Сонная Лощина. История любви

Глава восемнадцатая ПРИЗРАК СОННОЙ ЛОЩИНЫ

Кэт отложила дневник. Её отец был слишком сильно похож на отца Катрины. Кэт снова и снова прокручивала в голове слова Артиса, терзая своё сердце. Она ещё сильнее жалела, что не пошла за Айседорой, и чувствовала себя виноватой за то, что не утешила её. Кэт слишком боялась уйти из одних плохих отношений в другие, перейти от одного лжеца к другому. Тут Кэт почувствовала чью-то руку на плече. Она подумала, что вернулась Айседора, и невольно улыбнулась, но когда Кэт подняла глаза, рядом никого не было.

– Ты можешь ей доверять, Кэт, и доверять голосу в дереве. Моя история касается вас обеих.

Кэт встала, с грохотом опрокинув стул.

– Катрина? – Она крутила головой, ища источник голоса, но никого не видела. Кэт испытывала знакомый холод и ощущение, что за ней наблюдают, и оно исходило не от учеников в библиотеке, бросающих на неё странные взгляды и перешёптывающихся, прикрывая рты руками.

Кэт осмотрела зал в поисках источника голоса; девушка знала, что он где-то здесь. И тут Кэт увидела её, стоящую под арочным дверным проёмом библиотеки, полупрозрачную и сияющую, как засвеченная фотография.

– Пойдём со мной, Кэт. Она возле нашего дерева. Иди к ней, пока не стало слишком поздно, – сказал призрак. Кэт не могла отчётливо его разглядеть, но ясно ощущала, что это Катрина. Призрачная женщина ушла, оставив Кэт поспешно заталкивать вещи в сумку. Когда Кэт вышла из библиотеки, то увидела женщину в нескольких метрах впереди, бесшумно идущую к роще Сонной Лощины.

Когда они добрались до Старейшего дерева, Кэт вспомнила, что она почувствовала, когда впервые увидела Айседору, сидящую под ветвями дуба, и как неудержимо ей хотелось поцеловать девушку в тот день. Но Кэт боялась – боялась снова потерять себя в отношениях, боялась, что её обидят, хотя что-то внутри говорило Кэт, что она может доверять Айседоре.

– Она мне солгала, Катрина. Откуда ты знаешь, что я могу ей доверять? – Кэт жалела, что не может увидеть Катрину; она была размытым сияющим силуэтом, но её мелодичный успокаивающий голос был слышен ясно.

– Доверяй своему сердцу, Кэт. Твоё сердце говорило то, что нужно было услышать, когда ты была с Блейком, но ты не обращала внимания. Неужели ты не прислушаешься к зову сердца сейчас, когда нашла ту, кому ты действительно небезразлична?

Но прежде чем Кэт успела ответить, образ Катрины рассеялся словно дым, унесённый ветром, пронёсшимся по лощине.

Айседора встала, увидев Кэт на дороге. Она выглядела печальной – словно была убита горем и терзалась сожалениями. Кэт многое хотела ей сказать, но, увидев лицо Айседоры и глаза, опухшие от слёз, она поняла, что куда важнее будет выслушать её мысли и чувства.

– Мне очень жаль, что я солгала тебе, Кэт. Я знаю, что должна была признаться сразу, как мы познакомились, но я боялась, что ты не захочешь стать моей подругой, потому что я Крейн. Я очень сильно хотела всё тебе рассказать, особенно после того, как мы начали читать дневник Катрины и стали... ближе. Я просто не хотела терять... что бы это ни было. Я много раз пыталась тебе сказать, но просто не могла. – Айседора рыдала, закрыв лицо руками.

– Я знаю, я знаю, ты пыталась мне рассказать, я тебе верю, – сказала Кэт, обнимая Айседору, и та заплакала на её груди.

– Прости, что я сделала тебе больно. Ты сможешь когда-нибудь снова мне доверять? – Лицо Айседоры было залито слезами, а сердце разрывалось от сожаления.

– Мне кажется, я смогу тебе довериться, – сказала Кэт, вытирая слёзы Айседоры ладонью.

– Думаешь, ты сможешь простить меня?

– Я уже простила, – ответила Кэт, нежно взяла лицо Айседоры в свои ладони и поцеловала её. Поцелуй оказался прекрасным, совершенным и волшебным. Чистое блаженство.

