Смерть после бала

2. Банчи

— К вам лорд Роберт Госпелл, мистер Аллейн, — сообщили по внутреннему телефону.

— Пригласите его, пожалуйста, — сказал Аллейн.

Он достал из верхнего ящика стола папку и, раскрыв ее, положил на стол. Затем позвонил заместителю комиссара полиции.

— Только что приехал лорд Роберт, сэр. Вы просили предупредить вас, когда он появится.

— Знаешь, Рори, я подумал и решил предоставить тебе самому посвятить его в курс дела. Только что появился Фокс с отчетом по делу в Тампле, у него какие-то важные новости. Извинись за меня. Скажи лорду Роберту, что, если он сочтет нужным, я заеду к нему в любое удобное для него время. Ты ведь знаком с ним лично?

— Да, он просил провести его именно ко мне.

— В таком случае все в порядке. Разумеется, если возникнет необходимость, заходите ко мне, но я предпочел бы остаться в тени.

— Слушаюсь, сэр, — сказал Аллейн.

В дверь постучали, и в комнату заглянул сержант.

— Лорд Роберт Госпелл, сэр.

Слегка запыхавшись, в комнату вошел лорд Роберт.

— Здравствуй, Родерик. Как дела? — сказал он.

— Добрый день, Банчи. Очень мило с твоей стороны, что ты заехал.

— Ничуть. Я обожаю быть в курсе всех дел. — Он уселся и сложил руки на животе. — Как твоя матушка? — спросил он.

— У нее все в порядке. Она знает, что у нас с тобой назначена встреча, и шлет тебе привет.

— Спасибо. Твоя мать — обаятельнейшая женщина. Боюсь, я немного опоздал. Зашел выпить чаю с еще одной очаровательной женщиной.

— Да?

— С Агатой Трой. Ты знаком с ней?

Последовало непродолжительное молчание.

— Да, — сказал Аллейн наконец.

— Бог мой, конечно же, ты знаком! Разве не ты вел то дело об убийстве ее натурщицы?

— Да, именно я.

— Она просто прелесть, — продолжал лорд Роберт. — Ты не находишь?

— Да, — согласился Аллейн, — она прелесть.

— Мне она ужасно нравится. Я с сестрой и племянником был на ее выставке. Ты ведь знаком с моей сестрой Милдред?

— О да, — улыбнулся Аллейн.

— Она, конечно, на редкость бестолковая женщина, но неплохая. А парень просто повеса.

— Банчи, — сказал Аллейн, — ты последний представитель даже не викторианской эпохи, а времен Регентства.

— Ты думаешь? Скажу тебе вот что, Родерик, я собираюсь покинуть свое уединение и поучаствовать в лондонском сезоне.

— По-моему, ты всегда принимаешь в светской жизни самое активное участие, разве нет?

— Да уж, понемножку. Развлекаюсь, как могу. Дональд ухаживает за Бриджит О'Брайен. Ты ее знаешь?

— Как интересно, — сказал Аллейн. — Моя мама собирается вывозить дочку Джорджа, и, похоже, ее ближайшей подругой является именно Бриджит О'Брайен. Ты же знаешь, она дочь Ивлин и Пэдди О'Брайена.

— Да, я знаю. Сегодня утром я заезжал к Ивлин. Она вышла замуж за этого надутого осла Каррадоса. Говорят, в Сити он пользуется большим авторитетом. Я видел их девчушку. Мила, но что-то у них в семье не так. Надо полагать, дело в Каррадосе. А тебе она нравится?

— Я ее не видел. Моя племянница Сара очень хорошо о ней отзывается.

— Послушай, — сказал лорд Роберт, разведя руками и уставившись на них с некоторым удивлением, — давай вместе поужинаем на балу у леди Каррадо. Согласен?

— Мой дорогой Банчи, мне не прислали приглашения.

— Разве твоя племянница не приглашена?

— Полагаю, что да.

— Ну, так я и тебе раздобуду приглашение. Для меня это не проблема. Соглашайся же. Трой тоже будет ужинать с нами, мы с Дональдом уговорили ее.

— Трой, — проговорил Аллейн. — Трой.

Лорд Роберт пристально посмотрел на него.

— Ну, неважно, не хочешь, так не хочешь, — сказал он.

— Ты даже не представляешь, как мне хотелось бы туда пойти, — медленно произнес Аллейн, — но, видишь ли, я боюсь, что буду напоминать мисс Трой о том неприятном деле.

