Служение человечеству

Часть 15

Апартаменты были не слишком большими, но имели при этом все, что нужно молодой семье: спальню, гостиную, санитарные удобства и даже красиво оформленную детскую, взглянув на которую, Гермиона всхлипнула. Гарри очень хорошо понимал, что почувствовала его девочка, взглянув на кроватку и всю обстановку детской комнаты. Он обнял Гермиону, прошептав ей на ушко, что все будет в свое время. И дом, и дети, и никаких войн. Девочка поверила ему, потому что это же Гарри.

— К вопросу о странностях, — произнес Гарри, когда они уселись на кровать. Почему-то существование одной кровати на двоих принималось обоими как что-то совершенно естественное. — Мне приснился сон, в котором замок был как в компьютерной игре… Я мог… хм… настроить его по своему желанию, понимаешь?

— Вау! — поразилась девочка, чувствуя себя очень комфортно в руках мальчика. — Но это же был не просто сон?

— Когда Мэнди исчезла, мне показалось, что замок сказал мне о том, что мое желание выполнено, — продолжил рассказывать мальчик. — Да и сейчас иногда я чувствую, как что-то в нем меняется. Думаю, может, я просто с ума сошел от обилия впечатлений?

— Ну нет, я против, — улыбнулась девочка. — А попробуй позвать эльфа Хогвартса. Если получится, то можно будет спросить, а если нет, то нет.

— Логично, — протянул Гарри. — Эльф Хогвартса!

— Тинки тут! — сообщило ему лопоухое существо, глаза которого были радостными, как будто ему предложили что-то очень хорошее.

— Тинки, скажи, пожалуйста, — мальчик не очень понимал, как сформулировать вопрос, поэтому спросил как есть. — Кто я для Хогвартса?

— Наследник Бонам — хозяин… И друг Хогвартса, — сообщил эльф.

— А что это значит? — заинтересовалась Гермиона.

— Наследник Бонам сильнее директора и помогает Убежищу быть Убежищем, — объяснил Тинки. — А директор только портит.

— Так может, директора нужно выгнать, раз он портит? — спросил Гарри.

— Что-то не дает его выгнать, — эльф опустил уши. — И заставляет ему подчиняться…

— Вот оно как… Спасибо, Тинки, мы подумаем, как это исправить, — пообещал мальчик. — Надо очень серьезно подумать…

Эльф исчез, дети задумались. Что это может быть, ни один, ни другой не предполагали, поэтому Гермиона предложила почитать книги предков, на что Гарри радостно согласился. Учиться было сложно, но до безумия интересно, а объяснения в старых книгах давали именно понимание, а не требовали тупого заучивания, как современная магическая наука. И именно это было самым странным. Как будто кто-то желал именно деградации магов…

Гермиона внимательно вчиталась в объяснения, начиная понимать, что с ней происходит. Согласно книге получалось, что зелья и подчинения подавили ее любовь, что было противоестественным, и теперь ее душа, сама суть девочки решила этого не допустить, намертво запечатлевшись на Гарри. Нельзя сказать, что она была против, потому что это же Гарри.

— Гарри, смотри, — она показала ему страницу. — Получается, что я не просто тебя люблю, а без тебя не выживу просто. Скажи… я тебя не принуждаю быть со мной? — как-то очень жалобно спросила его Гермиона.

— Моя умная Гермиона иногда такая глупышка, — очень нежно произнес Гарри, так нежно, что девочке захотелось просто замурлыкать. — Ты была смыслом моей жизни курса, наверное, с четвертого. Я поступал не всегда разумно, пацан был, да еще и примера никакого не было, но всю мою прошлую жизнь я был только потому, что где-то есть ты, понимаешь? Наверное, я люблю тебя, потому что в мире, где нет тебя, жить нельзя.

— Значит, мы любим друг друга, да? — поинтересовалась девочка. — И будем всегда вместе?

— Мы будем всегда вместе, — тихо произнес мальчик, не замечая, как по его лицу покатились слезы. Зато это заметила Гермиона, сразу же бросившаяся его обнимать и гладить. На этом занятия как-то сами прекратились. Им обоим нужно было время побыть вдвоем.

Где-то в подземельях пытался попасть в больное место обезболивающей мазью профессор Снейп. Только он подумал о том, как отравить ненавистного Поттера, как ему показалось, что в задницу воткнули раскаленную кочергу.

Горько плакал, лежа на кровати, шестой Уизли, которому староста объяснил правила общежития и поведения, принятые на факультете, да тихо-тихо сидел в углу испуганный Малфой, которому было почему-то очень страшно.

