Собрание тьмы (ЛП)

Глава 27 Магнус Лимерос

— Король вызывает тебя.

Крон стоял в арке дворцовой библиотеки, отбрасывая тень, словно гора. Магнус искал здесь на полках информацию о Родичах, а ещё, из-за признания о том, кто был его истинной матерью, нечто о ведьмах.

— Сейчас же? Сразу, или когда смогу?

Крон скрестил руки на груди.

— Немедленно.

— Я шутил, Крон, — Магнус бросил книгу, что листал, в центр длинного дубового стола. Библиотекарь, странная маленькая женщина с ярко-рыжими волосами и высокими бровями, похожими немного на арки, положила ее обратно, где ей и было место.

— Конечно. Мы идём, ваше Высочество?

— О, тебя официально назначили привести меня к нему сегодня? Это делает тебя ещё более важным.

Кронос посмотрел на него.

— Ты сегодня в редком настроении.

— Думаешь? — на самом деле, у Магнуса была апатия. Он пылал гневом два дня после храма, лишь бы найти исчезнувший клад.

А теперь он пытался сосредоточиться на том, что мог контролировать. Он поклялся себе бдительно следить за Алексиусом с этого мгновения. Он знал, что ссыльной Хранитель был ответственен за пропавший кристалл. Кто ж ещё?

Может быть, король ещё доверял Миленье и этому парню, но не Магнус. Ни одно мгновение.

— Веди, — приказал Магнус капитану стражи.

Сегодняшний день может стать хорошим, если он убедит отца разделить Алексиуса и Люцию до дальнейшего решения. Хороший день, пока он не будет обязан посетить свадебный пир в честь дочери господина Гарета вместе с Клео.

Он с радостью забыл бы об обязательствах, если бы мог. Ещё одна возможность для него пообщаться с сотнями гостей… Он бы выбрал что-то другое. Ничего общего с ними.

Когда трон станет его, как он думал, он не будет хвататься за возможность сделать праздник для дочери каждого дворянина, что хорошо попросит. Он бы предпочёл одиночество и уединение, жизнь, в которой публичные выступления случались бы очень редко и только в том случае, если б он заведомо знал об этом.

Ему понадобилось десять минут, чтобы добраться до тронного зала через лабиринт дворцовых коридоров. Магнус никогда не признается, что заблудился в этих коридорах слишком много раз, чтобы воссоздать мысленную карту.

Каждый коридор казался одинаковым. Освещённый фонарём, с мраморными или яркими мозаичными полами, картинами и гобеленами на стенах.

Магнус сосредоточился на своих шагах, не сказав Крону и слова, пока они не достигли тронного зала. Стражники, находившиеся у дверей, открыли их. Магнус с уверенностью направился к помосту.

— Мы должны поговорить о наставнике Люции, — промолвил Магнус, прежде чем король проронил хоть слово.

Стражники закрыли двери, оставляя их наедине. Крон остался в комнате по указанию короля.

Гай спокойно смотрел на него.

— Почему?

— Я не доверяю ему.

Король встал с трона и спустился по ступенькам к Магнусу.

— Я не удивлён, особенно если вспомнить о твоих чувствах к Люции. Он очень красив, а она, вопреки могуществу, по-прежнему красивая молодая девушка.

Грудь Магнуса сжалась от упоминания о его чувствах.

— Мои опасения не имеют к этому никакого отношения.

— Если ты так говоришь… Но я не хочу сейчас говорить об Алексиусе, — король встал с трона вновь и налил себе выпить. — Я отправил шпиона в Крешию, который доложил мне, что император собирает флот, чтобы отправиться к нашим берегам. Завоевать нас. Покорить меня.

Во рту у Магнуса пересохло от этой мысли. Император Кортас мог раздавить Митику своей огромной армадой в считаные дни, как он сделал за свои два десятилетия правления с многими другими государствами. Лимерийская армия была квалифицирована и послушна, но она не способна выдержать сильную организованную атаку.

— Почему сейчас?

— Потому что он хочет то, что сейчас у меня есть, конечно, — король казался зловеще спокойным, и это не принесло Магнусу облегчение. — Что у нас есть.

— Как победить его?

— Люция поможет, но магия одной девушки против сил десятков тысяч… — его суставы побелели, когда он сжал свой бокал и отпил из него. — Она смертна. Одна удачливая страна может убить её. Я не могу зависеть от этого. Моё терпение в отношении новостей идёт на убыль. Алексиус уверяет, что всё идёт по плану, но я не могу не беспокоиться.