— Хм. М-да. Ну ладно, пока оставим это. Ты еще подумай. Приглашение я тебе в любом случае достану. Так что, перейдем к делу? — Он забавно нахмурился, сжал губы, быстрым движением руки нацепил на нос очки и спросил: — Что случилось?

— Мы подозреваем шантаж, — сказал Аллейн.

— Бог мой! — воскликнул лорд Роберт. — Где?

— Среди великосветской публики.

— Как вы узнали об этом?

— Видишь ли, — Аллейн положил руку на раскрытую папку, — это строго конфиденциально.

— Да, да, хорошо. Я буду нем как могила, — сказал лорд Роберт. — Выкладывай имена и все прочее. Только, пожалуйста, не нужно никаких мистеров и миссис Икс.

— Согласен. Ты знаешь миссис Холкат-Хэккет? Жену старого генерала Холката-Хэккета?

— Да. Американская актриса. На двадцать лет моложе, чем Х.-Х. Пикантная женщина.

— Она самая. На прошлой неделе она пришла к нам с историей о шантаже. Вот здесь в папке ее показания. Я вкратце изложу их, но боюсь, тебе придется примириться с существованием по крайней мере одной мадам Икс.

— О! — застонал лорд Роберт.

— Она поведала нам, что одна близкая подруга призналась ей, что ее шантажируют. Миссис Х.-Х. отказалась сообщить нам ее имя, поэтому будем называть ее миссис Икс.

Лорд Роберт недоверчиво хмыкнул.

— Я только дословно повторяю рассказ миссис Х.-Х., — сказал Аллейн. — Миссис Икс, у которой очень важный и влиятельный муж, первого числа прошлого месяца получила письмо, написанное на дешевой бумаге из «Вулвортса»[4]. Автор сообщал, что в его руках оказалась записка, адресованная миссис Икс одним из ее друзей, которая могла бы сильно ее скомпрометировать. Автор предлагал ей выкупить эту записку за пятьсот фунтов. В конце каждого месяца муж миссис Икс тщательнейшим образом проверяет ее счета, поэтому она не могла взять деньги из банка, не объяснив, на что она их потратила. В отчаянии она якобы обратилась к миссис Холкат-Хэккет за помощью, но у той тоже не нашлось таких денег. Вместо этого миссис Холкат-Хэккет уговорила ее позволить ей обратиться в полицию. Она принесла с собой письмо. Вот оно.

Аллейн положил папку на колени лорду Роберту. Лорд Роберт поправил очки и секунд тридцать пристально разглядывал первую страницу. Он открыл было рот, снова закрыл его, бросил взгляд на Аллейна, снова поправил очки и наконец принялся читать вслух:

— «Если вы пожелаете выкупить записку, датированную 20 апреля, посланную из клуба «Бакс»[5], адресованную «любимой Додо» и подписанную М., вы сможете это сделать, оставив в следующий понедельник вечером свою сумочку, в которой будут лежать пятьсот фунтов мелкими купюрами, за картиной, висящей над камином в бальном зале Комсток-Хауса».

Лорд Роберт поднял глаза.

— Как раз в тот понедельник в Комсток-Хаусе устраивается большой благотворительный вечер, — сказал он.

— Совершенно верно. Прочитав это письмо, мы отправились к Комстокам и, рассказав им какую-то байку, попросили у них разрешения прислать своего человека, переодетого официантом. Мы попросили миссис Х.-Х. убедить ее убитую горем подругу, чтобы она оставила в условленном месте сумочку с деньгами, покрытыми специальным порошком. Миссис Х.-Х. заверила, что готова сама это сделать, чтобы избавить подругу от такого унижения. — Аллейн приподнял бровь и едва заметно подмигнул лорду Роберту.

— Бедняжка, — сказал лорд Роберт. — Неужели она надеялась кого-нибудь провести?

— Не знаю. Я вежливо делал вид, что всему верю. Наш человек — очень расторопный малый — отправился на вечер, проследил за тем, как миссис Х.-Х. положила сумочку в условленное место, и стал ждать событий.

— Ну, и что произошло?

— Ничего. Он провел там всю ночь, а наутро горничная обнаружила сумочку, положила ее, не открывая, на каминную полку и позвала миссис Комсток. Миссис Комсток в присутствии горничной и нашего сотрудника открыла сумочку, увидела деньги, удивилась, не нашла ничего, что могло бы указать на владельца, и приказала горничной убрать сумочку — на случай, если кто-нибудь за ней обратится.

— И какие из этого можно сделать выводы, мой дорогой Родерик? — спросил лорд Роберт, неожиданно обхватив свои плечи руками.

