Собрание тьмы (ЛП)

Глава 17 Магнус Оранос

Зверь.

В названии таверны не было ничего весёлого, но после второй бутылки вина Магнус считал это абсолютно весёлым.

— Ещё бутылку! — рявкнул он. — Сейчас же!

Перед ним поставили третью бутылку пелсийского вина.

— Виноградники Сайласа Агеллона, — прочёл Магнус вслух надпись на стеклянной зелёной бутылке.

Он пил вино. Сделанное семьёй Йонаса Агеллона.

Ещё веселее.

Несмотря на отвращение ко всему этому, Магнус быстро перешёл к пелсийскому вину. Тем не менее, это место было обыкновенным пустырём, в лучшем случае. А в худшем, это было местом плохих воспоминаний и отвратительного выбора, унижения, поражения, сожаления.

Он пил прямо из бутылки, проигнорировав бокал. Как глупо, что отец запрещал в Лимеросе подобное все эти годы, ссылаясь на религию. Валория учила, что ясный ум сохранит чистое сердце, и люди подчинялись ей. Магнус всегда следовал этому, предполагая, что предпочтёт ясный ум этому… этому…

Да. Это было куда лучше.

Пьяным быть легче, чем трезвым.

Он окинул взглядом тёмную таверну. Сюда приехало несколько людей, но единственными, кто стоял рядом с Магнусом, были лишь несколько его стражей.

Он требовал, чтобы они его оставили, но они проигнорировали приказ. Они были тут «в целях его защиты».

Чёртовы ублюдки.

Он поднял бутылку.

— За мою сестру и её великолепного нового наставника! — провозгласил он, отсалютовал бутылкой вина, прежде чем выпить. — За моего отца! Семья так важна, так ценна! Пусть все они гниют вместе в Тёмных Землях в один день!

Его собственные слова забавляли его, но бармен испугался в ответ на его тост.

Магнус уже выпил половину третьей бутылки, когда кто-то положил руку на его плечо.

— Ваше Высочество, — промолвил Крон, — вам пора идти.

Магнус отбросил в сторону руку стражника.

— Я ещё не закончил!

— Королю бы не понравилось увидеть ваш в подобном состоянии.

— О, нет! Король был бы доволен. Но я заметил, вы желаете радовать его постоянно. Не так ли? — он сделал ещё глоток.

— Вы уже достаточно выпили.

— Разве ты проснулся утром и решил стать моей кормилицей, Крон? Извини, но я не нуждаюсь сегодня в грудном молоке!

— Я мог бы отнести тебя в дворец силой, но предпочёл бы дать возможность уйти самому.

Принц ответил на грубость стражника только кривым взглядом. Когда кто-то говорил с ним с таким неуважением, Магнус хотел его смерти. Но он был самым верным и доверенным царским стражем слишком много лет, чтобы рассчитывать на подобное. Крон привык высказывать своё мнение, когда это было ему нужно, не опасаясь последствий. Он нашёл бы себе место всюду, где правили Дамора. И в один прекрасный день он будет слушаться каждой команды Магнуса.

Но, к сожалению, этот прекрасный день был не сегодня.

— Как мило с твоей стороны. Но, уверен, мой отец согласен с тем, что прогулки даются мне хорошо.

Крон бесстрастно смотрел на него.

— Сам король послал меня сюда, чтобы забрать вас.

— И, конечно, ты без колебаний подчинился!

— Он знает, что ты слишком увлёкся вином.

Магнус бросил на стражника любопытный взгляд.

— Да? И что он об этом думает?

— Он понимает тебя. Он понимает, через что ты прошёл и прощает тебе эту оплошность. Но лучше пить во дворце, а не в сомнительных заведениях, как вот это, где твои слова и действия могут быть использованы против тебя кем угодно.