Король признался, что он переживает. Оказывается, это действительно знаменательный день.

Магнус боролся с самим собой, чтобы выражение его лица оставалось спокойным.

— И что же нам с тобой теперь делать?

— Мне нужен другой план. И этот план не должен полагаться на Люцию и Родичей. У меня уже есть кое-что на примете, но меня интересует твоё мнение.

— Что это? — несмотря на его бесконечные замечания к отцу, в этом они были едины. Магнус сделал бы что угодно, чтобы защитить Митику от захватчиков.

— Существует поговор следи слуг, что вы с Амарой провели вместе ночь. Это правда?

Неудобная тишина застыла между ними.

На самом деле, в этом дворце не существовало секретов. Магнус бросил на Крона быстрый взгляд, но его выражение осталось пустым.

— Да.

Не было никакого осуждения о взгляде короля, только внимание.

— Если б я мог предоставить твою помолвку с Амарой императору, чтобы убедить отца Амары, что объединить наши королевства с помощью брака легче, чем захватить Митику силой, это дало бы мне больше времени, чтобы найти Родичей и раздавить их первым.

Магнус просто слушал предложения отца — а после рассмеялся, не в состоянии утихнуть.

Взгляд короля в одно мгновение стал ледяным.

— Случилось что-то смешное?

— Второе обручение? — Магнус едва мог удерживать контроль над смехом. — Ты не можешь быть серьёзным.

— Разве я только что шутил?

Магнус протрезвел быстро, бросая через плечо взгляд на тихого Крона, что стоял рядом, словно статуя, сцепив руки за спиной.

— Если ты забыл, то я уже женат на принцессе Клейоне. По твоему приказу.

— Это может быть отменено, если я захочу.

Магнус разочарованно вздохнул.

— Несмотря на это, император никогда не согласится на это.

— Его дочери почти девятнадцать, и она не замужем. Ты сын короля и наследник моего престола. Вы уже были с ней. Не вижу никаких причин для отказа.

Как и всегда, с этим человеком невозможно было иметь дело. Магнус пытался поддерживать своё самообладание.

— Ты должен услышать, что я тебе говорю, отец. Поверь, если б я считал это верным планом, я бы согласился. Но это не так, поэтому я не буду. Это слишком плохая попытка решить большую проблему. Амара не обыкновенная наивная девица, теряющая сознание при виде принца. То, что мы были вместе, не было… поверь, это не тот вид связи, что убедит её отца, будто бы я должен стать её мужем. Если императору нужна Митика, он получит её. Свадьба, такое же безвкусное зрелище, что ты организовал для господина Гарета сегодня, будет для него бессмысленна. Иди вперёд и скажи об этом императору, раз уж принял решение, но не удивлюсь, если он тоже ответит тебе смехом.

Гнев мелькнул в глазах царя, и Магнус подумал, что тот может ударить его за высказанное мнение. Но кулак короля Гая не взметнулся вверх.

Почти сразу же гнев сменился обликом созерцания. Может быть, он хоть раз в жизни прислушается к голосу разума?

— Я знаю, что должен согласиться, — сказал спокойно Магнус, отказываясь сдаваться из-за малого количества аргументов, — но не считаю, что ты прав.

Король поставил пустую чашу на стол и вернулся обратно к трону.

— Может быть, ты и прав.

Маленькая победа. Но это был настоящий сюрприз.

— Кроме того, — почти получив доверие, начал Магнус, — народ Ораноса считал бы странным аннулирование моего брака с принцессой так скоро, после представления подобных сцен во время свадебного тура.

Король искал лицо Магнуса, заставляя его чувствовать себя, словно ребёнок, которого застали на месте шалости.

— Ты испытываешь чувства к Клейоне?

Вопрос был смешон, особенно учитывая его недавние и глубоко неприятные препирательства с принцессой.

— Она лишь средство. Это всё, чем она была для меня или для тебя когда-либо.

— Она стала проблемой.

— Когда же она не была проблемой?

— Бывший оранийский лорд, — начал король, — заявив, что совершенно лоялен ко мне, сегодня утром предупредил меня, что был свидетелем встречи принцессы Клейоны с Йонасом Агеллоном две недели назад в местном храме. Он был в храме, чтобы помолиться богине, когда увидел, что лидер повстанцев проник в здание, а после и принцесса. Потом они говорили наедине, как он говорит, несколько минут, прежде чем по отдельности выйти. Если эта информация не была бы так важна, я бы казнил его на месте в то же мгновение из-за промедления.