***

Лежать в кровати с немного поначалу смущенной девочкой было приятно. Как-то очень тепло и спокойно, но стоило закрыть глаза, и Гарри позвал, кажется, сам замок. Встав и накинув мантию на пижаму, мальчик улыбнулся немедленно открывшей глаза девочке.

— Я скоро, что-то случилось, — тихо произнес мальчик, но Гермиона уже одевалась.

— Я с тобой, — проговорила девочка. — Не хочу без тебя, можно?

— Можно, — улыбнулся мальчик, потянувшись за саквояжем, в котором была аптечка и кое-что из облегчающих жизнь врача вещей.

— Тинки готов проводить наследников, — сообщил появившийся эльф, заставив обоих детей улыбнуться.

— Пойдем, — мягко сказал Гарри, готовясь к работе. В следующее мгновение они оказались в узнаваемой спальне когда-то родного факультета. На стоявшей почти у самой двери кровати задыхался, судя по хрипу, мальчик. Гермиона запулила Люмос Солем, Гарри наложил диагностические чары. — Так, держи диагностику в режиме сердца, а я… Сначала раздышим, а потом стабилизируем, согласна? — девочка кивнула. Изучая все то же, что и Гарри, она понимала, как мало знает, но была сейчас ему благодарна, ведь мальчик включил Гермиону в работу, что для нее было очень важно.

Мешок АМБУ позволил юному Малфою, а это, как оказалось, был именно он, дышать нормально, затем, быстро меняя шприцы, Гарри ввел все, что было необходимо, когда Гермиона задумавшись сотворила немного другие чары, охнула и привлекла внимание мальчика. Не говоря ни слова, она потыкала пальцем в полученное ею, Гарри грустно усмехнулся.

— Тинки, универсальный нейтрализатор, — попросил мальчик. — Похоже, неизвестное зелье декомпенсировало порок сердца, ранее бывший компенсированным. Такое бывает, конечно. Ты какое зелье пил, болезный? — тактично поинтересовался Гарри у не очень понимающего, где находится, Драко.

— Никакое, — ответил пациент. — Только то, что за столом, и еще конфетку из вазочки…

— Уизли, — сделал простой вывод Гарри. — Тебя нужно в Мунго, но директор не позволит. Бесплатный совет: свяжись с родителями.

— За мной долг, Гарри Поттер, — попробовал важно произнести Драко, но был шокирован ответом Гарри:

— Нет между нами долгов, Малфой, — вздохнул мальчик. — Выздоравливай, ребенок. Тинки, забирай его в Больничное крыло, а нас спать, пожалуйста.

Оказавшись в одной кровати, Гермиона и Гарри снова обнялись, при этом девочка уже не смущалась. Она почувствовала удовольствие от того, как они работали вместе, как помогли Малфою, казавшемуся сейчас совершенным малышом. Девочка почувствовала удовлетворение от сделанного, и это было очень приятно. А еще приятными были объятия Гарри, в которых так хорошо спалось, как будто не было ничего: ни Хогвартса, ни Дамблдора, ни Волдеморта.

Наутро им предстояли… Снейп, Маккошка и полеты на метле. Гарри желанием летать на метле не горел, ибо эта палка все-таки оказывала свое влияние на бубенцы, а детей хотелось… Поэтому мальчик еще не решил, как будет выкручиваться, но вот то, что он в театре участия принимать не будет, было ясно и ему, и Гермионе, решение… хм… уже, получается, мужа поддерживавшей.

Профессор Снейп вызывал чувство ностальгии, но почему-то не стал ни оскорблять, ни унижать Гарри, стараясь даже на него не смотреть. И на девочку, всегда находившуюся рядом с этим П-п-поттером, тоже. Просто на всякий случай, ибо Северус Снейп был мужчиной умным, выводы делать умел, а внутрипопочная боль при нехороших мыслях о Поттере, была вполне убедительной. Правда, вопрос «почему?» в голову профессору зельеварения почему-то не пришел. Зато он пришел в голову профессору Квирреллу после того, как его сожитель попытался наложить чары на метлу.

Пораженно глядя на черную призрачную собаку породы папильон, зависшую прямо перед его носом, профессор Квиррелл был несколько удивлен. Во-первых, куда-то делся Лорд, а, во-вторых, что дальше делать с этой собачкой, мужчина не понимал. Так они просидели несколько часов, а потом призрачная собака куда-то унеслась. Так профессора и обнаружили пришедшие на урок полетов ученики — в кладовке со школьными метлами, застывшего в не самой удобной позе.

Последним, что услышал Квиринус перед транспортировкой в Больничное крыло, была странная фраза Поттера: «Хм… Кататонический ступор, интересно».