— Они засекли нашего сотрудника.

— Ты думаешь, это кто-то из слуг?

— Вся организация банкета была поручена Даймитри из фирмы «Шеперд Маркет». Ты наверняка знаешь, о ком я говорю. Он сейчас обслуживает большинство званых приемов. Поставляет еду, официантов и все прочее.

— Ты думаешь, это кто-то из его людей?

— Мы очень осторожно навели кое-какие справки. У всех его служащих отличные рекомендации. Я даже имел беседу с самим Даймитри. Я сказал ему, что в последнее время было несколько случаев краж на больших приемах, и мы обязаны провести расследование. Он, разумеется, был очень обеспокоен и показал мне рекомендации всех своих служащих. Мы проверили их, все они оказались подлинными. Он отбирает самых лучших, которых только можно найти. У них в фирме существует строжайшее правило, что все сумочки, кошельки и прочее, забытые на этих приемах, тотчас же приносят самому Даймитри. Он либо сам ищет владельца, либо, тщательно ознакомившись с содержимым, посылает кого-нибудь из своих людей. Он говорит, что делает это для того, чтобы оградить от неприятностей себя и своих служащих. Он всегда просит владельца тут же проверить содержимое сумочки.

— Все же…

— Я знаю, что это ни в коем случае ничего не доказывает, но мы вплотную занялись всеми его служащими, и, по моему мнению, среди них нет никого, кто заслуживал бы нашего внимания.

— А сам Даймитри?

Аллейн поморщился.

— Что ж, чудес на свете много, мой дорогой Банчи, но…

— Да, да, конечно, я понимаю. Он слишком на виду для таких дел. Что-нибудь еще?

— До нас доходили слухи о шантаже и из других источников. Если хочешь, можешь просмотреть материалы. Вкратце все сводится к тому, что почерк везде тот же, что и в случае миссис Холкат-Хэккет, то бишь миссис Икс. У нас имеется одно анонимное письмо, предположительно присланное нам очередной жертвой. В нем просто сообщается, что среди светской публики работает шантажист. Ничего больше. Мы не смогли проследить автора письма. Потом застрелился молодой Креморн, и мы обнаружили, что он по неизвестным причинам снимал большие суммы наличными со своего счета. Его слуга сообщил, что в последнее время начал подозревать, что его хозяина шантажируют. — Аллейн задумчиво провел рукой по лбу. — Это настоящий дьявол. Из всех гнусных преступлений это, на мой взгляд, самое гнусное. Должен признаться, мы все сильно обеспокоены.

— Ужасно! — сказал лорд Роберт, широко раскрывая глаза. — Отвратительно! Но при чем здесь я?

— Ты помогал нам раньше, и мы будем чертовски рады, если ты и сейчас согласишься нам помочь. Банчи, ты везде бываешь, — сказал с улыбкой Аллейн, глядя на своего друга. — Ты вхож во все самые известные дома. Прелестные дамы поверяют тебе свои тайны. Толстые полковники плачут на твоей груди. Держи ушки на макушке.

— Я же не могу выдавать тебе чужие секреты? Конечно, при условии, что найдутся желающие поделиться ими со мной.

— Разумеется, нет, но ты же можешь провести небольшое расследование, а потом сообщить нам… — Аллейн сделал небольшую паузу и быстро добавил: — То, что сочтешь нужным. Ты согласен?

— С удовольствием! — сказал лорд Роберт с энтузиазмом. — Если на то пошло… хотя нет, это может оказаться всего лишь совпадением.

— Ты о чем?

— Видишь ли, Родерик, — но это строго между нами, — дело в том, что я, как ты уже знаешь, сегодня утром нанес визит Ивлин Каррадос. Я шел мимо ее дома, увидел, что продают нарциссы, и решил отнести ей букет. Дьявольски хорошенькая женщина, эта Ивлин, только… — Он поморщился. — Очень грустная. Мне кажется, она так и не оправилась от смерти Пэдди. Очень любит свою дочь, и девочка тоже к ней привязана, но мне кажется, что Каррадос смотрит на них немного свысока. Чванливый и донельзя обидчивый малый. Ивлин была в постели, повсюду куча писем, рядом сидела секретарша. Каррадос стоял на каминном коврике с обиженным видом. Бриджит пришла чуть позже. Ну так вот, Каррадос заявил, что ему нужно в Сити. Подошел к кровати и наклонился, чтобы поцеловать жену. Он оперся на руки по обе стороны от нее, и его правая рука оказалась у нее прямо под подушкой.