Чувство беспокойства схватило Магнуса за горло.

— И ты веришь ему?

— Я склонен считать, что вполне возможно, что твоя жена передала информацию повстанцам в попытке нас уничтожить.

— А у тебя есть доказательства? Слово человека, что ждал две недели, прежде чем сказать что-то?

— Этого достаточно, чтобы усомниться в её невиновности.

Магнус не был слеп относительно их с Клео отношений. У него были глаза и уши, и он верил в интриги девушки.

Йонас Агеллон. Это имя, всегда это имя. Магнусу надо было убить его, когда предоставился шанс.

— Неужели она признала это? — спросил он.

— Мы её ещё не допрашивали. На самом деле, я хочу, чтобы ты допросил её, Магнус. Немедленно.

Эта просьба была нелепа и заставила желудок Магнуса сжаться в комок.

— Ты говоришь, чтобы я случайно прогулялся мимо её палат и поговорил относительно повстанцев за чашечкой чая? Или, может быть, мне следует дождаться вечера, когда мы будем сидеть на ужине в честь свадьбы дочери господина Гарета?

— Её не будет на свадьбе. Она сейчас в отдельной камере в подземельях.

Магнус затих. Конечно, это она предатель и шпион, даже если её заподозрил только один, то не останется на свободе.

Он не был уверен, почему это застало его врасплох — он никогда не доверял ей и сам, но девушка… Думать, что она контактировала с Йонасом без единого подозрения с его стороны…

Или, может быть, его отец — просто параноик, желающий услышать ответы и принимающий те, что легче всякого воздуха.

Король прикоснулся к шраму на щеке Магнуса, всё ещё яростно глядя на него.

— Я хочу, чтобы ты показал силу сегодня — а прочность у тебя уже есть, я знаю. И сила у нас общая. Мы вместе. Делай всё, чтобы получить ответы — я знаю, что у неё лживый язык, но это не имеет значения, если она хочет молчать. Подозрения в помощи повстанцам достаточно, чтобы оправдать смертный приговор. Я сказал Крону убить её сразу же после завершения допроса. Мы освободимся от неё.

Тяжёлое молчание охватило комнату. Магнус пытался вернуть голос.

— Убить её? Это необходимо?

— Да, это так. Граждане Ораноса будут рыдать, но они поймут, что когда дело доходит до измены, это единственное, что мы можем сделать, — он похлопал рукой Магнуса по плечу. — Или с Кроном. Я верю в тебя, сын мой. Наше будущее — всё висит на волоске.

И король покинул тронный зал. Магнус мгновение стоял, думая о том, что было сказано ему.

— Ваше Высочество? — окликнул его Крон.

Король приказывал. Не было возможности спорить.

— Давай не будем откладывать. Мы можем покончить с этим до того, как гости прибудут на свадьбе.

Магнус никогда не допрашивал пленных прежде, но видел это. Он был свидетелем пыток. В большинстве случаев, этого было совсем не мало, чтобы заключённые открыли свои тайны. Для некоторых просто угроза боли могла стать причиной сдать свою собственную мать, если это спасёт их от страданий.

Второй стражник последовал за ними, когда они с Кроном направились в подземелья.

— Капитан, — обратился он к Крону, подняв пергамент, — слуга нашёл это. Я думал, вам сразу следует увидеть.

Крон взял в руки пергамент и просмотрел сообщение.

— Кто-нибудь ещё видел это?

— Нет, сэр. Я принёс это сразу же вам.

— Ваше высочество, — сказал Крон, обращаясь к Магнусу, — ты должен прочесть.

Магнус взял пергамент из рук Крона и начал читать. Его сердцебиение участилось, а желудок сжимался всё больше и больше с каждым словом.

Алексиус и я тайно сбежали. Пожалуйста, знайте, что я в порядке, но не пытайтесь найти меня. Всё хорошо. Лучше. Я счастливее, чем когда-либо была, поэтому, пожалуйста, не сердитесь на меня. Я люблю Алексиуса больше всего на свете, и так должно быть. Обещаю вернуться, как только смогу.

Люция.

