Смерть под колоколом

Глава 9 Двое монахов приходят к судье с важным сообщением; Судья Ди читает стихи на ужине с начальником уезда Ло

На следующее утро судья Ди надевал свой дорожный костюм, когда к нему в кабинет вошел первый писец и объявил, что в суд прибыли два монаха из храма Безграничного милосердия с посланием от настоятеля.

Судья переоделся в официальное платье и сел за стол. Первый писец ввел пожилого монаха, которого сопровождал монах помоложе. Пока они кланялись и трижды касались лбом пола, судья заметил, что их желтые одежды сшиты из прекрасного камчатного полотна с подкладкой фиолетового шелка, а четки выточены из янтаря.

— Наш досточтимый настоятель Духовная Добродетель, настоятель храма Безграничного милосердия, — заговорил нараспев старший монах, — поручил нам, невежественным служителям, передать вашей чести его самые сердечные приветствия. Наш досточтимый настоятель знает, насколько полны забот ваши первые дни на новом посту, поэтому не решился сам нанести визит вашей чести, однако он надеется, что ему будет оказана честь вскоре быть приглашенным к вам. Но чтобы вы не подумали, что наш досточтимый настоятель не оказывает должного внимания, которое ваша честь вправе от него ожидать, он умоляет принять этот скромный подарок в надежде, что ваша честь оценит не его стоимость, а то глубокое чувство уважения, которое побудило нашего досточтимого настоятеля совершить это подношение.

Произнеся все это, он сделал знак своему спутнику. Тот поднялся с колен и положил на стол судьи небольшой сверток из золотой парчи.

Старшина Хун ожидал, что судья отклонит подарок. Но к его величайшему изумлению, он ограничился тем, что произнес положенную вежливую фразу о большой чести, которой он не достоин, и когда монах продолжил настаивать, во второй раз подношение не отверг. Встав, он поклонился и сказал:

— Пожалуйста, передайте досточтимому настоятелю Добродетели Духа, что я чрезвычайно тронут его вниманием, когда у меня будет возможность, я отвечу ему тем же, а также поблагодарите за подарок. Скажите ему также, что, хотя я не иду Путем, начертанным Шакьямуни, тем не менее я испытываю живейший интерес к буддийской вере и с нетерпением ожидаю случая более глубоко познакомиться с ее трудными концепциями с помощью такого выдающегося авторитета, как досточтимый настоятель Добродетель Духа.

— Мы самым точным образом передадим ваши слова нашему досточтимому настоятелю, ваша честь, — ответил пожилой монах. — Наш досточтимый настоятель также поручил нам довести до сведения вашей чести факт, сам по себе незначительный, но показавшийся ему достаточно важным, чтобы быть доложенным вашему суду. Тем более что вчера на вечернем заседании ваша честь дали понять, что наш бедный храм находится под вашим высоким покровительством на тех же основаниях, что и другие честные жители округа. Недавно наш храм посетили бесстыдные мошенники, которые обобрали бедных невежественных монахов, лишив их трех связок медных монет, а кроме того, задавали им бесстыдные вопросы. Наш досточтимый настоятель Добродетель Духа смеет надеяться, что ваша честь сделает все возможное, чтобы обуздать этих назойливых проходимцев.

Судья Ди поклонился, и монахи удалились.

Судья был чрезвычайно раздосадован. Несомненно, причиной жалобы явились фокусы Дао Ганя, но хуже всего было то, что монахи проследили за ним до судебной управы. Со вздохом он приказал старшине Хуну развернуть подарок от Добродетели Духа.

Внутри оказались три золотых и три серебряных слитка.

Приказав их снова завернуть, судья опустил сверток в свой рукав. Старшина Хун впервые видел, чтобы его господин принял подарок, являвшийся не чем иным, как взяткой, и очень огорчился. Но, помня недавно полученный приказ, он не осмелился высказать никаких соображений по этому поводу и молча помог судье переодеться в дорожное платье.

