Случайный свидетель

Глава Двадцать Первая

— О чем ты думаешь?

Я поднимаю голову, отодвигаю подушку и переворачиваюсь на бок, чтобы получше рассмотреть своего прекрасного парня. Мы обнимаемся уже почти час, все еще голые после импульсивного секса после школы.

Сейчас он лежит рядом со мной, скрестив руки за головой и глядя в потолок. — Много чего, — говорит он мне.

— Например? Поделись чем-нибудь, — говорю я, осторожно толкая его в бок указательным пальцем.

— Например… Надеюсь, ты мной довольна.

Немного растаяв, я слегка обнимаю его. — Я очень счастлива с тобой.

— Я не имею в виду сейчас, — задумчиво говорит он. — У нас не было возможности обсудить множество вещей, о которых нормальным людям следует поговорить, прежде чем они станут серьезными.

— Ну, давайте поговорим о них сейчас.

— Я не хочу детей, — заявляет он с такой готовностью, что, как мне кажется, эта мысль уже приходила ему в голову.

Я немного хмурюсь, так как никогда не представляла, что у меня не будет детей. — Ну, мы всегда предохраняемся; не думаю, что нам сейчас стоит об этом беспокоиться.

— Нет, я имею в виду… никогда. Я никогда не хочу детей.

— Никогда?

Он встречается со мной взглядом и качает головой в знак согласия.

— Ты думал об этом, — понимаю я.

— Много. Несправедливо приводить детей в эту семью. Мальчики, девочки — они в любом случае в дерьме. Я не хочу этого делать.

— Ну… Я имею в виду, это были бы наши дети. Мы бы решали, как их воспитывать…

Он уже качает головой. Взгляд возвращается к потолку. — Нет, это так не работает.

— Ну, а как насчет того, что Шери говорила, что многие из деловых интересов вашей семьи теперь легитимны. К тому времени, когда у нас появятся дети и они станут достаточно взрослыми, чтобы это стало проблемой, возможно, твоя семья отстранится от всего криминального мира. Все может измениться.

Но Винс качает головой. — Мы не движемся в этом направлении. На самом деле, наоборот. Другая большая семья в Чикаго играла с нами хорошо, но они начинают становиться жадными. Все станет еще хуже . Матео подумывает устранить их, и тогда наша территория действительно расширится. Если что, они хотели бы, чтобы я породил еще больше чертовых пешек для следующего поколения.

Я смотрю на его профиль, удивляясь его спокойствию, когда он говорит о том, что для моих ушей звучит как война мафии. — Это звучит… действительно опасно.

— Так и есть.

Сглотнув, я спрашиваю: — Какова твоя роль во всем этом? Ты будешь в опасности?

— Не знаю, — бормочет он. — Скорее всего.

Прижавшись к нему поближе, я говорю: — Ну, мне это совсем не нравится.

— Мне тоже. Мы с Джоуи… мы думаем попробовать что-то самостоятельно, но… я не знаю. Матео этого не допустит, и если мы попытаемся скрыть это от него, он, вероятно, узнает. Не думаю, что я выживу, если буду хранить от него еще один секрет.

— Тогда не делай этого, — сразу же говорю я.

— Я хочу чего-то своего, чего-то, что… вытащит меня из-под его каблука.

— Это не похоже на то, что происходит. Это звучит… как самоубийство.

Винс тяжело вздыхает. — Всезнающий гребаный Матео Морелли.

Это также напоминает мне о том, о чем Матео говорил со мной тем вечером в библиотеке: каждый раз, когда он доверяет кому-то, его заставляют об этом пожалеть.

— Пообещай мне, что не сделаешь того, о чем ты думал, — говорю я ему. — Это плохая идея. Я понимаю, почему тебя это искушает, но я не думаю, что это того стоит, и не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Я кладу голову ему на грудь, но внезапно все, о чем я могу думать, это… что будет со мной, если с Винсом что-то случится?