Магнус разорвал пергамент пополам, его руки дрожали от ярости. Он знал, что между ними что-то было, но понять, что всё так быстро дошло до этого непостижимого мгновения…

— Отправьте так много стражи, сколько сможете найти. Прочешите город и найдите их, — приказал он. — И когда сделаете, пожалуйста, дайте мне быть первым, кто убьёт этого ублюдка.

— Да, ваше высочество, — сказал Крон.

— Держите это в тайне от короля. Не говорите ему пока, только после свадебной речи. Не хочу, чтобы глупость моей сестры расстроила его прежде, чем это будет необходимо.

Крон кивнул второму стражнику, чтобы тот организовал поисковую группу.

Магнус сжал пергамент в комок и тихо выругался.

— Я бы пошёл с ними, но у меня есть важные дела, не так ли?

Тон Крона оставался спокойным.

— О задаче. Я хочу, чтобы ты понял, что король отдал приказ, и я выполню его. Есть только один способ закончить всё это, Ваше Высочество.

Магнус кивнул, покачав головой.

— Я не хотел бы ожидать от тебя меньшего, чем выполнение приказа. Моему отцу очень повезло иметь такого верного стражника все эти годы, и когда-то он скажет тебе это сам. А теперь давай не будем заставлять принцессу ждать.

Магнус прежде посещал главное подземелье, имея возможность посмотреть на других повстанцев и воров, убийц, бродяг, что заполнили клетки этой вонючей ямы. Но сегодня он направлялся в другую часть, вниз затемнённого коридора, с тяжёлой деревянной дверью в дальнем конце. Охранник, что стоял рядом, кивнул Крону и принцу, а после открыл дверь, пропуская их.

Остальная часть подземелья пахла выгребной ямой, но эта область была выделена для заключённых высшего класса, тут пахло только сухими лесными опилками, разбросанными по полу.

Круглая комната была удивительно большой, около двадцати шагов в диаметре. Кандалы и другие инструменты выстроились под стенами. На каменных стенах были факелы и фонари, что заставляли всему мерцать в тени.

И она была тут. Посреди комнаты, с руками, поднятыми над головой, запястьями, связанными верёвкой и прикреплёнными к гаку на потолке. Магнус приблизился, и она подняла подбородок, глядя на его приближение.

Он видел кровь в уголке рта, что стекала по подбородку на её бирюзовое платье. Когда он медленно обошёл её, то с недовольством отметил, что её светлые волосы тоже были в крови.

Кто-то очень сильно её ударил.

— Она доставила вам неприятности, когда вы брали её под стражу? — спросил Магнус у стражника рядом с ним.

— Да, ваше высочество. У меня есть рана на руке, где она укусила меня. Её зубы очень остры.

Магнус был не удивлён. Девушка боролась до конца жизни. Он не мог не восхищаться этим.

— Я уверен, это так.

Клео смотрела на него, молча наблюдая, куда бы он ни шёл. Он заставил себя посмотреть на неё не как на девушку, его супругу с кровью на лице, а как на врага. Врага престола. Его престола.

Если б она была на его пути, она была бы уже мертва.

— Таким образом, мы здесь, — начал он. — У тебя есть что сказать, принцесса?

— Я требую немедленного освобождения и тысячу извинений! — коротко сказала она. — Но сомневаюсь, что ты дашь их мне.

Как правило, это было моментом, когда заключённый молил о пощаде. Но не Клео.

— Некоторые говорят, что ты глупа… — он пытался игнорировать кровь на её лице. — Давай перейдём к делу.

— Было бы здорово.

— Ты работаешь с повстанцами?

Она посмотрела на него.

— Твой отец сказал тебе прийти сюда и допросить меня? И ты сразу согласился, зная, что сможешь меня мучить!

— Я не обижал тебя.

— Посмотри на меня, — прорычала она. — Ты можешь увидеть, как стража твоего отца была жестока со мной безо всякой причины. Всё, что я сделала после того, как твоя семья украла трон отца, это попыталась быть с тобой. Я сделала то, что вы просили меня, чтобы оранийцы не поднялись против вас, и вот благодарность!

Он спрашивал, что бы она сделала, если б он был не сыном короля.

— Я не верю, что ты ответила на мой вопрос, принцесса.

— Зачем беспокоиться с названиями, Магнус? Здесь, в этом ужасном месте, где меня связали, чтобы я не могла себя защитить, пытаясь оставаться вежливой!