— Как на него похоже! — лёгкость, что принесло в его голову вино, теперь заставило зрение Магнуса помутиться. Он встал с табурета и натолкнулся на кого-то в задней части таверны. — О, мой отец прощает мне все мои промахи, позволяет мне напиться, ведь это поможет мне принять свою судьбу! Я — кронпринц, наследник своего отца, и моё будущее впереди! А вы боитесь меня, ничего не стоящие людишки?!

Крон схватил его за плечо.

— Достаточно. Это не место для пребывания кронпринца, особенно после вчерашнего хаоса. Это небезопасно!

— Не смей ко мне прикасаться! — Магнус сбил руку стража, но уже не сохранял осторожность.

Крон оставался строг, как никогда.

— Я бы предпочёл, чтобы ты ушёл отсюда сам, но мой приказ от короля ясен. Я верну тебя во дворец, и при необходимости, Ваше Высочество, я вырублю тебя и оттащу обратно!

Крон был на пятнадцать лет старше Магнуса, и он куда более опытен. Магнус не сомневался, что стражник может выполнить свою угрозу.

Принц был, возможно, пьян, но не глуп.

— Хорошо, — прошипел он, — я уже закончил здесь.

Остальные стражники переглянулись, пока Магнус покинул таверну с Кроном, что держался за его спиной. Ранним вечером воздух был тёплым и пах сладкими розами — как официальный цветок и официальный запах Ораноса.

Лимерос пах льдом, Пелсия — грязью. Но Оранос пах розами.

Магнус ненавидел розы. Какое в них вообще может быть значение?

Он споткнулся, шагая по узкой булыжной мостовой, но продолжал быстро идти вперёд, не оборачиваясь, чтобы убедиться, успевают ли остальные. Он об этом не думал.

Его шаги замедлились, когда он повернул за угол, чтобы столкнуться с шестью стражами, что стояли рядом с большим зданием из белого мрамора, в окружении колонн, зажатое между очередными тавернами.

— Что это за место? — спросил он.

— Это храм богини Клейоны, — ответил Крон.

— Такие места следует сносить, — пробормотал Магнус, а затем повторил громче: — Почему здесь стражники? Они что, поклоняются богине Валории у ног другой богини? Сомневаюсь, что отца это очень порадует!

Крон подошёл посоветоваться с одним из стражников и скоро вернулся обратно.

— Там принцесса Клейона. Она получила разрешение на молитвы здесь несколько раз в неделю.

Это было последнее, что ожидал услышать сегодня Магнус. По его сведеньям, Клейона не имела права покидать дворец после свадебного тура.

— Почему я не знал об этом?

Крон развёл руками.

— Это было решением короля.

— Так ли это… — Магнус остановился взглядом на дверях храма. Ему надо было поговорить об этом. За что такие привилегии? — Это не решение короля! Он — не тот, кто вынужден жениться на ней.

— Все решения — решения короля.

Это было совершенно неприемлемо.

— Подождите здесь, — приказал он. — Я хочу сообщить принцессе, что она в последний раз может приехать сюда.

Он ожидал, что Крон будет протестовать, но стражник просто терпеливо кивнул.

— Хорошо, ваше высочество. Делайте то, что считаете нужным.

Магнус толкнул дверь храма, оставляя стражников снаружи. Пространство выглядело как миниатюрная версия грандиозного храма Клейоны, где они с Клео обвенчались, что был столь велик, что мог уместить в себе тысячи. Это было до землетрясения, что превратило храм в гору камней, заходить в которые небезопасно.

Хотя этот храм казался куда меньшим, но он всё ещё был богат и красив. Белые мраморные полы. Резные скамьи. Статуя богини, с презрением смотревшая на Магнуса. Символы огня и воздуха, выгравированные на её поднятых ладонях.

«Вам тут не рады, Лимерос», — казалось, она насмехалась над ним.

Жаль.

В храме никого не было, кроме блондинки, что сидела в первом ряду. Она смотрела на гигантскую мозаику, что изображала богиню и зелёные оранийские долины позади неё. Слева всё пылало, и пламя было оранжевым и синим, а справа было торнадо.

