Глава 17. Всадник Фирайн

— Фриссгейн, — прошелестело где-то сбоку. Речник открыл глаза и поморщился от сильной рези под веками. Вокруг плавали багровые пятна, во рту была горечь. Он пошевелил руками, нащупал толстые прутья решётки, с трудом приподнялся на локтях и осмотрелся.

Ослепительно-яркие огни над головой оказались щелями в лиственной крыше. Фрисс лежал на тростниковой решётке, а внизу, под дырявым полом, темнела яма, и в ней поблескивали светлой древесиной заточенные колья. Речник сел, посмотрел на руки. Путы с них сняли, но светящиеся золотые кольца всё так же горели на коже. Доспехи с Речника сняли, сапоги — тоже, оставили рубаху и штаны. Он пощупал грудь — амулет с драконьими зубами тоже исчез. «Вайнег бы их всех побрал,» — поморщился Фрисс и попытался встать.

Он упал обратно, и решётка закачалась, опасно прогибаясь над ямой с кольями. Ступни Речника были закованы в неотёсаный кусок гранита. Фрисс потрогал камень в поисках щелей или замков — ничего, шершавая глыба и ни единого отверстия. Ноги как будто вросли в неё. По бокам в гранит входили два широких ремня, они-то и привязывали глыбу к решётке — а вместе с ней и пленника.

— А вас бы в камень головой, — пробормотал Фрисс и сплюнул в дыру меж прутьями. Чем его опоили?! В голове гудело, руки и ноги словно свинцом налились.

— Мысль интересная, — прошептали рядом. — Тебе получше, Фрисс? Ты с той ночи лежишь пластом.

— Нецис?! — Речник резко повернулся и чуть не заорал от боли в щиколотках.

Некромант лежал рядом. Его растянули на решётке, накрепко притянув к ней ремнями. Золотые кольца света на его теле стали ещё ярче, и к ним добавился десяток новых. Ладони и ступни были замурованы в большие куски гранита — чуть поменьше того, в котором утонули ноги Речника.

Маг приподнял голову и криво усмехнулся.

— Да, вижу, тебе лучше…

За решётчатым оконцем, проделанным в двери, мелькнуло что-то зелёное. Дверь приоткрылась, в неё просунулась длинная жердь с привязанной к ней корзиной. Она повисла перед Речником. Фрисс, помедлив, отцепил плетёнку от шеста, и дверь тут же захлопнулась.

В корзине была большая кожаная фляга с водой и пяток лепёшек. Фрисс отломил кусочек и разжевал, пытаясь понять, чего намешали в тесто. Похоже, всего — от водорослей до сухой травы.

— Вот дела, — покачал головой Речник, отхлёбывая из фляги. — Нецис, погоди, сейчас я тебя напою.

Он попытался дотянуться до Некроманта, но тщетно. Камень надёжно удерживал его на месте, между его рукой и неподвижным магом оставалось ещё пол-локтя. Речник скрипнул зубами.

— Бесполезно, — прошептал Нецис, скосив глаз. — Не трать силы, Фрисс. Пей сам. Я не умру.

— Вайнег бы побрал весь Орден! — Речник перевернул камень набок и чуть не упал следом. — Хаэ-э-эй! Вы, там, за дверью! Принесите воды!

— Тебе дали воды, — отозвался «изумрудник», на миг заглянув в окошко. — А колдун обойдётся.

— Ва-айнег, — покачал головой Фрисс, глядя то на флягу, то на Некроманта. Потом поднял руки, сцепил пальцы вместе.

Ал…

— Фрисс! — Нецис вскинулся, насколько позволили оковы. — Не надо. Не выйдет. Ты в оковах «изумрудников». Не бойся за меня, Фрисс. Орден знает, что делает. Мне не дадут быстро умереть…

Речник стиснул зубы и попробовал, крепки ли ремни, удерживающие камень. Если бы удалось отделаться от этого валуна…

Дверь распахнулась. Белая вспышка ударила Фрисса в грудь, откинула назад, оставив болезненный ожог. Восемь воинов вошли в каморку, девятый, в белом плаще, остановился в дверях.