– Значит, теперь тебе нравятся девушки? Отвратительно. – Они не заметили Блейка, который подошёл и встал прямо за ними. Девушки застыли, не в силах ответить. – Ты видела, что написано на твоём шкафчике? Теперь все знают ваш маленький грязный секрет, – сказал Блейк, показывая фотографию на своём телефоне. Кэт ничего не ответила, хотя ей хотелось накричать на Блейка, обвинить его в том, что он заставлял её чувствовать себя маленькой, глупой и безумной, но она не могла. Внутри неё словно назревал разрушительный шторм, и Кэт боялась выпустить его наружу, опасаясь, что не сможет его контролировать.

– Значит, тебе нечего сказать в своё оправдание? Ты этого не отрицаешь? – Блейк направился к ним. Кэт почувствовала себя словно в западне, а потом поняла, что была в этой западне с Блейком столько, сколько себя помнила, запертая в ловушке его лжи и той версии себя, которую Кэт ненавидела. – Очевидно, тебе всё равно, что о тебе думают и как я выгляжу из-за тебя. – Блейк подходил всё ближе. – Я всегда это знал. Это было очевидно. Я знал, что тебе не нравятся парни; вот почему ты обращалась со мной как с дерьмом. Всё это время ты на самом деле хотела встречаться с девушкой.

И я понял, что тебе понравилась Айседора, сразу, как ты её встретила. Я видел, как отвратительно ты на неё смотрела.

– Заткнись, Блейк, чёрт возьми! – крикнула Айседора, шагнув к нему, но Кэт оттащила её назад.

– Почему ты думаешь, что мне не нравятся парни? – спросила Кэт, беря Айседору за руку. – Почему мне не могут нравиться и те, и другие? Дело не в том, что мне не нравятся парни, а в том, что мне не нравишься ты!

– Я вижу, что ты бросаешь меня ради неё, ради Крейна! Ты понимаешь, что совершаешь ту же ошибку, что и первая Катрина? Посмотри, чем это для неё обернулось, – воскликнул Блейк, поднимая дневник Катрины и яростно встряхивая. – Я знаю, что Катрина наговаривала тебе на меня с тех пор, как мы были детьми; я знаю, что это она во всём виновата. Она подталкивает тебя к Айседоре. Катрина всегда меня ненавидела. Она постоянно предупреждала меня, чтобы я не причинял тебе вреда.

Кэт ему не ответила; она просто выхватила дневник, застав Блейка врасплох. Кэт пыталась осознать его слова. Последние несколько дней она чувствовала, что к ней приходят кусочки правды, но теперь для неё всё сложилось воедино.

– Призрачная леди со светлыми волосами, которая следовала за нами повсюду, – это Катрина.

– Я думал, ты не веришь в привидения, – сказал Блейк, сделав невинное лицо и притворившись смущённым. Кэт его проигнорировала. Теперь она поняла причину, по которой Блейк лгал ей всё это время.

– Ты притворялся, что её не существует, потому что не хотел, чтобы я ей поверила. Ты боялся, что Катрина видела тебя таким, какой ты есть на самом деле.

– Зачем бы я стал просить тебя вызвать её призрак на кладбище, если бы я её боялся? – спросил Блейк, начиная защищаться.

– Потому что ты знал, что она окажется в западне, – ты позаботился об этом, посыпав солью вход в её склеп. Что ты собирался сделать, изгнать её? – Айседора взяла Кэт за руку и попятилась от него.

– Зачем мне это делать? – спросил Блейк.

– А зачем ты делал всё остальное? Может, ты хотел заставить меня чувствовать себя одинокой или глупой, унизить меня, заставить сомневаться в себе, убедить, что я схожу с ума? Или, может быть, ты делал это, только чтобы посмотреть, сможешь ли ты мной манипулировать? Выбери что-то одно, Блейк; это всё вполне может быть правдой, – сказала Кэт, чувствуя, как тяжесть истины покидает её сердце вместе со словами, и она впервые может по-настоящему дышать.

– Это неправда, Кэт. Я люблю тебя! Я пытался тебя защитить! Разве ты не видишь, что это она тебе лгала? – Он указал на Айседору. – Она и Катрина. Это всё их вина, – добавил Блейк и разразился слезами. – Я люблю тебя больше всего на свете; ты сама всё усложняешь, когда не веришь мне, что бы я ни делал. Как будто ты сама не хочешь быть счастливой.

Девушки поморщились.

– Ох, это отвратительно, – вмешалась Айседора. – Давай, Кэт. Пойдём.