Голос лорда Роберта неожиданно подскочил на октаву вверх. Он наклонился вперед, упершись руками в колени, и пристально посмотрел на Аллейна. Губы его задвигались, как у кролика, и он выпалил:

— Это было странно. Чертовски странно. Должно быть, он нащупал письмо у нее под подушкой, потому что, когда он выпрямился, оно было зажато у него в правой руке — обычный конверт, адрес написан печатными буквами.

Аллейн глянул на папку, но промолчал.

— Каррадос сказал: «О, одно из ваших писем, дорогая», — взглянул на него сквозь очки и положил ей на одеяло. Пробормотал: «Прошу прощения» или что-то в этом роде. Так вот, поверишь ли, она стала белой, как простыня. Клянусь честью, просто белее белого. И быстро проговорила: «Это от одной из моих протеже, я сама займусь им», — а потом поспешно сунула письмо в общую стопку. Он ушел, я, естественно, сделал вид, что ничего не заметил, поговорил с ней о предстоящем бале и вскоре тоже откланялся.

Аллейн продолжал молчать. Неожиданно лорд Роберт вытянул свой пухлый палец в сторону письма, лежавшего в папке.

— Дело в том, — произнес он с ударением, — что почерк на конверте был таким же, как здесь.

— В точности таким же? Я имею в виду, готов ли ты подтвердить это под присягой?

— Нет, конечно же, нет! Я видел то письмо лишь мельком, но ты же знаешь, я считаю себя специалистом по почеркам.

— Мы тоже так считаем.

— Почерк был очень похож, — продолжал лорд Роберт. — Исключительно похож. Клянусь честью.

— Да, — сказал Аллейн, — это то, что американцы называют неожиданной удачей. Хотя в данном случае это не такое уж невероятное совпадение, если учесть, что наш красавец работает только среди определенного круга людей, а все указывает именно на это. — Он протянул лорду Роберту пачку сигарет. — Мы показали это письмо специалисту — то, которое передала нам миссис Х.-Х. Бумага и чернила от Вулворта, квадратное перо, каким пользуются чертежники. Разумеется, она не показала нам конверт. Обрати внимание, буквы печатные, аккуратно вписаны, никаких характерных особенностей. Отпечатков пальцев не обнаружено. Миссис Х.-Х. не догадалась взглянуть на почтовый штемпель. Войдите!

В комнату вошел констебль с пачкой писем в руке, положил их на стол и сразу же удалился.

— Извини, Банчи, я только просмотрю почту, может быть… Бог мой, есть!

Он вскрыл конверт, мельком бросив взгляд на короткую записку, развернул вложенный туда лист бумаги, приподнял брови и протянул его лорду Роберту.

— Ого! — Лорд Роберт даже присвистнул.

Это был обычный лист разлинованной бумаги. Три или четыре ряда печатных букв были аккуратно вписаны между линеечками. Лорд Роберт прочитал вслух:

— «Непредвиденные обстоятельства помешали забрать деньги в понедельник вечером. Пожалуйста, оставьте сумочку с указанной раннее суммой между сиденьем и правым подлокотником голубого дивана в концертном зале, Констанс-стрит, 57, в следующий четверг».

— Миссис Холкат-Хэккет, — сказал Аллейн, протягивая сопроводительную записку, — сообщает, что ее пресловутая подруга получила это послание вчера с вечерней почтой. Ты не знаешь, что должно состояться в четверг на Констанс-стрит?

— Это новый концертный зал. Очень шикарный. Какое-то благотворительное представление. Билеты продают повсюду, по три гинеи. Камерная музыка. Бах. Сирмионский квартет. Я собирался сходить.

— Банчи, — сказал Аллейн, — ни на секунду не покидай этого дивана! Сиди как пришитый и беседуй с миссис Холкат-Хэккет, а когда божественные звуки музыки наполнят твой слух, не обращай на них внимания и. Бога ради, будь начеку…

— Да, да, да. Не говори так, Родерик, а то кто-нибудь может подумать, что ты сыщик.

— Иди к черту! — сказал Аллейн.

Лорд Роберт рассмеялся и поднялся с кресла.

— Мне пора, — заявил он.

Аллейн вышел вместе с ним в коридор. Они обменялись рукопожатием и расстались. Аллейн долго провожал его глазами. Смешная старомодная фигура, казавшаяся черной на фоне окна, расположенного в торце, удалялась мелкими шажками. Она все уменьшалась, уменьшалась, чуть замешкалась в конце коридора, потом завернула за угол и скрылась.