— Очень хорошо. Клео, — ответил он, — но ты ошибаешься относительно своего невинного поведения. Ты была проблемой с самого начала. Мой отец должен был избавиться от тебя несколько месяцев назад, и всё же, ты здесь. Ты посвятила каждую минуту поискам способа уничтожения моей семьи!

— Не всех из вас. Я считала твою сестру другом до того момента, как она попыталась убить меня!

Упоминание Люции ударило его.

— Что ты знаешь о том, что моя сестра сделала сегодня?

Её глаза вспыхнули.

— Она сошла с ума. Волшебство сделало её параноиком, она просто ищет причины быть жестокой с теми, кто о ней заботится!

Удивительно. Она по-прежнему пыталась казаться дружественной.

— Ты считаешь себя одной из этих людей, не так ли?

— Я считала, пока она почти не задушила меня до смерти её магией, а её наставник встречался с королём!

Что? Клео была с нею прямо перед тем, как она сбежала с Алексиусом. Мысль, что Люция сбежала с этим ссыльным Хранителем, усилила его ярость сильнее всего прочего.

— Что ты сделала, чтобы толкнуть её в его руки?!

Клео подняла бровь.

— В руки Алексиуса? О чём ты? — тогда её глаза сузились, словно она поняла. — Тебя мучает, что она в него влюблена, а не в тебя, не так ли? Как грустно!

Он с такой силой сжал руку в кулак, что ногти впились в кожу.

— Давай вернёмся к вопросу. Что ты сказала повстанцам?

— Ничего, — ответила она. — Я не встречалась с какими-либо повстанцами, я уже несколько месяцев заключена в этом дворце!

— Неправильно. Тебе был позволен доступ в храм, где тебя заметили с Йонасом Агеллоном две недели назад.

Её взгляд оставался с той же стальной решительностью, что даже не дрогнула.

— Враньё. Кто видел меня? Ты? Король? Стражник?

— Это не имеет значения, кто видел тебя.

— Да, это так. Если кто-то обвиняет меня в чём-то настолько страшном, я не имею права знать имя обвинителя.

Крон и другой стражник молчали, наблюдая, как Магнус подошёл достаточно близко, чтобы прошептать ей на ухо, достаточно тихо, чтобы услышала только Клео.

— Ты сказала ему о Кристалле Земли? Поэтому его не было, когда мы прибыли?

— В последний раз я видела Йонаса Агеллона, когда сбежала из лагеря повстанцев в Диколесье, где он держал меня, похищённую и заключённую!

Она была очень убедительной, опытной лгуньей. Он спросил, выбрала б она этот путь, даже если б трон был её, или научилась этому недавно.

Или, может быть, она говорила правду, и царь был параноиком, что искал идеальный предлог, чтобы избавиться от неё раз и навсегда.

— Ты сказала, Люция пыталась убить тебя сегодня.

— Да.

— Почему она сделала подобное? Она подозревала тебя в том, что ты её предала?

— Она сделала это, потому что не может контролировать свою магию, — свежие эмоции вспыхнули в её глазах с такой силой, что он даже удивился. — Даже с кольцом она борется с тьмой её элементалей. И я вижу это в его глазах, он любит эту борьбу. Он хочет, чтобы она потеряла контроль!

— Ты не доверяешь Алексиусу.

— Ни на мгновение.

— Алексиус и Люция сбежали сегодня. Могу только предположить, что он убедил её, — сказал Магнус.

Глаза Клео расширилась.

— Что? Нет, он не женится на ней! Он использует её ради Родичей! Ты её брат! Ты должен ей помочь!

— Я ей не брат. На самом деле, нет. И она показала, что не хочет ничего от меня, — он посмотрел через плечо на стражу, а после вернулся к пленной принцессе. — Ты и я… Думаю, мы уже закончили. Ты не скажешь больше ничего, что нужно мне.

— Я знаю, куда они пошли, — сказала она, поднимая подбородок. — И это не тут, в городе или дворце, или в любом оранийском городе. Освободи меня, и, обещаю, я скажу тебе.

Он стоял молча, глядя на опилки под его ногами и на принцессу, взвешивая возможности. Их слишком мало, и они слишком далеки.

— Вы закончили с допросом, ваше Величество? — спросил Крон, добывая меч.

Магнус посмотрел на Клео. Её глаза вспыхнули от страха, она поняла, что это конец.