– Ты думаешь, Кэт будет счастлива с тобой, Кроу? Она ни с кем не может быть счастлива!

Кэт много раз слышала эти слова от Блейка и действительно им верила, но не в этот раз.

– Нет, Блейк, я просто не могу быть счастлива с тобой! Прощай. – Кэт впервые не нужно было убеждать себя, что всё будет хорошо, потому что теперь она точно знала, что так всё и будет.

Она стала ещё на шаг ближе к тому, чтобы снова себя полюбить.

Кэт и Айседора сидели на крыльце дома Кэт. Рядом стояли стопки тыкв, лежали большие рулоны тюля и чёрной сетки, груды пластиковых скелетов и всевозможные украшения, ожидающие, когда кто-нибудь их оживит. Из-за последних событий Кэт совсем забыла, что на носу Хэллоуин. Мэдди с её матерью и дополнительным персоналом, нанятым на сезон, навёрстывали упущенное время, готовясь к Балу урожая.

– Ты сейчас была просто невероятной, когда всё высказала Блейку. Просто потрясающей, – сказала Айседора.

Кэт взяла Айседору за руку и молча её сжала. Айседора не знала, что сказать. Она просто была счастлива, что Кэт наконец-то разобралась с Блейком.

– Ничего, что я сижу здесь? Похоже, тут все заняты, и мне кажется, что я не нравлюсь твоей маме.

– Я думаю, они с Мэдди уже смирились с тем, что я с тобой, – сказала Кэт, когда её мама вышла на крыльцо с кружками горячего шоколада.

– Привет, девочки. Вы можете пить здесь, на холоде, или зайти внутрь, – сказала Трина, улыбаясь обеим. – Я бы с удовольствием посидела с вами, леди, но мне нужно очень много сделать, чтобы подготовиться к балу, – добавила она, вручая кружки.

– Разрешите помочь вам, миссис Ван Тассел, – сказала Айседора.

– Нет, дорогая, ты составишь компанию Кэт. Вы двое столько пережили, и я хочу, чтобы вы обе расслабились, – возразила Трина, положив руку на плечо Айседоры.

– Спасибо, миссис Ван Тассел, – тихо сказала Айседора, до сих пор чувствуя себя немного неловко рядом с мамой Кэт.

– Пожалуйста, зови меня Триной. И не сидите здесь слишком долго, становится холодно. К тому же скоро вы будете мешать, когда персонал начнёт украшать крыльцо. Почему бы вам двоим не пойти в библиотеку? Там вы не помешаете, а позже я принесу вам что-нибудь поесть, – сказала Трина, заходя внутрь.

– Что это было? – Айседора явно удивилась тому, что мама Кэт была с ней так мила. Она была уверена, что ей больше никогда не будут рады в доме Ван Тасселов.

– Мы много разговаривали в последние пару дней, – объяснила Кэт, приобняв Айседору.

– И они так спокойно ко мне относятся? Я имею в виду не только то, что я Крейн, но и нас с тобой. Конечно, я не возражаю... какой бы ни была причина. – Айседора казалась такой нервной, что Кэт поцеловала её прямо на крыльце.

– Да, они совсем не против, – сказала она, смеясь. – Мои родители не такие, как Блейк и его друзья. Если честно, я сама удивлена, что они так себя ведут, – добавила Кэт, ещё раз быстро поцеловав её.

– Пойдём почитаем внутри. Твоя мама права; становится холодно, – сказала Айседора, вставая, а затем протянула Кэт руку, чтобы та на неё опёрлась.

– Хорошая идея. Катрине не терпится, чтобы мы дочитали её дневник до конца.

– Что ты имеешь в виду? – Айседора отпустила руку Кэт, а её глаза округлились.

– У меня не было возможности тебе рассказать, потому что появился Блейк. Она подошла ко мне в библиотеке и сказала, что хочет, чтобы мы вдвоём его прочитали. Это Катрина привела меня к тебе. Она сказала, что я могу тебе доверять, – сказала Кэт, сама взяв руку Айседоры.

– Ты можешь мне доверять, Кэт Ван Тассел, я клянусь. – На щеках Айседоры появились очаровательные ямочки, и Кэт захотелось их поцеловать. В глубине души она и сама знала, что может доверять Айседоре. Не осталось никаких сомнений; Кэт наконец чувствовала, что сама управляет своей судьбой, даже если первая Катрина указала ей путь.