— Подготовьте их, — приказал он, глядя то на Фрисса, то на Нециса. — Никому не развязывайте руки! Нецис Изгнанный, тебе недолго осталось испытывать жажду. Наблюдатель Квези ждёт тебя в Хоматунне — тебя и твоего пособника. Там вас избавят от мучений — навечно.

Он подошёл к чародею и склонился над ним. Четверо воинов направили копья на Некроманта, четверо — на Речника.

— Знаешь, что случилось с Дахагашем ца Кевана? Тебе интересно, колдун, как подействовало твоё проклятие?

— Я никого не проклинал, — еле заметно качнул головой Нецис. — На мне твои оковы, Азхар. Тебе лучше знать, как они работают.

— Лживая тварь, — поморщился Азхар. — Дахагаш умер этой ночью — на пороге своего же дома упал и проломил себе череп. Не сомневайся, он будет внесён в список твоих жертв.

Камень распался надвое, освободив ноги Речника, но тот недолго радовался — под камнем оказались прочные путы. Он всё ещё был связан, и трое «изумрудников» тащили его за руки и за ноги. Четвёртый шёл рядом, не выпуская из рук короткое копьё. Следом несли Нециса. Азхар шёл рядом с ним. Фрисс прикрыл глаза от яркого солнца — снаружи было утро. «Не знаю, что такое Хоматунна,» — думал он с досадой, — «но лучше бы нас туда не довезли!»

Солнце поднималось всё выше, раскалённое добела небо сияло нестерпимо ярким светом. Фрисс жмурился, но утренние лучи пробивались и сквозь веки, обжигая глаза. От ветвей Мгази, наброшенных на клетку, проку не было — щелей меж их резными пластинами-листьями было не меньше, чем промежутков в прутьях плетёной «тюрьмы». Двое медлительных ящеров-анкехьо неспешно топали по дороге, и две клетки, привязанные между ними, качались, как лодка на волнах. Ничего, кроме солнца, Фрисс не видел сквозь прутья и листья — разве что белую щёку и тёмно-серый рукав Нециса, привязанного в соседней «плетёнке». Где-то поблизости перекрикивались недовольные птицы хана-хуу, испуганно фыркали куманы, с сухим стуком сталкивались не то ветви, не то стебли Высокой Травы… Однажды Речник услышал сдавленное рычание Алсага и крик кого-то из Всадников Изумруда. «Так их,» — Фрисс оскалился и попытался повернуть руки немного иначе. Прочные ремни привязали его к прутьям клетки намертво, обвили щиколотки и предплечья, и Речник старался перетереть их или выломать кусок прута, но только зря терял силы.

— Фрисс, — прошептал Некромант, с трудом повернув голову. Речник видел на его запястье, под золотистыми путами, вспухшие багровые полосы — оковы «изумрудников» не просто удерживали колдуна, они медленно убивали его.

— Фрисс, слушай меня и запоминай, — глаза Нециса неярко сверкнули. — Так или иначе, мне не позволят умереть быстро, и в Кигээле мы с тобой разминёмся. За Туманами Пограничья тебе придётся одному продолжить начатое. Слушай, как это сделать…

— Хаэй!

Ящеры остановились и уже чем-то чавкали. «Изумрудник» Азхар с довольной усмешкой склонился над клетками и жестом подозвал одного из Всадников.

— Дай Фриссгейну воды.

Речник поморщился от света, ударившего в глаза. «Изумрудник» неохотно подошёл и просунул сквозь прутья узкогорлую фляжку.

— Всадник Азхар, я смотрю за пленниками с утра. Я дождусь смены? — недовольно спросил он. — Всадник Фирайн тащится в обозе, а ведь за мной его черёд…

— Справедливо, — Азхар бросил на клетку листья Мгази и привстал в стременах. — Всадник Фирайн! Отныне ты следишь за пленными. Скоро привал. Ты напоишь и накормишь Фриссгейна и огромную кошку.

Тень бескрылой птицы упала на клетки.

— Они — пособники Нециса Изгнанного, омерзительного колдуна, — отозвался Фирайн. — Мне тошно к ним подходить. Зачем тратить на них воду?!

— Ты оспариваешь приказ Наблюдателя Квези? — что-то нехорошее послышалось в голосе Азхара.

