Сонная Лощина. История любви

Глава пятнадцатая СЕКРЕТ АЙСЕДОРЫ КРОУ

Айседоре и Блейку было сказано сидеть за кухонным столом под бдительным присмотром Мэдди, пока Трина ухаживала за Кэт наверху в спальне.

– Что, во имя Призрака Сонной Лощины, там произошло? – Мать Кэт была шокирована.

– Мам, я сейчас не могу нормально думать. Пожалуйста, успокойся. – Головная боль Кэт начала утихать, но она ещё чувствовала тошноту и головокружение.

– Успокоиться? Ты говоришь мне успокоиться, когда появляешься вся в крови?

Кэт прикрыла глаза рукой, чтобы защитить их от света в комнате.

– Мам, мы можем поговорить об этом позже? Я обещаю, что всё тебе расскажу.

– Хорошо. Отдыхай. Прости, я зайду позже, чтобы проверить, как ты, – сказала Трина, выключая свет и покидая комнату.

Кэт знала, что Блейк и Айседора сидят внизу на кухне и разговаривают с Мэдди. Ей не нравилась мысль о том, что её мама впервые встретилась с Айседорой в таких обстоятельствах, и не нравилось, что Айседора была там совсем одна с её мамой, Мэдди и Блейком. Кэт встала и приоткрыла дверь спальни, чтобы слышать их разговор.

– С Кэт всё в порядке, миссис Ван Тассел? Могу я пойти к ней? – Кэт слышала тревогу в голосе Айседоры.

– Нет, ты не можешь, Айседора Кроу, она отдыхает. И, да, с ней всё в порядке. У неё мигрень, которая, вероятно, была вызвана тем, что произошло в лощине. Сейчас ей больше всего нужна тишина. – Трина налила себе чашку чая и села за стол – послышался звук отодвигаемого стула. – А теперь расскажи мне, что случилось. – Кэт могла представить, как её мать, прищурившись, смотрела на Айседору поверх чашки, делая глоток.

– Да, Кроу, что случилось? Почему вы все в крови? – Голос Блейка звучал сердито, и Кэт беспокоилась о том, что Айседоре приходится выдерживать допрос одной, но она сама едва могла стоять и должна была опереться на дверной проём, чтобы не упасть.

– Мы читали дневник Катрины, когда Старейшее дерево внезапно начало истекать кровью и разговаривать с нами.

– Как звучал этот голос? Это была женщина? – спросила Мэдди.

– Нет, это был мужской голос. Он продолжал повторять: «Он идёт». Я думаю, он пытался предупредить нас о Блейке, и голос из дерева боялся, что он причинит нам вред.

– Ты же сама в это не веришь, признайся! Зачем мне вредить Кэт?

– Ты серьёзно, Блейк? Тогда что ты делал в ту ночь? Красовался перед друзьями, давил на Кэт на кладбище, чтобы она вызвала Катрину, а потом сбежал, когда появилась лошадь?

– Какая лошадь? Это правда, Блейк? – спросила мать Кэт.

Кто-то уронил чайную чашку. Кэт услышала, как она разбилась о пол.

– Призрак Сонной Лощины! Вы же этого не сделали? О чём только думала эта девочка, когда позорила Катрину, пытаясь вызвать её дух в ночь её упокоения? – сказала Мэдди.

– Она не хотела этого делать! Блейк её запугал, убедил пойти на кладбище и обманом заставил провести церемонию, хотя она этого не хотела. Это не её вина.

– И какую роль ты играла во всём этом, Айседора Кроу? – спросила Мэдди.

– Я пыталась её отговорить. Я боялась того, что может случиться.

– Я так и думала, юная леди! – сказала Мэдди так резко, что Кэт вздрогнула. Она раньше не слышала, чтобы Мэдди говорила настолько сердито. Кэт всем сердцем желала оказаться там, внизу, с Айседорой, чей голос звучал так, словно она едва держалась.

– Да, мисс Кроу, мы ясно видим твои намерения. Мы знаем, кто ты такая. Ты и твоя семья думали, что сможете кого-то обмануть, сменив фамилию на Кроу? Мы все поняли, кто ты такая, как только твоя семья переехала в этот город.

Последовало долгое молчание. Кэт представила, как все смотрят на Айседору.

– Знаете, я совсем не такая, как он, – сказала Айседора, глядя на окровавленный дневник, лежащий перед ней на столе.

– Тогда зачем скрывать от Кэт, кто ты есть?

– Что происходит? Кто она? – спросил Блейк, но ни одна из женщин не ответила.

– Я боялась. – Айседора не сводила глаз с дневника, пока Трина, Мэдди и Блейк пристально её изучали.

– И вот ты здесь, совсем как твой много раз прадядя, пытаешься разрушить жизнь новой Катрины, – сказала Трина, стукнув кулаком по столу. – Но я этого не потерплю, ты меня поняла? Я не позволю тебе разгуливать по Сонной Лощине и разрушать наши жизни! У Катрины в Сонной Лощине есть своя судьба и миссия, и я не позволю тебе встать у неё на пути.

Айседора подняла глаза и встретилась взглядом с Триной.

– Мне жаль это говорить, но если кто-то и стоит у неё на пути, так это вы. Вы хоть понимаете, как сильно она хочет поступить в колледж? Она мечтает стать писательницей, миссис Ван Тассел, но не хочет вас огорчать, хотя боится остаться в этом городе навсегда. Вы понимаете, насколько глубок её страх застрять здесь? Она отрицала существование сверхъестественного потому, что её приводит в ужас мысль о том, чтобы умереть здесь и стать одним из призраков Сонной Лощины!

– Ты несёшь ерунду; Кэт никогда не упоминала, что хочет стать писательницей, и она не верит в нашу историю только потому, что бунтует. Она подросток, вы все так делаете! – сказала Трина, но Мэдди взяла разговор в свои руки.

– Я думаю, мисс Крейн права, Трина. Катрина много раз говорила мне об этом во время наших бесед под Старейшим деревом.

Блейк наконец заговорил, перестав молчать с таким видом, словно пытался разгадать величайшую из тайн.

– Значит, Айседора на самом деле Крейн? – выпалил он, напугав женщин за столом.

– Да, дорогой, – сказала Мэдди, покачав головой и закатив глаза.

– Так ты Крейн! О, Кэт это понравится! – язвительно сказал Блейк, откидываясь на спинку стула и смеясь. – Я говорил ей, что ты странная. Ты понимаешь, она никогда не простит тебя за ложь. Никогда, – сказал он со зловещей улыбкой на лице.

– Я уверена, что ты прав. У меня такое чувство, что Кэт наелась лжи на всю жизнь после отношений с тобой. Честно говоря, я не стану её винить, если она больше не станет разговаривать ни с кем из нас, – сказала Айседора, и по её лицу потекли слёзы.

– Ты права, Айседора Крейн. – Кэт встала в дверях кухни. – Я больше не хочу разговаривать ни с кем из вас. – Она повернулась, чтобы уйти, но решила, что нужно добавить кое-что ещё: – И, вы оба, берегитесь Безголового Всадника.