— Да, — кивнул он. — Вы приговорены к смерти королём за подозрение в пособничестве мятежникам. Мы немедленно сделаем это.

Она начала дрожать.

— Нет, не делай этого! Ты лучше этого, Магнус! Ты — не твой отец. Ты способен быть хорошим, я видела это в твоих глазах. Я знаю, это в моём сердце!

— В твоём сердце? — он засмеялся — сухо и хрипло. — Достаточно витиевато как на такой момент, побереги дыхание. Это конец.

Как только он сказал это, Крон перевёл меч в боевую позицию; его глаза были холодны, словно змеи, и безэмоциональны. Как в тот день, когда он убил Грегора. Даже когда надо было убить беспомощную шестнадцатилетнюю девчонку, он не дрогнул.

Будущее Митики, короля и Магнуса — всё зависело от смерти Клео здесь и сейчас.

Она боролась с верёвками, сковывающими её запястья, когда Крон приблизился, словно надеялась освободиться. Но даже перед смертью она не кричала. Она не кричала и не просила.

Крон поднял меч, готовясь проткнуть им тонкий шёлк её лифа. Это будет быстрая смерть без боли и страдания — быстрая, только с мгновением боли.

Но прежде, чем Крон пронзил сердце Клео, он остановился на долю секунды.

Потому что другой нож проткнул его сердце первым.

Крон ахнул, глядя на кончик меча, что прознил его. Он бросил своё оружие и упал на колени на полу подземной камеры.

Магнус выдернул оружие, позволяя Крону свалиться на землю с последним вздохом.

Второй страж схватился за оружие, но Магнус не дал ему ничего сделать, только металл вспыхнул в мерцающем свете факелов, прежде чем он ударил его. Мёртвый стражник упал бесшумно и умер прежде, чем свалился на пол.

Магнус с напряжёнными мышцами, держа лезвие, с которого капала кровь, мгновение изучал тело. Медленно, он повернулся, чтобы посмотреть на принцессу, что шокировано смотрела на него. Крик сжал её горло, когда он поднял свой меч и перерезал канаты над её головой.

Он схватил её за руку и потянул по комнате, толкая дверь.

— Что ты такое?

— Заткнись, — прошипел он, — молчи!

— Ты убил их!

Он должен был. Не было способа закончить это сегодня. Бежать — это вариант. Он ушёл от прямого приказа отца, убил доверенного стража короля, которого Магнус знал с самого детства.

Крон не остановился бы, он должен был умереть. Он бы не повиновался приказу Магнуса оставить его, не возражал бы против приказа короля убить Клео.

Он закрыл за собой дверь, чтобы скрыть резню внутри, и они поспешили вниз промозглым и узким подземным коридором.

Очень немногие знали о том, как пройти в эти камеры. Скоро должна была начаться свадьба, все слуги и стража сновали по комнатах, подготавливая всё в последнюю минуту, и Магнус считал, что займёт несколько часов, прежде чем кто-то узнает правду.

У них есть время. Не так много, но он надеялся, что достаточно.

Они наконец-то покинули подземелье и оказались снаружи. Магнус повернулся к Клео, которая смотрела на блестящее послеполуденое небо, словно никогда не ожидала увидеть его слова.

— Ты сказала, что знаешь, куда пошли Люция и Алексиус. — сказал он.

Она кивнула.

— Это только предположение, но я уверена, что оно правильное.

— Где? — когда она не ответила сразу, он схватил её за руки и почти закричал. — Где?!

— Лимерос, — наконец-то ответила она.

— Лимерос? — Его родина была далеко отсюда — это займёт несколько дней на корабле, чтобы добраться туда. — Почему Лимерос?

Вместо того, чтобы смотреть на него с благодарностью за спасённую жизнь, Клео глядела на него с прежним неповиновением.

— Потому что Родич Воды может быть утверждён в Храме Валории. Люция сказала мне это сегодня, перед тем, как стража схватила меня. Если я права, и если Алексиус хочет от Люции не только её руку, то, думаю, они идут туда. И это лучший способ — увести её от всей семьи, пообещав тайно сбежать домой, где она не была столько месяцев.

Другой кристалл обнаружен и готов к утверждению. Сердце Магнуса сказало ему, что Клео была абсолютно права.

— Тогда мы идём туда, — твёрдо сказал он. — В Лимерос.

Она задохнулась.

— Мы?

— Да, принцесса. Мы.