— Наблюдатель Квези чересчур милосерден к преступникам, — голос Фирайна стал тише. — Я не хочу к ним прикасаться. Поручите их другому, а лучше — убейте. Никто из них не должен смотреть на солнце!

— Молчи, Всадник Фирайн! — Азхар дёрнул поводья, и птица возмущённо заорала. — Это приказ, и ты его выполнишь.

— Они противны самим богам, — Фирайн попятился. — Я не…

Клетка Нециса дрогнула и затрещала от удара плети. Птица Фирайна с испуганным клёкотом отскочила назад.

— До утра Всадник Фирайн следит за пленными, — возвысил голос Азхар. — Никто не смеет ему помогать или сменять его на посту!

Он пришпорил птицу и промчался мимо ящеров. Речник, замерший под его взглядом, шевельнулся и посмотрел на Нециса. Некромант был неподвижен, его губы посерели и потрескались.

— Хаэ-эй! — закричал Фрисс, бессильно дёргаясь в путах. — Воды! Нецис умирает от жажды!

— Они знают, — сердито прошептал чародей. — Не сомневайся, Фрисс. Слушай, пока у нас есть время. Когда над тобой сомкнутся Туманы Кигээла, думай только о своей цели. Ни на миг её не забывай. Туманы покажутся тебе плотными и удушливыми, как болотная жижа. Двигайся против их течения. Вырывайся так же отчаянно, как сейчас рвёшься из пут. Когда Туманы разомкнутся…

Дыхание хана-хуу послышалось прямо над головой Речника. Ящеры вновь остановились, поодаль приглушённо заговорили «изумрудники». Фирайн наклонился над клеткой, просовывая сквозь решётку обрывок лепёшки.

— Ешь, Фриссгейн.

— Развяжи руки, — буркнул Речник. Есть из рук «изумрудника» было и неудобно, и противно. Всадник покачал головой и посмотрел туда, откуда слышались голоса воинов.

— Твой кот очень свиреп, — вполголоса сказал он. — Не принимает ни воду, ни пищу, но всё время норовит насытиться нашей кровью. Это сильный зверь, жаль будет, если он умрёт. Как его накормить?

Фрисс недобро усмехнулся.

— Развяжи его и налей ему уланзи, — ответил он. — Покроши туда лепёшек и солонины. Он ест только так.

Всадник недоверчиво хмыкнул.

— Пока мне жить не надоело, — сказал он. — Ты хочешь пить?

— Солнце пьёт за меня, — поморщился Речник. — Я истекаю водой. Вытри мне лицо!

Спустя секунду он изумлённо мигнул. Фирайн вынул из седельной сумки чистую тряпицу и осторожно утёр ему лоб.

— Нецис Изгнанный, — тихо сказал «изумрудник», взяв в руки флягу. — Ты меня слышишь? Пей…

Он поднёс сосуд к губам Некроманта. Маг приоткрыл глаза.

— Азхар тебя не похвалит, — прошептал он.

— То моя беда, — буркнул Фирайн. — Пей. Это вода, здесь нет обмана.

Он молча ждал, пока Некромант осушит флягу. Фрисс, чуть приподнявшись в ослабших путах, смотрел на Всадника удивлённо и недоверчиво.

— Говорят, что ты благороден, — тихо сказал Фирайн, рассматривая неподвижного мага. — Что ты никогда не нападаешь первым. Что мирным людям ты не вредишь, но защищаешь их, если это возможно. Эти рассказы правдивы?

— Спроси у Азхара, Всадник, — неохотно ответил Нецис, закрывая глаза. Сверху зашуршали ветки, на лицо Фрисса вновь упала тень. Ящеры зашевелились, и клетки закачались. Послышались сухие щелчки — «изумрудники» подгоняли ящеров ударами по панцирям.

— Нецис, как ты? — шёпотом спросил Фрисс. — Этот «изумрудник» — ты его знаешь?

— Впервые вижу, — отозвался Некромант. — Мне лучше, Фрисс. Слушай дальше. За Туманами, если всё пройдёт гладко, ты станешь умертвием. Оживёшь ты, вернее всего, там, где погиб. Хоматунна — пустынная местность, клок степи по дороге на Джануугу. Когда приходят дожди, она превращается в гнилое болото, но сейчас там полно подземных пустот, и воды в них уже нет. Там можно укрыться — на первое время, пока не научишься пользоваться новым телом…

— Нецис, — недовольно зашевелился Речник, — мне не по душе всё это. Должен быть способ и тебе остаться в живых, и мне не превращаться в мертвяка!