Клео лишь покосилась на Магнуса, когда он подошёл и сел через проход от неё, фокусируя своё внимание на мозаике.

— Ты пришёл сюда с поклонением? — спросила она.

Он подавил смех.

— Вряд ли.

— Ты только что прервал мои молитвы.

— Будто бы ты на самом деле молилась.

Она с прищурим посмотрела на него.

— Избавь меня от обвинительных взглядом, — промолвил он, закатывая глаза. — Никогда не видел, что ты набожна в своих религиозных убеждениях. Ты такая же, как и кто угодно в этом эгоистичном королевстве. Ваша религия — это просто ряд симпатичных статуй, что украшают кричащие богатством храмы!

— У тебя есть право на своё мнение.

Её пренебрежительное отношение совершенно не помогало ей сегодня.

— Ты пришла сюда, чтобы сбежать из дворца, даже если это означает, что тебя окружит полдюжины охранников. Ты можешь думать тут в одиночестве, как бы лучше уничтожить всех нас!

Клео скрестила руки на лифе своего платья.

— О, так теперь ты телепат! Это невероятно, у тебя такие таланты — знать, что постоянно крутится в моей голове!

— Ты была бы удивлена, но я знаю, о чём ты думаешь, принцесса.

Она оценила его одним коротким взглядом.

— Ты пьян.

— Да?

— Ты не можешь говорить нормально.

Он не собирался проглотить это. Она, вероятно, пыталась его ранить.

— Прости, если не пояснил. Я пришёл сюда, чтобы сказать тебе, что ты в последний раз находишься здесь!

Она, похоже, не слишком была обеспокоена этим заявлением.

— Король позволил мне приходить сюда, когда я желаю.

— Меня не волнует, что он тебе сказал.

Принцесса вздёрнула подбородок.

— Какое у тебя есть право запрещать мне то, что уже одобрил твой отец?

Какая же она тупая! Он расхохотался.

— Да что ты говоришь? Я твой муж, принцесса. Это даёт мне право остановить тебя в чём угодно, что меня не устраивает!

Она вздохнула, но Магнус был уверен, что это от усталости, а не от поражения.

— Утром ты забудешь обо всём этом, — промолвила она. — Сколько ты выпил? Галлон? Разве ты падаешь в вино и плаваешь в нём, пока не осушишь?

— Я вижу, ты хочешь сменить тему.

— Я думаю, что ты пьёшь потому, что желаешь забыться.

— Да что же? Ты тоже так делаешь?

Она остановилась, казалось бы, не смутившись этого.

— Я пью куда меньше прежнего. Это принесло мне только проблемы.

— О, конечно. Это привело тебя в постель Эрона Лагариса, разве нет?

Она помрачнела.

— Как мило напоминать это!

— Но, увы, ты не окажешься в его постели ещё когда-нибудь, там достаточно холодно теперь!

Он видел, что она боролась, пытаясь сдержать эмоции, но щёки покраснели.

— Ты хочешь, чтобы я ушла, но, кажется, ты не спешишь уходить. Чего стараемся избежать?

— Всего, — он выдохнул, не задумавшись.

Она перехватила его взгляд через храм, в котором кроме них никого не было.

— Ты не поверишь, но я понимаю твою боль. Ты нуждаешься в мести.

Их разговор редко были столь личными.

— Я ничего такого не чувствую.

— Не верю.

— Меня не волнует это, принцесса. Мне не нужен друг.

— Может быть, и нет. Но у тебя нет никого, с кем бы ты мог поговорить.

То, что она так хорошо его знала, нервировало его.

— Мне не нужны друзья!

Она тихо рассматривала его, и её брови сошлись в единую линию.

— Ты пытаешься быть ужасным, жестоким, чтобы оставаться оторванным от того, что может причинить тебе боль. Но я видела, как ты смотрел, когда тебя оттащили от казни. Ты был взбешён, когда Люция исчезла в толпе. Ты думал, что ей плохо.

