирчиво выбрать те книги, с которых она начнет свое образование. Как вы знаете по собственному опыту, в первый раз читать что-то осмысленное бывает очень трудно. Мы отвыкли как следует концентрироваться, поэтому надо, чтобы текст сразу же привлекал внимание читателя. Поверьте мне, второго шанса у вас не будет. Чтение любого из старых текстов — неимоверный риск, и книга должна быть настолько увлекательной, чтобы, принявшись за нее однажды, человек уже не смог противиться соблазну читать дальше.

— Ладно. Я над этим подумаю.