В отдалении отчаянно завопил Алсаг, но крик его быстро оборвался и сменился злобным шипением. Послышались смешки «изумрудников», удивлённые возгласы, потом — бульканье и урчание.

— Сильный зверь, — сказал кто-то, сдавленно вскрикнул и вполголоса помянул тёмных богов.

— Азхар заберёт его, — один из воинов хлопнул другого по плечу. — Такой кот Наблюдателю подходит.

— А если он бывшего хозяина не забудет? — с опаской спросил третий.

— Это же кот. Что ему хозяин?! — хмыкнул, судя по голосу, Фирайн. — Хаэй! Кто шмякнул на дверцу золотую печать?! Кому делать нечего?!

— Азхар приказал запечатать все клетки, — отозвался другой «изумрудник».

— Что за спор? — мимо Речника протопотала огромная птица. — Где печать? Я велел запечатать клетки колдунов! В самом деле кому-то тут делать нечего…

Фрисс покосился на угол своей клетки. Там ярким огнём горела чародейская печать. Такая же светилась внизу, в ногах, — две «опоры» для щита, отражающего любую магию.

— Твой кот и здесь нашёл, чем напиться, — усмехнулся Нецис. — Вытащи его, как вернёшься. Азхар не будет с ним ласков.

— Я вытащу и тебя, — проворчал Речник. — Только не умирай, ладно? Все умертвия — великие маги? Я смогу вызвать могучую реку из-под Хоматунны, чтобы смыть их всех к Вайнегу в Бездну?

…Фрисс ненадолго провалился в дремоту и проснулся от резкого толчка. Один из анкехьо полез на придорожную гряду и чуть не сломал шесты, на которых держались клетки.

— Фирайн, ты где?! — сердито кричал в «голове» каравана Азхар. — Кому поручены пленники?!

— Пленники, а не анкехьо, — буркнул Всадник, подъезжая к ящеру и пинками загоняя его в колею. Птица истошно орала и щёлкала клювом.

— Малый привал! — скомандовал Азхар. «Изумрудники» загалдели, перекрикивая птиц. Где-то забулькала брага, послышались возмущённые возгласы и звуки ударов. Солнце вновь заглянуло Фриссу в глаза. Речнику казалось, что оно злорадствует.

— Ты напоил кота? — прохрипел Фрисс. Фирайн молча кивнул, поднося флягу к его губам.

— Скоро закат, — негромко сказал он. — А через полдня мы будем в Хоматунне.

— Ты умеешь обрадовать, — Нецис покосился на «изумрудника» и жадно приник губами к фляжке. Фирайн огляделся и неохотно отвёл её в сторону.

— Дом, где пропадают люди, — прошептал он, наклонившись над клеткой так, что чуть не ткнулся носом в прутья. — Дом-мертвяк. Много слухов, но ни одного очевидца. Как распознать?

— Плесни крови на стену, — без раздумий ответил Нецис. — Следи, что будет дальше. Она впитается на твоих глазах. Никто не должен входить внутрь, особенно после заката, и поменьше прикасайся к камню. Отгоняй зверей и птиц — они устремятся к дому, когда нежить оголодает. Через месяц придёт черёд огня…

Он замолчал. Фирайн просунул сквозь решётку круглый хлебец и держал его, пока Нецис ел.

— Говорят, что в этом доме слышали крики, — прошептал он. — Может быть, не дом убивает людей. Некоторые думают, что там живёт умран или вампир.

— Там видели туман или странную темноту? — Некромант задумчиво прикрыл глаза. — Может, чувствовали холод или внезапную слабость? Спотыкались на ровном месте? Кому-нибудь казалось, что в дом непременно надо войти? А крики походили на вой, или на стоны, или на хохот гиены?

— Ничего такого, но я ещё поспрашиваю, — нахмурился Фирайн.