Тот факт, что она так легко увидела эту слабость в нём, заставил его содрогнуться.

— Моя сестра может о себе позаботиться, поверь. Она была в порядке, только потерялась. И она вернулась во дворец не только невредимой, но и с прекрасным новым наставником. Это так восхитительно!

Клео встала и присела рядом с Магнусом. Это удивило его, но он не демонстрировал удивление.

— Я думаю, ты запутался, — сказала Клео. — И с каждым днём становится хуже.

— Тебе показалось.

— Ты вновь и вновь доказываешь себе, что подл, отвратителен и ненавистен.

Это вызвало у него новый приступ смеха, они наконец-то вернулись обратно.

— Принцесса, твоё мнение не имеет значения.

— Да, ты таков, — она кивнула, словно соглашаясь. — Но чем больше я о тебе думаю, тем большей загадкой ты становишься. Вчера вот, например… До этого ты казался таким же, как и отец, но ты не таков. Ты мог бы позволить, чтобы мальчишка убил меня в Лимеросе, но нет. Ты защитил меня, когда Эрон рассказал о потере моего целомудрия. Король бы убил меня. И ты не сказал отцу о свадебном кинжале Ашура.

Она сказала это так, словно он намеренно пытался помочь ей.

— Ты отыскала доброту там, где её не было.

— Ты тот, кто отгоняет доброту. Ты уверен, что это не ею было? — она пыталась всматриваться в его лицо, заставляя его чувствовать себя голым без маски, которую он столько лет создавал, а она взяла и разрушила все его замки из песка ветром.

— Ты ничего обо мне не знаешь! — прорычал он. Впервые он ненавидел себя сегодня за то, что слишком много выпил. Ему нужна была ясность ума против врагов.

Почему он зашёл? Почему он решил над нею просто поиздеваться, напомнить, что у неё нет власти? Он пытался просто запугать её, да?

Он только сделал себя слабее.

— Всё, что я могу делать тут, это думать, — промолвила Клео после долгого молчания. — Постоянно, днями и ночами. Я думаю обо всём, что случилось, и я прокручиваю это раз за разом в своей голове. И знаешь, что я думаю, Магнус? — Почему он остаётся тут и слушает её? Он должен уйти!

— Мне неинтересно знать, что ты думаешь.

— Я думаю, ты ненавидишь отца. Ты ненавидишь его так же, как и я.

Ему потребовалось время, чтобы понять, что он перестал дышать.

— А какая разница, что делать, если ты права? — наконец-то выдавил он.

— Всё имеет значение.

Она была смелой в этот вечер, говорила пьяному то, что не сказала бы трезвому.

Он не сказал ей прямо, но он не отрицал её слова.

— Ты не такой, как король, — тихо сказала она, когда он промолчал.

Он отвернулся.

— Ты не права. Я как король. Я стремлюсь быть таким, как отец, хочу этого!

Она коснулась его руки, и он вздрогнул.

— Ты стремишься быть похожим на человека, что ранил ребёнка, чтобы наказать его за пустяковое преступление?

Он посмотрел на неё, когда она подняла руку и прикоснулась к его шраму. Он никогда не говорил ей о прошлом, но… Она отыскала ещё один недостаток и использовала это против него.

— Ты думаешь, что ты делаешь, сказав это мне?

Она закусила нижнюю губу, прежде чем ответить.

— Я просто пытаюсь с тобой поговорить.

Хватит.

— Тогда эта беседа подошла к концу! — Магнус встал и собирался отойти, но она вскочила, блокируя его путь.

— Я не закончила.

— Нет, ты закончила.

— Нет!

Он больше не мог. Он схватил её за руки, повернул и толкнул её назад, пока она не коснулась мозаики. Богиня возникла над нею, грозная, могущественная опекунша смотрела на оранийскую принцессу.