-

В этот раз, когда Винс говорит, что идет к Джоуи, это заставляет меня нервничать. Зная, что Джоуи пытается убедить его сделать какую-то тупую хрень за спиной Матео, я теряю свой энтузиазм по отношению к нему. Если он хочет, чтобы его убили, это его проблема, но я не хочу, чтобы он втягивал в это Винса.

Поцеловав меня на прощание у входной двери, он обещает мне: — Все хорошо, не волнуйся.

Я хочу сказать ему снова, чтобы он этого не делал, но кабинет Матео открыт, и я не знаю, внутри ли он. Он достаточно далеко, чтобы он вряд ли меня услышал, но никто не знает.

Как только Винс уходит, и я собираюсь пройти мимо его офиса, Матео окликает меня: — Миа.

Я опираюсь рукой на дверной косяк, наклоняясь внутрь. — Да?

Указывая на прямоугольную коробку в углу, он говорит мне: — Твои книги пришли.

— Ох, — сказал я, потирая руки в предвкушении, когда вошел внутрь. — Не против, если я покопаюсь?

— Будь моим гостем.

Я опускаюсь на колени на пол у его стола и пытаюсь снять всю ленту, но в итоге мне понадобились ножницы. Оказавшись внутри, я достаю их все, пролистываю одну за другой, разбрасывая веером красочные страницы.

— Новые книги — это так волнительно, — говорю я ему, радостно вздыхая.

Почти час я провожу в кабинете Матео, листая книги, читая, когда меня затягивает панель, и рассказывая ему о каждой из них. Я уверена, что ему все равно, но, надо отдать ему должное, он все равно позволяет мне болтать.

Адриан заходит, пока я еще там. Понятное дело, он сбит с толку, обнаружив меня на полу у Матео, окруженного графическими романами, и какое-то время смотрит на меня, а затем, нахмурившись, спрашивает: — Мне уйти?

— Нет, — говорит Матео, отрываясь от того, что он пишет. — Что это?

Он снова смотрит на меня и говорит: — Наверное, мне стоит уйти.

— Все в порядке, — снова говорит Матео.

— Но… — Адриан указывает на меня, на пол, словно Матео мог забыть.

Матео просто кивает.

Адриан все еще колеблется, но в конце концов говорит: — В эти выходные прибудет груз. У меня есть даты и время, которыми я собирался поделиться с тобой. Местонахождение. Конфиденциальная информация.

Матео невозмутимо складывает руки на столе и встречается взглядом с Адрианом. — Так поделись ими.

Ошеломленная больше, чем Адриан, я могу только сидеть там, застыв в шоке, уставившись на ту же страницу графического романа у себя на коленях, боясь пошевелиться, дышать, сделать что-либо, что могло бы напомнить Матео о моем присутствии. Он же не мог забыть, что я сижу здесь, верно? Это было бы невозможно. Я не замолкала с тех пор, как просунула голову в дверь.

Конечно, мне неважно, что говорит Адриан, но мне кажется важным, что Матео позволяет ему говорить это при мне . Я чувствую себя… ну, эпически польщенной, пока не подумаю об этом немного дольше. Что, если эта информация каким-то образом просочилась? По какому-то каналу, который, очевидно, не я, но разум Матео переместился бы прямо ко мне на пол его офиса, когда Адриан вывалил бы все подробности. Каким бы недоверчивым он ни был, и с его послужным списком, когда его обманывали раньше, я действительно не хочу нести ответственность за знание такого рода информации.

И вдруг меня осенило — неужели это то давление, которое каждый день давит на Винса? Знать все это и знать, какой недоверчивый человек Матео, на самом деле действительно страшно.

Мне также приходит в голову, что раз уж Адриан настучал Винсу на меня за то, что я осмелилась надеть бикини в бассейн и была замечена Матео в нем, он, вероятно, побежит и расскажет Винсу, что Матео тоже так сделал.

Мой живот скручивается, когда Адриан наконец выходит из комнаты. Я думаю, что меня сейчас вырвет, но я не знаю, как выйти из комнаты после этого, не вызывая подозрений.

Матео бросает на меня взгляд, но не произносит ни слова и возвращается к своей работе.