— Проверь стену кровью, — прошептал Нецис. — Если не впитается, ищи дальше. Можно взять кумана — такого, чтобы пролез в дверь — и загнать на крыльцо. Если за месяц нежить изголодается, она себя проявит. Вытащи кумана, как только его верёвка задёргается. Зрелище может быть неприятным, но смотри внимательно. Дом-пожиратель обволакивает жертву и расплющивает. Умран рвёт когтями, начиная с брюха или шеи, вырывает глаза. Вампир…

— Всадник Фирайн! — крикнул издалека Азхар. — Мы оставили тебе твою долю!

— Я иду! — громко ответил «изумрудник», осторожно прикрывая клетку ветвями. — Спасибо тебе, Нецис Изгнанный. Ты ответишь мне, если я ещё спрошу тебя?

— Спрашивай, — Некромант устало закрыл глаза. — В общении с высшей нежитью главное — осторожность. Не спеши, Фирайн. Остаться без головы всегда успеешь…

Шаги стихли в отдалении. Речник повернулся к магу.

— Нецис, ты что, учишь «изумрудника» Некромантии?! Того, кто взял тебя в плен?!

— Долг Речника… — пробормотал Нецис, болезненно щурясь. — Долг чести. Он завёл нас в смертельную ловушку. Есть и у меня долг, Фрисс. И я тоже не могу противиться его зову. Если мои знания переживут меня… это хорошо, Фрисс. Хуже, если выйдет наоборот…

Речника разбудили негромкие голоса над ухом, и он неохотно открыл глаза. Багровые отблески заката озаряли небо, оставив зелени и серебру совсем немного места на кромке небосклона. Пахло дымом костра, подгоревшими лепёшками и горячей сурвой. Вдалеке сердито шипел и шумно хлебал брагу огромный кот. Всадник Фирайн сидел на земле, скрываясь за панцирем анкехьо, и во все глаза смотрел на Нециса. Когда Речник шевельнулся, «изумрудник» молча обошёл клетку и протянул ему флягу с водой.

— Как видишь, ничего сложного, — сказал Некромант, глядя на небо. — Немного реагентов, лучи и осторожность. Никакой спешки. В будущем не соглашайся на такие задания — там, где двадцатке воинов достаточно аккуратности, слаженности действий и одного заклинания, тебе одному понадобится много времени и много усилий. Но приятно видеть, Фирайн, что нежить тебя ничуть не пугает.

— Я не из пугливых, Нецис Изгнанный, — усмехнулся воин. — И всё же скажи — правда, что ты изгонял вредоносную нежить и не требовал платы? Там, где даже Орден отступался?

— Спроси у Азхара, — прикрыл глаза Некромант. — Он так много знает обо мне и моих спутниках…

— Не только он, — нахмурился Фирайн. — Я услышал о тебе в Тенне. Там говорили много странного…

— Так всегда, — вздохнул Нецис. — Ты неосторожен, Фирайн. Если Азхар увидит тебя здесь…

Он закрыл глаза окончательно. «Изумрудник» мигнул, переминаясь с ноги на ногу.

— Нецис устал, — буркнул Речник. — Вы связали его и таскаете, как куль с мукой, сожгли ему руки и глаза, — что ещё тебе от него надо?!

— Уйми свой гнев, — прошептал Всадник, отходя от клетки.

…Прут надломился с оглушительным, как показалось Речнику, треском. Фрисс замер, вслушиваясь в тишину. Над лагерем нависло иссиня-чёрное небо с яркими точками звёзд. Костёр уже погас, поодаль шуршали травой дозорные, неспешно обходя вокруг стоянки.

«Хвала богам!» — Фрисс с силой дёрнул на себя ослабший ремень, стянувший правое запястье. Прут клетки сломался окончательно, и Речник приподнялся, упираясь плечом в верхнюю крышку. Рядом шевельнулся Нецис — шум разбудил его.