Судья Ди медленно вышел в главный двор. Все было готово для путешествия. Дорожный паланкин ожидал у лестницы, впереди выстроились шестеро стражников эскорта, и столько же позади. Те, что должны были идти перед паланкином, держали длинные шесты с табличками, на которых можно было прочесть: «Верховный судья Пуяна». Шесть крепких носильщиков приготовились ухватиться за рукояти паланкина, а двенадцать слуг должны были по очереди нести вещи.

Убедившись, что все в порядке, наместник округа сел в паланкин, носильщики подняли рукояти на свои могучие плечи, кортеж торжественно пересек двор и вышел через главные ворота. Справа к ним подъехал вооруженный мечом и арбалетом Цзяо Тай, а слева — начальник стражи, также восседавший на лошади.

Кортеж прошествовал по улицам Пуяна. Впереди бежали два глашатая, бившие в медные гонги и восклицавшие: «Дорогу! Дорогу! Дорогу его чести наместнику округа!»

Судья заметил, что никто на улицах не выкрикивал обычные в таких случаях приветствия. Посмотрев через решетку оконца, он увидел, что многие прохожие бросали на кортеж осуждающие взгляды. Судья вздохнул, откинулся на подушки, достал из рукава оставленные госпожой Лян свитки и принялся их изучать.

Покинув Пуян, кортеж вступил на дорогу, которая вела вдоль однообразных рисовых полей. Судья уронил бумаги на колени, глаза его слипались. Он пытался представить все возможные последствия поступка, который намеревался совершить, но не мог сосредоточиться. Постепенно равномерное покачивание паланкина убаюкало судью, и он погрузился в глубокий сон. Проснулся он уже на закате, когда кортеж вошел в город Вуи.

Наместник округа судья Пэн встретил судью Ди в большом приемном зале суда и устроил в его честь ужин, на котором присутствовали важнейшие знатные лица края. Он был намного старше судьи Ди, но два провала на литературных экзаменах повредили его повышению. Судья Ди нашел, что этот суровый человек обладает высокой культурой и независимым умом, и его неудачи на экзаменах случились скорее из-за нежелания следовать литературной моде, а не из-за недостатка знаний.

Угощение было самым простым, а главным развлечением служили блистательные речи хозяина дома. В тот вечер судья многое узнал о состоянии дел провинции. Застолье закончилось глубокой ночью, и судья Ди удалился в отведенные ему гостевые покои.

На следующее утро, как только рассвело, кортеж направился в Цзиньхуа.

На сей раз местность была более разнообразной. Дорога вилась среди рощ бамбука, листья которого нежно колыхались на ветру, затем среди холмов, покрытых соснами. Это был чудесный осенний день, и судья приказал поднять занавеси паланкина, чтобы насладиться видами. Но очарование пейзажа не могло заставить его забыть о своих заботах. Через некоторое время юридические тонкости дела Лян утомили его, и он положил свернутые бумаги в рукав. Оставив ненадолго историю нечастной госпожи Лян, он тут же стал думать о том, удастся ли Ма Жуну быстро найти убийцу Чистоты Нефрита. И не лучше ли было бы поручить Цзяо Таю помочь Ма Жуну?

Охваченный сомнениями в верности своих решений, судья подъехал к Цзиньхуа в мрачном настроении. И как будто назло кортеж оказался у реки как раз в тот момент, когда паром отошел от берега. Эта неприятность на добрый час задержала судью, и был уже вечер, когда он прибыл в город.

Стражники с фонарями подбежали, чтобы помочь судье спуститься с паланкина перед приемным залом. Начальник уезда Ло торжественно встретил судью и провел в пышно украшенный просторный зал. Ло показался судье Ди прямой противоположностью своему коллеге судье Пэну. Он был невысоким бодрым молодым человеком, немного полноватым, не носил бакенбард, а отпустил по столичной моде тонкие острые усики и короткую бородку.