Я заставляю себя несколько минут пролистать книги, но радости от этого занятия больше нет. Я — комок беспокойства, и я не знаю, что с этим делать. Думаю, я могу сама рассказать Винсу? Тогда, если Адриан попытается на меня настучать, он уже узнает.

Конечно, я не уверена, что этого будет достаточно. Если он был убежден, что что-то происходит, потому что Матео заставил меня подать ему ужин, даже я не смогу винить его за то, что он думал, что что-то должно происходить, раз Воплощение Подозрения поделилось со мной конфиденциальной информацией, которая могла бы законно отправить их всех за решетку, если бы я рассказала.

Матео лишь пытался оказать мне доверие, а теперь он меня полностью подвел.

— Почему Адриан тебя ненавидит? — внезапно спрашиваю я.

Матео бросает на меня взгляд, но снова переключает внимание на какую-то бумагу, которую он заполняет, прежде чем ответить. — Он влюблен в Элизу.

Ну, ладно, это имеет смысл. — Почему это должно заставить его ненавидеть тебя?

Слегка улыбаясь, он говорит: — Элиза влюблена в меня.

У меня сжимается живот, и я не уверена от чего. — Вы с Элизой…?

— Нет. Думаю, она еще не переросла свою детскую влюбленность. Затем, слегка улыбнувшись, он сообщает мне: — Знаешь, я совершенно неотразим.

Я выдавливаю улыбку, но закатываю глаза. — Ты — нечто.

-

После мучений весь вечер о том, что сказать Винсу, я сдаюсь и не жду его. Это школьный вечер, я сомневаюсь, что он разбудит меня, когда придет домой, так что мне придется поговорить с ним утром по дороге в школу. Если я поговорю с ним. Я все еще не придумала, как выбраться из этой передряги.

Оказывается, он будит меня, когда приходит домой. Я сплю мертвым сном, пускаю слюни на подушку, и вдруг просыпаюсь от того, что его руки бродят по мне.

Я немного успокоилась, решив, что если он все еще хочет меня трахнуть, значит, Адриан, вероятно, еще не выдал меня.

И черт возьми, он это делает. Я получаю еще один потрясающий, нарастающий из самой глубины оргазм, который на несколько минут выбивает меня из колеи, но потом я чувствую больше влаги между ног, чем ожидала. Намного больше. Я лежу на животе на кровати после позы «собачка», рука Винса закинута мне на спину, когда он переводит дыхание. Опустив руку между ног, я понимаю, что что-то не так.

— Винс… можешь проверить презерватив? Похлопав по простыням, тоже мокрым и липким, я начинаю немного терять самообладание. — О Боже, кажется, презерватив порвался.

Прежде чем он успевает проверить, я выскакиваю из кровати и мчусь в ванную. Я уже лежу там несколько минут, но все равно прыгаю в душ, отчаянно скребя между ног.

Этого не может быть. Он буквально только что сказал мне, как сильно он не хочет детей, а тут еще и презерватив порвался. Теперь он будет параноиком по поводу секса.

Мне нужно принять противозачаточные таблетки.

Когда я выхожу из ванной, Винса и грязного постельного белья нет. Кровать заправлена идеально, что говорит о том, что здесь побывала одна из горничных. Это немного неловко, поскольку они, вероятно, догадываются, зачем нам понадобилась смена простыней посреди ночи, но это буквально наименьшее из того, что меня сейчас беспокоит.

Забравшись в кровать одна, я вздыхаю и натягиваю одеяло по самую шею. Я все еще немного устала, но теперь адреналин полностью разбудил меня. Думаю, когда Винс вернется, я могла бы поговорить с ним, но почему-то ничего не кажется достаточным. «Эй, так, я знаю, что ты не хочешь детей, и у нас только что был первый инцидент с порванным презервативом, но я также хотела сказать тебе, что твой недоверчивый кузен, тот, о котором ты беспокоилась, хочет залезть ко мне в штаны? Теперь он спокойно говорит при мне о совершенно секретной преступной деятельности по какой-то безумной причине! Так что… это был мой день. Как прошел день с Джоуи?»

Да, нет.