— Сейчас, — еле слышно сказал Фрисс. Прутья поддавались неохотно, и всё же спустя несколько мгновений Речник освободил и вторую руку. Золотистые полосы на предплечье неровно вспыхивали, и Фрисс с опаской оглянулся и прижал руки к груди — как бы эти сполохи его не выдали…

Пронзительный свист резанул по ушам, а следом раздался вой и треск ломающегося дерева — и крики дозорных, пробегающих мимо с копьями наперевес. Яркая вспышка над шатрами «изумрудников» чуть не ослепила Речника, и он откинулся на спину, закрывая глаза рукой. Торжествующе взревело пламя, над клетками пролетел догорающий обрывок шатра. Кто-то отчаянно взвизгнул, на ноги Речника посыпались искры. Фрисс упёрся руками в крышку, пытаясь выломать засов. Ещё одна вспышка, изжелта-зеленоватая, крик боли, сполохи заклятий…

— Мррау! — взревел вылетевший из огня Алсаг. Веер перепонок на его хвосте был развёрнут и трепетал под ливнем искр. Кот взлетел на спину ящера-анкехьо и с размаху ударил его лапой по голове. Бронированный зверь с испуганным рёвом шарахнулся в сторону, второй — в другую, разломанные клетки полетели на землю. Фрисса приложило лбом о крышку, он согнулся и рывком выпрямился. Прутья выгнулись и затрещали. Кот вцепился зубами в петли, удерживающие крышку на месте, зажмурился от боли и забил по решётке лапами.

— Хэ! — выдохнул Речник, выпрямляясь во весь рост. Обломок прута впился ему в лодыжку, перекрутившиеся ремни до боли врезались в тело. Он покачнулся и перевалился через остатки клетки.

— Алсаг, помоги! — прошептал он, дёргая на себя крышку второй клетки. Кот молча сомкнул челюсти на прутьях. Решётка захрустела. Нецис открыл глаза, вновь зажмурился и выгнулся всем телом, раскачиваясь и дёргая руками. Нижний прут вылетел из пазов и повис на его предплечьях, в петлях ремней.

Над лагерем «изумрудников» бушевало пламя — словно огненный вихрь накрыл его. Сухая трава на обочинах уже вспыхнула, и огонь набирал силу. Фрисс видел белые ленты, стремительно проносящиеся мимо. Искры сыпались с них.

— Держать строй! — Азхар пытался перекричать ветер. — Ящеры — в атаку!

Зелёный силуэт вынырнул из пламени в двух шагах от Речника. Фрисс оскалился, поудобнее перехватывая прут, Алсаг прижался к земле, вздыбив шерсть на загривке. «Изумрудник» шагнул к ним, выставив вперёд пустые ладони. Нецис ухмыльнулся.

— Во имя Древнего Владыки! — Всадник Фирайн на миг склонил голову.

— Не пытайся нам помешать, — сверкнул глазами Речник.

— В мыслях не было, — криво усмехнулся Фирайн.

Нецис уже освободил ноги и выбрался из разломанной клетки, морщась от боли. Алсаг ткнулся щекой ему в бок.

— Вы — благородные маги, — «изумрудник» неуловимым движением подобрал копьё. — Так говорят многие. Нецис Изгнанный, поклянись никому не мстить, если уйдёшь отсюда живым!

Некромант молча прижал ладонь к груди.

— Прямо на восток — Джанууга, — тихо и быстро проговорил Фирайн, прикасаясь наконечником копья к путам на ногах колдуна, а потом — к его плечам. — Одинокая башня на юго-востоке — дом Руха ца Аталиша. Чёрная печать в нише под северной стеной, слово «Тчева». Рух — скверный человек и недобрый маг, но меня он не ослушается. Назовите ему моё имя. Уходите, живо, живо!

Золотые оковы на руках Речника лопнули с тихим звоном. Нецис выпрямился, потирая исполосованные руки. Фрисс изумлённо мигнул. Алсаг подкатился ему под ноги, и Речник кулём повалился на его спину. Ремни так и болтались на его руках, и щепки под ними впивались в кожу.

Илкор ан Кигээл! — Некромант прижал ладонь к ключицам. — Встретимся, Всадник Фирайн.

Ледяные руки вцепились в плечи Речника, а сам Фрисс стиснул коленями бока Алсага. Кот дёрнулся всем телом, готовясь к прыжку, перепонки с тихим шелестом втянулись в хвост.

«Бездна! Верхом, да без седла…» — промелькнуло в голове Речника. Что-то тяжёлое и брякающее упало ему в руки, он прижал рассыпающийся свёрток к груди и выпрямился. Крики за спиной стали громче.

Фэрех! — выдохнул Фрисс, тычком направляя кота вперёд. — Фэрех!..

Загрузка...