Пока они обменивались обычными любезностями, до уха судьи донеслись приглушенные звуки музыки из соседних покоев. Ло рассыпался в извинениях и объяснил, что в честь прибытия гостя осмелился пригласить нескольких друзей. После того как час его предполагаемого приезда миновал, Ло решил, что судья не приедет нынешним вечером, и все сели за стол. Он пригласил судью Ди поужинать вдвоем в маленьком зале, где они смогли бы спокойно обсудить дела, интересующие их обоих.

Несмотря на это вежливое предложение, было нетрудно понять, что серьезный разговор не кажется судье Ло лучшим занятием для приятного вечера. И поскольку судья Ди тоже не был расположен к еще одной подобной беседе, он ответил:

— Скажу вам честно, я немного устал. Не хотел бы показаться вам легкомысленным, но я все-таки предпочел бы разделить ужин с вашими друзьями и воспользоваться случаем познакомиться с ними.

Судья Ло выглядел приятно удивленным и поспешил провести своего гостя в зал во втором дворе, где шло пиршество. Три господина за щедро накрытым столом весело опустошали свои чаши.

Как только Ло представил судью Ди, гости встали и поклонились. Старший из приглашенных, дальний родственник хозяина Ло Пиньван, был известным поэтом. Вторым гостем был модный в столице художник, а третьим — молодой человек, только что сдавший литературные экзамены и путешествовавший по империи, чтобы расширить свой кругозор. Было ясно, что все трое — постоянные участники развлечений наместника округа.

Появление судьи Ди несколько охладило атмосферу, и после обычного обмена любезностями беседа потеряла живость. Окинув присутствующих взглядом, судья Ди приказал трижды наполнить и осушить их чаши.

Подогретое вино подняло ему настроение. Он спел старинную балладу, чем заслужил всеобщее одобрение. В ответ До Пиньван продекламировал несколько своих лирических стихотворений, а когда чаши были наполнены снова, судья Ди прочитал несколько лирических стихов. Начальник До от восторга захлопал в ладоши. По его сигналу из-за ширмы, стоявшей в глубине зала, вышли четыре роскошно одетые девушки, удалившиеся, когда До привел своего гостя. Двое стали разливать вино, третья заиграла на серебряной флейте, а четвертая исполнила полный изящества танец, совершая в воздухе плавные движения рукавами.

Начальник Ло улыбнулся и сказал друзьям:

— Вот видите, братья, как лживы слухи! Представьте себе, в столице наш судья Ди пользуется репутацией человека чрезвычайно строгих правил. Теперь же вы сами можете убедиться в том, как он весел и общителен.

Затем он назвал имена каждой из четырех девушек. Они оказались в одинаковой мере хорошо воспитанными и красивыми, удивив судью тем, что умно комментировали стихи, которые он читал, и на ходу сочиняли новые слова к известным мелодиям.

Время летело незаметно, и было уже довольно поздно, когда гости начали расходиться. Девушки, разливавшие вино, оказались подругами Ло Пиньвана и художника и ушли вместе с ними. Молодой победитель литературных экзаменов решил сопроводить танцовщицу и флейтистку на праздник в другой дом. Поэтому судья Ди и судья Ло остались за столом вдвоем.

Ло заявил, что отныне считает судью Ди своим сердечным другом, и, захмелев, предложил отставить формальности и отныне называть друг друга «старший брат» и «младший брат». Они вышли на террасу, чтобы насладиться свежестью воздуха и полюбоваться полнолунием, и сели на скамеечки за мраморной балюстрадой. Отсюда открывался прекрасный вид на благоухающий ухоженный сад. Между новыми друзьями завязался оживленный разговор о прелестях девушек, которые их только что оставили.

— Хотя мы сегодня встретились впервые, младший брат, — сказал судья Ди, — мне кажется, что я знаю тебя всю мою жизнь! Позволь же мне спросить твоего совета в одном деликатном вопросе.

— Я буду рад дать его, — ответил Ло торжественно, — хотя он и будет бесполезен для такого мудреца, как ты.

— Честно говоря, — понизил голос судья Ди, — я очень люблю вино и женщин. И в этих вопросах ценю разнообразие.