— Во мне нет добра, принцесса. И не трать время на пустые фантазии об этом!

— Люция твоя сестра, и она не плохая, — сказала Клео.

— Ты хочешь правду, принцесса? Люция — приёмная. Она мне не родна по крови, и это позволяет ей быть другой. Уверен, что ты слышала слухи о брате, жаждущем свою сестру. Это правда, но ты не переживай. Она не запятнала себя тем, что была со мной. Это лишь моя фантазия, не её! Отвращение её растёт с каждой секундой, как и у тебя. И у тебя это единственное общее с этой девушкой, с которой ты хочешь подружиться!

Клео казалась шокированной. Она знала, что эти признания были для него лишь последствием вина, но он на самом деле переживал.

— Я должен признать, что она не мучает меня так сильно, как прежде, днём и ночью, — продолжал он. — В последнее время мои мечты разделились между моей темноволосой сестрицей и принцессой с золотыми волосами, — он взял её прядь и повернул вокруг своего пальца, смотрел на неё, замерев. — Мечты, которые навязали мне!

Её глаза расширились.

— Ты мечтаешь обо мне?

Он бросил на неё полный ненависти взгляд.

— Только в кошмарах.

Он желал её только в кошмарах.

Магнус пытался отойти от неё, но она схватила его за рубашку.

— Вместо того, чтобы бороться, — прошептала она, — мы могли бы помочь друг другу. Может быть, у нас схожие цели.

Таких слов хватило, чтобы подписать её смертный приговор. Она настолько глупа, чтобы сказать это сыну короля?

Или она действительно знала его настолько хорошо, чтобы чувствовать себя настолько уверенно и смело?

Клео хотела вернуть трон. Несомненно. Она хотела, чтобы королевство вернуло её династию, хотела убить его отца, что убил всех, кого любила она. Она боролась тихо, но яростно, каждый день, и теперь слова сорвались с её языка.

В этот момент она была самой храброй и самой смелой девушкой из всех, кого он только знал.

Последствия от вина всё ещё никуда не делись, и мир кружился вокруг него. Но мысль, всего лишь одна, была ясна.

Принцесса сегодня смотрела на него с надеждой, а не с ненавистью… Но если он позволит ей, она уничтожит его.

Магнус провёл руками по её шелковистому платью, обнимая её за узкую талию, и притянул к себе, ощущая биение её сердца.

Она тяжело дышала, чувствуя, как он что-то шептал ей на ухо.

— Скажи мне, принцесса, — прошептал он, — что бы сказал Теон, если б знал, что ты позволила мне быть так близко к тебе?

Клео выдохнула и попыталась оттолкнуть его. Её глаза расширились и наполнились слезами из-за напоминания об утраченной любви.

Она ударила Магнуса по лицу, и это произвело на него впечатление. Она сильнее, чем казалось.

— Как ты смеешь говорить его имя! — прошипела она, и слёзы покатились по щёкам.

Это была та реакция, которую он ждал, та, что могла остановить их разговор.

— Ты так ненавидела меня за то, что я проткнул его насквозь и отправил на тот свет, — он заставил себя ухмыляться, — но теперь ты предлагаешь мне союз. Как скоро ты забыла своих истинных врагов, принцесса. Это заставляет меня задуматься о твоём интеллекте.

Щёки Клео пылали.

— Я ненавижу тебя.

— Замечательно. И не стоит забывать своё место в этом дворце. Ты будешь жить только потому, что мой отец ещё не пожелал твоей смерти. У тебя здесь нет никакой власти. И у тебя нет никакой власти надо мной.

Он смотрел на то, как её взгляд взметнулся волнением, а после стал мёртвым и неживым, и яркий румянец гнева сошёл с её щёк.

— Благодарю за напоминание, — промолвила она.

— Доброго вечера, принцесса, — с этими словами Магнус покинул храм, даже не глядя на Крона, что всё ещё ждал его снаружи.

— Принцесса? — переспросил Крон.

Он махнул рукой.

— Пусть молится, сколько хочет. Мне плевать, что она делает.

— Ваше мнение сильно изменилось за пребывание там.

— Ничего не поменялось, просто я вспомнил, насколько она лжива и равнодушна.

— Равнодушна?

Магнус бросил на Крона острый взгляд.

— Да.

— Если ты так говоришь…

Он говорил. И он возвращался во дворец тёмными улицами города, не обходя опасные места.

После того, как он оказался в стенах дворца, он направился во двор, надеясь побыть наедине со своими мрачными мыслями. Его разум всё ещё был в пьяном тумане, но он знал, что утром пожалеет о том, что так много рассказал.

Правда о Люции, о их чувствах.

И правда о Клео.

Правда о Клео? Не было ни слова правды. Она была лишь девушкой, на которой он вынужден жениться. Но если он ничего не чувствовал к ней, почему продолжает защищать? Он даже не понял, что делает, пока она не показала ему, что права. Снова и снова, он пытался держать её в безопасности.

Магнус помнил встречу с Теоном Ранусом. Это было его первое убийство. Тогда он не знал, что Теон защищает Клео не только потому, что он был дворцовым стражем, которого послали забрать принцессу с опасных земель, но потому, что он любил её. И она любила его.

Это был лишь отцовский приказ Магнусу. Это судьба. Он был мальчиком без опыта в бою.

Он убил стража, чтобы спасти свою жизнь. Он не жалел об этом сейчас… и добился взгляда полной ненависти в глазах Клео после всего этого.

Она дочь лимерийских врагов. Его отец завоевал королевство Клео, и она должна быть благодарна за то, что жива.

То, что он даже жалел её, было лишь мыслью среди многих более важных, о которых следовало думать больше. Чем об этой, смешной.

Шагая во двор, он сказал себе, что она — лишь неудобство.

— Боже, принц Магнус, вижу, вы расстроены! Всё в порядке?

Он повернулся на каблуках, узрев принцессу Амару, что сидела в тени на ближайшей скамье. Лунный свет отражался от её тёмных волос и драгоценностей, что она носила на шее.

— Простите. Я не заметил вас, — промолвил он.

После нападения король настоял, чтобы Амара осталась тут на несколько дней, решив, что есть ещё несколько повстанцев рядом. Это было любезно со стороны короля только потому, что у него не было никакого другого выбора, и со стороны противника не выглядело бы хорошо для него отдать эту принцессу на растерзание.

— Я рада, что могу поговорить с вами наедине, — Амара поднялась со скамейки. — Я хочу извиниться за то, что случилось на вилле.

Магнус старался быть с нею как можно более благодушен, несмотря на своё настроение.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда я поцеловала тебя, — она смотрела на него без намёка на застенчивость. — Мне кажется, что это могло обидеть тебя.

— Вовсе нет, — если только украденные поцелуи от красивых принцесс, что его посещали, были единственной проблемой.

Амара приблизилась к нему.

— У нас так много общего, да? Наши отцы — важные мужчины с ненасытным желанием власти.

— Правда?

Амара так сильно отличалась от Клео. Она была тоже интригующей и красивой, но, конечно, Магнус не тянулся к Амаре, словно мотылёк на пламя. Она не властна сжечь его взглядом.

Она изучала его в темноте.

— Иногда это приятно — отыскать родственную душу, даже если ситуация не совсем идеальна. Это хорошо — отыскать утешение с кем-то, так, чтобы можно было провести ночь удовольствия с понимающим другом, когда мир полон врагов. Ты согласен?

Ему не стоило долго думать, чтобы понять, что она имела в виду.

— Я полностью согласен, — кивнул он.

Он притянул её к себе и поцеловал в губы, вдыхая её запах, передавая ей свои чувства.

Да. Она была тем, что нужно сегодня.