— Превосходно! — воскликнул судья Ло. — Я полностью согласен с этим здравым утверждением. Самые утонченные деликатесы приедаются, если их употреблять в пищу каждый день.

— К несчастью, — продолжил судья Ди, — мое нынешнее положение запрещает мне посещать дома цветов в собственном округе, и я не могу выбрать там какой-нибудь нежный бутон, который скрасил бы часы моего досуга. Ты же знаешь, с какой скоростью распространяются в городах сплетни, а мне бы ни в коем случае не хотелось подорвать свой авторитет.

— Именно это, — вздохнул собеседник, — а также нудные заседания составляют два главных неудобства нашей службы.

Судья Ди наклонился вперед и еще больше понизил голос:

— Теперь предположим, что мне выпадет случай найти здесь, в твоем столь хорошо управляемом округе, тот редкий бутон. Будет ли это злоупотреблением нашей дружбой, если я попрошу тебя тайно пересадить этот нежный побег в мой бедный сад?

Судья Ло тут же с готовностью принялся выполнять желание гостя. Он встал, поклонился судье Ди и воскликнул:

— Будь уверен, старший брат, что я весьма польщен тем, что подобной чести удостоен мой округ! Задержись на несколько дней в моем скромном жилище, чтобы мы могли всесторонне рассмотреть столь важную проблему.

— Увы, — ответил судья Ди, — многочисленные важные дела требуют моего возвращения в Пуян уже завтра. Однако ночь только началась, и если ты соблаговолишь удостоить меня своей бесценной помощи и совета, то до восхода солнца можно многое успеть.

Судья До взволнованно хлопнул в ладоши.

— Как это нетерпение доказывает романтичность твоей натуры! Но завоевать красавицу за такое короткое время... Для этого потребуется вся твоя обходительность. Большинство девушек уже имеют здесь нежные привязанности, и будет трудно уговорить их уехать. Однако ты выглядишь величественно, хотя, если уж говорить совсем честно, такие длинные бакенбарды в столице давно вышли из моды. Так что ты должен сделать все, что от тебя зависит. Что же касается меня, то я позабочусь о том, чтобы привести сюда первых красавиц!

Повернувшись в сторону зала, он крикнул слугам:

— Позовите домоправителя!

Вскоре вошел мужчина средних лет с лукавым лицом и поклонился.

— Я хочу, чтобы ты взял паланкин, — приказал Ло, — и доставил сюда четыре или пять девушек, чтобы аккомпанировать нам, когда мы станем петь оды осенней луне.

Домоправитель, по всей видимости привычный к подобным требованиям, склонился еще ниже.

— Теперь скажи, — сказал Ло, обращаясь к новому другу, — каковы твои предпочтения? Красота форм? Страстный нрав? Таланты в изящных искусствах? Или же тебе более всего по душе остроумная беседа? Сейчас довольно поздно, поэтому большинство красавиц уже дома, и выбор будет очень широк. Скажи о своих желаниях, старший брат, и мой управляющий будет руководствоваться ими при выборе.

— Пусть между нами не останется тайн, младший брат, — ответил судья Ди. — Позволь мне быть честным. За время пребывания в столице я устал от слишком воспитанных спутниц и от их слишком утонченных манер. Ныне мои вкусы направлены — стыдно признаться — на более простые цветы — те, что распускаются в местах, которые люди нашего круга обычно избегают.

— Ха! — усмехнулся Ло. — Разве не установили наши философы, что в конце концов чересчур положительное сливается с чересчур отрицательным? Ты, старший брат, достиг той высшей степени просветления, которая позволяет тебе обнаруживать красоту там, где менее одаренные личности увидели бы только пошлость. Старший брат приказывает, младший брат подчиняется!

Ло дал знак домоправителю приблизиться и прошептал ему на ухо несколько слов. Тот удивленно поднял бровь, низко поклонился и вышел.

Ло снова проводил гостя в праздничный зал, приказал слугам принести новые блюда, а затем с кубком вина в руках провозгласил тост за здоровье судьи Ди, добавив:

— Я нахожу твою оригинальность весьма интересной, старший брат, и жду с нетерпением этого нового опыта!

Через некоторое время занавес из нитей хрустальных бусин зазвенел, и появились четыре молодые женщины. Они были одеты в кричащие наряды и слишком ярко накрашены. Две из них были еще очень юны и, несмотря на броский макияж, довольно милы, но на лицах других, постарше, уже лежал отпечаток их профессии.

Судья Ди, однако, казался довольным. Заметив, что девушки смутились, оказавшись в роскошной обстановке зала, он поднялся и вежливо спросил их имена. Самые юные назвались Абрикос и Голубой Нефрит, а те, что постарше, — Павлин и Пион. Судья подвел их к столу, но они не поднимали глаз и стояли, не зная, как себя держать и что говорить. Судья Ди настоял на том, чтобы они сели за стол и попробовали угощение, а Ло показал, как разливать вино. Вскоре барышни немного осмелели, начали осматриваться и восхищаться тем, что видели.

Само собой разумеется, ни одна из них не умела ни петь, ни танцевать, ни читать, но Ло обмакнул палочки в соус и позабавил девушек, написав на столе их имена.

После того как гостьи выпили по чаше вина и немного поели, судья Ди прошептал несколько слов на ухо своему новому другу. Ло понимающе кивнул и позвал домоправителя, которому дал какие-то указания. Немного погодя тот пришел снова и объявил, что барышень Павлин и Пион вызывают домой. Каждой из них судья вручил по серебряному слитку, и они удалились.

После их ухода судья посадил оставшихся девушек рядом с собой и стал учить их произносить тосты, стараясь вовлечь в общую беседу. Ло с удовольствием наблюдал за стараниями судьи Ди, осушая одну чашу за другой.

Наконец, барышня Абрикос разговорилась и стала отвечать на умело поставленные вопросы судьи Ди. Она и ее сестра Голубой Нефрит были крестьянками из провинции Хунань. Десять лет назад из-за необычайно сильных наводнений случился страшный голод, и родители продали их своднику в столицу. Сначала они работали служанками, а когда подросли, он перепродал их родственнику в Цзиньхуа. Судья сделал вывод, что, несмотря на окружающую их мерзость, девушки сохранили природную честность, и подумал, что, если с ними хорошо обращаться и правильно воспитывать, они могли бы стать вполне приемлемыми спутницами.

В полночь судья Ло наконец достиг предела своих возможностей. Ему стало трудно сидеть в кресле прямо, а речь его стала бессвязной. Видя его состояние, судья Ди высказал пожелание удалиться.

С помощью двух слуг Ло поднялся и, пожелав спокойной ночи своему старшему брату, сказал домоправителю:

— Исполняй приказы его чести судьи Ди как мои!

Когда жизнерадостный начальник уезда был отведен в свои покои, судья Ди подозвал домоправителя и доверительно сказал ему:

— Я хочу выкупить этих двух девушек. Пожалуйста, обсудите все с их нынешним хозяином, соблюдая максимальную секретность. Никто не должен узнать, что вы действуете от моего имени.

С понимающей улыбкой управляющий кивнул. Судья Ди достал из рукава два золотых слитка и передал ему, сказав:

— Этого золота более чем достаточно для сделки. Остаток послужит для оплаты их проезда до моего дома в Пуяне.

Потом судья Ди вложил в руку домоправителя слиток серебра и добавил:

— Примите этот небольшой подарок в качестве комиссии за сделку.

После полагавшихся по правилам хорошего тона многочисленных отказов домоправитель принял слиток и спрятал его в рукав. Он заверил судью, что его указания будут точно выполнены и что его собственная жена сопроводит девушек до Пуяна.

— А сейчас я прикажу отвести их в покои, выделенные вашей чести, — добавил он.

Однако судья Ди сказал, что ему нужно хорошенько отдохнуть перед дорогой. Барышни Абрикос и Голубой Нефрит попрощались с ним, и слуга проводил его в спальню.